Мертвец (гет)

POV Гермионы

В библиотеке было полно народу. Чего, собственно, и следовало ожидать: школьный люд отрабатывал хвосты и отчитывался по долгам, в общем, всячески облегчал себе существование на каникулах. Мало кому хотелось провести ясные зимние деньки, сидя за столом и решая осточертевшие задачки.

У меня долгов не было, но сюда я пришла именно по учебе. Около двух месяцев назад я испросила у профессора МакГонагал разрешения на подготовку обзора литературы по одной весьма занимательной для меня теме, которая, увы, в школьный курс второго года обучения не входила (да и на четвертом, в программу которого была включена, рассматривалась поверхностно). Собственно сам обзор был готов уже давно и просто доводился до ума. Мне все казалось, что чего-то не хватает, хотя для ученицы второго курса Хогвартса работа была более чем достойная. Рон и Гарри в упор не понимали, чего ещё мне надо, когда я могла уже несколько раз сдать свое эссе и получить для факультета пару десятков баллов, которые, как правило, лишними не бывали никогда...

Однако мой врожденный перфекционизм удовлетворен не был, и настойчиво его, удовлетворения, требовал. К моему огромному удовольствию мадам Пинс помогла найти книгу, информация в которой могла стать тем самым необходимым мне заключительным аккордом. Но к не менее большому разочарованию фолиант, в силу особой ценности и редкости, на руки младшекурсникам не выдавался даже с письменного разрешения педагогов. А работать в библиотеке, переполненной школотой, шумевшей так, что даже строгая библиотекарша не могла с этим ничего поделать, было крайне неудобно. Свободные места, конечно, были, но в непосредственной близости от них обязательно располагалась какая-нибудь шумная компания студентов, больше развлекающаяся, нежели получавшая знания...

Немного поразмышляв и придя к выводу, что (в виду неумолимого приближения конца семестра) в ближайшем будущем ситуация едва ли изменится в лучшую сторону, я решила все таки поискать удобное место, где можно было бы сосредоточится и заняться конспектом не отвлекаясь на шумные группки школьников (работу очень хотелось сдать до Рождества, хоть в сроках я и не была ограничена). Такое место к счастью имелось, к несчастью оно было уже занято... Определенно это был не мой день.

Я была расстроена. И даже немного зла. Ну, вот почему этот маленький закуток, находившийся в самом дальнем конце библиотеки и почти не пользовавшийся успехом у посетителей (волшебникам в не зависимости от происхождения крайне редко была интересна магловская художественная литература) именно сейчас оказался кому-то так необходим? Я уже хотела уходить, решив зайти чуть позже, (вдруг, да и освободится заветный столик?), но, как мне показалось, голоса негромко беседующих парней, так неудачно для меня успевших занять это солнечное место раньше, были странно знакомыми. Более того, тема их разговора непосредственно касалась темы моей работы...

Я подкралась поближе, внимательно прислушиваясь и стараясь определить по голосам, кому они принадлежали. Тихонечко добравшись до книжного стеллажа, я аккуратно, стараясь не привлекать внимание, заглянула за него и была немало удивлена, увидев близнецов Уизли. Хотя странно было не их нахождение в библиотеке, а то, как они вели себя. Зная данных субъектов уже полтора года и ежедневно наблюдая их как в гриффиндорской гостиной, так и по школе в целом, я привыкла к тому, что они почти постоянно находятся в возбужденном состоянии, буквально фонтанируя бредовыми идеями, расточая не всегда уместные шуточки направо и налево. Одним словом эти двое производили весьма убедительное впечатление упертых лоботрясов, коих ничего кроме дурашлепства не интересует. А тут...

А тут сидят Фред и Джордж друг против друга и в общем-то спокойно дискутируют на вполне научную тему. Сразу видно, что братья расходятся во мнениях, но упорно аргументируют, приводят замечательные примеры, и вообще всячески демонстрируют другую, незнакомую мне сторону своих характеров... Правда они и не догадывались о том, что я нагло за ними подглядываю и так же нагло подслушиваю, но мне отчего-то совсем не было стыдно. Я была шокирована. Эта сцена стала для меня почти сенсационным откровением, и я, странное дело, вдруг по-иному посмотрела на извечных возмутителей школьного спокойствия. И задумалась: а почему я, и не только я, а подавляющее большинство знакомых с этими двумя людей (если не абсолютно все), отказываю близнецам в умении думать не только в направлении шалостей, но и в ином, серьезном, судя по их разговору почти научном, ракурсе. Ответ был очень прост: близнецы сами лишали окружающих шанса познать себя с этой стороны, видимо для них так было удобнее.

В конце концов, я забылась, увлекшись их дискуссией, и выдала своё присутствие. Думала было, что братья Уизли будут недовольны моим поступком, но Джордж неожиданно тепло и приветливо улыбнулся и спокойно произнес:

— Присоединяйся, Грейнджер...

— Тебе это будет интересно, мы думаем, — привычно договорил за братом Фред.

Я смущенно подошла к столу и опустилась на услужливо отодвинутый кем-то из близнецов стул, чувствуя крайнюю неловкость, но испытывая неподдельный интерес и некое воодушевление от возможности не только послушать, но и принять непосредственное участие в этом их споре.

— Ты неделю назад забыла в гостиной свою тетрадь...

— Ну и мы не удержали свои любопытные носы...

— Более того, неожиданно заинтересовались. Мы, знаешь, как-то не обратили должного внимания на изучаемый тобою момент, когда МакГонагал давала его в лекциях...

— Да и «давала» — это громко сказано, «упомянула» вернее будет...

— А ты молодец, к делу ответственно подошла, — неожиданно похвалил Джордж.

А я вдруг смутилась ещё больше, чисто по девчачьи и достаточно глупо смутилась... Просто мне очень польстила искренность комплимента, который я никак не ожидала услышать из уст мальчишек, превращающих в издевку и сарказм любую, даже незначительную похвалу... Обычно я на них очень обижалась.

— В общем, мы, ознакомившись с твоим эссе, почитали кое-что из списка используемой тобой литературы...

— И теперь делимся впечатлениями и мыслями.

Они не были серьезны (мне вообще казалось, что их лица просто не умеют не улыбаться), но братья были спокойны, отсутствовало их обычное внутреннее напряжение из-за которого мне так тяжело было общаться с ними.

— И, ты представляешь, ну никак не можем прийти к общему знаменателю!

— Может рассудишь нас? — лукаво улыбаясь, предложил Джордж.

* * *

Я проснулась в отличном настроении, всю ночь мне снился библиотечный закуток и спокойные улыбки близнецов. Это не было игрой воображения. Та встреча имела место быть, как и многие другие, последовавшие за ней. Они, эти встречи, не были слишком уж частыми, но были регулярными, и это самое важное. Там, в секции магловской художественной литературы, близнецы, как они сами говорили, могли отдохнуть от самих себя, по секрету признаваясь, что быть шалопаями крайне утомительное занятие. О наших дискуссиях и спорах не знал никто, близнецы переживали за свой имидж неугомонных клоунов, хотя с моей точки зрения, было бы о чем сожалеть... Но Фред с Джорджем делали страшные лица и наперебой просили хранить тайну, шутливо угрожая стереть память. Я им не верила, мне казалось, что в моем лице они нашли интересного и чем-то ценного собеседника и оппонента и едва ли могли намеренно лишиться его. Нет, они не признавались мне в этом, но доказывали поступками, что было много важнее слов.

А потом в жизни Фреда появилась Анжелина, и посиделки втроем незаметно сошли на нет, но и на пару с Джорджем нам вовсе не было скучно. Всегда находилась тема для разговора... Постепенно встречи наши стали чаще, и я обрела в Джордже друга, не осознавая тогда, что чувство моё гораздо глубже.

* * *

Вообще наши отношения с Джорджем были, мягко говоря, странными. Кетти (как человек за достаточно короткое время приобретший статус моей лучшей подруги, иногда задающей весьма откровенные вопросы, и самое удивительное, удостаивающейся правдивых и откровенных ответов) красноречиво крутила у виска. Честно признаться, мне бы тоже казались они странными при других обстоятельствах и с другими фигурантами...

Ну, согласитесь, что это не вполне нормально: проживать под одной крышей с любимым человеком, отвечающим тебе взаимностью, и даже ни разу не поцеловаться с ним. Бред? Возможно...

Вот только нас это устраивало...

Мы оба были больны. Не правы те, кто утверждает, что сумасшествие не заразно, а то, что я «подхватила» от Джорджа его психическое нездоровье для меня было очевиднее окружающих. Стараясь сделать его жизнь как можно комфортнее, я максимально подстраивалась под его состояние и, в конце концов, доадаптировалась до того, что стала отражением недуга Джорджа...

Как объяснить...

Словно была незримая черта, за которую мы с Джорджем не переступали, синхронно балансируя у самого края её...

Мы спали вместе, но как такового интима в этом не было. Как и год назад, я засыпала рядом с Джорджем, крепко сжав в ладонях кисть его руки и примостив на его плече свою голову... И мы часто касались друг друга, отнюдь не случайно, а намерено и искренне. Но в этих касаниях отсутствовала страсть или вожделение, словно мы вдруг стали подростками, не задумывающимися ещё об утехах плотских и получающих удовлетворение от невинных прикосновений...

Кетти было совершенно не ясно, что удерживало нас от естественных, в общем-то, отношений, не давало переступить незримую грань, ведь и Джордж, и я были людьми взрослыми, уже имеющими какой-никакой, но все же опыт интимной близости...

— Чего ты хочешь от них? — спросил как-то Рон у новоиспеченной супруги, думая, что его никто, кроме жены, не слышит. — Не пытайся в это вникнуть и не тормоши их. Послушай меня и уясни, что своими «подкопами» ты ситуацию не изменишь... Да и ненормально это, я тебе как будущий психолог заявляю, лезть в чужую личную жизнь... Пользы никакой, а вреда можно принести достаточно. Сами разберуться...

— Их просто надо подтолкнуть, — убежденно ответила Кетти.

— Только не надо инициировать искомый толчок искусственно. Уверен, все произойдет само собой...

— Это не логично...

— И что? И потом, слизеринка, не забывай кто мы. Для выходцев с нашего факультета термин «логика», как правило, пустой звук, — неумело шутит друг, а его супруга недовольно ворчит:

— Гриффы...

Не то, чтобы Кетти послушалась мужа, но слова его услышаны были, и количество попыток докопаться до причин нашего с Джорджем поведения с её стороны было существенно снижено...

А предсказание Рона насчет естественного толчка сбылось достаточно скоро, хоть я и не рассматривала цепь произошедших с нами событий, как что-то серьезное...

Все началось в тот день, когда мне приснились близнецы. Солнечное настроение, ставшее следствием это самого сна, немного померкло, когда я снова увидела соседского мальчугана. Я его не знала, как не знала и то, где его дом. Предположила лишь, что живет он где-то поблизости, ибо на беспризорника он похож не был, да и едва ли нормальные родители отпустят своего малолетнего ребенка одного в дальние прогулки... Мальчугана я видела чуть не каждый день, и всегда он был один, то неспешно и задумчиво (что для ребенка лет пяти-шести несколько странно) прохаживаясь по тротуару из одного конца улицы в другой, то все так же одиноко качаясь на качелях пустующей днём детской площадки. Дошкольное заведение мальчик видимо не посещал, а когда, уже ближе к вечеру, детвора проводила ежедневную оккупацию простеньких дворовых аттракционов, малыш спешно покидал площадку, даже не пытаясь примкнуть к резвящимся детям...

Не раз в моей голове появлялась мысль, что надо бы поближе познакомиться с мальчишкой, уж слишком несчастными и одинокими были его глаза. Но всегда что-то мешало. Вот и сейчас я здорово опаздывала на работу, а потому отложила знакомство на потом. Задумчиво проводив взглядом идущего мимо ребенка, я огорченно покачала головой и поспешила в Министерство.

Если моя работа бухгалтером в магловском магазине была скучна до зубовного скрежета, то работа в Министерстве неинтересна до нервного тика. Откровенно признаться, я вообще не понимала, для чего Министру потребовалось преобразовывать Архив Маглорожденных Волшебников, где от века в век работал всего один человек, в Отдел Контроля Несовершеннолетних Маглорожденных Волшебников. В сущности, изменилось только название...

То есть, как часто бывает в жизни, у некой активной группы магов родилась, казалось бы, прекрасная идея изменить к лучшему существующий порядок этого самого учета, на деле же до ума её так и не довели. Да, на бумаге штат был увеличен, но толп стремящихся работать на данном поприще не наблюдалось, и Архив продолжал оставаться Архивом, не более. Несколько стеллажей с аккуратно расставленными в них папками-делами, содержащими краткую информацию о юном волшебнике: пол, имя, дата рождения, дата первого выброса стихийной магии и некоторые сведенья о родителях. Информация эта поступала из министерских структур, ответственных за сохранение тайны существования мира волшебников, и хранилась в Архиве ровно до момента поступления маглорожденного в школу. Каждое первое сентября в Хогвартс отправлялись дела ребят, достигших одиннадцатилетнего возраста и отправленных на обучение.

Начальник отдела, в прошлом Хранитель Архива, занимавший эту должность еще в позапрошлом веке, был дряхлым старичком, почти выжившем из ума. Уволить его не могли видимо по двум причинам: первая (и главная) состояла в том, что, как я уже упоминала, заменить его было некем, в виду отсутствия желающих подсидеть почтенного мистера Файта; вторая, как мне объяснили, сводилась к тому, что вышеозначенный мистер Файт был старейшим работником Министерства, и выдворить его на пенсию просто не поднималась рука ни у одного из Министров. Лично я думала, что все гораздо проще — до Архива или Отдела Контроля Несовершеннолетних Маглорожденных Волшебников (как его не назови) решительно никому не было дела...

Судя по всему, в мои обязанности входил присмотр за Хранителем, то есть начальником... Чтобы, впав в детство, не натворил чего. Но мистер Файт был хоть и выжившим из ума, но не буйным, и чаще всего просто сопел в своем потертом и выцветшем кресле весь рабочий день...

Чтобы хоть как-то себя занять, я сортировала папки с делами, но, увы, их было не так много, дабы обеспечить себе работу на хоть сколько-нибудь долгий срок. К концу второй недели я знала все пару сотен анкет наизусть. Да и что там запоминать? Информации — кот наплакал...

В итоге плюнула на рабочую дисциплину, за соблюдением которой, к слову, никто и не следил, и внаглую занималась повторением школьного материала и изучением нового, готовясь к сдаче ТРИТОНов.

С работы я возвращалась часам к шести вечера, и дом встречал меня тишиной. Джорджа я находила на заднем дворе, где любимый проводил похоже все время моего отсутствия.

Обычно...

Но не в тот день.

Заливистый детский смех я услышала с порога и, не веря своим ушам, крадучись прошла ко входу в гостиную, где и застыла, пораженная...

На мягком ковре просторной комнаты на коленях сидел и громко радовался давешний мальчуган, а перед ним, опустившись на корточки, спокойно улыбался Джордж, левитируя в воздухе несколько фарфоровых фигурок, ранее украшавших каминную полку...

Видимо почувствовав мой взгляд, молодой человек оглянулся к дверному проему, где в изумлении застыла я, и, не переставая улыбаться, тихо предложил:

— Присоединяйся, Грейнджер. Мы думаем, тебе тоже будет интересно...