Ритуал сработал как надо (джен)

Две недели Гарри выходил из спальни только в санузел. Две недели он проводил по 22 часа в маленькой комнате. Три раза в день, строго по расписанию, на стуле перед его комнатой появлялась еда. Дурсль чтили свои опекунские обязательства. Вся эта ситуация напоминала Гарри одну из петель, когда на своё сорокалетие он подхватил распространившийся по всему волшебному миру китайский штамм драконьей оспы.

Странное было время. Гарри спасал свою семью, изолированную в фамильном особняке Поттеров вместе с больным, необычным способом. Чтобы кого-то спасти, достаточно было ничего не делать. Никуда не выходить, не гулять, не общаться. Это было неприятно. Неприятно во время своего юбилея сидеть в магловской медицинской маске в пяти метрах от родных. Неприятно на случайный шаг к людям слышать тихое шипение Гермионы: «Пожалуйста, не приближайся к детям». Это было неприятно, но... но и что? Жизнь вообще почти полностью состоит из не самых приятных действий. А настоящий человек между неприятным, но необходимым, и приятным для себя, но опасным для близких, должен сделать правильный выбор. Даже если результаты этого выбора «обнулятся».

Вот и сейчас Гарри предстоял неприятный, но необходимый разговор: Поттеру нужно как-то добраться до Лондона 1 сентября. Конечно, можно было вызвать и «Ночного Рыцаря», но Гарри предпочел бы молчаливую поездку с дядей Верноном.

Гарри спустился на кухню, где и застал всё семейство родичей.

— Здравствуйте, — громко, но безэмоционально сказал Поттер. Вообще, было непонятно, как бессмертному (почти бессмертному) тысячелетнему монстру общаться с родственниками. А в любой непонятной ситуации нужно следовать этикету. На то он и был придуман.

— Чего тебе, мальчишка? — сразу же ответил мистер Дурсль.

— Первого сентября мне нужно быть в Лондоне, чтобы попасть в Хогвартс. Отвезёте? — спросил Гарри ровным тоном. В ответ дядя Вернон лишь утвердительно помычал.

— Спасибо, — ответил Гарри, легонько кинув головой. Уже выходя из кухни, он услышал слова мистера Дурсля:

— И как же вы добираетесь до школы? Наверное, летите на метлах? Или может сразу на драконах? А то, кто вас знает, всё у вас не как у людей!

Гарри развернулся и коротко ответил:

— На поезде.

— На поезде? — удивленно переспросил дядя Вернон.

— Да. С вокзала Кингс-Кросс, — подтвердил Гарри. От услышанного мистер Дурсль немного опешил. Ему было трудно поверить, что эксцентричные (на его взгляд) волшебники выбрали столь «нормальный» способ передвижения. Набрав полную грудь воздуха, дядя Вернон с еще большим рвением продолжил задавать вопросы:

— А что это так? Все ковры-самолёты поела моль? А все метлы поразбирали дворники, да?

Гарри лишь молча пожал плечами. Этот диалог с незначительными изменениями у них повторился уже сотню раз.

* * *

Гарри прибыл на вокзал Кингс-Кросс за два часа до отправления Хогвартс-Экспресса — как раз к открытию прохода на платформу 9 ¾. Редкие рабочие, проверяющие состав перед отправлением, хоть и косились с удивлением на одинокого мальчика, не стали отвлекаться от регламента на разговоры с школьником. Поттер же тем временем уверенно шел к последнему вагону, зарезервированному для первокурсников. Вообще, вся поездка на Хогвартс-Экспрессе — одна большая традиция, ну а вагон первокурсников — это традиция в традиции.

Гарри долгое время не мог понять смысл стольких странных и порой неудобных традиций. Почему школьнику из Глазго нужно ехать в Лондон, чтобы попасть в Хогвартс? Почему на маршруте нет остановок? Почему даже школьники из Хогсмида обязаны садиться на поезд в Лондоне? Разгадка оказалась проста. Дело не в почитании традиций или в сложности постройки дополнительных станций. Дело в самой поездке на поезде.

Это ритуал. Нет, речь не идёт о каких-либо магических ритуалах, всё дело в психологии. С древнейших времён, когда люди еще жили в пещерах, они уже придумывали различные ритуалы, обряды и церемонии. Обряды совершеннолетия, ритуалы становления воином, церемонии бракосочетания — в той или иной форме они были у каждого народа, у каждого племени. Различные по форме и содержанию, они все несли один и тот же смысл — разделить жизнь человека на «До» и «После». Изменить статус человека, изменить его права и обязанности. Водрузить на него тяжелый груз ответственности.

И дело не в том, что люди хотят зрелищ, нет. Подобные ритуалы позволяют человеку лучше настроиться на будущие события, лучше осознать произошедшие с ним изменения. К сожалению, за прошедшие века люди почти перестали ценить подобные психологические приёмы. На постоянной основе их используют только профессиональные спортсмены. Уж поверьте, нет на свете более суеверных людей, чем профессиональные спортсмены! У каждого из них есть с десяток привычек, обрядов, запретов и суеверий, связанных со спортом. Проследите внимательно за ними: кто-то трижды обходит свои ворота, кто-то дважды бьёт ногой по земле, кто-то каждый раз слушает одну и ту же песню перед игрой. Обязательно выйти на поле с левой ноги, никогда не смотреть на табло, потереть кулаком лысину капитана — каких только суеверий не бывает у спортсменов.

Думаете, спортсмены верят в это от недостатка интеллекта? Нет. Они верят в это, потому что оно работает. А работает оно, потому что спортсмены в это верят. И психологически настраиваются на игру, на выступление, на бой. Никогда не стоит недооценивать морально-волевой настрой человека, это важная составляющая успеха в любой деятельности.

Не сможет быстро осознать свой новый статус ребенок, если родители в первый учебный день за ручку отведут его от дома до дверей аудитории. Не сможет школьник быстро настроиться на учебу после каникул без какой-либо церемонии. А если никакой церемонии нет, то её надо придумать. А еще лучше — создать целое действо. Разительно отличающиеся от рутинных дел, пропитанное символизмом и строгим формализмом. И назвать его «традицией».

Именно поэтому школьники едут пол дня на поезде, а не добираются за минуты с помощью магии. Ведь им надо осознать, что в ближайшие месяцы их ждет совершенно другая жизнь. Именно поэтому первокурсники плывут в ночи по озеру на утлых лодчонках, а не едут в комфортабельных каретах. Ведь Хогвартс должен стать для них маяком во тьме невежества. Именно поэтому первокурсники входят в Большой Зал самыми последними, а не вместе со всеми. Ведь им только предстоит торжественно занять своё место среди других волшебников.

Так зачем же нужны вагоны первокурсников? Потому что большинство детей до последнего будут цепляться за свою старую жизнь. И поедут со старшими родственниками, друзьями, знакомыми. А тогда правильный настрой не возникнет. Что же делать? «Вытащи их из зоны комфорта!» — прокричали бы магловские «коучи» и «тренера личностного роста». И создатели Хогвартских традиций с ними согласны.

Тем не менее, Гарри из петли в петлю ехал в вагоне первокурсников не ради почитания всех этих традиций. Просто в этом вагоне легче всего реализовать задуманное. А задумал Гарри еще на несколько часов остаться в одиночестве. Нет, он не превратился в интроверта-социофоба (но это не точно). Просто слияние души и тела все еще продолжалось. Поэтому приходилось терпеть различные побочные эффекты вроде резких приступов головной боли, перепадов настроения и вспышек агрессии. Конечно, воля и разум Поттера позволяли держать эмоции в узде, но даже они могли спасовать перед лицами друзей и близких. Точнее, от воспоминаний, связанных с ними.

Еще около месяца Гарри при виде знакомых людей будет непроизвольно вспоминать абсолютно все события, с ними связанные. За все петли. Все их радости и неудачи, мечты и сожаления, и особенно — смерть. И каждый из них будет вести себя с Поттером как с незнакомцем. Или того хуже — как со знаменитостью. Это было… преодолимо. Гарри и не с таким справлялся. Но если можно безболезненно отложить эти болезненные встречи — то почему бы и нет?

Прикрепив на дверь последнего купе табличку «Ремонт», Гарри начал готовиться к ритуалу. К магическому ритуалу. Не стоит пока использовать палочку (око Надзора не дремлет!), а к серьезному беспалочковому волшебству еще не готовы магические цепи в теле мистера Поттера. Только вот не надо говорить, что без волшебной палочки колдовать невозможно! Невилл в 10 лет выпал из окна и отскочил от земли как резиновый мячик. Рон в 5 лет внезапно полетел по комнате. Сам Гарри когда-то заставил исчезнуть и потом появиться вновь стекло в зоопарке. Чуть ли не у каждого волшебника случался, как говорят Министерстве Магии, «стихийный выброс магии». Думаете, за тысячи лет никто так и не научился контролировать такие выбросы?

Да и вообще, как работают заклинания? Ну, делаешь пассы палочкой, произносишь слова и все, — ответят многие. Тогда откуда берётся магия в палочке? Из воздуха, — неуверенно ответят многие. И ведь действительно, магия разлита повсюду, и в каких-то местах, типа Хогвартса и Министерства Магии, её больше, а где-то меньше. Хорошо, пусть магия есть только в палочке. Тогда последний вопрос — почему не могут колдовать маглы? Та же волшебная палочка, те же движения, то же место, а результата нет. Почему вдруг не работает волшебство? Потому что человек должен влить магию в волшебную палочку. Или в магическую руну. Или в колдовской круг.

Для любого магического действа нужны всего две составляющие. Во-первых, некоторое количество магической энергии — аналога маны из компьютерных игр маглов. Во-вторых, так называемый управляющий контур, определяющий эффект действа. При использовании палочки магическая энергия берётся как из окружающей среды, так и из тела волшебника. В качестве управляющего контура выступает магический эфир — воздух, «пропитавшийся» магией во время движения палочки. При использовании рун контуром являются, собственно, сами руны. А энергия берется либо из магических накопителей, либо вливается волшебником. В ритуалах открывается поистине безграничный выбор для источника энергии и управляющего контура.

Также ритуалы позволяют чрезвычайно сильно снизить требования к магу — к пропускной способности его магических цепей и к контролю эфира. Правда, платить за это приходится чрезвычайно сильными потерями в КПД действа и в скорости активации. Зато они доступны почти всем. Даже маглы способны провести какой-нибудь простенький магический ритуал. Если подготовлены все его компоненты, конечно.

Все необходимые компоненты Гарри подготовил заранее. В качестве источника энергии выступал самодельный накопитель, созданный из экспроприированной у тети Петуньи сережки с изумрудом. Драгоценные камни вообще хорошо подходят для создания накопителей. Контур активации был нарисован мелком. Обычным, цветным мелком. Конечно, КПД энергии в ритуале при использовании столь «простецкого» компонента стремился к нулю, но для требуемого эффекта его хватало. Ведь нужно было всего лишь заклинить замок. Точнее — трансфигурировать механизм перемещения ригеля.

Табличка «Ремонт» вместе с заклинившим замком лучше многих заклинаний отваживали школьников от двери последнего купе крайнего вагона. Теперь Поттер вновь мог заняться своими важными делами — лежать, размышлять и смотреть в потолок. Возможно, кто-то скажет, что ему следовало бы ходить, заводить знакомства, формировать круг общения. Но опыт говорил, что поездка в поезде — не точка бифуркации. Да и на круг общения влияет только выбор факультета. Да, именно выбор факультета.

Чем взрослее и старше человек, тем сложнее выделить в нём какую-то одну, основополагающую черту. И тем сложнее Распределяющей Шляпе отправить его на какой-либо факультет. Закалённые в министерских подковерных интригах выпускники Рэйвенкло становятся хитрее многих слизеринцев. «Змеи» с возрастом начинают больше ценить дружеские связи между людьми. Выпускники Хаффлпаффа ради своей семьи могут биться отважнее льва. Ну а «Львы» иногда умнеют.

Так и Гарри, прожившему суммарно несколько тысяч лет, уже нельзя однозначно назначить подходящий факультет. Поэтому Шляпа предлагает ему выбор. Над этим важным выбором повтор и размышлял мистер Поттер.

Последние пятнадцать петель выдались тяжкими. Тяжелыми в психологическом плане. Все эти петли Гарри изучал магические искусства мезоамериканских цивилизаций. Сами искусства интересны и самобытны, хоть, по мнению Поттера, и чрезмерно кровавы, но вот искать сведения о них было чрезвычайно тяжело. Тяжело рыскать месяцами по болотам Амазонки, продираясь через душные джунгли, рои магических и немагических (но от этого не менее противных) насекомых. Тяжело штурмовать заснеженные перевалы Анд, осматривая чуть ли каждую сопку в поисках очередного затерянного города. Тяжело исследовать катакомбы, заполненные многочисленными ловушками, мстительными духами и прочими сюрпризами. И все это, почти не используя магию! Ведь сверхчувствительные артефакты для поиска следов магии буквально сходят с ума или вовсе ломаются даже от простой волшебной мази против москитов. Но без подобных артефактов бессмысленно рыскать по континенту в поисках хорошо запрятанных секретов. А все прочие секреты уже нашли. И они уже изучены Поттером.

В общем, Гарри требовался отдых. Одной или двух размеренных жизней должно хватить, чтобы привести пошатнувшуюся психику в порядок. Точнее, чтобы отдалить следующий нервный срыв. «В порядке» его психика не будет уже никогда. Ни тело, ни душа, ни психика человека просто не приспособлены к нескончаемому циклу смертей и перерождений. Пережить его можно, лишь отбросив свою человечность или память. И то, и другое слишком ценно для Поттера. По крайне мере, пока.

А если мистер Поттер решил отдохнуть, то сразу стоит исключить Слизерин. Не то чтобы Гарри не любил этот факультет или его студентов, просто на Слизерине нельзя расслабиться и плыть по течению. Ну, если твоя фамилия Поттер, а Темный Лорд еще не добит, конечно. Также под вопросом был и Гриффиндор. Слишком часто Гарри попадал на этот факультет, уже не получится без усилий вывернуть на незнакомый аттрактор. Усилия противоречат желанию отдохнуть, а в очередной раз наблюдать знакомое развитие событий было попросту скучно. Выбирать приходилось между Рэйвенкло и Хаффлпаффом.

Среди плюсов «Воронов» можно выделить независимость и самостоятельность студентов, а также благосклонное отношение к асоциальному поведению. Никто не станет лезть тебе в душу без приглашения, никто и бровью не поведет, если ты будешь засиживаться за странными экспериментами до утра, никто не удивится каким-нибудь ночным похождениям — если возьмешь с собой груду книг, конечно. А то еще подумают, что на свиданку ходил. Посплетничать Вороны любят! Помнится, в одну из петель Поттер на пятом курсе в одиночку разобрался с крестражем в пещере. Уставший, вспотевший, измазанный в крови, но довольный, Гарри вернулся в гостиную факультета на рассвете, где и был замечен парочкой старшекурсников. После слухи о любовных похождениях Поттера не утихали до его выпуска.

У «Барсуков» же можно наслаждаться теплой, «ламповой» атмосферой, проводить вечера в покое и уюте, или же развлекать себя общением в большой компании. После жизни в Гриффиндоре Гарри долго не мог поверить, что большая компания не означает шум, взрывы и случайные превращения в канарейку в ходе какой-нибудь «шутки». Ну а традиционное для Хаффлпаффа «пятничное чаепитие» — это вообще отдельная история. Каждую пятницу после уроков абсолютно все (ну, почти все) Барсуки собираются в факультетской гостиной и тут начинается. Песни, игра на музыкальных инструментах, настольные игры, декларирование стихов. Раз в месяц энтузиасты ставят пьесу — по сценарию какого-нибудь студента. И всё — одной большой компанией.

Несмотря на все достоинства этого факультета, Гарри не так уж и часто выбирал Хаффлпафф. Потому что за всё хорошее надо платить. Нельзя наслаждаться семейной атмосферой и не быть частью этой семьи. А «Семья Хаффлпафф» — это странное нечто, которое вечно стоит за твоей спиной. Как можно пойти убивать василиска, если уже в 18:30 тебя начинает искать весь факультет по всему замку? Как можно готовиться к ограблению Гринготса, если тебя «припахали» к пошиву костюмов для очередной пьесы? Или к дополнительным занятиям с отстающими? Или к организации пикника? Когда уничтожать крестраж, если сегодня в 19:00 у вас продолжение партии в «Dungeon&Dragons», а завтра в 18:30 празднование дня рождения однокурсника?

Конечно, никто не заставлял Гарри принимать участие во всех этих мероприятиях. Всегда можно было отказаться, не согласиться или просто не прийти. Но тогда магия и очарование пребывания в Хаффлпаффе исчезали. Ну, формально ничего не менялось. Атмосфера все также была уютной, спокойной и приятной. Только вот ты её уже не чувствуешь.

Никто из Барсуков ни разу не сказал Гарри и слова злого за его попытки жить по своим правилам, законам и по собственному расписанию. Да и хорошего, ну или хотя бы нейтрального, слова тоже. Хочешь жить по-своему? Пожалуйста! Но будешь жить один. Если ты игнорируешь коллектив, то коллектив игнорирует тебя. Полный остракизм, хоть и в мягкой форме. Знаете, когда Гарри испытал самое сильное чувство одиночества? Не в темноте бездонных гималайских пещер, не в застенках карцера Азкабана, не в пустой палате больницы Святого Мунго — а в гостиной Хаффлпаффа. В один из пятничных вечеров, в конце учебного года, когда все студенты праздновали окончание экзаменов, веселились и делились байками, ну а Гарри, игнорируемый всеми, чертил план штурма особняка, где скрывалась Нагайна. Один посреди толпы.

Впрочем, если Гарри решил отдохнуть, то это всё не проблема. Прожить каких-то 7 лет по правилам и расписанию Барсуков совсем не трудно. В конце концов, они не мешают его планам отдохнуть.

Кстати об отдыхе. В этот раз ничего не будет. Никакой охоты на Квиррелла в Запретном Лесу, никаких походов в Тайную Комнату, никаких поисков Темного лорда в лесах Албании, ничего! Только тихая и размеренная жизнь. Совсем как в «первой» жизни. Ну а проблемы будут решаться по мере их поступления. Совсем как в «первой» жизни. В конце концов, не так уж и плохо тогда все получилось. По сравнению с некоторыми петлями, конечно.

Наконец, Гарри определился с выбором. Точнее, он решил не решать самостоятельно. Пусть все решит Случай. Ну, или Судьба, если верна теория о детерминированности. Поттер достал из кармана золотой галеон. Аверс — Хаффлпафф, реверс — Равенкло. Бросок, монета тихонько звякнула, перевернулась несколько раз в воздухе и упала.

— Ну что ж, — усмехнулся Гарри. — Ave, Хаффлпафф. Идущий в отпуск приветствует тебя.