Гарри Поттер и Отряд Дамблдора (бывш.Head Auror) (гет)

Два следующих месяца пролетели словно во сне. Гарри и Гермиона пару раз бывали в Министерстве на различных слушаниях по делам Пожирателей Смерти и нескольких министерских работников. К глубокому удовлетворению Гарри, Долорес Амбридж получила тот же приговор, что и Пожиратели: пожизненное заключение в Азкабане. Драко Малфой единственный был оправдан благодаря Люциусу, который пошел на сделку с Министерством, чтобы его сына отпустили, и Гарри с Гермионой, которые не стали свидетельствовать против Драко.

Все свободное время Гарри проводил вместе с Джинни, бродя по окрестностям "Норы". Порою он не мог отделаться от ощущения, что через пару секунд проснется в палатке в каком-нибудь из лесов Британии — но не просыпался ни через две секунды, ни через два часа...

Но вскоре из Министерства пришли два письма (одно для Гарри, другое для Рона), в которых они приглашались к Гавейну Робардсу, чтобы обсудить их будущую карьеру в Аврорате. Первым желанием Гарри было выбросить письмо и больше никогда не вспоминать о нем: он мог больше не сражаться и не рисковать собой, при желании он мог вообще ничего не делать всю оставшуюся жизнь! Но в этот момент к нему вернулась реальность: он прекрасно понимал, что больше никогда не сможет позволить кому-то сражаться за него и его семью, не сражаясь самому — слишком много людей уже за него умерло. Он посмотрел на Рона, скомкавшего письмо и стоящего с задумчивым лицом в паре метров от него. Казалось, Рон думал примерно о том же, потому что через несколько секунд он тяжело вздохнул и сунул письмо в карман, а потом посмотрел на Гарри:

— Нам придется научиться выбираться из передряг без помощи Гермионы, — вяло улыбнулся он.

— Мы потом будем очень жалеть, что не пошли в профессиональный Квиддич, — покачал головой Гарри, пряча листок в карман.

— Может, и не будем. Да хотя черт с ним! Кстати, сегодня приезжают… — Рон повеселел, вспомнив о предстоящей встрече.

Примерно неделю назад семья Уизли получила письмо от своих давних друзей из Франции, о которых Гарри ни разу не слышал. Оказалось, Молли и её братья еще в детстве дружили с соседом Эндрю Бонне, но тот уехал из Британии еще во время первой войны с Вольдемортом. Однако почти каждое лето до начала второй войны он с сыном навещал друзей в Англии, в том числе и семью Уизли. Обычно они уезжали до конца июля, поэтому Гарри каким-то чудом не только ни разу не столкнулся с ними, но даже ни разу и не слышал о них, хотя Рон и Джинни очень дружили с сыном Эндрю Дэниелом. Дэн был на год старше Рона и, уже окончив Шармбаттон, решил переехать в Англию, как только узнал о конце войны.

Гости приехали после обеда, когда в "Норе" были только миссис Уизли, Рон, Джинни, Гарри и Гермиона. Мистер Бонне, невысокий мужчина с каштановыми волосами, бросился к миссис Уизли, радостно восклицая о том, как рад встрече, и только потом додумался принести соболезнования. Стоящий неподалеку парень был, очевидно, Дэном, который, к неудовольствию Гарри, не сводил взгляда с Джинни. Он был примерно одного с Гарри роста, блондин со странной бородкой, от которой, видимо, млели девушки. Только спустя долгую минуту после прибытия он, наконец, подошел поздороваться к миссис Уизли, а потом направился к остальным. Он, улыбаясь, пожал руку Рону, потом обнял Джинни, на взгляд Гарри — слишком крепко и слишком надолго.

— Давно не виделись! Я так рад, что с вами все в порядке, — Дэн говорил практически без акцента, — Но мне так жаль Фреда, нам всем будет его не хватать... Как Джордж?

— Уже лучше, — ответил Рон, — по крайней мере, на людях... Кстати, уже лет семь хочу вас познакомить: это Гарри и Гермиона.

— Знаменитые друзья Рона, — ухмыльнулся Дэн.

— Не более знаменитые, чем сам Рон, — улыбаясь, ответила Гермиона.

— Ну не думаю, что Рон догнал в популярности Великого Гарри Поттера — Спасителя Мира…

— Ну что ты, это же Великий Рон Уизли — Спаситель Свихнувшегося Гарри, Полезшего За Мечом в Ледяной Пруд! — произнес Гарри, повторяя тон Дэна. Рон и Гермиона хихикнули, а Джинни, с видом "ты и правда болван", поджала губы и обняла его. Он погладил её по плечу и прижал ближе к себе, при этом заметив, что лицо у Дэна напряглось, и он не сводил взгляд с руки Гарри, обнимающей Джинни.

— Нет, ты не свихнулся, ты всегда был такой, — засмеялся Рон.

— Я читал об этом эпизоде, — задумчиво произнес Дэн, — у вас был не очень-то веселый год. Кстати, я отдельно очень переживал за тебя, Гермиона. Рон знаменитый неудачник: только он влюбился в маглорожденную, так сразу воскрес великий борец за чистоту крови. Но я рад, что, несмотря на небольшое количество шансов, ты все равно жива и вроде бы здор...

Дэна прервал кулак Рона, ударивший его в челюсть, и парень упал на землю.

— Рон! — хором вскрикнули Гермиона и Джинни.

— Никогда не шути на эту тему, — мрачно сказал Рон, протягивая руку ошеломленному Дэну. Гарри еле сдержался, чтобы не засмеяться от этой картины.

* * *

Несмотря на этот странный эпизод, весь оставшийся день был проведен в достаточно непринужденном общении. Отец и сын Бонне рассказывали много про Францию, и много спрашивали про жизнь Уизли за последние три года. Гости остались на ночь, и, когда весь дом, казалось, уснул, Гарри и Гермиона, как и в почти любую другую ночь этого лета, поменялись комнатами.

— Наконец-то мы вдвоем, — улыбнулась Джинни, когда Гарри сел на кровать рядом с ней. — Я рада, что вся семья оживилась, но никогда не думала, что это будет сложно — полдня находиться рядом с тобой, но не иметь возможности перекинуться парой слов без свидетелей.

— Так ты хотела только поговорить? — усмехнулся Гарри, притягивая её к себе рукой.

— Ну, — Джинни лукаво посмотрела на него, — не только поговорить, если честно. Но знаешь... — она сделала глубокий вдох. — Вообще я действительно хотела кое-что тебе сказать.

— Мне не нравится этот тон, — криво улыбнулся Гарри. — Что именно?

— Гарри, знаешь, ты действительно можешь не идти на встречу с Робардсом... Я понимаю, что ты давно хотел там работать, что это идеально тебе подходит и прочее, но ведь все изменилось.

— Джинни, я...

— Послушай! Тогда была война, и ты не знал, что завершишь её до того, как окончишь школу. А теперь тебе просто не обязательно опять...

— Я хотел, потому что у меня это неплохо получается, — он слабо улыбнулся.

— У тебя много что хорошо получается, ты же знаешь. Ты хорошо играешь в квиддич, — глаза Джинни, казалось, загорелись, от этой идеи. — Ты мог бы играть профессионально, там довольно много платят, и...

— Джинни, — прервал её Гарри, — дело не в деньгах, ты же знаешь. Я вообще могу не работать, а вслед за мной — еще пара поколений.

— Но тебе и нравится играть...

— Ты же сама вроде собиралась идти в профессиональный квиддич. Представляешь, во что превратиться наша жизнь, если мы оба будем постоянно пропадать на тренировках, которые не будут совпадать по времени? А если нам придется играть друг против друга? это же кошмар! — он улыбнулся, надеясь, что настроение разговора поменяется, но Джинни не улыбнулась в ответ.

— И поэтому ты выбрал самую опасную работу, которую мог придумать? Конечно, я должна быть рада, что ты не собрался в Румынию изучать драконов с Чарли. Что странно, ты же уже имел дело с двумя, они должны были тебе понравиться!

— С тремя, — автоматически поправил её Гарри, вспоминая Норберта, точнее, Норберту. — Еще был новорожденный дракончик на моем первом курсе.

— Замечательно! Хотя действительно, с темными магами ты встречался чаще. Тебе так понравилось, что теперь просто мечтаешь уходить из дома каждый день, не зная, сможешь ли вернуться?

— Я год жил, сомневаясь в том, что буду жив через несколько часов, — холодно ответил Гарри. — Не самое приятное чувство, поверь.

— Я знаю, извини, — сказала она уже спокойнее. — Но пойми, я так долго боялась за твою жизнь! Более того, я уже потеряла тебя однажды... — она запнулась. — Но все кончилось, и я думала, что теперь все будет хорошо, но ты добровольно соглашаешься снова и снова подвергаться опасности.

Гарри почувствовал себя безумно виноватым: он понимал точку зрения Джинни, но при этом хотел, чтобы и она поняла его.

— Джинни, пойми, я просто хочу, чтобы мир, в котором живешь ты и твоя семья, стал немного лучше, и это в моих силах.

— Тебе не кажется, что ты уже достаточно сделал для этого?

— И все это окажется бесполезным, если сейчас или через пару лет объявится какой-нибудь недобитый Пожиратель Смерти и провозгласит себя наследником Риддла, — Гарри искренне надеялся, что сейчас он не предсказал ближайшее будущее.

— Почему ради разнообразия не дать спасать мир другим? Или ты думаешь, что кроме тебя никто не в состоянии?

— Нет, я просто считаю, что моя помощь может пригодиться...

— Отлично! — Джинни легла на кровать, отвернувшись к стенке. — Отлично! — еще раз повторила она с раздражением в голосе. — Спокойной ночи!

Гарри удивленно смотрел на её спину, не зная, что делать.

— Джинни?

— Что? — её голос снова был тихим и спокойным.

Он лег рядом, обняв её и прижав к себе:

— Я люблю тебя. Прости, что заставляю тебя беспокоиться о себе...

— Я устала все время бояться. Извини, я просто устала, — Гарри ненавидел, когда голос Джинни был таким грустным, и он ненавидел тот факт, что он этому причина. — Спи...

— Спокойной ночи, — прошептал он, впервые сомневаясь, было ли это правильно — снова начать встречаться с ней после войны и заставлять снова беспокоится за него.

Гарри почти заснул, когда неожиданно раздался стук в дверь. Джинни резко вскочила с кровати, со страхом глядя на Гарри: было бы просто ужасно, если бы кто-то из семьи Уизли узнал, что они с Гермионой каждую ночь меняются местами. Гарри же, радуясь неутраченной привычке всегда иметь при себе мантию-невидимку, сел на пол в самом дальнем углу комнаты между столом и платяным шкафом, невербально наложив заклинание Оглохни перед собой.

Джинни, убедившись, что Гарри не видно и не слышно, открыла дверь. Гарри почти не удивился, когда в комнату тихонько зашел Дэн.

— Извини за вторжение, я разбудил тебя?

— Нет, я еще не спала... — на лице Джинни, освещенном лунным светом, читалось искреннее удивление.

— Мы можем немного поговорить?

— Да, конечно, — Джинни пожала плечами, жестом приглашая сесть на кровать. — Только не долго, вроде как ночь, — улыбнулась она.

— А где Гермиона? — спросил Дэн, глядя на пустующую вторую кровать.

— Она вечером ушла к мальчишкам о чем-то поговорить, наверное, там и уснула, — Гарри удивился, как натурально у нее получилось соврать.

— У Рона и Поттера? Я читал, что они проводят много времени вместе...

— Они лучшие друзья с первого курса, — она пожала плечами.

— Да-да, Золотое Трио, так они себя называют? — в голосе Дэна звучала усмешка.

— Так их называет пресса, — равнодушно ответила Джинни.

— На мой взгляд, Поттер и Гермиона немного странные, да и Рон, кажется, от них заразился.

— Что ты имеешь в виду? — Гарри уловил нотки раздражения.

— Гермиона пыталась втянуть меня в разговор с тобой и Роном о нашем детстве, не понятно, зачем ей это надо было, Поттер постоянно оглядывается и смотрит по сторонам, причем, кажется, абсолютно автоматически, к тому же у него какой-то странный взгляд, когда он смотрит на меня, мне иногда кажется, что он хочет на меня броситься и удушить, честное слово, — Дэн широко улыбнулся, а Гарри отметил про себя, что ему надо лучше следить за своими эмоциями, а также, что Дэниэл Бонне весьма наблюдателен — А Рон вообще ударил меня за невинную шутку.

Джинни молча смотрела на него.

— Что? — удивленно спросил Дэн, но уже более серьёзным голосом.

— Ты много знаешь про войну, которая закончилась пару месяцев назад? — тихо спросила Джинни.

— В основном я знаю про первую: из рассказов отца. Про вторую только то, что писали в наших газетах, — Дэн был удивлен такой переменой темы.

— И много писали?

— Не очень. О побегах из Азкабана, потом о том, что Сама-Знаешь-Кто вернулся, о сменах власти. Ну и о великом подвиге Гарри Поттера, разумеется.

— Почему-то я так и думала... Послушай, я плохо представляю, что было восемнадцать лет назад, но я точно знаю, что в этом году было хуже. Министерство было в руках Вольдеморта. Хогвартс был в его руках! Пожиратели преподавали в школе! И только попробуй продолжить улыбаться, Дэн, и я за себя не отвечаю.

— Извини, извини, — он примирительно поднял руки, — я не хотел, просто это хорошо прозвучало.

— Это совсем не хорошо звучит!

— Извини, — еще раз повторил он, — Я понимаю, что это было тяжело, я понимаю, что ты потеряла брата в этой войне, и...

— Я потеряла брата и очень много дорогих мне людей.

— Верно, и мне, правда, безумно жаль, Джинни, но я не понимаю, при чем тут война и странное поведение Рона и его друзей.

Джинни посмотрела на Дэна, и Гарри заметил, что её глаза слишком блестят: в них стояли слезы. Первым его порывом было подойти и обнять её, но он прекрасно понимал, что ему лучше оставаться на месте.

— За маглорожденными велась охота. Когда Гарри, Рона и Гермиону поймали Пожиратели, они решили их пытать. Выбрали именно Гермиону, из-за её происхождения. Насколько я знаю, это продолжалось довольно долго, Гарри и Рон были заперты в подвале, но могли слышать её крики, — Джинни отвела взгляд в сторону от Дэна и посмотрела прямо в глаза Гарри, молча извиняясь за то, что ему снова приходится вспоминать происшествие в поместье Малфоев. Было удивительно, что она точно знала, куда смотреть.

— Гермиону тогда едва не убили, у нее на шее шрам от пореза — можешь как-нибудь приглядеться, если хочешь... Я могу представить, каково тогда было Рону, и твоя шутка... Это просто очень больная тема. Меньше шансов пережить войну, чем у Гермионы, было только у Гарри.

Они молчали примерно минуту, потом Дэн спросил:

— Как они выбрались оттуда?

Джинни снова посмотрела на Гарри, и теперь он увидел блеск мокрой дорожки на её щеке:

— Их спас один домовик, друг. Ценой своей жизни...

— Как домовик может быть другом? Разве они не только выполняют приказания?

— Когда-то Добби принадлежал Малфоям. Несмотря на это, он старался помочь Гарри, потому что знал, что ему угрожает опасность. И хотя у него не очень получилось тогда помочь, Гарри сумел освободить его, и Добби очень привязался к нему. Потом он несколько раз действительно помогал, и тогда... — Джинни замолчала.

— Наверное, мне стоит извиниться за ту шутку.

— Лучше просто не поднимай больше эту тему. В конце концов, Рон тоже погорячился, — при этих словах Дэн потер свою челюсть, а Джинни, замолчав на секунду, продолжила. — Гермиона пыталась проверить, действительно ли это ты, поэтому она перевела разговор в сторону, где можно было бы легко вычислить обман.

— Бред какой-то, — дернул плечами Дэн.

— Нет, простая предосторожность, она молодец на самом деле. Наша семья, Гарри и Гермиона сейчас самые главные цели для остатков Пожирателей Смерти.

— Почему?

Джинни удивленно подняла брови:

— Гарри убил Вольдеморта, не без помощи Рона и Гермионы, мама убила Беллатрису Лестрейндж, одну из самых ярых его последователей, остальные — члены Ордена Феникса. Действительно, с чего бы за нами охотиться...

— Извини, — снова повторил Дэн, — И все же, то что сделали эти трое? Это действительно было так... важно? Пойми меня правильно, я знаю, что все видели, как Поттер убил Сама-Знаешь-Кого, точнее, если можно так назвать случайность, что из-за обезоруживающего заклинания, смертельное попало не в того... Но они пропадали почти год, потом вернулись, рассказали какую-то историю... И даже тот кусок истории, который могут подтвердить другие… они же не сами спаслись, так? Им помогли, и...

Дэн не договорил. Гарри никогда не сомневался, что Джинни никогда и никому не будет давать пощечину, и он оказался прав: второй раз за день гость Уизли, славящихся своим гостеприимством, получил кулаком в лицо от одного из них. И, судя по тому, как дернулась его голова, тренировки по Квиддичу наградили Джинни не только сильным броском, но и ударом.

Прежде чем Джинни открыла рот, Гарри наложил заклинание на всю комнату, чтобы никто снаружи не смог услышать, что происходит внутри:

— Никогда! — закричала она, мгновенно обретя еще большое сходство с миссис Уизли. — Никогда не смей говорить подобное о них! Если бы не они, сейчас в Британии был бы ад! Если бы не они, война началась бы шесть лет назад, а не два! Если бы не они, я бы умерла в одиннадцать лет! — Дэн вздрогнул. — И не думай, что Вольдеморт ограничился бы Британией, если бы он не пытался годами убить Гарри! До Франции он добрался бы в кратчайшие сроки, поверь, и я не думаю, что вы могли бы ему что-либо противопоставить! Какой странный Гарри, постоянно смотрит по сторонам! Ты идиот! Попробуй тоже год прятаться от кучи народа, жаждущей тебя убить, и при этом постоянно искать хор... артефакты, спрятанные самым злым в мире волшебником, а потом спроси себя, почему ты часто проверяешь, не хотят ли на тебя напасть! Ты переживи смерть своего крестного отца, своего учителя, своего брата и своих друзей! Ты стань единственным человеком, который может убить Вольдеморта! Ты представь, что твое убийство он начал планировать, когда тебе не было и года, из-за этого дурацкого пророчества! А потом ты попробуй остаться хотя бы на четверть таким нормальным, каким остался Гарри!!!

Запал Джинни кончился. По её щекам потекли слезы, она всхлипнула, и Дэн тут же попытался обнять и утешить её (то же самое безумно хотел сделать и Гарри), но Джинни оттолкнула его:

— Уходи, — тихо сказала она. — И никогда не смей обвинять Золотое Трио в том, что они ничего не сделали. Ты трус, не можешь назвать имя мертвого человека, а у них хватило смелости бросить ему вызов.

— Джинни...

— Уходи.

Как только Дэн закрыл за собой дверь, Гарри заклинанием закрыл её на замок, и бросился к Джинни. Он поднял её на руки, сел на кровать, посадив Джинни к себе на колени и обняв. Он не знал, что сказать, поэтому просто гладил её по волосам и спине, целовал в макушку и прижимал к себе. Наконец она нарушила молчание:

— Ничего не сделали... Да как он мог...

— Джин, он просто не понимает, — прошептал Гарри. — Его тут не было, он просто не может понять. Это не его вина, он просто... нормальный. Он прав… я, Рон, Гермиона... Мы все ненормальные.

Джинни издала странный звук, что-то между всхлипом и хихиканьем.

— Прости, — тихо сказала она почти нормальным голосом. — Я стала ужасной: реву, как дура, ору на людей, ударила друга детства, еще и с тобой ссорюсь, потому что ты делаешь все, чтобы защитить тех, кого любишь. Прости меня...

— Ты не стала ужасной, ты стала более несчастной. И в том числе по моей вине, не извиняйся за это.

— Это не ты убил Фреда, Колина, Тонкс, Люпина... Это не ты пытался унизить меня весь год... — она впервые заговорила о месяцах в Хогвартсе Пожирателей. — Это не ты пытал моих друзей у меня на глазах, не ты заставлял других тренировать на мне Круциатус, не ты... — она осеклась и покачала головой.

— Прости меня, но я должен был тебя оставить там, прости, — Гарри с удивлением осознал, что по его щекам текут слезы. — Все будет хорошо, Джин... Мы пережили весь этот ужас, мы сможем жить и дальше. Больше никто не тронет тебя, твоих родных и друзей, обещаю. Я больше не уйду, я больше никогда не брошу тебя. Я всегда буду рядом, и я обязательно защищу тебя и их всех, клянусь, Джинни...

— А себя ты сможешь защитить? Несмотря ни на что? — она посмотрела ему в глаза.

Гарри смотрел в её глаза, прекрасно понимая, какой ответ ей был нужен. Так же он осознавал, что потом никогда не сможет нарушить это обещание. Наконец он произнес:

— Если не ценой твоей жизни, то обещаю.

* * *

Спустя неделю Бонне снова приехали к Уизли. На этот же день были запланированы встречи с Робардсом. Рону было назначено на час раньше, поэтому в Министерство Гарри прибыл один. Когда он зашел в Атриум, к нему поспешила молодая волшебница:

— Мистер Поттер, мистер Робардс ждет вас, прошу за мной.

Гарри последовал за ней на второй этаж, где располагалась штаб-квартира Авроров. Робардс, казалось, очень обрадовался, что Гарри пришел:

— Рад снова тебя видеть, Гарри. Извини, я не привык звать людей, с кем сражался плечом к плечу, не по имени, ты не против? — Гарри отрицательно помотал головой, — Можешь называть Гавейном или Робардсом, как тебе угодно. Я думаю ты понимаешь, зачем я тебя пригласил? — на этот раз Гарри кивнул, — Это действительно здорово, что ты решил стать Аврором… хотя по сути ты им уже являешься шесть лет… но теперь это наконец будет официально! Конечно же, учитывая твои заслуги и опыт, Кингсли может хоть сейчас написать приказ о твоем зачислении в Аврорат, но я бы не советовал тебе на этом настаивать...

— Я вроде как и не собирался, — идея пополнить штат Авроров почти сразу после окончания войны никогда не нравилась Гарри.

— Разумеется, ты слишком умен для этого. Все прекрасно понимают, что тебе не требуется сдавать Ж.А.Б.А. по Защите от Темных Искусств и Чарам, но я искренне советую тебе вернуться в Хогвартс и подучить Трансфигурацию и Зельеварение. Да и Гербология не помешает, иногда попадаются такие растения...

— После того, как нас с Роном едва не удушили Дьявольские Силки, я понимаю важность Гербологии, — усмехнулся Гарри.

— Я рад, — засмеялся Робардс. — Значит, ты и сам хотел закончить обучение?

— "Хотел" — неподходящее слово. Скорее, понимал необходимость.

— Прекрасно, значит, мы можем переходить ко второму вопросу, а именно к Отряду Дамблдора, — Гарри с удивлением посмотрел на него. — Видишь ли, когда я узнал о нем, меня позабавила эта идея. Затем весь прошедший год я восхищался тем, что у них хватает смелости сопротивляться Пожирателям Смерти в школе, но то, что случилось во время Битвы за Хогвартс...

— Я не очень понимаю... — произнес Гарри.

— Кучка студентов сражались наравне со взрослыми, и это выглядело как второй Орден Феникса, в котором одни подростки. К тому же, все они действовали удивительно слаженно. Потом я узнал, что их натренированность — твоя заслуга.

— Это заслуга обстоятельств, а не моя.

— Разумеется, — улыбнулся Робардс, — и знаешь, я совсем не удивился, когда профессор МакГонагалл подала мне список учеников, желающих пополнить ряды Авроров. Все они состояли в Отряде Дамблдора. Конечно же, это малая его часть, но все же...

— Могу я узнать, кто именно? — перебил его Гарри.

— Конечно, но немного попозже. Из-за событий прошлого учебного года очень многие ученики возвращаются в Хогвартс. У вас будет еще год на учебу, потом те из вас, кто успешно сдадут Ж.А.Б.А., смогут еще три года учиться у нас и наконец стать Младшими Аврорами. Но мы с Министром решили предложить вам другой вариант: у вас будет год на самостоятельные тренировки в группе, и, если после этого вы успешно пройдете пару наших испытаний, то Отряд Дамблдора, точнее, его новый состав, станет новым отделом Аврората. Все вы будете иметь статус Аврора, но каждый будет подчиняться исключительно главе Отряда, а глава — напрямую мне.

— И главой ОД вы хотите назначить меня? — надежды Гарри на обычную работу куда-то исчезли, но он уже не был уверен, что это так плохо.

— Ты и так глава ОД, — улыбнулся Робардс.

— Кажется, меня уже давно заменил то ли Невилл, то ли Джинни… Я не очень-то знаю, что творилось в Хогвартсе весь этот год.

— Если ты спросишь у них, думаю, тебе ответят, что тебя временно заменяли. Кроме того, нельзя отрицать, что именно ты тренировал их.

— Но какой в этом смысл для вас? — наконец спросил Гарри.

— Во-первых, мы получаем несколько так необходимых нам Авроров на несколько лет раньше. Во-вторых, вы будете именно группой. Видишь ли, каждого из нас тренируют по отдельности, поэтому Авроры не очень хорошо работают в команде. Но ваша сплоченность может дать потрясающий результат. В итоге это будет не группка Младших Авроров, а команда, умеющая работать вместе.

— Хорошо. И вы думаете, что они на это согласятся?

— Пошли со мной, — Робардс встал из-за стола, и вышел из кабинета, Гарри поспешил за ним. Спустя минуту, они остановились у одной из комнат. — Они уже согласились, — улыбнулся он, открывая перед Гарри дверь.

Когда Гарри зашел в комнату, с ним радостно поздоровались семь человек. Как он и ожидал, там были Рон и Невилл, также его не удивило присутствие Терри Бута и Симус Финнигана. Зато он не ожидал увидеть сидящую рядом с Невиллом Ханну Аббот, так же, как и обеих близняшек Патил.

— Судя по всему, Гарри не против, если не против вы, — объявил Робардс, и все семеро улыбнулись этой новости. — Что ж, тогда мы пришлем вам список, что вы должны будете уметь к концу тренировок, и надеюсь, что через год все мы тут снова встретимся. А пока — продолжайте отдыхать перед тяжелым учебным годом.

Когда все вышли из кабинета, Гарри подошел к Невиллу:

— У тебя нет планов на ближайшие полчаса? — тот покачал головой. — Мы можем где-нибудь поговорить? Желательно в магловской части города.

— Недалеко от Министерства есть парк. Я надеюсь, ничего не случилось?

— Нет, — улыбнулся Гарри.

Гарри молча шел за Невиллом: сам он абсолютно не ориентировался в этой части Лондона. Наконец они дошли до парка, и, пройдя немного вглубь, Невилл остановился у небольшого огражденного озера.

— Помнишь прошлый раз, когда мы разговаривали? — спросил Невилл.

— Да, помню... — это было далеко не лучшее воспоминание Гарри.

— Ты ведь тогда соврал мне, — с укором сказал Невилл.

— Извини, — Гарри посмотрел на друга, который, как и все, так сильно изменился за последний год. — Но у меня тогда не было особенного выбора.

— Я знаю, но все же... О чем ты хотел поговорить?

Гарри помедлил, не зная, как лучше спросить об этом:

— Что произошло в этом году в Хогвартсе? Точнее, я знаю в общих чертах, что вы пережили, но не думаю, что знаю причину, по которой Джинни всячески избегает этой темы.

— Там много чего было, Гарри. Наказания, пытки и... Я думаю, она сама расскажет тебе обо всем. Со временем.

— Опять, — задумчиво произнес Гарри. — То же самое: пытки и что-то, о чем вы оба умалчиваете.

Невилл ничего не ответил, и Гарри искренне понадеялся, что догадка, уже столько времени вертевшаяся у него в голове, в корне не верна.

— Ладно, я понимаю, почему ты считаешь, что будет лучше, если Джинни сама расскажет.

— Извини, — пожал плечами Невилл.

— Я давно хотел сказать тебе... Спасибо. За то, что на тебя всегда можно было положиться, за то, что убил змею. И я, кажется, никогда не говорил тебе спасибо за то, что ты отправился с нами в Министерство в конце пятого курса.

— Тебе незачем благодарить меня за то, что я немного помог спасти тебе мир, — усмехнулся он.

— Это было не немного, — покачал головой Гарри. — И еще спасибо за то, что Джинни пережила этот год. Что бы ни произошло, я знаю, что без тебя все было бы гораздо хуже.

Невилл как-то неопределенно махнул головой.

— Я сочту это за "всегда пожалуйста", — рассмеялся Гарри.

* * *

Вернувшись в "Нору", он не успел войти в дом: на пороге стоял Дэн.

— Нужно поговорить, — сказал он, рукой указывая куда-то вдаль. Пожав плечами, Гарри последовал за ним, пытаясь отделаться от навязчивого ощущения дежа-вю. Они прошли метров сто, когда Дэн остановился.

— Зачем это? — с удивлением спросил он, наблюдая, как Гарри по привычке накладывает заклинания.

— Мы вышли за пределы защиты, окружающей "Нору", — пожал тот плечами. — Можешь считать меня параноиком.

— Не волнуйся, уже, — улыбнулся Дэн. — Погоди, вокруг дома есть защита? Зачем?

— А зачем задавать вопрос, на который уже знаешь ответ?

— Интересно, как ты на него ответишь, — Дэн продолжал улыбаться.

— Я, миссис Уизли, Рон, Гермиона, Джинни, мистер Уизли, остальные братья, — спокойно перечислил Гарри. — Думаю именно в такой последовательности идут приоритеты у жаждущих мести остатков Пожирателей.

— То есть не будь тут тебя, вероятность, что на Уизли нападут, была бы гораздо меньшей? — спросил он, а Гарри наконец понял, к чему ведется разговор.

— Немного меньшей, — исправил его Гарри. — А также немного меньшая вероятность выжить при нападении, — добавил он.

Дэн промолчал.

— Так о чем ты хотел поговорить?

— Оставь в покое Уизли! — выпалил он.

— Не думаю, что они будут от этого в восторге… — протянул Гарри. — К тому же, ведь не во всех Уизли дело, так? Только в одной. К чему все это? Ты действительно думаешь, что поговоришь со мной, и я тут же брошу Джинни, просто потому, что ты так сказал?

— Ты же понимаешь и сам, что опасен для нее?

— Понимаю. Но от нынешних опасностей я могу её защитить. А ты нет, между прочим, — Гарри отчасти забавляла, отчасти пугала ситуация. У Дэна действительно не было ни шанса, но Гарри искренне надеялся, что Дэн не любит Джинни всерьёз, а просто бесится, что подруга детства, которой он всегда симпатизировал, и которая изменилась в лучшую сторону за последние несколько лет, оказалась не с ним.

— Со мной ей не придется ни от чего защищаться. И мне не пять лет, я могу защитить её.

— Да неужели? — в этом Гарри сомневался. — Что ж, тогда почему ты говоришь со мной? Почему не с ней?

— Потому что она думает, что любит тебя, — судя по лицу Дэна, его это сильно раздражало. — Ты же сам прекрасно понимаешь, что не будь ты Мальчиком-Который-Выжил, она бы на тебя и не посмотрела! И, разумеется, сейчас она с тобой, ты же еще и Спаситель-Магического-Мира до кучи.

— Интересная версия, — усмехнулся Гарри.

— И ты что, не веришь в это? Она же обожала эту историю про тебя лет с пяти!

— Дэн, я не сомневаюсь, что изначально так и было, но с тех пор многое изменилось.

— И с чего ты так уверен?

— Глупый вопрос, — улыбнулся Гарри.

— И если она тебя все же любит, во что я не верю, то почему она должна страдать от того, что ты решил поразвлечься? — зло спросил Дэниел.

— Поразвлечься, — Гарри искренне насмешила такая формулировка. — Знаешь, я, конечно, выбирался из самых разных передряг, но я не самоубийца, чтобы решить "поразвлечься" с младшей сестрой своего лучшего друга и его пяти братьев. Послушай, у тебя действительно нет ни шанса, я люблю её, она любит меня, и не в твоих силах тут что-то изменить.

Дэн молча смотрел на него, и Гарри, не дождавшись ответа, отвернулся и направился к дому. Внезапно на него нахлынуло ни с чем несравнимое ощущение того, что на его спину направлена волшебная палочка. Через пару секунд ("Слишком медленно", — подумал Гарри) замораживающее заклинание ударилось о щит, незаметно поставленный Гарри полторы секунды назад. Сразу после этого Гарри, не оборачиваясь, трансгрессировал к "Норе". Заходя в дом, он пообещал себе никому не рассказывать об этом маленьком эпизоде, хотя прекрасно понимал, что лишает Рона и Гермиону изрядной порции смеха.