Десять лет победы (джен)

Тихо догорали остатки брошенной в камин салфетки, и Драко боролся с искушением отправить туда же всю ту кипу бумаг, которую ему пришлось разбирать. Он сидел в гостиной мэнора и про себя ругался; про себя — чтобы Скорп случайно не услышал и не повторял вслух. Он был способным мальчишкой и любил запоминать отдельные слова, чаще всего из тех, что в приличном обществе говорить не стоит. При полном нежелании общаться, на приёме у целителя он бодро изъяснялся словами «драккл», «огневиски» и «пикси драная», явно выученными от деда в краткий период его визита. Драко жутко краснел и не знал, куда себя деть. Благо, седовласый мистер Брокльхёрст, сам отец троих, не стал акцентировать на этом внимания.

Счетов было опять огромное количество, как будто ничего другого отправить на адрес Драко Малфоя было нельзя. Было одно письмо с печатью леди Малфой, но Драко привычным движением отбросил пергамент в сторону. Не до него сейчас. Нужно было решить, хватит ли у поставщиков терпения, чтобы дождаться оплаты через месяц, или лучше в этом месяце не заплатить за аренду.

— Драко.

Тихо скрипнула дверь, и он вздрогнул.

— Прости, не хотела пугать, — мягко произнесла Астория, подходя ближе и заглядывая через плечо. — Ужинать будешь?

Он отрицательно качнул головой, совершенно не было аппетита. Тонкие пальцы жены пробежали по его плечам, и он поймал её ладонь, покрепче прижав к губам.

— Драко, — позвала Астория снова.

Он поднял на неё взгляд через съехавшие на кончик носа очки.

— Я, — подтвердил он. Она слабо улыбнулась.

— Когда ты в последний раз виделся с отцом?

Он вздохнул.

— Только не начинай.

— А маме когда отвечал? — не унималась Астория. Драко выпустил её ладонь и поправил очки. У него не было времени думать об этом сейчас, когда нужно было платить по счетам, только не сейчас, милая, давай позже или... лучше вообще никогда.

Он тяжело вздохнул, чувствуя, как наваливается на плечи чувство вины перед родителями, чувствуя, как хочется сбросить его вместе с домашней мантией и не думать больше ни о чём. Астория молчала, глядя на него серьёзно своими голубыми глазами, и Драко просто не мог этого вынести. Подцепив ближайший к себе пергамент, он уткнулся в него и заскользил взглядом по строчкам.

Жена присела рядом, настойчиво взяла его за руку и потянула на себя. Драко не хотел подчиняться, но и она не готова была уступать.

— Драко, что происходит? — спросила она, когда он всё-таки посмотрел ей в глаза.

— Ничего, — он пожал плечами так легко, как только мог, и осторожно высвободил руку. — Что на ужин, говоришь?

Ему не надо было смотреть на неё, чтобы знать: Астория сейчас поджала губы и смотрела на него, не отрываясь. Он чувствовал, как её взгляд прожигает дырку в виске, но не мог найти в себе силы повернуться. Пергаменты шуршали под пальцами, и он спешно складывал в уме суммы, пытаясь не запутаться.

— Ты ведёшь себя, как ребёнок, — спокойно произнесла Астория. Драко почувствовал, как начинали дрожать руки, но усилием воли заставил себя сохранять спокойствие. Взглядом он скользил по строчкам, триста двадцать на два, плюс девяносто четыре, минус десять, добавим сто девяносто...

— Значит, отвечать ты мне не планируешь?

Минус шестьсот, это он уже отправил, добавим двести девяносто за новую поставку, вычтем скидку в пятьдесят...

— Отлично, — Астория поднялась на ноги. — Просто великолепно, Драко.

Он не поднял взгляда, только сильнее сжал пергамент в пальцах.

— Сначала ты игнорировал родителей, теперь ты решил игнорировать меня. Только ты не думаешь...

— Ну что ты начинаешь?! — не выдержал он, отбрасывая пергамент куда-то в сторону. — Астория, у меня и без тебя забот полным полно, а ты пристаёшь со всякой ерундой!

— Ерундой? — почти спокойно отозвалась она. — Ерунда — это то, как ты себя ведёшь. Делаешь вид, будто ты один во всей вселенной.

— Ещё скажи, что не один! — зло выплюнул Драко, чувствуя, как горло неприятно сжимает рвущейся наружу обидой.

— Вообще-то, у тебя семья. Я, отец, мама... И мы хотим тебе помочь, а ты? Делаешь вид, будто нас не существует.

Драко стукнул кулаком по столу и сам чуть не подпрыгнул от удивления.

— Ради Мерлина, прекрати! — он услышал свой рассерженный голос точно со стороны. — Я не могу уже думать ни о чём, кроме как об этих бесконечных письмах матери и твоих идиотских расспросах! «Драко, почему, Драко, что такое, Драко, ответь»! У меня, драккл подери, проблем полон рот, чтобы вам было, где жить и что есть! Я должен все дела бросить и сидеть вникать, кто на что обижен, кому где некомфортно и почему надо отвечать на письма вовремя? Да мне всей жизни на это не хватит!

Астория смотрела на него холодно, льдинками вместо глаз. Драко почувствовал, как мгновенно остывает, и как мучительно страшно осознавать, что сказанного уже не вернуть, никак не покрутить маховик времени — и успеть всё-таки промолчать.

— Закончил? — спросила она спокойно. Он не мог даже пошевелиться. Астория поднялась с дивана и неторопливо направилась к двери.

— Стой! Подожди, — Драко сам не заметил, как оказался возле неё, как схватил её в объятия и крепко прижал к себе. — Подожди, я идиот.

Она стояла, не шевелясь, точно ждала, что он скажет дальше. Драко провёл рукой по её светлым волосам, прижимая носом к своему плечу.

— Прости меня, — заговорил он быстро. — Я не должен был.

Они стояли так ещё какое-то время, пока, наконец, Астория не обняла его в ответ.

Драко чувствовал себя полнейшим идиотом, наговорив жене гадостей: в конце концов, она была не виновата в том, что выбрала себе в мужья такого неудачника. Сам он не знал, что ему делать, как выбраться из этой ямы, в которую он сам себя загнал, ему казалось, что каждая его попытка делает только хуже. Что лучше бы его вообще не было, тогда у Астории был бы шанс встретить нормального мужчину и зажить с ним счастливо в достатке, в любви и в радости. У этого идеального мужа точно были бы средства, чтобы лечить не только сына, но и жену...

— Прости, — ещё раз шепнул он её в макушку. Они ещё немного постояли вот так, а потом вернулись на диван, где Астория мгновенно свернулась калачиком и уткнулась лбом Драко в бок. Она не повторяла свой вопрос, но он точно знал: теперь он просто обязан был ей ответить.

— Рабастана казнили, — произнёс он тихо. — Вся моя жизнь под колпаком, Грейнджер, может, и сейчас за мной следит. Я же ужасный убийца, жуткий нарушитель общественного спокойствия...

Хрупкая ладонь Астории сжала его руку, и он благодарно улыбнулся ей.

— Мне никогда не избавиться от клейма, которое на мне поставил Волдеморт, — произнёс он с горечью. Раньше это имя никогда не произносилось в доме Малфоев вслух: себе дороже было звать Милорда как-то иначе, чем он сам позволял. Однако сейчас, когда его больше не было и угроза канула в небытие вместе с сильнейшим тёмным волшебником современности, Драко научился звать его по имени. Это помогало справиться с иррациональным страхом, преследовавшим его после победы: он боялся спать без свечей, мучился от кошмаров и каждый раз видел в тени причудливые отблески от его мантии. Драко хотелось избавиться от этого как можно быстрее, и он нашёл действенный способ посмотреть своему страху в глаза.

— Но я знаю, что они взяли не того, — продолжил он, когда уверенность снова вернулась в его голос. — Я точно знаю, что не того. Но меня никто не захочет слушать, даже дракклов Поттер.

Он скривился.

— Поэтому я отстраняюсь. Опускаю руки и просто буду надеяться, что мы в безопасности. Что отец в безопасности...

Драко опустил голову, чувствуя, как силы покидают его. Он развесил охранные заклинания по всему периметру мэнора, не забыл про сад, заказал пару дорогих артефактов, которые могли бы помочь держать недоброжелателей подальше от Скорпиуса и Астории, один отправил отцу с совой, хотя наверняка он забудет сунуть его в карман или решит, что справится и без этого. И всё равно Драко не был уверен, что всё это поможет, если за ними придут целенаправленно. Он боялся, что не сможет защитить семью, нет, он был уверен, что не сможет, и не мог придумать, как это исправить. Не просить же у Поттера парочку его бравых ребят на постоянной основе, в самом деле?

Астория завозилась и одним движением села, поджав под себя ноги. Драко не смотрел на неё; было почему-то стыдно. Она осторожно взяла его лицо в свои руки и посмотрела в глаза. Какие у неё были красивые глаза!.. Рука жены осторожно скользнула по волосам Драко, и она сделала отчаянную попытку спрятать тяжёлый вздох, но не вышло. Он снова потупил взгляд.

— Не волнуйся. Люциус сможет за себя постоять, — произнесла она уверенно, и Драко кивнул, мысленно с ней не согласившись. Старый Люциус — возможно. Но сейчас, когда его совсем подкосило... Смог бы он противостоять кому-то, кто наверняка учтёт в следующий раз все свои ошибки и подберётся со спины в самый неподходящий момент?

— И с нами всё будет в порядке. Ты всё хорошо сделал. В дом они не проникнут.

Как будто бы напасть на них можно было только дома! Драко, впрочем, всё равно решил не спорить и покладисто кивнул — снова. Астория улыбнулась ему и поднялась на ноги.

— Вот и славно, — она поправила домашнее платье и посмотрела на него долгим, серьёзным взглядом. А потом вмиг повеселела:

— Так что, кушать будешь?

Губы Драко тронула слабая улыбка.

— Позже, — он печально посмотрел на кипу пергаментов. — Надо закончить с делами.

Она кивнула и направилась к двери.

— Драко? — позвала она, остановившись с дверной ручкой в ладони. Он повернулся: что?

— Я люблю тебя, — произнесла Астория и оставила его одного. Он ещё несколько минут просидел с закрытыми глазами, перед которыми плясали цифры, долги, самые жуткие сценарии развития событий... «Я тоже тебя люблю. Больше всего на свете».

* * *

Драко нерешительно топтался на пороге дома Нотта, раздумывая, стоит зайти или всё-таки нужно было сначала прислать сову. Ладони потели; такого не было, даже когда ему было семь лет и он очень боялся расстроить отца, устроив бардак в его кабинете случайным выбросом магии. Потом мама, лёжа рядом с ним в кровати в девяносто седьмом — когда в их доме поселился Лорд, когда отец стал больше похож на собственную тень после года в Азкабане, когда вокруг сгущались тучи — рассказывала ему, что тогда Драко ненароком уничтожил несколько действительно важных документов, которые стоили Малфоям сотен галлеонов. Что отец был зол и совершенно вне себя от ярости, но ни единым словом, ни единым жестом не показал этого сыну. Из того дня Драко помнил только огромное облегчение, когда отец только дольше обычного держал руку на его плече, а потом погладил его по голове. «Иди спать, Драко, — попросил он спокойно. — Мама почитает тебе сказку».

Драко никогда не боялся отца: он слишком любил его, чтобы причинить боль. В отце Драко всегда видел пример для подражания, эталонную фигуру настоящего волшебника, настоящего Малфоя, на которого нужно было равняться — да почему было, и сейчас нужно. В его годы у отца был успешный бизнес, множество полезных знакомств, связи, положение в обществе... Из всего того, что было у Люциуса в двадцать восемь лет, у Драко были только жена и сын. Не так уж и мало, если задуматься. Но для того, чтобы по праву носить звание главы рода Малфоев, всё же недостаточно.

Драко не успел постучать — дверь в поместье Нотта открылась сама по себе.

— Мистер Нотт попросил проводить мистера Малфоя в кабинет, — поклонился ушастый домовик, и Драко внимательно оглядел его. Он так давно не видел домовиков, что ему уже начинало казаться, что их и вовсе не существует больше в магической Британии. Он был немолод, не такой, как Добби, наволочка, обмотанная вокруг тщедушного тельца, была чистой. Интересно, может быть, грязная одежда домовиков не вписывается в идеальный интерьер дома Теодора Нотта, вот и старается? И звучит-то как: «мистер Нотт», «попросил»... Никаких тебе «хозяин» и «приказал».

Он вошёл внутрь и проследовал за домовиком по хорошо знакомому маршруту: в этом доме они играли, когда были детьми. Отец Драко брал его с собой, когда отправлялся обсудить дела с мистером Ноттом. Драко помнил, что в основном с ними занималась миссис Нотт, высокая темноволосая женщина, что разнимала их, если они вдруг по-маггловски бросались в драку (честно говоря, в детстве Драко постоянно пытался поколотить Теодора, сам не понимал, почему). Иногда она придумывала для них интересные игры в саду и усаживала за книжки с картинками. Драко почему-то вспомнилось, как однажды, видя особенный интерес Тео к одной из книг, он тайком изорвал её на кусочки. Нотт тогда рыдал, как пятилетняя девочка, и даже сейчас Драко вспоминал об этом не без ухмылки.

Сейчас, конечно, Нотт себе такого не позволял, а если бы ему захотелось отомстить Драко за то, что он был маленьким самовлюблённым засранцем, что ж, у него для этого были все возможности.

— Драко, друг! Какими судьбами? — Нотт поднялся ему навстречу из своего кресла и широко улыбнулся. — Заклинание уловило, что кто-то прошёл в сад, пришлось проверить. Тебя долго не было, что-то потерял?

Драко набрал в лёгкие воздуха, собираясь с силами. Мысль о том, что за ним следят, в последнее время не покидала его, и хотя он прекрасно понимал, что на своей территории Нотт следит за каждым шорохом и дуновением ветерка, ему всё равно стало мерзко.

— Засмотрелся на сад, — соврал он. — Красивый.

— Это Сикль старается, — не без гордости признался Нотт. — Ему нравится в саду возиться, а мне нравится ухоженный дом. Так что ради Мерлина. Выпьешь чего-нибудь?

— Кофе сгодится, — отозвался Драко, садясь в предложенное мягкое кресло. Нотт рукой указал застывшему у порога домовику, чтобы исполнял, и тот растворился в воздухе с лёгким хлопком. Сам хозяин дома вернулся на место напротив Драко и посмотрел на него выжидающе.

— Ну, что-то случилось? Выкладывай.

Драко откинулся на спинку кресла. Вот так сразу начинать с цели своего визита ему не хотелось. Нотт наверняка уже и сам догадался, зачем Драко пришёл, но произнести это вслух ему мешала гордость. Гордость, которую он душил каждый раз перед походом на поклон к Нотту.

— Тео, мне нужны деньги, — выпалил он. Чем быстрее — тем лучше. Нотт удивлённым не выглядел, естественно, но смотрел внимательно, точно ждал продолжения рассказа.

— Совсем беда? — спросил он, оглядывая Драко, и он чувствовал на себе его липкий взгляд. Он кивнул, не в силах открыть рот и объясниться, хотя стоило бы по всем правилам приличия. Нотт тяжело вздохнул.

— Ты должен мне достаточно крупную сумму, Драко. Я понимаю, что у вас дома нестабильно...

— Это в последний раз, — скороговоркой пообещал Драко. Нотт только рукой махнул

— не поверил. Драко бы тоже сам себе не поверил. И всё же как хотелось...

— Ладно, — равнодушно кивнул Нотт и палочкой призвал мешочек с деньгами. — Сколько нужно?

Драко, наверное, стоило сказать «сколько не жалко», но он боялся, что тогда денег окажется слишком мало и он не сможет оплатить аренду. Астория говорила, что в этом месяце ей должны заплатить премию, но он не хотел просить денег у неё — это было бы слишком унизительно. Пускай лучше думает, что у него всё под контролем и что её муж не такое жалкое убожество, каким на самом деле является.

— Сотня, — неуверенно произнёс Драко и склонил голову. Нотт присвистнул.

— Аппетиты выросли. — Громким звоном посыпались на стол золотые монетки. — Задолжал ещё кому-то?

Драко качнул головой.

— Аренда за лавку, надо платить поставщикам, да и Скорп в последнее время болеет...

— Продавал бы ты мэнор, Драко, — Нотт посмотрел на него серьёзно. — Не по карману тебе этот дом. Без обид, знаю, что дорог, как память.

Драко посмотрел на него волком: как он смеет раздавать ему советы? Мэнор был достоянием, домом, в котором Малфои жили из поколения в поколение, домом, где будет жить Скорпиус со своей семьёй, когда вырастет. Да, сейчас мэнор мало походил на то, чем был раньше, Драко не мог этого не признать. Половину дома они закрыли, чтобы было дешевле обслуживать, туда никто не ходил в первую очередь из-за собачьего холода и опасности обвала крыши. Остальное приходилось постоянно латать: то там, то сям начинали отказывать заклинания, поддерживающие мэнор в порядке последние десять лет, восемь из которых Малфои гасили долги.

Малфои и Астория, которая к этим долгам не имела никакого отношения.

— Тебе бы предложить продать Нотт-холл, — отозвался Драко, сгребая отсчитанные золотые галлеоны в свой мешочек для денег.

— Я могу позволить себе большой дом, в отличие от тебя.

Драко проглотил упрёк, бросив быстрый недовольный взгляд на Нотта. Нужно было терпеть, он не в том положении, чтобы взбрыкнуть. Нужно было терпеть. Прожевать. Проглотить. Попросить добавки.

Нотт посмотрел на него как будто с сочувствием, и от этого Драко стало ещё более тошно, чем было до этого.

— Да и бросал бы ты эту лавку, сплошное издевательство над собой и над Асторией.

— И куда мне пойти? — раздражённо спросил Драко.

— Да хоть куда. В Министерство попробовать пробиться, у тебя в лице Поттера целый герой-покровитель. Сделай вид, что раскаялся, получишь стабильную непыльную работёнку где-нибудь в промаггловских отделах. Немного перетерпеть — и перестанут тебя воспринимать предателем родины, и слухи уймутся, будто ты поедаешь магглорожденных младенцев.

Драко смотрел, прищурившись. Идти на поклон к Поттеру? Ещё чего!

— В конце концов, Драко, я найду тебе место у себя. Работать будешь много, но деньгами не обижу. Не чужие ведь люди.

Как же, думал Драко. Не чужие. Лучше уж унижаться перед Поттером и его Грейнджершей, чем выбрать себе Нотта в начальники: спустит три шкуры, перемолет в муку и Мерлин весть что ещё сотворит. Нет уж, связывать себя ещё большими обязательствами он был не намерен. Как-нибудь прорвётся, решил он. Без посторонней помощи.

— Спасибо, пока так, — ответил Драко сухо. — С лавочкой всё хорошо, скоро наладится. Надо только долги раздать.

— И не помереть с голоду при этом, — фыркнул Нотт. — Но как знаешь. Моё дело предложить.

Он проводил взглядом Драко, который спрятал мешочек с деньгами во внутренний карман мантии, и устало ухмыльнулся.

— Что-нибудь ещё?

На самом деле Драко больше ничего не было нужно, но вот так уйти казалось ему неприличным, поэтому он не двинулся с места, сделав вид, что слишком удобно устроился, чтобы прямо сейчас уходить. Домовик водрузил поднос с кофейником, чашками и песочными саламандрами в вазочке на стол и исчез так же быстро, как и появился.

— Как поживаешь? — выпалил Драко, придвигая к себе чашку. Нотт, кажется, тоже начал расслабляться, вальяжно улыбнулся и по-хозяйски цапнул печенье.

— Неплохо. Выкупил предприятие у конкурентов, буду расширяться. Помощница говорит, какой-то драккл в пальто пытался узнать у неё, где я был на прошлой неделе. Бедняга, перепугалась до полусмерти.

— Думаешь, это те? — нервно спросил Драко.

— Думаю, это какие-то идиоты, — уверенно отозвался Нотт. — А те уж или другие, этого я не знаю. В любом случае, секрета из места своего жительства я не делаю. Пускай заходят на огонёк, отпор я дать смогу, если что.

— Предупреждён — значит вооружён, — тихо произнёс Драко себе под нос. — Кстати, из Аврората что-нибудь слышно?

Нотт посмотрел на него серьёзно, изучающе.

— Там порядок сейчас наводят, Драко. Думаю, больше ни с чем я тебе помочь не смогу: деньги деньгами, но новички держатся за свои места. Тем более, если начнут лететь головы с громкими заявлениями об измене Родине.

Драко только плечами пожал.

— Да мне и неинтересно больше, — соврал он. — Просто так спросил, раз уж речь зашла. Не хочу иметь дел ни с Поттером, ни с Грейнджер, ни с кем-либо ещё из их шайки.

Нотт будто бы напрягся; подался вперёд и заговорил быстро:

— После того задержания больше ничего? Она тебя больше не беспокоила? Не писала?

— Да с какой стати, слишком много чести. У Грейнджер достаточно своих собачонок по всему Министерству, уж найдёт, кого прислать, если понадоблюсь.

Драко не сомневался: ручонки Грейнджер дотянулись уже чуть ли не в аппарат Министра Магии, и это ей позволялось за её особые заслуги перед Родиной. Грейнджер была хваткой и меткой, ещё со школы, а ещё занудной заучкой, таких в бюрократии уважали. Если бы она только посмела сунуться к нему ещё раз... Но, видимо, Поттер ясно дал ей понять, что это не её забота, и Драко каждый раз внутренне злорадствовал от этой мысли. Даже лучший друг не помог этой задаваке Грейнджер получить то, что она так хотела: Драко Малфоя за решёткой.

— Славно, — Нотт откинулся обратно на спинку своего кресла. — А то я почти подумал, что она теперь там всем рулит.

Драко ухмыльнулся: может и рулит, кто их разберёт. Ему это в любом случае было неинтересно. Они ещё поговорили о задержании Лестрейнджей, но тема не заладилась, Драко не хотел говорить об этом, Нотт очевидно не слишком интересовался, да и обсуждать людей фактически своего прошлого круга обоим казалось неэтичным. Потом говорили о погоде, политике, ещё о чём-то... Драко не запоминал, отвечал невпопад.

В конце концов Нотт пообещал проводить его до двери и извинился: нужно было доделать какие-то рабочие дела, а потом спешить на личную встречу. Драко был рад возможности улизнуть, не заявляя о своём намерении уйти первым. Так он по-крайней мере выглядел чуть более заинтересованным в самом Нотте, а не его деньгах.

Мерзкое, мерзкое чувство окружило его, почти физически ощущаемое, и Драко поёжился, пытаясь его стряхнуть.

В коридоре он наткнулся взглядом на пушистый золотистый мех и мутные серые глаза. На него внимательно смотрела совершенно незнакомая Драко кошка, грациозно расположившаяся на углу у входной двери. Драко попытался вспомнить, не говорил ли ему Нотт что-нибудь о своих питомцах, но не смог.

— Не знал, что у тебя есть кошка.

Нотт посмотрел на него мутным, не понимающим взглядом. Драко кивнул на по-хозяйски оглядывающую его кошку, и на лице Нотта промелькнула ухмылка. Он скользнул по ней быстрым незаинтересованным взглядом.

— Кормлю иногда. Не моё животное. Кыш отсюда.

Он лениво махнул рукой, но кошка не двинулась с места, продолжая внимательно наблюдать за ним своими золотисто-карими глазами. Драко только плечами пожал: не его так не его. Правда, в Нотта, который по доброте душевной подкармливает бродячее животное, ему верилось с трудом: скорее уж это животное очень нравилось его таинственной Мие, которая и уговорила её оставить. Надоест девушка — надоест кошка, Драко был в этом точно уверен.

— Спасибо ещё раз, — произнёс Драко, когда они прощались у двери. Нотт опёрся на дверной косяк и улыбнулся — вымученно.

— Рад помочь.

Драко аппарировал с границы барьера, думая о том, как выбраться из долговой ямы Нотта прежде, чем он решит воспользоваться им каким-нибудь не слишком законным или приятным способом.