Snape's Memories (джен)

Путь до кухни показался Гарри гораздо длиннее, чем ему помнилось. Он оперся на перила, делая каждый шаг с большой осторожностью. Ему даже пришлось разок остановиться, чтобы перевести дыхание. Джинни наверняка устроит ему нагоняй из-за того, что он ходил по дому, но в данный момент ее не было рядом, чтобы остановить его.

С кухни доносились голоса. Сегодня к ним зашла Молли, чтобы приглядеть за Гарри и Тимом.

— ... разговаривал с моим ангелом, — рассказывал Тим. — Было здорово.

— Твоим ангелом, милый? — мягко спросила Молли. — У тебя есть ангел?

— Нана говорила, что они есть у всех, просто не все их могут слышать, потому что плохо прислушиваются. Она говорила, что ангел всегда говорит человеку, как правильно поступить.

Если бы кто-то заметил Гарри, стоящим на лестнице и тяжело опирающимся на перила, он бы категорически отверг любое предположение о том, что ему потребовалось отдышаться во второй раз. Он бы сказал, что остановился тут, чтобы насладиться звуком полной энтузиазма детской болтовни.

Отчасти это даже было правдой.

— Она говорила, что их нельзя услышать просто ушами. Нужно слушать и своим сердцем, и нутром, — продолжал Тим. Тон его был очень серьезным, но почему-то его слова звучали куда более по-детски, чем когда-либо раньше.

— Твоя Нана была очень мудрой женщиной. Я точно знаю, о чем ты говоришь, — сказала Молли ободряюще. — Так тебе снилось, что ты разговаривал со своим ангелом?

— Ага. Он говорил с мистером Поттером. Он ни с кем больше никогда не говорил, даже в моих снах. Кажется, тетя Джинни там тоже была, но я не помню, что она делала. Так вот, он что-то сказал, но я не помню что, а потом я проснулся, но это был хороший сон, — закончил Тим.

Гарри вздохнул. Этот ребенок заслуживал куда больше хороших снов.

Острый слух Молли уловил движение на лестнице.

— Гарри Джеймс Поттер! Почему ты не в кровати? — окликнула она его.

А Гарри-то надеялся, что Джинни забыла сказать матери, что сегодня он не должен был подниматься. Словно такое вообще было возможно.

— Ну, да. Просто решил выпить чаю, — ответил Гарри, пытаясь прогнать смущение из голоса. Он прошел оставшиеся три ступеньки.

— Если хозяин хотел чай, хозяин должен был позвать Кричера, — сказал домашний эльф, отворачиваясь от плиты, чтобы смерить Гарри укоризненным взглядом, когда тот зашел в дверь. — Хозяйка Джинни сказала, что хозяин сегодня не должен покидать спальню.

Молли покачала головой.

— Что ж, садись уж. Выпьешь чай, и сразу обратно. Я помогу тебе подняться. Сомневаюсь, что в текущем состоянии тебе удастся сделать это самостоятельно, — она налила чашку чая и, заметил Гарри, не скупясь добавила в него молока и сахара. — Вид у тебя, словно смерть уже стучится в окошко.

Гарри не мог поспорить с оценкой Молли. Его выпустили из Мунго лишь вчера. Но он даже на минуту больше не мог оставаться в кровати, пялясь в стену. Джинни вечно жаловалась, что он был самым худшим пациентом в мире.

— А как насчет того, чтобы я сел в гостиной и что-нибудь почитал? — принялся упрашивать Гарри, делая глоток чая.

Молли фыркнула.

— Ну, ладно, но не приходи ко мне плакаться, когда твоя жена сойдет с ума. За это я не несу никакой ответственности.

Гарри подмигнул Тиму, сидевшему рядом с ним. Как и Гарри, он все еще был одет в пижаму. Мальчик прикрыл ладошкой свою собственную улыбку.

— Хорошо поспал? — спросил Гарри. На секунду у него возникло мимолетное чувство дежавю.

Тим застенчиво кивнул.

— Он как раз рассказывал мне, что ему снилось, — с нежностью вставила Молли.

— Мне вот снятся весьма своеобразные сны, — сказал Гарри. — Похоже, то, чем накачивают меня целители, оказывает странный эффект на мои сны.

— Такое бывает, — согласилась Молли. — Так, пойдем, хоть оторвем от земли твои ноги, Гарри.

Гарри вздохнул. Не было никакого смысла спорить с Молли, когда она вступала в роль надсмотрщика. С ее помощью он преодолел короткий лестничный пролет до гостиной. На том же уровне располагалась ванная, так что ему не нужно будет прилагать лишних усилий, чтобы до нее добраться. Молли усадила его на диван, призвав подушку и одеяла.

— Сиди тут, — сказал она, опуская рядом стопку книг. — Не возражаешь, если я устрою Тима тут с тобой? — тихо спросила она. — Он тоже должен отдыхать, но совсем не хочет оставаться один.

— Не могу его в этом винить, — Гарри гадал, сколько же пройдет времени до тех пор, когда Тим сможет оставаться один. Хотя это не имело значения. — Приводи его сюда, мы составим компанию друг другу.

Молли улыбнулась, а затем окинула диван критичным взглядом и расширила его настолько, чтобы на нем с легкостью уместился и Гарри, и Тим. После этого она призвала еще несколько подушек и одеял.

— Я делала так раньше, когда мальчики болели, — сказала она. — Усаживала их в гостиной, чтобы наблюдать за ними. Если б я предоставила их самим себе, они бы перевернули весь вверх дном в ту же самую минуту, как почувствовали бы себя лучше.

Она тщательно подоткнула одеяло вокруг Гарри.

— Тим, милый, — крикнула она вниз по лестнице. — Может быть, ты поднимешься посидеть вместе с Гарри? Тебе тоже нужно отдыхать.

Устроив мальчика, Молли сказала:

— Так, если вам что-то понадобиться, просто дайте мне знать. Я только что отправила Кричера кое за чем.

— Спасибо, Молли, — благодарно сказал Гарри, удивившись тому, как сильно он устал, просто лишь спустившись и поднявшись по лестнице. Целители предупреждали, что потребуется пара недель, чтобы к нему вернулись силы. Вырастить заново легкое это вам не кости срастить. Ему строго-настрого наказали оставаться в кровати в течение двух дней, пока к ним не зайдет целитель, чтобы провести осмотр. Ему и правда не стоило уходить дальше ванной, располагавшейся в паре шагов от кровати.

Спустя минуту он откинулся на подушку, лениво наблюдая за тем, как рисует Тим, пока мальчик не почувствовал его взгляд и не посмотрел на него.

— Мистер Поттер? — спросил он.

Гарри про себя вздохнул, они снова вернулись к “мистеру Поттеру”, хотя он надеялся, что скоро это изменится.

— Ничего. Просто интересно стало, что ты там рисуешь.

Тим зарделся, отчего больше обычного стал походить на ангелочка. Гарри внезапно понял, что за ту неделю, что он толком не видела ребенка, мальчик успел набрать вес. Ему приятно было это видеть.

— Если ты не хочешь мне показывать, то я пойму, — Гарри и сам крайне неохотно показывал взрослым свои творения. Если учителям что-то нравилось и они хвалили его в присутствии Дурслей, тетя Петуния потом отчитывала его за “показушничество”. Ему хватало ума, чтобы не показывать своей “семье” что-то, чем он гордился. Одним из его самых неприятных воспоминаний был случай, когда в последнем классе начальной школы его учительница отправила написанную им историю домой. К ней она приложила записку, в которой написала Дурслям, как сильно ей понравилось учить Гарри и похвалила его за “творческую натуру”. Это был один из тех случаев, мнение о которых у Дадли и Гарри совпадали.

Тим традиционно пожал плечами.

— Я просто рисовал то, что мне снилось прошлой ночью, — тихо сказал он. Чуть подумав, он повернул рисунок к нему. Гарри с радостью отметил, что в небе на рисунке весело светило солнце. Желтый шар висел высоко в голубом небе, и лицо у него было улыбающимся.

На земле стояли три фигуры. Одна была большой, улыбающейся, с черными волосами, зелеными глазами и очками, а другая поменьше, волосы у нее были светлыми, а глаза голубыми. А рядом с ними возвышалась черная фигура, охватывавшая огромными черными крыльями фигуру, как догадывался Гарри, Тима. Гарри рад был, что у этого создания было лицо, а иначе его можно было бы принять за дементора. Создание улыбалось доброй улыбкой, но было совершенно черным.

— Расскажешь мне о своем рисунке? — таков был его стандартный вопрос с тех самых пор, как Ал расстроился из-за его невинного вопроса о том, что же было изображено на его рисунке.

Тим показал пальцем.

— Это я.

Гарри серьезно кивнул.

— Это вы, — Тим посмотрел на него, чтобы проверить, следил ли Гарри за его рассказом. — А это мой ангел, — указал он на черную фигуру. — У него черные крылья и одежда, потому что он должен быть суровым. Он заботится обо мне, когда все плохо и больше некому этого сделать.

Гарри кивнул. Не было ничего удивительного в том, что мальчик создал для себя защитника. И у Лили, и у Альбуса были воображаемые друзья, хотя у них для этого причин особо не было.

— И что же мы делаем?

— Мы просто проводим время вместе.

— И я тоже с вами? — улыбаясь, спросил Гарри.

Мальчик застенчиво улыбнулся, но все же кивнул.

Еще немного повосхищавшись рисунком, Тим отложил его в сторону и принялся рисовать другую картинку.

Гарри про себя пожалел, что ребенок не взялся за вязанье. Было бы куда проще разговорить Тима на другие вопросы, вертевшиеся в голове у Гарри, если бы ему не нужно было смотреть мальчику в глаза.

— Эм, Тим…

— Да, — ребенок продолжал рисовать, что немного помогало.

— Как-то на днях, когда я… ну… пришел за тобой… Я слышал, как ты рассказывал Смиту что-то о том, что мы держим тебя в чулане?

Тим в ужасе поднял на него взгляд.

— Когда вы туда пришли?

— Эм, когда принесли пиццу. У меня есть мантия-невидимка, которую я использую для работы, — ответил Гарри. Он бы не стал поднимать эту тему, да вот сказанные мальчиком слова были настолько необычными, что Гарри просто необходимо было узнать причину.

— Простите… Я… я не хотел врать, но он не хотел слышать ничего хорошего, — лицо Тима побелело, затем покраснело, а затем снова побелело.

— Все нормально, — быстро заверил его Гарри. — Честно говоря, я подумал, что ты поступил очень умно, сказав ему то, что он тогда хотел услышать. — Гарри рискнул опустить руку Тиму на спину и был вознагражден, когда мальчик пододвинулся поближе к нему. — Мне просто стало интересно, как ты такое выдумал?

— Это из той книжки, которую вы читали, — сказал Тим, кивая в сторону журнального столика, где лежала книга Дадли.

— Ты ее читал? — удивленно спросил Гарри. Ему и в голову не приходило, что нечто подобное могло заинтересовать семилетнего мальчика.

Тим кивнул, словно это и так было очевидно.

— Мне понравились части про “Мальчика”.

Полушутя Гарри задал еще один вопрос:

— Так ты прочел все книги, что у нас есть?

Тим кивнул.

— Все, до которых смог дотянуться. Некоторые были не очень, но многие из них мне понравились.

Гарри помнил, как Пенни говорила, что навыки чтения у Тима была весьма выше среднего, но все равно удивился.

— Так, значит, ты много читаешь?

— Я плохо играю в футбол, а Нана редко позволяла мне смотреть телевизор. Хотя маме было все равно, сколько времени я проводил перед ним. Иногда она водила меня в библиотеку.

— О, — жизнь Тима вновь четко предстала перед его глазами. Маленький, неуклюжий и часто болевший Тим едва ли мог заинтересоваться уличными играми. После смерти бабушки чтение, вероятно, стало для него спасением. И действительно, стоило Гарри задуматься, то он сразу вспомнил, что в руках у Тима всегда была книга.

— Почему тебе понравились части о “Мальчике”? — с любопытством спросил Гарри.

— Потому что… — Тим явно задумался над ответом. — Наверное, потому, что приятно знать, что у него все стало хорошо, — Тим снова покраснел. — Я сначала прочитал конец. Мне не нравятся истории с грустными концами.

Тут Гарри не мог не согласиться.

Его клонило в сон весь день, но в этом не было ничего страшно, поскольку Тим дремал вместе с ним. Целители сказали Джинни, что мальчик, скорее всего, где-то с неделю будет испытывать сонливость. Когда Снейп использовал свое зелье на студентах Хогвартса, он посоветовал Поппи давать уставшим студентам Перичное зелье. Но Эрни эта идея не понравилась, и он предпочел дать телу Тима возможность самому отыскать нужный баланс.

Лишь когда к ним днем заглянула Лили, вернувшаяся из школы, Гарри задался вопросом, куда запропастилась Джинни.

Нет, ему и правда нужно было попросить целителей уменьшить дозировку зелий, которые они ему давали. Из-за них он был таким спокойным, что это уже больше начинало смахивать на апатию.

— Молли? — обратился он, когда та зашла, чтобы их проведать. Лили и Тим были поглощены партией в волшебные шахматы. — Когда Джинни вернется домой?

Молли бросила нервный взгляд на часы, а затем на детей. Она резко дернула головой в сторону коридора. Гарри намек понял.

— Ты не поможешь мне подняться, Молли? Мне бы, ну, в ванную.

Гарри, шатаясь, вышел в коридор и прикрыл за собой дверь. Молли достала палочку, наложив Silencio.

— Они в Министерстве. Я надеялась, что они к этому времени уже вернутся, — Молли едва не заламывала руки от беспокойства. — Ох, я-то надеялась, что мы скажем тебе, когда тебе станет получше.

Гарри по-настоящему ненавидел, когда другие от него что-то скрывали.

— Что, Молли?

— Родители Смита. Ты ведь знаешь, что они все еще живы? Ну, так вот, когда они узнали о произошедшем, Министерству пришлось изложить им все обстоятельства. Когда они узнали, что Тим их внук по крови, они… подали документы на опеку над ним, — поспешно выпалила она.

Даже под действием успокаивающего зелья Гарри почувствовал, как внутри все ухнуло вниз. Он судорожно вдохнул с тревожным хрипом.

— И когда вы собирались сказать об этом мне? — потребовал он ответа.

— Гарри! — зашипела она. — Сядь, — она наколдовала стул и усадила на него Гарри. — У них есть на это все права. Они его последние оставшиеся живые родственники. Слушание проходит сегодня. Мы тебе не сказали, потому ты бы ничего не смог с этим поделать, — продолжила она.

Это было правдой. Гарри с трудом удавалось не отдаться во власть настигшей его волны темноты. Он прикрыл глаза и попытался выровнять дыхание.

— Гарри, помедленнее, — подбодрила его Молли, взмахнув палочкой. — Vernum.

Внезапно воздуха вокруг Гарри стало гораздо больше, и его зрение тут же прояснилось. И именно в этот момент Молли с Гарри услышали, как снизу донеслись радостные голоса.

Кто-то там голосил во все горло:

— Мы идем повидаться с волшебником! Чудесным волшебником страны Оз!

Голос, в котором Гарри узнал Дадли, рассмеялся:

— А ты не мог вспомнить что-нибудь еще более стереотипное?

Джинни захихикала.

— Мне нужно посмотреть этот фильм!

За ними раздался смех Рона и Гермионы.

Молли и Гарри переглянулись.

— Похоже, все прошло хорошо, — напряженно сказала она, и на ее лице медленно расцвела улыбка.

Дверь распахнулась.

— Эй! Гарри! Ты жив? — воскликнул Рон.

— Я здесь, — отозвался он со своего места на лестнице.

— Говорил же вам, что в кровати он не останется. Ты должен мне галлеон, — сказал Рон Филлипу, принявшемуся рыться в карманах.

Джинни остановилась у подножья лестницы с самым счастливым выражением, что Гарри видел на ее лице за последнюю неделю.

— Хочешь услышать хорошие новости или просто замечательные?