So Close (Так близко) (джен)

H.P.

На следующее утро Гарри, разбуженный ароматом бекона, прошлёпал на кухню прямо в пижаме, озираясь по сторонам и сонно моргая.

— ... щасливорождества, — пробормотал он, протягивая Снейпу рождественскую открытку и хватая тарелку, чтобы нагрузить её завтраком. Всё, что хотя бы отдалённо напоминало здоровую пищу, Гарри оставил без внимания, на его тарелке не было места печёным помидорам, когда вокруг возвышались пирамиды из картофельных оладий и хрустящего бекона.

Снейп ответил хмурым «спасибо», довольно долго разглядывая открытку и заставляя Гарри гадать, правильно ли он сделал, обратившись к нему «сэр». Однако Снейп промолчал, всего лишь отправив поздравление на каминную полку, после чего выгрузил половину оладий с тарелки Гарри на свою собственную, а взамен подкинул ему приличную порцию грибов и помидоров:

— Я не собирался устраивать соревнования под девизом «кто больше съест».

— Это ведь Рожжсство, — ответил Гарри с полным ртом бекона.

— Возможно, для твоего слоноподобного кузена это означает жрать до тех пор, пока тебя не вывернет, но у меня нет никакого желания наблюдать за тем, как ты пугаешь унитаз, и больше того, не жди от меня ни малейшего сочувствия, если это случится.

— Я голодный. Ты давно встал?

— Ни свет ни заря, Поттер, я просто не мог с собой совладать, — лениво протянул Снейп.

Гарри бросил несколько любопытных взглядов на груду подарков, с удовольствием поглощая роскошный завтрак, приготовленный Снейпом. Прежде чем лечь в постель, он положил под ёлку свой собственный подарок для профессора, засунув его подальше, но, похоже, количество свёртков под густо разукрашенным деревом с тех пор значительно выросло.

На сегодняшний день это Рождество обещало стать лучшим в его жизни. Конечно, Рождество в Хогвартсе всегда было чудесным, но было что-то особенное в том, чтобы отмечать его дома... Тот факт, что Снейп был равнодушен к новогодним праздникам и сделал всё это только ради него, говорил о многом. Рот сам расползался в довольной улыбке, хотя это и мешало Гарри запихивать в него столько, сколько хотелось бы.

— Я положил туда все подарки, что пришли для тебя за последние несколько дней, — сказал Снейп, указывая на груду под ёлкой.

— Я уже раскрыл целую кучу от Сириуса и Ремуса, от кого они вообще? — Гарри вытянул шею, борясь с желанием немедленно вскочить со стула.

— Иди уже, — ответил Снейп, прогоняя его к ёлке и избавляясь от грязной посуды. — Большинство от твоих друзей, я полагаю.

Опустившись на колени в самой гуще подарков, Гарри взялся за первый. — Свитер от Уизли! — торжественно объявил он. Дождавшись, когда Снейп сел, Гарри развернул подарок и тут же натянул его поверх пижамы, наслаждаясь приятным теплом. Его вполне устраивал и ярко-красный цвет, и огромное золотое «Г» на груди, несмотря на то, что Снейп явно не разделял его восторга.

— А это что? Тут сказано «воспитаннику Северуса Снейпа», — он протянул свёрток Снейпу для инспекции.

— Разве это не ты? Это от директора, — пояснил Снейп. Судя по всему надпись ему понравилась. Гарри, с другой стороны, пришёл в полное недоумение от странного послания, однако это совершенно не помешало ему тут же разорвать обёртку. Внутри оказалась коробка, на которой был изображён забавный человечек, счастливо махавший ему рукой. Затем, человечек ни с того ни с сего принялся радостно карабкаться на невысокую лестницу и мастерить петлю, прежде чем...

— Волшебный висельник? Он что, в самом деле вешается? — Гарри рывком открыл коробку, пытаясь понять, не испытывает ли он отвращения от такого подарка.

— Альбус крайне редко дарит мне что-либо сносное вроде этого, обычно он развлекается, презентуя мне одежду кричащих цветов или сомнительные сладости.

Гарри тут же задался целью найти подарок Снейпу от Дамблдора, просто, чтобы оценить, насколько тот будет ужасным. Когда Снейп открыл коробку, его лицо приняло такое выражение, будто ему было велено наградить гриффиндорцев сотней баллов и провести вместе с ними рождественские каникулы. В руках профессора была пара очень тёплых и пушистых меховых наушников в красно-золотых тонах:

— Какая неслыханная подлость.

— Ха! Думаешь он знает, что ты заставил меня надеть слизеринскую мантию?

— Ты выглядел в ней как человек, а это уродство, — Снейп швырнул наушники Гарри и взялся за собственную груду подарков, которая медленно разрасталась в размерах по мере того, как профессор открывал всё новые и новые свёртки до тех пор, пока на полу не остался лежать только один.

S.S.

— Держи. — Северус без лишних церемоний отослал коробку в сторону Гарри, и та лихо подлетела к нему, разметав ворох обёрточной бумаги, образовавшийся в самом центре комнаты. Северус долго ломал голову над первоначальным подарком, но учитывая болезненное отношение Гарри к тратам, в последний момент передумал и запрятал его подальше.

— Спасибо, сэр.

— Ты ещё не знаешь, что это, — ответил Северус, закатывая глаза. Честно говоря, Гарри выглядел так, будто боялся того, что могло оказаться внутри, но тем не менее, с превеликой осторожностью начал по кусочку отрывать обёртку. Северус вовсе не был в восторге, глядя, как мальчишка пытается потянуть время, аккуратно убирая в сторону обрывки бумаги. Однако когда вся бумага была сорвана, внутри не оказалось ничего, кроме старой и довольно потрёпанной картонной коробки.

— Знаешь, если бы это случилось у Дурслей, то коробка наверняка оказалась бы пустой, и все бы решили, что это ужасно весело. — Мальчишка улыбнулся, теребя угол коробки, однако улыбка не коснулась его глаз. Было безумно тяжело видеть Гарри таким уязвимым, и Северус решил не растягивать удовольствие.

— Я бы этого не сделал, — ответил он серьёзно, и, придвинувшись поближе, наклонился и открыл коробку, явив взору Гарри множество случайных предметов и разрозненных безделушек. Содержимое коробки отнюдь не впечатляло, однако подарок никоим образом не был шуткой или попыткой унизить мальчишку.

— О, — выдохнул Гарри, слегка приподнимаясь на коленях, чтобы заглянуть внутрь. — Это всё твоё?

— В некотором роде. Постарайся не задохнуться от счастья, далеко не каждый день я раздаю свой старый домашний хлам, — произнёс он с иронией. — Книги были моими, — добавил Северус, — думаю, ты не испытываешь особого воодушевления от того, что я их сюда вложил.

— Я читаю! — возмущённо ответил Гарри, и нырнув, наконец, в коробку, вытащил одну из книг и принялся с жадностью просматривать страницы. У Северуса возникло впечатление, что мальчишка был очарован не столько содержимым книги, сколько её историей. Он расслабился, но только на минуту, признаться, он хотел бы гораздо меньше волноваться о том, какое впечатление произвёл на Гарри его подарок.

— Про квиддич там ничего нет, — поддразнил Северус. — Большинство книг маггловские, правда, несколько написано магами, я приобрёл их, когда был на несколько лет старше тебя. Возможно, они смогут тебя развлечь, когда я буду слишком занят, чтобы вывести тебя из дому.

Гарри по очереди медленно вытаскивал книги из коробки, внимательно изучая обложки и складывая их рядом с собой в аккуратную стопку, резко отличающуюся от беспорядочной груды сладостей вперемешку с безвкусной одеждой от директора. Убедившись, что уделил достаточное внимание каждой потрёпанной книженции, мальчишка вновь взялся рассматривать содержимое коробки.

Было бесконечно странно наблюдать, с каким интересом ребёнок исследовал предметы из его прошлого. Казалось, Гарри отнёсся к содержимому коробки с таким же трепетом, как и к дому в Паучьем Тупике, несмотря на очевидную неприязнь к нему Северуса.

— Думаешь, он здесь заработает? — спросил мальчишка, вертя настройки старого маггловского радиоприёмника с гораздо большим энтузиазмом, чем это делал Северус в его годы.

— Если будешь держать его у себя в комнате и не будешь слишком много колдовать, — ответил он, чуть повеселев, наблюдая, как Гарри снова зарылся в содержимое ящика.

— Сколько ему лет?

— Достаточно, но он вполне в рабочем состоянии, — туманно ответил Северус, протягивая руку за приёмником, чтобы настроить его для Гарри. Говоря по правде, он всё ещё не особо стремился делиться событиями своего прошлого, но начинал относиться с пониманием к любопытству Гарри и надеялся, что эти несколько ничего не стоящих безделушек в какой-то мере возместят ребёнку отсутствие объяснений.

— Что это? — Гарри протянул ему что-то вроде планшета, тёмно-серого цвета и размером не больше учебника. Планшет выглядел совершенно обычным, чары были настолько старыми, что практически выветрились, и Северус чуть было не упустил его из виду, когда прочёсывал чердак в поисках вещей, представлявших хоть какой-нибудь интерес.

— Полагаю, ты должен легонько ударить по нему палочкой.

Конечно же, он проверил его заранее. Северус имел некоторое представление о семействе Принцев и не допустил бы, чтобы в руки к Гарри попало что-либо слишком сильное или опасное. В жизни ребёнка и без того хватало риска, и тот совершенно не нуждался в дополнительных могущественных артефактах. Плащ, доставшийся ему от отца, весьма наглядно показывал на что был способен подросток, имея в своём распоряжении столь сильную магию. Возможности же этой вещицы были весьма ограничены, но тем не менее, она наверняка сможет пригодиться Гарри.

Похоже, мальчишка не одобрял его вмешательства. — Ты что, заколдовал его? — обвиняюще спросил он, размахивая планшетом у Северуса перед носом так, что он никак не мог прочесть появившуюся на нём надпись.

Он выхватил планшет у Гарри, неподвижно держа его перед собой, пытаясь понять, чем было вызвано недовольство мальчишки. На планшете было выведено хоть и довольно выцветшим, но весьма витиеватым каллиграфическим почерком, что Гарри «необходимо практиковаться в окклюменции». Можно было легко представить, почему его собственный отец не желал иметь подобный предмет у себя в доме, не считая того, что тот был волшебным.

— Если бы я хотел, чтобы ты занялся окклюменцией, мне не обязательно было бы заколдовывать планшет, чтобы сказать тебе об этом, — ответил Северус, пряча беспокойство за сухостью тона. Чары были далеко не самыми сложными, но даже после стольких лет они не утратили своей силы, и если планшет решил, что первоочередной задачей Гарри было изучение окклюменции — на то были веские причины.

— Значит, он тоже был твоим?

— Я никогда его не видел, пока не начал искать вещи, которые можно было бы отдать тебе, — ответил Северус, пожав плечами. — Могу только предположить, что он принадлежал моей матери, и она убрала его с глаз долой ещё до того, как я родился.

— Ты уверен, что хочешь отдать его мне, если он принадлежал твоей маме? — спросил Гарри, держа планшет с такой осторожностью, будто Северус только что объявил, что вещь не имела цены.

— Старую дощечку для мела, о существовании которой я ещё несколько дней назад не имел ни малейшего понятия? Уверен, что смогу вынести расставание.

H.P.

— Что это за штука на самом дне? — спросил Гарри, вытаскивая на свет маленький камешек странной формы. Камешек был почти прозрачным, но излучал голубое сияние в местах, куда падал свет, и был размером с крупный стеклянный шарик.

— А, это моё изобретение, — сообщил Снейп с оттенком гордости. — Возьми его в руку. Collegare. — Он резко ткнул палочкой в руку Гарри, но остановился прежде, чем причинить ему боль. — У меня есть такой же. Если я вдруг тебе понадоблюсь, слегка стукни по нему палочкой и скажи «Allerta Severus».

— Что тогда будет с твоим?

— Он нагреется, и если это не привлечёт моего внимания, он начнёт издавать звуки. Если тебе понадобится зелье или же будет угрожать опасность, воспользуйся им, и я узнаю, что тебе нужна помощь.

— Я могу с таким же успехом вызвать Добби.

— Этот эльф понятия не имеет об осторожности, мы уже это выяснили.

Гарри не хотел показаться неблагодарным и поэтому решил держать рот на замке. Он имел в виду несколько иное, когда сказал, что им нужен был способ связи. Этот был совершенно односторонним, как он узнает, если что-то случится со Снейпом? Он спрятал камешек в карман и принялся беспорядочно листать одну из старых книжек Снейпа.

— Ты здесь что-то писал...

— Серьёзно? — Снейп выхватил книгу у Гарри из рук. — Ах, да. В этом возрасте у меня была склонность оставлять замечания на полях что бы я ни читал, беллетристику или что-то ещё.

— У тебя она всё ещё осталась, — ответил Гарри, вспоминая едкие замечания, которыми обычно пестрели его эссе. — А вот это не о книге, — хихикнул он, глядя на небрежно нацарапанное вверху страницы: «Гиллен не в состоянии написать собственное имя, выше ожидаемого по зельям?», но Снейп отобрал у него книгу, прежде чем он смог увидеть слишком много, и принялся быстро просматривать страницы.

— Ммм, в этой нет ничего чересчур оскорбительного. Хватить рыскать по полям, — профессор призвал ещё одну книгу, взятую Гарри из коробки.

— Я хочу увидеть, что ты писал, когда был подростком. Я не могу представить тебя молодым.

— Мне нет ещё сорока, — отозвался Снейп так, будто бы замечание его покоробило.

— Ты ничего там не стираешь? — Гарри наклонился поближе, но не получил ничего, кроме сердитого взгляда.

Снейп аккуратно скользнул палочкой вниз к самому краю страницы:

— Не всё, что я писал, предназначено для твоих глаз. Ты ведь не любишь, когда я критикую твоего отца, правда? И я очень сомневаюсь, что ты хотел бы увидеть это на полях этих книг. Мои ремарки редко касаются самих произведений, если только они не написаны особенно ужасно. Мы закончили? — спросил Снейп, бросив быстрый взгляд под ёлку.

— Нет ещё, — нервно ответил Гарри. — Я всё ещё должен... э-э... отдать тебе твой подарок. Да, и спасибо за всё, — его рука описала дугу над содержимым коробки, которое к тому времени уже было разбросано по всей комнате.

— Я подумал, что тебе бы вряд ли понравилось, если бы я купил тебе ещё что-нибудь в это Рождество.

— Так лучше. Но ты сказал, что купил мне подарок, помнишь, когда мы только приехали?

— Хмм? Ах, да. Я отдал его Драко, — сообщил Снейп беззаботным тоном.

— Ха-ха, — голос Гарри был полон сарказма. — Я в самом деле хочу сказать спасибо...

— Ты только что сказал.

— Ну да. Было очень трудно выбрать тебе подарок, поэтому я не знаю, понравится он тебе или нет, — Гарри неохотно протянул Снейпу свой презент.

— Ты не должен был ничего покупать, — ответил тот, быстро и аккуратно разрезая обёрточную бумагу.

— Э-э, ты как-то сказал, что у тебя его нет, но не сказал, что не хотел бы его иметь, — попытался объяснить Гарри, прежде чем бумага упала на пол, и Снейп смог вынести приговор. — Когда ты показал мне открытки, ты сказал, что жил один, — продолжил он, удивлённый скоростью, с которой Северус умудрился раскрыть маленький пакет, и чувствуя, как лицо неожиданно покраснело от смущения.

— Но теперь я живу не один. — Вытащив фотоаппарат из коробки, Снейп принялся изучать маггловское приспособление с безразличным лицом, и Гарри не мог сказать, достаточно ли хорош был подарок.

— Я подумал, что, если захочешь, ты сможешь сварить какое-нибудь зелье, чтобы оживить фотографии, — добавил он, слегка ёрзая, пока Северус продолжал инспектировать подарок.

— Смогу. — Снейп внимательно осмотрел маленькие катушки с плёнкой, прежде чем мастерски вставить одну из них в аппарат и защёлкнуть крышку. Спустя секунду раздался щелчок, сверкнула вспышка, и Гарри с досадой отпрянул назад:

— Эй!

— Я же могу пользоваться своим подарком, разве нет? — усмехнулся Снейп.

Облегчение от того, что профессор не высмеял его выбор и не отнёсся к подарку с презрением, не позволило Гарри как следует разозлиться, правда, он в любом случае не верил, что Северус мог с ним так поступить. Снейп на самом деле был очень даже нормальным, стоило только к нему привыкнуть.

_______________________________________________________________________

Несмотря на праздник, Снейп заставил его одеться тепло и прилично, как только они покончили с подарками. Хотя Гарри и не знал, чего можно было ожидать от профессора, когда просил провести с ним праздники, он мог бы догадаться, что тот ни за что не удовольствуется простым сидением дома, даже если речь шла об одном единственном дне.

Железная хватка Снейпа спасла Гарри от падения лицом в глубокий снег, но несмотря на то, что он всё же устоял на ногах, аппарация встряхнула его сильнее, чем обычно. Проглотив подступивший к горлу привкус бекона, теперь уже гораздо менее приятный, Гарри освободился из тисков профессора.

— Где мы?

Ветер был даже холоднее, чем в заиндевелом саду их нового дома, а землю тяжёлым толстым слоем покрывал снег. Либо они попали в полную глухомань, либо снег только-только перестал падать, поскольку земля напоминала безупречно чистое, белое полотно, и Гарри с трудом сдерживался, чтобы не нырнуть в эту красоту с головой.

— Недалеко от Хогвартса. Я так понял, ты очень любишь снег.

Гарри не смог сдержать улыбки, на душе потеплело от внимания, однако его мысли тут же перекинулись на зачарованный снег, падавший вчера в гостиной Ремуса, и его радость померкла. Губы сами собой зашевелились, почти неосознанно озвучивая то, что он никогда не собирался спрашивать вслух:

— Думаешь, мой папа не возражал бы против этого? Чтобы я жил с тобой?

Гарри тут же пожалел о своих словах, но он не мог забрать их назад так же, как не мог больше держать их в себе.

— Нет, — ровно ответил Снейп после нескольких секунд полной тишины. — Думаю, твой отец хотел бы для тебя большего, но он бы был благодарен, что кто-то забрал тебя у родственников.

— Он ненавидел бы, что это сделал ты, так же, как и Сириус.

— Когда Блэк попал в Азкабан, он не знал, что я перешёл на светлую сторону. Он провёл двенадцать лет в тюрьме, пестуя свою печаль и ненависть, и не повзрослел ни на йоту. Я готов повторить то же, что и вчера: он ребёнок и глупец, — объявил Снейп с презрением. — Джеймс Поттер погиб, защищая свою семью. Он бы не отнял у тебя эту возможность, он бы просто хотел для тебя лучшего.

— Звучит так, будто ты почти сказал что-то хорошее о моём папе, — Гарри поплотнее завернулся в плащ.

— Я отдаю себе отчёт, что твой отец обладал и хорошими качествами. Некоторые полагают, что даже в худших из нас есть что-то хорошее, — Снейп взмахнул палочкой, выписывая знакомый узор, и быстрым шагом пересёк открытое пространство.

— Тогда что хорошего в Волдеморте?

— Тёмном Лорде...

— Я не буду его так называть, он не мой Лорд, — упрямо произнёс Гарри.

— Тогда называй его Сам-Знаешь-Кто. Он незаурядный волшебник, но то, как он использует свой дар, делает из него монстра. — Гарри казалось, что он почти видел мерцающую в холодном воздухе магию, пока Снейп устанавливал защиту.

— Ум не является хорошим качеством, — возразил Гарри, притоптывая на месте, чтобы не дать закоченеть ногам. Знай он, что окажется на продуваемом всеми ветрами, занесённом снегом холме, он бы, возможно, захватил с собой ещё одну пару носков.

— Мисс Грейнджер с тобой бы не согласилась.

— Она нравится мне не потому, что умная. Что мы, вообще, здесь делаем?

— Я решил, что поскольку ты сегодня со мной, ты мог бы присоединиться ко мне, пока я буду собирать ингредиенты, — ответил Снейп с едва заметной улыбкой, почти что в точности повторяя фразу, произнесённую им в тот день, когда он взял его с собой на пляж.

— И что мы будем собирать? Снег? — насмешливо фыркнул Гарри.

— Кретин, — ответил Снейп, швыряя в него огромным комом снега.

— Ах, так?! — Гарри решительно слепил снежок и запустил им в Снейпа. Тот с лёгкостью увернулся. Однако уже через секунду Гарри пожалел о содеянном, поскольку дерево, под которым он стоял, затряслось и сбросило весь запас снега прямо ему на голову.

— Тебе не выиграть это сражение, Поттер.

— Снейп! — фыркнул Гарри, стряхивая с себя снег.

— Что нужно учитывать, когда уходишь от погони по снегу? — спросил Снейп, на этот раз серьёзно, курсируя вокруг него широкими кругами и нацелив палочку прямо ему в грудь.

— Что здесь, чёрт возьми, холодно, и что я не должен был позволять тебе аппарировать меня на вершину холма, — ответил Гарри, пытаясь высушить внутреннюю сторону мантии в том месте, где снег набился за воротник. Он вздохнул, уворачиваясь от жалящего проклятья: — Ладно! На снегу скользко, так что я, наверное, упаду, когда буду убегать, иии... следы! Они увидят мои следы.

— Не стоит так гордиться собой, это лёгкий вопрос. Смотри, — велел Снейп, продолжая ходить вокруг Гарри и демонстрируя заклинание, уничтожающее следы.

— Я думал, что в Рождество мне полагается выходной.

— У тебя есть ровно десять секунд. Прячься, — скомандовал Снейп, оставляя ремарку без внимания. — Не выпускай поляну из вида и не выходи за защитные ограждения.

— Смерть или плен? — Гарри вытащил палочку, готовясь уничтожить следы, как только Снейп повернётся к нему спиной.

— Смерть. Если хоть одно из моих заклинаний достигнет цели, ты мёртв. Поехали.

Снейп наверняка рассчитывал, что Гарри будет непрерывно двигаться, но хруст снега под ногами безусловно выдал бы его перемещения. Гарри постарался пригнуться пониже, быстро приседая за камнями и стрелой бросаясь в кусты, морщась от каждого громкого звука. Он почти сразу потерял Снейпа из виду, и время от времени останавливался и прислушивался к звуку ещё одной пары ног на снегу. Скорее всего, это было бесполезно, Снейп обладал досадной способностью появляться бесшумно, как змея, где и когда хотел, большей частью, во время ночных дежурств в замке.

Пристально всматриваясь в пространство позади себя, Гарри подпрыгнул от неожиданности, заметив среди деревьев чёрное пятно. Видимо, звук шумно втянутого в себя воздуха привлёк внимание Снейпа, и Гарри приготовился сорваться с места, как только тот поднимет палочку. Конечно, Снейп догнал бы его при желании, но тот, похоже, решил не преследовать его в открытую, хотя Гарри прекрасно знал: сколько бы он ни прятался, Снейп обязательно появится снова, так же бесшумно, как и в первый раз.

Быстро оглянувшись по сторонам и приняв решение, он начал карабкаться на ближайшее дерево. К несчастью, уцепиться было особо не за что, и у Гарри перехватывало дыхание каждый раз, когда ботинки срывались вниз, скользя по обледенелому стволу. Добравшись до безопасного места, он устроился поудобнее; следовало быть очень осторожным, поскольку от малейшего движения с веток мог сорваться серебристый каскад снега, и Снейп непременно это заметит. К сожалению, невозможность пошевелиться означала, что Гарри мог смотреть только прямо перед собой, что его и подвело. Спустя всего несколько секунд, Снейп прогулочным шагом приблизился к дереву.

— Ума палата. — Профессор послал слабенькое проклятье в сторону Гарри, давая понять, что игра окончена. — Спускайся, — бросил он, скрестив руки на груди. — И куда же ты собирался отсюда бежать?

— Никуда, — буркнул Гарри безуспешно пытаясь спуститься вниз по стволу. — Я бы сначала постарался тебя проклясть, а потом спрыгнуть... или упасть. — Он нахмурился, не видя безопасного способа спуститься, но затем решил, что лучше всего будет ухватиться за ветку и прыгнуть, в надежде не сорваться раньше времени.

— Укрытие, из которого нет выхода, это крайняя мера, — Снейп поймал его за грудки, благополучно опуская на снег.

— Если бы я был достаточно взрослым, я бы, просто, аппарировал, разве нет?

— А если бы Тёмный Лорд установил антиаппарационный барьер? А если бы тебя держали в доме, из которого невозможно аппарировать или ты попал в передрягу в Хогвартсе? Нужно уметь шевелить мозгами.

— Логично.

— Именно. Если противник захочет тебя схватить, какое заклинание он скорее всего использует?

— Обезоруж...

— Это не помешает тебе убежать, — оборвал его Снейп.

— Я не закончил. Petrificus Totalus или оглушающее, наверное.

— Оглушающее. Petrificus Totalus может иметь весьма плачевные последствия для того, кто падает, а если тебя пытаются схватить, то наверняка хотят, чтобы ты был жив и желательно с целыми мозгами.

Снейп поднял палочку и кивком велел ему двигаться.

— Подожди, ты ведь не собираешься оглушить меня на самом де...

— Stupefy...

Гарри моргнул от резкого света, не сразу осознав, что пялится прямо на солнце.

— Эй! — вяло запротестовал он, с трудом пытаясь принять сидячее положение на холодном снегу.

— Это был глупый вопрос, — объявил Снейп откуда-то сверху. — Стоит тебе потерять сознание в сражении, Гарри, и единственным местом, где ты обнаружишь себя, когда очнёшься, будет логово твоих врагов.

________________________________________

Гарри удовлетворённо закопался в уютное тепло дивана. С камином с одной стороны и стеной из мягких подушек с другой, он чувствовал себя более, чем комфортно, и существовала большая вероятность, что он провалится в сон в любую секунду. В этот день его оглушили рекордное количество раз, и когда он вернулся, он был насквозь промокшим от постоянных падений в снег. Снейп был беспощаден и начисто лишён всякого сочувствия, утверждая, что если Гарри не нравится падать, у него нет другого выхода, кроме как научиться защищаться или уворачиваться. Гарри считал, что заслужил вечер ничегонеделанья и не торопился покинуть приятное тепло гостиной, не после целого дня барахтанья в мёрзлом снегу.

— «Л».

— Нет.

Похоже, Снейп получал гораздо большее удовольствие от подарка, присланного Гарри директором, чем он готов был признать, наблюдая за машущей им маленькой фигуркой. Фигурка шаг за шагом приближалась к неминуемой гибели в то время, как виселица, не торопясь, выстраивала сама себя.

— А я вообще знаю это слово? — Гарри подозрительно скрестил руки на груди. Снейп повадился выбирать слова, правописания которых, как тот полагал, Гарри не знал, или о существовании которых не имел ни малейшего понятия, только затем, чтобы каждый раз оставлять его в проигрыше. А может быть Снейпу нравилось наблюдать, как маленькая фигурка вешает сама себя. Судя по всему, он находил это забавным.

— Я не собираюсь ограничивать свой словарный запас тебе в угоду, возможно, так ты хоть чему-нибудь научишься.

Гарри заворчал себе под нос, неловко вывернувшись, чтобы дотянуться до почты, только что выплюнутой камином. Вставать не хотелось. Корреспонденция начала доходить до них только в последние пару дней, и Гарри понятия не имел, как Снейпу удалось это устроить. Ведь письма не могут самостоятельно путешествовать по каминной сети. Но ещё более загадочным было то, что Снейп счёл необходимым именно такой способ доставки. Гарри взмахнул палочкой над связкой писем, как учил его Снейп, прежде чем подобрать её и передать профессору, выжидающе вытянувшему руку.

— «Ф»?

— Нет... — отозвался Снейп, передавая ему одно из писем. Профессор усмехнулся, замирая на секунду, когда фигурка сделала ещё один шаг вперёд, и петля встала на своё место.

Гарри мельком взглянул на конверт, прежде чем отбросить его в сторону:

— «У»?

— Нет. — Снейп поднял глаза понаблюдать за игрушкой, и его взгляд упал на письмо, которое Гарри швырнул на стол. — Ты не собираешься его открыть?

— Я знаю, от кого оно, — пробормотал Гарри, сосредоточенно хмуря брови в попытке разгадать слово Снейпа.

— Мне казалось, что ты получил удовольствие от визита, — непринуждённо бросил Снейп, прекрасно зная, что письмо было от Сириуса.

— Ага, до тех пор, пока он не взял и не попытался всё испортить.

— Ты его простишь, — заметил Снейп, скрываясь за собственным письмом.

— Что? — Гарри поднял глаза, удивлённый и в немалой степени раздосадованный. — Ты ведь ненавидишь Сириуса, с каких пор ты на его стороне?

— Я не говорю, что ты обязан его прощать, но я знаю, что так будет. Ты не из тех, кто долго носит в себе обиду. Ты ведь простил меня, правда?

— Потому что ты взял меня к себе, дважды, и за всё, что ты для меня сделал! — возбуждённо начал Гарри, усаживаясь более прямо. — Он сказал, что не будет возражать, чтобы я жил с тобой, он знает, как много это для меня значит, и всё равно попытался всё разрушить!

Волнение Гарри отвлекло Снейпа от письма в достаточной степени, чтобы слегка опустить его и спокойно ответить: — Блэк вёл себя совершенно бездумно, но он пытался досадить мне, а не тебе, и уверяю тебя, он не способен повлиять на нашу ситуацию.

— Ага, но ведь наша ситуация не такая уж и прочная, правда? — Гарри опять устроился поудобнее. — Я не хочу, чтобы всё вернулось.

— Я — человек слова, и Блэк просто не может сказать ничего, что заставило бы меня отказаться от опекунства. — Снейп по-прежнему не выпускал письмо из рук, но и не отводил взгляд от Гарри, будто хотел убедиться, что они поняли друг друга, прежде чем спокойно вернуться к чтению.

— Я не говорю, что ты меня вышвырнешь, но ты ведь не застрял со мной официально. Ну, то-есть... насовсем.

Должно быть что-то в его словах рассердило Снейпа:

— Тот факт, что ты не усыновлён официально, вовсе не означает, что ты не находишься здесь на постоянной основе. — Профессор тряхнул головой, будто избавляясь от неприятных мыслей, затем, снова развернул пергамент и произнёс отсутствующим тоном: — Как бы то ни было, мы не можем говорить об усыновлении. Хотя оно бы ровным счётом ничего не изменило.

Услышать подобное, да ещё и сказанное так прямо, было ударом. Гарри показалось, что из него вышибли весь дух; то, что Снейп так легко и небрежно поставил крест на том, о чём он боялся даже мечтать, добавив, что усыновление Гарри не будет иметь ровно никакого смысла, причиняло боль. Нестерпимую боль. Он не мигая уставился на свои пальцы, внезапно пристыженный, что хотел провести Рождество со школьным учителем, по-детски надеясь, что они были чем-то вроде семьи.

— Мы не можем говорить об этом, поскольку я должен иметь возможность снова занять позицию шпиона, когда придёт время, — медленно произнёс Снейп в повисшей тишине, так, будто был немало удивлён, что ему приходилось объяснять нечто до такой степени очевидное. Не получив немедленного ответа, профессор перестал читать, отложив письмо в сторону, и полностью сосредоточил внимание на Гарри.

Гарри покраснел под его обеспокоенным взглядом:

— Значит, если... если бы тебе не нужно было шпионить...? — запинаясь произнёс он, оставляя вопрос незаконченным и поднимая глаза на Снейпа.

— План состоит в том, чтобы вести себя так, будто ты всё ещё по большей части живёшь с родственниками, тем самым давая понять, что ты находишься под кровной защитой. Если же Тёмный Лорд узнает, что у тебя её больше нет, тот факт, что твоё местонахождение никому не известно, послужит дополнительным защитным слоем, который я не намерен терять.

Уловив в словах Снейпа скрытое «нет», Гарри отвёл глаза:

— Ясно.

— Разницы нет в любом случае, — настойчиво произнёс Снейп, слегка наклоняясь вперёд, чтобы Гарри не мог оставить его слова без внимания.

Но Гарри больше не собирался избегать его взгляда. — Нет, есть! Конечно, есть разница, — бросил он чуть ли не с отвращением. — Если ты не хочешь меня усыновить, ладно, но...

Снейп резко выставил руку вперёд, оборвав его на полуслове:

— Я не говорил, что не хочу тебя усыновить.

Гарри презрительно фыркнул, не в силах сдержать слова, которые просто рвались наружу:

— Ты не можешь даже заставить себя сказать, что я нравлюсь тебе больше Малфоя!

— Потому что это должно быть ясно без слов! — гаркнул Снейп, впервые за вечер повышая голос. Он с заметным усилием взял себя в руки. — Я надеялся, что в один прекрасный день ты поймёшь. Это мнимое соперничество рождено из неуверенности в себе, и я не хочу быть в положении человека, которому приходится непрерывно заверять тебя всякий раз, когда тебе что-нибудь померещится!

S.S.

Северус раздражённо скрипнул зубами и провёл рукой по волосам. Как он мог быть настолько глуп, чтобы заговорить об усыновлении вслух и вообще затронуть эту тему?

— Хватит. Я отказываюсь верить, что ты не понимал такой простой вещи. Эта договорённость держится в тайне для твоей же безопасности, если бы я тебя усыновил, о ней узнало бы гораздо больше народу, и это не в твоих интересах.

— Я не просил, чтобы ты меня усыновлял, ты сам завёл этот разговор и сказал, что не собирался этого делать, и что это всё равно ничего не будет значить.

— Я имел в виду совсем не это. Ты сам сделал такой вывод, поскольку тебе легче истолковать мои слова превратно и поверить в то, что ты мне не нужен, нежели признать неоспоримый факт. Я не могу усыновить тебя сейчас. А не значит это ничего, Гарри, поскольку я не нуждаюсь в разрешении Министерства, чтобы считать тебя своим сыном.

Северус и сам не ожидал от себя подобного заявления. Скорее даже, он был им потрясён.

— Ты... эм.. что? — неуверенно отозвался Гарри с видом, куда более потерянным, чем всего лишь секунду назад.

Оба вздрогнули, когда камин неожиданно озарила вспышка, и Северус испытал прилив гордости, глядя, с какой скоростью Гарри взял плавающую голову директора на прицел своей палочки. Подавив довольную усмешку и толкнув руку Гарри вниз, он непринуждённо встал перед мальчишкой, приветствуя Дамблдора и приглашая его войти.

Затем резко повернулся к Гарри, смерив его строгим взглядом:

— Если я попрошу тебя выйти из комнаты — сделай это молча. Не спорь со мной при директоре. — Меньше всего он хотел, чтобы несвоевременный визит закончился публичным спектаклем. Он задержал на ребёнке пристальный взгляд, но тот, похоже, успел немного прийти в себя.

— Счастливого Рождества, мои мальчики! — радостно объявил Дамблдор в своей лучшей рождественской манере. — Аплодирую твоей реакции, Гарри, равно как и твоим художественным способностям, вот уж не думал, что когда-нибудь увижу жилище Северуса таким нарядным. — Одежда директора была ещё громогласнее хозяина, и Северус открыто покачал головой при виде яркой красно-зелёной мантии и весело кружащих на ней снежинок. Оставалось только отделать подол дождиком, и можно было с уверенностью сказать, что директор достиг официального дна.

— Надеюсь, ты хорошо проводишь праздники? — обратился тот к Гарри, по-отечески мерцая глазами. Северус извинился и ушёл готовить чай, предоставив Гарри обмениваться любезностями, и размышляя, не принёс ли директор каких-либо новостей, касающихся следствия. Это было бы так похоже на старика, заявиться к нему только затем, чтобы обменяться рождественскими поздравлениями и выпить чашечку чая, будто этот год ничем не отличался от остальных, а Северус по-прежнему сидел один в своих апартаментах, наслаждаясь заслуженным отдыхом и отсутствием надоедливых обитателей замка.

Быстро закончив приготовления, он собрался присоединиться к паре в гостиной, отчаянно надеясь, что Гарри успел разобраться со светской болтовнёй, но услышав низкий и серьёзный голос мальчишки, подозрительно замер в дверях.

— Вы уверены, что они не смогут арестовать его при полном отсутствии улик? — Гарри не заметил показавшегося из кухни Северуса, полностью сосредоточившись на разговоре с директором.

— Уверен, — просто ответил Альбус. Северус кашлянул, и Гарри поймал его взгляд. Мальчишка смотрел на него в упор, отказываясь выглядеть в малейшей степени виноватым.

— Спасибо, Северус, — поблагодарил директор. — Гарри показывал мне фотоаппарат, который он купил тебе к Рождеству.

— Неужели? — холодно осведомился он, не сводя глаз с Гарри, пока тот мастерски его игнорировал, показывая директору, как правильно нужно было держать маггловскую штуковину.

— Где бы ты хотел сфотографироваться? У камина или возле ёлки? — любезно поинтересовался директор, всё ещё держа фотоаппарат так, будто это был посторонний предмет.

— Возле ёлки? — Гарри вопросительно посмотрел на Северуса, вставая.

— Что? — Он не сразу понял, о чём шла речь, вопрос никак не вязался с предыдущей беседой. — Нет... Гарри, сядь. Я предпочитаю не попадать в объектив. — Визит начинал причинять явное неудобство, и Северус горел желанием как можно скорее перейти к делу.

— Полно, Северус, — слегка пожурил директор. — Я знаю, что ты хотел бы запомнить ваше первое Рождество вместе, ты ведь сам сказал, что...

— Хорошо! — отрывисто бросил он, тут же меняя курс. Он не желал, чтобы ему напоминали о том, что он мог когда-то сказать, особенно в присутствии Гарри.

Он наклонился к ребёнку, когда тот встал рядом с ним:

— У тебя крупные неприятности.

— Я знаю.

— Северус, — нетерпеливо позвал директор.

Он выпрямился, издав страдальческий вздох, и, дёрнув Гарри поближе к себе, положил руку ему на плечо. Как только щёлкнул затвор, Северус тут же призвал аппарат к себе. Надо сказать, он получал большое удовольствие от подарка до тех пор, пока его не обернули против него, и теперь он убрал его подальше в свою комнату, куда даже непокорный дух Гарри не осмелился бы его завести.

— Это был длинный вечер, и Гарри собирался в постель. Я буду с вами через минуту, директор, — уверил он, пряча истинную суть происходящего за вежливой ложью, столь привычной уху в подобных ситуациях.