So Close (Так близко) (джен)

H.P.

Снейп снова вошёл к нему в комнату. На этот раз профессор выглядел гораздо спокойнее, но Гарри никак не отреагировал на его появление. Он устал. Устал спорить со Снейпом, тогда как ему совершенно этого не хотелось, устал от разочарований, устал от того, что люди постоянно обсуждали его жизнь и принимали за него решения.

— Обстоятельства изменились, — объявил Снейп, подходя поближе к Гарри, чтобы он мог лучше его видеть. — Твой отказ вести себя разумно больше не имеет значения; в данный момент у тебя есть только один выход, если конечно ты не хочешь вернуться к бывшим опекунам. — Гарри не удержался и в недоумении посмотрел на Снейпа. — Этот выход — жить со мной в моём доме.

Ах, так значит теперь это был выход? Минуту назад об этом даже речи не было, а теперь это был единственный выход? Но почему? Может быть Дамблдор снова заставил Снейпа взять Гарри?

— Вас и в списке-то нет, — взяв ненавистный лист, Гарри ткнул им в профессора, но тот просто уничтожил его едва заметным взмахом палочки.

— Забудь про список. Так я получу, наконец, ответ или ты откажешься говорить и об этом тоже?

— Я пойду с вами, — почти мгновенно пробормотал он.

— Не вижу повода для эйфории.

Гарри с досадой взглянул на Снейпа. Он хотел только одного, чтобы вся эта ситуация исчезла как страшный сон.

— Всё не так просто, — Снейп придвинул к себе стул и сел напротив Гарри, не обращая внимания на его недовольный вздох.

С каких это пор в его жизни хоть что-нибудь было просто?

— Я полагаю, ты не забыл беседу, касающуюся моей репутации?

— Да, я помню, но вы не сказали, почему это так суперважно.

— Если ты допускаешь возможность остаться со мной в обозримом будущем, есть вещи, о которых ты должен узнать, прежде чем дать своё согласие.

Стоп, разве это только временно?

Наконец любопытство взяло своё, и Гарри поднял глаза на Снейпа. Было видно, что профессор подбирал слова с несвойственной ему осторожностью:

— Я должен прилюдно выказывать свою неприязнь к тебе и обращаться с тобой скверно не только оттого, что мне... не нравился твой отец. Тебе известно, что в магическом мире есть люди, которые выступали на стороне Тёмного Лорда?

— Эм... как Малфой? — предположил Гарри. Снейп кивнул:

— У Тёмного Лорда было много негласных сторонников, тех, кто разделял его взгляды, но не говорил об этом в открытую. А были гораздо более ревностные — его ближайшее окружение, люди, выполняющие его приказы. Если угодно — его последователи.

— Но ведь это было давно, какое это имеет отношение к тому, что происходит сейчас?

Снейп взглянул на него с выражением, недвусмысленно говорящим: закрой рот и узнаешь.

— Министерство было не в силах арестовать всех этих людей до единого. Есть такие проклятия — они называются непростительными — с помощью которых человека принуждают делать определённые вещи... Многие из пожирателей просто откупились от тюрьмы, совершили сделку с Министерством или же заявили, что стали жертвой непростительного проклятия. Далеко не все последователи Тёмного Лорда находятся сейчас в Азкабане.

— И вы не хотите, чтобы они знали, как вы на самом деле ко мне относитесь, потому что... ?

— Прежде, чем ты прикончил Тёмного Лорда, существовали и другие люди, помимо Министерства, которые боролись против него.

— Профессор Дамблдор? — рискнул предположить Гарри.

— Совершенно верно. Я был шпионом директора, и в мои задачи входило сообщать ему о планах Тёмного Лорда.

— Так значит вы были...

— Пожирателем Смерти, — пояснил Снейп.

— Пожирателем? — скорчил гримасу Гарри. — Они сами назвали себя так?

— Это название придумали последователи Тёмного Лорда, а не газетные писаки, если ты об этом.

— И всё равно я не вижу, почему люди должны думать, что вы меня всё ещё ненавидите, — пожал плечами Гарри с таким видом, будто его это не так уж и волновало.

— Ты прекрасно знаешь, что Тёмный Лорд в конце концов вернётся, и, когда это случится, я продолжу играть свою роль, — снисходительно пояснил Снейп, словно это было нечто само собой разумеющееся, и Гарри мог бы догадаться и сам.

От ужаса у Гарри отвисла челюсть: что за блажь взбрела в голову Снейпу? Что вообще он собрался делать?

— Но разве это не опасно?

— Определённый риск, разумеется, в этом есть, и именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Тёмный Лорд может вернуться в любой момент: с таким же успехом это может случиться, пока ты живёшь у меня, и это значит, что я буду уходить на встречи пожирателей и варить для него зелья.

— Варить зелья для Волдеморта?

— Тёмного Лорда. И да, роль шпиона подразумевает выполнение определённых поручений.

— Но разве это не значит, что вы будете ему помогать?

— Мы должны думать о преимуществах, которые получим в долгосрочной перспективе. Было бы гораздо хуже полностью лишиться источника информации. Я не ожидаю, что ты поймёшь, возможно тебя это не коснётся, и ты вырастешь раньше, чем это произойдёт, но ты должен решить, хочешь ли ты по-прежнему жить в моём доме.

— Я всё ещё хотел бы жить с вами, — не раздумывая ответил Гарри.

Похоже Снейпа устроил его ответ. Он поднялся на ноги:

— Мы сегодня же начнём устанавливать защиту и заодно свяжемся с твоими родственниками. Советую тебе собрать вещи.

— Да, сэр, — устало отозвался Гарри.

S.S.

— Можно приступать, — объявил Северус, выйдя в гостиную. — Сколько времени займёт установка защиты?

— Нас всего трое, так что раньше, чем завтра днём мы не закончим. Я чувствовал бы себя гораздо спокойнее, если бы к завтрашнему вечеру Гарри уже покинул замок. Разумеется, это должно выглядеть так, будто он возвращается к родственникам, — объяснил Альбус. Люпин понимающе кивнул.

Значит им придётся разыграть спектакль и либо посадить мальчишку на поезд, либо доставить прямо к Дурслям. Северус бы скорее сделал первое, и Гарри несомненно согласился бы с ним, если бы не был так занят, дуясь на всех и вся.

— Поттер не должен переезжать без согласия родственников. Как сильно мы опоздаем, если часть дня установкой защиты будут заниматься только двое? — спросил Северус, размышляя над бумагой о передаче опекунства, которую необходимо было составить.

— Мы можем не успеть.

— Можно было бы задействовать Сириуса, он воспользуется каминной сетью и поможет с защитой, — предложил Люпин.

— Мы только потеряем время, объясняя шавке обстановку...

— Северус, будь благоразумен...

— Я не хочу видеть его в моих апартаментах или в моём доме, и я не допущу, чтобы он говорил с Гарри! — прорычал Северус.

— Он грамотный волшебник, и мы могли бы воспользоваться его помощью. И он имеет полное право общаться с Гарри, — ответил Люпин с действующим на нервы спокойствием.

— Вызови его, Ремус, — распорядился Дамблдор.

— Мне кажется, я сказал нет! Я что, уже не вправе решать, кто может быть приглашён в мои собственные апартаменты? — в бешенстве осведомился Северус, но волк уже исчез в зелёном пламени каминной сети.

________________________________________

— Не бывать этому! — послышались вопли Блэка, едва тот успел показаться из камина, и Северус невольно испытал удовлетворение. Ведь это он берёт мальчишку к себе, и даже несмотря на то, что Гарри ведёт себя странно, по меньшей мере, он с ним разговаривает.

— Сотри с лица эту ухмылочку, Нюниус, этому не бывать.

— Либо Гарри переезжает к Северусу, либо возвращается к родственникам, — спокойно произнёс Дамблдор, встав между двумя волшебниками, пока те пытались уничтожить друг друга взглядами.

Казалось, ещё чуть-чуть и Блэк скажет, что возвращение к родственникам было бы меньшим из зол:

— Нет, я ему не доверяю.

— Да, ради бога, Блэк, отправь мальчишку к родственникам, оттолкни его от себя ещё больше, он и так уже не хочет тебя видеть...

— Думаешь, я не знаю, что ты делаешь? Запер его здесь, льёшь в уши клевету...

— Опусти палочку, Северус!

Гневно зарычав, Северус с трудом подчинился:

— Мне нет никакой нужды настраивать его против тебя, ты и сам прекрасно справился с этой задачей. Браво, — он неспешно, издевательски захлопал в ладоши, наблюдая за тем, как лицо Блэка исказилось от ярости.

— Довольно! Я ожидал от вас двоих более зрелого поведения, — вмешался директор.

Уголок рта Северуса невольно дёрнулся вверх при мысли о том, что кому-то пришло в голову употребить слово «зрелый» по отношению к Блэку.

— Я хочу поговорить с Гарри, — потребовал Блэк.

— Нет.

— Не хочешь ли ты сказать, что я не в праве говорить с моим крестником?

— Из тебя такой замечательный крёстный, Блэк, что мальчишка бежит от тебя, как от чумы, — прошипел Северус.

— Я хочу убедиться, что ты не заставил его силой...

Ха! Какова ирония!

— Наверное, мы могли бы немного поговорить, — раздался тихий голос у него за спиной. Обернувшись, он увидел, что Гарри нерешительно топчется в дверях своей комнаты.

Северус закипел от ярости при виде самодовольного взгляда, брошенного ему Блэком, когда тот проходил мимо него.

— Может быть нам стоит заняться составлением договора? — предложил директор. — Мы и так уже потеряли достаточно времени.

— С Гарри ничего не случится, Северус, — тихо сказал Люпин, глядя как он неподвижно уставился на дверь комнаты.

— Сделай что-нибудь полезное, вместо того, чтобы нести чушь, Люпин, — рыкнул Северус, призывая перо и чистый лист пергамента и усаживаясь рядом с директором.

H.P.

— Ну, как живёшь, Гарри? — неуклюже начал Сириус.

Гарри почувствовал себя лучше, оттого что не он один испытывал ужасную неловкость.

— Нормально. Меня никто ничего не заставляет, — заявил он, не дожидаясь, пока его спросят. Гарри не подслушивал, просто никто из них особо и не старался говорить тихо.

— Ты уверен, что ты этого хочешь? — Сириус смотрел на него так, будто Гарри сошёл с ума, если допускал возможность остаться со Снейпом хотя бы на секунду.

— Я не хочу возвращаться к Дурслям, так что да.

— Я уже сказал и буду повторять снова и снова — я ему не верю. Достаточно того, что ты и так уже провёл с ним столько времени.

— Это я с ним живу, и я считаю, что он нормальный, — в голосе Гарри появилась злость.

— Я знаю, что тебе пришлось несладко, очень несладко с твоими родственниками, но жить со Снейпом — это не выход.

— Хватит. Я не хочу об этом говорить, — Гарри выставил руку вперёд, будто пытаясь отгородиться от неприятной темы. — И он не настраивает меня против тебя и папы, чтобы ты знал.

— Он — слизеринец, Гарри. Он прекрасно знает, как манипулировать людьми.

— Мной никто не манипулирует, — отрезал Гарри, разозлённый тем, что Сириус был такого невысоко мнения о его умственных способностях.

— Как я могу думать иначе после прошлой недели? Снейп вбил тебе в голову, что он чуть ли не святой...

— Снейп здесь не причём! Не всё вертится вокруг Снейпа!

— Тогда я не понимаю...

— Мне не нравится, что вы с папой издевались над людьми, и ты всё ещё думаешь, что это нормально! — выкрикнул Гарри, взбешённый тем, что такие простые вещи приходится объяснять на пальцах.

— Это не издевательство, когда речь идёт о Снейпе.

— Не имеет значения, о ком идёт речь! Вы делали это без всякой причины и считали, что это ужасно весело.

Сириус нахмурился:

— Я не... я не думал, что ты увидишь это именно в таком свете. Для нас это выглядело по-другому. Мерлин, Гарри, Снейп был исключением из правил, он и твой отец...

— Они были врагами, да, я знаю, — устало перебил Гарри.

— Джеймс люто ненавидел тёмные искусства, а Снейп... он был от них просто без ума. И эта вражда не была односторонней, Снейп ненавидел Джеймса не меньше и в первую очередь, возможно, из-за ревности, чем от чего-либо...

— Да, я знаю, Снейп не оставался в долгу.

— Это было глупо, мы были детьми...

— Но ты не считаешь это глупым, ты считаешь это смешным...

— Да, какая-то часть меня не видит в этом ничего предосудительного; я всегда считал, что Снейп этого заслуживает... но я согласен, что нападать первыми было не очень хорошо, — быстро поправился Сириус. — И всё равно, мне приятно вспоминать об этом, потому что всё это происходило до войны, до того, как я потерял Джеймса, — на секунду выражение лица крёстного стало одновременно мечтательным и печальным. — Знаешь, он был прекрасным человеком. Возможно, он не выглядит таким в моих рассказах, но он им был, он повзрослел гораздо раньше меня... Наверное это приходит с появлением жены и ребёнка. Я не хочу, чтобы ты думал о нём хуже, чем он был на самом деле, и я очень сожалею о том, что наговорил в прошлый раз.

Гарри внимательно разглядывал крёстного. Он не хотел с ним спорить, было видно, что тот за него переживает, и это было гораздо больше того, о чём он мог когда-либо мечтать. Да, он ненавидел тот факт, что отец с крёстным занимались травлей, но ведь это было много лет назад, и Сириус признал, что они были неправы. И потом, Гарри ведь простил Снейпа, разве нет? Не мог же он простить Снейпа и не простить собственного отца и крёстного?

— Я просто... просто разочарован, наверное. Я никогда не думал, что мой отец или ты могли быть такими. Мне по-прежнему неприятно, но я не хочу ссориться.

— Мы были идиотами, Гарри.

— Ну да.

— Думаю, мне лучше пойти помочь с защитой, если только ты уверен на все сто? — спросил Сириус, хлопая его по плечу.

— Я уверен.

S.S.

Когда он аппарировал на Тисовую улицу, слова директора всё ещё отчётливо звучали в его голове: «Ничего не делай, Северус. Получи подпись и больше ничего не делай».

На его громкий стук спешно ответила Петунья Дурсль, однако приглашать Северуса в дом она не торопилась. Судя по выражению её лица, Петунья не ожидала, что он исполнит угрозу, данную два месяца назад.

— Если не ошибаюсь, я обещал вернуться, — констатировал Северус, решительно проходя мимо неё в прихожую.

— Что ты здесь делаешь, Снейп? Ты взял мальчишку, чего ещё ты хочешь? — Она явно была напугана, и, судя по всему, её мужа не было дома. Глаза Петуньи нервно метнулись к палочке, которую Северус даже не пытался скрывать.

— Может быть я здесь затем, чтобы насладиться своей маленькой местью... У меня было время подумать, чего заслуживаешь ты и твоя семейка...

— Мы не сделали ничего плохого! — злобно перебила она. — Мы вырастили мальчишку, несмотря на его... отклонения! — Северус рассматривал сестру Лили с интересом: похоже, бедолага не могла даже заставить себя произнести слово «волшебник».

— Если у кого-то и есть отклонения, так это у тебя и у этого заплывшего жиром кнура, которого ты называешь мужем, — ухмыльнулся он. — Слово Азкабан говорит тебе о чём-нибудь? — спокойно поинтересовался Северус, заметив, что глаза Петуньи расширились от ужаса.

Либо она и в самом деле знала, либо, по меньшей мере, была достаточно умна, чтобы во-время распознать угрозу:

— Мальчишка нуждался в строгости, мы не сделали ничего дурного!

Внезапно в сознании Северуса что-то щёлкнуло: мальчишка нуждался в строгости... мы вырастили мальчишку... Он прокрутил в голове свой первый визит, и не смог припомнить, чтобы хоть кто-нибудь из семейства назвал ребёнка иначе, чем «мальчишка» или «выродок». Что ж, по крайней мере, одна загадка решена. Северус почувствовал себя глупцом: как он мог не сообразить раньше, почему мальчиш... Гарри не нравилась эта форма обращения.

Северус вынырнул из своих раздумий и взглянул на застывшую перед ним перепуганную женщину:

— Наш мистер Поттер довольно большая знаменитость... спаситель магического мира, если угодно. Ты не думаешь, что магическая публика не согласится с твоим мнением на его счёт? — вкрадчиво осведомился Северус, поднимая бровь и небрежным движением доставая палочку.

— Ты не можешь ... — залопотала Петунья.

— В самом деле? — тон Северуса не предвещал ничего хорошего. — Ну что ж, возможно ты мне пригодишься. Я так и быть подумаю, как избавить тебя и твоего мужа от дементоров, но с условием, что ты передашь опекунство над мистером Поттером мне.

— Да! Можешь его забирать! — моментально согласилась Петунья, явно испытывая невероятное облегчение от того, что ей удалось так легко отделаться.

Как только документ был подписан, Северус свернул его, надёжно спрятав в складках мантии, и угрожающе ткнул палочкой в чересчур длинную шею Петуньи так, что остриё глубоко врезалось в кожу.

— С какой готовностью ты избавилась от него! Отдала человеку, которого он ненавидел годами, человеку, который возможно хочет его уничтожить. Ты прекрасно знаешь, какой опасности он подвергается, но тебе плевать, абсолютно плевать на ребёнка! — прорычал он, чувствуя, что палочка в его руке теплеет, готовясь выплюнуть пару-тройку проклятий.

Петунья нервно сглотнула:

— Мы не просили о нём.

Это было всё, что она смогла сказать в свою защиту, прижатая к стене, прекрасно понимая, что, несмотря на то, что Северус получил то, что хотел, он разъярился ещё сильнее.

— Ты хоть на секунду представляешь, кто я такой? На что я способен? Я мог бы уничтожить тебя в один миг или заставить визжать, как свинью, умоляя о смерти...

— Нет, пожалуйста! — взмолилась она, не в силах оторвать глаз от страшного орудия в его руке.

Северус прорычал несколько ругательств на латыни, позволив палочке описать воображаемую дугу над Петуньей и внутренним пространством её дома.

— Что ты сделал? — задыхаясь спросила она, ухватившись за стену в поисках опоры.

— На твоём месте я не стал бы удивляться, если бы фортуна неожиданно повернулась ко мне спиной.

H.P.

Они оставили его одного (по крайней мере, на какое-то время), исчезнув в направлении его предполагаемого жилища. Гарри поддал носком отколовшийся камень, одиноко лежащий на полу совятни. Почему, если другие брали его к себе, то это было насовсем, но со Снейпом всё и всегда было временно? Снейп, наверное, и в самом деле не хотел его брать. Гарри не мог поверить, насколько он был жалок, ну и угораздило же его... Нашёл к кому привязаться, к Снейпу! Возможно профессор больше и не испытывал к нему отвращения, но это ещё не означало, что он мечтал возиться с ним до самого совершеннолетия. Наверное, Гарри и правда был таким ущербным, как думал Сириус...

До того, что случилось сегодня утром, он был бы счастлив жить со Снейпом, но может быть это и к лучшему. Ведь он мог бы жить у него в доме, наивно полагая, что профессор взял его к себе с радостью, но зато теперь он знает, что тот берёт его только из чувства долга, будто Гарри был какой-то тяжкой повинностью или чем-то в этом роде.

Он подозвал Хедвиг. Сова с брезгливостью поглядывала на клетку, которую он принёс с собой, — очевидно, ей тоже нравилось проводить каникулы в Хогвартсе.

— Ну же, Хедвиг, это всего на пару недель.

Стоп, а ведь это и вправду было всего на пару недель, а затем снова начиналась школа. Он должен будет просто перетерпеть две недели со Снейпом, а после этого Гарри опять — вольная птица!

И дело вовсе не в том, что Снейп ему не нравился. Профессор был в порядке, и от этого становилось ещё хуже. Снейп был вынужден переезжать в дом, на который навесят тонны всевозможной защиты, и всё только затем, чтобы заботиться о каком-то совершенно чужом мальчишке, ради которого он пожертвовал своим летним отпуском и притом вопреки своему желанию. Гарри уже почти жалел, что не дал Сириусу и Ремусу убить Петтигрю, по крайней мере, тогда он мог бы жить с кем-то, кто действительно не возражал бы против его присутствия в своей жизни.

— Хедвиг!

Сова неохотно спорхнула с деревянной балки под крышей, одарив его презрительным взглядом.

— Это ненадолго, — заверил Гарри, запирая дверцу клетки и унося её с собой в комнаты Снейпа.

_____________________________________________________________________________________

Когда профессор вернулся, он нашёл Гарри в гостиной.

— Ты закончил сборы?

— Да, сэр.

— Тебе объяснили планы на завтра?

— Нет, сэр.

Глаза Снейпа сузились:

— Директор отведёт тебя на станцию и посадит в Хогвартс экспресс. Я встречу тебя в третьем вагоне и аппарирую нас обоих к себе в дом, прежде чем поезд тронется.

Похоже, Снейп был на взводе, но Гарри полагал, что в этом нет ничего удивительного. Это должно быть ужасно неприятно — вкладывать столько усилий в кого-то, кто был всего лишь одним большим неудобством.

— Поттер! — внезапно прошипел Снейп.

Гарри с удивлением поднял глаза:

— Да? То есть, да, сэр?

— Чем бы ты ни был расстроен до сих пор — это закончилось. Нет больше списка, не нужно больше ничего решать. Ты будешь жить в моём доме, и я не допущу, чтобы ты вёл себя так, будто ни во что меня не став...

— Что я такого делаю?! — в бешенстве огрызнулся Гарри. Снейп не может без конца отчитывать его за то, что он пытается быть вежливым!

— Ты прекрасно знаешь, что ты делаешь, и мне это осточертело.

— Я ничего не делаю. И я не нарушаю ни одного из ваших правил.

Вне себя от ярости, Снейп с грохотом распахнул дверь его спальни неистовым взмахом палочки:

— В постель, сейчас же. Убирайся с моих глаз!