Гарри и огненный камень (джен)

— Ну мы вчера и напугались!

Рон ухватил за лапы свежезабитую вейрию, взглянул на М’фоя, хмыкнул и перекинул через плечо еще одну — на его долю. Мясо для драконов уже не резали, но охотиться на живую дичь, даже в загоне, по словам Х’грида, им было еще рано.

— Мы вернулись с ужина, а тебя нет, я у Отта спросил, где ты, — он сказал, все в порядке, всадник Б’лэк рядом. Мы и не парились больше. Пошли опять на мечах, мастер Ремус и мне разрешил попробовать, только я… Короче, не важно — мы уже обратно шли, и вдруг он, мастер Ремус, значит, как-то так вскрикнул и упал. И начал биться. Мы его держим, Гермиона говорит, надо за целителями бежать, и вдруг этот дракон! Мы думали, он его разорвет сейчас! Или нас! А Доббит как завизжит! Ну и вот…

— Обыкновенная падучая, — Гермиона пожала плечами. — Мы бы и сами справились, я видела такое: там главное — крепко держать и вытащить язык, чтобы человек не задохнулся. Но дракон! С ним же ничего нельзя поделать! Я удивляюсь — как он вообще летает в Крыле?

— А вы где были-то? — спросил Рон.

Гарри опустил половину туши на землю перед носом Доббит и отошел.

— Потом, ладно?

Он и сам не понял, хочет ли рассказывать, но разобраться во всем, что узнал за вчерашний день, не мог, как ни старался. Ни Б’лэка, ни мастера Ремуса никто больше не видел, хотя Н’вилла, как самого вроде бы незаинтересованного, уже отправляли на разведку в Целительскую. «Улетели, наверно», — подумал Гарри. В глазах подозрительно закололо, и он незаметно утерся рукавом.

Занятий, конечно, никто не отменял. Всадник Ал’стор оглядел кислые заспанные лица и гаркнул:

— Работать, всадники! Завтра Падение! Кто первый запряг — тот первый полетел!

Пришлось пошевеливаться: Салент после первого десятка полетов начинал лениться и делал едва пару кругов над Вейром, ничего интересного. С упряжью Гарри прежде дела не имел, зато снова вспомнил добрым словом старую Арбеллу и ее стражей порога: шлейки и намордники не слишком отличались от драконьих колец и ремней. Быстрее всех справился Рон; Гарри, застегивая очередную пряжку, слышал, как он объяснял Гермионе и М’фою про цех Кожевников:

— А последний Оборот я запрягал всех быков в караване — близнецам, Нить им в задницу, проспорил!

— Значит, тебе не привыкать проигрывать, Р’нальд, — усмехнулся М’фой.

— С чего это?

— Помнится, вчера мы поспорили, научишься ты за Оборот биться на мечах или нет. Я еще не решил, что с тебя потребовать…

— А-а-а… — Рон обхватил голову руками. — Скорлупа и осколки! Н’вилл! Будь другом?

— Да я сам на мечах не очень…

— А мастер Ремус сказал, что очень! Да, он же мечи свои забыл!

— Надо ему написать, — сказала Гермиона. — Я понимаю, что вчера все испугались, но теперь мы знаем, что с ним такое случается, и не будем бояться, и драконы тоже.

— Не болтать! — прикрикнул на них всадник Ал’стор. — Не отвлекаться! Плохо пригнал сбрую — упал с дракона!

* * *

После полета он объявил:

— С завтрашнего дня летаете парами!

— А второй дракон будет? — зеленая всадница Лаванда уже успела прославиться своими вопросами.

— Нет, — пробормотал М’фой, — зачем нам дракон? Мы сами!

— Салент — для бронзовых и коричневых, — объявил Ал’стор.

— И для нас? — не выдержала Гермиона.

— И для вас, золотые мои, — рожа Ал’стора скривилась в людоедской улыбке. — А для синих и зеленых будет Дромет!

Он ткнул пальцем вверх — знакомая зеленая у них над головами закладывала такой вираж, что голова кружилась.

— Скорость и еще раз скорость! — провозгласил Ал’стор.

Всадница Дора заметно прихрамывала и берегла левую руку.

— Вот, — сказала она почти виновато, — на вылеты пока не пускают, с вами возиться и то еле позволили.

Драконы, обгоняя друг друга, спешили к озеру — радовались, что избавились от непривычной пока сбруи. Всадники шли следом.

— Нам нельзя привыкать к большим, — объясняла Дора. — Лучше сразу начинать на правильном драконе, так что я вовремя подвернулась.

Она остановилась, глядя в землю.

— Я у тебя так прощения и не попросила. За Дромет.

Гарри уставился на нее.

— Ты? А ты-то за что?

— За моего дракона, — сказала она убитым голосом. — Я к тому времени уже опомнилась, а феллис меня плохо берет. Мастер Северус мне как раз чистил рану, и вот… Они должны были лучше осмотреть Дромет! — Она взмахнула здоровой рукой, едва не задев Гарри по носу. — Хотя я не оправдываюсь, конечно.

— Мастер Северус? Рану?

— Ну да. Я ведь едва со стола не спрыгнула, когда Дромет… Он так ругался! У вас ведь занятия уже идут? Знаешь, как он умеет?

Гарри кивал, но уже не слушал. Значит, не мастер Северус поранил Дромет?

— А госпожа Белла ему говорила, что я больше летать не смогу! А вот! Хотя он на меня орал, конечно, — но пусть лучше орет, правда?

— Госпожа Белла?

— Ну да, она ему помогала, я удивилась даже — она обычно не приходит, когда раненые… Так ты не сердишься? А то Дромет мне все уши прожужжала, как ей стыдно!

— И мне тоже прожужжала, — засмеялся Гарри. — Не сержусь, конечно.

— Тогда я побегу! Увидимся! Ой, — вдруг спохватилась она, — у меня же письмо для тебя! Я с утра дежурила у Глаз-камня, а там этот, вчерашний дракон, которого не слышно, то есть всадник его, попросил тебе передать, когда улетал.

И сунула Гарри помятый свиток.

* * *

Письмо читали все вместе, вернее, Гермиона мигом отобрала у Гарри свиток и объявила, что будет читать вслух.

«Нам очень жаль, Гарри, что так получилось. Конечно, стоило сразу предупредить тебя и твоих друзей о болезни Ремуса, но приступ был совсем недавно, и мы не думали, что он повторится так скоро. Сейчас Ремусу лучше, через пару дней встанет на ноги, но в Форт-Вейр его больше не пустят. Для меня такого запрета нет, и, как только Рем выздоровеет, я прилечу. Он настоял, чтобы я рассказал о его болезни: во время приступов, в помрачении рассудка, ему кажется, будто он дракон. По крайней мере, так мы решили, сам-то он ничего потом не помнит. Если бы можно было предсказать, когда это случится в следующий раз, было бы куда легче, а пока даже целители не могут помочь. Если рядом я или Падфут, он успокаивается; а теперь, кажется, и с тобой тоже. Так что позвать меня ты хорошо придумал. Не знаю, давно ли ты стоял там и много ли услышал, но прошу, то есть мы оба просим: — будь осторожен! Особенно опасайся двоих. Во-первых, Слизняка. Он не посмотрит, что ты всадник, и напакостит. Он и сбежал-то из Вейра, когда ему его же пакость отскочила: подлил нам перед Встречей слабительного, мы из Промежутка еле вышли. Мы его потом поймали, заставили выпить двойную порцию и заперли в кладовой в Нижних пещерах. Не от ума, конечно, но уж очень достал».

— Во! — сказал Рон. — Я же говорил, что он гад! Правильно они его! Небось ту зеленую тоже он поранил, чтобы на Гарри напала!

Гарри очень хотелось согласиться, но не врать же теперь?

— Он не мог. Дора сказала, он в это время ей ногу лечил. — И вдруг его осенило. — Но он мог сговориться! С госпожой Беллой, она ему помогала, — он мог ее послать к зеленой! То есть он ей сказал пойти принести иглы, а на самом деле!..

— Получается, ты ее видел, эту Беллу? — нахмурилась Гермиона.

— Ну, я же не знал, что это она! Но она не толстая, как Дамара.

Гермиона кивнула:

— Давайте дочитаем.

«…А во-вторых, Петтигрю. Я считал, что он не желает меня видеть из-за моей вины, но теперь не знаю, что и думать. Мне показалось, что он попросту хочет, чтобы мы убрались из Форт-Вейра, а на остальное ему плевать. Пока просто держись от него подальше».

Гермиона покачала головой, перевернула пергамент:

«Ремус говорит, что мечи могут пока остаться у вас, твоим друзьям разрешается брать их. Он просит написать, что очень хотел бы увидеть тебя еще, но поймет, если ты откажешься, и благодарит за то, что ты для него сделал. Д’жейм и Лили могли бы тобой гордиться, ты настоящий всадник».

— Так, — сказала она. — А теперь расскажи нам, где ты там стоял и что услышал. Как можно точнее.

Рассказ затянулся чуть не на весь день, у Гарри даже язык устал. Его переспрашивали, уточняли, а он все не мог договорить, — казалось, будто забыл что-то важное, но воспоминание никак не давалось в руки.

— И мы прибежали на Детскую площадку, — наконец сказал он. — И Слизняк за нами. Все.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, переваривая услышанное.

— Но ведь этот Петтигрю все наврал! — выкрикнул Рон.

— Тише ты!

— Я и так тихо! А он наврал! Он же сам в Кром доносит! Через эту… Беллу!

— Неизвестно еще, через нее или нет, — рассудила Гермиона.

— Все равно доносит! И мог знать, что Слизняк жил в Кром-холде!

— Что-то я запутался, — жалобно сказал Н’вилл. — Если они оба, и мастер Северус, и Петтигрю, связались с этим лордом, зачем им ругаться?

— Мы часто бывали в Кром-холде, — проговорил М’фой. — Если бы лорд Риддл сажал мастера Северуса за свой стол, я бы его увидел. Мы не знаем, когда он вернулся в Вейр.

— И почему вернулся, — подхватила Гермиона.

— Может, лорд Риддл его выгнал?

— Не мог — мастер Северус из Цеха, а не холдер.

— Ну и что? Ты разве не слышала — он там всеми вертит, как хочет! Мог Мастеру-целителю сказать, чтобы выгнал! А про какую вину всадник Б’лэк пишет? В чем он виноват?

Гарри сам не знал, что сейчас думает про всадника Б’лэка, — но ведь тот ему все сам рассказал! Честно! И… он его должен ненавидеть, наверно? Но ненавидеть не получалось.

— Он говорит, что напился и выболтал про карту на Встрече в Кром-холде, а лорд Риддл услышал и их, ну… убил. Чтобы огненный камень был только у него.

— Глупости! — Гермиона тряхнула головой. — Как он мог их убить? Они же погибли не в Холде!

— Ага, — поддакнул Рон. — Еще скажи — слабительного подлил! — И в ужасе зажал себе рот. — Ох, Гарри! Прости!

— Почему они говорят, что все драконы испугались? — быстро проговорил Н’вилл. — Роверт совсем не испугался, он даже хотел пойти посмотреть, но я не пустил.

Гарри благодарно посмотрел на него.

— Твой Роверт! — сказала Гермиона, мимоходом бросая на Рона убийственный взгляд. — Он вечно лезет куда не надо! Кто недавно чуть в озере не утонул?

— Он такой, — сказал Н’вилл почти гордо. — Но тут не в нем дело — во мне. Я… я похожее уже видел, дома. Мама с папой, — он сглотнул и часто заморгал, — они совсем ничего не чувствуют, просто лежат, но иногда начинают вот так же… биться, оба сразу. Их тогда привязывают. — Он низко склонил голову. — Может, им тоже кажется, что они драконы?

Гарри замер. Вот оно — то, что не давало ему покоя!

«Доббит!» — позвал он.

Драконы уже искупались и блаженно дремали на солнышке, так что ему пришлось позвать еще раз.

«Доббит!»

«Всадник Гарри? Доббит спала и не слышала! Ты придешь почесать под правой лопаткой?»

Она была такая смешная — самая прекрасная в мире!

«Доббит любит Гарри!»

«И я тебя! Помнишь дракона, которого не видно?»

«Доббит смешная, но она помнит».

«Ты его слышала? Ведь слышала?»

«Конечно, Доббит слышала, — ответила она с достоинством. — Доббит позвала всадника Гарри, и он успокоил дракона, которого не видно. Всадник Гарри самый лучший, даже когда говорит, что Доббит смешная!»

«Я скоро! Можешь еще поспать».

Гермиона, кажется, что-то говорила, но Гарри не слушал. Хорошо, ему самому этот невидимый дракон — то есть разговор с ним — мог почудиться, но как же быть с Доббит? Драконы не врут и не придумывают, просто не умеют!

— Гарри! Гарри, ты чего? — Рон дергал его за рукав. — Я не нарочно, правда!

Гарри ошеломленно кивнул.

— Ага.

— Гермиона говорит, что Слизняк…

— Мастер Северус!

— …не стал бы обвинять этого Петтигрю, если бы тот правда не воровал. Я-то думаю, что все равно стал бы, но тогда бы Петтигрю не испугался, наверно. А он даже сбежал!

— Он не тогда сбежал, — Гарри никак не мог вернуться к разговору. — Он убежал, когда Б’лэк отнял нож. Может, он испугался, что Б’лэк Слизняка прирежет?

— А наоборот, значит, не боялся? Нож-то достал мастер Северус!

Гермиона умолкла, склонив голову набок:

— Крукат зовет, говорит, ей натерло шею. Я схожу и подумаю, а то с вами тут…

— Я с тобой! — Н’вилл поспешно встал.

«Всадник Гарри!»

— Иду, — сказал Гарри вслух.

«Всадник Гарри! Бонест спрашивает Доббит, где всадник Гарри был вчера вечером! Всадница Бонест хочет видеть Гарри! Скорее почеши Доббит спину!»

* * *

Почесать спину он успел, а вот мазать ее маслом пришлось под бдительным присмотром незнакомого синего всадника: тот действительно получил от Госпожи Вейра приказ как можно скорее привести Гарри в комнату Совета.

Главный зал сегодня был пуст, почти как перед Запечатлением, когда их послали делать здесь уборку. Гарри даже покачал головой — неужели совсем недавно у него не было Доббит? Ну да, они с Роном сидели вот здесь, а из той двери…

— Сюда, — сказал всадник, указывая на дверь.

Комната Совета была куда меньше и уютнее — в углу, несмотря на летнее время, горел очаг, на полу лежали большие шкуры, полосатые и пятнистые. Госпожа Вейра и Главный арфист сидели в мягких креслах. Предводитель устроился на высоком жестком стуле с подлокотниками, откинувшись на спинку: ноги он положил на приставленную к стулу скамеечку. На подставке перед ним стояла кружка с дымящимся кла.

Большой стол, вокруг которого, должно быть, обычно собирались предводители вейров, сейчас был отодвинут к стене.

— Итак, Гарри, — начала госпожа Амелия, — мы хотели бы поговорить с тобой о вчерашнем происшествии. Дело в том, что…

— Я не опоздал?

В комнату ворвался темнокожий всадник — Гарри видел его перед Запечатлением и даже припомнил имя — Ш’болт.

— Амелия. Предводитель Р’фус. Мастер-арфист. А, Гарри, и ты уже здесь!

Он взглянул на низенькое кресло, усмехнулся и прислонился к стене.

— А где же?..

— Северус сейчас придет, — ответил мастер Альбус.

— Не будем терять времени, — предводитель Р’фус выпрямился и положил руки на подлокотники. — В Вейре пропал человек, и у нас есть основания предполагать, что ты можешь знать об этом.

Пропал? Так они не из-за Ремуса его позвали? Спрашивать Гарри не решился — просто стоял и ждал.

— Петтигрю, старший хранитель. Помощник пришел утром сменить его, но обнаружил только сломанную дверь, самого же Петтигрю со вчерашнего вечера никто не видел. Хорошо, что кое-кто еще помнит — Оборотов десять назад он водил дружбу с неким всадником Б’лэком, который как раз вчера впервые за долгое время появился в Вейре. И все мы знаем, к кому он прилетал.

— Р’фус!

— Мы уже оповестили Предводителей Вейра Плоскогорье, но если ты расскажешь нам все как есть, может статься, всадник Б’лэк нам и не понадобится.

— Р’фус!

— Что тебе не нравится, Амелия? Всадником невозможно стать за несколько семидневок! Если мы не будем объяснять новичкам, как надо вести себя в Вейре, такие случаи будут повторяться снова и снова. Особенно после этого Запечатления! Мерзость, — пробормотал он себе под нос.

— Предводитель, — заговорил темнокожий всадник, — а причем здесь мастер Северус?

— Не перебивай меня, всадник Ш’болт! Так вот, всадник Гарри: в одном из хранилищ были найдены сброшенные со стеллажей свитки, а в соседнем коридоре — помет файра. У нас не так много огненных ящериц, чтобы мы не догадались сложить два и два. Так что же ты там делал?

Гарри затравленно оглянулся. Предводитель Р’фус сейчас до ужаса походил на тетку Тунью: у нее Гарри тоже был виноват во всем сразу вплоть до плохой погоды и тоже должен был признаваться и каяться. И сколько ни пытался объяснять, что не он начал первый, — ничего не помогало, а Дадли и его дружки могли еще и надавать потом за подставу, так это у них называлось. А вдруг Слизняк сейчас придет и тоже на него свалит?

— Предводитель, позволь, я объясню, — заговорил Мастер-арфист, нарушив тягостное молчание. — Гарри все поймет, я уверен.

Он улыбнулся Гарри, стекла на носу сверкнули, будто две ледышки.

— Понимаешь, раньше такого никогда не случалось — чтобы человек исчезал ни с того ни с сего, вот мы и думаем, что могло произойти. А вдруг ему стало плохо в одном из дальних залов? Их там столько, что и за Оборот не обойти! Те, которые обозначены на плане Хранилища, уже обыскали, но пещеры уходят глубоко под землю.

Гарри опустил голову. Старые страхи никак не хотели отпускать, он раскрыл рот и снова закрыл: голоса не было.

— Ну, Гарри, все в порядке. Хочешь кла?

Он отхлебнул из чашки, едва не подавился. А ведь совсем недавно казалось, что у всадников жизнь легкая — летай да сражайся с Нитями! Сейчас ему хотелось только одного: поскорее вернуться к Доббит. Да, Доббит стоила всего, что случилось с ним раньше и что могло случиться еще. Он теперь всадник, верно? А всадник выполняет приказы Предводителя. Скорлупа и осколки!

— Я искал всадника Б’лэка, — начал он хрипло. — Вспомнил, что мы с ним говорили про Петтигрю, и пошел в Хранилище, думал, он там… И нашел.

— И не позвал, а сидел в коридоре? Почему?

— Они ругались. Про моих… моих родителей и какую-то карту, — добавил он быстро.

— Карту? Опять?!

Гарри только и оставалось, что кивнуть. Смотреть на Предводителей он побоялся, но всадник Р’фус и без того сердито пыхтел на всю комнату.

— А потом?

— А потом пришел С-с-с… то есть мастер Северус.

Дверь в комнату Совета распахнулась, ударив о стену.

— О, — сказал Мастер-арфист, — Северус, ты вовремя. Гарри как раз начал рассказывать о тебе. Гарри, продолжай, пожалуйста! Вдвоем вы точнее сможете все вспомнить.

— И они стали ругаться все трое.

— Тоже про карту?

Слизняк смотрел так, что хотелось бежать без оглядки. Но разве всадник может отступать?

— Мастер Северус сказал, что у Петтигрю в хранилище пропадает еда, и… и потом он сказал, что Петтигрю с всадником Б’лэком сговорились и воруют еду вместе!

— Что?!

Всадник Ш’болт хрюкнул, попытался сдержаться — и не смог, закатился хохотом.

— Б’лэк?! Таскает продукты со склада?!

Если бы взглядом можно было убивать, лежать бы уже Гарри убитому.

— У тебя есть доказательства, мастер Северус? — спросила госпожа Амелия.

— Может, об этом без Гарри? — спросил Ш’болт. — Зачем парня держать, пусть доскажет и идет. Давай, Гарри!

— Дальше, — он выпрямился и взглянул на Слизняка. Пусть думает что хочет! — Дальше они все подрались, и Петтигрю убежал. Там был другой выход, наверно. А меня позвала Доббит, и я позвал всадника Б’лэка. Все.

— Доббит! — пробормотал Предводитель Р’фус. Его шишковатые пальцы вцепились в подлокотники, на лбу выступили толстые жилы. — Карта! Я запрещаю…

Он вдруг захрипел и начал оседать на своем стуле. Нога соскользнула со скамеечки, дернулась раз и другой.

Мастер Северус сорвался с места, кинулся к Предводителю, госпожа Амелия удержала голову Р’фуса, не давая удариться.

Где-то совсем близко взревел дракон, так громко и горестно, что крик отозвался мгновенной болью в голове, в шраме от Нити. Гарри растерянно оглянулся. Мастер Альбус поймал его взгляд и указал на дверь — иди, мол.

— Пойдем, парень! — Всадник Ш’болт ухватил его за плечо и вытолкнул в зал. — Нечего тебе тут.

Кажется, он не злился, но держал крепко.

— Дракон! — выговорил Гарри, тыкая пальцем в дверь. — Его дракон!

— Амелия слышит, она скажет ему. — Ш’болт покачал головой. — Да уж, везет тебе.

Из-за двери что-то крикнули, Ш’болт прислушался и кивнул.

— Беги в Целительскую, возьми сумку мастера Северуса и сразу назад. Быстро!