Посттравматический синдром / PTSD (гет)

— Таким образом, алхимические свойства царской водки легко комбинируются с... Гермиона! — Северус убрал ее проворные пальчики со второй пуговицы своего сюртука и недовольно посмотрел на нее. Никакого раскаяния. Северус вздохнул. Ничего удивительного. Она совершенно не умеет каяться. И он обожал ее за это.

Сдавшись, он потерся щекой о ее мягкие кудри и выпрямился.

— У меня все мысли мешаются, когда ты так делаешь. А нам нужно закончить с этими записями.

Гермиона поцеловала его в шею, во взгляде ее искрился смех.

— Бука. — Она смотрела на него с любовью и нежностью, но все-таки убрала руку и поцеловала Северуса в щеку. — Заканчивай поскорее.

Она оставила его, чтобы проверить кипящий котел в углу. Северус вернулся к работе, пытаясь не обращать внимания на тепло там, где только что была ее рука.

Но как только его перо коснулось пергамента, Гермиона снова обвила его руками.

— Муж мой, у нас есть ровно час и двадцать семь минут до того, как нужно будет добавлять азотистые соли.

Сердце Северуса забилось чаще, когда он притянул ее для поцелуя.

— Я прекрасно знаю, сколько у нас осталось времени, жена моя. — И всегда знал. После стольких лет это чувство стало его неотьемлимой частью. Мастер зелий просто обязан обладать обостренным чувством времени.

Гермиона посмотрела на него и снова пробежалась пальцами по его пуговицам.

Северус прищурился.

— Полагаю, у тебя запланирована некая деятельность на этот период? — Он очень старался говорить спокойно и бесстрастно — в конце концов это вопрос гордости — но в голос все равно закрались поощрительные нотки. Хотя он очень старался не отзываться на это по-гриффиндорски откровенное соблазнение.

— Уверена, что без труда придумаю, чем нам заняться... чтобы ты не заскучал ненароком.

Ее сухой тон рассмешил Северус. Он поднялся из-за стола, притянул ее в объятия и промурлыкал на ухо:

— Скука приводит ко всяким неприятностям, поэтому ее всеми силами следует избегать.

Гермиона улыбнулась и поцеловала его в ухмыляющиеся губы.

— Так вот почему ты влюбился в меня, Северус Снейп? Боялся, что заскучаешь теперь, когда война окончена?

— Я двадцать лет был двойным шпионом и имел дело с двумя мегаманьяками. Поэтому решил, что готов к любым трудностям, и женился. — Он поцеловал ее нежную ручку. — Но я ошибся. Ничто не могло подготовить меня к этому.

Северус повалил Гермиону на кровать и крепко сжал в объятиях.

— Что в моей жизни могло подготовить меня к тому, чтобы любить и быть любимым? Когда тебя любят так безрассудно... это одурманивает.

Глаза Гермионы подозрительно заблестели, она обхватила его лицо ладонями.

— Северус, я...

Он заглушил ее слова поцелуем.

— Что есть прошлая боль по сравнению с радостью настоящего?

Северус поцеловал ее ладонь, запястье, помедлил, чтобы вдохнуть ее запах и насладиться тем, что Гермиона безоговорочно, бесспорно, безвозвратно принадлежит ему.

В глазах его жены все еще сквозила грусть, поэтому Северус прикусил кожу на ее шее, что, как и всегда, заставило Гермиону охнуть от удовольствия.

— Я женился на тебе по тысяче причин, из которых одна лучше другой. Но главная причина в том, что мое сердце целиком и полностью принадлежит тебе.

Северус снова поцеловал ее, и больше не было никаких разговоров, во всяком случае, пока спустя час и двадцать три минуты не пришло время добавлять в зелье азотистые соли.