Частная жизнь в эпоху Волдеморта (джен)

Утром хозяин борделя «Сладкие джунгли» левитировал аквариум внутрь.

— Босс, давай ходильный порошок, — сказала русалка неожиданно грубым голосом.

— Еще неделю обойдешься, — равнодушно бросил хозяин.

— Я сегодня с тем извращенцем отпахала, не отказывалась. В следующий раз умнее буду.

— Ладно, держи. Зачем тебе? Все равно дальше пивной не уйдешь.

Женщина поймала кулек. Способ обрести человеческие ноги. Ненадолго. За большую цену.

— Нэн, пошли обмоем ночку.

Волчица зевнула, потом вытянулась, возвращая себе человеческий облик.

— Неохота, Салли. Посплю лучше.

— Пошли выпьем.

— Вконец сопьемся, — проворчала Нэнси, накидывая потертую мантию, но последовала за товаркой.

— Урод этот Блэк, — устало буркнула русалка, которую на Ноктюрн-аллее звали Салли. Наверное, под водой у нее было другое имя. Нэнси не спрашивала. — Дочку сюда привел. Что стоило с утра сводить ребенка по магазинам?

— Будь это мальчик, он бы его и в бордель притащил, — зло подхватила Нэнси. — Пусть сынок учится, становится настоящим мужчиной.

— Не верится, что я здесь всего год, — выдохнула Салли, опрокидывая стакан огневиски. — Кажется, что уже лет десять.

— Да и сдала ты лет на десять, — бесцеремонно ответила Нэнси. Салли вздохнула.

— А что делать? Сижу в бочке сутки напролет, уплыть некуда.

— Сейчас ты можешь уйти, — равнодушно возразила Нэнси. — Ноги на месте, что мешает?

— После смены сил уже нет никуда идти. Да и боль от ходильного порошка приличная, только виски и заглушает.

— Зачем же глотаешь порошок-то?

Салли повозила ладонью по столу.

— Ну, все-таки на человека похоже, — тихо сказала она, не поднимая головы.

— И что в людях такого уж хорошего? Вот ты их день-деньской видишь на работе — то есть, ночь-ноченскую — и что, что ты в них после этого находишь?

Салли посмотрела с немым возмущением.

— Объясни мне. Потому что я не вижу ничего, кроме ходячих мешков дерьма, — завелась Нэнси.

— Ничего ты не поймешь, — махнула рукой Салли.

— — — -

На вокзал Беллу проводила мать. Меду так и не выпустили, Нарцисса сладким голоском попрощалась и убежала играть в перелеске. Белла шла по перрону с вещами и змеей на шее. Ей становилось не по себе всякий раз, когда вспоминалось змеиное увечье, и даже подобрать животному имя не хватило духа. Девочка чувствовала себя раздавленной и одинокой. Но сейчас навстречу станут попадаться знакомые, и нужно будет улыбаться и делать вид, что дела идут отлично.

— Беллочка, дорогая! Прекрасно выглядишь! Милая мантия, только немного странного покроя… Где вы ее покупали?

Каролина. Ну конечно, подумала Белла мрачно, кто же еще мог мне встретиться первым? Смерть, где твое жало! — но собрала волю в кулак и ответила спокойно и слегка высокомерно:

— Мы не покупаем готовое платье. Спасибо, дорогая, ты тоже очень мило смотришься и как раз в меру поправилась.

Сортировку по факультетам Белла наблюдала в тоскливой прострации, из которой иногда выныривала при звуках знакомых имен.

— Бэгмен, Людовик!

Что-то дядюшка Карактакус говорил о жулике Бэгмене, когда они с матерью в последний раз нанесли ему визит. Только мать сразу отослала девочек поиграть в заднюю комнату. Белла вспомнила ссоры с Андромедой, огорчение снова нахлынуло, и она даже не обратила внимания, какой факультет принял Бэгмена.

— Барквит, Бренн!

Эту фамилию приходилось встречать в нотных записях. Вроде, какой-то стародавний композитор. Мальчик никакого интереса у Беллы не вызвал, но Шляпа отправила его в Слизерин, так что девочка похлопала и улыбнулась ему.

— Лонгботтом, Фрэнк!

Белла посмотрела на темноволосого тощего мальчишку, пробравшегося к табурету. Они, кажется, в близком свойстве, Харфанга Лонгботтома Беллатрикс помнила по гобелену с семейным древом Блэков. Но семьи не дружили, вероятно, было в этих Лонгботтомах что-то не то, вяло подумала девочка.

— Гриффиндор! — закричала Шляпа почти сразу. Белла мысленно вычеркнула Фрэнка из числа возможных знакомых. Ясно теперь, что в них не то.

— Ноктурна, Лигейя!

Белла вытянула голову, бесцеремонно разглядывая девочку в скособоченной мантии, боком усевшуюся на табурет. Ноктурна — древний, знаменитый колдовской род. Наверное, не такой древний, как Блэки, с надеждой решила Белла, но все же прославленный колдовским искусством.

— Рейвенкло!

Белла даже пожалела, что Ноктурна не попала к «змеям». Может, они бы подружились.

Первую неделю лил дождь. В подземных слизеринских спальнях стало сыро, разразилась маленькая эпидемия простуды, и мадам Помфри израсходовала почти весь запас Перечного зелья. Белла в этот раз тоже заболела, хотя вообще была здоровым ребенком. От зелья из носа и ушей шел пар, особенно интенсивный на выдохе.

— Ты похожа на дракона, — хихикнула Селена, которую болезнь обошла стороной (лучшее средство от болезней головы — отсутствие головы, мрачно подумала Белла, глядя на соседку). Потом эльфы более-менее справились с осушением стен, и стало полегче.

Клетки с колибри больше не было. Эмеральд вскользь сказала, что птица ей надоела и осталась дома.

На гербологии пересаживали мандрагор. Спраут раздала всем наушники, предупредив, что вопль мандрагоры для человека смертелен. Надо запомнить, решила Белла. Хотя, скорее всего, Спраут преувеличивает: не стала бы она давать детям задание, которое может привести к смерти при вполне вероятной неосторожности. И правда, потом оказалось, что детеныши мандрагоры еще не могут убить криком. А с какого возраста уже могут? Если спросить, она точно не ответит.

Потом распространился слух, что на выходных будет отбор в квиддичную команду. Второкурсники уже могли претендовать на место, и несколько мальчиков собралось пробоваться. Приятная Адриенна тоже вскользь сказала, что неплохо бы. А Слагхорн пригласил Беллу на свою вечеринку. Она слышала, что он иногда собирает любимых учеников у себя и устраивает что-то типа раута, и сначала колебалась, идти или нет, вдруг все гости будут сильно старше, но потом узнала, что ребят с младших курсов и со старших профессор зовет отдельно. Конечно, собразила она с обостренной от горя проницательностью, младших легче приручить и настроить выгодным ему образом.

Так что в субботу Белла выбрала темно-зеленую парадную мантию и отправилась наверх. Приглашенных было не так много. С их курса еще Каролина. Белла вздохнула про себя. Она понимала, чем руководствуется Слагхорн. Эмеральд всегда получала у декана неплохие оценки, почти не отставая от Беллы, хотя зелья варила, честно говоря, очень средне. Вот Макгонагалл не завышала ей оценки, и по трансфигурации у Каролины было заслуженное «удовлетворительно». Макгонагалл не интересовали богатство и связи родителей учеников, и Белла не могла не признать определенного смысла в таком подходе. По крайней мере, пока он обеспечивал Белле солидный отрыв по баллам.

Из старших на вечеринку попало несколько человек, в том числе кузен Ивэн и квиддичный охотник Эвальд Туайт с третьего курса.

— У вас же сейчас отборочные соревнования, — сказала Белла, когда оказалась рядом с ним и должна была поддержать беседу.

— Их отложили, — с досадой ответил Эвальд. — Наш охотник с приятелем подрался с гриффиндорцами и сидит теперь наказанный.

— А из-за чего стычка? — продолжала Белла; она и правда заинтересовалась.

— Да не знаю толком, я подоспел к шапочному разбору.

И постарался не лезть в драку, усмехнулась про себя Белла. Умно.

— Но раз в деле был чертов Артур Уизли, думаю, кто-то опять что-то сказал насчет чистокровности, маглов и прочей чепухи.

— Не знаю, кто этот Уизли.

— Услышишь еще. Как до матча дойдет, самое мясо начнется. Клевая змея. Ты ее держишь в спальне?

Беллу Слагхорн отрекомендовал гостям в превосходных выражениях. Непонятно, значило ли это для них что-нибудь. Впрочем, пару заинтересованных взглядов она уловила. К столу были всякие деликатесы. Белла отметила себе принести что-нибудь в следующий раз.

— Простите, что ничего не предлагаю вашему питомцу, — добродушно пошутил Слагхорн.

Вернувшись к себе, Белла подумала, что дела не так уж плохи. Простуда прошла, на уроках она пока отвечала хорошо, Каролина не слишком достает, вечеринки будут скрашивать учебный год. Про змею девочка наконец смогла думать без содрогания. «Какая же я дура, — вдруг сообразила она. — Ведь есть же легилименция! Чтобы общаться, голос не обязателен!»