Лабиринт забвения (джен)

Если взять любой случайный день из всех прошедших, то в нём обязательно найдёшь что-нибудь новое относительно предыдущего.

Десми покатал в голове эту мысль и, фыркнув, отбросил её подальше. Прав Лин-Хес: научную литературу надо разбавлять художественной, а то мысли становятся похожи на физические законы.

Однако дела обстояли именно так. Мир простого рабочего был крайне ограничен. Минимально необходимое и никаких мыслей. Но мысли ладно — они холодны, как звёзды, и подчинены логике. А вот чувства…

В толще породы иногда встречались пустоты. Иногда они выскакивали столь внезапно, что можно было уронить туда инструмент. С Десми один раз вообще дурацкая история вышла. Пустота оказалась выходом на поверхность, стенка от удара осыпалась — и он полетел вперёд, в слепящий, чирикающий и пахнущий травой внешний мир.

Свалившиеся из ниоткуда чувства Десми сравнивал именно с тем моментом. Когда ты вроде бы понимаешь, что с тобой происходит, но оно происходит так всеобъемлюще и оглушающе, что ты теряешься.

Зарис, Кэлен и Бейни целиком разделяли это впечатление. Они часто не спали допоздна, обмениваясь новостями, которых за день накапливалась уйма, несмотря на то, что все четверо пребывали в одном и том же замкнутом пространстве. Такие разговоры обычно продолжались до тех пор, пока Ланат и Анрай не начинали кидаться в шумных соседей подушками.

Всё было прекрасно, если бы не одно но. Гелли. К ней у Десми сложилось странное отношение, которое трудно было охарактеризовать понятными словами. Он обращал на неё внимание чаще, чем на кого-либо другого. Припоминая всех встреченных ранее арзачек, Десми понимал, что среди них не было никого красивее. Среди менвиток — тоже.

Поначалу эта мысль казалась крамольной, но здесь сказывалось воспитание. Менвитки (и менвиты, собственно) всегда прекрасны и неотразимы. Аксиома. Однако они похожи на скалы: с резкими чертами, холодными взглядами, замершими масками лиц. Неприступные. Даже свои, вроде как согласившиеся сотрудничать.

Полковник Кау-Рук и Гил-Над немного теплее остальных. Полковник Лон-Гор и профессор Аш-Риа — нейтральны. Полковник Мон-Со держится намеренно холодно и отстранённо, делая исключение для Ильсора, с которым общается чуть мягче. Лин-Хес, наоборот, притворяется своим, много болтает, но внутри он такой же замороженный. Он тоже надевает ледяную маску, когда думает, что его никто не видит.

Десми так долго и внимательно к ним присматривался, потому что пытался найти кого-то, кто чувствовал бы себя так же как он. Кого-то, кто бы тоже подолгу останавливался взглядом на одном, определённом человеке.

Менвиты наблюдали за арзаками в целом. Комэска больше интересовал Ильсор и — после поединка — Морни. Арзаки наблюдали за менвитами и друг за другом. Кэлен часто смотрел на Ланата, Гелли — на Лон-Гора, Юнсар — на Морни, Морни — на Мон-Со.

Вот у неё-то Десми и заметил схожее со своим настроение, разве что Морни её наблюдения почему-то печалили.

Десми уже собирался расспросить её о причинах происходящего, но утренний разговор всё расставил по местам. Особенно помог Ланат.

Влюблён? Пожалуй, это было бы вполне… э-э-э… естественно.

Сейчас они сидели на диване в кают-компании — ждали, когда Кау-Рук закончит свой осмотр и разрешит идти в медотсек. Десми воспользовался возможностью рассмотреть Гелли в свете нового знания о себе самом. Она решительно не изменилась: невысокая, со скрытой мешковатым комбинезоном фигурой, с равнодушным выражением лица и чуть более живыми, чем раньше, карими глазами.

— Долго он, — проворчал Бейни, которому не терпелось вернуться к каким-то опытам.

Десми вздохнул, но заводить беседу не стал — химик что-то читал и отвлекать его не следовало.

— Менвит имеет право отсутствовать так долго, как сочтёт нужным, — заметила Гелли.

Сейчас её тон стал более миролюбивым, но непоколебимая твёрдость правил никуда не делась. В воображении Десми она рисовалась этаким ежом из железных штырей, болезненным для остальных, но не для носителя.

Шлюз раскрылся, пропуская кого-то. Десми краем глаза отметил серый комбинезон — Аш-Риа или куда-то запропастившийся Лон-Гор.

— Эм-м… — протянул Бейни, оторвавшись от книги.

Обернувшись, Десми разглядел совершенно чужого менвита. Тёмные волосы, одежда явно не по росту — запястья торчат из рукавов, красные потёки на шее.

Он слегка покачивался вперёд-назад и вдруг бросился в атаку.

Десми сдёрнул Гелли с дивана и оттолкнул прочь. Сам угодил в захват — менвит вцепился ему в локоть.

Что делать? Исит, что делать?

Бура рядом нет. Кресла привинчены к полу. Ничего нет.

Ногой под колено, как Морни учила. Пошатнулся — и только.

Не та нога. Опорную надо.

— Ай!

Липкие пальцы сдавили локоть до потери кровотока. Менвит медленно выворачивал руку из плеча.

Получай!

Упал. Коленом в челюсть. Отдай руку, гад!

Сбоку подскочила Гелли с карандашом. Ткнула менвита куда-то в плечо, и захват разжался.

— Бежим! — Бейни рванул их обоих в коридор.

На выходе Десми вдавил кнопку, закрывающую шлюз. Фора в пару минут. Куда?

Они пронеслись по коридору, завернули за угол и, со скрипом тормозя по гладкому полу, налетели на Лин-Хеса. Все четверо прокатились ещё на маэ дальше.

— Масса встречного тела недостаточна для нейтрализации кинетической энергии снаряда, — весело прокомментировал Ланат, шедший рядом с лётчиком.

— Там кто-то непонятный, — сообщил Десми, пытаясь подняться. — Он на нас напал, но Гелли что-то с ним сделала… Гелли, что ты сделала?

— Вызвала расслабление мышц. Это безопасно. Десми, нельзя бить менвитов.

Лин-Хес, пытавшийся аккуратно отцепить от вышивки на куртке её косу, пробормотал нечто нецензурное и спросил:

— Кто это был? И где он сейчас?

— В кают-компании, но мог уже выйти, — ответил Десми. — Не знаю кто. Высокий очень, тёмные волосы…

— Так. — Лин-Хес помрачнел. — Идите-ка… на кухню. Там хоть ножи есть, если что.

Арзаки не стали спорить и ушли. Лин-Хес остался в коридоре один.

* * *

Арзаки убежали. Лин-Хес стряхнул с куртки пару выдранных из причёски Гелли волосков и направился к кают-компании, стараясь двигаться бесшумно.

Коридор плавно скруглённой линией повернул влево. Лин-Хес прижался ко внутренней стене и заглянул за угол. Никого.

Он уже сделал первый шаг, когда в уши ввинтился высокий визг системы оповещения. Кто-то чихнул в микрофон?

— Внимание! — раздался голос штурмана. — Внимание! ЧП в анабиозном отсеке. Просьба оставаться в отсеках и не выходить в коридоры.

Коммуникатор… Почему никто до сих пор не создал для бодрствующего экипажа общий канал? Сейчас бы оперативнее были. Ну да, кто думал о происшествиях в полёте? Всех расовый конфликт куда больше занимал.

В коридоре по-прежнему никого не было. Лин-Хес добрался до шлюза в кают-компанию и, встав сбоку, под прикрытием стены, открыл его.

Никого. Ушёл?

Ответвлений в этом коридоре не имелось, мимо Лин-Хеса никто не проходил. Значит, он направился в противоположную сторону. Что там? Центр управления, машинное отделение и шлюз бортового компьютера. Ну, к последнему он вряд ли попадёт, а вот остальные места сейчас потенциально опасны.

Всё-таки выудив из кармана коммуникатор, Лин-Хес написал штурману:

«Обнаружен неопознанный менвит. Отслеживаю».

«Это Тау-Мит. Помните анимированную змею?»

Змею Лин-Хес помнил. Если убитый капитан восстал таким же образом, то… То кто-то должен был для начала выпустить его из криокамеры. Вариантов было пять: Ильсор, Гелли или один из полковников.

Справа показался красный свет рамки шлюза. Лин-Хес едва покосился в его сторону — компьютер защищён надёжнее резиденции Ан-Лан, убежища великих параноиков.

Машинное отделение. Зелёная рамка, сирена не включилась. Но Тау-Мит при жизни вполне мог туда войти. Вряд ли система безопасности умеет определять, жив ли нарушитель.

Впрочем, что-то странное Ильсор всё-таки заметил: перед тем как Лин-Хес ушёл, он вскочил и убежал куда-то, чуть не разбив планшет о створку шлюза.

Лин-Хес подался в сторону машинного отделения, но вспомнил, что у него самого допуска как раз нет. Рискнуть и проверить?

Шлюз растворился сам. За ним, как оказалось, была шахта, из которой тянуло маслом и чем-то незнакомым. Откуда-то снизу, осторожно осмотревшись, вылез Кэлен.

— Всё в норме?

— По данным дежурной проверки, да.

— Про ЧП слышал?

— Да. В антигравитации тяжело долго находиться, вот и вылез.

— Иди в сторону кухни, там никого.

Тау-Мит, конечно, мог пройтись по кругу, но Лин-Хес сомневался, что ему хватило бы времени.

Из жизненно важного в этой стороне остался только центр управления. Туда войти Лин-Хес тоже не мог, однако Юнсар мог открыть шлюз. Надо было проверить, не напали ли на техника.

За ещё одним плавным изгибом коридора наконец показался Тау-Мит. Тёмные волосы, серый комбинезон с чужого плеча… Капитан напал на Лон-Гора? Аш-Риа был выше, склад далеко…

Лин-Хес всё ещё шёл, на свой взгляд, совершенно бесшумно. Но Тау-Мит начал поворачиваться в его сторону.

Стали видны мёртвые глаза — тусклые, пустые. Как у загипнотизированного. Красная полоса на шее. Перекошенный рот.

А потом всё вдруг погасло. И диоды, и белая рамка перед центром управления. Катастрофа?

* * *

После ночной вахты предписывалось лечь спать. На этот раз не удалось: Кау-Рук сообщил о ЧП.

Анабиозный отсек. Что там произошло, если штурман попросил не ходить по коридорам?

Через несколько минут отключилось электричество. В распоряжении Мон-Со остались только коммуникатор и валявшийся где-то в комнате фонарь.

В последний раз он был нужен на тринадцатый год первого полёта, когда в жилом отсеке обнаружились проблемы с проводкой, а после этого фонарь лежал… Вот он, внизу встроенного шкафа.

Экран коммуникатора, которым Мон-Со освещал район поисков, мигнул — сообщение от Кау-Рука. Надо было достать рации — регламент не обязывал, но они сейчас были бы удобнее.

«Кто-то выпустил Тау-Мита и запер в его ячейке Лон-Гора».

«Что со светом?»

«Аварийный режим? Я заперт в анабиозном отсеке — шлюз задраен, но всё работает».

«Диавона» переключилась на другой режим работы. Экономия энергии и оранжевый протокол безопасности. На жёлтом анабиозный отсек не изолировался. Столько проблем из-за одного…

Стоп. Мёртвый лётчик покинуть капсулу самостоятельно точно не мог. И вряд ли ему помогли свои. На корабль проникло волшебство Беллиоры?

Звучало как полный бред.

«Может ли колдовство перегрузить систему питания?»

Странно спрашивать об этом Ильсора, но у инженера всё же могут быть идеи на этот счёт. Насколько помнил сам Мон-Со, рамерийские колдуны на электричество никак не влияли.

«Да».

«Я должен перезагрузить бортовой компьютер».

«У вас при себе пистолет?»

Арзаки зачем-то вернули менвитам табельное оружие в первую же неделю полёта. Лон-Гор был склонен считать, что это своеобразная проверка на доверие. Он назвал её арзакской рулеткой.

«Вам нужна защита?»

Конечно, оружие оставалось также у Ильсора, Морни и Ланата, однако решение выдать пистолеты менвитам нельзя было назвать адекватным. Хотя… Может, Ильсор подозревал нечто подобное? Диверсию в отношении менвитов. Тот, кто убил Тау-Мита, находится среди бодрствующих?

«Мне нужно выйти из центра управления. Тау-Мит мешает».

«…Придите и уберите его отсюда», — дополнил про себя Мон-Со, уже выходя из каюты.

Не то чтобы это было так важно в критической ситуации, но Мон-Со был последним, кого стоило просить разобраться с Тау-Митом.

Фонарь отбрасывал блики, обрисовывашие контуры стен. Восемь маэ мимо кают штурмана и генерала. Плавный поворот налево. Тихо.

Мон-Со заглянул в коридор, ведущий к машинному отделению. Тау-Мит преследовал кого-то — Лин-Хеса, кажется.

Шлюз за спиной открылся. Обернувшись, Мон-Со заметил склонившегося над приборной панелью Юнсара. Прижившаяся рыбина нарезала в своём цилиндре панические спирали.

Ильсор, во время открытия стоявший, как и положено, сбоку от шлюза, вышел в коридор.

— Вас нужно проводить?

— Если не трудно. — Арзак кивнул.

Они молча прошли по пустому коридору до всё ещё светящейся красной рамки. Ильсор наступил на неё, и шлюз растворился. Стена здесь лишь немного уступала толщине внешнего корпуса, а сам шлюз оказался тройным.

— Проходите, — пригласил Ильсор. — Заодно исправим ошибку… уставного характера.

— В каком смысле?

В рубке бортового компьютера оказалось довольно тесно: свободный маэ у входа, два кресла и приборная панель, занимавшая всё пространство с трёх сторон. Верхние диоды не горели, помещение освещалось только синими точками на самой панели.

— Допуск должны иметь двое, — сказал Ильсор, садясь. — Генерал не с нами, так что…

— У вас же есть Морни.

— Морни ничего не смыслит в технике, если техника не стреляет.

Прекрасная женщина. Если бы не излишняя эмоциональность, сошла бы за менвитку.

— Ланат? Ещё и профильный специалист.

— Почему вам не нравится ваша же кандидатура? — вопросил Ильсор, закатив глаза.

Перед ним по экрану бежали красноватые строчки кодов. Справа, напротив Мон-Со, появились контуры «Диавоны» в рыжих пятнах, которыми обычно обозначают воспаления в медицинских книжках.

— Моя кандидатура меня полностью устраивает, — усмехнулся Мон-Со. — Я получу допуск к компьютеру… и смогу отключить его для вас.

— Вы слишком любите правила, чтобы устраивать диверсии в полёте. И вы не знаете «Диавону» настолько, чтобы решить проблему вроде сегодняшней.

Красные коды остановились. Ильсор подумал пару секунд и ввёл комбинацию из десяти цифр, после которой контур звездолёта трижды перевернулся в разных плоскостях.

— Можно подумать, вы понимаете, что происходит.

— Понимаю. На Беллиоре, как мне сообщили мои коллеги по Библиотеке, мы влезли в логово двух конфликтующих сущностей. Одна из них оставила свой след нам на память или вовсе проникла на звездолёт.

Приборная панель погасла, оставив их в полной темноте. Достать фонарь? Один… два… три… О чём вообще болтает инженер?

На пятой секунде синие диоды снова зажглись. По экрану проплыл одиночный зелёный код. Ильсор отправил ему вдогонку восемь девяток.

— Почему мне кажется, что вы сказали что-то лишнее?

Ильсор повернул голову и ответил одним нечитаемым взглядом. Отвернулся обратно к панели и включил систему наблюдения.

Камеры нашли отсеки, где что-то происходило, и на экран вышла трансляция. Юнсар сидел в центре управления, Аш-Риа, Десми, Гелли и ещё кто-то — на кухне. Кау-Рук мерил шагами анабиозный отсек.

— Твоя ж най-шу!

Следующую камеру чуть не разбили. Тау-Мит загнал Лин-Хеса в угол, но лейтенант сдаваться не собирался.

Драка осталась за кадром, но последним ударом Лин-Хес шарахнул Тау-Мита лицом о стену. Мёртвый глаз мерзко проехался по объективу камеры. Капитан осел на пол, неестественно свернув голову.

Мон-Со скривился. Лин-Хес действовал совершенно правильно, однако зрелище граничило с надругательством над трупом товарища.

— Он уже был мёртв, — напомнил Ильсор, неверно истолковавший ситуацию.

Он потянулся было в сторону Мон-Со, словно собирался взять его за руку, но потом передумал.

— А по поводу лишнего… Я, знаете ли, ещё много такого могу рассказать. Зачастую полезного. Но вы мне гарантированно не поверите. Стоит?

Бледное лицо в синеватом свете выглядело равнодушным, но в тёмных глазах затаились авантюрные огоньки. Если арзакская рулетка существует, Ильсор — её большой фанат.

— Рассказывай.

За два с лишним года Мон-Со привык обращаться к нему на вы, но сейчас вырвалось «ты». Он был слишком раздражён, чтобы оставаться вынужденно вежливым.

— Взаимно, если нет возражений, — сказал Ильсор, вновь вернувшись к кодам. — У арзаков нет этого «вы» для одного, и меня всю жизнь бесит необходимость его использовать.

— Договорились.

Мон-Со начало казаться, что всё, начиная с сирены, было только для того, чтобы этот разговор состоялся. Или, по крайней мере, Ильсор давно планировал это обсудить.

— О какой библиотеке ты говорил?

Коллеги по библиотеке — или как он там это назвал? Раз уж собрался выдавать информацию, пусть выдаёт.

— Библиотека — нечто большее, чем просто библиотека. В ней собраны знания и память всех, кто когда-либо жил на Рамерии. Книги, дневники, артефакты… Некоторые существуют вне Библиотеки, и их столкновения с людьми часто приводят к катастрофам. Поэтому мы собираем артефакты и прячем в Библиотеке.

На экране появились синие коды. Рыжие пятна с контура «Диавоны» постепенно пропали. Зажглись потолочные диоды.

— Кто «мы»?

— Библиотекари. Хранители. Смотрители.

Хранители… Письмо так и лежало в ящике стола Мон-Со. Он почему-то до сих пор не выбросил его. Ильсор знал об этом? Мон-Со предпочёл думать, что нет.

— Секретное общество? — предположил он.

Иначе на Рамерии бы хоть что-то о Библиотеке слышали.

— Частично.

— И зачем ты мне об этом говоришь?

— Я всё ещё верю, — то ли вкрадчиво, то ли слегка ехидно заговорил Ильсор, — что ты останешься с нами. А нам нужен будет здравомыслящий человек, который уже в курсе ситуации.

— Зря веришь. — Кривая ухмылка в обмен на пиратскую усмешку, должно быть, выглядела жалко. — Я останусь при своём.

— Комитет Равновесия находится над Библиотекой, — сообщил Ильсор и безо всяких переходов предложил: — Пойдём? Здесь вроде всё. Перезагрузка завершена, допуск я настроил. Осталось разобраться с колдовством.

Он всё-таки ярый фанат игры в рулетку.