Лабиринт забвения (джен)

При шлифовке добытый камень потерял примерно саэ диаметра, но не утратил красоты. Красный шар с оранжевыми, желтоватыми и белыми узорами перекатывался по столу Баан-Ну с вальяжным скрежетом, поблёскивая в свете лампы.

— Объявляю полковнику Мон-Со официальную благодарность, — произнёс генерал. — И ты молодец, Ильсор. Ступай в лазарет, сообщи ему об этом.

Кау-Рук фыркнул на такую формулировку. Ильсор мысленно вздохнул и с поклоном удалился.

Думалось о неприятном. Нормальный вождь на месте Ильсора по-тихому прибил бы главную угрозу в том подземелье — никто бы ничего не заподозрил. Но сам он даже не подумал об этом. Наоборот, насколько мог, защищал Мон-Со от иситовых шахмат.

Может, поэтому полковник был так зол? Арзак, спасший менвита, — это нонсенс.

В лазарете было тихо. Лётчиков выписали, и Мон-Со оставался в одиночестве. Хотя нет. В соседней палате с утра лежали двое техников — на них рухнул стеллаж с инструментами.

— Вы как тут?

Ильсор, пользуясь тем, что Мон-Со не в курсе его предстоящего визита, заглянул сначала к арзакам. Юнсар и Тайси.

— Почти хорошо, — ответил седьмой. — Сегодня нас тут по регламенту оставили, а завтра выпустят уже. Самая серьёзная травма — мой фингал. Тай и вовсе, считай, цел.

— Лучше бы нет, — еле слышно сказал Тайси.

— Не говори так, пожалуйста, — попросил Ильсор, тронув его за плечо. — Однажды он прекратит.

— Если бы это сказал кто другой, я бы не поверил, — грустно усмехнулся Тай.

«А меня просто обижать не хочется? Всё будет хорошо, правда. Потерпи ещё немного».

— Всё будет хорошо, — повторил Ильсор вслух и кивнул для большей убедительности.

Пожелав техникам спокойной ночи, он покинул палату. В приёмной дожидалась Гелли.

— Как полковник?

— Господин полковник, — поправила она. — Угрозы для жизни нет, но некоторое время он должен пробыть в лазарете. Ему это не нравится.

— Когда в следующий раз заговоришь с ним о больничном, сошлись на какой-нибудь медицинский документ, который это предписывает. Ну, знаешь, всякие пункты, подпункты, подподпункты… Он такое любит.

— Я учту. Спасибо за совет.

Мон-Со действительно находился в палате один. Он изучал потолок и не проявлял вообще никакого интереса даже к бьющейся в закрытую оконную створку бабочке.

Лазарет — дико скучное место. Почему потолок, который и завтра будет на месте, привлекательнее бабочки, которая скоро улетит?

Иногда Ильсор думал, что Мон-Со — это на самом деле робот, который переходит в режим ожидания, когда рядом никого нет, и может часами стоять на месте, уставившись в одну точку.

Однако он был живым человеком. С кровью, характером и чувствами, пусть и во внешне ограниченном диапазоне. Хотя насчёт последних Ильсор уверен не был.

— Добрый вечер, господин полковник, — негромко сказал он. — Господин генерал объявил вам благодарность.

— За что? — равнодушно спросил Мон-Со.

— Он не сказал, но, вероятно, за добытый камень.

— Не домысливай.

— Это тоже отклонение?

Почему-то сейчас Мон-Со казался не таким пугающим, как раньше. Возможно, оттого, что лежал в больничной пижаме и с перевязанной головой. Возможно, оттого, что не был неуязвимым. Ну да, не робот, человек. Оказывается, Ильсор страдал тем же заблуждением относительно менвитов, что и они относительно арзаков, только, понятно, в обратную сторону.

— Да, и ты меня ещё больше провоцируешь.

Сейчас он совсем не походил на того злобного змея, готового задушить за малейшую ошибку. Просто констатировал факт.

— Господин полковник, при докладе господин штурман сообщил о странном влиянии того подземелья на мозг. Он хотел вас убить, как и вы меня в первый раз.

— Вот как? — На лице будто бы промелькнула искра интереса. И тут же погасла. — Первопричины это не отменяет.

Ильсор тоже так думал, однако озвучивать этого не стал.

— Я стараюсь следовать правилам, господин полковник, но волей генерала я — живой человек, поэтому не могу не ошибаться.

Живой… человек! Наглость. Несусветная наглость. Да и искажение информации то ещё, конечно, но Повелителя игл надо успокоить, чтобы не лез расследовать.

— Да, вали всё на генерала, умник, — хмыкнул Мон-Со. — Я, как ты и надеешься, поддамся твоей стратегии, но — до первого серьёзного нарушения.

— Благодарю за доверие, господин полковник. Поправляйтесь.

Знать бы ещё, что для него серьёзно! Ильсор уже нарушает правила: у арзака нет эмоций, он не говорит без разрешения, не спорит и не сваливает свои косяки на других, тем более на целых генералов.

Впрочем, планируемая революция — серьёзно по умолчанию. Интересно, удастся ли приучить Мон-Со к мелким выходкам, чтобы он перестал обращать на них внимание? Тогда можно будет относительно безопасно идти к намеченной цели.

Ильсор вышел на крыльцо замка и вдохнул пропитанный влагой воздух. Ночь, прохлада, тишина. Стрекочут местные насекомые, шуршит за оградой лес. Звёзды мерцают, на земле лежат разноцветные отсветы окон. Ветер играет ароматами спящих цветов. Красиво.

АИ-И-И-И-И-И-И!!!

Иситова сигнализация!

Тут же зажглись прожекторы, часовые забегали, что-то заорал Кау-Рук.

Ильсор отошёл в сторону, чтобы не мешать суете. Что там он должен делать в такой ситуации? Ждать поручений от генерала?

— Отбой! Отбой! Нет там никого! — раздалось от забора.

— Это были мы, — шепнул где-то в тени Кастальо.

Понятно.

— А вот на техников Эот Линг напал. Берегитесь его.

Эот Линг — это, похоже, деревянный гном. Он лазил тут отдельно от остальных — Ильсор помнил тот возглас «не один из нас» в ночь сговора.

Этот Эот Линг шныряет тут сам по себе, или в Гудвинии есть несколько фракций, каждая из которых отправила свою разведку? В любом случае, надо быть внимательнее.

За ночь сигнализация срабатывала трижды. Ланат сказал, днём она тоже завывала раза четыре. На следующий день насчитали семь раз, ночью — пять. Потом по приказу генерала сигнализацию выключили.

Одновременно Баан-Ну выдал и другое распоряжение: не пускать в лагерь птиц. Якобы какая-то чёрная гадина похитила у него из-под носа важный документ.

Ильсор небезосновательно подозревал, что украдена была всего лишь страница рукописи, но кто знает? Может, генерал ради разнообразия действительно занимался чем-то важным? Начал же он сам на своём столе убираться!

Во время обеда Ильсор проскользнул в кабинет. Бумаги (планшеты Баан-Ну не жаловал) лежали на своём месте. Первая стопка. «Завоевание Беллиоры», то, что написано в полёте и должно быть отредактировано. Все страницы пронумерованы, пропусков нет. Вторая. Главы, написанные на Беллиоре. Нумерация не нарушена, последняя глава написана… ага, примерно месяц назад.

Вариантов два: либо птица похитила около двадцати листов, либо это не та стопка.

В третьей стопке оказались документы, в основном доклады Мон-Со, выписанные математически квадратным почерком без наклона. Несколько отчётов от Кау-Рука, накорябанных на коленке. Служебная записка от Лон-Гора, прямотой напоминающая кардиограмму. Так, а зачем генералу месяц назад понадобился скальпель?

Все документы тоже были пронумерованы, пропавших не наблюдалось. Хотя это мог быть последний по номеру — тогда его не отследить.

Четвёртая стопка оказалась с сюрпризом: к двум крайним листам со внутренней стороны были приклеены кусочки липкой ленты, от которых ко всем четырём граням стопки тянулись рыжие волоски. И не жалко было бороду ощипывать?

Бесполезная защита. Если аккуратно повернуть стопку внутри импровизированной обложки, можно вытащить листы, не повредив сигнализацию. Кстати, почему это, а не привычный подподушечный сейф?

И что можно таким образом прятать?

Обычно Ильсор мог понять содержание текста, просто пробежавшись по нему взглядом, но сейчас он не сумел с ходу вычленить ключевые слова. Так…

«Сусака, масака, лэма, рэма, гэма…»

Подобная чушь была на каждом листе из этой стопки. Баан-Ну сошёл с ума? Или… Да ну, нет. Он должен был победить зелёного короля, чтобы обрести… что-то там, и этого ещё не произошло.

Однако набор слов очень уж походил на заклинания из колдовских книг Библиотеки. Не то чтобы Ильсор их когда-то использовал (он всё же не был настоящим колдуном, да и сама Библиотека этого не одобряла), но неоднократно видел.

На всей Беллиоре Баан-Ну победил — пленил — только Ментахо и Эльвину, и тех чужими руками. Они оба, конечно, были одеты в зелёное, но никто из них явно не был королём.

Откуда, кстати, этот король взялся в шахматах? Дело в том, что это инопланетная версия? Вместо колдуна у них какой-то ужас, ранвиши похожи на столбики, которыми набережные огораживают, а офицеры почему-то ниже дам. Странная она, Беллиора.

Щёлкнул, открываясь, дверной замок. Ильсор подавил желание бросить всё и нырнуть под стол и сделал вид, будто выравнивает стопку.

О, вот оно! Из шестидесяти двух страниц не хватает тридцать третьей.

— Где генерал?

Уф, это всего лишь Мон-Со! Всего лишь… Исит, когда это Ильсор начал бояться его меньше, чем генерала?

— Был на обеде, господин полковник.

И чего ему не болеется? Ходит тут, распугивает всех красно-синей рожей.

Ильсор продолжал теребить бумажки, имитируя хоть какую-то деятельность. Вдруг первый лист выскользнул и спланировал к ногам Мон-Со.

Полковник поднял его и пробежал глазами.

— Что это?

— Я не знаю, господин полковник.

Ильсор аккуратно убрал остальные листы и положил стопку на место. Если Баан-Ну не вовремя вернётся, то объяснить один лист можно будет случайностью.

— Ты врёшь.

Да что ему вечно не так?!

— Будь генерал колдуном, я сказал бы, что это заклинания.

— Любой менвит — колдун.

Это не так. Ильсор так и не успел разобраться, как работает гипноз, но колдунами были определённо не все менвиты. Один. Или в крайнем случае несколько, но вряд ли больше тысячи.

— Если вы прочитаете эти слова, они не сработают.

— Разумеется, они не сработают. Ильсор, волшебства не существует.

«Полковник, вы сами себе противоречите. Или у менвитов колдун и волшебник — это разные понятия?»

— Волшебные слова, зелья, чудесные предметы — сказки.

Ему что, скучно, а на пилотов орать надоело? И Кау-Рука с утра нет — беситься не об кого.

Хотя… можно попробовать вчерашний план. Если не убьёт, значит, работает. Если убьёт… Ильсору ведь будет уже плевать, верно?

— А как же ваше «смотри в глаза»? Это каждый менвит перед приказом произносит.

— Это нормальная команда, условный знак. Как фас для собаки. А это… — Мон-Со тряхнул листом и с нарочито скептическим видом процитировал первые строки оттуда: — Сусака, масака, лэма, рэма, гэма. Буридо, фуридо, сэма, пэма, фэма! Бессмыслица!

За окном как-то резко потемнело. Створки хлопнули по стенам. Ветер засвистел в открытых окнах. Прямо за стеной сверкнула ослепительная вспышка.

— Зорн-ари! — рявкнул кто-то снаружи. — Только что вообще облаков не было! Откуда буря?!

— Нормальная команда, условный знак, — еле слышно передразнил Ильсор. — Для грозы.

Мон-Со с сомнением уставился на листок в своей руке.

— Гроза из ничего — явное же волшебство, господин полковник.

А Ильсор — явный псих, раз уж продолжает провокации. Если громко орать в горах, может случиться обвал. В конце концов, гипноз Мон-Со Ильсора тогда достал, а это мало кому удавалось.

* * *

Второй раз за три дня. На редкость неприятное чувство.

Первый и единственный до Беллиоры раз, когда Мон-Со оказывался под гипнозом, был ещё в кадетском училище. Тогда наставник показывал, как это делается, изнутри.

Чувство непринадлежности себе было крайне пугающим, но тогда оно и близко недотягивало до позавчерашнего. Впервые Мон-Со просто бродил по лабиринту со стенами из молний, позавчера — по зорновой шахматной доске. Каждый шаг — стоять! не двигаться! стоять, кому сказал! — отдавался невыносимым жжением в мышцах.

И сегодня… Прочитать для примера пару слов с дурацкого листа. Пару, зорн-ари, а не весь абзац! Однако слова произнеслись сами, и за окном началась буря.

Небо почти почернело, ставни хлопали по стенам, в одном окне треснул пластик. Порыв ветра взметнул бумаги на генеральском столе, и они вихрем заметались по кабинету.

— Наверняка не меньше двадцати процентов затеряется, — пробормотал Ильсор, стряхнув листок, зацепившийся за его плечо.

— Тебе их жалко?

— Нет, господин полковник.

Глухое раздражение, всякий раз посещавшее Мон-Со, когда этот арзак проявлял характер, почему-то не давало о себе знать. Ладно вчера, после шахмат просто не было сил с ним разбираться, но сегодня?

С трагическим щелчком погасли лампы. Кабинет наполнился треском. Около окна засиял искрящийся голубой шар. Он дёрнулся и метнулся в дальний угол.

— Что на этот раз?

Шар взлетел к потолку в центре кабинета.

— Похоже, просто шаровая молния.

Шар зигзагом вернулся к окну.

— Здесь? Просто?

Наружу рванулся сноп голубых искр. Шар скакнул к Мон-Со и замер в паре маэ.

— Тише, пожалуйста. Не орите при ней.

Шар остановился у двери.

— Как от неё избавиться?

Мон-Со отступил к столу. Молния подпалила упавшие листы. Несколько осыпались пеплом.

— Медленно выйти отсюда.

Шар задрожал, но далеко не улетел.

— В окно или в спальню?

Молния снова выбросила искры.

— Рискнёте прыгнуть с десяти маэ?

Пахнуло дымом.

— Нет.

Они осторожно, как по минному полю, прошли до двери в комнату Баан-Ну, и Ильсор всё так же медленно закрыл её.

В щель под дверью проскочила искра, тут же разбившаяся о каменный пол.

— Надолго это?

— Не знаю, господин полковник. Сколько в вашем представлении длится гроза?

— Вряд ли слишком долго, но горы могут задержать воздушные потоки.

Шаровая молния за дверью ехидно встреснула.