Лабиринт забвения (джен)

Двадцать второе осо принесло тучи. О почти прозрачное, бледно-оранжевое стекло изредка бились большие угловатые листья. Этот этаж был высоковат для них — деревьев даже не было видно, если не подойти специально к окну и не перегнуться через подоконник.

Грозовой камень, кровавый замок на скале. Высоко, но недостаточно, чтобы не взлететь хотя бы раз.

Дан-Клар откинула за плечи выбившиеся вперёд волосы. Жемчужины на золотых нитях звонко ударились друг о друга. Претенциозный головной убор.

Тот, кто висел на стене, делал это насмешливо, словно проник во все тайны прошлого и будущего. Нейтральный чёрный комбинезон, а поверх — переливающаяся синими волнами шёлковая рубашка. Блики на высоких сапогах. Старинный пояс из чернёного металла со множеством мелких сапфиров — обернувшаяся вокруг тела змея. По груди она ползёт подобно перевязи, обвивает шею и смотрит из-под воротника рубиновыми глазами, а левая рука с чёрным сапфировым кольцом прикрывает её двумя пальцами, будто гладит. Пальцы эти длинные, а ногти на них напоминают одновременно когти и чешуйки.

Шеор поверх рубашки — белый, с серебряной вышивкой. У корпуса ткань заметно плотнее — не то бронежилет, не то латы. Стоячий воротник частично скрыт ниспадающими фалдами немеса. Сам немес — чёрный, с серебряными полосами. Накинут поверх уложенного горизонтально обруча — очередной закольцованной змеи.

Лицо в его обрамлении кажется чистым золотом, но это лишь иллюзия холодных тонов — на самом деле у него вполне человеческая кожа. Высокая переносица, прямые золотистые брови, тёмные губы, в которых чувствуется превосходство над другими. Опущенные веки с тёмными ресницами.

— Надо было повесить здесь мужа, — сказала себе Дан-Клар.

— Разве Достойнейший из Достойных не важнее, чем отец? — спросил Крей-Ло.

Она посмотрела на сына. Точная копия, хоть и совсем мальчишка — всего двадцать три. Даже одевается, подражая славному предку, только шеор носит избела-розовый, поскольку пребывает под опекой семьи Мин-Клар. И волосы золотые до плеч, а глаза — как у Шан-Ло, ярко-голубые. Возможно, и как у Достойнейшего — его глаз не знал никто из ныне живущих.

— Надень немес, дитя. К нам придут с минуты на минуту.

— Зачем тебе я? Это же просто дежурный доклад разведки. Всё понимаю, но я же час назад слушал с тобой то же самое в исполнении генерала Син-Вел.

— Ох-х! — Дан-Клар возвела глаза к потолку. — Я просто хочу выпить с тобой кофе, беспечный мальчишка, пока ты не ускакал к Тон-Кри.

— Я уже разобрал все документы, которые ты мне скинула, и даже закончил с подготовкой к семинару, в котором даже не участвую. Всё! Твой сын — молодец и может себе позволить свой еженедельный загул с друзьями и фильмами.

— Всего час, Крей-Ло, и потом ты свободен до послезавтра.

— Ладно, — со вздохом проговорил сын, поправляя узел немеса на затылке.

Мальчишка! Умница, лучший на факультете безо всякой протекции, ответственность свою понимает и принимает… Но почему он вечно стремится куда-нибудь удрать? Жалеет на мать один час в несколько дней потратить, змеёныш!

— А от кого цветочки?

Букет инопланетных ромашек, свежий каждую неделю. Неизменно раздражающий своими хорошими манерами!

— Се-Лак, кто ещё?

— Ты ему нравишься, матушка.

— Он и твоей бабке цветы дарил. И Нен-Кри шлёт до сих пор. И Шар-Лин.

— Короче говоря, всем старым развалинам Энар-Таари.

— Ну, знаеш-шь!

— Это не про тебя, мама. — Крей-Ло перегнулся через подлокотник своего кресла и поцеловал ей руку.

Дан-Клар бы поведала ему, на что горазды оскорблённые дамы, но наконец пришли посетители, и полезную для будущего сына беседу пришлось отложить.

Их было трое. Главным образом, Рес-Кай, этот забавный красавчик из Комитета. И двое его помощников: полковник Кер-Со и майор Эр-Диан. Первый был ничем, кроме родственных связей с мятежниками, не примечателен, второй происходил из «Серой кобры».

Войдя, колдун с позволения Дан-Клар сел в кресло, а его сопровождающие остались стоять. Эр-Диан снял маску, чтобы правительница могла видеть его лицо, но оставил капюшон на голове. Переведённый в группу буквально неделю или около того назад, полковник пока не имел разрешения видеть, как выглядят кобры. И вряд ли он его получит.

— Итак?

— Моя госпожа, — заговорил Рес-Кай, — полковник Мон-Со, как и предполагалось, вернулся из Ламиэре. Однако, как нам стало известно вчера, неделю назад он исчез.

— Обстоятельства?

— Неизвестны, госпожа. Его дом сгорел. Утром мы приступили к обыску. Обнаружили труп, но это оказался житель Нармё, не полковник.

— В вашем докладе упоминался некий колдун, — напомнил Крей-Ло. — Он якобы появился на пепелище и напал на библиотечную арзачку.

— Да, господин. Пока это не доказано, однако полковник Кер-Со идентифицировал его как Кир-Силя.

Кир-Силь… Кажется, даже Рес-Кай, почему-то очень заинтересованный в этом колдуне, не знает о нём ничего. Знал бы, держал бы своё любопытство при себе.

— Что вы можете сказать о нём, полковник? — поинтересовалась Дан-Клар.

На лице Кер-Со на мгновение вспыхнула ярость. О, он многое мог сказать! Но делиться не захотел.

— К моему сожалению, госпожа, я не располагаю полезной информацией. Всё, что у меня есть, впечатления ребёнка.

Едва ли братьев следует приравнивать к матери и сыну, но — Дан-Клар на миг покосилась в сторону Крей-Ло — она вполне могла понять эти впечатления.

Кир-Силь должен был умереть. И не только из-за того, что он творил в Ро-Ис и ранее. Дети были важной, но отнюдь не главной причиной.

Правитель Аэ-Ло, дед Крей-Ло, положил жизнь на то, чтобы избавиться от них. Они были хитры, скрывались, бежали в пески и куда попало, а потом появлялись вновь.

Однако тогда, после раскрытия истории в Ро-Ис, Аэ-Ло лично отрезал Кир-Силю голову.

Создавалось ощущение, что Кир-Силь способен отращивать эти головы подобно телль-си. И он вернулся. Недаром Дюна подняла голову.

Впрочем, это проблема не для тех, кто сейчас замер напротив, честно пытаясь соблюдать правила и не смотреть Дан-Клар в глаза.

— Эр-Диан, кого вы вчера ловили в Бассании?

— Негипнабельных, госпош-ша, — отозвался майор. — С-семнадцать арзаков, вос-семь из которых — в розыске. Ещё двое скрылис-сь.

— Эр-Диан загнал их в тупик, но они, кажется, воспользовались Библиотекой, — подметил Рес-Кай, решив встать на защиту своей кобры.

— Значит, атака на Ламиэре прошла зря? — констатировала Дан-Клар.

— По сообщению моего агента, ракетчики министра Тор-Лана промахнулись и попали на окраину города. Арзаки город всё-таки покинули, но группа наших беллиорских террористов осталась там.

— Ваш агент?

— Именно он и сообщил о встрече в метро.

— Что-то ещё?

— Ничего принципиально важного. Полковник Кау-Рук прижился там, Хранительница Кси-Лей — тоже. Но! — Тут Рес-Кай прищурился, словно собирался представить нечто сомнительное. — Агент не уверен, однако они, кажется, тоже потеряли полковника Мон-Со. Он от них сбежал и на связь не выходит.

— Продолжайте работать.

Когда в кабинете остались только Дан-Клар с сыном, Крей-Ло спросил:

— Зачем ты так вцепилась в этого Мон-Со? Мет-Ми вроде бы вытащил из его напарника всё об экспедиции. Ты думаешь, он знает больше?

— Он знает больше. — Дан-Клар кивнула. — Он знает больше о колдовстве, а значит, мог заметить что-то… о чём Кау-Рук только слышал. О чём он точно больше осведомлён, так это о шахматах. Мне сообщили, что вчера было новое нападение. Погиб доктор Яон-Мер.

Главный врач «Серой кобры». Не сказать чтобы Дан-Клар это действительно огорчало, но теперь пополнения оттуда ждать гораздо дольше, чем было оговорено. А тут в Кай-Хо опять подозрительно зашевелились…

— Я съезжу к кобрам и разберусь в ситуации на месте, — сказал Крей-Ло, подорвавшись с места.

— А как же Тон-Кри?

— Возьму его с собой, пригодится.

Сын выскочил из кабинета, чуть не сбив на входе Хивени. Арзачка, чудом не уронив поднос, вошла, поставила его на стол и потянулась убрать лишнюю кофейную чашку.

— Оставь. Там Тор-Лан должен прийти, пусть разделит кофе со мной.

Здоровенный Тор-Лан категорически не сочетался с кофейными чашками, но промах нельзя оставлять просто так. Ракетчики получат внеплановые учения, а он будет мучиться здесь.

* * *

Пальцы иногда сбивались, но мелодия выходила достаточно ровной. Простенькая, всего в шесть клавиш и одной рукой. Не сказать чтобы Ильсор действительно умел играть на пианино — у него никогда не было ни желания, ни времени разбираться с инструментом. Однако кое-что изобразить он мог.

Кажется, менвиты в таких ситуациях устраивали убойные тренировки. Хотя Мон-Со в обратном полёте просто затевал уборку в центре управления. Видимо, спорт для него не был достаточно отвлекающим фактором. Или он, наоборот, не хотел совсем отрываться от реальности в компании арзаков.

Ну вот, опять. Сказал же себе не думать о нём хотя бы полчаса!

В коридоре кто-то чихнул. Ему пожелали здоровья. Кто, интересно? Все вроде разошлись.

Отец был дома — что-то искал у себя в кабинете. Анрай в компании менвитов исследовал шахты. Юнсар и Ланат ещё не вернулись. Они, как и перед атакой, поехали проверять другую пристройку. В тот раз не получилось — в том районе сошёл сель. Сегодня они поехали по другой дороге.

Остальные разбежались по каким-то своим делам. В доме осталась только Морни. Она сидела на кухне, караулила суп и что-то вышивала.

У арзаков это было не самое популярное искусство — они обычно предпочитали вязать, плести или, если говорить о декорировании тканей, раскрашивать. А вышивать Морни научил Мон-Со.

До восьмого года полёта Ильсор об этом почему-то не задумывался, хотя ранее и в Библиотеке, и просто так много о вышивании читал. Менвиты его просто обожали. На одежде, на каких-нибудь покрывалах, на платках, на специальных панно — да на всём у них вышивка появлялась! Но прежде всего — на военной форме.

«Нас обязательно учат, — сказал тогда Мон-Со, вдоволь налюбовавшийся десятком ошарашенных лиц и довольной физиономией Морни. — Не запрещено отдавать форму мастерам, но не всегда есть такая возможность. Ордена, в конце концов, надо правильно прикреплять. Да и поправлять истрепавшиеся часто приходится».

Началось всё со спора о менвитской криворукости. От Морни к тому моменту уже чуть ли не искры летели, вот комэска, видимо, и подпалило. Ну, либо он Кау-Руку какой-то спор проиграл.

В общем, сестра получила от Мон-Со вышивку на воротник и манжеты рубашки. Простой геометрический узор — всё-таки Мон-Со был не из тех, кто увлекается творчеством. Он, скорее, умел, потому что надо. Кто действительно замечательно вышивал, так это мать Лин-Хеса, судя по снимкам, которые лейтенант показывал.

— Ильсор, что мы будем делать дальше?

Вопрос вырвал из воспоминаний обратно в сумрачный зал с пианино. Сбоку, разглядывая клавиши, стоял Ленмар.

— Я хотел через вас поискать кое-кого… Сейчас мы идём другим путём. Завтра вернётся Нердана с информацией… — Ильсор кашлянул и замолк. Всё-таки Ленмар ждал от него другого. — О твоих пока узнать неоткуда, но я попробую.

Если Нердана принесёт от Инвира сведения о ком-нибудь из оставшихся в Энар-Таари разведчиков, то экипаж можно будет поискать через них. Если нет, придётся звонить Шар-Лин. О судьбе негипнабельных тоже можно попытаться узнать у неё, но едва ли она что-то знает.

— Хорошо, — сказал Ленмар, видимо, лишь потому, что надо было как-то отреагировать. — А ваш шпион?

Шпион… По-хорошему, чтобы вычислить его, нужно либо узнать, что конкретно известно менвитам, либо аккуратно слить им что-то ненужное и посмотреть, что будет. Проблема в том, что ответы в обоих случаях получить неоткуда. Разведки на нужных уровнях просто нет.

Хотя, пожалуй, кое-что предпринять можно. Если запустить дезинформацию, выдав каждому подозреваемому индивидуальный вариант, то можно попробовать отследить результат. По последствиям станет ясно, какая версия дошла до менвитов, а значит, можно будет выяснить, кто шпион. Дальше — дело техники.

— Ты ведь не представляешь, кто он, верно?

Ильсор посмотрел на Ленмара и честно покачал головой.

— Через неделю буду знать.

Нужно только продумать варианты и пути их донесения до подозреваемых. Менвитам в этом отношении легче: для них нормально, что кто-то в общей компании решил поговорить с кем-то наедине. Арзаки не поймут, да ещё и информацией друг с другом поделятся — тогда план пойдёт к ранвишам.

Ладно, эта проблема хотя бы переведена в список решаемых. Остаётся Мон-Со. Вот с ним совсем ничего не понятно.

Четырнадцатого с ним всё было нормально, Шар-Лин привлекла его к инвентаризации. Кси-Лей нашла её протокол. Судя по сделанным ею снимкам, проверка касалась каких-то зелий.

Кроме того, обнаружился акт приёма нового артефакта — документ, который Шар-Лин пыталась внедрить уже много лет. Безуспешно. Однако ей повезло с Мон-Со: полковник просто не мог не одобрить этого занудства. Но…

Ильсор внимательнее присмотрелся к документу. Что-то ему не нравилось.

Так… Описание.

Тёмный осколок — стекло, предположительно сделанное в Ирмели в 5609-5723 гг. Имеет неровную форму, приблизительно совпадающую с графическим изображением молнии, растянутым в горизонтальной плоскости так, чтобы его можно было вписать в квадрат.

Они что, писали этот акт вдвоём, построчно вырывая друг у друга ручку?

Некоторое время Ильсор пялился в потолок, в красках представляя себе эту картину, но потом всё же вернулся к документу.

Чёрного цвета. Имеет рукоять отвёртки, приклеенную посредством красной изоленты. В центр осколка вплавлен кубический красный кристалл диаметром в один саэ.

Диаметр куба? Откуда они взяли диаметр куба? Или там кристалл Эр-Вина? Куб с диаметром — это, конечно, не мёртвый-немёртвый ранвиш в сейфе с синильной кислотой, но тоже достаточно безумно.

Суперпозиция… С точки зрения наблюдателя вне сейфа, ранвиш равновероятно и жив, и нет. Мон-Со ведь сейчас в том же состоянии, если так подумать.

А если попробовать… Нет, это риск остаться без быстрых перемещений. Хотя можно. Та-ак…

Планшет принадлежал Кси-Лей, и нормальной чертёжной программы в нём не было. Нашлась только какая-то для рисования, в которой были обрывки проекта двери Хранительницы.

Ну-у… Контакт с точкой выхода идёт при подсоединении электрода к точке на карте. Если заменить карту на снимок человека… Это, вероятно, приведёт к диффузии — и…

— Ты превращаешь квантовую механику в квантовую ересь, — заметил Ленмар.

Он весь день крутился поблизости, видимо, опасаясь новой обстановки и новых людей. Увы, все, кто мог помочь ему освоиться, куда-то подевались.

— Мне нужно найти человека.

— У этого человека есть коммуникатор? Та менвитка утром говорила, что служила в полиции. Наверное, она знает, как определять местоположение.

Наверное, но для этого нужна специальная программа, доступа к которой у Кси-Лей сейчас нет. Однако…

— Ленмар, ты гений!

В устройстве двери есть определитель, который следит за направлением импульсов по лей-линиям. Лиофон ведь тоже по ним сообщения пересылает. Значит, если вместо карты подключить к устройству лиофон, то, в теории, можно отследить, куда отправляешь сообщение.

Лиофон у Мон-Со с собой. Нет. А это вообще он был?

Честно говоря, Ильсор не верил в это «Помоги мне». То есть… то есть Мон-Со мог оказаться в ситуации, когда ему понадобилась бы помощь, но, во-первых, выразился бы иначе, а во-вторых, в нынешнем своём состоянии ни за что не обратился бы к Ильсору.

Однако проверить всё равно было нужно. Вдруг всё-таки?..

— Кто он? — спросил Ленмар и тут же добавил: — Или она?

— Он. Друг. Подержи, пожалуйста.

Ленмар перехватил раму, в которой держалась карта, и Ильсор отсоединил часть проводов. Так, теперь дверь временно не работает. Лиофон… Лиофон.

«Ты здесь?»

Импульс. Нет эффекта. А если вот так?

— Если закоротит, ты сожжёшь карту.

— Может быть.

Ланата бы сюда — работа больше по его части. Но Ланат будет только завтра.

Передвинув пару проводов, Ильсор поднёс электрод к карте и повторил сообщение.

Импульс. Электрод дёрнулся в руке. Так, взять посвободнее.

Ещё. Точка. Есть!

На белом плакатном листе появилась жжёная чёрная точка. Подпись — Ро-Ис.

— Ленмар, позови Морни, пожалуйста. Я пока перекручу всё обратно.

Морни прибежала сразу.

— Ро-Ис? — повторила она. — Он как-то упоминал, что вырос в этом городе.

Наа-Хит. Оказывается, Мон-Со и Гил-Над родом из одной провинции. Впрочем, сомнительной уникальности совпадение: провинций шестнадцать — очевидно, что в экспедиции было по несколько человек из каждой.

Для более подробных разъяснений пришлось ждать, когда Анрай нагуляется по шахтам и приведёт менвитов обратно.

— В Ро-Ис нет совершенно ничего интересного, — сообщил Кау-Рук. — Танковая дивизия, их же училище, пара кадетских интернатов — это всё военное. Насчёт колдуна не уверен, но никого выдающегося там не помню.

— Была какая-то дрянь больше ста лет назад, — вспомнила Кси-Лей, — но больше на уровне служебных баек. Мол, жил там колдун-людоед, который детишками питался.

— Менвиты вообще к страшилкам неравнодушны, — усмехнулась Морни. — Я в Нармё молодёжь велосипедом напугала. А они к Мон-Со побежали.

— А он? — заинтересовался отец.

— Приютил их на ночь. Решил не отправлять в темноте по обрывам бегать.

В его духе — прикрывать заботу рационализмом. Почему у менвитов забота считается чем-то неприличным? Он ведь не один такой!

Наутро, вновь замаскировавшись под курьера, Ильсор отправился в Ро-Ис. Пока — просто осмотреться.

Накануне он привлёк к работе Кау-Рука, и тот, насколько это было возможно, уточнил координаты цели. По-хорошему, для большей точности нужно было завести несколько карт разного масштаба или привязать дверь к навигатору, но пока такой возможности не было.

Впрочем, точность и так оказалась весьма высокой. Дверь вывела Ильсора не в какой-нибудь абстрактный переулок, а в подвал здания.

Множество кладовок. Похоже, многоквартирный дом. Что Мон-Со может здесь делать? Зашёл в гости к старому знакомому? Ой, вряд ли. Скорее, это всё-таки не он.

За спиной открылась дверь. Кладовка номер 899, если верить дверям справа и слева от неё. Бр-р!

Хозяин этой кладовки выглядел ужасно. Тощий жёлтый старик в шеоре, шатающийся как пьяный, почти лысый, с грязными чёрными прядями и сиреневыми глазами.

Едва встретив его взгляд, Ильсор опустил голову.

— Курьер, — констатировал колдун. — Юнсар?

— Нет, господин.

Что бы это ни значило.

— Плохо.

Колдун запер кладовку и нетвёрдой походкой, придерживаясь рукой за стену, удалился в сторону лифтов. Ильсор глянул на номер — действительно, 899 — и направился к лестнице.

Вероятно, стоит обойти весь дом. Мон-Со здесь, скорее всего, нет, но может найтись что-то важное.