В моей голове, или Как сделать из муд... Саске человека (гет)

Сидеть в кустах и фактически ничего не делать было отвратительно, но Наруто побежал в бесполезную лобовую атаку, а мини-я скрылось где-то в деревьях на другой стороне опушки, так что о разработке совместного плана речи не шло — по крайней мере, пока каждый из них не провалит самостоятельную попытку, — и всё, что Саске мог или не мог сделать в одиночку, просто не имело смысла в рамках их настоящей задачи.

Однако он не удержался от того, чтобы метнуть несколько кунаев в поддержку Наруто и попытаться спасти его многострадальную задницу от насильственного вторжения, увы, безуспешно.

«Бессмысленно и беспощадно: отрицательное подкрепление на нём работает с точностью до наоборот, только подстёгивая. И даже если новая порция оскорблений содержит в себе неплохой урок, он ведь не станет слушать, — вздохнула Сакура, и Саске не мог не согласиться. — Единственное, чего Какаши добился, так это усложнил жизнь всем присутствующим, включая себя».

— И одним больше, чем другим, — кисло подтвердил он, наблюдая за очередной попыткой Наруто забрать колокольчики. С его выносливостью он просто будет снова и снова создавать теневых клонов и тупо посылать их на убой, пока не выйдет время, и... — Или нет?

Саске ошеломлённо наблюдал за тем, как Наруто просто взял и использовал то, что сказал ему Какаши, себе на пользу.

«Может, проблема всегда была только в тебе», — Сакура даже не удосужилась сформулировать это в виде вопроса и прямо-таки источала веселье каждым словом.

— Ой, молчи! Тебя, то есть другую тебя, он тоже никогда не слушал.

«Что-то я не припоминаю её попыток до него достучаться в плане здравого смысла, а многие дурные привычки она из Наруто в итоге выбила, пусть даже в самом прямом смысле».

— Вот и проверим. Скоро.

А Какаши тем временем поймал Наруто в ловушку и надавал ему целую кучу дельных советов в привычной уже издевательской манере.

«И мы ещё не прошли его тест, но он всё равно пытается нас чему-то учить, пусть даже его методы неортодоксальны и совсем не подходят для обычных, нормальных людей, но сам факт… и он уже решил, не так ли? Решил, что возьмёт нас».

Либо так, либо он просто высокомерный говнюк, любящий без разбора критиковать окружающих.

«Звучит очень похоже на него, — Сакура хмыкнула, — но одно не исключает другого».

Саске внимательно наблюдал, как Какаши выманил его младшую версию из засады, и ждал момента, чтобы освободить и его, и Наруто после неизбежного проигрыша и попытаться уговорить их работать вместе, поэтому натурально подпрыгнул, когда позади него раздалось бодрое:

— Йо.

Он не издал ни звука. Это только Сакура в его голове, ясно?

Потом были листья.

А потом…

Итачи снова умирал у него на глазах.

И раны с ожогами по всему телу, и эта улыбка облегчения на окровавленных губах, которая рвала сердце гораздо сильнее первых двух…

Гендзюцу.

Саске даже знал его — А-ранг за адаптивность, в полной мере доступно либо владельцам шарингана, либо гениям, а Какаши, как назло, был и тем, и другим, — он знал, как оно работает, знал, что это не происходило на самом деле.

Но всё равно медлил.

Опасность гендзюцу достаточно высокого уровня часто заключалась в том, что люди на самом деле не могли или не хотели вырваться, даже прекрасно о нём зная.

«Этот ублюдок… — у Сакуры были слёзы в голосе, но она нашла в себе силы развеять иллюзию: — Кай!»

Какаши стоял прямо перед ним, не скрываясь, этот высокомерный засранец, и Саске стоило немалого труда не подать виду. Откуда-то слева доносились звуки битвы, значит, очень высокий шанс, что ему достался лишь клон. Пытаться забрать у него колокольчики не имело никакого смысла, но…

«Но ты хочешь».

О, он хотел, но не колокольчик. Он хотел уничтожить Какаши.

У-нич-то-жить.

Но Сакура опять начнёт зудеть про «никого не калечь, не убивай людей, не уходи из Конохи» и вот это вот всё. Или просто парализует его.

«О нет, я полностью согласна: врежь ублюдку. Засунь земляного дракона ему в глотку и убедись, что он достанет до его сердца».

Слышать её такой, причём говорящей всерьёз, а не просто выпускающей пар от злости, было непривычно, и ему даже стало немного не по себе.

«Что? — невозмутимо сказала она. — Он большой мальчик, как-нибудь переживёт, даже если это не клон».

Ей не нужно было просить дважды.

Для начала Саске выбрал гендзюцу. Почти такое же сложное (по крайней мере, без додзюцу) и достаточно тонкое, чтобы даже Какаши мог его не заметить первое время, особенно если он не ожидал подобной наглости, а его шаринган закрывал протектор. Оно поддерживало иллюзию нахождения своего создателя в первоначальной точке и скрывало от жертвы его настоящее положение, а великолепный контроль чакры Сакуры позволил ему применить технику без единой печати, не выдав того факта, что сам он освободился.

Это был более чем оправданный риск. Итачи заслуженно считался величайшим мастером гендзюцу в мире, и Саске превзошёл его в этом, даже сломал знаменитую ультимативную технику изнутри, причём с менее развитыми глазами. Он вполне мог справиться с Какаши (который разбирался в гендзюцу намного выше среднего, но отнюдь не претендовал на исключительность) даже вовсе не имея шарингана.

И это сработало.

Теперь ему нужно было сделать два шага. В конце концов, он собирался выполнить пожелание Сакуры в точности, а джонин такого уровня мог почувствовать приближение вражеской техники — и убраться с дороги на голых инстинктах — даже сквозь гендзюцу, следовательно, бить нужно в упор.

И остался всего один, когда чёртов Какаши поднял свой протектор на лоб, а гендзюцу развеялось; Саске тут же замер.

«Замена? — тут же предложила Сакура. — Чем проще, тем лучше, и я хочу убраться от него как можно дальше как можно быстрее».

— Хорошая попытка, Сакура-чан.

Какаши смотрел на него с эдаким снисходительным одобрением, приправленным капелькой удивления, и это было в десять раз обиднее из-за того, что Саске даже сейчас наверняка мог обмануть и согнуть его разум так, что ничто не вернуло бы его к норме. Он мог сделать с ним всё, что хотел. Точнее, он был на это способен, но не мог. Потому что Сакура ему активно не позволяла.

«Не будь идиотом! Тот, у кого никогда не было шарингана, не может знать, как выглядит мир для человека, который его имеет, как дальтоник не в состоянии нарисовать цветную картину. Ты сейчас Харуно Сакура, и Харуно Сакуре неоткуда знать такие вещи! — взорвалась она. — Поэтому кончай уже пытаться взорвать его мозги вместе с нашим прикрытием!»

Гордость Саске бунтовала, но его разум согласился, поэтому он собрал своё дерьмо и остановился, а затем изогнул губы в фальшивой милой улыбке, за которой скрывалось кровавое убийство, и спросил:

— Что выдало?

— У меня есть твой файл из академии, и там указано, что ты тип гендзюцу, а значит, не могла так легко попасться, — охотно поделился Какаши.

Но другая Сакура попалась.

«Естественно! Вот ты помнишь, чтобы нам в Академии преподавали хотя бы основы гендзюцу? И я нет! Потому что даже Кай — это продвинутый материал, его нужно тренировать, как и любое дзюцу, на практике, времени и специалистов для которой Академия не имеет, ведь сами техники — узкая и непростая специализация, её выбирает очень редкий джонин. Даже Орочимару понадобился месяц, чтобы найти тебе кого-то достаточно квалифицированного, раз уж сам он без печатей не мог. Но Какаши грёбаный супер-гений и учился с простыми смертными меньше года, у него искажены представления о реальности, — проворчала она, потом фыркнула: — Зато на этот раз он думает о нас лучше, чем о полуразумной плесени».

— Слабое утешение.

Тем более что о нём он никогда так не думал.

— Ну-ну, Сакура-чан, не расстраивайся так.

Саске закрыл глаза: как низко он пал, что его пытается ободрить Какаши?

Из всех людей.

Тот самый Какаши, который не может прожить минуты, чтобы не оскорбить кого-нибудь тем или иным образом. Может быть, если притвориться, что его тут нет, он просто возьмёт и исчезнет…

«Боюсь, это напрасная надежда».

Пауза затягивалась.

— Ты уже сдаёшься? Не собираешь больше ничего пробовать? — наконец поинтересовался Какаши.

— Смысл, — Саске гордился тем, как ровно и невыразительно прозвучал его голос.

«Я тоже горжусь, но ты явно жульничаешь со всеми этими генами бесстрастности Учиха и клановой муштрой».

С её телом гены ему на самом деле больше не помогали, и это было заметно.

— Получить колокольчик, а вместе с ним право на обед и место в команде?

— В одиночку. Против джонина. Который этого ждёт. Конечно, почему бы и нет.

Он демонстративно медленно протянул руку, Какаши столь же медленно отодвинулся и приподнял бровь в демонстративном удивлении.

— Не получилось. Какая трагедия.

— Ты случайно не плод запретной любви какого-нибудь Нары?

«Это было действительно грубо», — справедливо возмутилась Сакура, и Саске гневно прищурился.

— Нет. Мои родители совершенно точно гражданские, — процедил он.

Ну, её, но детали.

— Ладно-ладно, — Какаши потёр затылок. — Это хорошо, на самом деле даже отлично! — а затем едва слышно пробормотал: — Тогда и не тайная Учиха тоже, слава Ками. Их взгляды могут убить.

— Не сыпь мне соль на раны.

— Ой?

Удовлетворять его любопытство Саске не собирался.

— Слушай, почему бы тебе не пойти почитать свою книжку куда-нибудь в более уютное место, а?

Звуки битвы его мини-я стихли какое-то время назад, и ему давно уже пора было отправляться на поисково-спасательную миссию за своими товарищами по команде.

«Мы могли бы просто развернуться и уйти?»

Тысяча. Лет. Боли.

«Да, ты прав: не стоит его поощрять даже косвенно».

— Здесь достаточно уютно, — Какаши упорно делал вид, что не способен понимать намёки.

Саске тяжело вздохнул, затем немного подумал и ещё раз вздохнул.

— Я могу тебя ударить, если ты так сильно хочешь?

Вероятность, что он парирует или блокирует удар, намного выше, чем на уклонение. Ничьей первой мыслью при виде маленькой девочки, больше всего похожей на фруктовое пирожное, не будет, что она может ударить вас с силой идущего на полной скорости товарного поезда. С силой достаточной, чтобы развеять теневого клона даже очень опытного джонина и сбежать на поиски.

«Хотела бы я увидеть его лицо!» — воодушевилась Сакура и продемонстрировала свой лучший злодейский смех (и это звучало поистине впечатляюще); Саске ухмыльнулся в ответ и замахнулся, теперь по-настоящему.

Его расчёт оказался верным — и это удивление было восхитительным, — но после того, как Какаши отлетел к одному из деревьев и ударился о него так, что осталась глубокая вмятина, он сполз на землю и больше не встал.

— Э?

«Ками, он ведь не мёртв, не так ли?» — Сакура рванулась их телом в спринте, чтобы подбежать ближе.

Он не выглядел мёртвым, но без шарингана Саске не мог сказать наверняка.

— Я не знаю, ты тут ирьёнин! — огрызнулся он.

«Я такой же ирьёнин, как и ты!»

— Я не ирьёнин!

«Так и я тоже!»

Она вообще не помогала.

— Блядь, мы в такой жопе…

Саске в отчаянии ухватился за слишком длинные волосы и зарычал.

«Так, спокойно! Он грёбаный джонин, а это не то звание, которое дают за выслугу лет. Он должен быть живучим. Смотри, он даже не кровоточит», — попыталась Сакура, но она не хуже него знала, что это ни черта не значило.

— Ему не обязательно кровоточить, когда внутри всё всмятку, и грёбаный живучий джонин не стал бы терять сознание, если бы его внутренности не превратились в фарш!

Ему категорически не нравился Какаши — ни как учитель, ни как человек, — но он не заслужил за это смерти!

«Блядь, Саске, успокойся».

— Ага. Конечно. Проще простого.

«Было бы очень, очень позорно для кого-то вроде него умереть от руки собственного генина, который даже не пытался, особенно после долгих лет миссий самого высокого ранга и кучи потерпевших неудачу охотников за головами и вражеских шиноби».

— Вот уж точно, — не мог не согласиться Саске. — Тем более случайно.

И это было чуть ли не худшей частью: он терпеть не мог не контролировать происходящее. А что, если в следующий раз он ненароком убьёт кого-то, кого будет действительно жалко?

«Хотя Какаши читает порно на публике. При детях. Слова «позор» просто нет в его лексиконе», — продолжила рассуждать Сакура.

Глаза Саске в шоке расширились от пришедшей в голову идеи.

— Может, ему нравится унижение.

Он не гордился тем, что промелькнуло на задворках его сознания с этими словами, особенно когда Сакура издала странный писк, и сомнений в том, что она это не пропустила, не осталось. Его щекам стало жарко.

— Это не то, что ты подумала…

«Да, это то, что подумал ты, Сас-ке-кун, такой озорник…»

— Ургх, просто прекрати!

«Нет».

— Ты этого никогда не забудешь, да?

Нет, если он хоть немного её знал, и теперь он знал.

«Ни за что, больше того, я и тебе не позволю».

— Сакура…

«Нет, кто бы мог подумать, что Учиха Саске — тайный извращенец? — она просто не переставала хихикать, даже когда говорила. Привилегии быть голосом в голове. — Ой, точно, я могла».

— Не надо… — сдавленно выдавил он.

«Ну, понимаешь, как человек, который видел каждую твою мысль за всю жизнь».

Саске не знал, как и когда, но он заставил бы её заплатить за это унижение.

— Я убью тебя… однажды я это сделаю, даже если мне придётся умереть в процессе, оно того стоит.

«У тебя снова эти дни?»

— Какие ещё дни?

«Время СКД, то есть Синдрома Королевы Драмы. Характерен для многих — если не всех — Учиха, увы, в отличие от ПМС, абсолютно нерегулярен, не поддаётся предсказанию, длится произвольное количество времени, часто проявляется в затяжной форме, которая переходит в хроническую или перманентную».

Саске со стоном закрыл лицо руками.

«Бесит, правда?»

— Какого чёрта, Сакура, если ты знаешь, что это меня бесит?

«Ты сам ответил на свой вопрос: потому что это тебя бесит».

— И я повторюсь: какого чёрта? Просто зачем?!

«А что ещё мне делать, если у тебя паника, а позитивные стимулы на тебя не действуют?..»

Не было у него никакой паники. Не из-за грёбаного Хатаке Какаши точно.

«Если ты так говоришь, то конечно».

— Угрх!

Саске не думал, что однажды будет скучать по временам, когда она по нему сохла и в основном невнятно мямлила и лопотала вместо нормального разговора.

«Не переживай, я всё ещё по тебе сохну, просто новые времена требуют новых решений».

Вот чёрт, он думал смутить её, но в итоге смутился сам.

— Если Какаши умрёт, пока ты тут развлекаешься за мой счёт, у нас будут проблемы. Такие проблемы, которые тебе не понравятся и наверняка порушат все твои планы, — Саске попытался вернуться в конструктивное русло.

«Ты прав, конечно, но у него есть пульс и он дышит. Всё не настолько плохо», — Сакура звучала очень уверенно, и это его немного утешило, но он не мог не возразить:

— Пока что не настолько плохо.

«Ладно-ладно, — Саске почти чувствовал, как сильно она закатила глаза. — У меня есть идея».