Великий Дракон (джен)

Высокие зелёные деревья обрамляли открытую площадь столицы, по которой сновали повозки и обычные граждане, крепкие красивые дома немного напоминали Тай Лунгу, стоявшему на балконе, Долину Мира и были совсем не похожи на дома в клане Белого Тигра. Здесь, в столице, он бывал всего однажды, очень-очень давно, когда Шифу пришлось ехать сюда вместе с ним. Сейчас ему не нравился шумный пыльный город, ведь он привык к достаточно тихим и уединённым местам проживания, и даже крепость Буё уже не казалась ему такой уж плохой.

Тора Гадиан, Шифу, Фэнхуан, Хай-Ланг, Оками и Неко, император и советник Лонгвей вместе с военачальниками обсуждали план боя, и остальные могли побездельничать. Однако обычные воины упорно готовились к битве: волки клана Лингуэй и императорские войска познавали искусство ниндзюцу — и борьбу с демонами, следуя указаниям японцев и обучаясь владеть специальным оружием, часть из которого уже была послана мастерам кунг-фу по всему Китаю.

По скучал по друзьям и приставал к Тигрице с расспросами о том, как ей кажется, спокойно ли в Долине Мира и что делают остальные из Пятёрки, а девушка лишь сухо отвечала, что не знает. Они все трое — По, Тигрица и Тай Лунг — стояли на балконе, расположенном у той залы, в которой проходило заседание, и не смели войти туда. Воин Дракона немного повозмущался, что его не пустили разрабатывать план, но дух белой тигрицы сказал, что сейчас его голова вряд ли поможет. Но панда не так быстро успокаивался, вот и сейчас, стоя на балконе, вновь вернулся к этой теме.

— Если Тора сказала, значит, ты не должен вмешиваться, — заметила Тигрица.

— Но ведь я — Воин Дракона! — воскликнул По.

— Даже Воину Дракона нужно соблюдать указания и приказы, — вдруг сказал Тай Лунг, до этого молчавший.

— Что, Шифу так тебя учил? — поинтересовался По.

— В клане Белого Тигра все мы строго подчиняемся приказам, и даже глава клана следует им. В Японии очень важна дисциплина, а в кланах ниндзя подчинение является одним из основных правил. Конечно, не слепое подчинение, — добавил барс.

— Япония — не Китай, — заметил По.

— Если ты именуешь себя Воином Дракона, то есть величайшим мастером кунг-фу, то должен быть примером для каждого, должен соблюдать правила и не гордиться своим титулом. Если Тора не допустила тебя, значит, есть какая-то веская причина, потому что она старается выслушивать все мнения.

— Возможно, мы просто неопытны, — предположила Тигрица. — Хотя тебя, Тай Лунг, она могла бы и взять с собой.

— Я всего лишь ученик и делаю то, что скажет сэнсэй, — барс посмотрел на площадь. Он лишь иногда бывал на важных собраниях, да и то по большей части не для того, чтобы говорить свои предложения, а для того, чтобы слушать и учиться.

Зелёные деревья тихо качали кронами из стороны в сторону, площадь была пуста, солнце стояло высоко и хорошо высвечивало даже мелкие детали зданий. Внезапно перед глазами Тай Лунга встало его видение на пути к Храму Дракона, но сейчас оно вдруг приобрело чёткость и детали: он увидел больше деревьев, вместо открытой площадки эту площадь, по ней, но немного медленно, носились каша, ониби и различные воины, полыхал пожар, валялись обломки зданий. Он вновь увидел себя и Тору, сражавшихся в паре метров друг от друга, а затем произошло то же, что и в прошлый раз: они быстро отскочили, и стрела вонзилась в белую тигрицу.

Тай Лунг осел на пол, его голова ужасно болела и словно раскалывалась на куски, он чувствовал слабость во всём теле, но понимание того, какое важное значение его видение имеет для плана действий, заставило его подняться на ноги. Тигрица обеспокоенно посмотрела на него, но он качнул головой, за которую сразу же схватился рукой, и, шатаясь, направился к дверям.

— Эй, ты куда? А как же запрет входить туда? — По не понимал, почему ирбис вдруг пошёл ко входу в залу, ведь несколько минут назад он говорил о том, что нужно выполнять приказы.

Тора как раз говорила о том, что всех демонов нужно собрать в одном месте, чтобы было проще с ними справиться, заманить в ловушку, а затем уничтожить, как вдруг в двери вломился Тай Лунг. Непонимание и возмущение отразились на лицах присутствующих: как ученик белой тигрицы посмел не просто ослушаться её, а вломиться в залу?

— Сэнсэй! — воскликнул он, но с глухим рычанием рухнул на колени, потому что почувствовал прострел и в ноге, и в голове.

Тора вышла из-за стола, на котором лежала карта, и опустилась на одно колено рядом с учеником. Она подняла его голову на себя за скулы и требовательно, но вполне мягко, посмотрела на барса.

— Видение, — выдавил он, чувствуя, что ему становится трудно дышать, — оно повторилось!.. Я снова…

— Видел мою «смерть»?

— Хай. Оно… это было… Сражение будет здесь! — в его глазах начало темнеть, сознание словно отделялось, а боль всё увеличивалась. — На этой самой площади… перед двор… цом, — он ухватился за руки наставницы, но всё равно упал на пол. Теряя сознание, он успел услышать отчаянное восклицание Торы: «Лунг!»

Присутствующие с изумлением смотрели на Тай Лунга, лежавшего в какой-то неестественной позе, и Гадиан, ощупывающую его шею. Через несколько минут женщина позвала Тигрицу и По и спросила, что странного они заметили в поведении ирбиса несколькими минутам ранее. Тигрица ответила, что сначала всё было как обычно, но потом Тай Лунг на пару минут словно остолбенел, а затем рухнул на пол и вломился в двери.

— У него было видение не во время медитации? — изумилась Неко.

— Выходит, что так, — белая тигрица положила одну руку на сердце Тай Лунга, а вторую на его голову.

— Но ведь он не достиг высшего уровня, он даже ещё не сидит на хвосте!

— Поэтому оно вытянуло у него столько сил, — Тора начала читать мантру, и её руки засветились белым.

— Видение во время обычного бодрствования бывает только у сильных и духовно прекрасно развитых, и даже то, что оно вытянуло у Тай Лунга столько сил, говорит о том, что он могучий воин, — сказала Оками. — Тора-сама, если и при этом его обучение ещё не завершено, чего же нам стоит ждать после его окончания?

— Ещё большей силы, — ответила та, закончив исцеление. — Поверь, Оками-сан, когда он будет готов, я скажу.

Тай Лунг издал хриплый звук, прокашлялся и медленно открыл глаза. Тора помогла ему сесть, но придерживала, да и сам ученик вцепился в неё, боясь снова упасть, потому что чувствовал слабость и даже тошноту.

— Вы понимаете, что значит его видение для нас? — спросила белая тигрица.

— Он сказал, что сражение будет проходить здесь, — вспомнил Шифу.

— Это значит, что ловушку для демонов нам придётся делать в столице, — нахмурился Лонгвей.

— Нужно срочно эвакуировать жителей! — воскликнул император. — Начинайте! Сначала выведите всех, а потом возьмёмся за постройку!

* * *

Тигрица точила красивую жёлтую гатану, подаренную ей Торой несколько минут назад, и думала, что если бы не было этого военного положения, то она бы чувствовала себя самой счастливой девушкой на свете. Эта гатана когда-то принадлежала Акено, учителю Торы Гадиан, он подарил её ей, когда она закончила своё обучение, и белая тигрица какое-то время сражалась ей. «Он сказал, что гордится мной, и эта гатана — знак его уважения к моему мастерству и его любви ко мне, как к своей лучшей ученице. Теперь я дарю её тебе, Тигрица, как знак моего уважения к твоему мастерству и моей привязанности к тебе», — сказала ей наставница, подавая оружие с улыбкой.

— Тебе повезло, — сказал Тай Лунг, садясь рядом, но смотрел он очень дружелюбно. — Эту гатану Тора очень берегла, потому что ей дорога память о своём первом учителе.

— Это огромная честь, — отозвалась Тигрица, проводя по лезвию тряпочкой. — Ты не представляешь, что я чувствую! — повернулась она к барсу с восторгом в глазах. — Оружие, которое так дорого сэнсэю, которое принадлежало и Торе Гадиан, и её учителю, теперь принадлежит мне. Я думала, она дала мне гатану только на это сражение, но потом оказалось, что это подарок!.. Я просто счастлива. Теперь у меня есть связь с вами, живое напоминание.

— Нами? — удивился Тай Лунг. — Ты хотела сказать — с Торой?

— С вами, — повторила Тигрица. — Я хочу помнить вас обоих.

Она так улыбнулась, что тай Лунг понял, что она привязана и к нему, что и он что-то значит для неё, а не просто ученик её наставницы и приёмный сын её учителя. Он тоже улыбнулся ей, потому что сам привязался к Тигрице и доверял ей больше, чем кому-либо из китайцев. Хотя, конечно, рассказать ей всё, что рассказывал Торе, он не мог.

— Теперь главное выполнить одну из основных задач ниндзя, — сказала вдруг появившаяся Тора, — вернуться домой живыми.

— Было бы неплохо ещё и не калеками, — усмехнулся Тай Лунг, и Тигрица почему-то хихикнула, сама не понимая, то ли это был нервный смех, то ли слова барса действительно её насмешили.

Тора села на хвост напротив них и долго рассматривала учеников, раздумывая над чем-то, а затем, на пару секунд прикрыв глаза, сказала:

— Я хочу кое-что рассказать вам. Сражения с демонами в большом количестве весьма опасны для смертных, никогда нельзя предугадать ход событий. Я была очень сильно привязана к учителю Акено, я любила его так же сильно, как и своих родителей, но во время того сражения, после которого я стала духом-хранителем, погиб и он. Погиб раньше меня. Я была убита горем и в тот момент, когда он умирал у меня на руках, чуть не лишилась рассудка. А заодно и жизни. Но меня спас Великий Дух Дракон, и тогда я поняла, что нужно продолжать бой. Продолжать, несмотря на боль в сердце… А потом я встретила Акено в Мире Духов. Тай Лунг, не страшись своего видения.

— Ты знаешь, что не могу, — вздохнул тот и опустил голову.

— Знаю…

— Я ведь даже не закончил обучение.

— Ты не можешь знать, когда это случится, возможно, эта война будет длиться не один месяц. А может быть это повторится только через несколько лет, причём за это время мы можем и вернуться в Японию. Я это к тому говорю, — поспешила добавить Гадиан, увидев растерянность на лицах своих учеников, — что это видение не обязательно относится к этой битве. Значит, вы должны сражаться так, как обычно. И повторюсь: убить меня нельзя, я же дух в смертной оболочке.

— Но ты ещё пятьдесят лет не сможешь принимать вид смертной, не сможешь… — Тай Лунг замолчал и сжал губы. Осознавать то, что он не сможет дотронуться до своей наставницы столь долгое время, было достаточно больно.

Тора понимала это и сама подавляла волнение и беспокойство в своём сердце. Для того, чтобы закончить обучение Тай Лунга, ей был необходим физический контакт с ним — точки воздействия, утешительные прикосновения, обычная забота, тренировки. Без тела смертной она не сможет всего этого сделать, а это сильно затруднит уроки… И потому она надеялась, что видение барса относится не к этому сражению.

— Но мы всё равно сможем быть вместе, — улыбнулась белая тигрица, отрываясь от собственных болезненных мыслей и снова перенастраиваясь на боль других.

Губы Тай Лунга дрогнули в лёгкой улыбке, за которой он скрывал — хотя обе тигрицы это поняли — свои боязнь и боль.

— Ну вот что, — решила переменить тему Гадиан, — есть у меня для вас две новости. Собственно, объявить их вам я и пришла. Остальные это уже знают и мои действия приняли. Первая новость касается Тигрицы. Гатану, которая теперь принадлежит тебе, сопровождает определённая традиция: её обладатели носят имена, начинающиеся на букву «а». Это всё началось ещё более, чем две с половиной тысячи лет назад, с мастера Акайо. Все знают, что в старости он начал немного чудить, вот и взял к себе в ученики двух мальчишек, имена которых были Аки и Акио. Обучив их, он взял с них клятву, что в ученики они примут только мальчиков, имена которых начинаются на букву «а», а жёлтая гатана была отдана Аки. Затем она принадлежала Акихико, Акихиро, Арэта, Атсуши, Акайо, сопровождаемая всё той же клятвой. Однако постепенно клятва изменялась, и к началу новой стадии обучения в своём содержании имела слово «ученик», а не «мальчик». Случайности неслучайны. Когда гатана, укреплённая покровительством Великого Духа Феникса, принадлежала мастеру Акира, он не смог найти достойного кандидата в свои ученики, и даже среди тех, имена которых начинались на другие буквы. Он был уверен, что теперь гатана останется как достояние, потому что он не сможет передать её кому-либо. Но через несколько недель он вдруг увидел своего будущего ученика, — Тора замолчала и выпрямилась, наслаждаясь волнением и заинтересованностью на лицах и в глазах учеников; она умела выдержать паузу и оставить интригу. — Это была его дочь Аям. Акира смог взять её в свои ученицы, поскольку её имя начиналось на букву «а», а клятва ещё до него раздвинула свои рамки насчёт женщин-воинов: куноити уже были признаны в кланах. После гатана долгое время принадлежала только куноити: Азуми, Аяко, Аризу, Акэйн, Айяно, Атсуко, а потом, когда в кланах ниндзя установилось больше свобод, гатана перешла к Акихиро, ставшему первым учеником женщины. Затем его учеником стал Арэта, а его ученицей Амайя. Именно с ней связана новая ступень развития обучения и наследования гатаны. В свои ученицы она взяла беспризорницу по имени Джун, но дала ей новое имя: Акико. Её учеником был Изаму, получивший имя Акайо, его учеником стал Атсуши, но владел легендарным оружием недолго: через пару лет он погиб в бою, и Акайо пришлось искать нового ученика. И владелицей гатаны стала Азэми. Её учеником был Керо, принявший имя Акио, после гатана перешла Акихико, затем Атсуши, а после моему учителю Акено.

Тора замолчала и внимательно посмотрела на учеников. Они справились с чередой имён и даже поняли, что гатана часто передавалась учителем не одному ученику — по причине его смерти или, может, ещё чего-то. Они и суть уловили: Тигрица должна принять японское имя на букву «а», но сейчас их не это интересовало.

— Сэнсэй, а у вас имя на букву «а»? — спросил Тай Лунг.

— Или вы меняли? — продолжила Тигрица.

— Я ждала этих вопросов, — засмеялась белая тигрица. — Когда я была смертной, меня звали Акеми. Почти никто не знает этого, даже нынешний глава клана Белого Тигра, только самые близкие мне… существа.

Тай Лунг и Тигрица переглянулись, а потом улыбнулись.

— Какое имя я должна принять? — спросила Тигрица.

— Обычно воины сами выбирали, хотя для Джун имя выбрала наставница. Ты не очень хорошо ориентируешься в японских именах, и я не думаю, что ты смогла запомнить все названные мной женские имена, так ведь?

— С этим у меня из ряда вон плохо, — усмехнулась девушка. — Вы мне поможете?

— Я бы хотела дать тебе имя Акира. Оно и женское тоже, не волнуйся. Это в честь мастера Акира, который и проложил дорогу женщин к изучению определённых техник боя и владению этой гатаной. Ты согласна?

— Конечно, мастер Тора! — восторженно воскликнула Тигрица, понимая, что отныне будет носить другое имя, не то, к которому привыкла. Но она была готова. Ведь и Тора Гадиан около тысячи лет назад должна была привыкать к новому имени и забыть, скрыть, что когда-то её звали Акеми.

— А как это будет происходить? — поинтересовался Тай Лунг.

— Тигрица встанет напротив меня и сложит руки, словно для поклона, но останется стоять, затем скажет определённые слова. Никакой особой церемонии не будет, мы можем сделать это прямо сейчас. Причём Тигрицу иногда всё ещё могут называть Тигрицей, это не запрещается, но она сама должна называть себя Акирой... Прости, дорогая, возможно, ты не готова к такому, и в другой ситуации я бы сначала рассказала всё тебе, а уж потом подарила бы или не подарила эту гатану, но сейчас тебе нужно особое оружие, и у меня, к сожалению, не было иного выхода.

— Я всё понимаю, мастер Тора, и я совсем не против такого поворота событий.

— Хорошо, — улыбнулась Гадиан. — Тогда я скажу тебе слова, которые ты выучишь, и прямо сейчас, Тигрица, ты изменишь своё имя. Тай Лунг будет свидетелем, — снова улыбнулась женщина, а затем стала учить Тигрицу нужным словам. Когда та всё запомнила, тигрицы встали в нужную позу, и затем девушка сказала:

— Я, Тигрица, воин Китая, мастер кунг-фу Нефритового дворца и ученица мастеров Шифу и Торы Гадиан, принимаю имя Акира.

Затем тигрицы поклонились, и Тора сказала, что отныне Тигрицу зовут Акира.

— В Японии это было бы сложнее, — наставница села на пол, и ученики последовали её примеру. — Там тебе пришлось бы называть ещё и клан, принадлежность к группе ниндзя и куноити, своё звание и положение, родителей, а также говорить, что ты подданная микадо и называть его имя.

— Ух ты, — удивилась Акира.

— Вот именно. А теперь я перейду ко второй новости, которая касается Тай Лунга. Гурейто Дорагон, ты мой ученик, но без собственного оружия, и это необходимо исправить. К тому же пришло время тебе официально владеть оружием. Я знаю, что тебе больше всего нравится гатана, и пока ты освоил бой лишь с одним клинком, не двумя, и это проще для нас. Я хочу подарить тебе особую гатану, — Тора завела руку за спину, а затем достала свою красную гатану. — Возьми, отныне она твоя, — она подала Тай Лунгу клинок, и он, с шоком на лице, принял его, всё же не забыв поклониться. — Эта гатана принадлежала моему деду, отцу отца, который владел техникой боя одной гатаной. Она перешла ко мне, но я пользовалась гатанами бабушки, а оружие деда, переходившее из поколения в поколение, хранила как семейную реликвию. Однако нельзя допускать, чтобы оружие лежало без дела, а так как детей у меня нет, и ты стал мне как сын, я передаю её тебе. Ты наследник моего рода, и эта гатана откроет для тебя многие пути.

В небольшой комнате повисла тишина. Ученики смотрели на Тору, которая источала удовлетворение и ласку. Справившись с волнением, восторгом и ещё какой-то массой чувств, Тай Лунг поблагодарил наставницу за честь и доверие.

— Я люблю вас обоих, — сказала Тора.

— И я, — сказал барс.

— И я, — сказала Акира.

Тора раскрыла руки, и оба её ученика заключили её и были заключены сами в крепкие объятья.

* * *

Время пришло. Ловушка была готова, а ждать дольше было опасно. Все мастера кунг-фу в Китае были оповещены о плане действий, оставалось лишь приступить к делу. Армии стояли на площади, готовые начать бой. Ещё раз удостоверившись, что всё в порядке, Тора Гадиан кивнула соратникам и направилась к ловушке. Какой бы ни был исход, она должна сделать всё, чтобы в Китай вернулся мир.

Белая тигрица встала в самом центре гладкой и открытой площадки, затем сделала несколько плавных движений руками и выпустила из себя в небо огромный золотой столб света, который своей энергией должен был привлечь всех демонов. Через некоторое время воздух наполнился жаром и горьким противным запахом, а затем появились огненные шары и большие чёрные фигуры, словно густой дым — ониби и каша. Тора стояла в самом центре ловушки и заманивала демонов в неё, привлекая их особой энергией. Когда большая масса демонов устремилась к белой тигрице и скрыла её от глаз смертных, кружа вокруг неё плотным слоем, Оками, Шифу, Хай-Ланг и один из генералов императора нажали на рычаги одновременно, и над демонами мгновенно вырос механический купол, с грохотом закупоривший их в ловушке.

Когда это произошло, оставшиеся демоны поднялись вверх, но путь к отступлению им отрезали воины-птицы во главе с Фэнхуан, убивая самых бойких и настырных и не давая им прорваться. Тогда большинство демонов рванули вниз, но смертные были уже готовы к сражению и начали ожесточённый бой.

Через несколько минут из стены ловушки вышла Тора и дала знак советнику Лонгвею, что можно открывать её заново. И вновь особая энергия заманила демонов, и на этот раз не уцелел никто из них. Гадиан вновь прошла через стену, и ловушка снова была открыта.

— По местам! — скомандовала белая тигрица. — У вас две минуты на передышку, затем я увеличу мощность и привлеку демонов почти со всего Китая. Это будет самая сильная волна, мы должны устоять!

Воины заняли свои позиции, выпили воды, обработали раны и стали ждать в засаде. Когда отведённый духом срок истёк, Тора выпустила яркий столб света такой мощности, что по площади прошёлся ветер. Минуты текли в напряжённом ожидании, но вот тучами с разных сторон появились демоны и устремились к источнику энергии. Тора, став непроницаемой, не опасалась быть пораненной, а потому спокойно выполняла свою задачу. Пока демоны забирались в ловушку, воины могли отдохнуть, но, когда та захлопывалась, они сражались с каша и ониби, не щадя себя.

Однако резерв стоял, ожидая сигнала Торы Гадиан — их бой должен быть при третьей волне, когда остальные устанут и будут не в силах больше сражаться. Тай Лунг внимательно следил за наставницей, чтобы не пропустить сигнал, но позволил воинам спокойно сидеть и даже немного расслабиться, ведь их время ещё не пришло. Барс, как и Акира с По, был недоволен, что его оставили «на потом», но не мог перечить наставнице. Однако назойливый вопрос постоянно крутился у него в голове: почему? Почему он в резерве, ведь всегда сражался в рядах первых? Но Тора ничего не объяснила, а просто отдала приказ. Что ж, зато он вместе с Акирой и По в резерве, да и Шифу с Оками и Хай-Ланг будут участвовать как воины только в третьей волне.

— Интересно, когда закончится вторая волна? — подумал вслух По.

— Уж точно не раньше, чем через десять минут, вон сколько демонов, а ловушка уже трижды закрывалась, — ответил Тай Лунг, не отрывая взгляд от поля боя.

— Кстати, я так и не понял, что происходит в самой ловушке.

— Тора выпускает мощный поток внутренней энергии, как ки, но иной, разрушающий, уничтожающий демонов. Духам её уровня очень просто это сделать, но им нужно несколько минут, чтобы восстановить силы. Чем меньше демонов нужно убить за раз — тем короче отдых. А Тора должна уничтожить многих.

Тай Лунг видел, как снова прошла через стену ловушки Тора, как Лонгвей в своём укрытии нажал на рычаг, как поток света вновь заманил демонов в ловушку, и снова наставница должна была выпускать разрушающую энергию. Это лишало её сил.

— Значит, после третьей волны она обессилет, — сказала Акира.

— Поэтому мы в резерве, — вдруг понял Тай Лунг, — чтобы победа была за нами даже при отсутствии Торы — в смысле, при её отдыхе.

Теперь, когда барс понял приказ наставницы, ему полегчало, и его боевой настрой сразу вырос. Но всё равно одна мысль тяготила его — видение. Он видел именно эту площадь, может ли быть не этот день, не этот бой?..

Прошёл час, и снаружи всё стихло. Тора крикнула, что вторая волна закончилась, и воины резерва вышли из укрытия. Пепел, чёрный дым, убитые смертные в лужах крови предстали перед ними. Живые, но раненые воины уносили павших, перевязывали раны и уводили тяжело раненых в особое укрытие. Императорским войскам досталось больше всего, но и среди Лингуэй, и среди японцев были потери. Оками перевязывала рану Неко на руке и разговаривала с ней о чём-то явно неприятном для кошки. Это выяснилось позже — Неко не могла выйти на бой из-за сильной раны, она скорее сама погибла бы, чем успела убить хоть одного демона. Фэнхуан тоже была ранена, но настояла на своём допуске к бою, всё-таки у неё ещё остались силы.

Гадиан сидела у поваленного дерева и медитировала, набираясь сил и пуская по себе целебную ки. На третью волну должны были прибыть мастера кунг-фу со всего Китая, подгоняя демонов и уничтожая их по пути, так что победа должна была быть одержана. Шифу и Лонгвей прошлись по войскам, укрепили укрытие раненых и заменили их резервом. Тора встала и направилась к ловушке. Ещё немного, и Китай будет чист. Должен быть.

Ждать нашествие каша и ониби пришлось дольше обычного, но их было намного меньше, даже чем при первой волне. Вскоре за демонами начали прибывать мастера кунг-фу, убивая их присланным оружием на ходу. Когда Тора разбиралась с демонами в ловушке, воины бились с кружившими демонами.

Хай-Ланг увидел, как один ониби опалил Фэнхуан, и та начала падать вниз. Он позвал единственного воина-птицу, которого знал, заменить сову, и Журавль сразу откликнулся и заполнил брешь в небе. Лидер клана Лингуэй успел подхватить падающую Фэнхуан, но во время приземления на них напал каша, который тут же был уничтожен ими, но оба воина неудачно упали на площадь, так что Фэнхуан сломала крыло. Она больше не могла сражаться, и Хай-Ланг быстро отвёл её к другим раненым.

По очень радовался и сражался в своё удовольствие. Да, это было сложно, но в драке без синяков ведь не обойдёшься. Однако вскоре он заметил, что ловушку давно не открывали. «Похоже, Торе нужно больше времени на восстановление сил», — подумал он. И его мысли были верны — дух белой тигрицы истощился и должен был отдохнуть побольше. Но Гадиан знала, что ловушка больше не откроется: она уже не могла использовать разрушающую энергию, теперь она должна была сражаться как смертная.

Пройдя через стену, Тора дала знак Лонгвею уходить, это же послужило сигналом для Шифу, Оками и двух генералов императора (Хай-Ланг перед началом третьей волны передал свой пост) вступать в бой. Белая тигрица достала свои гатаны, залезла на верх ловушки и огляделась: где сейчас было хуже всего? В небе мастера справлялись, у стен укрытия и ворот демонов было немного, к тому же туда устремились Шифу и Оками, а вот в центре каша и ониби буквально кишели. «Жаль, что нельзя покончить с ними разом», — удручённо подумала женщина. Но ведь у неё не было больше сил на высвобождение разрушительной энергии.

Тора прыгнула и на лету проткнула пятерых ониби, а затем приземлилась рядом с Акирой. Тигрицы вместе одолели трёх каша и стали пробиваться дальше. Демонов оставалось всё меньше и меньше, и Тора уже подумала, что видение Тай Лунга относилось не к этому сражению.

Но вдруг несколько ониби врезались в стену, загорелись доски и деревья, а затем некоторые здания словно взорвались, только без огня, и перед изумлёнными воинами предстали три новых демона: аманояку. «Чи ку шоу!»⁽¹⁾ — ругнулся Тай Лунг мысленно и поспешил найти наставницу в полыхавшем пожаре, попутно убивая каша и ониби.

Он нашёл Тору очень скоро, потому что демонов осталось не более трёх десятков, а один аманояку уже был повержен. Наставница велела ему объединиться с Акирой и По, а сама объединилась с Шифу и Хай-Лангом, и вскоре они смогли победить двух оставшихся аманояку. Но они не видели, что один каша подобрал арбалет погибшего носорога. Тора Гадиан и Тай Лунг сражались в паре метров друг от друга, держа в голове лишь мысль о том, что необходимо очистить Китай от японских демонов. Белая тигрица часто оглядывалась на ученика и с гордостью смотрела на то, как он сражается. Но он ещё не закончил своё обучение, ещё не обрёл гармонии и внутреннего покоя.

Тора обернулась на звук спущенной стрелы одновременно с Оками и увидела, как каша выстрелил из арбалета. И стрела летела в Тай Лунга, который ещё не понял, что мишень — он. Оками быстро разобралась с демоном, и повернулась посмотреть, уцелел ли барс. Но вместо этого увидела сцену, которая лишила её дара речи на несколько минут. Тай Лунг обернулся слишком поздно и погиб бы, если бы Тора не спасла его.

Он видел, как метнулась к нему белая тигрица, и как стрела вонзилась ей в самое сердце. Весь мир сразу остановился для барса, все звуки приглушились, образы расплылись, осталась лишь его наставница со стрелой в сердце. Он подхватил её и сел на землю, а Тора крепко держала его за плечо.

— Ну вот и сбылось твоё видение, Лунг, — прохрипела женщина. — Теперь бояться нечего.

— Ты… Ты…

— Оболочка смертной умирает, — сказала Тора, — не я.

Из глаз Тай Лунга брызнули слёзы, тело наставницы становилось всё холоднее и легче. У неё не было крови, которая заливала бы руки барса, но и без того вид «умирающей» Торы был ужасен, его сердце разрывалось на части, и он не мог сдержать рыданий.

Тора поняла, что времени у неё остаётся совсем мало, но вместе с этим к ней пришло понимание того, как она завершит обучение Тай Лунга.

— Лунг, — она вцепилась в него сильнее, — закончи обучение, продолжай тренироваться!

— Сэнсэй…

— Закончи обучение! — перебила она его. — Ты должен.

Она растаяла в воздухе, оставив после себя белые и золотые искры. Сражение между смертными и демонами на минуту остановилось: все были шокированы «смертью» Торы Гадиан. Тай Лунг взвыл и склонился к земле — он был не готов к уходу наставницы, даже зная о нём из видения.

Несколько каша и ониби решили, что теперь барс лёгкая добыча, и бросились к нему. Шифу, Хай-Ланг, Оками и остальные пришли в себя и продолжили бой, а По и Акира бросились к Тай Лунгу, намереваясь спасти его. Но барс вдруг вскочил, сжимая красную гатану, и встретил демонов так, как подобало ученику Торы Гадиан.

1) Чёрт возьми!

Вернуться к тексту