Белая сова (джен)

Сириус ходил по кабинету из угла в угол, косясь на свободный стул с таким видом, словно прикидывал, в которую стену его приятнее будет запустить. Не запустил, однако — уселся верхом, сложив руки на спинке, упёрся в них подбородком. Спросил, глядя Гарри в глаза с непонятным выражением:

— Ты точно ничего не слышал?

Гарри помотал головой. Сириус задавал этот вопрос уже в третий раз, но от повторения ответ ничуть не изменился, как ни пытался Гарри напрячь память. Слышал он ровно то же, что и все остальные.

— И всё же что-то тут не так, — мрачно проговорил Блэк, скорее разговаривая с самим собой, чем обращаясь ребятам. — Вот хоть убейте — не так и всё!

— Но профессор Флитвик... — робко начала Гермиона.

— ...тоже ни черта не понимает, а только строит предположения, — перебил Сириус. — И это меня сильно смущает. И этот чёртов голос.

— Так ведь не было на этот раз никакого голоса! — удивлённо возразил Рон.

— Вот это и смущает. — Сириус обвёл троицу мрачным взглядом и махнул рукой. — Ладно, ребята, не обращайте внимания, это я так. Наверное, от растерянности.

Вот это Гарри понимал даже очень хорошо. Он сам был не то что растерян — ошарашен до полной потери способности осмыслить произошедшее.

Такого просто не могло случиться.

Каникулы получились чудесные. В школе на этот раз осталось даже меньше народу, чем обычно: хотя нападений больше не было, но многие чувствовали себя неуютно. Из гриффиндорцев, кроме Гарри, остались только Уизли. Их родители собирались навестить Билла, а на поездку в Египет всей семьёй денег у них не было. Что, конечно, не озвучивалось, но подразумевалось.

Гермиона тоже собиралась остаться, но потом решила, что смысла в этом никакого, а с родителями повидаться хочется.

Сириус, видимо, вспомнив разговор первого сентября, запасся официальной доверенностью от Артура Уизли, где говорилось, что на время отсутствия родителей в стране Сириусу вручаются опекунские полномочия в отношении «несовершеннолетних членов семьи». Документ давал ребятам право во время каникул проводить время с Блэком за пределами школы, чем Рон и близнецы радостно воспользовались. Перси с важностью заметил, что у него есть более интересные занятия, чем прогулки по морозу, а Джинни, как и весь последний месяц, избегала общества братьев. Ничего особо необычного в этом не было — единственной девочке в семье периодически надоедала роль «своего парня», так что после нескольких попыток даже близнецы оставили её в покое, заявив, что подождут, пока принцесса сама надумает вылезти из замка и снизойти до своих ничтожных рыцарей. Джинни на это возразила, что на шутов они похожи больше, нежели на рыцарей, чем, впрочем, братцев ничуть не расстроила.

Сириус уводил их в горы за Хогсмидом и там выполнял давнее обещание: перекинувшись в сову, отрабатывал с ребятами головоломные воздушные трюки. Потом они шли в таверну, где симпатичная хозяйка поила их горячим чаем с вкуснейшими пирожными. С Сириусом она откровенно кокетничала. На подначку близнецов, не упускавших случая похихикать, Блэк ехидно сообщил, что этой шутке уже полторы дюжины лет, а Розмерта его заметно старше и сейчас в третий раз замужем. Но, как бы там ни было, в «Трёх мётлах» они были желанными гостями.

Гарри охотно проводил бы с крёстным целые дни, но у Сириуса, несмотря на каникулы, постоянно находились какие-то дела. Когда он варил зелья в своём кабинете, можно было хотя бы сидеть рядом и иногда задавать вопросы. Но гораздо чаще Сириус закапывался в какие-то фолианты и просил не отвлекать, а то и вовсе исчезал неведомо куда. А однажды ребята застали его сердито разглядывающим план каких-то помещений на листе пергамента. На вопросы он долго отмахивался, но наконец сдался:

— Расскажу, только поклянитесь, что никому не скажите.

— А Гермионе? — смущённо пробормотал Рон.

— Никому, кроме Гермионы.

Ребята дружно поклялись, горячо заверив, что умеют хранить секреты. Сириус усмехнулся:

— Да уж знаю. Ну так вот: во время учёбы сотворили мы карту Хогвартса. И помимо прочего, она умела показывать всех, кто где в замке находится.

— Ого! — восхитился Гарри. — Как пульт слежения во всяких банках, да?

— Что?

— Ну, когда в каждом помещении специальную камеру вешают и они все передают изображение на большой такой экран из кусочков, — не очень внятно пояснил мальчик. Сириус хмыкнул:

— Что-то вроде. Только у нас было не изображение, а точки с именами. К сожалению, Филч как-то после одной каверзы отобрал у Джеймса всё, что в карманах нашлось, Карту в том числе. Вряд ли понял, что это, она в сложенном виде просто листом пергамента выглядела, но вернуть не вернул. Я даже его спросил тут как-то, но он сказал, что давно всё это выбросил.

— А может, не выбросил?

— Может и не выбросил, но раз сразу не отдал, так и не отдаст. Вот, пытаюсь теперь новую нарисовать.

— А что, это так сложно? — удивился Рон. Сириус хмыкнул:

— Как сказал Гарри, «в каждом помещении вешается специальная камера». Рисовать нужно находясь в том помещении, которое рисуешь, в одиночестве, от руки, с соблюдением пропорций и без исправлений. Как тебе?

— Но если ты уже раньше рисовал...

— А рисовал не я. Рисовали в основном Рем с Питером. Я только некоторые девичьи спальни рисовал — те, чьи обитательницы имели привычку оставлять окна открытыми. А так мы с Джеем условия обеспечивали. Ну и чары потом накладывали. Фокус ещё в том, что по кускам эта штука не работает, нужен план всего замка. Точнее, процентов, по нашим прикидкам, где-то девяносто, недостающее Карта потом сама «дорисовывает». Правда, за теми помещениями, что сами на плане появились, наблюдать нельзя. Зато мы так три потайных хода обнаружили о которых раньше не знали.

— А сколько их всего? — жадно спросил Фред.

— Мы только два пока нашли, — пожаловался Джордж. Сириус многообещающе хихикнул:

— Ну, у вас ещё всё впереди.

Близнецы вздохнули, поняв, что делиться тайнами — по крайней мере, прямо сейчас — Блэк не намерен. И предпочли заговорить о другом:

— А весь план на одном листе рисуется? Это ж какой лист нужен!

— Не на одном. Для каждого уровня — свой лист. Потом они как бы сливаются в один и показывают себя по мере надобности.

— Уровня — в смысле этажа?

— Уровня — в смысле уровня. В Хогвартсе полно помещений, сдвинутых относительно основных этажей. Это была одна из сложностей — рассчитать, что на каком листе рисовать. Даже этажи в башнях один другому не соответствуют.

— А если мы тебе поможем? Там же не обязательно, чтобы один человек рисовал?

— Попробуйте. Я всё равно хотел попросить Гермиону чтобы с девичьими спальнями помогла. Мне в человечьем облике туда попасть проблематично.

— Почему? — удивился Гарри.

— Потому что они зачарованы так, чтобы мальчик или мужчина войти не смог.

— Зачем? — чуть ли не хором поразились Гарри и Рон. Близнецы ехидно захихикали:

— Подрастёте — поймёте!

Сириус смеяться не стал, но и от разъяснений воздержался. Договорились, что они потренируются на верхних этажах башен — на тех уровнях, где помещений мало, а значит и переделывать, если что-то накосячишь, куда меньше. Да и доступ свободный.

Дело оказалось действительно не таким простым, как представлялось вначале. Вернувшаяся с каникул Гермиона тоже долго не могла добиться точности и злилась — она привыкла, что уж у неё-то всё получается если не с первой, то со второй попытки. Особенно девочку сердило, что у Рона начало получаться быстрее, чем у неё. Она даже — невиданное дело — стала меньше внимания уделять домашним работам.

В остальном жизнь после каникул вошла в обычную колею: уроки, тренировки, дуэльный клуб... Общение с Сириусом пришлось свести к общим субботним посиделкам, только раз или два в неделю позволяя себе поздно вечером забежать к нему под мантией-невидимкой.

В субботу всё и произошло.

Ребята втроём засиделись у Сириуса почти до отбоя, дожидаясь ухода двух подружек-семикурсниц из Равенкло, с самого сентября прибегавших к нему чуть не каждую неделю. Одна из них вроде бы всерьёз интересовалась зельеварением, а вторая, по мнению ехидных близнецов, скорее преподавателем, чем предметом. Впрочем, высказывать это мнение при Сириусе они избегали, а он сам то ли не замечал кокетства девушки, то ли талантливо делал вид.

Наконец подружки ушли. Рон и Гарри вздохнули с облегчением. Гермиона, которая почти час честно пыталась разобраться в дебрях продвинутого курса зельеварения — тоже. Да и сам Сириус выглядел подозрительно обрадованным.

— Уф! По-моему, она разбирается в зельеварении куда лучше меня.

— Ну и послал бы её к Снейпу, — не удержался Гарри.

— Послал бы, да смысла нет. Наш уважаемый профессор считает правильным только то, что считает. Девочка к нему года два назад пыталась уже обратиться, но он её... тоже послал, в общем. В присущей ему вежливой манере объяснив, что у него нет времени разбираться в фантазиях всяких самоуверенных недоучек.

— Так может и правда — фантазии?

— Фантазии, ага. Процентов так на девяносто. Зато остальное, если я что-то понимаю, может оказаться новым словом в зельеварении. Хотя не исключено, конечно, что не понимаю. Надо будет её на следующих каникулах с кем-нибудь из настоящих специалистов свести, я Тэду уже написал, у него наверняка знакомые найдутся. Ладно, давайте-ка о деле, а то вам скоро уходить.

Гарри едва успел развернуть пергамент, как в коридоре раздался истошный женский визг, который не смогла заглушить даже плотная дверь. Сириус, выхватив палочку, метнулся к выходу. Ребята кинулись следом.

Они оказались в том самом проходе между коридорами, где в Хеллоуин обнаружилась окаменевшая кошка. И в этот раз всё было почти так же, как тогда: лужа воды на полу, огромная красная надпись на стене... вот только жертвой на этот раз оказалась далеко не кошка.

Под небрежно намалёванными на стене громадными буквами лицом друг к другу лежали два человека. Одним из них был Филч, с перекошенным злобой лицом и вскинутыми, словно для защиты — или удара — руками. А второй... осознав, что видит перед собой, Гарри почувствовал, что вот-вот упадёт. Пальцы Сириуса впились в плечо мальчика — тот, видимо, не замечал, что причиняет крестнику боль, но сейчас эта боль была кстати. Рядом кто-то вскрикнул. Гарри даже не понял кто.

— Гарри, Рон!

Голос Блэка был резок, как удар хлыста.

— Встаньте с той стороны прохода, и если кто явится из учеников — не пускайте!

Они автоматически повиновались, прокравшись мимо лежащих вдоль стеночки чуть ли не на цыпочках, хотя какой в этом был смысл? Сириус обернулся к равенкловкам, замершим в паре шагов дальше по коридору — та, что кричала, теперь всхлипывала, закрыв лицо руками, а вторая стояла, прижав ладонь ко рту и словно тоже окаменев. Блэк перевёл взгляд с них на прижавшуюся к стене Гермиону, коротко размахнулся и залепил каждой по пощёчине. Средство оказалось действенным: «окаменевшая» девушка вышла из ступора и испуганно отшатнулась, а вторая отняла руки от лица, с возмущением уставившись на Блэка.

— Оклемались? — почти спокойным голосом спросил тот. — Тогда бегом к Флитвику. Скажете, что произошло ещё одно нападение и что я прошу пригласить сюда всех деканов. Срочно. И никому больше ни слова, ясно?

Подружки синхронно кивнули и бегом кинулись к лестнице. Позвать директора Сириус не просил по уважительной причине: тот как раз и лежал на полу напротив Филча. Его борода намокла и потемнела, очки наполовину соскользнули, но окаменевшая на взмахе рука всё ещё крепко сжимала палочку. Похоже, он попытался отразить неожиданное нападение.

Но успел только ответить.

Вот тогда Сириус в первый раз и спросил Гарри о голосе. Выслушал отрицательное бормотание, потёр лоб и принялся что-то колдовать над неподвижными телами. Минуты через две выпрямился и, не пряча палочки, прислонился к стене, приготовившись ждать.

— Они живы? — замирающим голосом проговорила Гермиона.

— Насколько я могу понять — да. Гарри, ты точно ничего не слышал?

Гарри только помотал головой. Несколько минут прошли в молчании. Потом в коридоре почти одновременно появились с одной стороны МакГонагалл и Спраут, а с другой — Флитвик. Декан Равенкло прихватил с собой обеих девушек, то ли в качестве свидетельниц, то ли опасаясь, что их появление в общей гостиной в таком виде привлечёт излишнее внимание.

Спраут при виде окаменевшего директора всхлипнула. МакГонагалл старалась держать себя в руках, но была очень бледна и время от времени кусала губы. Флитвик пробормотал что-то себе под нос и принялся с помощью магии обследовать тела, как это только что делал Сириус. МакГонагалл присоединилась к нему, но сказать они смогли только одно: оба пострадавших живы. Подошедший позже других Снейп остановился в стороне, привычно скрестив руки на груди и непривычно воздерживаясь от замечаний. Он тоже казался бледнее обычного, точнее обычный для него желтоватый оттенок сменился серым. Спраут отвернулась к стене и, кажется, плакала. Из потолка вынырнул вездесущий Пивз, начал было что-то вопить, но МакГонагалл яростно цыкнула на него, а Флитвик добавил несколько непонятных слов. Было это заклинание или угроза, но наглый полтергейст мгновенно замолчал, наглядно демонстрируя, что и на него есть управа.

Закончив с обследованием тел, Флитвик осторожно вытащил из руки Дамблдора палочку и взмахнул ею, произнеся неизвестное Гарри заклинание. Прежде, чем мальчик успел задуматься о смысле этого действия, Флитвик констатировал:

— Щитовые чары

Остальные не возразили — видимо, были согласны.

— Неужели даже он не смог... — нервно проговорила МакГонагалл.

— Видимо, частично чары всё же отразились, — уточнил Флитвик, кивая на тело Филча.

— Но как?! — хриплым от слёз голосом воскликнула Спраут. — Ведь Аргус... не может же быть, чтобы он притворялся?

— В истории известны несколько случаев, когда те, кого всю жизнь считали сквибами, внезапно обретали немалую магическую мощь, — ни на кого не глядя, бросил Снейп. — Вам напомнить?

— Но зачем бы ему...

— А месть? За унижения всей жизни стоит мстить, не так ли?

— Детям?! — от возмущения МакГонагалл даже порозовела.

— Дамблдор — не ребёнок. Криви мог пострадать случайно. Хотя сквиб из старинной семьи вполне может обижаться на тех, кто получил магию неведомо откуда.

— Ну, знаешь! — возмутилась Спраут. Гермиона, кажется, едва удержалась, чтобы не присоединиться, да и у Гарри зачесался язык. Но вмешиваться сейчас в разговор было бы верхом неосторожности.

— Я говорю о том, что он мог чувствовать, а не даю оценку этим чувствам, — мрачно отрезал Снейп. — И, может, мы всё же услышим, кто тут оказался первым? Снова Поттер?

Гарри задохнулся от возмущения. Сириус с холодной усмешкой сообщил:

— К твоему огромному сожалению — нет.

— Неужто ты?! — попытался скопировать его тон Снейп.

— Увы, коллега, вы будете лишены даже этого слабого утешения. Не я.

— Вы хотя бы сейчас можете не цапаться?! — возмутилась МакГонагалл. Сириус вздохнул:

— Первыми здесь оказались эти юные леди. Гарри, Рон и Гермиона были в это время у меня. Мы услышали крик и прибежали.

«Юные леди», не дожидаясь вопросов, заговорили наперебой. Из их слов выходило, что Вивьен забыла у Блэка в кабинете свои записи, они решили вернуться, но одна из лестниц как раз надумала сменить положение, и им пришлось сделать довольно большой круг. Повернув с лестничной площадки в коридор, девушки услышали в отдалении чьи-то сердитые голоса — слов было не разобрать — потом короткий вскрик, за углом что-то сверкнуло, раздался шум, звук, как от падения чего-то тяжёлого, и всё стихло. С минуту они спорили — Камилла хотела повернуть назад, но Вивьен настояла на том, чтобы всё же выяснить, что случилось. Ну и выяснили.

.— Наверное, Альбус застал Филча когда тот писал очередную угрозу, — предположил Флитвик, косясь на стену. Гарри, наконец, прочитал, что там было написано: «Вы ещё здесь, грязнокровки? Зря!» — Тот попытался оправдаться, запаниковал и ударил. А Альбус не ожидал нападения и поэтому не смог его полностью блокировать.

Возражений ни у кого не нашлось. МакГонагалл наколдовала носилки, Флитвик перенёс на них тела, и трое деканов удалились, не забыв напомнить ученикам — и Сириусу — чтобы молчали о происшедшем. Гарри вместе с остальными пообещал, хотя возможность скрывать отсутствие директора несколько месяцев — а раньше мандрагоры не созреют — казалась ему крайне сомнительной. Да и сами деканы, кажется, верили в неё не больше, просто хотели выиграть время.

Спраут отправилась провожать Вивьен и Камиллу, а Сириус отвёл Гарри, Рона и Гермиону к себе, проворчав, что если они прямо сейчас явятся в гриффиндорскую гостиную, то уж точно от расспросов не отбрыкаются — лучше подождать, пока все разойдутся. Ребята не возражали, им самим хотелось хоть немножко прийти в себя, свыкнуться с происшедшим. Слишком уж всё было неожиданно.

— Ты как будто не веришь, что это Филч, — нерешительно проговорила Гермиона. Сириус пожал плечами:

— Не знаю. Как-то это всё... зачем бы он стал свою кошку в камень превращать?

— А может, он это случайно? Ну, вот прорезалась у него магия, он и... а потом решил, что раз уж так вышло, так надо воспользоваться.

— Не знаю, — повторил Сириус. — Может и так. Меня всё же очень смущает голос, который слышал Гарри. Какие-то мысли там были... нечеловеческие.

— А может, это как раз мысли кошки? — предположил Рон. — Может, она взбесилась наконец и на Филча напала? Вот он её и... того.

— С чего бы это мне мысли кошки слышать? — возмутился Гарри. — Тогда уж Сириус должен — он же анимаг!

Сириус покачал головой:

— Я умею по-настоящему общаться с животными только в анимаформе. В общем, вы как хотите, а я расслабляться подожду. И надо бы Карту поскорее доделать, глядишь, что-нибудь да узнаем.

— Может, попросим ещё Джинни помочь? — предложила Гермиона и, явственно превозмогая себя, добавила: — Вдруг она лучше меня рисовать умеет?

— Ну, давайте, — с некоторым сомнением согласился Сириус.

На том и порешили. Сириус напоил их чаем и уже далеко заполночь проводил в гостиную, действительно пустую в такое время. Ребята как можно тише проскользнули в свои спальни — меньше всего им сейчас хотелось отвечать на вопросы.

На следующий день по школе прошёл слух, что Филч получил наследство от дальнего родственника и, возможно, скоро вовсе оставит работу. Это предположение никого особо не огорчило. Разве что Перси и несколько ему подобных переживали, что пока найдут нового завхоза «все тут окончательно распустятся». На фоне этой новости отсутствие Дамблдора никого не заинтересовало, он, бывало, и прежде исчезал по каким-то своим загадочным делам. Когда через несколько дней кто-то всё же задал МакГонагалл вопрос о директоре, она холодно ответила, что у директора много дел помимо школы и он ни перед кем не обязан отчитываться. Больше вопросов такого рода не возникло.

Посвященная в тайну Карты, Джинни с внезапным энтузиазмом согласилась помогать. Её мрачное настроение как рукой сняло. Правда, получалось у неё пока не очень. Сириус ещё до каникул умудрился добыть пароли ко всем гостиным, так что с мужскими спальнями особых сложностей не было. Двор и прочие прилегающие территории тем более не составили проблемы, хотя требования «находиться в одиночестве» заставило рисовать их ночью, при свете фонаря. Блэк даже, улучив момент, срисовал кабинет Дамблдора и личные комнаты нескольких преподавателей.

До требуемых «где-то девяноста» процентов оставалось совсем немного.