Змеиная паутина (гет)

— Проходи, — приглашает меня Лорд, когда я появляюсь на пороге его кабинета. — Что у тебя?

— Я набросал общую схему, — протягиваю Волдеморту свои записи, но когда он уже берет их в руки, до меня доходит, что я по привычке писал по-русски. Едва не задыхаюсь от ужаса, но Волдеморт словно не замечает того, что записи не на английском.

— Неплохо, — говорит он через несколько минут, дочитав последний лист. — Почему ты решил воспользоваться Питательным зельем вместо еды? Ее можно переместить непосредственно в желудок. Это можно даже во сне проделать.

— Потому что это потребует дополнительных усилий от организма, — поясняю, выдохнув облегченно. — Лучше направить силы на другое.

— Хорошо, — кивает Лорд. — Только Восстановительное лучше варить не по Крамеру, а по Вутону. Оно более действенное.

— Оно не будет сочетаться с Зельем Наведенного Сна, — возражаю. — Там в составе шерсть единорога. А в Восстановительном по Вутону — порошок из драконьих зубов.

На секунду Волдеморт задумывается, но потом качает головой.

— Я не буду сейчас тебе объяснять, в чем твоя ошибка, Виктор. Спросишь у Северуса. Если не захочет объяснять, — а он не захочет, — сошлись на меня.

С этими словами он подает мне мои записи. Я понимаю, что аудиенция окончена. И только когда я уже готов шагнуть за порог, Волдеморт говорит по-русски с легким, едва заметным акцентом:

— Можешь делать записи на русском, если тебе так удобнее, Виктор.

* * *

— Профессор Снейп, у меня есть вопрос, — говорю я хмурому хогвартсовскому зельевару, когда мы собираемся варить очередную партию зелий.

— Задавайте, — бурчит он, разглаживая на столе пергамент со списком.

— Почему Восстановительное Зелье по Вутону сочетается с Зельем Наведенного Сна? Хотя в первом — драконьи зубы, а во втором — шерсть единорога?

— О, мистер Крам! Я так надеялся, что избавился от идиотов, донимающих меня в Хогвартсе… Еще и вы… Не надейтесь, я не буду работать вместо вашего мозга…

— Лорд так и сказал, что вы не захотите объяснять, — перебиваю горячий монолог профессора.

Упоминание Волдеморта заставляет Снейпа замереть на полуслове.

— Хм. Раз так… Если вы не помните, то по Вутону добавляется еще сандаловое дерево. Что нейтрализует реакцию, которую вызывают драконьи зубы и единорожья шерсть. Поэтому Восстановительное по Вутону можно использовать с Зельем Наведенного Сна.

— А разве сандал не нейтрализуется лавандой? — задумчиво чешу в затылке палочкой для помешиваний, от чего Снейп страдальчески морщится.

— Ладно, не буду морочить вам голову, — вздыхает он. — Вспомните, какие основы у того зелья и у другого?

— Ключевая вода в Зелье Наведенного Сна и дождевая по Вутону… — говорю, начиная понимать, почему Волдеморт говорил, что я ошибаюсь. — Так надо было с этого и начинать… Зелья на ключевой воде и дождевой не взаимодействуют, неважно что в них содержится…

— Ура, пять баллов Дурмстрангу, — фыркает Снейп с сарказмом. — Я думал, до вас дойдет только к обеду.

— Спасибо, профессор, — говорю, ощущая, как краска заливает мое лицо. Зелья на дождевой воде практически не встречаются, в основном все варится на ключевой воде.

* * *

Следующий день оказывается выходным. Тем не менее, я поднимаюсь, как и обычно, в шесть утра, чтобы сделать утреннюю разминку. Но, видимо, не судьба. Метку начинает тянуть, и я, повинуясь ее безмолвному приказу, выхожу в темные коридоры Малфой-мэнора, едва успев натянуть на себя длинную мантию.

Метка приводит меня в незнакомую комнату, где, помимо меня, находятся еще два человека — Лорд и профессор Снейп.

— Виктор, — внимательно смотрит на меня Волдеморт. От его взгляда мне делается не по себе. Он давно уже так на меня не смотрел. Изучающе, словно на какую-то зверушку.

— Милорд, — преклоняю колено.

— Нужна твоя помощь, как целителя, — говорит Волдеморт. Я заинтересованно поднимаю голову и вижу еще одного человека. Он лежит на узкой деревянной кровати.

От его вида мне становится нехорошо. Несчастный буквально истерзан, словно его долго и упорно пытали самым жестоким образом. Покрывало под ним уже буквально пропитано кровью.

Но мне некогда сосредотачиваться на собственном состоянии…

Диагностические Чары, определяющие повреждения травматического характера, выдают мне целый список всего.

— Комментируйте, Виктор, — раздается холодный голос за моей спиной.

— Определяю травмы, — послушно говорю. — Множественные переломы, ушибы внутренних органов…

Комментировать дальше не получается. Заклинания нужно произносить вслух. Но Волдеморт ничего не говорит, наблюдая за моими манипуляциями.

Остановить кровь… удалить осколки ребер…

Оглядываюсь, автоматически пытаясь найти привычный мне набор Зелий, но через пару секунд понимаю, что его нет… Черт, как нехорошо… Накладываю еще несколько Чар, понимая, как мизерны становятся шансы моего пациента на выживание без нужных снадобий…

— Что нужно? — интересуется Лорд.

— Кровоостанавливающее, — говорю. — Зелье Дыхания. Болеутоляющее…

— Возьмите, — в мои руки вкладывают два флакона. — Кровоостанавливающее и Болеутоляющее.

Это лучше… Перемещаю зелья сразу в организм пациента. Пить в бессознательном состоянии он не сможет. У опытного медика, возможно, и получилось бы его напоить, но не у меня — студента-недоучки.

Еще чары…

— Как долго он сможет пробыть без Зелья Дыхания? — задает следующий вопрос Волдеморт.

— Часа четыре. И то, если обновлять Чары каждые десять минут. На большее меня не хватит, — отвечаю. — Я ведь еще учусь.

— Хорошо, Виктор, — удовлетворенно говорит Лорд. — Ты справился. Иди, дальше мы сами.

— Но… — растерянно смотрю на человека, который по-прежнему находится на пороге жизни и смерти. — Он…

— Ты не доверяешь мне? — голос Волдеморта словно окатывает меня ледяной водой.

— Простите, милорд, — поспешно отхожу от едва дышащего пациента.

— Иди. Появишься за обедом.

— Да, милорд, — отвечаю.

Чтобы выйти прочь, мне требуется сделать недюжинное усилие. И только когда дверь в комнату со стуком захлопывается, я оказываюсь способен шагнуть в сторону своей комнаты.

В любом случае, теперь рядом с ним Лорд, который разбирается в Целительстве, как и в зельях, на порядок лучше меня.

* * *

За обедом я недоумеваю, зачем Волдеморт меня пригласил. За столом всего три человека — собственно Лорд, Люциус Малфой и я.

— Ты хорошо справился утром, Виктор, — говорит Волдеморт, когда эльфы приносят нам десерт.

— Благодарю, милорд, — отвечаю, и у меня невольно вырывается: — Как он?

— Умер, — равнодушно говорит Волдеморт.

Воздуха перестает хватать. Как же… я ведь все правильно сделал?

— Ты все сделал верно, — словно слыша мои мысли, произносит Лорд. — Не кори себя.

— Да, но…

— Я не планировал, чтобы он выжил, — по-прежнему спокойным голосом сообщает Волдеморт. — Моей целью было проверить, насколько ты хорош, как целитель.

Вдох, выдох.

Черт. За все это время я непозволительно расслабился, забыв свою цель пребывания здесь. Забыв, каким ублюдком является Лорд.

— Проблемы, Виктор?

Поднимаю голову. Волдеморт смотрит насмешливо. И от его взгляда мне приходит понимание, насколько же для него незначительными кажутся чужие жизни. И моя в том числе.

Анна Фоминична, простите… Я забылся. Я забыл, зачем я здесь. И я забыл, рядом с кем я здесь…

— Нет, милорд, — едва слышно произношу.

Волдеморт какое-то время всматривается в меня. Я едва сдерживаюсь, чтобы не совершить что-нибудь опрометчивое — метнуть в него блюдо или, того паче, пустить Аваду.

— Хорошо, — удовлетворенно кивает Волдеморт, вытерев губы салфеткой. Почему-то этот простой жест внезапно кажется мне совершенно неуместным. Он слишком человеческий…

— Люциус, сегодня вечером поможешь нашему юному другу подтвердить право на Метку.

— Да, мой Лорд, — блондин склоняет голову.

«Подтвердить право на Метку»? Это еще что за хрень?

* * *

Перед ужином Люциус Малфой ведет меня куда-то вниз, и я с удивлением понимаю, что в темном сыром подвале есть самая настоящая тюрьма.

— Малфой-мэнору более трехсот лет, Виктор, — с гордостью замечает блондин. — Иметь собственные застенки — это традиция.

С отвращением оглядываю ряд камер.

Взмахом палочки мой сопровождающий зажигает ряд факелов на одной из стен, и в помещении становится намного светлее. И я обнаруживаю, что в некоторых камерах есть «постояльцы».

«И что мне надо сделать?» — проносится в голове мысль, в то время как глаза пытаются разглядеть пленников.

— Вам нужно убить любого из них, — слащаво произносит Малфой, угадывая мой невысказанный вопрос, кивая на камеры.

— Убить? — растерянно повторяю, ощущая, как накатывает безысходность.

— Да. Любым удобным вам способом. Можете даже использовать Непростительные. Как вы понимаете, мы не снобы.

«Убить?»

Ну, здравствуйте, будни Пожирателя Смерти. Ты знал, Виктор, куда идешь. Несколько месяцев сытой жизни тебя разбаловали. Отрабатывай теперь хлеб…

Закусываю губу. Ненависть к Лорду причиняет почти физическую боль. Я никогда не хотел быть убийцей. Я именно поэтому выбрал Лечебный факультет — чтобы держаться от грязи Темных Искусств как можно дальше. Настолько, насколько это вообще возможно в Дурмстранге.

Нет, убивать людей в школе нас никто не заставлял. Все Ритуалы, требовавшие смерти, вполне успешно проводились с животными — телятами, козами. Но негласный намек, что человеческая жертва будет более уместна, чувствовался всегда.

Поздно, Виктор…

— Хм, Виктор, — в мои мысли нагло вторгается голос Люциуса. — Я, конечно, понимаю, что у вас это в первый раз, и все такое, но я бы не хотел опоздать на ужин или, Мерлин упаси, пропустить его. Да и вам не рекомендую.

Ужин? Он еще может думать об ужине?

На какой-то миг сожалею, что последовал за уговорами Анны Фоминичны. Мне было бы намного проще, если бы я…

Поздно, Виктор.

Поднимаю палочку и сосредотачиваюсь на единственной нужной мне эмоции.

— Авада Кедавра.

* * *

За ужином мне кусок в горло не лезет. Я вяло ковыряюсь в тарелке, ловя на себе изучающие взгляды Лорда и любопытствующие — Малфоя. Остальные же смотрят на меня равнодушно — кроме Малфоя, никто больше не знает о том… о том…

О том, что я стал убийцей…

Едва дожидаюсь, пока Волдеморт покинет столовую и почти сразу же бросаюсь к себе.

Не могу. Тяжело…

Распахиваю дверь в свою комнату и с удивлением обнаруживаю на кровати пышноволосую девицу в нижнем белье. Номинальном нижнем белье.

— Привет, — улыбается она мне.

— Привет, — хмурюсь, пытаясь понять, кто она такая и что делает в моей комнате.

Девица фыркает, глядя в мое растерянное лицо, сползает с постели и подходит к журнальному столику, на котором стоят разнокалиберные бутылки со спиртным и легкая закуска.

— Выпей, малыш, — она протягивает мне стакан, в котором плещется янтарная жидкость, по запаху похожая на коньяк.

Коньяк и есть. Заглатываю его, не ощущая градусов, наливаю еще…

После третьей порции моя незваная гостья отбирает у меня стакан, оказываясь в опасной близости ко мне.

— Тс… — тонкий пальчик с острым ногтем касается моих губ. — Хватит… Пока хватит… Иди ко мне.

Делаю вдох и ощущаю какой-то странный запах от ее тела. Запах, который буквально срывает мне крышу. Стакан падает на пол, когда я хватаю девицу за плечи и с силой толкаю на кровать. Мешающуюся мантию сдергиваю, не обращая внимания на разлетающиеся пуговицы…

И не остается ничего — только жадный звериный инстинкт.

* * *

Утро «радует» меня жесточайшей головной болью. Сползаю с кровати. От боли слезы льют ручьем.

— Доброе утро, Виктор, — ввинчивается мне в мозг голос Люциуса. — Как спалось?

— М… — только и получается сказать у меня.

— Вот и отлично, — довольно заключает Малфой. — Выпейте.

В руки мне тычется какая-то склянка.

— М? — спрашиваю.

— Мерлин великий! — вздыхает мой собеседник. — Это Антипохмельное. Пейте. Не отравлено.

Действительно — Антипохмельное. Набат в голове смолкает, и я даже могу разлепить глаза.

— Что вообще вчера было? — выдавливаю из себя.

— А вы не помните, Виктор? — по-прежнему насмешливо интересуется Люциус. — М… Я бы не смог забыть такую красавицу…

Черт. Женщина. Точно…И коньяк. И бренди. И еще что-то… Уже не помню…

— Есть еще Антипохмельное? — пытаюсь встать на ноги.

— Конечно, — фыркает Люциус и протягивает мне еще одну склянку.

Ухх… Хорошо.

— Ну что ж, Виктор, — продолжает Малфой с некоей скукой в голосе. — Лорд послал меня проверить ваше состояние и напомнить, что он больше для вас не «милорд». Со вчерашнего дня вы должны звать его «мой Лорд».

Смаргиваю.

— Почему?

— Потому что теперь вы полноценный Рыцарь Вальпурги, а не непонятно кто.

— Рыцарь Вальпурги? — хлопаю глазами.

— О, Мерлин! — закатывает глаза Малфой. — Вы что, думаете, мы называем себя Пожирателями Смерти?!

— Эм…

— Помилуйте, Виктор! — хозяину поместья откровенно весело. — Зачем нам называться так… неприглядно? Это придумали наши противники. «Организация Пожирателей Смерти». Как будто мы эту Смерть на завтрак, обед и ужин под разными соусами едим… тьфу.

— А почему — «полноценный»? — наконец-то встаю на ноги. — Ночь с женщиной убедила Лорда, что у меня и там все работает?

Блондин запрокидывает голову и оглушительно хохочет.

Опешиваю. Что, настолько смешно?

— Боже, Виктор! Вы такой ребенок! — наконец, Люциус утирает слезы и смотрит на меня. — Нет, конечно! Просто получение Метки подтверждается кровью. У вас вчера это получилось. И мы даже на ужин не опоздали.

Зря Малфой мне это напоминает. Настроение тут же падает ниже некуда. Блондин видит мое изменившееся лицо, хмыкает.

— Не переживайте, Виктор. Это был всего лишь маггл.

Вдох, выдох.

— Да, разумеется.

* * *

Первую лекцию я пропускаю и едва не опаздываю на вторую. Все занятие сижу, погруженный в собственные мысли, и почти не слышу преподавателя.

Как же тяжело…

Плюю на все и отсылаю Анне Фоминичне письмо с просьбой о встрече.

И, как ни странно, хотя она всегда категорически возражала, соглашается, назначив встречу в каком-то кафе в маггловской части Лондона недалеко от «Дырявого Котла».

Кафе нахожу не сразу. Оно расположено в каком-то дворе, и вход в него я тоже не сразу обнаруживаю. Но внутри оказывается очень уютно — полумрак, легкая музыка, круглые столики.

— Добрый день, — поздоровавшись по-русски, за столик напротив меня усаживается круглолицая женщина типично славянской наружности.

Я хочу уже пересесть, но женщина улыбается мне той самой улыбкой, которую я не раз видел у Анны Фоминичны.

— Анна Фоминична…

— Я, да.

Непривычно видеть ее такой, хотя я понимаю, что это Оборотное зелье.

— Да, Оборотное, — подтверждает мои догадки моя собеседница. — Немного, но…

Нас перебивает появление официантки. Я не хочу ничего, но Анна Фоминична заказывает нам чаю и два пирожных.

Когда официантка уходит, я вздыхаю, закусываю губу… и начинаю рассказывать. Обо всем.

Анна Фоминична не перебивает, лишь слушает. Когда я выдыхаюсь, она протягивает руку и тихонько сжимает мою кисть.

— Вить… Я знаю. Но ты молодец. Ты все сделал правильно. И… Лорд бы все равно убил их. Убийца не ты, а он. Ты лишь избавил одного из них от мучений. Это раз. А, во-вторых… Учись в университете. Ты — Целитель. Подумай, сколько жизней ты спасешь.

— Я не могу так больше, — качаю головой. — Лорд готовит побег из Азкабана своих сторонников и поручил разработать программу реабилитации для них. Я понимаю, что я Целитель… Но я… Как я буду исцелять их, зная, что они принесут смерть другим людям?

— Так же, как ты бы исцелял других, — помолчав, произносит Анна Фоминична. — Витя… Целители — не судьи. Тот кто судит, Целителем быть не может. И ты это знаешь.

Молчу, склонив голову. Да, я это знаю. Одно из основных правил Целителя — непредвзятость к пациентам.

— В любом случае, Витя, — говорит Анна Фоминична, — я всегда буду на твоей стороне. И поддержу тебя, чем смогу.

— Спасибо… — говорю, чувствуя, как горло сдавливают эмоции.

* * *

Сижу за столом в выделенной мне комнате и смотрю в окно на облетающие разноцветные листья — парк в Малфой-мэноре очень красивый.

Но не красивее, чем у нас, в Болгарии…

Вздыхаю, возвращаюсь к лежащему передо мной пергаменту, на котором в столбик написаны названия зелий — на русском и рядом на английском.

К сожалению, дементоры водятся только в Британии. Во всем остальном мире их повывели. Ну, по крайней мере, их уничтожают по мере появления — использовать в тюрьмах догадались только здесь. Соответственно, исследования влияния дементоров на организм тоже найти можно только в Британии. Но все, что было, я уже нашел…

Ладно, план действий я примерно знаю, надо только наготовить зелий, чтобы не испытывать в них нужды. Но сварить я смогу не все, увы. И времени у меня — чуть больше месяца до Нового Года — Лорд говорил про январь. Не факт, что побег состоится в начале, но лучше быть готовым заранее, верно?

И о зельях надо сообщить Лорду.

Откладываю карандаш в сторону, снова просматриваю записи. Краем сознания понимаю, что я не пытаюсь что-либо перепроверить, лишь оттянуть неизбежный визит к Волдеморту, но…

Но видеть его — последнее, что я хочу сегодня.

Может, лучше зайти к нему завтра? Или послезавтра?

Встряхиваюсь, потягиваюсь и решительно поднимаюсь со стула. Перед смертью не надышишься, поэтому откладывать не стоит. Мне все равно придется это делать.

Иду уже знакомым мне путем к кабинету, стучусь. Дождавшись ответа, вхожу, опускаюсь в приветствии на колено и склоняю голову.

— А, Виктор… — задумчиво тянет Волдеморт. — Погоди…

Слышу шелест страниц. Видимо, Лорд читает какую-то книгу. Но чтобы проверить, необходимо поднять глаза, а этого лучше не делать. Кто знает, не сочтет ли он это за непочтительность?

— Хорошо, — снова говорит Лорд и разрешает: — Можешь подняться.

Поднимаюсь.

— Что-то случилось?

— Для выполнения поставленной задачи мне необходимы зелья, но не все из них я смогу сварить, — говорю и протягиваю пергамент. — Я их пометил.

Волдеморт кивает, всматривается в указанный мной список.

— Так же я выделил достаточно дорогие зелья и привел их аналоги, не намного хуже качеством, — добавляю.

— Вижу, — Лорд опять кивает. — Неплохая работа. Иди, я позже более тщательно его рассмотрю.

— Да, мой Лорд, — склоняюсь в поклоне.

* * *

Четыре последующих дня я занимаюсь учебой — приходится переписывать один из тестов, который для меня случился совершенно неожиданно, и, разумеется, написал я его неудовлетворительно. Преподаватели понимающе кивали, намекали на то, что я зря пошел сразу на второй курс, но несдавших было еще несколько человек, поэтому переписать разрешили.

Переписал я его ненамного лучше, но проходной балл получил. Я никогда не был отличником; твердым «ударником» — да. В университете учиться сложнее. Хотя, возможно, мне только так кажется — помимо учебы, у меня служба Лорду…

Едва сдерживаюсь, чтобы не сдавить левое предплечье. Ненависть к клейму ненамного меньше ненависти к самому Волдеморту. Только вот убить его вряд ли получится — Лорд не идиот, подобный вариант, несомненно, им рассмотрен, и меры предприняты. Так что ничего хорошего из попытки убийства не выйдет — в лучшем случае, убьет и не поморщится.

В худшем…

Что он сделает со мной в худшем случае, думать совершенно нет желания.

Боль в Метке выводит меня из раздумий. Поспешно поднимаюсь из кресла, в котором сидел, и шагаю, следуя за Зовом.

Вызов приводит меня в лабораторию, в которой уже находится Лорд и Северус Снейп. Кидаю на школьного учителя короткий взгляд, но тот не обращает на меня внимание.

— Северус, — произносит Лорд и кладет на стол лист пергамента, в котором я узнаю свой список. — Вам с Виктором предстоит сварить вот эти зелья.

— Да, мой Лорд, — отзывается профессор, протягивает руку и вглядывается в написанное. — Как быстро они необходимы?

— К Рождеству.

— Слушаюсь, мой Лорд.

После того, как за Волдемортом закрывается дверь, учитель зелий достает карандаш и начинает что-то черкать в списке. Молча наблюдаю за его действиями.

— То, что я пометил буквой «К», варить будете вы лично в мое отсутствие, — произносит профессор, закончив. — То, что отмечено «SК», варить будем мы вместе — это Высшие Зелья, без ассистента их сварить практически нереально. То, что отмечено «S», варить буду я сам.

Принимаю из рук профессора Снейпа пергамент. Зелья, оставленные мне, самые простые из всех. Их варить несложно, но долго.

— Я вполне мог бы сварить Зелье Наведенных Снов, — позволяю себе сделать небольшое замечание. — Если вы помните, я вполне с этим справился в Хогвартсе… Да и при вас я его варил…

— О, мистер Крам! — язвительно фыркает зельевар. — Разумеется, вы справились. Только вы не учитываете количество зелий, которое необходимо нам изготовить.

Точно. Там много…

Профессор Снейп подтягивает мантию, скрещивает руки на груди, становясь невообразимо похожим на летучую мышь, складывающую крылья и резко шагает ко мне. Рефлекторно отшатываюсь, наталкиваюсь на стол, едва не сбив с него какой-то котел. От испуга сбивается дыхание.

Снейп приближает ко мне лицо, так что я ощущаю исходящий от него терпкий запах зелий.

— И нет, мистер Крам, — тихо, но зловеще произносит зельевар. — Мне плевать на вашу учебу, здоровье и режим сна. Вы можете варить хоть весь список в одного, только если вы испортите хоть что-то, то я лично устрою так, что вы попадете под шальную Аваду какого-нибудь аврора. И знаете, почему?

— Нет, сэр, — отвечаю, безуспешно пытаясь отодвинуться от Снейпа.

— Потому что я никогда не прощаю тех, из-за кого Лорд недоволен мной. Вы понимаете, мистер Крам?

— Да, — едва слышно произношу. Но Снейпу этого достаточно. Он делает шаг назад. Я поспешно отодвигаюсь от стола, поправив на нем котел, который едва не свернул.

— Надеюсь, в дальнейшем вы избавите меня от очередной порции вашего идиотизма, — ровным голосом, в котором абсолютное спокойствие, — произносит профессор.

— Разумеется, сэр, — только и могу добавить.

— Тогда примемся за работу. Сейчас поставим основу для Питательного Зелья и подготовим часть для Зелья Восстановления Эриха.

Киваю, шагаю в сторону кладовой.

* * *

Письмо от мамы приходит неожиданно. Когда я в очередной раз возвращаюсь с занятий, конверт ждет меня на столе. Бережно беру его в руки, всматриваюсь в знакомый почерк.

«Здравствуй, сынок! Очень рада, что у тебя все хорошо. Горжусь, что ты выиграл Турнир. Признаться, меня несколько обеспокоили события и исчезновение господина Каркарова, и счастье, что с тобой ничего не случилось…»

Сглатываю, отвожу взгляд. Не случилось, как же.

На какую-то долю секунды перед глазами проносятся события, которые могли бы сложиться, не получи я чертово клеймо. Пусть и не Святой Патрик — та же Москва, например. Или Кельн. Выпускник Дурмстранга, победитель Турнира — пусть не на второй курс, но взяли бы везде. Или, если бы не университет, то просто работа — у меня уже есть квалификация Брата-Целителя. В отличие от маггловских медсестер, Целители среди магов зарабатывают неплохо… Потом повышение квалификации, трехлетние курсы и диплом Мастера-Целителя.

Но что сделано — уже не вернуть. На моей руке — Темная Метка, а Лорд не прощает предательства.

Только я все равно ощущаю себя предателем. Предателем того, во что я всегда верил, за что выступал, за что боролся.

Что я буду делать, если Лорд прикажет пойти в бой? Кого мне придется убивать? Магглов или магов? Детей или взрослых? Смогу ли я?

Хотя… что сейчас думать. Сейчас я могу придумать все, что угодно, а когда дело коснется реальной ситуации…

Не выдерживаю, подхожу к окну и поднимаю его. Свежий холодный ветер касается лица, и я немного прихожу в чувство.

Когда коснется, тогда и надо думать.

Закрываю окно и поднимаю с пола слетевшее со стола письмо.