Игры разума (джен)

Холодные коридоры Хогвартса от внутренней магии замка и ярких факелов, прикреплённых к стенам, в этот февральский день едва согревались. Впрочем, скорее всего, так было всегда в зимние дни, ведь не случайно школьная форма включает в себя тёплые шерстяные мантии. Но при нынешнем состоянии Гарри казалось, что в этом каменном лабиринте, который он искренне любил и считал своим домом, сегодня было особенно зябко.

Поёжившись, Гарри, наконец, остановился. Он вот уже час или больше блуждал по замку, не желая никого видеть. Как и вчера, после настолько отвратительной окклюменции. Парень не стал возвращаться в Гриффиндорскую башню, опасаясь расспросов друзей. Он не был до конца уверен в том, что именно мог им сказать. Вряд ли то, что он медленно, но верно сходил с ума. Ведь он же сходил? Как ещё тогда объяснить то, что довольно часто в одном мире стали появляться сразу два Снейпа? И оба с ним разговаривали, в упор не видя друг друга. Ни один нормальный человек не страдает подобным недугом. А вот Гарри как всегда исключение из правила. Гриффиндорец очень злился на всех вокруг, включая себя. У него совершенно перестало что-либо получаться. Хотел наладить отношения со Снейпом, тот не идёт навстречу, провоцирует его, после чего Гарри испытывает ужасающее чувство вины за то, что не сдержался, не устоял. Хотел забыть Северуса и привыкнуть к реальному миру, так нет же! Северус появился здесь! И не просто появился — пытается доказать Гарри, что реальный мир совсем не реальный, а Гарри в очередной раз вляпался в неприятности. Парень злился на обоих Снейпов. Сильно-сильно.

Как и на себя. Зная Снейпа, он мог бы проявить больше терпения и не поддаваться на провокации. Он мог бы не обращать внимания на Северуса и не прислушиваться к его словам. И наконец... он мог бы наконец определиться, в какой из миров верит сильнее, чтобы эти его сумасшедшие проявления испарились.

Взбешённый и выбитый из колеи своим недугом, Гарри позже прогнал Северуса, обвиняя того в том, что из-за него он грубо разговаривал со Снейпом, и в том, что в окклюменции у него ничего не получилось — тоже Северус оказался виноват. Растерянный и потерянный, Гарри везде искал виноватых, пытаясь хоть как-то объяснить себе то, что с ним творилось.

Что ему теперь делать? Как быть?

От друзей Гарри скрывал своё состояние, опасаясь, что они его не поймут. А потерять их дружбу парень боялся больше всего. Если не они, то кто тогда у него останется?..

— Природа к людям очень добра... — пропел рядом знакомый голос.

— П-привет, Луна! — подскочив от неожиданности, поприветствовал подругу Гарри. — Ты как всегда умеешь быть внезапной!

Ну ещё бы! У него чуть душа из тела не вылетела. Он настолько погрузился в безрадостные мысли, что совсем не услышал её приближения.

— Здравствуй, — кивнула ему рейвенкловка, переводя взгляд на бушующую за окнами замка вьюгу.

Гарри приблизился и тоже посмотрел в окно.

— Что ты имела в виду? — решил уточнить парень, чтобы разбавить тишину.

Она чуть склонила голову набок и пояснила:

— Порой мне видится, что погода своими переменами разделяет с людьми их настроения. Например, ты, как я вижу, пребываешь в большом смятении, Гарри Поттер, и природа за окном этому вторит... — в больших голубых глазах Луны на мгновение отразилась та снежная буря, которую она наблюдала. — Есть в этом очень добрый жест.

— Наверное... — Гарри тоже заметил, что погода за окном отражает его настроение — так же на душе темно, холодно и ничего не ясно — однако сомнительно, что все остальные вокруг пребывают в таком же состоянии, как он. Тем не менее, парень решил не спорить с Луной.

Какое-то время они ещё молчали, затем Гарри, собравшись с мыслями и сгорая от стыда, произнёс:

— Луна, я... я хочу извиниться за ту вечеринку. Я вёл себя глупо. И ушёл ещё, не сказав ни слова… Мне очень жаль.

— Люди часто ведут себя глупо, когда им плохо, и проявляют те свои стороны, которые никогда не проявили бы в других обстоятельствах. Тогда неправильно называть такое поведение глупым, оно просто другое. А значит, тебе не за что извиняться.

Она чуть улыбнулась, впрочем, как обычно было неясно: относилась эта улыбка к её ответу или же была реакцией на какие-то другие мысли.

Гарри тоже улыбнулся. Хоть Луна Лавгуд и была странной, ему не хотелось, чтобы одна его дурацкая выходка испортила их дружбу.

Они стояли рядом, наблюдая за кружащей в хаотичном ритме снежной бурей, думая каждый о своём.

— Интересно, как определить, сошёл ли человек с ума или нет? — Гарри и сам не заметил как заговорил вслух.

Осознав это, парень испуганно посмотрел на Луну. Ох, что же такое он несёт? Видимо, и правда свихнулся, как пишут в Пророке.

Луна, казалось, не заметила его беспокойства.

— А что по сути есть сумасшествие? — ответила она встречным вопросом.

— Не знаю... — Гарри озадачился. — Что-то... странное, непонятное.

— Тогда сумасшедшим можно назвать каждого кто хоть немного странно себя ведёт. И если судить со своей позиции странного, то сумасшедшим будет каждый, кто ведёт себя иначе, чем позволяет своё представление.

— Мне кажется, что сумасшествие — это всё-таки что-то более... непонятное. Бывают же совсем удивительные вещи! Например... видеть везде угрозу для жизни и поэтому нападать на всех, даже на тех, кто к ней не имеет отношения, видеть человека в комнате и при этом знать, что его там просто-напросто быть не может. Или... допустим, я бы разговаривал с тобой, Луна, но при этом я бы замечал неподалёку ещё одну Луну. Такую же, но другую... Разве не бред?

— Тогда сумасшедший это тот, кто испытывает чувства? Ведь в первом случае человеку очень страшно, во втором — одиноко, в третьем — он либо что-то не понимает или не хочет понимать, потому что испытывает боль, — Луна медленно облокотилась на подоконник и посмотрела на Гарри. — К тому же, нельзя упускать и другие варианты из виду...

— Допустим, другая Луна будет из параллельной вселенной, разве ты будешь при этом сумасшедшим?

— Почему из другой вселенной?.. Разве только в таком случае можно увидеть две Луны в одном месте?..

Гарри был удивлён, насколько ответ рейвенкловки на его пример совпадал с тем, что он вот уже сколько времени ощущал внутри. Он действительно не понимал, из-за этого переживал и испытывал боль, ведь Снейп и Северус были такими разными. А ещё... он совсем запутался, переставая опять понимать, что настоящее, а что нет. Сейчас Луна описывала ту же самую ситуацию.

Запоздало вспомнив, что ему задали вопрос, Гарри произнёс:

— С одной стороны нет: раз они из разных миров, то они два разных человека. Но с другой... с чего вдруг возникать этому другому миру? И что, если вижу их лишь я? Разве это не плод больного воображения?

— Другому миру не обязательно иметь причину, чтобы возникнуть — он может просто быть, — спокойно ответила Луна, будто разговор шёл о погоде. — Наш мир почему-то существует, и причин его мы не знаем. Он может просто быть. А может — он лишь плод чьего-то воображения или чей-то памяти. И если кто-то из нас проникнет в эту тайну, разве станет он сумасшедшим?..

— Нет...

Гарри никогда не размышлял о других мирах так глубоко, как это делала Луна. Мир и правда мог быть лишь чьим-то воображением, и жизнь там тоже могла зависеть от воображения создателя. Парень никогда не смотрел на это с такой точки зрения. Значит, один из этих миров мог быть даже плодом воображения самого Гарри. Но какой? Вспоминая всё, что происходило с ним в жизни, гриффиндорец пришёл к выводу, что придуманный им мир, скорее всего, был бы тот, откуда был Северус. Но каковы причины создания такого мира? Почему он возник? И разве не всё равно, будет ли Гарри сумасшедшим в глазах остальных? Насколько нормально то, что с ним случилось? Для ребёнка нормально иметь воображаемого друга, Гарри слышал об этом. Но разве он ещё ребёнок? Нет, он уже взрослый человек, для которого придуманный друг — нечто странное, подозрительное.

Тем не менее, чуть-чуть, но ему стало легче. Ведь кто-то рискнул разделить с ним его бред.

— Тех, кто видит тестралов, тоже считали сумасшедшими, пока не узнали свойств этих существ... — негромко произнесла Луна после долгой паузы. — Не волшебники, когда видят магию, тоже думают, что они не в себе. Но и те, и другие на самом деле — в полном порядке, просто сталкиваются в определённый момент с тем, что пока не знают или не понимают.

Гарри медленно кивнул, соглашаясь с ней. Он вспомнил, как впервые увидел тестрала, но ни Рон, ни Гермиона его не наблюдали. Как тогда друзья на него смотрели — это отдельная история. То, что сейчас с ним происходило, напоминало ту ситуацию. Он видел двух Снейпов, другие — нет. Оба Снейпа с ним говорили, а остальные слышали лишь одного. Значит, сознание Гарри пытается что-то донести до него, рассказать.

Можно так понять, если принять во внимание слова Луны, которые не были лишены смысла...

Мерлин, из всех возможных людей, которым бы он мог довериться и открыться, Луна Лавгуд была далеко не первой, если вообще была. Однако же только она смогла нормально отнестись к его сомнениям и даже попыталась помочь разобраться с ними.

— Спасибо, Луна, — искренне поблагодарил её Гарри.

— И тебе спасибо за интересный разговор, — на этот раз она точно ему улыбнулась.

За окном было темно, и снежинки, подсвечиваемые окнами замка, медленно, слегка лавируя, падали вниз, уже не встревоженные резкими порывами ветра.

* * *

Гарри очень любил посещать Хогсмид вместе с друзьями. Однако сейчас даже предстоящий поход не радовал его. Всё разваливалось, казалось каким-то неправильным и глупым, а также безнадёжным. Ещё один урок окклюменции, состоявшийся в среду, обернулся полнейшим провалом. Снейп был в бешенстве, Гарри опустошён и подавлен. Ни воспоминания, ни малюсенькие сдвиги в защите никак не влияли на настроение сердитого Мастера зелий. Северус тоже перестал появляться, словно забыл про него. Или же наконец парень перестал сходить с ума? Впрочем, сомнительно, что этот недуг пройдёт так легко.

Сдвоенное зельеварение в пятницу тоже прошло отвратительно: испорченное зелье, ноль за урок. Гарри был зол на себя. Снейп ругал его, говорил, какой он бездарь, не поскупившись, конечно же, на красочные подтверждения своих слов. И самое обидное — зельевар был прав. Вчитываясь в учебник более внимательно, Гарри осознал, что он не знает даже элементарных основ.

Чёрт, с этим надо было что-то делать!

— Гермиона, — позвал он подругу, о чём-то весело переговаривающуюся с Роном по пути в магическую деревню Хогсмид. — Ты не могла бы... позаниматься со мной?

— Что? — коротко переспросила та. — Позаниматься? О, Гарри, я с радостью! — тут же просияла она. — Вам двоим давно пора плотнее засесть за уроки!

Рон на это страдальчески вздохнул.

— Какие предметы ты хочешь подтянуть? — поинтересовалась подруга, уже явно прикидывая в уме план будущей подготовки.

— М-м-м...

Стоит ли говорить ей, что он хочет сосредоточиться конкретно на зельях? Вдруг она не так поймёт его? Или же... вдруг таким образом он как-то даст ей понять о своём сумасшествии? Вроде после разговора с Луной ему стало значительно легче, но тем не менее, он опасался делиться с друзьями этой... странной частью себя.

— Я думал... подтянуть зелья и трансфигурацию. Однако поскольку оба предмета очень тяжёлые, я хотел бы начать с зелий.

Мерлин, во что он себя втягивает?

— Хорошо... — медленно произнесла Гермиона. Неужели догадалась?

— Ну, если идти в аврорат, то там зелья нужны, и нам действительно их больше всего подтягивать надо, — неожиданно пришёл Рон на помощь. Хотя вряд ли он что-то понял. — Кстати, как твой план по поводу Снейпа? Ты про это совсем ничего не говоришь...

Гарри досадливо поморщился. Ведь увёл же разговор. Нет, надо снова вернуться к этой теме.

— Я не хочу об этом говорить, — тихо ответил он после недолгого молчания. — Всё ужасно, больше тут нечего сказать.

Неловкие и сочувственные выражения тут же проявились на лицах друзей.

— Судя по тому, в каком мрачном состоянии ты приходишь с ваших занятий — прогресса в окклюменции нет, — сделала вывод Гермиона. — А говорить ты с ним пробовал? Профессор же видел твои воспоминания, после того как ты в себя пришёл...

— Он не хочет слышать о другом мире, о каких-то иных вариантах, потому что это всё не настоящее, а лишь плод моего воображения из-за паров зелья. Думаешь, я не пытаюсь что-то изменить? Я каждый раз пытаюсь достучаться до него!

Гарри расстроено замолчал и посмотрел вперёд. Хогсмид был совсем близко.

— А может, стоит у Дамблдора поинтересоваться, что тут сделать можно? Он вроде как всегда хотел, чтобы вы со Снейпом общий язык нашли, — припомнил Рон.

— Да, это хорошая идея, — улыбнувшись Рону, затем переведя взгляд на Гарри, поддержала Гермиона.

Гарри задумался.

— Да, это мысль, — через какое-то время отозвался он. — Думаю, Дамблдор и правда может дать мне совет, но... я что-то давно его не видел, даже в Большом зале.

— Да? А мне казалось, он бывал там чаще, после того как Амбридж отстранили, — удивился Рон.

— Ты в Большом зале кроме столов обычно ничего не видишь, — подколола его Гермиона, получив в ответ возмущённую гримасу, обезвреженную в итоге улыбкой. — Директор действительно часто в школе отсутствует, — подтвердила она. — Интересно, почему?

— Может, уехал куда? — предположил Гарри с сомнением. — Возможно, после истории с Амбридж Министерство пытается давить на него? Не знаю...

— Всё возможно, — согласилась Гермиона. — В любом случае, на одном из обедов он появится, и ты сможешь подойти.

Они уже приблизились к деревушке. Погода была довольно ветреная, поэтому жителей и гостей деревни на улицах почти не было видно. Те немногие, которых можно было заметить, быстро и целенаправленно шли от одного дома к другому, кутаясь в свои мантии.

— Куда пойдём сначала? — осведомился Рон, тоже ёжась от резкого порыва ветра. — Может быть, в Зонко?

Гарри пожал плечами и молча посмотрел на подругу. За спиной Гермионы в этот момент проходила небольшая группка рейвенкловок, среди которых была и Чжоу. Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, она чуть повернулась и встретилась глазами с Гарри. Контакт был недолгий. Быстро отвернувшись, девушка продолжила общаться с остальными, постепенно скрываясь из виду.

— Гарри, — окликнула его Гермиона. И, кажется, уже не в первый раз. — Мы идём?

Гарри перевёл слегка расфокусированный взгляд на Гермиону, но при этом мысли его ещё крутились вокруг Чжоу. Точнее, воспоминания о том мире, где они понимали друг друга, были вместе. Увидев сейчас её глаза, он окончательно осознал, что стал ей безразличен. Возможно, она и переживала, и чувства к нему испытывала, но они слишком быстро угасли. Чжоу даже не пыталась бороться за свою симпатию к нему.

— Куда мы пойдём? — уточнил Гарри, приходя в себя.

— Ты не против за перьями сначала сходить? Пергамент я бы тоже докупила.

— Конечно, — чуть улыбнулся Гарри. — Мы же не только развлекаться пришли.

Рон при этом посмотрел на него как на душевнобольного.

Следующие пара часов прошли в походах по магазинам. Несколько раз приходилось возвращаться туда, где ребята уже были, потому что вспоминалось какое-нибудь забытое дело или не купленная вещь. Разговоры шли плавные, ни на чём конкретно не останавливающиеся. Порой Гарри отмечал, что Рон и Гермиона находились будто в стороне, о чём-то переговариваясь и смеясь над чем-то, известным только этим двоим. Странное ощущение, вроде ты не один, друзья рядом, никуда не деваются, но при этом... словно ты в полном одиночестве, и рядом идущие люди — просто знакомые, с которыми временами не знаешь, о чём поговорить, да и тревожить не хочешь. Интересно, а когда он в том мире встречался с Чжоу, со стороны он также смотрелся?

Но не успевал он погрузиться в ощущения "третьего лишнего", как ребята тут же возвращались к Гарри. Он был им за это крайне благодарен, однако как долго это будет длиться?..

— Ну что, передохнём в Трёх Мётлах? — предложила Гермиона в конце концов, убирая в карман уменьшенные в размерах покупки.

— Ой, я надеюсь на этом наш поход закончится уже, — устало произнёс Рон.

Гарри лишь кивнул и последовал за друзьями к заветному пабу. Стоило Рону только дотронуться до ручки двери, та с грохотом распахнулась, едва не задев его, и оттуда буквально вывалились амбалы-подпевалы Малфоя Крэбб и Гойл, а за ними и сам Малфой. Гарри не успел отойти в сторону, поэтому, проходя мимо, Драко ощутимо зацепил его плечо.

— Поттер! — сердито бросил слизеринец, только сейчас заметив гриффиндорскую компанию. — Разуй глаза! А ещё лучше — смени очки. Может, хоть немножко зрение улучшишь?

Крэбб и Гойл дружно загоготали.

— Ты просто слишком мелкий, хорёк, чтобы я обращал на тебя внимание, — не менее раздражённо огрызнулся Гарри.

Для полного "улучшения" настроения ему и правда не хватало лишь Малфоя.

— За языком следи, Потти, — тихо прошипел Драко. — Ведь когда-нибудь твоих верных рабов не будет поблизости.

— Рон, не надо! — раздалось сзади.

Видимо, друг, взбешённый словами слизеринца, пожелал проклясть его.

— Иди, куда шёл, — тихо отозвался Гарри и отвернулся от Малфоя, теряя к нему интерес.

Неужели всё настолько плохо? Обычно такие вот выпады Драко бесили его беспредельно, а сейчас... чуть позлился, и стало всё равно. Гарри ожидал заклинания в спину, это было бы вполне в духе слизеринца, однако услышал лишь негромкий приказ Малфоя своим верзилам следовать за ним и удаляющиеся шаги.

Что ж, легко отделались.

— Ублюдок белобрысый, — выплюнул злобно Рон, проходя в паб. — Нет, ты посмотри! Как Амбридж в школе не стало, так сразу присмирел!

— Разве плохо? За одной проблемой ушла и другая, — ответила Гермиона. — А тебе совсем не обязательно было поднимать палочку, Рон! — она недовольно посмотрела на друга. — Ты же староста! Какой подаёшь всем пример, не говоря уже о том, что магические дуэли опасны?

— Но он меня бесит невероятно! — воскликнул тот, — да и не собирался я применять к нему что-либо опасное. Так, может, фурункулы наслать, чтобы эта самодовольная рожа покривилась...

— А тебя бы потом за это наказали, — вставил Гарри. — Ты же знаешь, Малфой умеет стучать. Вспомни Норберта. Не стоит он того.

Рон пробухтел на это что-то, но спорить не стал. Хотя вид по-прежнему оставался раздражённым. Глубоко вздохнув, Гермиона взглянула в зал и тут же улыбнулась:

— Смотрите, там Хагрид! — она указала на дальний столик, где сидел полувеликан. — Гарри, ты не против, если мы с Роном отойдём ненадолго? Чуть позже мы к вам с Хагридом присоединимся.

— Да, конечно, — кивнул Гарри.

Подруга благодарно ему улыбнулась и, подхватив под руку слегка сопротивляющегося Рона, скрылась вместе с ним за ближайшим поворотом.

Отогнав все лишние мысли, Гарри натянул на себя широкую улыбку и направился к Хагриду, пьющему что-то из огромной кружки.

— Привет, Хагрид! — весело, как ему казалось, поприветствовал друга парень. — Как ты?

Он заметил, как по огромной бороде лесничего течёт какая-то бордовая жидкость.

— О, привет, Гарри! — тут же пробасил Хагрид, когда понял, кто перед ним находится. — Да я чё? Я ничего, жизнь идёт своим чередом, — сказано было преувеличенно бодро. И похоже, что Хагрид пил нечто покрепче сливочного пива. — Ты садись рядом, потолкуем.

— Как соплохвосты? — первое, что спросил Гарри, когда сел возле Хагрида.

Заказывать сливочное пиво после той злополучной пьянки гриффиндорец не спешил.

— Ай... — досадливо махнул рукой лесничий, — половина передохла уже. Вам-то тоже не шибко нравится с ними возиться, — он отпил из своей кружки, утёр рот и пробасил чуть радостней:

— Хорошо, что больше нет этих жутких инсе.. инспекций. Может, найдём вам зверюшек поинтересней.

Облокотившись о стол, который точно бы перевернулся, не будь он прибит к полу, Хагрид спросил:

— Как ты-то поживаешь? — он оглянулся. — Друзья твои где?

— Куда-то отошли, — Гарри тоже обернулся, надеясь увидеть вернувшихся Рона и Гермиону, но их нигде не было видно. — Наверное, у них возникли дела.

"Ну да, знаю я их дела, — проснулся внутри него противный голос. — Смирись, в Хогвартс тебе придётся возвращаться одному".

"Ой, умолкни уже..."

— Я вроде хорошо. Во всяком случае, лучше, чем при Амбридж. Она реально всех достала. И учеников и учителей.

Мимо их столика прошли хаффлпафцы, весело обсуждая возможные подарки от родителей на день рождения одного из них.

— Раньше неразлучными вас видел, а теперь смотрю и всё реже вижу вместе, — почесал полувеликан свою бороду, и в чёрных глазах проявилось беспокойство. — Всё в порядке там у вас? Не ссоритесь друг с дружкой?

— Да нет, у нас всё отлично, просто... — Гарри замялся, не зная, как правильно подобрать слова. Правильно ли будет, если он поделится с Хагридом про Рона и Гермиону? Это ведь не его отношения. — Ну... они в общем...

Он смущённо отвёл взгляд.

Некоторое время лесничий хмуро вглядывался в Гарри, а затем понимающе кивнул:

— О... грустно тебе сейчас верно... А ты себе подругу не приглядел?

— Не сложилось. — Не стал вдаваться в подробности гриффиндорец.

Хагрид грустно покачал головой, и они ненадолго умолкли. Настроение за их столиком явно не соответствовало окружающей атмосфере веселья и беззаботности.

— Похожие мы с тобой, а, Гарри? — неожиданно сказал Хагрид, пригубив из своей гигантской кружки.

Приунывший Гарри поднял на друга вопросительный взгляд.

— Я уж говорил как-то… оба, что ли, неприкаянные. — Хагрид задумчиво кивнул. — Оба сироты. Да… оба сироты.

Он снова глотнул из кружки и горестно вздохнул.

— Большое дело, когда есть порядочная семья. Папа у меня был порядочный. А у тебя и папа, и мама порядочные. Были бы живы, и жизнь по-другому бы пошла, так ведь?

— Наверное, — тема навевала грусть и щемящую тоску. — Трудно сказать, я ведь не знал своих родителей. Но ты прав, я уверен, что мне бы жилось намного лучше, будь у меня любящая семья.

— Есть у тебя семья, — внезапно раздался рядом вкрадчивый голос, — но ты упорно её игнорируешь! Может, не так она сильно тебе необходима? — едко заданный вопрос.

— Нет, нужна! — отчаянно замотал головой Гарри, узнав Северуса, который так неожиданно появился вновь, но потом вспомнил, что кроме него зельевара никто не видит, и смущённо покраснел, глядя на остолбеневшего Хагрида. — В общем, как-то так. Ты прости, видимо, я немного перебрал со сливочным пивом.

Гарри невесело засмеялся.

— А может, просто не по нраву она тебе? — Северус явно злился, кружа по свободному от людей пространству. — Не подходит запросам? Поэтому можно легко всё скинуть со счетов и делать вид, что это в порядке вещей!

К тому моменту Хагрид пришёл в себя:

— Это ты прости, что заговорил на эту тему вообще, — виновато пробасил он.

Северус больно уколол Гарри своими словами. Именно из-за этого парень и переживал! Он хотел семью, хотел видеть Снейпа в качестве своего приёмного отца, хотел, чтобы тот любил его и заботился о нём, опекал. Чёрт возьми, Гарри мечтал быть ребёнком, не знающим трудностей, не знающим никаких там Волдемортов и прочих сумасшедших волшебников. Быть просто Гарри. Как может Северус думать, что ему ничего этого не нужно?

Стараясь ничем не показывать боль и обиду, Гарри натянуто улыбнулся лесничему:

— Всё в порядке, Хагрид. Ты ничего такого не сказал.

— Я к тебе пробиться не могу уже который день, ты понимаешь, что это значит? — приблизился Северус к Гарри. — Ты вычёркиваешь меня из своей памяти! И, кажется, сейчас я начинаю понимать, почему...

Гриффиндорец ничего не ответил. Северус продолжал гнуть линию про то, что Гарри не нужна семья, что парню нравится быть одному и тихо завидовать тем, у кого есть любящие родители, братья, сестры, бабушки и дедушки. Если Северус его любит, почему он считает, что Гарри всё это не нужно? Да, с трудом верится, что Северус реален, потому что воспоминания так и не вернулись. Чем дольше Гарри находился здесь, где есть Снейп, где, кроме Рона и Гермионы, он никому особо сильно не доверяет, тем чётче приходило осознание — это правильный мир. Тут он помнит всё.

Хагрид сделал ещё один глоток из своего огромного стакана и, похоже, даже всхлипнул. Чувствуя себя не в своей тарелке, Гарри начал высматривать друзей. Куда же они запропастились?

— Молчишь? — сложил руки на груди Северус. — Великолепно… — протянул он, качая головой. — Один лишь раз я отошёл на второй план для тебя, чтобы защитить, спасти... Чёрт, да, я ошибся в своих расчётах, — казалось, столько горечи было в его голосе, что это вытянуло все силы. Руки упали. — Я столько раз просил у тебя прощения. Но ты решил наказывать меня за это до конца этого глупого нереального мира? У тебя это получается. Действительно получается. Но стоит ли эта месть твоей жизни и счастья, Гарри?

Не в силах больше этого слушать, Гарри обернулся туда, где по его подсчетам стоял Северус, но того не было. Он исчез. Гриффиндорец быстро заморгал, пытаясь выплыть из той волны боли, что обрушил на него зельевар. Всё то, что он говорил, было неправдой! Вернее, Гарри не мог до конца почувствовать, насколько бы он сильно злился, поступи с ним так отец на самом деле. Однако ни в коем случае он не стал бы столько мстить ему, вынуждая страдать. Гарри никогда не был настолько чёрствым и жестоким, а эти заключения Северуса говорили как раз об обратном. Он причинил отцу боль. Наверное, Гарри и правда плохой сын, раз даже в своём сознании умудряется причинить вред родителю.

— Эй, Гарри, смотри, а вон и Рон с Гермионой-то! — Хагрид отставил в сторону огромную кружку и радостно помахал приближающимся друзьям. — Эгей, мы здесь! Идите сюда!

Гарри тоже махнул рукой друзьям, однако выдавить улыбку он так и не смог.