Ангел и Демон (гет)

Надежда, зародившаяся в сердце Тома в тот вечер, осталась с ним и на следующее утро. Встав, он почувствовал себя абсолютно здоровым и захотел выпить чёрного чаю. Солнечный свет проникал сквозь окно, жёлтым квадратом падая на пол. Том крадучись прошёл к двери, осторожно выглянул наружу. Пол неприятно морозил ноги. Выскользнув и тихо закрыв за собой дверь на ключ, он босиком по мягкому ковру неслышно добрался до лестницы, снова посмотрел направо и налево, убедился, что поблизости нет ни души и прошмыгнул в коридор второго этажа, отсчитав номера комнат. Том прильнул к замочной скважине двери комнаты Лики. Лика не спала, — она сидела на кровати, что-то увлечённо рисуя на листке бумаги, лежащем на её коленях. Из-под пижамных штанин было видно её голые лодыжки и маленькие ступни. Том распрямился и коротко стукнул в дверь, тут же прислонившись к ней ухом. Послышалось шлёпанье босых ног по полу, и он вовремя отклонился. Лика улыбнулась и обняла Тома, пропустив его в комнату.

— Сделаешь мне чаю? – попросил Том. Лика пожала плечами, закрыла дверь на ключ и достала из платяного шкафа бутылку с водой. Том сел с краю на её кровать и взял в руки листок бумаги. Там чернилами были нарисованы бабочки. – Красиво, — прокомментировал он.

— Дунь, — коротко сказала Лика. Сначала Том опешил. Собравшись с мыслями, он посмотрел на рисунок. Прищурившись, поднёс его к губам и, скосив глаза на Лику, легонько дунул. Бабочки взмахнули узорчатыми разномастными крыльями и стали настоящими – тёмно-синие, чернильного фиолетового цвета, они всем скопом взлетели и рассыпались прахом, поднявшись к покрытому трещинами потолку комнаты. Том радостно рассмеялся. Лика украдкой улыбнулась, положив в стакан несколько засушенных листиков чая. Том не любил крепкий. Сосредоточившись на кипячении воды в полёте, она наклонила горлышко бутылки к стакану. Чай заварился – парок донёс до обоняния Лики прекрасный аромат. Пальцы начало жечь. Том, наблюдающий за этим процессом, подошёл и, обернув руку рубашкой, забрал стакан у Лики.

— Спасибо, — сказал он, осторожно поставив чай на подоконник. Солнечный свет, отражаясь от граней стакана, озарил комнату своим сверканием. Лика прижалась к Тому боком. Том взял в руки чистый лист бумаги. – Что ты думаешь о словах Джеймса?

«Это интересно. Если всё пройдёт так же здорово, как он рассказал…»

«Я надеюсь, Лика».

«У нас есть возможность сделать что-то неожиданное…»

«Это в любом случае беспроигрышный вариант – исчезнуть отсюда ненадолго».

«Да».

Лика, встав на ноги, открыла платяной шкаф. На нижней полке лежали в несколько стопочек аккуратно сложенные пара тёмных брюк и джемперов под горло. Среднюю полку она опустошила, взяв с неё какой-то свёрток и протянув его Тому.

— Что это?

Лика улыбнулась, сделав вид, что что-то разворачивает в воздухе, и указала на свёрток.

В дверь постучали.

— Лик, — это был Джеймс. – Лик, я чай хочу, — громким шёпотом сказал он.

Лика открыла и ему. Джеймс вошёл и увидел Тома, рассматривающего свёрнутую бумагу в своих руках, вертя её и так, и этак. Не глядя повернув ключ в двери, он подошёл поближе.

— Карта? – он развернул эту бумагу целиком. – Карта Большого Лондона, — с придыханием сказал он. – Да какая, чёрт возьми! Круче некуда… Как? – обратился он к Лике. Лика отвернулась, пряча очередную загадочную улыбку. Джеймс покачал головой.

Том пожал плечами, а Лика как будто виновато улыбнулась и налила чай во второй стакан. Джеймс перехватил его и прислонился спиной к стене. Стакан парил в воздухе перед ним, источая насыщенный запах – Джеймс пил крепкий чай.

Том взял с подоконника свой стакан: чай немного остыл. Было забавно наблюдать вцепившегося в карту Джеймса: он вертел её и так, и этак… В конце концов он оставил её в покое, привёл стакан в более надёжное положение и радостно прижал Лику к себе, чуть не придушив.

— Солнышко, — прошептал Джеймс. – Я идиот, полный идиот. Как без карты-то… Они ведь все в доступности… и план этот мой детский… Спасибо тебе, умничка, золото…

Лика обхватила его руками за талию. Джеймс аккуратно свернул карту по заломам и спрятал её под рубашку, погладив Лику по голове. Том отвёл от них взгляд и отхлебнул чай. Лика снова полезла в шкаф. На плечиках висели две рубашки без рукавов. Она вылезла абсолютно счастливая и легла на кровать за спину Тома.

Джеймс размешал чай пальцем и сделал глоток.

— Крепкий, — задумался он.

В дверь кто-то сильно долбанул кулаком несколько раз. Ключ в скважине задрожал. Том подлетел к двери и взялся за него. Джеймс сделал знак, чтобы он не вынимал ключа, и подошёл поближе, прислушиваясь к происходящему за дверью. Он отчётливо услышал сиплое дыхание начальницы приюта и закусил губу. Стук повторился. Джеймс сглотнул тугой комок паники и беспомощно посмотрел на Лику. Лика подбежала к ним и указала на кровать. Джеймс намёк понял и в течение двух секунд забрался в безопасное место, наложив на кровать лёгкое отвлечение внимания – всё, что успел сделать. Том, дёрнувшись направо и налево, залез в шкаф, набросив на себя кофты Лики. Лика, сдерживая смех, повернула в замке ключ и обычным невинным взглядом посмотрела на начальницу.

Миссис Коул, презрительно посмотрев на Лику сверху-вниз, окинула взглядом ничем не примечательную кровать, два стакана чая на подоконнике и на стуле и распахнула шкаф.

Лика подлетела к ней, стиснула в объятиях и заплакала.

Миссис Коул опешила. Лика, непринуждённо захлопнув дверцы шкафа, потянула её за руку к кровати и вручила один из стаканов. Пружины кровати заскрипели, Джеймса хорошенько придавило к полу. Он отполз ближе к стене, спугнул трёх пауков и невольно передёрнулся от отвращения. Длинные волнистые волосы собрали всю пыль и паутину. Джеймс слушал.

Том, который чуть не потерял сознание от страха, чувствовал, как колотится его собственное сердце. Мышцы начали потихоньку затекать в столь неудобном положении. Он напрягал слух, чтобы вникнуть в то, что говорит миссис Коул, а кончики его нервов как будто кто-то опустил в кипяток: таким злым Том не чувствовал себя никогда.

— Всё у тебя хорошо, девочка моя? – слащаво начала миссис Коул. Звук отодвигаемого стула. – Я просто зашла… Мальчики так плотно общаются с тобой… Может быть, они докучают тебе своим излишним вниманием… Если тебе вдруг надоест потакать их глупостям, ты всегда можешь прийти ко мне и поделиться этим… Они будут наказаны.

Ледяное спокойствие вдруг охватило и Тома, и Джеймса. И если секунду назад они хотели разорвать начальницу приюта на клочки, то в данный момент они поняли окончательно: Лика не скажет ничего из перечисленного миссис Коул. Она с ней не поделится. Никогда. Даже если её будут пытать. Может быть, эту мысль как-то передала им Лика, но их спокойствие было неисчерпаемым. Джеймс ровно улыбался, подавляя желание потыкать пальцем в пружины. Миссис Коул молчала. Лика, конечно же, молчала тоже. Джеймс гадал, чей чай пила миссис Коул. Том думал, что его чай Лика выпьет сама.

— Вкусный чай, — сказала, наконец, начальница приюта. – Утром это не полезно, девочка моя. Давай, я заберу его у тебя, чтобы соблазна больше не возникало.

Лика что-то нацарапала пером на бумаге.

— А, так у тебя больше нет? Ладно, хорошо, — она поставила стакан на подоконник.

Джеймс ухмыльнулся. Он был готов поставить все свои заработанные деньги на то, что миссис Коул просто-напросто понравился чай, и она решила его забрать себе, чтобы точно так же выпить как-нибудь вечером с младшей воспитательницей и прачкой за обсуждением новой моды.

— Спускайся на завтрак, девочка моя.

Том нахмурился. Ему хуже горькой редьки надоело это выражение.

Наконец, дверь хлопнула, и миссис Коул своей тяжёлой походкой направилась дальше по коридору. Её грузные шаги заглушал мягкий ковёр.

Джеймс вылез из-под кровати и взял листик, на котором Лика писала миссис Коул. Лика подошла к шкафу и помогла бедному Тому встать на ноги. Джеймс довёл его до кровати, попутно повернув ключ в двери. Лика взяла расчёску и протянула её Джеймсу. Тот сначала не понял намёка, но когда на лист бумаги нападала пыль с его волос, он вручил его Тому и, поблагодарив Лику за расчёску, встал у зеркала вычёсывать грязь. Том опустил глаза и невольно улыбнулся, прочитав оправдание Лики: «Джеймс принёс попробовать вчера».

— Заложила меня, — встретившись в зеркале смеющимся взглядом с Томом, фыркнул Джеймс. – Теперь мне устроят ревизию ipsum factus*.

Лика скорчила мордашку в ответ на их дружный смех.

_________________________

*по факту (обвинения)