Принц тёмного королевства (джен)

Гарри не мог не задаваться вопросом, знали ли братья Уизли, что его назначат новым ловцом факультетской команды. Когда он вернулся в гриффиндорскую гостиную (как ни удивительно, избавленную от перьев), близнецы всё ещё сидели там, не скрывая самодовольства. Клайд и Гермиона делали вид, что заняты домашней работой — по крайней мере, Гермиона явно этим и занималась — но поспешили к нему, стоило Гарри переступить порог.

— Тебя же не отстранили от занятий? — в лоб спросила подруга.

Пытаясь её успокоить, он с трудом изобразил улыбку. Он до сих пор чувствовал себя не в своей тарелке. Может, всё же приложился обо что-то головой во время «испытания» МакГонагалл?

— Всё в порядке... наверное.

— Это было нечто ужасное, Гарри? — поинтересовался Клайд, осматривая друга на предмет ранений. — Что они с тобой сделали?

— Что сделали? Меня не били плетьми, если ты об этом. Просто...поругали немного. И назначили отработки... много отработок. По сути, до самого конца сезона я буду мальчиком на побегушках для всей команды по квиддичу. Мне придётся ходить на все тренировки, убирать после них раздевалку и помогать Вуду на разминке.

Это заявление было не совсем правдой и не совсем ложью. МакГонагалл предоставила Гарри выбор: он мог действительно тренироваться вместе с командой или проводить это время на самой настоящей отработке. Второй вариант звучал весьма заманчиво, если вспомнить слова близнецов Уизли о том, что победа Гриффиндора может вызвать ярость Волдеморта (а проигрывать намеренно Гарри ни за что бы не стал). Ещё больше первокурсник нервничал из-за того, что, по словам Вуда, МакГонагалл и Гиммса, в ближайшем матче ему предстоит стать секретным оружием гриффиндорцев («Самый юный ловец столетия!» — восторженно восклицал капитан).

Но Гарри не мог отказаться. На самом деле не мог.

МакГонагалл не только пригрозила занять большую часть его свободного времени этими многомесячными отработками, но и вычла у Гриффиндора пятьдесят баллов. И сама декан, и её студент знали, что Гарри будет чувствовать себя обязанным снова заработать эти баллы, и самый лучший способ сделать это — выиграть хотя бы один квиддичный матч. Загнанный в угол первокурсник задумался: может быть, когда МакГонагалл поступила в Хогвартс, шляпа и ей предлагала Слизерин?

Весьма неприятным было и то, что до первого матча вся школа, за исключением МакГонагалл, Гиммса и товарищей по команде, должна была думать, что Гарри наказали более традиционным способом.

Гермиона в ужасе отпрянула, услышав о потере баллов. Реакция Клайда была ненамного лучше: он просто побледнел.

— Ну, Гарри, теперь ты станешь очень популярным, — съязвил он и рванулся к выходу из общей гостиной. Поттеру оставалось лишь ошеломленно смотреть ему вслед.

— Что я такого сделал?

— Я надеюсь, это риторический вопрос, — подняла бровь Гермиона. — Я могу целый список составить.

— Я не виноват, что Рон идиот, да ещё и вор! — ощетинился он, а потом поспешно обернулся к близнецам Уизли. — Ничего личного.

Те лишь пожали плечами.

— Но ты не должен был на него реагировать!

— И что мне оставалось делать? Он выкрал вещь из моей сумки, оскорбил меня, оскорбил тебя и Натали, а потом попытался уничтожить мою собственность...

— Ты же, кажется, говорил, что это не твой дневник?

— А, ну это полностью меняет дело! По-твоему, я должен был позволить ему вытворять всё, что вздумается?

— Ты мог пожаловаться учителю! А теперь наказали не только его, но и тебя, и нас всех вместе взятых.

— Я не позволю этому психу надо мной издеваться! — прорычал Гарри и зашагал к себе в спальню.

— И неважно, кому ещё придётся платить за твою гордыню? — так же рассерженно спросила Гермиона.

— Я сам несу ответственность за свои поступки, и за свою гордыню тоже! Не волнуйся, я верну эти твои драгоценные баллы!

Он бросился вверх по лестнице. Подруга окликнула его, но он не обратил на нее внимания. В душе Гарри почти ожидал, что Гермиона побежит за ним и извинится, но она этого не сделала. Теперь он застрял в спальне на время ужина, слишком гордый, чтобы спускаться в Большой Зал в дурном настроении и терпеть насмешки не только от малознакомых гриффиндорцев, но и от тех, кого он считал друзьями.

— Нет, ты правда станешь популярен после всей этой истории, — заявил Фред, плюхнувшись на постель рядом с первокурсником. Напротив них на кровати Клайда устроился Джордж. — Всё из-за твоего обаяния.

— Заткнись! — отрезал Гарри, расстроенный событиями прошедшего дня. К тому же, в расписании на завтра стояли сдвоенные зелья, что ещё больше приводило в уныние. — Я не в настроении вас развлекать.

— А он классный, как думаешь, Фред?

— Такой милый и забавный. Вот бы оставить его себе!

Отвернувшись от них, Гарри проворчал в подушку: «Убирайтесь».

— Если это тебя утешит, Рончику досталось намного больше, чем тебе. Теперь он в течение месяца каждую пятницу и субботу должен убирать в подземельях. Без всякой магии. Там плесень годами собиралась!

Поттер не сдержал улыбки, представив, как пронзительно будет визжать Плакса Миртл, когда Рон Уизли примется драить туалеты. Если подумать, то он, Гарри, и правда легко отделался. Ведь ему нравилось летать, да и квиддич, кажется, игра что надо. Если каким-то образом ему удастся выиграть больше одного матча, то он не только наверстает потерянные по собственной вине баллы, но и заработает больше. Рон позеленеет от зависти. Драко больше не сможет подвергнуть сомнению то, что Гарри достоин дружбы с Гермионой. Может, и другие гриффиндорцы смогут забыть, наконец, о его прошлых ошибках. МакГонагалл станет гордиться тем, что он попал на её факультет.

«Самый юный ловец столетия», — эхом раздалось у него в голове. Только теперь он начал осознавать значение этих слов.

Да, он сможет сделать это. Он это сделает. Резко поднявшись, Гарри посмотрел на близнецов. Его яркие зелёные глаза решительно вспыхнули.

— Расскажите мне о квиддиче.

* * *

Как и ожидалось, гриффиндорцев потеря баллов не порадовала. Учебный год только начался, их и так было немного, а наказание Гарри почти полностью опустошило копилку Гриффиндора. Студенты не теряли ни малейшей возможности продемонстрировать первокурснику своё недовольство.

Если Поттер оставлял какие-то вещи без присмотра, они бесследно исчезали. Ему приходилось постоянно смотреть под ноги, потому что ему то и дело норовили поставить подножку. О смене пароля к гостиной его теперь предупреждала МакГонагалл, потому что старосты постоянно забывали об этом. Болтая за столом или сплетничая в коридорах, студенты стали называть Поттера малоприятными прозвищами, например, «Чёрным котом Гриффиндора» или «Малышом -неудачником».

Ходили слухи, что его «слизеринские друзья» каким-то образом платят ему за то, чтобы он саботировал все попытки Гриффиндора получить Кубок школы. По мнению самого Гарри, это было полным бредом, учитывая, что их факультет и так не завоевывал эту награду уже больше десяти лет.

Гарри подозревал, что его положение могло быть намного хуже, если бы не очевидная симпатия, которую к нему испытывали близнецы Уизли. Фреда и Джорджа все одновременно и любили, и боялись: они могли подшутить над кем угодно, и горе тому, кто вызовет их недовольство! Да и во время квиддичных тренировок Гарри получал небольшую передышку: его товарищи по команде, как и Вуд, считали, что их ловец способен выиграть ближайший матч, и были готовы отбросить недоверие по отношению к нему. По крайней мере, на поле.

Гермиона волновалась из-за успеваемости ещё больше обычного, отчаянно пытаясь вернуть Гриффиндору лидирующую позицию. Она больше не обвиняла в потере баллов лично Гарри, но тот всё равно не мог избавиться от чувства вины, в очередной раз упуская возможность заработать хоть немного, в то время как Гермиона училась до полного изнеможения. Зарабатывать баллы стало особенно сложно из-за того, что МакГонагалл отчего-то раздавала оценки весьма скупо, Снейп и так всегда был скрягой, Квиррел вообще забыл о баллах на целых две недели, а в других предметах Поттер не блистал.

Клайд больше не ругался с Гарри, но стал проводить меньше времени с ним и с Гермионой, и Поттер его не винил. Кто бы отказался от всех своих гриффиндорских приятелей — а ведь теперь их у Клайда было несколько, раз уж он столь явно отвернулся от «Чёрного кота» — ради одного, да и такого неудачника?

Со всем этим Гарри справлялся так стойко, как только мог. На занятиях и в Большом зале он старался держаться в стороне, учился вместе с Гермионой столько, сколько мог, и делал вид, что Рона Уизли не существует, даже если на зельях тот сидел совсем рядом.

Он с нетерпением ждал начала игрового сезона. Осень вступила в свои права, стало заметно холоднее, и на утренние тренировки игроки выходили в мантиях, зачарованных от ледяного ветра. Гарри завёл привычку приходить на поле пораньше, чтобы побыть одному, паря высоко над землёй и глядя на золотые шотландские поля и на лес, разукрашенный огненными красками.

Морозное утро первой субботы ноября выдалось таким же чудесным, но Гарри не пошёл наслаждаться пейзажем. Сегодня должен был состояться первый матч сезона, Гриффиндор против Слизерина. Первокурсник встал ещё засветло, чтобы легко позавтракать, и сразу после этого направился в раздевалку. Вскоре пришли и остальные.

— Итак, господа... — начал Вуд, когда все собрались вокруг него.

Кто-то вежливо кашлянул.

— И дамы, — исправился капитан, — час настал. Это первая игра сезона. Я знаю, что в последнее время нам не очень везло...

Кто-то не очень вежливо фыркнул.

— ...Но теперь у нас есть преимущество. Слизеринцы выйдут на поле уверенно и самодовольно, готовые бросить вызов Анжелине, технику которой они уже знают. Они будут потрясены, увидев вместо неё Поттера, и, держу пари, не примут его за серьёзного соперника. Самая правильная для нас тактика — отвлекать и сбивать их с толку, пока Гарри не поймает снитч.

Вуд повернулся к Гарри.

— А ты сконцентрируйся на снитче, понял, Поттер? Это твоя единственная забота.

— А ещё не давай никому сбросить тебя с метлы, — посоветовал кто-то из охотников.

— Только снитч.

— И не врежься в стену. Эти слизеринцы всегда грязно играют, — предупредила Анжелина.

— ТОЛЬКО СНИТЧ!

Гарри проглотил ком в горле и кивнул.

Вся команда вышла на поле с поднятыми капюшонами: Вуд решил скрывать свой козырь до последнего. Судя по удивлённому шёпоту, окружившему выступающую вперёд команду, на публику эта тактика подействовала. Все думали, что ловцом будет Анжелина, но даже с капюшонами было очевидно, что в этот раз ловец намного ниже её

Выстроившись в линию лицом к лицу со слизеринской командой, они наконец откинули капюшоны. Толпа зрителей потрясённо вздохнула, а потом начались оживлённые обсуждения. Со слизеринских трибун послышались выкрики «Фол!», хотя игра ещё не началась. Гриффиндорцы радовались и того меньше; кто-то уже был уверен, что игра проиграна. Хаффлпафф и Равенкло такой поворот скорее заинтриговал, и они с нетерпением ждали начала матча.

Смотря в лицо слизеринскому ловцу, крепкому пятикурснику, чьё телосложение больше подходило для загонщика, Гарри не мог не заметить, что тот вовсе не был так удивлён, как предсказывал Вуд. Скорее, он лучился самодовольством.

У Гарри появилось плохое предчувствие по поводу грядущего матча.

— Игроки, седлайте мётлы! — скомандовал профессор Гиммс, одетый в судейскую мантию.

Школьники на трибунах притихли, понимая, что игра вот-вот начнётся, а им остаётся только сидеть и следить за ходом матча. Гарри еле удержался от того, чтобы резко взмыть в небо, едва его ноги оторвались от земли. Вместо этого он вместе с другими игроками стал подниматься медленно и плавно, пока не поравнялся с трибунами. Где-то в толпе были его друзья, но искать их не было времени. С этой высоты гриффиндорец смог заглянуть в «императорскую ложу», где собрались люди, которых он хотел видеть меньше всего. Посреди ложи, в кресле, которое иначе как троном не назовёшь, сидел Волдеморт, окружённый преподавателями и особо важными гостями, расположившимися в креслах поскромнее. Смена гриффиндорского ловца Тёмного Лорда явно не удивила, но заинтересовала и, может быть, даже чем-то позабавила. Справа от диктатора сидела очень недовольная директриса, а слева — профессор Снейп, не скрывающий самодовольства, как и ловец его факультета. Немного позади сидела обеспокоенная МакГонагалл.

Снитч уже был в игре, но вместо того, чтобы отправиться на поиски, гриффиндорскому ловцу пришлось рвануть вверх, избегаястолкновения со соперником, который нёсся прямо на него. Едва пятикурсник пролетел мимо, Гарри направился было в ту сторону, где только что исчез снитч, но был вынужден резко снизиться и повернуть вправо, потому что на него едва не налетели ещё два слизеринца.

— Фол! Три фола! — прокричал Гиммс. — Три штрафных в кольца Слизерина!

— Не прошло и трёх минут матча, и уже три фола! — раздался голос школьного комментатора. — Наверное, это рекорд! Похоже, нас ждёт напряжённая игра! Капитан Оливер Вуд выпустил на поле своё секретное оружие — нового ловца, который, как мы видим, способен постоять за себя! Справится ли «Чёрный кот Гриффиндора» со своей задачей, или его невезение приведёт команду к поражению?

Фергюсон, самый опытный охотник в гриффиндорской команде, с лёгкостью забил все три штрафных, но довольным совсем не казался. И ему, и всей команде было ясно, что застать противника врасплох им не удалось, и слизеринцы используют ту же тактику, на которую рассчитывали гриффиндорцы.

Гарри не стал сетовать на вселенскую несправедливость и вместо этого попытался оценить расположение игроков и понять, куда делся снитч. Слизеринцы окружили его, но не приняли в расчёт пространство сверху и снизу. Какая небрежность! К тому же слизеринский ловец, вместо того, чтобы искать снитч, явно вознамерился понаблюдать, как его товарищи по команде будут бить гриффиндорца. Близнецы Уизли, судя по всему, разработали свою собственную стратегию и кивнули Гарри, когда тот на миг встретился с ними взглядом.

Едва все три штрафных были забиты, Гиммс дал свисток к продолжению игры, и слизеринцы набросились на Гарри, как стая голодных волков. Но гриффиндорский ловец не был ни напуганной ланью, ни диким вепрем: его восприятие не ограничивалось одной плоскостью или простейшим инстинктом. Он резко ушёл вниз и, набирая скорость, пролетел под одним из загонщиков. Противники пустились в погоню, но не смогли его догнать: Гарри был намного легче и быстрее. Слизеринский ловец уже не казался таким самодовольным.

— И Поттер избегает захвата команды Слизерина...Ой! Слизеринский охотник Моргенсон получает удар бладжером! Будьте внимательны, ребята! Похоже, что Поттер заметил снитч! Ловец слизеринцев Эндрю Уайтхолл слишком далеко, чтобы догнать его! Неужели этот матч вот-вот подойдёт к концу?

Снитч резко пошёл на снижение и рванулся к трибунам, и Гарри погнался за ним, не думая об опасности. Золотой мячик внезапно сменил траекторию и отлетел от стены куда-то вниз. Гриффиндорец летел слишком быстро, чтобы избежать удара, поэтому он резко развернул метлу вбок и с силой оттолкнулся от стены ногами. Вдруг незнакомая слизеринка влетела в стену как раз там, где только что был Гарри, и упала с метлы. Потрясённый мальчик увидел, как она падает на землю.

“Так вот зачем там нужен песок”, — подумал Поттер, не сводя глаз с лежащей внизу фигурки.

— И Кастил выбывает из игры... Но нет, она поднимается на ноги! Вот это спортсменка! Нового ловца команды Гриффиндора оказалось сложнее припереть к стенке, чем все думали! Вот это матч!

Увидев, что девочка не сильно ранена, Гарри снова принялся искать снитч, но тот успел скрыться из виду. Давать ему хоть немного времени на поиски никто не собирался: в его сторону уже нёсся посланный противником бладжер, от которого Гарри едва увернулся, а следом на него налетел и сам слизеринский загонщик. Но близнецы Уизли были начеку, и вдвоём им удалось ударить противника обоими бладжерами сразу.

— Уэстбэнкс получает двойной удар! Ему удаётся удержаться на метле, но видно, что он с трудом выравнивает дыхание!

Квиддичное поле быстро превращалось в поле боя. После нескончаемых фолов и назначаемых штрафных игроки вскоре совсем перестали обращать внимание на судью. Под натиском слизеринцев Анжелина врезалась в один из столбов, на которых держались кольца, и была заменена запасным охотником, который взмыл в небо с явной неохотой. Один из близнецов летал с окровавленной головой, но даже не собирался снижать скорость. Впрочем, он всё же был несколько дезориентирован и запустил квоффлом в слизеринского капитана. Публика неистовствовала, вскакивая, крича, свистя, задерживая дыхание, и создавала несмолкающую какофонию. Гарри старался держаться подальше от всеобщего безумства и искать снитч, но слизеринцы всячески ему мешали. Ему приходилось постоянно быть в движении, летать быстрее других игроков и часто менять траекторию. Всякий раз, когда снитч попадался ему на глаза, приходилось отвлекаться на приближающийся бладжер, столб, стену или на кого-нибудь из слизеринцев.

Уайтхолл, ловец команды-соперницы, больше не наблюдал за Гарри и, наконец, пытался сам найти золотой мячик. Дважды гриффиндорец успешно отвлекал его, делая вид, что заметил снитч, но противник скоро разгадал его маневр.

Игра вскоре начала утомлять Гарри, а ушибленная рука сильно разболелась. Он понимал, что если в ближайшее время ему не удастся найти и поймать снитч, то кто-то из игроков может получить серьёзную травму. Скорее всего, этим кем-то окажется он сам.

Пытаясь сбежать от одного из преследователей, первокурсник скользнул под метлой Вуда и обернулся проверить, не врезался ли слизеринец в капитана. Вдруг он заметил что-то блестящее над головами игроков. Боясь снова потерять мяч из виду, Гарри рванулся вверх, чуть не сбросив Оливера с метлы. Второй ловец полетел за ним, но было уже поздно.

Повернув метлу строго вверх, гриффиндорец протянул руку, чтобы схватить крошечный металлический шар, ослепительно блестящий, словно второе солнце. Казалось, время замедлилось, чтобы продлить этот чудесный, идеальный момент его триумфа: Гарри видел, как трепещет снитч в его руке, и ощутил настоящий восторг, когда нежные крылышки замерли и золотой мячик спокойно лёг в его ладонь.

А потом весь мир пошатнулся.

Что-то тяжёлое на полной скорости врезалось Гарри в спину, точно между лопаток. Метла и её хозяин полетели в разные стороны и, казалось, на миг замерли, будто подвешенные в воздухе. Потом Гарри начал падать.

Он был слишком ошеломлен, чтобы паниковать, и, по иронии судьбы, именно это спасло ему жизнь. Его мысли в тот момент были простыми, конкретными и упорядоченными.

«Я падаю, — такой была его первая мысль. — Я падаю без метлы. Мне нужна метла».

И совершенно спокойно он воззвал к тому инстинкту, который почувствовал в себе в этом сентябре, в тот знаменательный четверг на первом уроке полётов. Этот самый инстинкт заставил тогда метлу прыгнуть в его руку от простого «Вверх!» Гарри протянул к парящей в воздухе метле руку, не занятую снитчем, и отдал приказ:

— Ко мне!

И она повиновалась. В мгновение ока метла преодолела пятьдесят фунтов, отделяющих её от хозяина, и больно ударила его по руке. Гарри вцепился в неё изо всех сил и почувствовал, что падение замедляется. Не находя в себе сил вскарабкаться на древко и от потрясения даже не думая отпустить снитч, мальчик беспомощно повис на метле и постепенно спускался вниз.

На поле царила мёртвая тишина. Гарри медленно опускался, пролетая мимо других игроков, которые ошеломлённо глядели ему вслед. Он посмотрел в глаза одному из слизеринцев и, ещё плохо соображая, просто сказал:

— Бладжер.

Слизеринец недоумённо моргнул.

— Чего?

В следующий миг беспощадный чёрный мяч врезался в него сбоку и сбросил с метлы. Это сразу привело всех в чувство.

— Гарри Поттер ловит снитч! Гриффиндор победил!

Со всех сторон грянули оглушительные восторженные крики. Едва ослабевшие ноги Гарри коснулись земли, он тут же оказался в объятиях близнецов Уизли. Вскоре его окружила вся гриффиндорская команда, которая хвалила его, пожимала руку и хлопала по ушибленной спине.

— Ты сделал это, Гарри! Сделал!

И Гарри кивал и улыбался, игнорируя ломоту во всём теле. За кольцом окруживших его гриффиндорцев он заметил, как спускается на землю слизеринская команда. Хотя ему и раньше приходилось сталкиваться с ненавистью, Гарри всё равно был поражен откровенной злобой на их лицах, направленной на него самого. Если бы его сейчас не окружали товарищи по команде, он точно не ушёл бы с поля на своих двоих.

Гриффиндорская команда неожиданно замолчала и отстранилась от Гарри, видя, как к ним широким шагом направляется Тёмный Лорд. Выражение его лица было полностью нейтральным, как и у Снейпа, а вот Лестрейндж явно была в бешенстве. Уже в который раз Поттеру показалось, что ноги его не держат.

Только когда Волдеморт остановился прямо перед ним, ловец понял, что его товарищи отступили чуть назад, образовав ровный треугольник, и почтительно припали на одно колено. Гарри собирался последовать их примеру, но его отвлёк негодующий крик:

— Он сжульничал!

Все обернулись к Моргенсону, стоящему рядом вместе с красным, как рак, Уайтхоллом.

— А поподробнее? — поднял бровь Снейп.

— На его метле же явно есть какие-то дополнительные заклятия! — возмутился старшекурсник. — Иначе у него бы никогда не получилось так просто призвать метлу без палочки. Он жульничает.

С этими словами парень направил метлу в его сторону в обвиняющем жесте.

— Это действительно весьма подозрительно, — небрежно бросила директор.

Гарри вспыхнул от обиды и бросил на слизеринца злобный взгляд.

— Вам есть что сказать в свою защиту, мистер Поттер? — спросил Воледморт, не обвиняя, а, скорее, с любопытством. Его беспристрастность несколько успокоила Гарри перед тем, как он решился.

— Да. Вверх!

Метла Моргенсона вылетела из его рук прямо к Гарри. Не ожидающий толчка слизеринец дёрнулся вперед, не удержал равновесие и рухнул на землю лицом вниз.

— МИСТЕР ПОТТЕР! — яростно закричала Лестрейндж, выхватывая палочку. Гарри отступил назад, но когда директриса готова была произнести проклятие, Волдеморт положил руку на её палочку и заставил её опуститься.

— Я считаю, что мистер Поттер доказал свою невиновность. Я не позволю наказывать его за впечатляющую демонстрацию беспалочковой магии или за мастерство полёта на метле, — довольным тоном произнёс Тёмный Лорд, хотя его глаза сурово блеснули, остановившись на Беллатрисе. Когда он снова повернулся к Гарри, его взгляд смягчился; по крайней мере, в его глазах потух кроваво-красный блеск. — На самом деле, его талант заслуживает признания. На колени, мистер Поттер.

Гарри с опаской повиновался, опустившись на одно колено, как его товарищи по команде, но ни на миг не отводя взгляда от диктатора. Взмах палочки, беззвучное заклятие, и прямо из ниоткуда перед ними возник золотой лавровый венец. Волдеморт взял его обеими руками.

— Победителю, — провозгласил Тёмный Лорд, и голос его эхом разнёсся по всему полю, — вечная чеcть и слава!

Тишина, царившая на трибунах, взорвалась громом аплодисментов и радостных выкриков, и под этот безудержный гул Волдеморт водрузил венец на голову Поттера. Когда он заговорил снова, его голос больше не усиливался заклинанием.

— Можешь подняться.

Гарри встал, вопросительно глядя на мужчину, но тот лишь загадочно улыбнулся и, наклонившись к его уху, прошептал:

— Тебе идёт.

С этими словами Тёмный Лорд покинул квиддичное поле, оставляя позади сбитого с толку и страшно краснеющего Гарри. Беллатриса не меняла позы и стояла, опустив палочку, с таким видом, будто её предали. Нижнее веко у неё нервно дёрнулось, и директриса круто развернулась и стремительно понеслась к выходу, по дороге рявкнув что-то группе унылых слизерицев.

Снейп одарил гриффиндорца насмешливым взглядом.

— Каким бы занятным ни был сегодняшний матч, — начал он, — я от души надеюсь, мистер Поттер, что в последующих играх вы проявите большую осторожность. Мне бы очень не хотелось, чтобы другие игроки пытались вам подражать. В конце концов, именно я отвечаю за запасы зелий для больничного крыла.

Гарри, как ни старался, не мог понять, что это было: шутка, комплимент, оскорбление или просто совет. Поэтому он просто фыркнул.

Когда слизеринцы ушли с поля, гриффиндорская команда снова стиснула в объятиях своего ловца, до конца не веря, что они не только одержали победу, но и пережили её последствия и теперь могут праздновать.

— О, погоди до вечера, Гарри! — заявил один из близнецов.

— Будет такая вечеринка! — подхватил второй.

— А ты — почётный гость! — хором провозгласили они.

Гарри оставалось только широко улыбнуться и позволить толпе донести его до душевых.

Однако принять душ у него получилось нескоро. Стоило игрокам добраться до раздевалок, как на них хлынул поток болельщиков: казалось, каждый гриффиндорец (и немало ребят с Хаффлпаффа и Равенкло) захотел поздравить Гарри лично. Одноклассники, которые раньше игнорировали или даже открыто недолюбливали его, неожиданно принялись пожимать ему руку со словами: «Я знал, что ты особенный» или «Можно мне твой автограф?» Такое поведение сильно сбивало с толку.

Ещё в большее замешательство привела Гарри реакция Гермионы: она, казалось, была ничуть не рада.

— Ты мог погибнуть! — крикнула ему подруга, отталкивая в сторону кого-то из новоявленных фанатов.

— Это всего лишь игра, — чтобы девочка его услышала, Гарри тоже пришлось кричать. — Я сделал это, чтобы заработать потерянные баллы. Это была идея МакГонагалл! Разве ты не рада? Если я выиграю следующий матч, Гриффиндор станет первым!

При упоминании грядущих побед в переполненной студентами раздевалке грянул торжествующий рёв. Гермиона попыталась крикнуть что-то в ответ, но её голос смешался с общим шумом. Наконец, девочка сдалась и направилась к выходу. Гарри пытался пробиться следом за ней, но тут его неожиданно отвлёк Клайд.

— Ты сделал это, дружище! Ты правда это сделал! Поверить не могу, что я когда-то сомневался в тебе!

Но так и было. Ты сомневался во мне. Горькая мысль возникла будто из ниоткуда, и Поттер прогнал её усилием воли. Хотя в последнее время Клайд был немного расстроен, он не перестал быть ему другом. Если так уж вышло, что теперь быть другом стало легче, что ж... Гарри запомнит это на будущее.

Наконец, его товарищи по команде выдворили посторонних из раздевалки, чтобы помыться и переодеться. Всё ещё стесняясь принимать душ вместе со старшими ребятами, первокурсник пропустил всех вперёд, а сам в это время проверил и сложил квиддичные принадлежности. Когда остальные ушли, Гарри принял долгий, горячий душ. Вода успокоила его ноющую, покрытую синяками кожу и помогла ему расслабиться. Он переоделся в чистую, удобную одежду и направился в школу, чтобы присоединиться к всеобщему веселью.

До замка он так и не добрался.