Проходная пешка (джен)

Если в миттельшпиле слишком часто полагаться на интуицию, то из-за этого позицию можно изучить поверхностно и выбрать не лучшие продолжения.

Ледяной холод. Он не дает пошевелиться, сковывая руки и ноги. Никаких мыслей в голове, только ощущение бесконечного холода, проникающего под одежду, пробирающегося в легкие, заполняющего тебя изнутри. Сначала он колючий и причиняет боль, из которой хочется вырваться... Но скоро ты понимаешь, что сопротивляться этой силе бесполезно, ты смиряешься и засыпаешь в его объятьях, чтобы никогда не проснуться... Мерлин, как же холодно...

* * *

— Круцио!

Зал снова наполнился криком. Мольбы человека, извивающегося на каменном полу, снова не были услышаны.

— Круцио!

Новая волна боли. Еще немного — и он просто сойдет с ума. Но так будет лучше, потому что уже нет сил терпеть эту пытку.

— Мой Лорд, — с трудом прохрипел Пожиратель, когда его господин наконец отвел волшебную палочку, — мы не знаем, кто это был. Прошу, пощадите...

— Не знаете? — прошелестел тихий голос Волдеморта. — Это очень плохо, Люциус. Ты снова провалил мое задание, хотя я предупреждал, что это твой последний шанс.

— Повелитель... — прошептал Пожиратель и попытался подняться на колени. Ноги отозвались чудовищной болью и мужчина, слабо застонав, распластался перед своим мучителем. — Поезд просто исчез у нас на глазах. Там не было никого, кроме детей, никаких авроров, я...

— Ты не оправдал моих ожиданий, Люциус, — холодно перебил слугу Волдеморт, наслаждаясь страхом, отразившимся в его глазах. — Никто не может так долго испытывать мое терпение.

— Мой Лорд...

— Авада Кедавра!

* * *

— Мистер Певерелл?

Раймонд открыл глаза и бездумно уставился на белый потолок.

— Как вы себя чувствуете?

На этот раз юноша чуть повернул голову вправо, и ему удалось разглядеть седовласого волшебника в фиолетовой мантии, расшитой золотыми звездами.

— Директор? — слабо произнес Раймонд. В горле сильно першило, и пришлось постараться, чтобы голос звучал хоть немного громче. — Где я?

— Вы в больничном крыле, все уже позади, — успокаивающе ответил Альбус Дамблдор. — «Хогвартс-экспресс» в этот раз несколько изменил маршрут и приземлился прямо в озеро перед замком. Вы слегка нахлебались холодной воды, но мадам Помфри обещала поставить вас на ноги уже к ужину, на котором пройдет распределение.

— В озеро? — тупо повторил Раймонд, пытаясь уловить суть произошедшего. — Как поезд мог оказаться в озере?

— О, мне это тоже очень интересно, — довольно жизнерадостно отозвался Дамблдор. — Рискну предположить, что кто-то сделал из него портал.

— Портал... И как это я сразу не догадался, — пробубнил Раймонд и зашелся в приступе кашля.

— Ну хватит! — донесся из-за ширмы сердитый женский голос, и через минуту к Раймонду засеменила волшебница средних лет, держащая дымящийся кубок. — Если вы хотите, чтобы я отпустила всех к пиру, директор, то дайте моим пациентам хоть немного времени для отдыха.

— Не смею больше злоупотреблять вашим терпением, Поппи, — улыбнулся медсестре Дамблдор и направился к выходу. Уже взявшись за ручку двери, пожилой волшебник добавил: — Северус принесет зелье для мисс Макдональд, как только оно будет готово.

Коротко кивнув уже закрытой двери, мадам Помфри сосредоточила свое внимание на Раймонде. Волшебница несколько раз провела палочкой над пациентом, немного нахмурилась и протянула ему принесенный кубок с лекарством.

— Все не так плохо, мистер Певерелл, — заявила она, после того как Раймонд сделал несколько больших глотков. — Легкая простуда, но Перечное зелье это быстро исправит. Пару часов из ушей может идти дым, придется потерпеть.

— Бывало и хуже, — заметил юноша, протягивая медсестре опустевший кубок. — А где мои вещи?

— Одежда и палочка на тумбочке справа, — ответила мадам Помфри, направляясь к соседней койке, загороженной ширмой. — Ах да, там еще был пояс с зельями. Так вот, мистер Певерелл, вам очень повезло, что вы не успели выпить ни одно из них. Человека, который продал вам подобный товар, в Азкабан посадить мало!

— Зелья? Вы их...

— Вылила, все до единого! — отрубила сердитая волшебница. — Если б кто-нибудь выпил такое варево, он скончался бы на месте.

— Но почему? — Раймонд даже приподнялся на локтях, чтобы лучше видеть лицо медсестры. — Они были отравлены?

— Формально нет, — покачала головой женщина. — Но концентрация в них была запредельной, столько магии в себе может только Мерлин вместить. Но лично я даже в этом не была бы уверена.

С этими словами мадам Помфри развернулась на каблуках и скрылась за белой ширмой.

Раймонд снова уставился в потолок. Если он все понял правильно, то на него в детстве, наверное, котел с Феликс Фелицис свалился. Это ж надо было такое учудить! А план ведь был замечательный: превратить поршень от поезда в портал и быстро отправиться в Хогвартс за помощью. Он бы и с порталом заморачиваться не стал, если б в школу можно было аппарировать. А тратить драгоценные секунды, чтобы перемещаться с помощью уже готового портала на Азкабан, а оттуда в Хогвартс, совсем не хотелось. Что, Певерелл, решил, ты самый умный? А вот на, получай привет от магии!

Раймонд повернулся на бок и закусил губу. Это что же получается? Укрепляющее зелье, выпитое за секунду до сотворения заклятья, дало эффект взорвавшейся бомбы. Переполнявшая его магия выплеснулась с такой силой, что он вместо портала из поршня создал портал из целого поезда? Ой-е-е... А не создай Раймонд того заклятья, он что, лопнул бы от волшебства? Перед глазами юноши ясно предстала картинка, как его глаза медленно стекают с окон вагона, а Пожиратели брезгливо отряхивают свои мантии от кишок. Раймонд вздрогнул и накрыл голову подушкой.

Нет, что же за ерунда получилась с Укрепляющим зельем? Он ведь знал, что делал, точно рассчитал пропорции под себя и еще несколько раз перепроверил. Надо будет потом поговорить с сэром Геллертом, может он что подскажет.

С этой мыслью Раймонд забылся неспокойным сном.

* * *

— Раймонд?

Молодой человек лишь плотнее закутался в одеяло в тщетной попытке остаться незамеченным.

— Ты не спишь? — прошептал кто-то над самым ухом, и юноша, недовольно мыча, бросил подушку в нарушителя спокойствия.

— Ой! — Если судить по звуку, подушка достигла цели. — Я просто хотела вернуть тебе мантию. Вот.

Раймонд разлепил глаза: рядом стояла Гермиона Грейнджер, протягивающая одежду.

— Положи на тумбочку, — выдавил Раймонд и перевернулся на другой бок.

— Тебе следует одеться, — заметила Гермиона, которая, по всей видимости, не собиралась уходить. — Скоро начнется пир в честь приезда и распределение.

— Ну и что?

Учитывая минутное молчание, можно сделать вывод, что староста Гриффиндора была несколько озадачена подобным вопросом.

— И нам нужно идти в Большой зал, — словно несмышленому малышу, растолковала девушка. — Я пришла, чтобы проводить тебя.

— Очень мило, — проворчал Раймонд и, поняв, что Гермиона от него так просто не отстанет, сгреб свою одежду и проковылял за ширму.

— Раймонд? — позвала Гермиона, ожидающая с другой стороны перегородки.

— Ммм?

— Я хотела поблагодарить тебя. Ты ведь меня спас от того оборотня...

Девушка замолчала, ожидая ответа, которого так и не последовало.

— Я так растерялась, не знала, что делать... Я ведь и раньше оказывалась в бою, но сражаться одной мне еще никогда не приходилось. Всегда был кто-то, с кого можно было брать пример. Но сегодня все вышло как-то глупо.

— Ты даже не представляешь насколько, — сказал Раймонд, выходя из-за ширмы. — Слава Мерлину, Пожиратели не ставили целью перебить нас как котят. Это была демонстрация силы, предназначенная для впечатлительных ребятишек. И судя по тому, как тебя трясет, демонстрация удалась.

Гермиона на это заявление промолчала.

— Ты хоть понимаешь, что натворила?! — не выдержал Раймонд. — Понимаешь, что теперь связана со мной долгом жизни?

Гермиона судорожно вздохнула, но кивнула вполне уверенно. Видимо, действительно понимает.

— Ладно, чего уж там, — сказал Раймонд, отводя глаза. Смотреть на пришибленную Гермиону было выше его сил. — Где там ваш Большой зал?

— Тут недалеко, идем.

Они вышли из лазарета и попали в длинный коридор, увешанный волшебными картинами. Здесь было совсем пусто: не видно ни учеников, ни привидений.

— Я один попал в больничное крыло? — спросил Раймонд, чтобы хоть как-то разрядить атмосферу.

— Нет, конечно, — покачала головой Гермиона. — У нескольких были серьезные порезы, но с ними мадам Помфри справилась быстро. Почти всем первокурсникам пришлось давать Умиротворяющий бальзам. А Натали Макдональд до сих пор под присмотром мадам Помфри. Говорят, на нее наслали сильное проклятье, к ней даже Дамблдор приходил. Но нас в поезде было мало, я это сразу заметила. Все потому, что слизеринцы отправились в Хогсмид сами, их профессор Снейп только что привел в замок.

— Понятно, — кивнул Раймонд и вслед за понурой Гермионой свернул за угол, где их поджидала ведущая вниз лестница.

— Как ты думаешь, — осторожно начала девушка, — кто мог сделать портал из поезда? То есть я хочу сказать, ты же был снаружи, может видел, как туда кто-нибудь аппарировал?

Раймонд на слова Гермионы лишь пожал плечами.

— Все так странно, — продолжала гриффиндорка. — Я слышала, как профессора обсуждали это на улице. Профессор Флитвик сказал, что теоретически нет ничего сложного в создании такого большого портала, но подобное колдовство чрезвычайно энергоемко и требует силы как минимум семи взрослых магов.

Семи магов. Молодец, Раймонд, тебе есть, чем гордиться. Ты только в следующий раз думай, прежде чем хвататься за палочку.

— Может, это Пожиратели нас хотели в озере утопить? — мрачно пошутил Певерелл, разглядывая попадавшиеся на пути доспехи и витражи. Замок был красив, даже очень.

— Не думаю, — на полном серьезе ответила Гермиона. — Старшекурсники прекрасно знают заклинание головного пузыря, да и преподаватели сориентировались очень быстро. Представляешь, сначала поезд держали на плаву русалки и гигантский кальмар! И когда подняли тревогу, нас отлевитировали на берег.

— Действительно трудно представить, — согласился Раймонд, приближаясь к большим воротам, у которых уже столпилась малышня.

— Я пойду внутрь, а ты жди здесь, — проинструктировала юношу Гермиона. — Сейчас выйдет профессор Макгонагалл, она объяснит, что делать дальше.

— Да, мэм, — ответил Раймонд, сгибаясь в шутовском поклоне.

Гермиона лишь покачала головой и проскользнула в зал.

В ожидании прихода профессора Раймонд огляделся. Кроме него в этой толпе оказалось еще несколько взрослых студентов: он заметил двух миловидных девушек, беседовавших совсем близко от дверей, парня с восточными чертами лица, который вежливо улыбался стоявшему рядом блондину, и мрачного вида юношу, расположившегося особняком от остальных. Все они возвышались над этим гудящим роем первокурсников и, очевидно, чувствовали себя немного не в своей тарелке.

— О, посмотрите-ка, новенькие! — радостно возвестил выплывающий из стены призрак. — Сэр Николас, вы только взгляните на это зрелище!

Ответ второго привидения потонул в девичьем визге. Дети, и без того довольно шумные, закричали так, что еще несколько призраков, показавшихся из стены, предпочли убраться восвояси. И Раймонд отлично их понимал.

— Пожалуйста, тихо!

Удивительно, но такая простая просьба сотворила чудо — все замолчали, оборачиваясь к дверям. Там стояла высокая женщина довольно сурового вида, облаченная в изумрудную мантию. Все в ней — от носок туфель до кончика шляпы — говорило о том, что колдунья недовольна открывшимся ей зрелищем.

— Меня зовут профессор Макгонагалл, — объявила она присутствующим. — Я провожу вас в Большой зал, где произойдет церемония распределения. Каждый из вас окажется на одном из факультетов; их в школе четыре: Гриффиндор, Равенкло, Хаффлпафф и Слизерин. Все они прославились выдающимися волшебниками, в свое время окончившими Хогвартс, и я надеюсь, вы сделаете все возможное, чтобы не посрамить свой факультет и помочь ему завоевать Кубок школы.

Воцарившаяся тишина, по-видимому, удовлетворила профессора Макгонагалл, и женщина повела детей в Большой зал.

— Оооо! — пронеслось среди первокурсников, и это было неудивительно.

Зал, в котором должна была состояться церемония распределения, сиял волшебством. Заколдованный потолок, отображающий небо, парящие прямо в воздухе свечи, поджидающие новых учеников столы — все это казалось Раймонду смутно знакомым. Даже табуретка со старой шляпой на ней вызывала неясные воспоминания.

Вдруг в шляпе появилась прорезь, напоминавшая рот, что совсем не удивило сидящих за столами студентов, но заставило ахнуть детей, еще не прошедших распределение. А через секунду шляпа запела:

— Да, я потрепана, стара,

Но не смотри так на меня,

Под ветхой тканью из заплат

Хранится магии талант.

Я видела расцвет времен

И их упадок после войн.

Вот что скажу я вам, друзья:

Смешались нынче времена.

Моя задача — разделять.

Печальней чести не бывать!

Но знайте: во всех магах есть

Ум, храбрость, доброта и честь.

Я по Домам вас разделю,

Как только песню допою,

Однако помните о том,

Что быть непросто колдуном.

Шляпа смолкла, и в зале раздались аплодисменты. Некоторые старшекурсники зашептались, обсуждая новую песню распределяющей шляпы.

— Когда я назову ваше имя, — громко объявила профессор Макгонагалл, когда ученики немного затихли, — вы подойдете к табурету и наденете эту шляпу, после чего присоединитесь к своему столу. Итак, начнем. Астер, Лесли.

К табурету подошел долговязый паренек и, неуверенно надев шляпу, которая упала ему на глаза, выжидающе замер.

— Гриффиндор! — выкрикнула шляпа, и радостный Лесли поскакал под ало-золотые знамена, где его встретили веселыми криками.

— Бредберри, Лиза.

Маленькая веснушчатая девочка отделилась от толпы, и после того как шляпа определила ее факультет, села за стол равенкловцев.

— Занятная система распределения, не правда ли?

Раймонд повернул голову. Рядом с ним стоял незнакомый блондин, который у входа в Большой зал пытался разговорить азиата.

— Майк Визнер, я из Шпиненверка, — представился собеседник, демонстрируя ослепительную улыбку. По-английски он говорил отлично, но с легким немецким акцентом. — Ты ведь тоже приехал сюда по обмену?

— Да, из Дурмстранга, — ответил Раймонд, не вдаваясь в подробности.

— Здорово! Предложение с обменом было очень неожиданным, но мне кажется, это классно — посмотреть на то, как учатся за границей. Как думаешь?

— Угу.

— Как я понял, нас здесь шестеро, — выложил словоохотливый Майк. — Видишь тех девчонок? Болтают как закадычные подружки, а час назад они друг друга в глаза еще не видели. Та, что светленькая, учится в Шармбатоне, а брюнеточка из Салемской школы. Обе хорошенькие, конечно, но американка будет поразговорчивей.

— А тот парень из Махоутокоро? — спросил Раймонд, выудив из памяти название самой известной японской школы.

— Точно! — подтвердил Майк. — Но у него это и так на лице написано.

— Кто же шестой?

— Посмотри левее, — шепнул немец. — Вон тот здоровый, у него еще вид, как будто он готов убить одним взглядом. Я так и не спросил его о школе, подумал, что проклянет.

— Да, мрачноват...

— О, смотри! Сейчас будет выступать директор! Наверное, это о нас...

Глава Хогвартса действительно встал со своего места и теперь ждал тишины, чтобы произнести свою речь. Постепенно все ученики замолчали и выжидающе уставились на пожилого волшебника.

— Добро пожаловать в Хогвартс! — поприветствовал всех Альбус Дамблдор, и зал разразился аплодисментами. — Спасибо, спасибо! Итак, как вы видите, этот год весьма необычен. И причина даже не в смутных временах, — директор внимательным взглядом обвел присутствующих, будто напоминая, что произошло несколько часов назад, — а в том, что должны сделать мы в такие дни.

В зале стало совсем тихо, каждый старался вынести из речи директора что-то важное для себя.

— Мы должны объединиться, — промолвил Дамблдор и распростер руки, словно для дружеских объятий. — И пусть первым шагом для этого станет обмен студентами, который организовали в этом году лучшие магические школы разных стран. Я прошу вас дружелюбно принять наших гостей и во всем помогать им. Поскольку им предстоит провести здесь целый учебный год, каждый будет распределен на один из факультетов Хогвартса. Прошу начать распределение!

— Брукс, Сабрина, — тут же продолжила распределение профессор Макгонагалл.

Темноволосая девушка, которая приглянулась Майку, уверенной походкой подошла к табурету и надела шляпу, чтобы услышать свой факультет.

— Слизерин! — прозвучало на весь Большой зал.

Раймонд заметил, что остальные столы практически не аплодируют столу Слизерина, и списал это на счет факультетской вражды. Впрочем, ему еще предстоит выяснить местные тонкости.

— Певерелл, Раймонд.

Ох, наконец-то! Если честно, уже очень хочется есть или хотя бы просто сесть, а то ноги затекли.

— Какая интересная голова! — прозвучало на ухо Раймонду, как только он напялил на себя распределяющую шляпу. — Давно я не видела столько мыслей.

— А мысли можно видеть, уважаемая шляпа? — вежливо спросил юноша, от всей души надеясь, что его не примут за сумасшедшего.

— О, еще как! — заявил артефакт, продолжая бессовестно копаться в голове Раймонда. — И у вас они очень разные, будто вместе думает целая толпа народа.

— Я весьма разносторонний человек, — уклончиво ответил Певерелл.

— Да-да, еще бы! — согласилась с ним шляпа с каким-то маниакальным возбуждением. — Вы в равной степени могли бы учиться на любом из этих факультетов. Что скажете?

— Не думаю, что выбор факультета изменит меня.

— Хм... Слова, достойные ученика основателей!

— Но здесь все ученики, — пожал плечами Раймонд. — Каждый из них учится в меру своих сил и способностей.

— Верно-верно, — подтвердила шляпа, — но исстари каждый учился только у одного из основателей. Слизерин выбирал себе в ученики чистокровных, Равенкло предпочитала сильных умом, Гриффиндор уделял особое внимание отваге волшебников, а Хаффлпафф справедливо считала, что только упорный труд позволит овладеть магическим искусством. И лишь избранных учили все основатели, давая им знания, хранившиеся в четырех древнейших родах.

— Стойте, вы же не хотите!..

— ХОГВАРТС!!! — проорала шляпа так громко, что Раймонд чуть не оглох, и оттого наступившая тишина показалась особенно гнетущей.

Мерлин, ну что сегодня за день!