Быть Северусом Снейпом (джен)

«Одним из основных компонентов мази от ожогов средней степени является перетертый корень мандрагоры. По действию он напоминает обезболивающее и заживляющее зелья, разница заключается лишь в том, что это корень».

Дойдя до последней строчки данного опуса, я почувствовал, как остатки терпения стремительно покидают меня. Перечеркнув часть текста и поставив в верхнем углу «О», я яростно отшвырнул от себя работу и уставился на двух старшекурсников, которые уныло пытались вычистить несколько весьма объемных котлов.

Спрашивается, каким же надо быть идиотом, чтобы умудриться заслужить отработку в первую неделю учебы?

Ответ прямо передо мной: рэйвенкловцы, посчитавшие, что их беседа о квиддиче куда важнее и увлекательнее новой темы урока. Что ж, за свои заблуждения всегда надо платить.

Еще и сочинения, которые я задал на лето. «По действию он напоминает обезболивающее и заживляющее зелья, разница заключается лишь в том, что это корень». И это пишет четверокурсник! Я вообще начинаю думать, что мне придется наложить Обливиэйт на экзаменаторов, которые будут принимать С.О.В., поскольку мне кажется, что с каждым годом моя репутация как преподавателя падает все ниже и ниже. Интересно, массовое отупение начинается у студентов только тогда, когда они находятся в подземельях, или же их интеллект всюду столь «высок»?

Мысленно выругавшись, я с неохотой придвинул к себе следующую работу.

Мерлин, что за почерк! Про содержание вообще и заикаться не стоит. Домашний эльф справится с заданием лучше, чем эти бездарные, ленивые, начисто лишенные...

Негромкий шепот впереди прервал поток моих мыслей, и я снова смерил мрачным взглядом недоумков, отрабатывающих наказание.

— Тишина.

Воцарилось молчание.

Через двадцать минут до меня донесся неуверенный голос:

— Профессор Снейп, мы закончили...

Я поднялся на ноги, неспешно приблизился к столам и, склонившись над одним из котлов, презрительно скривил губы.

— Хм... — далеко не идеально, но терпеть этих двоих и дальше мне абсолютно не хочется. — На сегодня достаточно. Идите.

Не скрывая радости, рэйвенкловцы поспешно двинулись к двери, словно опасаясь, что я передумаю.

Раздраженно вздохнув, я вернулся к проверке и с облегчением отметил, что работ осталось не так много.

Что ж, как только закончу, можно будет устроить обход Хогвартса, а затем вернуться к себе, может, даже поэкспериментировать с приготовлением редких противоядий. Конечно, вряд ли стоит ожидать возвращение Темного Лорда в самое ближайшее время, но все же, когда это произойдет, ему, как и Альбусу, понадобится более широкий выбор зелий. Даже забавно — готовить яды для одной стороны и тут же изобретать к ним антидоты для другой.

Еще и Веритасерум. Уже многие годы я пытаюсь разработать что-то, способное остановить или хотя бы ослабить его действие, но пока не намечается ни малейшего проблеска. Даже Альбус, знающий о моих попытках, относится к этому крайне скептически, но мне хочется надеяться, что рано или поздно я достигну поставленной цели. Кто знает, может, если оптимизировать зелье, повышающее самоконтроль, удастся продержаться хоть какое-то время...

Размышляя над этим, я закончил проверку сочинений, отложил перо и еще несколько минут просидел неподвижно. Потом бросил быстрый взгляд на часы, встал и направился к двери.

Я почти уверен, что во время обхода мне попадутся несколько нарушителей, но, честно говоря, сегодня у меня нет особого желания назначать наказание еще кому-то, а устраивать своеобразные ночные прогулки по Хогвартсу уже давно вошло в привычку. Летом я предпочитаю ограничиваться подземельями, но во время учебного года...почему бы и нет? В любом случае есть хорошее оправдание, в котором еще никто ни разу не усомнился. Более того, нередко оно даже доставляет мне удовольствие: стоит только видеть лица застигнутых врасплох парочек.

Усмехнувшись, я не спеша прошелся по коридорам всех этажей, ненадолго задержавшись на третьем, для того чтобы убедиться лишний раз, что все спокойно. Затем поднялся на Астрономическую башню — одно из самых популярных мест среди студентов, — но даже здесь царили тишина и порядок.

Странно, но вполне объяснимо. Наверняка бесчинствуют в Общих гостиных, однако это уже является заботой деканов других факультетов. За Слизерин я более или менее спокоен.

Осмотрев помещение в последний раз, я нехотя развернулся и начал спускаться вниз. Удивительно, что мне до сих пор не встретился Филч: обычно он не упускает возможности подкараулить нарушителей порядка. Иногда я даже задаюсь вопросом, спит ли он когда-нибудь.

Оказавшись на первом этаже, я машинально посмотрел на песочные часы с баллами каждого Дома, убедился, что Слизерин все еще впереди, хотел было двинуться к подземельям, но тут до меня донесся тихий скрип.

Резко развернувшись, я, к своему недоумению, увидел Квиррелла, который только что вошел в замок. Пробормотав что-то невразумительное, он начал поспешно накладывать заклинания на дверь, но, словно спиной ощутив мой взгляд, уже через несколько секунд сбился и быстро повернулся ко мне лицом.

— С-северус...какой п-приятный сюрприз...Что вы здесь делаете?

— Патрулирую коридоры, — ответил я тоном, близким к любезному, — а вы? Разве не позднее время для прогулок?

— У м-меня б-был вопрос к Хагриду. Знаете, — Квиррелл нервно рассмеялся, — учеников так з-з-заинтересовали некоторые магические с-создания, что я р-решил...

Неожиданно он резко замолчал и побледнел.

— Вы решили? — поторопил я.

— П-проконсультироваться...б-бесполезно, разумеется...Я имею в в-виду, не может же Хагрид знать б-больше в этой области, чем учитель защиты от т-темных искусств, не так ли?

— Почему бы вам не обратиться по интересующему вас вопросу к профессору Кеттлберну? Он все-таки специалист в этой области.

— Д-да, разумеется...я просто...н-не подумал... — Квиррелл снова издал нервный смешок. — Что ж, непременно, т-так и поступлю...конечно.

— Впрочем, — продолжил я, проигнорировав его заикания, — можете спросить у меня, потому что мои знания тоже весьма обширны.

Теперь в глазах этого недоумка промелькнул страх.

— Ч-что вы, м-мне бы не х-хотелось в-вас утруждать...

— Для меня это не представляет никаких сложностей. Вы только скажите, и я с удовольствием помогу...коллеге.

— С-спасибо за п-предложение, С-северус, но я все же в-вынужден...

— Профессоры, что-нибудь случилось? — Филч. Конечно, он не мог выбрать более неподходящий момент.

— Нет, — процедил я сквозь зубы.

— Мне как раз п-пора идти, — Квиррелл, воспользовавшись моментом, спешно попятился к лестнице.

— Кажется, мы еще не закончили разговор.

— П-поверьте, все с-совсем не т-так важно...м-может подождать до утра...спокойной ночи, С-северус, — отозвался он и вскоре скрылся из виду.

Повисло молчание.

— Вы уверены, что все спокойно, профессор? — спросил Филч приглушенным голосом. — Пивз совсем вышел из-под контроля, я потратил целый час, приводя в порядок собственный кабинет! А...

— Советую вам посетить запретный коридор на третьем этаже. — Я смерил сторожа холодным взглядом. — Мне показалось, я слышал оттуда какой-то шум.

— Наверняка маленькие хулиганы снова взялись за старое, — покачал головой Филч. — Конечно, я проверю, профессор. Не волнуйтесь, я прослежу, чтобы все было в порядке.

— Не сомневаюсь, — развернувшись, я стремительно направился в сторону подземелий.

Опять этот Квиррелл. Явно пытается вести — причем безуспешно — какую-то отвратительную игру у нас под носом. Однако, похоже, кое-что прояснилось: этот человек все-таки полный идиот, потому что настолько убедительно прикидываться фактически невозможно. Он даже не смог придумать более правдоподобное объяснение своему позднему возвращению, и дело совсем не в том, что один его вид сразу выдает ложь. Могу с полной уверенностью сказать, что свет в хижине Хагрида не горел, ведь я был на Астрономической башне. Полагаю, Квиррелл находился где угодно, но только не в гостях у лесничего.

Что ж, ситуация становится все более странной. И теперь я не могу игнорировать вспыхнувшее любопытство — в ближайшее время с помощью нескольких заклинаний выясню, что Квиррелл так старательно прячет в своем тюрбане. Не уверен, что Альбус поддержал бы мое решение, но, в конце концов, это мне приходится терпеть отвратительную вонь каждый раз во время трапезы. Немногие способны остаться терпеливыми при таком раскладе.

Довольный принятым решением, я по привычке наложил заглушающие чары на дверь, которая вела в мою комнату, прошел к креслу и остановился, задумчиво глядя на свое предплечье.

Метка снова покалывала. По-прежнему едва заметно, но все же было невозможным ее игнорировать.

Невольно я подумал о тех, с кем навсегда связан этим уродливым символом.

Никаких сомнений, что они чувствовали то же самое. О чем они думали? Что это для них значило?

Люциус. Несложно предвидеть его реакцию. Легкая обеспокоенность. Недоверие. Страх. Конечно, я уверен, что он скучает по старым временам и тем заданиям, которые поручал ему Темный Лорд, но я сомневаюсь, что Малфою действительно не терпится абсолютно изменить свою жизнь. По крайней мере, ему есть, что терять, и вряд ли он настолько глуп, чтобы не понимать, что за предательство придется платить.

То же касается и остальных. Нотт. Мальсибер. Эйвери...Пожалуй, только несколько человек сейчас сходят с ума от радости — если допустить, что у них вообще сохранился рассудок, — те немногие, что были заключены в Азкабан. Лестрейнджи... Особенно Беллатрикс, которая и до падения Лорда была сумасшедшей. Иногда мне до сих пор бывает не по себе, стоит вспомнить ее безумный смех и проклятья, которыми она кидалась во все стороны, практически не разбирая, куда они летят. Несколько раз меня самого спасала лишь счастливая случайность — довольно проблематично уворачиваться от заклинаний авроров и следить, чтобы при этом тебя не убила твоя же сторонница. А Лорд только поощрял ее так называемую жажду крови...

Еще Блэк.

Одно имя вызвало во мне такую вспышку ненависти, что недавнее воспоминание о Беллатрикс показалось приятным. Ярость стремительно нарастала, угрожая выплеснутся мощным потоком интуитивной магии, и я с силой сжал кулаки, стараясь успокоиться.

Сириус Блэк, один из Мародеров, был мне глубоко противен. Я бы с удовольствием подверг его какому-то пыточному проклятию, а потом «забыл» бы его снять и ушел, наслаждаясь доносящимися криками боли.

Я ненавидел Сириуса Блэка как слугу Темного Лорда и предателя своих лучших друзей. Пожалуй, я был готов сменить сторону во второй раз за одну только возможность встретиться с ним лицом к лицу.

Я отомщу. Отомщу так, что забавы его кузины покажутся ему Избавлением. Если в Азкабане от его разума ничего не осталось, я придумаю зелье, возвращающее способность мыслить, потому что этот ублюдок должен понимать и чувствовать все, что с ним происходит, до самого финала, который я отодвину как можно дальше.

Момент моего торжества, моей мести настанет. И с одним осознанием этого я готов ждать столько, сколько потребуется.

Для ненависти нет времени.

Мой блуждающий взгляд остановился на небольшом зеркале, которое висело возле книжного шкафа, и я замер, увидев собственное отражение.

Лицо напоминало восковую маску. Губы исказила страшная, неестественная улыбка, заставившая меня ощутить острую вспышку отвращения к самому себе.

Я медленно поднял руку и прикоснулся к своей щеке.

Теплая. Выходит, я все-таки жив. Сложно в это поверить. Сейчас я меньше всего напоминаю человека.

А ведь прошло всего лишь десять лет, хоть они и кажутся мне бессмысленной вечностью.

Достав палочку, я направил ее в сторону зеркала, взмахнул — и оно моментально разбилось. Звон осыпавшегося стекла принес мне мрачное удовлетворение, и я прошептал заклинание, которое убрало осколки.

Давно пора было это сделать. Ничего, кроме неприятностей, оно все равно не приносило.

Затем я направился в спальню, на ходу призывая к себе одну из книг в тяжелом переплете. Поудобнее устроившись в постели, я зажег еще несколько свечей и погрузился в чтение. На какой-то короткий миг в сознании вдруг вспыхнула мысль, о которой я тут же попытался забыть. Безуспешно.

Может, то, что Темный Лорд вернется раньше, чем все думали, не так уж и плохо. Может, его удастся уничтожить быстрее, чем мы рассчитывали.

Может, тогда все это, наконец, закончится.

* * *

Стоило мне открыть глаза, я тут же недовольно нахмурился, чувствуя неприятное покалывание в мышцах. Приподнявшись на подушках, я осмотрел себя и не смог удержаться от тяжелого вздоха.

Надо же. Не понимаю, как можно было заснуть в таком неудобном положении. Мало того, что провел ночь полусидя, так еще и на груди лежала книга, словно ее содержимое было настолько скучным, что в какой-то момент усыпило меня.

Раздосадованный своей неосмотрительностью, я поднялся на ноги и двинулся в ванную, пытаясь побыстрее прийти в себя и заодно обдумать планы на сегодняшний день.

Можно будет провести дополнительное занятие для некоторых студентов моего факультета, которые заинтересованы в успешной сдаче экзамена. Думаю, в скором времени даже следует сформировать новую группу, так как желающих улучшить свои навыки в зельеварении становится все больше, что не может не радовать. Что ж, после завтрака спущусь в подземелье и...

Ах да, учительское собрание. Как же я мог забыть.

Скривившись, я быстро умылся прохладной водой, которая тут же сняла сонливость.

Целый час слушать доклады профессоров об успехах и отработках маленьких монстров. Кажется, я догадываюсь, кто именно станет самым обсуждаемым учеником на этот раз.

Поттер. Несомненно, я тоже найду, что сказать.

Приведя себя в порядок, я взглянул на часы и, поправив мантию, вышел из комнат.

Рядом с выходом из подземелий заметил близнецов Уизли, оживленно переговаривающихся.

Самые опасные и непредсказуемые гриффиндорцы с утра пораньше невдалеке от Общей комнаты Слизерина? Определенно ни к чему хорошему это привести не может.

— Заблудились? — вкрадчиво поинтересовался я, с удовольствием наблюдая, как братья вздрогнули от неожиданности. На их лицах тут же появилось разочарование.

— Нет, профессор Снейп.

— Мы просто ждем тут...

— Своих друзей, — две совершенно одинаковые пары глаз невинно смотрели на меня, и я подозрительно прищурился. Неужели эти двое считают, что я могу поверить в такую редкостную чушь?

— Минус пять очков Гриффиндору за ложь. Идите, и чтобы я вас здесь больше не видел.

— Да, сэр, — согласился один из близнецов с отпечатком скорби на наглой физиономии. Развернувшись, они двинулись к выходу, и до меня долетел шепот:

— Два с половиной с тебя и два с половиной с меня. Ну и ну, мы делаем успехи! Нечетное количество баллов мы еще не теряли!

Пораженный, я открыл было рот, чтобы снять еще столько же, но Уизли, словно ощутив опасность, почти бегом кинулись вперед и вскоре исчезли из виду.

До чего несносные клоуны.

С трудом подавив неожиданный приступ веселья, я двинулся в Большой Зал, размышляя, не стоит ли попросить МакГонагалл присмотреть за этой парочкой. У меня нет совершенно никакого желания возиться и возвращать своим ученикам нормальный цвет кожи или избавлять их от удручающих дефектов речи. Где близнецы только находят такие дикие заклятья, что мне удается снять их лишь после третьей-четвертой попытки?

Зал был уже полон. Ученики все еще продолжали потягиваться и зевать, и я с негодованием отметил, что некоторые из них не надели мантии, а у некоторых и вовсе выглядывают пижамы. Безобразие, и почему Альбус так категорически отказывается ввести более строгую дисциплину? Такой неэстетичный вид должен быть официально запрещен.

Слизеринцы, слава Мерлину, выглядели прилично, но на их лицах застыло мрачное, практически траурное выражение. Неужели что-то успело случиться?

Едва заметно нахмурившись, я отвел взгляд и занялся завтраком, пообещав себе во всем разобраться чуть позже.

— Доброе утро, Северус, — церемонно поздоровалась МакГонагалл. Я недовольно посмотрел на нее, но все-таки произнес:

— Доброе утро.

— Роланда вчера сообщила мне, что в четверг начнутся уроки полетов и наши факультеты снова оказались в одной группе. Я бы хотела попросить вас заранее объяснить своим студентам правила поведения, чтобы ситуация, которая имела место в прошлом году, больше не повторялась.

— Отлично, — кивнул я. Мой голос прозвучал довольно холодно. Она вздумала меня учить? — В таком случае у меня встречная просьба: раскройте гриффиндорцам характеристику слова «выдержка», иначе, боюсь, последствия могут оказаться весьма плачевными...снова.

Минерва плотно поджала губы.

— Вынуждена заметить, Северус, никаких плачевных последствий бы не было, если бы один из факультетов постоянно не нарывался на конфликты.

— Ума не приложу, о чем вы говорите, — саркастически усмехнулся я.

Тихое покашливание Альбуса прервало наш разговор. Губы Минервы стали еще тоньше, но больше она не произнесла ни слова, и поэтому я спокойно вернулся к своему завтраку.

Вскоре раздался шум хлопанья крыльев, и ученики, оживившись, запрокинули головы.

Мне бросился в глаза Поттер, который тоже осторожно поглядывал наверх, чтобы отыскать свою сову. Спустя несколько секунд он решительно отвернулся и с преувеличенным рвением стал накладывать себе в тарелку фрукты.

Странно...

Я недоуменно продолжал смотреть на него, пытаясь вычислить причину столь непонятной реакции.

Через некоторое время, когда все уже получили посылки, Поттер уставился на Малфоя, который разворачивал огромный пакет одной рукой и гладил своего филина другой. Издалека сложно было все рассмотреть, но то, что я увидел, напомнило мне...кое-кого.

Разумеется, этого не может быть, но на какой-то момент мне показалось...

Резко одернув себя, я начал неспешно поглощать завтрак, стараясь выкинуть глупые мысли из головы.

У Гарри Поттера, избалованного и нахального мальчишки, не может быть ничего общего с тем образом, который представился мне несколько минут назад. Это противоречит всему, что я о нем знаю. Это невозможно.

Вот что значит не высыпаться. Начинает мерещиться всякая чушь.

До конца завтрака я больше ни разу не взглянул в сторону стола гриффиндорцев. Когда моя тарелка опустела, я поднялся на ноги и направился в сторону кабинета директора. Через пятнадцать минут, когда почти все собрались, вошел смущенный Квиррелл, которого я на всякий случай испепелил взглядом. Видимо, вышло эффектно, поскольку Квиринус побледнел и поспешил занять место как можно дальше от меня.

По тому, как насмешливо блеснули глаза Альбуса, я понял, что он заметил наш небольшой молчаливый инцидент.

Очевидно, я на правильном пути.

— Прежде всего мне еще раз хотелось бы поздравить всех вас с началом нового учебного года, — произнес директор доброжелательно, чем вызвал кислое выражение на моем лице. Тоже мне, достойный повод для праздника. — В целом, я могу сделать вывод, что первая неделя прошла довольно удачно. Хотя, безусловно, не обошлось без мелких нарушений и... — он повернулся ко мне, — отработок.

Я едва подавил желание фыркнуть. Все назначенные мной отработки не беспочвенны, и я не думаю, что хоть кто-то сможет усомниться в этом.

Неодобрительный взгляд Флитвика несколько поколебал мою уверенность.

— Теперь я хотел бы обсудить некоторые моменты, касающиеся рабочего процесса. Минерва...

Пока МакГонагалл что-то говорила, я все глубже проваливался в собственные мысли. Из раздумий меня вывело только слово «квиддич», и, вздрогнув, я резко посмотрел на главу Гриффиндора. Неужели она и здесь посмеет выговаривать мне за ту дурацкую прошлогоднюю ситуацию, когда очередная стычка учеников наших факультетов привела к массовому походу в больничное крыло? Причем я более чем убежден, что вина целиком лежит именно на гриффиндорцах, которые не могут сдерживать свои глупые порывы благородства и бросаются в драку, даже не задумываясь о последствиях.

— ...команде все еще необходим ловец, и я бы хотела провести пробы в пятницу, если, разумеется, никто не возражает. — Могу поклясться, это был очередной намек на меня. Надо же, какой абсурд! Будто новый ловец сможет принести долгожданную для всех гриффиндорцев победу. Пока эти вспыльчивые недоумки не научатся играть, их спасет разве что нелепая случайность.

— Конечно, никаких возражений, Минерва, — улыбнулся Дамблдор. — Уверен, наберется большое количество желающих, и среди них окажется много талантливых молодых людей. Что касается самой учебы и первокурсников...

— Если позволите, профессор, я бы хотел отметить мисс Грейнджер! —взволнованно воскликнул Флитвик, поднявшись на ноги, чтобы его было лучше видно. — Девочка сразу же показала высокий уровень знаний, в ней скрыт большой магический потенциал. Уверен, в будущем из нее получится очень сильная колдунья!

— А вам не кажется, что после одного занятия довольно рано делать подобные выводы? — не удержавшись, ядовито поинтересовался я. К моему неудовольствию, тут же вмешалась Минерва:

— Мисс Грейнджер и на моих уроках продемонстрировала необычайно высокий уровень.

— В гербологии она тоже довольно успешна, — вставила Спраут.

— И п-правда...Оч-чень т-талантливая ученица, — робко заметил Квиррелл.

После этого большинство взглядов ожидающе обратилось ко мне, и я презрительно искривил губы.

— Увы, в зельеварении никаких экстраординарных достижений у этой девочки нет.

— Кто знает, Северус. — Дамблдор ласково погладил феникса, сидящего рядом с ним. — Может, со временем мисс Грейнджер удивит и вас.

— Сомневаюсь, — отрезал я. Несмотря на явное всеобщее заблуждение, я ни за что не приму обычную всезнайку за действительно талантливую студентку. Если она может четко выполнять инструкции, данные другими людьми, то это лишь означает, что она чуть менее глупа, чем остальные бездарности.

Странно, что еще никто не упомянул о Поттере.

Словно прочитав мои мысли, Флитвик произнес:

— Мистер Поттер тоже обладает внушительными магическими способностями! К сожалению, пока он не проявил себя так же хорошо, как мисс Грейнджер, но, уверен, стоит только подождать — и мальчик добьется больших успехов!

Трелони, которая до этого явно не могла понять, куда попала, вытаращила глаза и открыла рот, отчего выражение ее лица стало еще глупее, чем обычно.

— Мальчик в страшной опасности, — замогильным голосом известила она, и на меня тут же нахлынуло безумное раздражение.

В опасности...Как же. Единственное, чем рискует Поттер, находясь здесь, в замке, это получить травму из-за собственного недостатка мозгов. Когда, наконец, Альбус уволит эту старую мошенницу! Надо же иметь настолько скудное воображение, чтобы предсказывать каждый день в течение многих лет одно и то же.

Судя по реакции МакГонагалл, наши мнения, наконец, совпали. Она открыла было рот, но тут раздался благодушный голос Альбуса:

— В какой-то мере мы все в опасности, Сивилла. Не далее как вчера одна из лестниц начала двигаться как раз в тот момент, когда я собирался ступить на этаж. Меня спасла только счастливая случайность.

Раздражение усилилось, и я приложил все усилия, чтобы держать себя в руках.

Трелони попыталась протестовать, но директор прервал ее, продолжая недавний разговор:

— Я более чем уверен, что первокурсники в этом году еще не раз продемонстрируют нам свои поразительные умения. Думаю, мы вернемся к этой теме чуть позже: сейчас мне бы хотелось обсудить учебные планы и внести в них кое-какие изменения.

Дальнейшая часть собрания прошла еще более скучно, поэтому, когда все, наконец, оказались свободны, я тут же встал и вопросительно посмотрел на Дамблдора, как бы спрашивая, нужно ли мне остаться. Он качнул головой, и я покинул кабинет.

Пустая, бесполезная трата времени. И почему на подобных сборищах должны присутствовать абсолютно все учителя? Я даже не успел ничего сказать про невнимательность Поттера и полную бездарность Лонгботтома, так что никто бы ничего не потерял, если бы я остался в подземельях, занимаясь по-настоящему важными делами.

Все еще скрипя зубами от злости, я добрался до Общей комнаты слизеринцев и, шепнув пароль, вошел внутрь.

Тут же и без того приглушенные голоса стихли, и я негромко произнес:

— Гленз, Мэрриет, Лоеб, Мордентсон, Оулдридж, Торндэйк.

Пятеро старшекурсников поднялись на ноги и направились ко мне. На мою вопросительно поднятую бровь Анна Лоеб ответила:

— Найджел ненадолго отлучился, чтобы поговорить с двумя пятикурсниками о недавнем происшествии.

— Что-нибудь случилось? — я прекрасно знал Найджела Гленза и его способность контролировать дисциплину. В конце концов, именно я посоветовал Альбусу назначить его старостой. И, если для разговора с провинившимися ему понадобилось уединиться с ними, это означает, что произошло нечто очень серьезное.

Анна, как мне показалось, смутилась, но все же тихо сказала:

— Разговор о внутренней травле.

Внутренняя травля. Понятно. Что ж, мне остается лишь гордиться своими учениками, которые так пристально за этим следят.

— Отлично. — Я снова обвел комнату взглядом и вышел в коридор. Все пятеро последовали за мной, только Торндэйк на пороге обернулся и бросил:

— Когда появится Найджел, скажите, чтобы шел в кабинет профессора Снейпа.

Я с трудом удержался от улыбки.

Слизеринцы. Всегда идеальный порядок.

* * *

— Мисс Мэрриет, на этом этапе ваше зелье должно было приобрести зеленый оттенок.

— Да, сэр, — огорченно согласилась девушка, наблюдая за варевом грязно-болотного цвета.

— Можете сказать, что сделали неправильно?

— Я...порезала корень асфоделя слишком крупно? — ее голос звучал неуверенно.

— Именно так. Мистер Мордентсон, объясните, почему эта ошибка испортила зелье вашей однокурсницы.

— Из-за неправильного выделения кислоты, сэр. Выделяемая доза оказалась слишком большой, и это нейтрализовало свойства остальных ингредиентов.

— Верно. У вас есть время, чтобы переделать работу, мисс Мэрриет. — Я вернулся к своему столу и склонился над котлом с собственным зельем. Оно забурлило, и в нос ударил резкий гнилой запах.

Не получилось. Чертова двухсотая попытка приготовления антидота к Веритасеруму с треском провалилась!

Раздраженный, я взмахнул палочкой, опустошая котел. Над этим рецептом я работал больше двух месяцев и был практически уверен, что на этот раз удача повернется ко мне лицом. Очередной провал. Однако я ведь прекрасно знал, что слепые надежды больше подходят гриффиндорцам.

Пытаясь справиться с разочарованием, я оглядел свою небольшую группу способных учеников. На лице каждого из них застыла сосредоточенность, движения их рук были точными и в то же время осторожными.

Хоть что-то у меня получается. Думаю, в будущем из этих шестерых выйдут неплохие зельевары.

— Профессор, мне кажется, у меня все готово, — заявил Гленз и выжидательно посмотрел в мою сторону.

Я направился к нему, чувствуя, как разочарование вспыхивает с новой силой.

Даже несмотря на определенный талант, никто из них никогда не сможет достичь того уровня, который побудил бы меня предложить им сотрудничество. Разумеется, я прекрасно справляюсь и в одиночку, но иногда хотелось бы услышать умную, необычную идею, использовать ее и получить результат. Жаль, что пока нет ни одного человека, которого я мог бы представить в роли своего помощника, и, учитывая, что с каждым годом все меньшее и меньшее количество людей желает чему-нибудь научиться, вряд ли он уже когда-то появится.

Осталось лишь свыкнуться с этой мыслью.