Быть Северусом Снейпом (джен)

Следующие несколько дней я провел в довольно приподнятом настроении. Бойкот коллег прекратился, студенты умудрялись расплавить не больше двух котлов за день, что для них весьма необычно, а Альбус, несмотря на мой опрометчивый шаг, не сказал ни слова в упрек. Несколько раз я ловил на себе его задумчивые взгляды, но в них не было разочарования или недовольства. Следовательно, он не возражал, что я открыл Поттеру часть правды — а в том, что он обо всем знал, я нисколько не сомневался. Впервые за долгое время я начал чувствовать, как все постепенно налаживается, но в пятницу мое умиротворение было вдребезги разбито.

Я по-прежнему тенью следовал за Поттером — только теперь прикладывал все усилия для того, чтобы он меня не заметил. Квиррелл крутился поблизости, и это не могло не настораживать, но вскоре я увидел, как Поттер ободрительно ему улыбается. Вначале ничего, кроме недоумения, я не почувствовал и стал следить за ним еще внимательнее. Когда подобное поведение повторилось несколько раз, я заподозрил, что все это часть какого-то очередного плана троицы: сложно не заметить, что Уизли бросается на защиту Квиррелла каждый раз, когда того оскорбляют ученики, что Грейнджер пытается пробудить интерес остальных к его бессмысленным урокам, а Поттер и вовсе ведет себя, как кретин, вежливо здороваясь и внимательно вслушиваясь в каждое его слово. Но что могло прийти в голову этим неразумным существам, я понять не мог, особенно учитывая, что их отношение ко мне стало еще прохладнее. Разумеется, я и не ждал ничего другого, но все же они вели себя так, словно все еще видели во мне врага. Странно, я ведь ясно дал понять, что пребываю на их стороне.

В пятницу, разъясняя первокурсникам Гриффиндора особенности одного из лечебных отваров, я боролся с искушением вновь использовать легилименцию на Поттере. Какая-то часть меня уверяла, что от очередного раза все равно ничего не случится, но все же нежелание того, чтобы об этом узнал Альбус, мешала мне поддаться порыву. Применять легилименцию по отношению к школьникам считалось серьезным проступком, на который можно было бы закрыть глаза, если не нарушать правило слишком часто. А последние несколько месяцев я буквально не выхожу из головы поочередно у Поттера и его дружков, что может привести к весьма неприятным последствиям. Разумеется, я действую крайне осторожно, да и вообще считаю, что небольшая мигрень не имеет никакого значения и ее вполне спокойно можно пережить, вот только не думаю, что Альбус согласится с моими убеждениями.

«В последний раз», — решительно подумал я и не мигая уставился на Поттера.

Сначала мальчик упорно игнорировал мой пристальный взгляд, но потом вызывающе поднял голову.

В его сознании тут же всплыли неожиданно яркие образы: мой разговор в лесу с Квирреллом, беседа самого Поттера с друзьями, пересказ увиденного и выводы, которые он сделал...Абсолютно неправильные выводы, к слову.

Я недоверчиво наблюдал, как Поттер рисует перед собой картину, далекую от действительности; картину, в которой мне теперь отведена роль еще большего злодея, чем прежде, а Квиррелл, наоборот, возведен в ранг мученика, старающегося противостоять мне и моим планам.

Как можно было такой простой разговор понять настолько превратно?

Вздохнув, я отвернулся и, не говоря ни слова, направился к столу.

Больше всего меня потрясло даже не увиденное, а собственная горечь в ответ, которая, казалось, теперь заполняла собой все пространство в груди.

«Что здесь удивительного, Северус?» — внутренний голос звучал язвительно, но устало.

И правда, что? Я ведь с самого начала предполагал, что, даже если мне когда-то придется пожертвовать жизнью ради мальчишки, в глазах остальных это будет выглядеть так, словно я сам пытался его убить. Так почему, столкнувшись с подобной ситуацией, я настолько задет? Этому идиоту всего лишь одиннадцать лет, и не стоит пренебрегать одним незначительным фактом: он сын Поттера. Тем более, какая вообще разница, кто и что думает? Я пытался дать ему понять. Он отказался вдуматься.

И за это я ненавижу его еще больше.

* * *

— Профессор?

— Входите, — хмуро проговорил я, смерив стоящую на пороге ученицу недовольным взглядом. Эти консультации по будущему трудоустройству занимали чертову уйму времени, а толку от них практически не было. В большинстве случаев пятикурсники за следующие два года обучения меняют свое мнение, и только около десяти процентов продолжают твердо идти к своей цели.

— Итак, мисс Свонденсон. Полагаю, у вас имеются определенные мысли насчет того, чем вы собираетесь заняться после окончания Хогвартса?

— Да, сэр. Мне бы хотелось получить работу в Гринготтсе, в Отделе по изучению редких проклятий и их ликвидации.

Фраза прозвучала настолько заучено, что я нахмурился и еще раз пристально посмотрел на девочку.

Аурелия Свонденсон. Я помню ее первокурсницей — маленькой, но уже собранной и высокомерной. Как и многие другие в Слизерине, она уважала, любила и в то же время боялась родителей, которые, в свою очередь, высоко ценили дочь и пытались заранее обеспечить ей безоблачное будущее. Очевидно, что выбор профессии также принадлежит им, поскольку за все время я не заметил, чтобы девочка интересовалась чарами либо защитой от темных искусств. Ее куда больше привлекала травология, в которой она делала неплохие успехи, и работа целителем, как по мне, подошла бы ей намного лучше.

— Отлично, — бесстрастно проговорил я вслух. — В таком случае, вы в курсе, какие предметы вам понадобятся для сдачи ЖАБА?

— Э... — на лице девочки мелькнула растерянность. — Да, естественно. Чары...

— Профессор Флитвик не самого высокого мнения о ваших способностях в области его предмета, — перебил я, наблюдая, как Свонденсон плотно поджала губы и недовольно прищурилась.

— Я знаю, сэр. Но я уверена, что смогу подтянуть свои знания. Если вы поможете мне договориться с профессором о дополнительных занятиях, то...

— Когда вы будете уверены в своем желании работать в названной вами сфере деятельности, я, безусловно, помогу. Но не сейчас.

Судя по судорожному вдоху, девочка уже с трудом держала себя в руках. Что ж, иногда я раздражал и своих слизеринцев, только в итоге они все равно были мне благодарны.

— Не понимаю, зачем что-либо откладывать, сэр. Я знаю, чего хочу. Я думала, эта консультация...

— Мисс Свонденсон, я не намерен тратить свое время на то, чтобы обсуждать с вами хорошо известные нам обоим факты, так что перейдем к сути. Ваш последний проект по травологии впечатлил профессора Спраут, и, признаться, я склонен разделить ее мнение. Работа заслуживает внимания, очевидно, что вы многое вложили в нее. Итак... — я вытащил несколько брошюр и протянул их девочке. — Для работы в Гринготтсе вам понадобится сдавать чары, защиту от темных искусств, нумерологию и историю магии. Для работы, к примеру, целителем, я бы посоветовал травологию, трансфигурацию и, разумеется, зельеварение. При необходимости я могу включить вас в свой класс по дополнительным занятиям, чтобы вы лучше освоились в этом предмете.

Некоторое время она молчала, словно взвешивая услышанное, потом осторожно произнесла:

— Работа целителем не из самых респектабельных, верно, сэр? — я заметил, как ее глаза при этих словах загорелись надеждой.

Я пожал плечами:

— Зависит от многих вещей, мисс Свонденсон. И, тем не менее, я считаю нужным заметить, что вы достаточно умны для того, чтобы принимать мгновенные решения, способные спасти чью-то жизнь. А вот любви к истории магии вам явно не хватает, так что я бы на вашем месте не спешил становиться сотрудником Гринготтса. Гоблины отличаются повышенной требовательностью и терпеть не могут некомпетентных в своей области специалистов, которым, в довершении ко всему, еще и неинтересна их работа.

Некоторое время стояла тишина, потом девочка поднялась на ноги, сжимая в руке брошюры, и кивнула.

— Спасибо, сэр. Когда я приму окончательное решение, я обращусь к вам?

Фраза прозвучала скорее как вопрос, и я склонил голову, соглашаясь.

— Вы знаете, где меня можно найти.

Послав мне неожиданно открытую и теплую улыбку, Аурелия вышла в коридор, а я устало посмотрел в список.

Осталось еще четверо, и тогда ужасный день, наконец, подойдет к концу.

Раздался очередной стук в дверь, и я, тяжело вздохнув, бросил:

— Входите.

* * *

Консультации закончились только спустя неделю: таких больших выпусков пятикурсников уже давно не было. Еще несколько дней переменившие свои планы студенты атаковали мои комнаты после отбоя, и я окончательно простился с мыслью о нормальном сне. Поэтому в субботу вечером, когда мое уединение так никто и не прервал, я облегченно вздохнул и впервые за долгое время оставил эссе непроверенными ради того, чтобы, наконец, выспаться.

Разумеется, всего через несколько часов — по крайней мере, по моим ощущениям — в дверь постучали, и я, проклиная совсем обнаглевших студентов, накинул поверх ночной рубашки мантию и отправился открывать, мстительно планируя изменить правилам и снять пару десятков баллов.

Увидев на пороге разъяренную МакГонагалл, я озадаченно замер, а потом заметил рядом с ней Драко, бледного и напуганного.

— В чем дело? — мрачно поинтересовался я.

— Думаю, Северус, вы удивитесь, узнав, что не только мои студенты нарушают правила, выходя из спален после отбоя! Я поймала мистера Малфоя возле Астрономической башни, и он не только не признал свою вину, но и придумал невероятную историю о мистере Поттере и каком-то драконе!

Прищурившись, я послал Малфою убийственный взгляд. Его щеки тут же вспыхнули, и он воскликнул:

— Это правда, профессор! Я сам слышал! У этого дикаря Хагрида был дракон, а Поттер решил помочь ему избавиться от него! Он будет на Астрономической башне сегодня — да он уже там!

— Никогда не слышала истории абсурднее! — яростно вскрикнула МакГонагалл и снова повернулась ко мне. — Я надеюсь, вы примите меры, Северус! Я уже сняла двадцать баллов, но настаиваю на еще одном наказании!

— Драко. Внутрь, — отдал я приказ нарочито шелковым тоном, и мальчик, вздрогнув, тут же шагнул в комнату. Я посмотрел на МакГонагалл. — Я сам разберусь со своим учеником, Минерва. А вы лучше сходите на Астрономическую башню и поищите там Поттера. Вот уж кто никогда не остановится перед нарушением правил.

— Не можете же вы утверждать, Северус, что верите этой ненормальной истории про дракона!

— Если здесь замешан Поттер, я поверю во что угодно.

В безупречной осанке МакГонагалл почувствовалось напряжение.

— Прекрасно. Я со всем разберусь. А наказанием мистера Малфоя и...остальных пойманных учеников — при условии, что такие будут, конечно — займется директор.

— Как вам угодно, — отрезал я. — А теперь прошу меня извинить.

Захлопнув дверь, я повернулся и, постаравшись вызвать в воображение что-нибудь настолько приятное, чтобы хоть немного подавить желание задушить Драко на месте, прошипел:

— Жду ваших объяснений, мистер Малфой. У вас ровно минута.

— Сэр, я сказал правду! — поспешно затараторил он. — Я следил за Поттером, увидел, как он зашел к Хагриду, заглянул в окно, а там, в хижине, дракон! Еще маленький, но вы же знаете, что их вообще запрещено разводить! Я подслушал их разговор, а потом Уизли попал в Больничное крыло. Забрал у него книгу, нашел там письмо...

Я молча слушал, стараясь уловить во всем этом главный смысл. Меня всегда удивляло странное, неоднозначное поведение Драко: обычно он вел себя невозмутимо, каждым взглядом демонстрируя собственное превосходство, но рядом со мной у него в последнее время неизменно начинался словесный понос. Почему — оставалось для меня загадкой.

— Хорошо, мистер Малфой, — произнес я, когда мальчик, наконец, замолчал. — Я вам верю.

Его лицо осветила робкая улыбка.

— Я знал, что вы во всем разберетесь, сэр! Не то, что эта...

— Никогда не оскорбляйте ваших профессоров, вне зависимости от того, как вы к ним относитесь.

— Да, сэр. А вы же... — Драко нахмурился. — Вы же не станете снимать баллы?

— Нет. Но наказание, назначенное директором, вам все же придется отработать.

Мальчик тяжело вздохнул и кивнул.

— Да, сэр.

— И впредь будьте осторожны. Поттер только и делает, что попадает в неприятности, и мне бы не хотелось, чтобы вы разделили эту его тенденцию.

— Обещаю, сэр, такое больше не повторится, — Драко хитро усмехнулся. — Меня больше не поймают.

Я хотел было сделать замечание, но губы дрогнули, выдавая ответную улыбку.

* * *

Следующие дни были днями моего торжества. Сто пятьдесят баллов с Гриффиндора, снятых собственным деканом — что может быть лучше? Разве что только Поттер, который теперь явно чувствовал себя не в своей тарелке. Мальчик ходил по школе, затравленно озираясь и даже не скрывая обиды и разочарования. Слава не спасала его от искреннего негодования остальных учеников, особенно со стороны гриффиндорцев, которые злились больше всех.

Удивительно, как легко они забыли, что именно Поттер заработал им все эти баллы своими победами в квиддич.

Однако меня это нисколько не заботило. Куда больше забавляла ирония: Поттер-старший всегда оставался всеобщим любимчиком, без разницы, скольких очков лишался его факультет. В прошлом я с ума сходил от ярости, зато теперь вполне мог позволить себе наслаждаться местью. За безнаказанность отца отвечает сын — справедливость, наконец, восторжествовала. Даже странно, что в этом Поттер больше похож на меня: в свое время моим сокурсникам тоже было плевать, сколько баллов я заработал на зельеварении и защите, значение имело лишь то, сколько я потерял.

То, что наказание за ночное блуждание по школе было назначено на четверг, я вычислил случайно. Когда в половину первого в мою дверь громко постучали, я мрачно предположил, что это может быть связано исключительно с Малфоем.

Проклиная мальчика за то, что он сумел нажить себе проблемы даже на отработке, я распахнул дверь, готовясь высказать все, что думаю, но слова застряли в горле.

На пороге действительно стоял Драко, однако в подобном состоянии я никогда прежде его не видел.

Смертельно-бледный, трясущийся от страха, с гримасой ужаса на лице — он даже не стал дожидаться приглашения: влетел в комнату и замер, смотря на меня широко распахнутыми глазами.

— Драко, в чем дело? — я закрыл дверь и обеспокоено поглядел на него.

Он открыл рот, закрыл его, а потом с трудом выдавил:

— М-мой папа должен узнать об этом. В-вы же ему р-расскажете?

Я нахмурился. Что должно было произойти, чтобы превратить этого ребенка в подобие Квиррелла?

— Сначала объясните все мне.

— Мы...мы отправились в Запретный лес.

— Что?

— Хагрид повел нас! А еще этот паршивый сквиб, он...он сказал, это наше наказание. Мы должны были найти раненого единорога, на которого напало какое-то существо...Мне сказали идти с Лонгботтомом, а он же ни на что не способный трус...Я пошутил над ним, он вызвал Хагрида, и меня поставили в пару с Поттером. Мы...мы пошли вперед, а потом... — Драко задрожал. — Увидели...это.

— Увидели что?

— Единорога, уже мертвого. Рядом с ним было с-существо...В капюшоне...Оно...Оно...Оно н-начало пить его к-кровь, и это было так ужасно, сэр, действительно ужасно! Я з-закричал и убежал, а Поттер остался там...

Паника, нахлынувшая на меня при этих словах, была такой сильной, что я на секунду оцепенел, а потом схватил Малфоя за плечи и встряхнул:

— Где он? Где Поттер, что с ним?!

— Н-н-не знаю, — от неожиданности мальчик начал заикаться еще больше. — Я убежал, а его...его словно околдовали. Он остался на месте...Я бежал, пока не нашел Хагрида, и он отправил нас с Лонгботтомом в замок, а сам с Грейнджер пошел искать Поттера...

Я несколько раз глубоко вдохнул, пытаясь восстановить контроль над собой.

«Отпусти мальчика, Северус».

Я медленно разжал пальцы и подтолкнул Драко к креслу.

— Садитесь.

Тот подчинился, не сказав ни слова, и я сосредоточился на своих мыслях.

Какого черта первокурсников отправили в лес с таким диким заданием, я разберусь позже. Сейчас нужно заняться Малфоем, а тревожиться нет смысла. Если Хагрид отправился к Поттеру, он наверняка ему поможет: в любом случае, всегда можно послать Патронуса. Если бы нужна была моя помощь, Альбус бы со мной связался, и даже он не настолько безумен, чтобы не обдумать ситуацию и оставить детей в опасном месте на попечении одного великана.

Все эти доводы ничуть не успокоили меня, но я только покачал головой, чувствуя подступающее отчаяние.

Если бы я был здесь один, я бы тоже кинулся в лес на поиски мальчишки, но сейчас со мной Драко Малфой. То, что ему одиннадцать, ничего не меняет, и, если мое поведение не будет соответствовать ожидаемому, я испорчу план, так тщательно разработанный директором.

Еще раз глубоко вздохнув, я воспользовался всеми навыками окклюменции, чтобы вернуть хотя бы относительное спокойствие, и обратил свое внимание на Драко, которого все еще сотрясала дрожь.

— Вы правильно сделали, что убежали, — сказал я, призывая к себе плед и накрывая им Драко. Мальчик немного расслабился и даже благодарно улыбнулся.

— Я вообще не хотел туда идти, но они сказали, что исключат меня.

— Глупости, — критически оглядев его, я взмахнул палочкой. Тут же передо мной материализовался эльф, а уже через десять секунд в моих руках была кружка обжигающего чая.

Пользуясь тем, что Драко не смотрит, я взял с одной из полок пузырек и вылил его содержимое в напиток. Успокаивающее со снотворным эффектом — как только Малфой выпьет его, моментально заснет, и я смогу, наконец, уйти.

— Спасибо, — пробормотал мальчик, принимая из моих ладоней кружку и делая несколько глотков. — В следующий раз я пойду сразу к вам, ладно?

— Конечно, — согласился я, пристально наблюдая за движением его кадыка.

— Этот Филч просто спятил. Запретный лес...Мой отец убьет их всех, когда узнает.

— Драко, — мягко проговорил я, и он тут же поднял глаза, — ты мне доверяешь?

— Да, сэр.

— В таком случае, позволь мне самому связаться с Люциусом. Я непременно обо всем ему расскажу, еще и дам несколько рекомендаций, — мои губы искривила усмешка.

Некоторое время Малфой раздумывал, потом согласно прошептал:

— Хорошо, профессор. Я думаю, так будет даже лучше.

Я кивнул в подтверждение. Малфой допил остатки чая. Его веки начали слипаться и он что-то сонно пробормотал.

— Спи, Драко, — предложил я. Словно дождавшись моего разрешения, он закрыл глаза и уже через несколько секунд засопел.

Ощутив неожиданный прилив нежности, я несколько раз провел рукой по его светлым волосам, а потом, поправив ему одеяло, решительно вышел за дверь.

* * *

Я даже не успел добраться до главного входа, потому что внизу меня перехватил Альбус.

— Что-то случилось, Северус? — невинно поинтересовался он, и я яростно сжал кулаки.

— Да! Может, вы объясните, почему в моей комнате сейчас сидит перепуганный студент, уверяющий, что его послали отрабатывать наказание в Запретный лес? Как вам это в голову только пришло? Где Поттер?! — мой голос сорвался, и я выжидающе уставился на директора.

— С Гарри уже все хорошо, Северус, — мягко произнес он. — Мальчик вернулся в Башню и теперь, полагаю, отдыхает.

— Что случилось в этом лесу? Зачем вы вообще их туда отправили?

— Это было обычное взыскание, Северус. — Я ничего не заметил, но почувствовал, как вокруг нас сгущаются чары. Видимо, Альбус воспользовался одним из заклятий от подслушивания. — Кто знал, что именно сегодня Квирреллу захочется покормить своего господина?

— Покор... — я осекся. Кровь единорога, философский камень...Верно. Всему одна цель — бессмертие. — Не понимаю. Как Квиррелл только решился, на что он рассчитывает? Что Темный Лорд поделится с ним после того, как восстанет?

— Сложно понять чужой разум, — Дамблдор грустно улыбнулся. — В любом случае, Тому придется найти другой способ воскрешения, ведь этот не сработает.

— И все же, Дамблдор, — я по-прежнему отказывался понимать, — зачем вы отправили детей в лес? Особенно — зная об убийствах единорогов?

— Помнится, Северус, я закрыл глаза на ваше небольшое представление, рассчитанное специально на Гарри.

Мой взгляд похолодел.

— И?

— Надеюсь, вы сможете поступить так же и с моим.

— Ваше представление, рассчитанное на Поттера?

— Не только на него одного.

Я хотел было обрушить на Альбуса еще сотню вопросов, но что-то в его взгляде остановило меня и я промолчал.

— Благодарю, Северус, и не переживайте. Скоро все это закончится.

* * *

— Малфой-мэнор.

Пламя на мгновение вспыхнуло еще ярче, а потом я увидел роскошно обставленную гостиную. Рядом тут же появился эльф, испуганно смотрящий на меня.

— Разбуди своего хозяина и приведи сюда, — велел я.

— Но, сэр, Добби не может, хозяин...

— Живо!

Эльф съежился и исчез с негромким хлопком.

Две минуты спустя до меня донесся грохот. Еще секунда — и Люциус упал перед камином на колени, его бледное лицо исказил страх.

— Северус! — выкрикнул он. — Что случилось? Драко...

— Спит. С ним все в порядке, — поспешил заверить я. На секунду в глазах Люциуса мелькнуло облегчение, которое, впрочем, тут же исчезло, сменившись гневом.

— Тогда какого дьявола ты здесь делаешь? — разъяренно прошипел он. — Обязательно нужно было пугать меня и мою жену, еще и посреди ночи? Что такого срочного могло произойти, что не может подождать до утра?

Подавив усмешку, я коротко пересказал историю Драко. В конце на лице Люциуса снова отражались попеременно ужас и гнев.

— Они послали моего сына в Запретный лес? — прорычал он. — Я немедленно аппарирую в Министерство! Дамблдор окончательно выжил из ума, его пора убирать из директорского кресла — и чем быстрее, тем лучше!

— Именно поэтому я и решил связаться с тобой сейчас, — проговорил я, — чтобы ты не наделал того, о чем впоследствии будешь жалеть.

— О чем же? — рявкнул Люциус. Невольно я восхитился тому, насколько легко мы с ним вернулись к непринужденному общению, ведь еще в прошлую встречу он держался сковано, полностью контролируя себя.

Конечно, не считая момента, когда мы одновременно ощутили жжение Темной метки.

Кстати.

Я невольно посмотрел на предплечье Малфоя, и он, перехватив мой взгляд, вздрогнул. Из его голоса ушла злость, сменившись растерянностью, когда он выдавил:

— Сегодня я чувствую ее особо сильно.

Прислушавшись к собственным ощущениям, я с удивлением понял, что так и есть. Как это я сам не заметил?

Ответ пришел тут же. В последнее время я постоянно ждал очередного знака, сигнала, что к Темному Лорду возвращаются силы, и, когда это случилось по-настоящему, не обратил внимания. Не обратил, потому что словно ощущал эту до отвращения знакомую боль постоянно, хотя теперь ясно, что она была не более чем игрой воображения.

Эта мысль сбила меня с толку. Неужели я действительно так запутался в чувствах, что потерял ощущение реальности? Но тогда Альбусу нет от меня никакой пользы. Мне нужно чаще прислушиваться к себе.

— Северус?

— Да, — опомнившись, проговорил я. — Да, я знаю.

— Это как-то связано с тем, что произошло сегодня в лесу? С тем, что видел мой сын?

Я молча смотрел на него, давая возможность самому выбрать ответ.

Не знаю, что Люциус прочел в моем бесстрастном выражении, но в его глазах тут же полыхнул ужас и он потрясенно ахнул.

— Так вот в чем заключается план Дамблдора? Он хотел, чтобы Драко увидел это! Чтобы он испугался и в будущем не захотел поддерживать Темного Лорда.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — возразил я, хотя на самом деле был склонен согласиться с ним.

— Это только первый курс Драко, а дальше Дамблдор наверняка придумает что-то посерьезнее! Да как...да как он только смеет настраивать моего сына против...Северус, я не знаю, чего еще ты хотел добиться, но я направляюсь в Министерство.

— Не спеши, — предостерег я. — Не стоит вступать в открытую борьбу с Дамблдором прямо сейчас. Пока у него слишком много сторонников, включая Министра. А вот со временем...

— Но что делать сейчас? Я ведь не могу допустить, чтобы этот человек принимал участие в идейном воспитании моего сына.

— Позволь мне проследить за этим.

— Каким образом, можно поинтересоваться?

— С этого дня я буду пристально наблюдать за Драко, отслеживать все его взыскания и присматривать за тем, с какими людьми он общается. Если Дамблдор что-то задумает, я непременно узнаю и поставлю тебя в известность, а пока — не торопись. Просто выжидай, как ты делал все это время. Сейчас тебе ни к чему конфликтовать с директором Хогвартса.

— В этом есть смысл, — нехотя согласился Люциус, постукивая костяшками пальцев по полу. — Но клянусь, когда-то я отомщу ему, Северус. И сделаю все от себя зависящее, чтобы это случилось так скоро, как только возможно.

Я усмехнулся краешком рта, не позволяя ему вычислить мои настоящие эмоции.

— С Драко точно все в порядке? — снова спросил Люциус.

— Да. Он спит в моей гостиной.

— Хорошо. Спасибо, Северус.

Я хотел было попрощаться, но тут откуда-то сверху раздался взволнованный голос Нарциссы:

— Люциус? Все в порядке?

— Я пойду, — торопливо проговорил Малфой, поднимаясь на ноги. — Если что — вызывай меня, только, желательно, не ночью.

Хмыкнув, я вытащил голову из камина и, поморщившись, тоже выпрямился. От долгого стояния на полу колени неприятно ныли.

Драко все еще спал в кресле и, поразмыслив, я уселся на диван, призвав к себе последний выпуск «Зельеварения сегодня».

Ни одна из статей меня не заинтересовала, и вскоре я погрузился в сон. Мне снилась черная фигура в капюшоне, в лесу. Склонившись над телом Поттера, она жадно пила его кровь.