Рики Макарони и Пятое Колесо (джен)

Оказавшись в доме, он и Лео сразу же поднялись в отведенные им комнаты, а сопровождающий аврор незаметно удалился. Миссис Марчбэнкс, приказавшая домашнему эльфу позаботиться о них, сразу же вернулась в свое, похоже, привычное кресло, и в целом держалась так, словно совсем ничего не произошло. И даже тогда, в оцепенении, Рики обратил внимание, что Лео это отметил. Сам Рики по этому поводу вообще ничего не чувствовал, и ровная доброжелательность хозяйки очень его устраивала. Это отупение чувств, временное, конечно, как после хорошего удара поленом по голове, было ему необходимо именно затем, чтобы ничто не мешало четкой работе мысли.

Даже с учетом двойной сущности, такой наезд он пережил впервые, и умеренное понятие «неприятно» плохо передавало шок и унижение, обрушенные на него вместе с колючими взглядами старых ведьм и их сварливыми голосами.

Под душем мысли упорядочились и зашумели в такт бегущей воде. Рики считал, что старух не надо было долго уговаривать для участия в этой акции. Вопрос только, кто это сделал. Скорее всего, сейчас Лео, как вхожий в чистокровный круг, перебирает в уме кандидатуры заинтересованных лиц. Рики же допускал, что никакого специального злого умысла конкретного человека, желающего натравить на него общественность, тут и нет. Достаточно публикаций в газетах, а те, кто их издает, хотят всего лишь сенсаций и тиражей. Рики полагал, старухи способны стихийно собраться сами.

Он привел себя в порядок и сразу спустился для разговора с хозяйкой, главным образом потому, что избегал выпячивать перед обитателями дома и продлевать для себя свое потрясение, которое неизбежно накатит, если оставаться наедине с собой. Тем более что сюда его привело конкретное дело, и этим делом полагалось заняться. Уже с лестницы он увидел, что миссис Марчбэнкс осталась на прежнем месте и читает с пенсне. Когда невидимый эльф пискляво доложил, что гость собирается войти, старая дама подняла взгляд, но книгу не отложила.

— Скоро прибудет еще один гость, — сказала она, кивком приглашая Рики переступить порог. — Точнее, гостья. Ты должен быть с ней знаком. Матильда работает в Министерстве.

Хозяйка плавно и властно взмахнула рукой и опустила ладонь на столешницу, слегка хлопнув, дабы придать столь почетному для гостьи факту еще больше весомости. Рики мгновенно догадался, о ком она говорит.

— Мисс Блумсберри! — выдохнул он.

Еще до того, как миссис Марчбэнкс кивнула, его зашатало от вновь нахлынувших, в полной мере соответствующих обстоятельствам переживаний. Следовательно, Министерство уже в курсе, и банда Поттера, а то и миссис Чайнсби, заслали пожилую даму сюда, следить, чтоб его тут не обижали! Судя по жару, у него даже затылок покраснел.

— Ты что же, не рад ей? — сурово поинтересовалась хозяйка.

— Нет, — ответил Рики, — просто я не ожидал, что со мной здесь станут так носиться. Неудобно, в самом деле. У мисс Блумсберри должно быть в достатке другой работы.

— А я рада, что она приедет. Давно не виделись, — усмехнулась миссис Марчбэнкс. — Я уж подумала, что ты заимел зуб на старых ведьм. Хотя, — тут ее рассеянный линзами взор заметно ожесточился, — должна признать, их непозволительно занесло. Устроить такое возле моего дома!

— Они прекрасно все организовали, — изображая безразличие, заметил Рики.

— Еще бы! — казалось, ему удалось развеселить хозяйку. — После того, как долгие годы изо дня в день организовываешь жизнь детей и внуков, публичный скандал закатить — не велика проблема. Я, правда, не хочу влезать между ними.

Она закрыла книгу и кивком предложила ему присаживаться.

— Я видела твои рисунки в учебнике гербологии. Вполне достоверно, — оценила она. — И, если ты понимаешь, что я — не мандрагора и не бледная поганка, думаю, мы останемся довольны друг другом. Где ты научился так рисовать?..

Во время разговора Рики то и дело поглядывал на дверь, но Лео не появился. При этом Рики не мог о нем спросить, напротив, считал своим долгом всячески отвлекать внимание от отсутствия друга. Притом он изнывал от любопытства, да и напрягало то, что он один в этой чужой обстановке.

Незаметно перед ним оказалась чашка чая. В это средство укрепления нервов и восстановления душевного равновесия Рики верил безоговорочно. Тем более, по мере того, как отходил шок, он начал злиться. Вот сейчас бы он ответил! Сами-то они все хороши! Рики поймал себя на том, что мстительно копается в памяти Темного лорда в поисках компромата на старух и их семьи...

— Нет, мисс Блумсберри, я совсем не собираюсь наносить ответные визиты этим дамам, — уверял он прибывшую представительницу Министерства час спустя. — Вы же понимаете, многие из них этого не переживут.

— Я и не предлагала тебе ничего подобного! Просто спросила, что ты предлагаешь, ведь никак не реагировать нельзя. А мы совершенно сбиты с толку этой дикой выходкой.

Мисс Блумсберри не выглядела сбитой с толку. Она казалась взвинченной, уставшей, и как бы затаилась, что свойственно человеку, обдумывающему предположение и пока не готовому им поделиться.

Рики пожал плечами. Идей у него не было, он ждал, когда же их позовут ужинать. Он надеялся, что Лео за столом отвлечет дам, потому что сам устал смертельно.

— Ричард, не слышал ли ты в школе чего-нибудь, что могло бы тебе помочь в предугадывании такого развития событий? — терпеливо оттараторила мисс Блумсберри.

Рики невольно вскинулся.

— Конечно, я понимаю, что живу с их внуками под одной крышей, но...

И тут, наконец, тонкий голосок известил их, что ужин ждет.

Лео находился за столом и успевал уделять внимание и еде, и беседе с хозяйкой. Рики почувствовал досаду, однако рассудил, что ему сейчас важнее подкрепиться, а с другом он переговорить успеет.

Мисс Блумсберри обменялась приветствиями с Лео, уселась и приступила к еде, не снимая перчаток. В разговор она не вмешивалась, а в остальном Рики не обращал на нее особого внимания. А вот миссис Марчбэнкс живо интересовало, как поживает «Хогвартс», и справляется ли Отдел образовательных стандартов с выпускными СОВами и ТРИТОНами после того, как она вышла на пенсию. Она несколько раз прямо поглядела на Рики, но он упорно и добросовестно жевал. Он, разумеется, помнил, как Том Реддль сдавал ей практику заклинаний, но не считал это подходящей темой для застольной беседы. Вроде бы старая ведьма это поняла, но от любимой темы не отказалась, лишь переключилась на прозрачные намеки, что без нее стало хуже, чем прежде.

После чая почтенные дамы дали понять, что хотели бы посекретничать. Так что ничто не препятствовало Рики переговорить с лучшим другом с глазу на глаз, для чего тот пригласил его к себе в комнату.

С момента появления в этом доме Рики не придавал значения обстановке, словно бы не замечал ее. Но, войдя, осознал, что отведенная другу комната примерно такая же, как у него: такого же размера, с тяжелыми приспущенными шторами, большим гардеробом и потертыми креслами, на одно из которых Рики присел, не дожидаясь приглашения.

— Как ты? — с умеренным сочувствием поинтересовался Лео.

И вот тут Рики понял, что слов у него подходящих нет. Он закрыл глаза и помотал головой.

— Вот профессор Снейп, — начал отвечать он, — дядя Гарри, Дамблдор и прочие, постоянно ведь меня предупреждали. Неужели именно для этого они со мной носились? Чтобы я ожидал...

— Никто тебя, помнится, специально скандалить со старухами не готовил, — осадил его Лео, мрачнея. — На самом деле, неприятности после сегодняшнего ждут скорее меня. Теперь моя мама точно с половиной из них перессорится. Вот что, по-твоему, я ей должен буду рассказать о том, что здесь произошло?

Рики даже растерялся. Подобные затруднения он совершенно упустил из виду, а ведь, в самом деле, ему такие последствия не угрожали. Точнее, теперь, под бдительным присмотром гриффиндорской мафии, он был огражден ото всяких последствий. С другой стороны, в стороне от такого события никак не могла остаться семья Селены.

— Как думаешь, могут Олливандеры иметь отношение к бунту старух? — спросил он, ведь этот вопрос следовало когда-то озвучить.

Лео фыркнул, хмурясь еще больше.

— Зачем им это? Учитывая, что вы с Селеной до сих пор не поссорились, они заинтересованы в том, чтоб о тебе забыли как можно скорее. Нет, я склонен согласиться с тобой в том, что ты иногда говоришь. Что старый мистер Огден, действительно, мог все это устроить. О нем ничего конкретного не скажешь, он ведет замкнутый образ жизни уже много лет. А еще... — Лео выразительно обвел взглядом комнату.

— Хозяйка? — догадался Рики.

Лео медленно кивнул. Он был напряжен, как ищейка, взявшая след, насколько это прилично для благовоспитанного британского юноши почтенного происхождения. Рики показал, что внимательно слушает.

— У нее в библиотеке целая полка книг по трансфигурации человека, и опыты, там описанные, явно незаконны, — сообщил он. — И ее коллекцию музыкальных шкатулок я бы проверил. Кстати, я похвалил коллекцию старых защитных мантий и шляп, которая развешана на стене в холле. Сказал, что давно мечтаю о какой-нибудь такой вещи, и спросил, продаются ли они где-нибудь.

— В таких случаях люди обычно предлагают отдать ненужные им вещи, — сказал Рики.

— Вот именно на это я и рассчитывал. Нет, не подарила, — объявил Лео, не скрывая разочарования. — В общем, ничего мы отсюда не увезем, и даже не потому, что я не возьму чужое без спросу.

— Выходит, она бдительно следит за своими интересными вещичками? — уточнил Рики.

Лео медленно кивнул.

— Я умею различать, когда в комнате со мной находится домашний эльф, — сказал он. — Во всем остальном, думаю, нетрудно сладить с этими двумя пожилыми дамами.

Он договорил до конца, хотя на середине фразы его перебил стук дверного молотка.

— Надеюсь, это не дядюшка Гарри, — пробормотал Рики.

Не прошло и минуты, как эльф попросил его спуститься, поскольку «к нему приехали».

«Ох, выставят меня отсюда, если ко мне прилагается такое количество посетителей», — думал он, спускаясь по лестнице впереди Лео.

С крестным Рики не угадал. Новая гостья приветствовала его сердечно, словно давно о нем пеклась, и вот, наконец, представился случай это показать.

— Арабелла так и знала! — объявила в пространство почтенная Дорис Крокфорд, кивая попеременно всем присутствующим в гостиной миссис Марчбэнкс. — Бедный ребенок!

Таковым Рики себя никогда не считал и обиделся, хотя и не сумел это показать. Он чувствовал себя по-дурацки, предполагая, что выдавливает сейчас невероятно кислую улыбку вроде тех, что украшали лица хозяйки и мисс Блумсберри.

— Я бы сразу сказала, куда им следует идти, — продолжала миссис Крокфорд. — Вот пусть попробуют еще раз здесь появиться!

— Ну уж, больше такого не произойдет, — твердо вымолвила хозяйка.

— Спасибо, мэм, но я не хотел причинять Вам беспокойство, — промямлил Рики.

— Я не знала, что ты имеешь отношение к семье Арабеллы Фигг, — с пристрастием обратилась к нему миссис Марчбэнкс.

— Давайте присядем, — примирительно произнесла мисс Блумсберри.

В дальнейшем Рики и Лео заметного участия не принимали, просто присутствовали из вежливости, потому как не могли же они просто встать и уйти. Профессор Марчбэнкс любезно пригласила новую гостью встретить Рождество, на что миссис Крокфорд не сразу, но согласилась. После чего хозяйка извинилась, объявив, что у нее запланированы дела и, кивнув Рики, встала. Понимая, что, очевидно, речь идет о работе, Рики поднялся следом.

— Полагаю, вы друг друга займете, — предложила напоследок профессор Марчбэнкс.

Следом за ней Рики вышел в холл. Он почему-то считал, что сейчас они поднимутся на второй этаж, однако почтенная ведьма, зачем-то оглядевшись, провела его стороной к маленькой двери за лестницей. Как сразу же обнаружил Рики, за ней расположилась довольно просторная комната, почти пустая, в которой, однако, все было приготовлено: мольберт с холстом, краски и табурет для натурщицы. Профессор же сначала набросила серую с серебром мантию, висящую на вешалке за дверью, и погляделась в небольшое зеркало на стене. Рики успел пройти на свое место, прежде чем она уселась и поправила складки на одежде.

— Это моя парадная мантия, — пояснила профессор Марчбэнкс. — В ней не так жарко, если не застегивать на все пуговицы, но все равно долго позировать я не смогу.

Рики пожал плечами, давая понять, что для него это не важно.

— Прежде всего, я бы хотел наметить общие контуры, это не так уж долго, — объяснил он, поражаясь, насколько все предусмотрено: даже вода для полоскания кисти стояла наготове.

И здесь, перед пустым холстом, в нем вдруг расцвел запоздалый страх. Да, он хорошо рисовал, и даже портреты. Рози Гойл запечатлел аж два раза. Но чтобы вот так, чтобы как настоящий художник!.. Отчаянно захотелось, чтобы на его месте оказался отец, но, увы, поменяться с ним не было никакой возможности.

Он солидно и вдумчиво окинул оценивающим взглядом свою застывшую модель, а затем осторожно нанес первый штрих. Вышло как-то непонятно и пока ни на что не похоже, но все же лучше, чем совсем ничего.

Постепенно он осмелел, рассудив, что в случае чего всегда можно закрасить или стереть. А если уж совсем будет не то, тогда заменить холст.

Поначалу он нервничал еще и оттого, что был наслышан о капризных заказчицах, однако миссис Марчбэнкс вела себя вполне сносно, не требовала показывать портрет и не шевелилась, в меру возможного. Она не заговаривала с ним и никак не отвлекала. Зато мисс Блумсберри дважды заглянула в комнату, и при этом сверлила взглядом хозяйку, а не Рики.

«Неужели она чего-то опасается со стороны миссис Марчбэнкс?» — задумался Рики. Не то, чтобы у него руки задрожали, но вскоре после второго появления мисс Блумсберри работу он решил пока прервать.

Профессор Марчбэнкс охотно согласилась, пожаловавшись, что все равно успела перегреться.

— Скоро будем пить чай, — сказала она. — А пока можешь присоединиться ко мне в гостиной просто так.

Но от приглашения Рики отказался, предпочитая вернуться в свою комнату. Он чувствовал, что ему необходимо водить кистью более уверенно. А такие вещи, понятно, достигаются практикой, так что следовало как можно раньше выкроить время для тренировок.

Он очень живо вспоминал четвертый курс, это состояние постоянной занятости и рвения. «И почему я нахожу себе такие занятия, которые другим в голову не придут?» — вздохнул он и полез в сумку. Он извлек блокнот, подаренный Питом, мысленно поблагодарил брата за предусмотрительность и взялся за карандаш.

Через полчаса, или около того, он держал в руках вполне узнаваемый портрет Дорис Крокфорд в графике. Еще через двадцать минут он, приложив куда большее напряжение, старание и усердие, его разукрасил, отчего качество слегка ухудшилось. Однако он предположил, что миссис Крокфорд вряд ли стала бы придираться.

Рики перевернул страницу и вновь вооружился карандашом, с намерением изобразить хозяйку. На середине работы его прервал стук в дверь.

Он поспешно сунул оба портрета — готовый и не дорисованный — под подушку, и пригласил войти. И при виде Лео пожалел, зачем было прятать их так поспешно.

— Миссис Крокфорд — милая старушка, жаль, что она у нас не бывает, я бы ее запомнил, — объявил с некоторым недоумением лучший друг. — Язык у нее работает без отдыха. Хотя, я бы предпочел, чтоб хозяйка и мисс Блумсберри не слышали того же, что и я.

— А что так? — не мог не спросить Рики.

— Она утверждает, что была в курсе всех дел твоей бабушки, — объявил Лео, усаживаясь на стул к нему боком. — А та поддерживала постоянную связь с Дамблдором. А твоя бабушка Арабелла якобы точно знала, что ты не опасен.

«Кошачий тест я прошел на отлично», — отметил себе Рики.

— Между прочим, существует некий мистер Флетчер, который, по ее словам, хотел дать интервью «Пророку» о том, как стал свидетелем проявления с твоей стороны жестокости по отношению к малолетнему ребенку, — продолжал Лео. — Миссис Крокфорд сказала, что сначала почтенная Арабелла Фигг, а недавно лично сама миссис Крокфорд «дала ему по башке». Так и сказала. Я плохо представляю, кто этот Флетчер.

Он вопросительно поглядел на Рики.

— Один из людей Дамблдора, и МакГонагол его знает, — ответил Рики. — Подозрительный тип.

О Мундугусе Флетчере он напрочь забыл. А ведь тот вполне мог подговорить старых ведьм... только зачем? При знакомстве у Рики создалось впечатление, что Мундугус ничего не сделает без своей выгоды. Этими соображениями Рики поделился с другом.

— Он мог договориться с кем-нибудь из газетчиков, что за плату сделает им занимательный материал, — предположил Лео насчет выгоды. — А у тебя что?

— Оттачиваю навыки рисования, — пожал плечами Рики. — Но мне уже скучновато. Знаешь, я думаю, надо прогуляться по окрестностям, не постоянно же сидеть в доме.

— Хочешь проверить, накинутся ли они на тебя еще раз? — бдительно уловил Лео. — Что же, придется отпрашиваться у мисс Блумберри, и она, скорее всего, тогда навяжется за компанию. Можно, конечно, прогуляться, только мне и дом пока не надоел. Хозяйка действительно много занималась наукой, главным образом — трансфигурацией. И, как я понял из разговора с ней, она старается поддерживать отношения с бывшими студентами, точнее, с теми, кто попадал к ней на экзаменовку. Ты видел столик для почты?

Рики честно помотал головой.

— Каждый день сюда приходит куча писем, и она после ужина садится за ответы. Полночи сидит, вчера эльф видел свет в окне ее комнаты примерно в два часа ночи.

— Как ты это выяснил? — удивился Рики.

— Сначала постучал по камину и попросил почистить мои сапоги. Когда заметил, что они чистятся, спросил, до которого часа удобно беспокоить хозяйку. Ничего сложного, — пожал плечами Лео. — Она ведь дала мне одну занимательную книжку и позволила обращаться в любое время. А про ответы на письма эльф сам сказал.

— Полагаю, нам не следует даже пытаться проверить ее переписку. Контролировать нашу хозяйку — задача мисс Блумсберри, — напомнил Рики.

Сам он знал такого преподавателя, который поддерживал отношения с бывшими учениками, но только с теми, кто добивался значительных успехов. Поразительно, отчего он до сих пор ни разу о нем не вспоминал.

— Все нормально, Ричард? Ты какой-то задумчивый, — заметил Лео.

Рики вовсе не хотелось, чтобы друг о нем волновался.

— Ты знаешь Горация Слагхорна? — спросил он.

— Да, — слегка удивился Лео. — Он живет в пригороде Лондона, и раньше часто устраивал у себя званые обеды. Я пару раз видел его до школы. Вроде бы твой крестный отец водит с ним тесное знакомство.

— Так, вспомнил. Он учил... Темного лорда. Наверное, нормально, что он не стремится к встрече со мной.

— Скорее, он станет этого опасаться, — логично предположил Лео. — Но он очень осторожный старик и точно не из тех, кто станет распространять сплетни. И старых ведьм он не особо жалует, предпочитает молодых и перспективных.

Рики захихикал.

— Да, он всегда любил, чтоб его окружала молодежь, — согласился он.

Рики показал другу оба портрета, и Лео сказал, что они хорошо получились. Однако, Рики считал, что друг к нему снисходителен, и его оценка необъективна в лучшую сторону.

Рики быстро закончил хозяйку в графике, и с ударом гонга он отправился в столовую.

С появлением мисс Блумсберри обстановка в доме до того сделалась похожа на классические английские гости, что он чувствовал себя порой, как на театральной сцене. Все поддерживали любезный разговор и тщательно соблюдали манеры. Рики старался не смотреть на руки мисс Блумсберри в тонких перчатках. Она же не комментировала мнение Арабеллы о Министерстве, изложенное Дорис Крокфорд.

В итоге все разошлись, пожелав друг другу спокойной ночи. Переполненный впечатлениями, Рики долго ворочался без сна, и потому встать утром оказалось труднее, чем он предполагал. Его разбудил удар гонга, пришлось спешно одеваться, и в результате мисс Блумсберри не преминула попенять ему за небольшое опоздание к завтраку. После, естественно, Рики снова уединился с хозяйкой в мастерской.

К следующему сеансу Рики примерно наметил, как станет дальше рисовать. Он решил пользоваться пока только серой краской, вместо простого карандаша, и два часа спустя остался настолько доволен результатом своей работы, что позвал профессора Марчбэнкс поглядеть и дать оценку.

Пока она, безусловно удивленная, приближалась, он уже корил себя за опрометчивость и самонадеянность. Краска, наложенная вчера, прекрасно вписалась в намеченные контуры, но кое-где цвет казался ему слишком ярким, а в некоторых местах только предстояло добавить цвета, и при этом не испортить всю работу. Рики осознал, как замечательно творить на компьютере, когда можно делать копии на всех этапах работы, да и просто, не понравившиеся изменения — не сохранять.

При взгляде на портрет миссис Марчбэнкс отшатнулась так, что у парня даже сердце подпрыгнуло.

— Что, уже все?! — выпалила она, явно потрясенная.

— Еще не совсем, но... — промямлил Рики.

— Удивительно, так быстро! — хозяйка не слушала его; она жадно пожирала глазами полотно. — Не знала, что такое возможно. Это, бесспорно, я, никто не ошибется. Изгиб бровей, форма носа! Вот эти морщины. Вы, юноша, просто так всегда умеете или специально поторопились?

— Так получилось, — честно ответил Рики.

— Удивительно, — повторила хозяйка. — Не зря мне Вас рекомендовали, молодой человек. Если бы я не наблюдала за Вашей палочкой, решила бы, что здесь не обошлось без магического жульничества. Не обижайтесь, это, скорее, комплимент. Когда Вы планируете закончить?

В душе Рики зародилась надежда на нормальные каникулы. Тем более, что и Лео дал понять, что больше не имеет поводов для задержки в этом доме.

— Дня за три, — предположил он с запасом, на всякий случай.

— В таком случае, у вас будет полно времени, чтобы ознакомиться с моей библиотекой. Да, мистер, со мной договорились, что Вы и Леопольдиус проведете Рождество у меня. Так проведите его с пользой! Я предоставлю вам мою библиотеку для подготовки к экзаменам. Сегодня же напишу Минерве МакГонагол, она даст мне знать, какие предметы и книги вам нужны. Она-то знает.

Рики мог бы сообщить это сам, но даже не подумал спорить. Если гриффиндорская мафия все расписала наперед, то не имело смысла сопротивляться ее благим намерениям.

— Да, у меня довольно приличная энциклопедия технической стороны вашего искусства, — добавила, пристально наблюдая за ним, профессор. — Возможно, когда-нибудь вы сами захотите варить особый раствор, которым пропитывают портреты. Конечно, необходимо, чтобы они могли перемещаться, — пояснила она в ответ на его невысказанное удивление. — Это же магический портрет.

За консультацией по этому поводу Рики обратился к лучшему другу, оторвав его от исследования библиотеки. Лео смутно помнил, что когда-то читал об этом, и утверждал, что растворы для фотографий и для портретов чем-то отличаются.

— Мерлин! Я же понятия об этом не имею, а взялся за работу, — запоздало запаниковал Рики, и тут тоненький голосок домашнего эльфа объявил, что хозяйка интересуется, не пожелают ли они присоединиться к ней в гостиной перед обедом.

Скоро Рики убедился, что причиной приглашения на сей раз стало обыкновенное ее тщеславие. Профессор Марчбэнкс излучала прекрасное настроение и не скупилась на похвалы в его адрес, наверняка нарочно интригуя своих обеих гостий.

— Думаю, юноша, вы заслужили поощрение, — осчастливила его хозяйка, когда на столе появился десерт. Похоже, ее потрясение улеглось, и она решила быть довольной тем, как все складывается. Гризельда Марчбэнкс казалась Рики все более мутной особой.

— Спасибо, мэм, — ответил он, полагая, что десерт так и так достанется всем.

— Я покажу Вам мою галерею, — пояснила она с гордостью.

— Вот как. Полагаю, другие гости тоже смогут составить нам компанию, — не удержался Рики.

— Ну конечно же! — улыбнулась миссис Марчбэнкс.

Надо отдать ей должное, хозяйка не слишком торопилась. Быстро склевав свой кусок пирога, дождалась, пока все доели, и только после этого поднялась из-за стола. Две другие пожилые ведьмы тотчас заторопились. Рики помог сидящей ближе к нему миссис Крокфорд подняться, отодвинув ее стул.

Всей компанией они подошли к запертой двери, расположенной в таком темном углу вестибюля, что Рики раньше и не замечал ее. Повозившись с ключами, хозяйка отперла свою галерею и жестом пригласила гостей следовать за ней.

Галерея оказался длинным коридором. Рики про себя удивился, стоило ли запирать дверь.

— Здесь висят портреты колдунов и ведьм, которые в разное время дарили мне их, — сказала миссис Марчбэнкс. — Но не только. Вот это, например, групповая фотография моего выпуска!

Тотчас картину, о которой она говорила, словно подсветило мощным лучом прожектора. Никто не удивился; такое колдовство, послушное голосу, пусть и весьма продвинутое, было довольно распространено. Неудобно, что, пока хозяйка рассказывала об одной картине, гости лишались возможности рассматривать то, что им вздумается.

Выпускная фотография не представляла собой ничего особенного; половина одноклассников миссис Марчбэнкс, само собой, отлучилась прогуляться по своим делам. Среди оставшихся Рики, покопавшись в воспоминаниях, обнаружил пару-тройку персон, которых Темный лорд на своем пути встречал. Впрочем, к хозяйке это не относилось.

— Вот это портрет моей подруги Августы.

Ее Волдеморт лично никогда не видел, и полагал ничем не примечательной домашней ведьмой. Однако с портрета на него поглядела властная и амбициозная дама.

— А вот Руфус Скримжер, мой троюродный племянник, — отрекомендовала миссис Марчбэнкс. — Он был министром магии во время последних беспорядков, которые громко называют войной.

Рики про себя посчитал, что указанный почтенный колдун во главе Гильдии авроров проявил себя куда лучше, чем на посту министра. Вообще, его все больше преследовала мысль, что осмотр галереи задуман как экскурс в воспоминания Волдеморта. Нет, хозяйка, разумеется, не позволяла себе никаких бестактных намеков. Возможно даже, она попросту хвасталась в свое удовольствие; однако миссис Крокфорд оказалась неблагодарной зрительницей, поскольку ровно ничего не понимала в художественной ценности портретов, и скоро стала украдкой зевать в кулак.

— А на этом портрете у Дамблдора такой вид, словно он карамелькой подавился, — простодушно выпалила она, отчего миссис Марчбэнкс вспыхнула и гневно сверкнула глазами.

— Здесь же ученики, Дорис, — попеняла она.

— Ничего, мы в любом случае очень уважаем директора, — примирительно вмешался Лео, явно сдерживая смешок.

К Рики миссис Марчбэнкс обратилась, лишь запирая галерею.

— Как Вы могли заметить, Ричард, у меня много портретов в самых различных стилях. Признаться, не ожидала, что Вы способны предложить мне нечто оригинальное! Вы меня приятно удивили.

Мисс Блумсберри дала себе труд солидно кивнуть вместо него. Миссис Крокфорд ободряюще потрепала его по плечу. Они не замечали, что от всех этих знаков внимания он только больше начинает нервничать. Однако Лео обратил на это внимание. Когда они поднимались в свои комнаты, друг спросил, что такое происходит.

— Портрет-то еще не закончен! Я запросто могу все испортить, — поделился Рики. — Надо нарисовать еще кого-нибудь!

Но сначала следовало отправить заказ с совой. Рики и Лео оба не рассчитывали, что станут отмечать Рождество с мисс Блумсберри и миссис Крокрфорд, но, коль скоро те оставались, следовало и им подарить какую-нибудь пусть небольшую, но приятную вещицу. Лео рассудил, что они оба в данном вопросе могут положиться на вкус его матери.

— Мама все купит, и пришлет сегодня же вечером, — пообещал он, взяв таким образом на себя решение проблемы.

Рики же занялся, как и собирался, портретами. В качестве новых моделей он выбрал, конечно, таких же пожилых, как и хозяйка, колдунов и ведьм. Таких, чьи лица отличала особенная печать жизненного опыта, не говоря уже о необходимости приобретать такие технические навыки, как прорисовка морщин.

Прежде всего Рики подумал о Мундугусе Флетчере, именно потому, что тот являл собой весьма своеобразный типаж. Черты старого плута словно сами просились на бумагу.

Рисуя Арабеллу, он был шокирован тем, что плохо вспоминает ее. Время стерло некоторые черты. Однако рука как будто сама вывела нужный контур.

Рики взялся за портрет Дамблдора, впрочем, ничего особенного он при этом не чувствовал. Разве что стремился завершить эту работу поскорее, и почти не разукрашивал, помня, что не следует слишком расходовать краску. Опасался он не того, что не хватит, а того, что хозяйка обратит внимание и станет интересоваться, куда он все это израсходовал. Он предполагал, что она замечает за ним гораздо больше, чем показывает.

С ними Рики управился до парадного ужина, и спустился в уверенности, что завтра уже завершил бы работу, если бы не Рождество. «Впрочем, возможно, хозяйка не станет возражать», — предположил он.

Перешагнув порог столовой, Рики застыл на мгновение. Он не ожидал увидеть за столом мать Лео. Лео, судя по всему, тоже, поскольку, сидя рядом с ней, плохо сдерживал досаду.

Леди Патриция тоже замешкалась при виде Рики, но быстро исправилась и приветствовала его довольно-таки радушной улыбкой.

— Счастливого Рождества, Ричард, — сказала она.

— И Вам тоже, мэм, — ответил он автоматически и прошел на свое место.

Неверно было бы утверждать, что дальше события развивались стремительно. Скорее, все разведывательно-боевые действия к тому моменту уже благополучно завершились, и Лео поставили перед фактом: его родители так жаждут провести с ним каникулы, что решились уговорить его поменять планы.

— Мистер Поттер сказал, что не возражает. Вы же получились уже его письмо? — обратилась она к хозяйке.

Миссис Марчбэнкс отвесила величественный кивок.

Лео промолчал, но мозг его при этом, казалось, удвоил работу. Ему явно не хотелось бросать Рики с тремя старухами, как, впрочем, и подчиняться маминым спонтанным капризам. С другой стороны, отказать матери в ее естественном желании видеть его в день рождения рядом трудно, в этом не было ничего плохого, да и сам Лео, вероятно, соскучился по дому. То, что он планировал в гостях, явно не получалось, и вообще у него дома имелась библиотека не хуже, чем у миссис Марчбэнкс.

— Конечно, уезжай! — горячо посоветовал Рики, едва представилась возможность переговорить с глазу на глаз. — И даже не раздумывай. Все равно тебе заняться здесь нечем.

— Знаешь, мне кажется, это нехорошо с моей стороны, — и Лео с сомнением поглядел на него.

Рики посчитал, что такого самоотречения ему не требуется.

— Я обойдусь без няньки, Мерлином клянусь, — ответил он сухо. — Правда, не упрямься. Ты понимаешь, что усложнишь себе жизнь, если твои родители обидятся? Они неправы, конечно, что не спросили тебя заранее, но, с другой стороны, они знали, что ты откажешься.

— Вот теперь, пожалуй, я понимаю Дика, который хочет думать своей головой, — проворчал Лео.

Когда они прощались, Лео — более сдержано, миссис Нигеллус — рассыпаясь в благодарностях, у Рики укрепилась уверенность, что дома у них состоится неприятный разговор, а может, и не один.

Так вот получилось с Рождеством. Лишившись компании Лео, Рики оставалось только рисовать и почтительно выслушивать за чаем рассуждения пожилых дам о том и этом. Нет, разумеется, он еще как следует рассмотрел все полученные подарки, а еще читал и делал уроки, но и это ему наскучило. И, когда с утра мисс Блумсберри упомянула, что ей придется ненадолго съездить в Министерство, Рики решился воплотить то, на что при ней не осмеливался.

— Вы не возражаете, если я побываю в деревне? Ненадолго? — обратился он к хозяйке, когда закончил сеанс портретной живописи.

Надо было видеть, как она растерялась! Все мысли у нее были буквально на лице написаны. Довольно сложно запретить взрослому юноше, чтобы он днем пошел прогуляться в ближайшую деревню. А Дамблдор, похоже, не догадался, что он решится на такую просьбу, и ничего не запретил, так что, справившись с удивлением, хозяйка коротко кивнула и ответила:

— Как хочешь.

И вот, укутавшись, Рики пересек наполненное неприятными воспоминаниями пространство, отделяющее его от калитки, вышел и побрел по заснеженной улочке. Поселок удивительно напоминал рождественскую открытку с живописными домиками и дымящими трубами. Несколько встречных прохожих поздравили его с Рождеством, и Рики ответил тем же. Он заглянул на почту, послал домой открытку, с удовольствием похваставшись отцу, что портрет заказчицы удается хорошо. Запечатывая конверт, он заметил, что возле него стоит, возможно, некоторое время, пожилой мужчина.

— Здравствуйте, мой Лорд.

Рики не успел ни испугаться, ни выхватить палочку. Человек находился рядом и, если и был вооружен, явно не собирался пользоваться этим. Рики узнал бывшего соратника Темного лорда лишь по обращению — выглядел тот как самый обыкновенный пожилой маггл.

— Как поживаете, Роквуд? — спросил он. Остановиться и поболтать — это было странно, но не сделать так было бы невежливо.

— Гораздо лучше, чем год назад, вашими молитвами, — ответил старик. — Правда, пришлось расстаться с волшебной палочкой. Первое время переживал ужасно, а теперь почти и не заглядываю в ящик, где она лежит, некогда. А Вы — все в школе?

— Да, заканчиваю, — подтвердил Рики. — Думаю, чем бы стоящим заняться, ну ты понимаешь, не как в прошлый раз.

Старик кивнул.

— Знаю, тут рядом обитает старуха Марчбэнкс, но она в деревне не бывает, тем более не заходит в магазин игрушек. А мне там до того здорово, как будто в детство вернулся, — он будто окинул любовным взором полки с игрушками. — Правда, детки, бывает, капризные приходят. Даже хочется вспомнить старые навыки!

И он от души хохотнул. Рики ощутил возмущение, но тут припомнил прошлый год, а также то, что, в принципе, не имеет никакого права отчитывать этого гражданина, и усмехнулся в знак солидарности.

— У тебя и документы есть? — уточнил он.

— Полный порядок! — гордо ответил сторож. — Между прочим, это даже и не проблема, надо только грамотно обратиться, куда надо. Не в полицию, конечно. А вот с маггловскими деньгами я не сразу разобрался, а теперь ничего. Вы ведь не...

— Ни за что никому не скажу, — пообещал Рики. — Я рад, что у тебя все в порядке.

Эта встреча вселила в него столько радости и ощущения полезности жизни, что он сам не ожидал. По возвращении ему пришлось выслушать недовольную проповедь мисс Блумсберри; та прибыла после него, но хозяйка ей, разумеется, рассказала об отлучке их общего подопечного. И министерская дама все будущие прогулки категорически пресекла.

— Если тебе скучно, можешь больше читать! — постановила она.

— Я читаю, мэм, и успеваю с домашними заданиями, — решился-таки поспорить Рики, хотя до того собирался благоразумно со всем соглашаться.

К его удивлению, возражение куда больше успокоило мисс Блумсберри, чем послушание. На этом она от него отстала, и жизнь в доме миссис Марчбэнкс поехала по тем же размеренным рельсам, что и до сих пор.

Подумав, Рики все же решил изобразить Роквуда. Пока что его здесь вроде бы не обыскивали, но в случае чего всегда можно будет сказать, что рисовал по памяти, как Арабеллу. Рики хотел запомнить эту встречу с бывшим соратником, который был доволен тем, как устроился и, главное, сделал это без всякой помощи.

Портрет миссис Марчбэнкс был закончен в последний день года. Рики видел в своей работе возможность для нескольких улучшений, которые, однако, не решился бы осуществить, чтоб не испортить остальное. А профессорша осталась довольна почти всем, кроме того, что не имело к нему отношения.

— Мерлин! Так жаль, что нельзя пригласить мастера оживления до праздников! Теперь он придет не раньше третьего! — сокрушалась она. — Я ведь устрою прием, чтобы мои друзья могли оценить новый портрет. И теперь не получится ни приурочить его к Новому году, ни представить художника.

Мисс Блумсберри стрельнула в Рики глазами, словно говоря: «И хвала Мерлину, нечего тебе делать на этом приеме!». Рики считал точно так же.

— Да, жаль, — твердо произнесла миссис Крокфорд.

— Я не собиралась, то есть, я и представить не могла, что Ричард закончит так быстро. Иначе отпросила бы его у Дамблдора, — с досадой заявила профессор Марчбэнкс.

Но, разумеется, она пригласила на свой будущий прием и миссис Крокфорд, и мисс Блумсберри, и вместе они договорились, что лучше всего, в таком случае, собраться в день Святого Валентина.

В оставшееся время Рики иной раз чувствовал себя, совсем как в школе: читал, составлял таблицы, писал сочинения. С небольшой отдушиной, когда ему позволили наблюдать за работой мастера по оживлению портретов. Мистер Элджи Уилкс, консультант Министерства, прибыл утром четвертого января и был сух, деловит, но притом столь любезен, что пояснял для Рики, как работает зелье. Присутствующие дамы ахнули, когда в результате нарисованная профессор Марчбэнкс зашевелилась и велела им не суетиться — точь-в-точь голосом хозяйки! Портрет торжественно разместили в галерее, после чего отправились к праздничному столу, где все угостились вишневой наливкой.

Время пребывания Рики в доме профессора Марчбэнкс с каждым днем убывало, и он не радовался этому, но и не сожалел. Он не тяготился так уж сильно, что мисс Блумсберри и прочие, по сути, присматривают за ним, но предпочел бы обойтись без этого. И, наконец, настала пора собирать вещи.

Рики упаковал почти все, когда в его дверь постучали.

— Войдите, — механически ответил он.

В комнату, оглядываясь, заскочила миссис Крокфорд. Прежде, чем Рики успел поздороваться, она страшным шепотом объявила, что желает предупредить его.

— В Министерство пришло письмо. Не совсем анонимное, там как раз много подписей, — она явно не готовилась, и с трудом подбирала слова.

— Вот как, — произнес он, отчасти потому, что она ждала ответной реплики, отчасти чтобы показать, что не так уж он впечатлен «не совсем анонимным» противостоянием магической общественности.

— Люди боятся, это понятно и неудивительно, — все же старая дама явно смущалась, и отнюдь не считала настроения своих сограждан такими уж обыденными. — Мне об этом сказала Матильда, и я не уверена, что Министерство станет тебя предупреждать. Твой крестный отец, мистер Поттер, он всегда был таким воспитанным молодым человеком. И Арабелла, она, конечно, верила тебе, поэтому я...

Рики понимал, что она сказала все, что хотела, и теперь просто не знала, как закончить разговор. Он улыбнулся как можно более успокаивающе.

— Спасибо большое, миссис Крокфорд, — сказал он. — Я понимаю, что все непросто, только мне все равно нужно вернуться в «Хогвартс». Надеюсь, это письмо не помешает мне доучиться. И, правда, мне неловко оттого, что Вам пришлось менять свои планы на Рождество, чтобы провести все праздники возле меня.

Миссис Крокфорд уверила его, что это как раз пустяки и, пожелав дальнейших успехов, вышла.