О вреде самообмана (джен)

Чоппер вернулся рано утром, со взъерошенным мехом и покрасневшими глазами. Санджи безучастно наблюдал, как он проводил осмотр: щупал, постукивал, тыкал разными инструментами. Спрашивал, может ли он сделать то или это, и не удивлялся, когда он мотал головой. Санджи едва мог пошевелить и двумя пальцами на правой руке. Да, он мог её поднять, но сама рука была обмякшей и даже не выпрямлялась в локте.

— Я наложу тебе бандаж на руку, чтобы удобнее было ею пользоваться, — заключил Чоппер. Санджи глянул на свою руку, безвольно лежащую поверх одеяла.

— И для чего мне ею пользоваться? — мягко спросил он. Вчера вечером они тщательно избегали эту тему, что явно плохо на них сказалось. Санджи не осмелился прибегать к сарказму, опасаясь потревожить и без того хрупкое эмоциональное состояние маленького доктора.

— Ну-у… ты сможешь держать вещи… почти. Надо только правильно их брать… конечно, придётся немного потренироваться их удерживать… а ещё, если сможешь ходить, то тебе будет удобнее пользоваться костылями.

— Я могу ходить на костылях? — беспокоясь о целостности свои рук, он совершенно забыл про ноги. Ходить было бы неплохо, даже если это означало просто слоняться без дела. Всё равно это хоть что-то, а то ему уже начало казаться, что от долгого лежания вся кровь собралась у него на спине.

Чоппер напрягся.

— Это от тебя зависит. Вообще-то, тебе положен постельный режим! И ты всё ещё под капельницей, так что вот. Но… Если ты пока не будешь сильно нагружать ноги…

К счастью, гипс был только на одной ноге. На вторую Чоппер наложил шину, и Санджи был почти уверен, что небольшую нагрузку она выдержит. В таком случае ему понадобится только один костыль; правда, не простой костыль. Чоппер сказал, что усовершенствует его так, чтобы Санджи было на что опереться локтём и таким образом лучше удерживать равновесие. Чоппер тщательно перемотал его руку, пока он не стал походить на солдата, облачённого в странный доспех (или на фигурку для рисования). К руке прикрепили костыль, и маленький доктор помог ему кое-как встать с постели.

Попытки ходить напоминали комедию ошибок.

Ему пришлось заново учиться удерживать равновесие, не имея возможности помочь себе, расставив руки, и всякий раз когда он падал, он не мог подняться самостоятельно. Чоппер не отходил от него ни на шаг, то двигая капельницу, то придерживая его. Несмотря на решительный настрой, пока что ему удавалось только себя опозорить.

— Ты неплохо справляешься, — сказал Чоппер с улыбкой, от которой становилось больно. — Не надо себя изматывать… и не надо пытаться вставать, когда меня нет рядом, чтобы тебя подстраховать. Кому-то всё равно нужно носить за тобой капельницу, так что самому тебе никуда нельзя… В смысле, я, э-э… не думаю, что тебе пока стоит выходить наружу… ограничимся лазаретом и столовой… Хорошо?

Площадь и правда небольшая, но с костылём это будет сродни путешествию на другой конец света. Он уставал, даже просто прохаживаясь по комнате.

— Можно мне на кухню?

— На кухню тебе тоже нельзя! П-прости, ты просто можешь ненароком…

— Я всего лишь посмотрю.

Чоппер пискнул что-то, но в итоге решил последовать за Санджи, а то упрямый кок ещё вздумает выдернуть иголку капельницы. Он даже забежал вперёд и открыл перед ним дверь.

Те немногие, кто сидели за обеденным столом, были так же удивлены, увидев Санджи, как и он при виде них. Обежав их взглядом, Санджи моментально заметил и уставшие глаза, и покусанные от волнения губы. Но всё это тут же было забыто.

— Санджи! — Усопп подорвался с места; на столе перед ним лежало какое-то приспособление, над которым он работал. Он не занимался своими проектами за обеденным столом с тех пор, как на «Санни» у него появилась собственная мастерская. — Чоппер сказал, что ты только вчера очнулся! И ты уже ходишь? Это же здорово! — стрелок подскочил к нему и поднял руку, но в последний момент замер в нерешительности. Краем глаза Санджи увидел, как стоявший в стороне Чоппер едва заметно кивнул, и только после этого Усопп дружески похлопал его по спине.

С другого конца стола послышались бодрые звуки скрипки, словно бальзам для души и тела.

— Йо-хо-хо-хо! Видеть вас снова на ногах — отрада для глаз! Хотя у меня их, конечно…

— Ты позавтракаешь с нами? Давай, будет супер! — рука Фрэнки была настолько большой, что он целиком накрыл ею голову Санджи, но киборг умудрился лишь слегка взъерошить ему волосы. Санджи машинально увильнул и едва не потерял равновесие. Вся комната задержала дыхание, пока Чоппер помогал ему подняться. И даже тогда Санджи пришлось выдавить из себя слабую улыбку, чтобы его товарищи не выглядели такими обеспокоенными.

— Может быть. Не знаю. Я всё ещё дерьмово себя чувствую. Но я рад был снова видеть ваши стрёмные лица.

— Стрёмные?! — раздались возмущённые возгласы. Санджи неторопливо проследовал к ближайшему стулу. Чоппер не отставал от него ни на шаг. Усопп подошёл к нему, грозя пальцем, но не осмеливаясь ткнуть его в плечо. — Как ты можешь такое говорить после того, как столько времени провалялся без сознания!

— Для меня что пара дней, что пара минут — я не ощущал течение времени.

— Тем не менее, Санджи-сан, это довольно грубо с вашей стороны!

— Что поделаешь, правду ведь говорю, — Санджи пожал плечом и весьма не по-джентльменски завалился на стул. Он по очереди остановил взгляд на каждом из них. — Стрёмный нос. Стрёмный подбородок. А с тобой я даже не знаю, с чего начать. Ну точно Стрёмное Трио.

— А, ну это… я стараюсь, бро…

— Он тебе не комплимент сделал.

— Хм… Интересно, моё лицо тоже... стрёмное?

Новый голос заставил Санджи вскочить на ноги и развернуться в сторону кухни. Он настолько отвлёкся, что даже забыл, зачем сюда пришёл. Поэтому он даже не заметил, что всё это время с ними в комнате была Робин.

— Нет! Конечно, нет! Лицо Робин-тян всегда прекрасно~!

— А, вот оно, стрёмное лицо.

— Похоже, у нас тут ещё одно стрёмное лицо.

— Добро пожаловать, стрёмный бро.

— А-ну цыц! — Санджи шикнул на галёрку, невпечатлённо наблюдавшую за происходящим. Он бы погрозил им, если бы мог, но пока оставалось надеяться, что он застращал их одним только голосом. После пары неловких секунд, пока он пытался понять, можно ли при его ограниченных движениях изобразить руками что-либо угрожающее, Санджи повернулся к Чопперу. — Пни их за меня.

— Я здесь не для этого!

— Если ты не слишком занят, Санджи, может, мне принести тебе попить? — спросила Робин, ничуть не смутившись.

— Ой, не нужно утруждаться~! — пропел в ответ Санджи, шагая в сторону кухни и по пути размышляя, как именно он собирался донести стакан обратно к столу.

— Санджи! Санджи! — завопил Чоппер, стараясь поспевать за коком, не уронив при этом капельницу. — Я же сказал, тебе туда нельзя!

Санджи остановился, но взгляд, который он устремил в сторону кухни, а затем и на Чоппера, иначе как жалким назвать было сложно.

Робин понимающе улыбнулась.

— Я могу принести стакан.

— И трубочку захвати, — сказал ей Чоппер, провожая Санджи обратно к столу. Усопп и Фрэнки молча переглянулись, намереваясь во что бы то ни стало отвлечь кока всякими штуковинами, над которыми они работали.

Но несмотря на все их старания и попытки заинтересовать его чудными механизмами и растительными снарядами, Санджи то и дело поглядывал на кухню, где возилась Робин. Она весьма неплохо ориентировалась среди ящиков и шкафчиков. Наверняка, ей пришлось разобраться, где что находится, пока он лежал без сознания.

Санджи было ужасно неловко из-за того, что ему приходилось перегибаться через стол, чтобы просто попить воды, и всякий раз, выпрямляясь, он ловил на себе жалостливые взгляды.

Допив, он тут же встал из-за стола, не обращая внимания на удивлённые вопросы друзей.

— Извините, что-то я устал. Кто-нибудь потом принесёт мне завтрак.

Чоппер помог ему лечь обратно в кровать. Похоже, он собирался что-то спросить. Что-то раздражающе личное. Санджи проигнорировал его. В итоге Чоппер стушевался и промолчал.

* * *

— Да уж, видок у тебя жалкий.

— Ах, Нами-сан, я, должно быть, самый везучий человек на земле, что заслужил вашу жалость…

Если бы не поднос с горячим супом у неё в руках, Нами сжала бы руками виски, словно не в меру терпеливая богиня, страдающая от страшной мигрени. Ей оставалось лишь тяжело вздохнуть. (Нами-сан прекрасна даже когда злится~!) 

— Я бы списала это на обезболивающее, но ты и обычно такой дурак.

Санджи принял сидячее положение (или, по крайней мере, попытался), чтобы Нами могла поставить поднос ему на колени. Благодаря стараниям Чоппера, ему стало проще двигаться. Теперь ему не нужно просить кого-то помочь ему сесть или лечь. Не то чтобы он хотел привыкать к этим бесполезным рукам. Просто он был рад любой возможности сделать что-то самостоятельно, боясь окончательно свихнуться в этом лазарете.

— Вы здесь вместо Чоппера? — спросил он, сверля взглядом ложку. Она лежала у него в пальцах, однако тяжело было понять, удержится ли она там. Особенно когда создавалось впечатление, что её держит чья-то чужая рука. — Я, конечно, не жалуюсь, просто Чоппер всё это время почти от меня не отходил. Думал, это он будет наблюдать, как я ем.

— Даже доктору нужен отдых. Чоппер совсем вымотался за эти дни, — ложка звякнула, выскользнув из пальцев. Ему так и не удалось её удержать. Санджи негромко выругался и бросил быстрый взгляд на Нами, но она даже не смотрела на него, вместо этого разглядывая дальнюю стену. — Робин предложила ему наконец отдохнуть и попросила меня принести тебе еду.

— Ах, Робин-тян приготовила завтрак, как замечательно~, — восторженно произнёс он.

— Вообще-то, это Усопп готовил.

— Пф-ф. Этот грибоненавистник понятия не имеет, как готовить суп, — тем не менее, он снова потянулся к ложке. Пытаться удержать её между безымянным пальцем и мизинцем было крайне неудобно. Но так он хотя бы был уверен, что она за что-то да держится. С другой стороны, меньше всего ему сейчас хотелось ненароком вывихнуть палец. Вот незадача. Ложка так и осталась лежать в тарелке.

— Кстати о неопытных поварах. Ты был без сознания, и мы не могли спросить, кого ты хочешь себе на замену. В итоге мы, конечно, как-то разобрались, но если желаешь уточнить, кого ты пускаешь на кухню…

— Точно не Луффи.

Неужели это намёк на улыбку?

— Мы так и поняли.

— И не увальня мускулоголового, — добавил он, вновь взявшись за ложку. Когда ему удалось приподнять её над тарелкой, Санджи всерьёз задумался над вопросом. — Но он достаточно расторопный чтобы мыть посуду, так что можете его припрячь. Вы с Робин-тян всегда желанные гости на моей кухне~

Нами вздохнула.

— Спасибо, конечно, но ребята с Ист Блю не разрешили мне готовить. Они до сих пор у меня в долгу после прошлого раза.

Где-то на полпути ко рту ложка начала трястись. Жидкость в ней потекла через края. Санджи нахмурился. Его рука почему-то замедлилась. Такими темпами ему придётся нагибаться вперёд и надеяться, что удастся втянуть хоть немного супа губами. Хотя если до этого дойдёт, он скорее умрёт от стыда.

— Усоппу тоже можно. И Чопперу, если не будет ронять шерсть в еду.

— Чопперу? Неожиданно.

Санджи пожал плечами, хотя выглядело это как очередной спазм.

— Он разбирается в травах. Умеет смешивать лекарства. Если есть рецепт, думаю, он справится.

— Кто-то ещё?

— Брук там всё разгромит. Он только и умеет, что воду вскипятить, и даже тогда может случайно что-то поджечь, — теперь его рука вовсе отказывалась подниматься. И ложка грозила выпасть из пальцев. Вряд ли ему удастся поднести её ко рту, не расплескав всё на себя. Он дал ей упасть в тарелку. — Если все будут заняты, сойдёт и полуголый извращуга. Только будьте готовы к тому, что у всех блюд будет привкус колы...

— Боже, да попроси ты уже помочь!

Санджи поднял глаза. Пока он не видел, Нами повернулась к нему. Её щёки горели, а глаза блестели, словно взрывающиеся звёзды. Его влюблённая улыбка дрогнула. Он привык видеть на её лице привычное раздражение из-за очередной выходки идиотов, что составляют их команду, но этим раздражением она старалась придушить рвущееся на поверхность бессилие, почти как умирающее животное перед лицом хищника.

Он посмотрел на нетронутый суп, с облегчением отметив, что всё ещё чувствует губы и смог вовремя остановиться, чтобы не прокусить их до крови, после чего вновь широко улыбнулся.

— В-вы п-предлагаете накормить меня с любовью, Нами-сан?!

А, вот и оно: раздражение человека, которого окружают одни идиоты. Ни следа сожаления.

— Я позову Зоро.

— Нет.

В любой другой ситуации его молниеносная реакция вызвала бы смех, но лицо Нами помрачнело, сродни неспокойному морю. Санджи помолчал, а потом добавил с пренебрежением: 

— Он даже мой рот не найдёт, с его-то умением…

— Ты просто невыносим, — Нами закатила глаза. Ложка громко звякнула, когда она схватила её и сунула в открытый рот Санджи. Это был не самый лучший способ доставки супа в желудок (впрочем, он не жаловался (впрочем, он не мог пожаловаться)), и он чуть не поперхнулся. Ручейки супа потекли по подбородку. Хотя в этот момент его больше заботило, как бы не захлебнуться, он всё же смог распробовать суп: бульон получился прозрачным, но в целом довольно пресным, будто кто-то просто замочил рыбу в воде, и на этом всё.

— Намми-шваннн? — пробулькал он вокруг ложки. Удивительно, но ни капли супа при этом не пролилось. Санджи пытался проглотить его, чтобы не переводить еду, но ложка больно царапала ему нёбо. Суп пошёл не в то горло, он изо всех сил старался не закашляться, опасаясь ненароком облить прекрасную Нами; в противном случае он бы немедленно выбросился за борт…

— Ты совсем не изменился, — сказала навигатор, словно не она только что заткнула его ложкой. — Спустя столько времени…

Наконец, она сжалилась над ним. Санджи воспользовался моментом, проглотил суп и слизнул остатки с подбородка.

— Я…

Нами сунула вторую ложку супа ему в рот, к счастью, не так резко, и он без проблем смог его проглотить. Он начал понимать, что от него требовалось, и послушно держал рот закрытым, даже когда край ложки царапнул ему щёку.

— За всё это время ты ни капли не повзрослел. Поверить не могу, — ложка звякнула, снова окунувшись в тарелку, но в этот раз рука, державшая её, едва заметно подрагивала. — Даже я стала сильнее за эти два года. Я много тренировалась. Я тоже часть команды, в конце концов. Разве всё это ничего не значит? — она замолчала, словно ожидая ответа, но ему сложно было дать вразумительный ответ с полным ртом. Даже если бы он мог ответить, в его голове уже вырисовывалось, как пройдёт этот разговор: Конечно же нет, Нами-сан, я бы никогда так не подумал; Тогда зачем ты так поступил?; Я просто не хотел… не мог…; Значит, ты думаешь, я не могу дать отпор; Вовсе нет; Как иронично слышать такое от бесполезного слабака — ты не смог даже сам за себя постоять; Нет, всё было не так; (она швыряет тарелку об стену, осколки летят во все стороны, словно лепестки вишни, но острые, слишком острые, режут недавно зажившую кожу, суп растекается повсюду, затапливает всю каюту) Я никогда не полюблю такое ничтожество, как ты (она распахивает дверь и уходит, не оборачиваясь, навсегда исчезнув из его жизни и)

Так, ладно. Это уже перебор.

Как только зачерпнула ещё супа, Санджи сказал: 

— Вам не обязательно сражаться, когда я рядом.

Ложка замерла над тарелкой.

— А что, пускай тебя избивают в кровавое месиво?

— Если бы вы… я просто не хотел, чтобы… — он сделал глубокий хриплый вдох, но не смог подобрать слова. Его взгляд сместился, метнулся к её рукам: мягким, но с едва заметными мозолями, местами с плохо отмывшимися пятнами чернил. В целом, они выглядели невредимыми.

— Вы в порядке?

— Это я тебя должна спрашивать, — сказала она, мельком глядя на его бледные руки, лежащие поверх одеяла — нетронутые на вид, но совершенно бесполезные. Смех да и только. Приятно знать, что у Вселенной всё же есть чувство юмора.

— Если вы в порядке, то и я в порядке, — он постараться улыбнуться как можно искреннее, но её взгляд стал только холоднее.

— Ты не рыцарь, Санджи-кун, — сказала она. В её голосе слышались стальные нотки. — А я не какая-то фарфоровая кукла.

Он не выдержал её сердитого взгляда и опустил глаза в тарелку.

— Я… я знаю, но…

— Люди постоянно калечатся, — Нами убрала руку, прижимая её к груди. Санджи не стал настаивать.

— Я знаю, — твёрдо повторил он. — Я знаю, и поэтому…

— Посмотри на меня, — сказала она, и он не смог отказать, переводя взгляд на узор, украшавший её плечо. — Вот, — слегка перепачканный чернилами палец постучал по плечу чуть выше татуировки. Кожа там выглядела бледнее. Он помнил этот шрам ещё свежим. От воспоминаний к горлу подкатил комок. Он отвернулся.

Санджи не заметил, как Нами нежно, но крепко взяла его за подбородок, и не стал — не мог — сопротивляться, когда она силой повернула его лицом к шраму.

— Смотри, — настойчиво повторила она, не обращая внимания, что теперь её пальцы перепачкались ещё и остатками супа.

Он был рваный, неровный. Зазубренный, словно молния. Он изгибался, уходя ей за спину, туда, где он не мог его видеть. Санджи не стал спрашивать: Нами и так неудобно было сидеть в такой позе. Санджи стал разглядывать татуировку, но его взгляд неизбежно задерживался на шраме.

— Я покалечилась. Но я всё ещё здесь.

У Санджи перехватило дыхание. Глаза защипало — нет, вовсе не от слёз — и её мягкий голос пробудил в голове целый ворох «что если» и «а вдруг», сжимавших его сердце стальной хваткой, подгонявших его, чтобы быть там, успеть, пока ничего не случилось. Не дать никому пострадать вместо него, никогда, никогда никогда никогда

— Санджи-кун, твои руки.

Он выдохнул и расслабил хватку. На ладони виднелись глубокие следы ногтей, но он ничего не почувствовал. Стоит только отвернуться, и будто ничего и не произошло.

— Я просто, — произнёс он негромко и замолчал. Будто незримая сила пыталась силой вскрыть его грудную клетку. Нет, так продолжаться не могло. Это слишком личное, его собственные эгоистичные мысли.

— Закончи, — и она не имела в виду суп.

Его рёбра с хрустом раскрылись, словно лапки краба, выставляя напоказ его сердце, и как же хорошо, что это видел лишь один человек, и как же печально, что этим человеком была Нами, и разве вся эта ситуация не кажется совершенно неправильной? Всё совсем не так. Разве не он должен служить для всех опорой и поддержкой?

О чём речь, он даже стоять не мог.

Слова полились из него вялым шёпотом.

— Я просто не мог этого допустить. Снова.

Если Нами и заинтересовала эта загадочная формулировка, она не подала виду. Вздохнув, она одёрнула футболку и зачерпнула ещё супа.

— Тогда доверься нам, идиот.