Только взгляд  (гет)

Как это с ним происходит? Ровное и привычное существование без взлётов и падений вдруг сменяется чем-то абсолютно непредсказуемым, отчего налаженная жизнь летит прямиком коту под хвост. Кувырки и перевороты... И каждый раз в этих кувырках и переворотах участвует она. Ну как, как он опять вляпался в Катю Пушкарёву? Настолько вляпался?

На Катерину он злился, её поведение ставило Андрея в тупик. А ещё он чувствовал страх, нелогичный, иррациональный страх того, что она опять от него ускользнёт... Именно это чувство гоняло его сегодня по Москве. Если умница-разумница Катенька вобьёт в свою голову что-нибудь такое… правильно бабское, а Андрей не сумеет с нею договориться... то он съедет с катушек окончательно. Поэтому вопреки злости, вопреки накопившемуся раздражению от чисто женских заморочек, вопреки тому, что показалось бы разумным каждому мужику на свете, Андрей боялся: если что-то вдруг случится, если ему не удастся Катерину вернуть… Как он сможет без неё жить-то? «Жить без Кати». Андрей до боли в костяшках пальцев сжал кожаную обмотку руля. «Нет, плохая мысль». Даже возможности такой он допускать не станет!

Андрей нервно ткнул в сенсорный экран автомобильного компьютера. Из динамиков полилась какая-то депрессивная мелодия, и Андрей сердито принялся переключать треки. Неожиданно зазвучала песня, записи которой у него точно не было. Хриплый женский голос выплёскивал слова, кажется, на французском. Андрей понял, что случайно включил радио. Сколько случайностей в последнее время на его голову…

Некоторое время Андрей слушал непонятные слова песни и просто смотрел перед собой. Наверное, со стороны это выглядело странно, если не сказать — нелепо. Остатки логики и здравого смысла ещё вяло трепыхались, но Андрей вёл себя почти как безумец и понимал это. Отменил несколько важных встреч, его стол завалила гора непрочитанных и неподписанных бумаг. А он вместо работы, чем занимается? Гоняется за бабой, чёрт те что себе надумавшей... Но вот это «чёрт те что» и беспокоило больше, чем репутация бизнесмена и даже больше драгоценного «Зималетто». И если он хочет получить, наконец, свою Катерину — а Андрей в этом, к счастью или сожалению, уже не сомневался — он не должен медлить. Не вовремя сказанное и не вовремя сделанное восемь лет назад однажды уже лишило его любимой женщины. Он не хотел повторения. Возможно, с Катей у них ничего не получится. Возможно, Андрей не создан для семейной жизни с одной женщиной, но он обязан сделать всё, чтобы через десять, двадцать, тридцать лет не жалеть о «подленьком и мелочном прошлом».

Андрей усмехнулся пришедшим в голову словам из старой забытой книжки. «Что за сопли, Жданов? Или делай, или забей». Он тронул автомобиль с места и отправился по первому адресу из заветной папки.

Если б телефонную трубку взяла Елена Александровна и сказала ему, что Кати у них нет, Андрей бы ей не поверил. Однако прямой, как пушечный ствол, отец Кати лукавить, по мнению Андрея, не мог. Значит, Кати на Авдеенко сейчас действительно нет, и нужно проверять другие адреса.

С «забей» всегда успеется.

* * *

Мотаться по городу в поисках Кати Андрей продолжил с главного борщовского ресторана, решив штурм квартиры Пушкарёвых оставить напоследок. В «Мармеладофф», как и в прошлый раз, Андрея встретил серьезный немолодой метрдотель. На вопрос о том, здесь ли Екатерина Валерьевна, он пожал плечами. На требование отвести к хозяину — молча провёл Андрея служебным коридором к неприметной двери. Приоткрыв её, метрдотель посторонился и пропустил Жданова вперёд. Андрей, готовый к продолжению начатого несколько часов назад «разговора», на всякий случай сжал правую руку в кулак. Не понадобилось. Борщов спал на небольшом диванчике, некрасиво раскинув ноги. Рядом на полу валялась пустая бутылка из-под коньяка. Андрей ругнулся и спросил у метрдотеля, который так и стоял в коридоре, о том, куда в принципе могла уехать Екатерина Валерьевна. В ответ получил ещё одно пожатие плечами… Злиться было бессмысленно, но Андрей всё равно злился.

«Мэтр» сопроводил Жданова обратно к выходу, остановился у парадной двери с бронзовыми завитушками, аляповатой и безвкусной, и, так же спокойно, как делал всё остальное, произнёс:

— Я действительно не знаю, куда уехала Екатерина Валерьевна. Она, к сожалению, прекратила сотрудничество с му… с господином Борщовым, и сегодня попрощалась с нами. Возможно, она отправилась прощаться с персоналом и других ресторанов нашей сети. Мы все, знаете, Екатерину Валерьевну очень уважаем.

— Спасибо, — Андрей с удовольствием бы грохнул «мармеладоффской» дверью, но она нежно прозвонила на прощанье колокольчиком и закрылась за Андреем мягко.

В «Порше» Андрей снова потянулся за досье.

— Что ж, рестораны, так рестораны. Сколько их тут? Ещё три… Как хорошо, что Борщов не «Макдональдсом» владеет.

Совершая вынужденный и бесполезный тур по владениям «повара в белом», Андрей время от времени набирал Катин номер, а один раз не выдержал и, изменяя своему плану, позвонил Пушкарёвым. Там он опять нарвался на Валерия Сергеевича. Задыхаясь, видимо, к телефону он бежал, Пушкарёв отчитал Андрея за глупость и бестолковость, ибо: «Молодой человек, я вам уже сказал, Екатерины здесь сейчас нет. А вопросы бизнеса решайте по рабочим телефонам... И это ещё нужно разобраться, что за бизнес такой... Мать, слышь, до чего молодёжь бестолковая пошла, всё...» Андрей раскрыл рот, чтобы честно признаться, что и вопрос у него бизнеса не касается, и Кате он вовсе не чужой, и «разве вы не узнали меня, Валерий Сергеевич?» Но ничего этого сказать не успел, так как сердитый Пушкарёв трубку бросил.

Безрезультатно прокатившись по всем «Мармеладоффым» столицы, Андрей отправился по адресу, который в досье значился как «домашний».

«Катя и её повар. У домашнего очага...» Думать об этом было противно, но в Андрее жила надежда, что Катерина вот прямо сейчас собирает свои вещи либо выкидывает на лестничную площадку пожитки бывшего супруга.

Однако домашний телефон Борщовых не отвечал, дверь в квартиру никто не отворил.

Допрошенный с пристрастием дедок, подрёмывавший в застеклённой будочке на первом этаже, с полной уверенностью заявил, что «Катерины из восемьдесят пятой уже два дня не видал, только мужик ейный, Мишаня, пьянущий ходит и даже не здоровается».

Вдогонку Андрею, который, раздумывая, куда податься дальше, остановился у тяжелой подъездной двери, дед проскрипел:

— Катерины точно не было, она девка приметная. Да и Мишаня утром сегодня чемодан волок и сказал, что жёнин. Всё бормотал, что съезжает, мол, она.

Андрею опять захотелось хлопнуть дверью.

* * *

Безумный день клонился к вечеру, Катин телефон не отвечал, а её передвижения по городу оставались для Андрея загадкой. Однако решимость разобраться с личной жизнью, если не окончательно, то хоть как-нибудь, Андрея не покинула. Исчерпав все адреса, указанные в бумагах детектива, и выслушав вежливое «Катеньки нет» от Елены Александровны, он решил обосноваться у знакомого подъезда дома по улице Авдеенко и не трогаться с места, пока Катерина не появится. Что бы там ни было у неё с мужем, но, согласно волшебной папочке, Катя родителей навещает регулярно, а в последнее время — каждый вечер. И чемодан повар не зря из семейного гнёздышка вытаскивал. Что произойдёт раньше: поговорит Андрей с Катей по телефону или получит возможность налюбоваться ею, так сказать, вживую, Андрея почти уже не волновало. Он решил, что не отступит, значит, не отступит! Хотя бы на разговор он имеет право?

Довольно быстро добравшись до выбранной наблюдательной точки, Андрей выключил мотор, опустил стекло со своей стороны, поудобнее устроился в кресле и приготовился ждать. Раздумывая, стоит ли включать любимых «роллингов» или посидеть в тишине, которой, видит бог, ему в последнее время очень не хватало, Андрей не спускал взгляда со знакомой двери подъезда. Прийти к окончательному выводу о музыкальном сопровождении он так и не успел — зазвонил мобильный.

Андрей надеялся, что это звонит Катя, а не доставший его вконец Малиновский, который полдня пытался выяснить, когда же президент перестанет валять дурака, гоняясь за бабой, и подпишет договор с новой рекламной фирмой. И не секретарша, которая иногда до боли напоминала ему несравненную Клочкову. И не жена, с которой разговаривать не хотелось, да и не о чем было. И не кто-то другой, столь же отвлекающий и ненужный ему сейчас. Номер на дисплее высветился незнакомый.

— Жданов. Слушаю.

Женский голос. Не Катя.

— Андрэй Павлович, вы, наверное, меня не помните... — Женщина, странно выговаривающая слова, замолчала.

Подождав несколько секунд, Андрей нетерпеливо рявкнул:

— Не помню!

И уже намереваясь нажать на кнопку сброса вызова, передумал, услышав:

— Только нэ отключайтесь, Андрэй Павлович! — Странный, какой-то искусственный, акцент в речи незнакомки усилился. — Это важно! И это касательно вашей жены.

Далее женщина говорила быстро, иногда трагически повышая голос:

— Я ближайшая подруга лапуси... э-э-э вашей жены, Эфросиния Блейхэр...

Андрей вспомнил тощую вертлявую брюнетку, с которой его знакомили несколько раз, причём поочередно сначала мама, потом Юлиана, а потом и жена. Имя брюнетки Эфросинии Андрей запомнил не сразу — только после представления жены. Такой конфуз случился второй раз в его жизни — обычно имена женщин он не забывал. «Клава, моя Клава, где же ты, чёрт тебя побери?» С усилием отогнав тревожные мысли, перемешанные с воспоминаниями, Андрей вслушался в монолог Эфросинии.

— Лапус… ваша жена сначала запретила мне вам звонить, но я сразу ей сказала: «Это неправильно! Твой муж имеет право знать! Ведь несёт вину он!» Вы ведь осознаёте свою вину?

«Право? Вину? О чём эта курица? О разводе?» — Андрей хотел перебить «правозащитницу», но не успел, а потом желание перебивать у него пропало.

— ...Мы так долго ждали карету! Я хотела уже просить своего Сэргея отвезти... так волновалась. Безумная ситуация, исключительно нервная. Лапуся обливается слезами, врач ругается и настаивает на госпитализации в госпиталь! Лапуся отказывается наотрез! Вы не представляете, Андрэ... Ничего, что я вас так называю? В такой ситуации не до церемоний, знаете ли. Правда, Андрэ? Андрэ, так как лапуся отказалась от помещения в госпиталь, врач прописал ей полный покой. И только после этого... Хотя я сразу настаивала! Только после этого она, такая слабенькая, такая милая... она попросила меня вам позвонить!

— Что случилось с моей... — Андрей не хотел называть «лапусю» женой, но решил, что подобные выкрутасы были бы не ко времени, поэтому он через паузу всё-таки добавил: — Супругой? Ефросинья, вы сказать-то можете?

— Я Эфросиния. — В голосе женщины прозвучала обида.

Андрей, не сдержавшись, закричал:

— Да хоть Даздраперма! Что с моей женой? Где она?

Эфросиния, немного помолчав, всё таким же обиженным тоном ответила:

— Она в моём шале, в Николе... Посёлок Николина гора. Точнее рядом с Николиной горой... Точнее... Ну, э-э-э, помните этот Новый год? Вы у нас были. Лапусе у меня очень нравится, тишина, спокойствие...

Андрей празднование нового года помнил. Помнил также, как, отправившись за город на своём «Порше», он под комментарии жены около часа плутал в поисках этого поместья — «замечательное шале, Андрейка, почему бы нам нечто подобное не купить».

— Что с ней? — Ехать к Эфросинии он не собирался, судя по тону разговора, она не так уж была взволнована судьбой «лапуси», но не поинтересоваться состоянием здоровья жены, пусть уже практически бывшей жены, было неправильно. Вдруг это не мигрень и не истерический припадок, и ей, действительно, требуется помощь?

— Что? Ах, развэ я не сказала?

Эфросиния опять замолчала. Андрей, вслушиваясь в тишину и медленно закипая, был готов снова заорать, но тут женщина, делая драматические паузы между словами, проговорила:

— Ей очень плохо. Бедняжка чуть не потеряла вашего ребёнка.

Примечания:

...последний останется... https://youtu.be/lWIhYWJsdB0