Пятеро в молчании (гет)

Понадобилось секунд пять, чтобы понять: звон в ушах — это звонок мобильного телефона. Открыв глаза, почувствовал, как с другой стороны кровати зашевелилась Кэти, что-то пробормотала. В спальне было ещё темно.

Нашарив телефон, понял две вещи: времени было почти три часа ночи, а звонок, раздирающий тишину квартиры, поступал с неизвестного номера. В мыслях сразу вспыхнули зловещие образы, ни к чему конкретному не относящиеся. Даже не совсем проснувшийся я понимал, что ни один здравомыслящий человек не станет звонить другому в три часа ночи ради праздной болтовни.

— Малфой, кто говорит?

— Э-э-э… Детектив, здравствуйте, это Морган. Из Кентербери.

Поразмыслив над этим пару секунд, ещё раз глянул на экран телефона. Нет, глаза не обманули — действительно было почти три часа, да и за окном определённо стояла темнота.

— У нас с Кентом разные часовые пояса?

— Что? — голос в трубке вдруг стал взволнованным.

— Время, говорю, видели?

Я вышел из спальни, чтобы не тревожить сон Кэти. Прохлада гостиной слегка взбодрила.

— Да, понимаю, что звоню поздно, но… после нашей с вами встречи сегодня утром я просматривал документы и… Погодите, — послышался шум проезжающей машины, — и нечаянно наткнулся на ориентировку, которая была составлена от имени Гермионы Грейнджер, сотрудницы специального отдела управления столичной полиции. Она звонила мне по поводу убийства в доме Бристоу. Вы ищете угнанную машину, верно?

К затылку подобралось какое-то недоброе предчувствие. «Нечаянно наткнулся» — интересная формулировка конкретной фразы «искал и нашёл». Такая ерунда, как розыск авто, явно не входила в круг его интересов. Он проверял нас и пытался выяснить хоть что-то.

— Верно, ищем.

— Там было указано, что она разыскивается и в Лондоне, и у нас. Я позвонил своему приятелю из столичного управления и попросил сообщить мне, если будет какая-то информация.

— Зачем? — я подавил усмешку. — Вашей помощи никто не просил. Если что-то станет известно, нам сообщат напрямую.

— Ага, значит, вы ещё не в курсе, — голос Моргана стал чуть более уверенным. — Наверное, до вас эта информация дойдёт только к утру. Пару часов назад один из патрульных в Лондоне заметил похожую машину и…

— Вы серьёзно? Где?

Я услышал в собственном голосе волнение, и мгновенно об этом пожалел. Но вдруг быстро застучавшее сердце заглушило всякое беспокойство.

— В Бетнал Грин, — тут же ответил он. — Это вам говорит о чём-то?

Мысли вдруг понеслись галопом, от сна и следа не осталось. В Бетнал Грин находился целый волшебный район. То, что Остин ошивался где-то поблизости, вдруг показалось вещью вполне естественной, если даже не предсказуемой. Может, пытался найти там укрытие?

— Спасибо, что позвонили. Пришлите адрес в сообщении, — быстро сказал я, уже выискивая в темноте гостиной джинсы.

Да, это могло быть отвлекающим манёвром. Да, это могло ничего не стоить. Но не проверить такую зацепку я просто не мог. И хотел уже отключиться, как в трубке снова раздался голос Моргана:

— Погодите… Это ведь связано с убийством в доме Бристоу.

Не вопрос, а утверждение. Похоже, Моргана с самого утра жгло разочарование от упущенного дела. До меня наконец дошло, почему он был настолько любезен, чтобы позвонить с этой новостью.

— Вы хотите, чтобы я держал вас в курсе? — ответил я, уже успевший влезть в одну штанину.

— Вы намерены прямо сейчас выдвинуться за этой машиной, так? — его голос стал напряжённым, а тон — въедливым.

— С чего вы это взяли?

— Приехать из Лондона в Кентербери, чтобы забрать папку, — хмыкнул он. — Видимо, это дело для вас очень важно.

— Послушайте…

— Водитель и есть убийца? — перебил он. — Я вот только не пойму, как это вы так быстро…

— Я не имею права обсуждать это с вами, — резко обрубил я, и трубка смолкла. — Пришлите адрес в сообщении.

— Я пришлю, если вы возьмёте меня с собой. В противном случае узнаете адрес утром.

Сукин сын. Он, конечно, не знал, что завтра меня должны отстранить. Не знал, до какой степени мне осточертело это дело и как сильно хотелось поймать Остина.

— Пока вы доберётесь, уже и наступит утро, — ответил я спокойно. — Тем более, эта наводка может ничего не стоить. И…

— Я сейчас стою и смотрю на эту машину, — вдруг перебил Морган. Я замер, как был — пытаясь застегнуть джинсы. — Серая «тойота» с наклейкой «Арсенал» на двери.

— Вы… что?

— Как только мне позвонили из Лондона, я сразу же приехал сюда, — с нескрываемым налётом самодовольства сказал Морган. — Если вы сейчас откажетесь от этого… скажем, сотрудничества, то я сяду в машину и вернусь в Кентербери. Нужная вам машина стоит аккурат под знаком запрета на парковку, и я полагаю, что это не случайность. Да, может, эта наводка ничего и не стоит. Но утром, когда новости до вас дойдут, машину эвакуируют, а убийца может уже сбежать.

Я молчал, слегка поражённый его хваткой. Когда встретил его утром, то Морган мне сразу не понравился. Его откровенно задело, что дело передали чёрт знает кому, да ещё и не объяснили причины. Похоже, первое впечатление не стало обманчивым, и я был полностью согласен с мнением Грейнджер, которая охарактеризовала его не иначе как «козёл».

— Я не намерен требовать от вас участия, — продолжил Морган, не получив ответа. — Не буду требовать, чтобы вы рассказали мне, как в доме с целыми замками и окнами оказался труп, при чём не первой свежести. И я не буду спрашивать о том, как так вышло, что некий анонимный звонок об этом трупе поступил точно в тот же день, что и ваша ориентировка. Я просто хочу помочь.

— Странные у вас методы помощи, — с сомнением отозвался я, рыская взглядом по комнате в поисках футболки. — Больше смахивает на шантаж.

В трубке раздалось хмыканье, а потом Морган сказал:

— Называйте как хотите. Сейчас мы не при исполнении.

— Допустим, я согласен на это условие, — поразмыслив, согласился я, прекрасно понимая, что тратить время на спор было бы просто глупо. — Пришлите адрес.

Я отключился и сунул телефон в карман. Но снова вытащил его и поискал в последних вызовах нужный номер. Если дело всё-таки выгорит, и в гостинице действительно обнаружится Остин, то одного человека, пусть и полицейского, может быть недостаточно. Нужен тот, кто в курсе происходящего.

Когда пришло сообщение с адресом (там находилась гостиница), я перенаправил его и набрал номер.

— Что случилось? — раздался в трубке довольно бодрый, но напряжённый голос. — От тебя пришло какое-то странное сообщение.

— Привет, Стюарт. Не спишь?

— Драко, что случилось, — повторил он. — Что за адрес?

— Это наводка на Остина. Ты в деле?

— Что? — вдруг гаркнул он. Я отвёл руку с телефоном от уха и поморщился. — Ты серьёзно? Как? Откуда?

— Не поверишь, но от Моргана.

— Морган? Это из Кента который?

— Именно. Он сейчас в Лондоне, в Бетнал Грин, и стоит прямо перед той самой машиной. Подробнее позже расскажу. Так ты…

— Разумеется, в деле!

Будто издалека послышался глухой, но взволнованный женский голос. Стюарт что-то ответил, отведя телефон ото рта.

— Это Лола с тобой? — спросил я, невольно ухмыльнувшись, и получил положительный ответ. Почему-то этот простой факт, что напарник нашёл себе подружку, и ей была именно Лола, отдался в груди теплом. — Передай ей мои извинения за беспокойство.

— Всё в порядке, — успокоил Стюарт.

— Как быстро сможешь добраться до места? Лола сможет тебе помочь?

Он снова отвёл трубку. Лола что-то быстро-быстро говорила.

— Да, она будет рада помочь, — наконец ответил напарник. — Через пятнадцать минут, окей?

— Отлично. Я уже выдвигаюсь.

— А мисс Гермионе ты позвонил? — вдруг спросил он, когда я уже хотел отключиться.

— Нет.

— Почему?

Его вопрос прозвучал немного рассеянно, как бы вскользь. Выхваченный из сна неожиданным звонком, я даже не успел о ней толком подумать.

— Она не любит, когда её беспокоят по ночам. До встречи, Стюарт.

Одевшись, проверив палочку и прихватив ключи, минуты через две я уже выходил на улицу. В лицо сразу брызнула лёгкая морось. Где-то неподалёку, наверное, возле «The Secret Garden», орала невидимая пьяная толпа.

Вот ещё стоял на заднем дворе Грейнджер, а вот уже шагал по асфальтированной дороге под светом редких фонарей, разбрызгивая лужи — будто даже глазом моргнуть не успел. Мысли, скачущие галопом, то и дело возвращали к последнему вопросу напарника, чёрт бы его побрал. Я старался отодвинуть Грейнджер на задний план, но о том, что происходило между ней и Уизли после моего ухода, не думать уже не получалось.

Я прекрасно понимал, что задумал Уизли. Очевидно, прислушался к сестре, которая посоветовала ему успокоиться и не наседать на Грейнджер, а ещё принять тот факт, что я никуда исчезать не собирался — пока что. Другого объяснения его неожиданному спокойствию у меня не было. Зато было чувство, что если даже напрямую заявить ему о том, что мы переспали, Уизли бы всё равно нашёл вполне логичное оправдание — типа, «Малфой её напоил» или ещё что похуже — такому эпизоду.

Но на мгновение всё же подумал о нереальном развитии событий: и обществу, и министерству совершенно плевать на личную жизнь героев войны, Уизли окончательно отваливается, а Грейнджер твёрдо уверена, что нет для неё лучшей партии, чем Драко Малфой. Что тогда? И на то же мгновение, не менее тревожное, подумал, что именно это постоянное противостояние кому-то или чему-то играло первостепенную роль. Именно это — желание что-то кому-то доказать, вопреки всему вырваться из существующей реальности — и связывало нас. Если противостояния не будет, то не будет никаких Малфой и Грейнджер. И если бы жизнь сложилась по-другому, то друг в друге не было бы никакой нужды. Не будь войны, отец не попал бы в Азкабан, а мать не уехала бы в другую страну, и жизнь бы шла своим чередом по намеченному плану. Я бы не пережил весь тот кошмар, который пришлось пережить — чтобы стать кем-то другим, чтобы понять кое-что важное о самом себе и других. Чтобы посмотреть на мир, в конце концов, открытыми глазами. Не будь прошлого, и будущее, теперь неясное, сложилось бы совсем иначе.

Разве не забавно, что у нас есть только настоящее? — зазвенел в голове голос Грейнджер перед тем, как подхватила удушливая волна трансгрессии.

Сориентироваться на месте было просто. Морган уточнил, что гостиница находилась на той же улице, что и станция метро Бетнал Грин, стоило только пройти вверх по Роман-роуд. На это потребовалось не больше десяти минут. Стоящие стенка к стенке дома вдоль по улице выглядели как пёстрое полотно, наспех сшитое из разных кусков: некоторые из голого кирпича, другие — покрашенные или оштукатуренные. Первые этажи закрывали серые и белые ребристые рольставни, щедро изрисованные граффити. Взгляд цеплялся за редкие золотистые квадраты окон. Что в такую позднюю ночь заставляло нормальных людей хранить бдение? В остальном улица была совершенно тиха и пустынна.

На противоположной стороне я увидел тёмную фигуру. На фоне серой исписанной стены она выделялась очень чётко. Когда остановился возле двери с простецкой белой вывеской, на которой значилось, что здесь можно найти койку, фигура взмахнула рукой.

Оглянулся в поисках авто, на котором, возможно, до этого времени рассекал Остин. Чуть дальше стояли несколько машин, а за ними, прямо под знаком «парковка запрещена», я её и увидел. Как и то, что рядом находился вход в ещё одну гостиницу, чуть более приличную на вид. Заведение со светящейся вывеской над входом — название было выложено из десятков маленьких лампочек — я принял за кафешку или что-то в этом духе.

Жестом дав понять, чтобы Морган подождал, прошёл к машине и оглядел её. Старая «тойота» серого цвета, и что примечательно — с заляпанными номерами. Не так, чтобы уж совсем не разглядеть, но издалека это было бы проблематично. Наклейку «Арсенала» попытались ободрать, но не очень успешно. Заглянул внутрь через стекло. На переднем сидении валялась пустая упаковка из-под чипсов, а на задних если что-то и было, то разглядеть не удалось. Я нашёл в кармане старый чек за кофе, а вот ручки, чтобы переписать номер машины, не оказалось.

Когда при моём приближении Морган оттолкнулся от стены и шагнул в пятно рассеянного света фонаря, то показался гораздо старше, чем запомнился с сегодняшнего утра. Он протянул руку, которую я с неохотой пожал, держа в мыслях сказанное им по телефону.

— У вас есть ручка или карандаш?

— В машине точно есть, но… минуту… — Морган залез во внутренний карман и достал карандашный огрызок. — Пойдёт?

Я переписал номер на чек и бережно уложил его в карман джинсов. Морган достал пачку сигарет, закурил, и когда я вернул ему огрызок, то сказал:

— Она?

— Вы же видели в ориентировке описание. Очевидно, она.

— Ясно. А вы… где-то неподалёку были? Метро ведь уже не работает. Быстро добрались.

В воздух взвился серый дым. Морган затянулся, неотрывно глядя на меня.

— Что-то в этом роде, — туманно ответил я. — Подождём моего напарника. Если дело верное, то помощь не помешает.

— Я тут осмотрелся. Окна обеих гостиниц выходят на другую сторону, туда можно попасть через Хартли-стрит, вроде так называется, — Морган, затянувшись, сделал в воздухе широкий круговой жест, показывая путь обхода. — Оттуда дорожка ведёт аккурат к этой, — он махнул в сторону белой вывески на фоне бирюзового фасада. — И другую тоже немного цепляет. Обзор неплохой. Долго напарника ждать? Откуда он едет?

— Ждать не долго, — я глянул на руку, где должны были быть часы, но понял, что оставил их дома.

— Десять минут четвёртого, — сказал он, сделал ещё пару затяжек и щелчком отправил окурок в сторону. Ещё несколько секунд оранжевый уголёк тлел в темноте, а затем потух. — Хм… Извините, что потревожил так поздно. Но я подумал, это того стоит.

Тон его переменился. Если по телефону он звучал скорее надменно и даже агрессивно, то теперь явно смягчился, будто ему вдруг действительно стало неловко за ночной звонок. В ответ я кивнул и сунул руки в карманы куртки, покрепче сжав значок детектива в кожаной обложке. Ещё пара часов, и придётся с ним попрощаться. На пару мгновений отстранение, до этого представлявшееся чем-то далёким и нереальным, сверкнуло угрожающей вспышкой совсем рядом.

— Спасибо, что согласились.

Я перевёл взгляд на мрачную фигуру напротив. На улице было так тихо, что его мимолётное движение — скрипнула кожаная куртка, рука взлетела к груди, после чего моментально опустилась — я скорее услышал, чем увидел.

— Пожалуйста.

Сказал это абсолютно равнодушным тоном, но на самом деле испытывал двоякое чувство. С одной стороны, этот козёл, иначе и не скажешь, подцепил меня на крюк, хоть и сам не ведал, прокатит ли его ультиматум или нет. С другой, он сорвался из Кента посреди ночи из-за возможно ложной наводки, чтобы хоть как-то поучаствовать в упущенном деле, к которому ещё не успел прикипеть. Такая преданность всё же заслуживала хоть и капли, но уважения.

— Ваш напарник — это та женщина? Гермиона Грейнджер?

Морган явно напрашивался на диалог. Я с досадой отвернулся, будто это могло ускорить появление Стюарта.

— Нет. Она моя начальница.

Морган тихонько присвистнул, чем раздосадовал ещё больше. Чего, впрочем, я обозначать не стал.

— Та ещё стервочка, да? — с усмешкой в голосе продолжал Морган, и его акцент, угловатый и неаккуратный, резанул слух. — Командирша. Честно, я обалдел от её тона. Мол, чем раньше, тем лучше, и всё такое. А я сказал — только в понедельник, в рабочее время. Сейчас я бы не стал так с ней разговаривать, согласился бы сразу, но день такой… — он глубоко вздохнул, — паршивый выдался. Я хотел ей перезвонить, а тут от вас звонок.

— Понятно.

Морган снова посмотрел на меня и кивнул. Тут наконец дошло: эта манера сглаживать или даже глотать буквы там, где это не требовалось, и выделять букву «р» так, будто был обязан ей жизнью, сильно напоминала говор Грэхэма, моего однокурсника со Слизерина. И я точно знал, что его семья обосновалась в Абердине. В голове само собой всплыло выражение «дядя Тэм»¹. Так сказал Стюарт, когда рассказывал про своего бывшего коллегу, уроженца Шотландии; его не презирал только ленивый. По большей части из-за того, что он неприкрыто лебезил перед начальством, чем и вызывал ярое недовольство у остальных, в том числе и у Стюарта.

— Мне кажется, мы не с того начали, — Морган повернулся ко мне всем корпусом и взглянул прямо в глаза. — Мешаться я не хочу, но это странное дело. Хозяев в стране не было, замок дома не взломан. Сигнализация не сработала, а окна заперты изнутри. Ко всему прочему, свидетель видел уходящего от этого дома человека. Вы бы сами могли упустить такое дело? — сказал он и усмехнулся. — Почти «загадка запертой комнаты».

Я неопределённо покачал головой.

— Слышали о докторе Гидеоне Фелле? — продолжил он с неослабевающим напором.

— Нет. Кто он?

— Это литературный персонаж Джона Диксона Карра². Он мастер таких задачек, — объяснил Морган. Сощурился, как бы что-то припоминая, а потом выдал, явно цитируя, судя по ставшему чуть ниже голосу: — Все полагают, что хорошо разбираются в людях. Вот почему у полиции столько хлопот!

Он негромко и грубовато хохотнул аккурат в тот момент, когда в конце улицы послышался негромкий хлопок, а вслед за этим — писк автомобильной сигнализации, которая почти сразу же замолкла. Не без помощи Лолы, похоже, прибыл Стюарт.

— Вы правда не слышали о нём? — Морган обернулся в сторону хлопка, и его рука, как мне показалось — на автомате, снова взлетела к груди. — «Человек-призрак»? «Согнутая петля»? Нет?

— Нет. Детективы и загадки, значит, любите? — я глянул на него с проблеском интереса. Стюарт относился к выдуманным детективам более чем равнодушно, а Грейнджер и вовсе не терпела.

— Да, — согласился он, запустив пальцы в седеющую шевелюру и почесав затылок. — Но на работе с такими делами не сталкивался. Как думаете, много сверхъестественного может случиться в Кентербери?

Тут я откровенно усмехнулся, как и Морган. Конечно, он воспринял эту реакцию как ответ на его саркастичный вопрос. Но дело было в другом. Действительно, многие маглы увлекались подобной темой, такое встречалось мне ни один раз. Но когда волшебство становится обыденностью, то и отношение меняется. В самом начале Стюарт был в неописуемом восторге от проявлений магии, а потом стал если уж не сторониться, то относиться к ней так, будто она всегда являлась частью его мира, при чём не самой интересной. Наверное, что-то подобное можно испытать в момент, когда в жизни вдруг появляется новое увлечение, а вместе с ним и восторг открытия. Но потом приходит понимание, что всё это время оно существовало отдельно — пока ещё неизвестное, но всё же существовало, и нет в этом ничего такого особенного.

— А вы что, верите в сверхъестественное?

— Нет, разумеется, — ещё раз усмехнулся Морган, но как-то натянуто. — В этом-то и есть весь смысл. Докопаться до истины в деле, которое кажется странным — вот что самое интересное. Слышал про ограбления банков в Лондоне… Вот какое дело было бы неплохо заполучить. Почти так же интересно, как ограбление депо³ в Тонбридже. Знаете, наверное. Больше тридцати человек уже арестовали.

Он извлёк из кармана пачку сигарет, на этот раз протянув и мне. Поколебавшись, всё-таки отказался — только головокружения, пусть и расслабляющего, сейчас не хватало. Пока он курил, мы не обмолвились и словом. А когда он наконец отшвырнул окурок, я оглянулся туда, откуда раздался хлопок трансгрессии. По противоположной стороне улицы к нам торопливо приближался Стюарт. Я сверился с часами в телефоне — двадцать три минуты четвёртого.

— Повезло, что вы оба были недалеко отсюда, — с некоторым сомнением в голосе сказал Морган, тоже заметив Стюарта. — Просто… удивительно.

И снова рука метнулась к груди, после чего опустилась. Похоже, Морган не осознавал, что раз за разом проделывал этот жест. Я решил, что это какой-то нервный тик, правда утром подобного за ним не заметил.

— Детектив Стюарт Миллер, — сказал я Моргану, пожимая напарнику руку. — А это детектив-инспектор, который передал нам дело…

— Энди Морган, — подсказал он. Они со Стюартом тоже поприветствовали друг друга.

— А машина где? — спросил напарник. Я махнул в сторону серой «тойоты».

— Снаружи ничего интересного.

Напарник закурил, предоставив мне возможность обрисовать предстоящую операцию самому. План был прост: зайти внутрь и узнать, есть ли среди постояльцев некто с нужной нам внешностью, а в дальнейшем произвести аккуратный захват, после чего допросить в министерстве, выбить признание в убийстве Майкла Ханта и услышать наконец историю Гранта Остина, рассказанную им самим. При лучшем раскладе, если Остин действительно был внутри одной из этих гостиниц, я намеревался разыграть те козыри, которые были у нас на руках: вера в то, что он не виновен в смертях двух близких ему женщин и возможность это доказать. Поддавшись минутному оптимизму, я поверил, что скоро нам удастся уличить Купера в убийстве Софи Палмер, а от Элисон, когда она найдётся, добиться подтверждения словам самого Остина, что Аллин убил именно Майкл.

— Он может быть вооружён? — спросил Морган, поочерёдно глядя то на меня, то на Стюарта. В кармане брякнул телефон — пришло сообщение.

— Вряд ли. Но утверждать я бы не стал, — ответил я и полез в карман куртки.

— Насколько он опасен? У них там наверняка сейчас и другие постояльцы.

Я отошёл, предоставив Стюарту отвечать на этот вопрос, и прочёл надпись на экране. Сообщение было от номера, обозначенного как «Ведьма». Не успел даже подумать о том, чтобы его открыть, как вслед пришло ещё одно. Пока Морган и Стюарт негромко переговаривались, поглядывая на противоположную сторону улицы, я открыл первое сообщение, лишь вскользь подумав, что там могло быть что-то об ответе из Визенгамота.

«Я понимаю, что приход Рона тебя расстроил. Я не знала, что он придёт. Мне очень жаль, что всё так вышло. Правда. Перезвони, если не спишь».

Сообщение было составлено так выверено и чётко, будто она подбирала каждое слово. Испытав необъяснимое раздражение, открыл второе.

«Извини, что пишу поздно, но не могу уснуть. Я просто хочу знать, что между нами всё в порядке».

Ни слова о том, что её тоже расстроил его приход. Ни слова о том, что она тоже не хотела, чтобы он остался. Я понимал, что не имел права требовать подобного даже в мыслях. Но не мог понять другого. Чего хотелось больше: злиться — потому что не понимал, чего ради вообще ввязался в эти отношения на троих, но отказаться всё равно не смог бы, или радоваться — потому что Грейнджер, судя по всему, искренне была заинтересована в моей взаимности.

— Драко! — окликнул Стюарт. Я повернулся, спрятав телефон в карман. И он, и Морган, смотрели на меня в ожидании. — Всё нормально?

— Да.

— Мы решили, что я подежурю со стороны Хартли-стрит, — продолжил Стюарт, чуть сведя брови. — Я хотя бы знаю, как он выглядит.

Я глянул на Моргана. Тот был сосредоточен и насторожен, будто ищейка, взявшая след.

— Может, лучше мне? — сделав акцент на последних слова, я постарался передать напарнику мысль: оружие из всех присутствующих было только у меня.

— Какова вероятность, что всё пойдёт по худшему сценарию? — он отправил мне выразительный взгляд. — Думаю, ты полезнее будешь внутри, чем снаружи.

— Ладно. Только… Стюарт, ради всего святого, если всё пойдёт по худшему сценарию, не вздумай даже пытаться его остановить, договорились? От тебя — только наблюдать.

— Договорились.

— Начнём вон с той, — я махнул на вывеску из лампочек. Наклейка на стекле двери гласила о том, что ресепшен принимал звонки круглосуточно.

Мы с Морганом зашагали в сторону гостиницы, а Стюарт пошёл налево, чтобы обойти ряд домов.

— Почему именно с этой? — спросил Морган. — Я бы наоборот выбрал ту, подешевле.

— Эта гостиница явно больше, вмещает больше постояльцев, а значит проще смешаться с толпой туристов, — ответил я, оставив при себе другой ответ: я бы сам выбрал именно её.

Сказал это, и будто вернулся в недавнее прошлое, в Бристоль, где во мраке заброшенного дома Грейнджер высказала мысль, что мы с Остином в чём-то похожи. Это воспоминание я держал в самом дальнем углу, стараясь лишний раз его не трогать, но вперёд всё же выплыла одна-единственная фраза: патологическое непринятие правды. А за ней потянулись и другие, вплетаясь в полотно рассуждений, расцветая при этом совершенно новыми оттенками. Я прекрасно понимал и всю прелесть лжи, освобождающую от необходимости испытывать отчаяние, досаду и чувство собственной неправоты, но понимал и её последствия. А вернее то, что они обязательно настигнут, через пару дней или через несколько долгих лет.

— Сдаётся мне, вы не так уж и уверены, что он не вооружён, — начал Морган, когда напарник уже скрылся в темноте улицы. — Поэтому…

Он чуть отогнул куртку и кивнул на кобуру, закреплённую сбоку.

— Откуда у вас оружие? — я машинально потянулся к внутреннему карману куртки и нащупал палочку. Она была на месте, но вид магловского пистолета всё равно внушал тревогу.

— Моё личное, — Морган небрежно пожал плечом, опустив край куртки. — На всякий случай.

— На самый крайний случай. А лучше не создавать таких ситуаций, — уточнил я. Морган вдруг из просто слегка раздражающего превратился в раздражающего и опасного.

— Не беспокойтесь об этом. Я отлично умею с ним управляться и попросту не размахиваю. Как говорится — не доставай оружие, если не намерен им воспользоваться.

— Вы опасный человек, Морган, — сказал это равнодушно, но внутри слегка потряхивало. Магловскому оружию я никогда не доверял, и доверять не собирался.

— Спасибо, — кивнул он и хмыкнул.

— Это не комплимент. Послушайте, — я остановился у края дороги. — Я серьёзно. Никакой самодеятельности. Никаких необдуманных выходок. Любое действие — только с моего разрешения. Делаем всё аккуратно и без шума. Это понятно, детектив-инспектор?

Он ничего не ответил, только надменно глянул и кивнул. Мы молча подошли к двери гостиницы, и я нажал на кнопку вызова дежурного администратора. Объяснив через микрофон, что нам нужно, через полминуты за матовым стеклом мелькнул свет. Девушка, открывшая нам дверь, посмотрела на значки и долго мялась, не зная, как поступить — пропустить нас или прогнать. Она удалилась, чтобы сделать звонок (всё это время мы ждали на улице), и только спустя минут десять получили разрешение войти и задать несколько вопросов. От Стюарта в этот промежуток пришло сообщение, что он занял наблюдательный пост.

Только зайдя внутрь понял, что успел подмёрзнуть. Белый холодный свет потолочных ламп, после мягкого сумрака ночи, впился в глаза так, что чуть не проступили слёзы. Пришлось несколько раз подряд моргнуть, чтобы привыкнуть к нему.

Помещение, где располагалась стойка, было с низким потолком и совсем небольшое. Помимо неё стены подпирали разномастные кресла и диванчик без подлокотников. Впереди виднелся проход, частично открывающий вид на столики и стулья; явно кафе, но сейчас там было пусто. Справа тоже был дверной проём — наверное, на лестницу, ведущую на второй и третий этажи. В гостинице стояла тишина, только негромко гудели потолочные лампы. Морган держался чуть сбоку, не влезая вперёд и не отступая на второй план, как бы заявляя о своём положении: он здесь не главный, но и не на подхвате. Я провёл рукой по волосам, откидывая повлажневшую от дождя чёлку назад, а Морган в это время пялился в сторону лестницы, будто прикидывая, не рвануть ли ему туда без спроса.

Позволить заглянуть в компьютер и просмотреть имена постояльцев без ордера нам не позволили, однако девушка-администратор обещала ответить на вопросы в силу своих знаний. Но перед этим заявила, что буквально сегодня приступила к работе после недельного отпуска, а потому вряд ли сможет что-то рассказать о постояльце, который заехал и выехал до сегодняшнего дня.

Слегка отодвинув вазу с увядающими цветами, Морган облокотился на стойку и будто готовился пустить в ход всё своё обаяние. Он слегка приподнял бровь, глядя на девушку — бейдж на груди обозначал, что её звали Анна — и не отводил от неё внимательного взгляда.

Я описал внешность Остина, не забыв упомянуть, что он, возможно, мог хромать на одну ногу. Замер, вглядывался в белое, даже болезненно-бледное под холодным светом, лицо Анны.

— Может, и видела такого… — она неуверенно пожала плечиками. — Но он точно не выписывался сегодня. И не хромал. Или хромал… А что случилось?

Я еле удержался от разочарованного вздоха, проигнорировав её вопрос. Жаль, под рукой не было фотографии Остина.

— Недалеко от вашего входа стоит машина, серая «тойота» с наклейкой футбольного клуба «Арсенал» на двери. Вы её видели, когда шли сегодня на работу?

— Не заметила, — она подняла ясный взгляд голубых глаз. — Здесь постоянно ездят машины, я не обратила внимания!

— Она стоит прямо под знаком «парковка запрещена», — обратился ко мне Морган. — Кто-то же её туда переставил. И это произошло сегодня, в ином случае её бы уже увезли на штрафстоянку, — и не дожидаясь какой-то реакции, повернулся к Анне. — Кто-то выходил поздно вечером на улицу?

— Я не слежу за постояльцами, — Анна вскинула бровь. — В смысле… они заходят и выходят, а в одиннадцать двери закрываются на ключ. Зайти или выйти можно только попросив меня. Я закрыла дверь и никто после этого не выходил. А в остальное время тут толпа, — она махнула в сторону кафе, — кто угодно может зайти сюда после одиннадцати утра, чтобы поесть.

— Может, кто-то привлёк ваше внимание… скажем, необычным видом… или странным поведением? — чувствуя себя так, будто держался на самом краю обрыва, с надеждой спросил я. Краем глаза заметил, что Морган бросил на меня взгляд.

Анна тяжело вздохнула, облокотившись на стойку, и задумалась.

— Ну… был такой, с тёмными волосами, кучерявенький, — она покрутила пальцем над головой, — спрашивал, где здесь ближайший мужской стрипклуб. Потом ещё… темноволосый, ага, раза три пытался вызнать у меня номер телефона. И всё похихикивал, ненормальный. М-м-м… один парень спросил, где здесь ближайшая аптека. Он в кепке был, красной такой, на ней было написано… что-то написано. Не помню. Я запомнила только эту его кепку красную… и усы… и борода, ага, точно! Потому что подумала… — она вдруг поджала губы и хмыкнула, но быстро стала серьёзной, — простите. Похож на Марио, знаете? Игра такая есть.

— А этот в кепке, он выходил? Вернулся в номер? — спросил я, делая вид, что не заметил её смущения.

— Ушёл, а потом вернулся, — кивнула Анна. — В аптеку он ходил или нет, не знаю.

— Он хромал?

— Не знаю, — она закатила глаза. — Не обратила внимания.

Красная кепка и усы с бородой ни о чём не говорили. Но Остин вполне мог спросить о ближайшей аптеке, ведь был ранен. Мог попытаться скрыть хромоту, чтобы не особенно выделяться. То, что это действительно был Остин, можно было утверждать с очень большой натяжкой.

— Вы скажете, какой номер снял этот усач в кепке? — чуть более низким голосом, чем его обычный, спросил Морган. Анна перевела на него взгляд и слегка вздёрнула подбородок.

— Я не могу.

Только я хотел открыть рот, подумав при этом, что придётся или применить магию, или дежурить у гостиницы до самого утра, как Морган снова заговорил:

— У вас много номеров сейчас занято?

Анна нахмурилась, видимо, размышляя, куда отнести этот вопрос — под правила о неразглашении или в колонку «безобидные». Помолчав секунд пять, она сделала неопределённый жест рукой.

— Мы не хотели вам этого говорить, — он чуть склонился к стойке, будто заговорщик, — но этот тип, которого мы ищем, очень опасен. Скорее всего, вооружён. Да, вы можете последовать правилам, а можете спасти жизни. Мы понятия не имеем, чего от него ждать. Он подозревается в убийстве, и здесь скрывается.

Она расширила глаза и осела на стул, неотрывно глядя на Моргана. Тот выглядел невозмутимым. А я еле удержался от того, чтобы не приложить его каким-нибудь проклятьем. Анна посмотрела на меня, словно ожидая подтверждения или опровержения. Я никак не отреагировал, но отправил Моргану многозначительный взгляд, который он успешно проигнорировал.

— Боже мой! — Анна закрыла рот ладонью и глухо добавила: — Это правда? Он… он… Я сейчас позвоню в полицию!

— Мы сами позвоним, Анна, не волнуйтесь. Это всего лишь предположение, — я попытался успокоить её, но цепная реакция была запущена.

— Ну так что? — Морган слегка отстранился от стойки, но рук с неё не убрал. Он будто не замечал, какое впечатление произвёл своими словами. — Может, всё-таки посмотрите его имя?

Анна подскочила, потянулась к телефону, потом одёрнула руку, будто обожглась, и снова опустилась на стул, при этом беспрерывно повторяя «боже мой» и «господи».

— Да… да, господи, конечно… Боже мой!

Она защёлкала компьютерной мышкой, а Морган глянул с видом победителя. Уголок его рта дёрнулся. Я сжал зубы, чтобы не обрушить на него весь свой гнев прямо здесь.

— Он занял номер семьдесят четыре, это на третьем этаже, — Анна подняла взгляд и добавила: — Боже мой… Он заселился… — тут она снова опустила взгляд в экран, — в четверг вечером. Завтра до одиннадцати он должен освободить номер.

— Значит, я был прав. Решил избавиться от машины, поэтому и поставил её под знаком. А ведь буквально у соседнего дома были свободные парковочные места, — сказал Морган, а потом снова повернул голову к Анне. — А под каким именем?

— Аверилл Фокс, предъявил водительские права…

— Знакомо звучит? — Морган нахмурился и сосредоточился.

Аверилл. Это имя показалось очень смутно, но знакомым. Я точно видел его собственными глазами, но услышал — впервые.

Оба следили за мной неотрывно, ожидая вердикта. Я поймал взволнованный взгляд светло-голубых глаз Анны. Таких же, как у самого Остина и его сестры. Всплыли их броские образы — черноволосые и голубоглазые, с тонкими и правильными чертами. И удивительно схожие даже для брата и сестры; именно так я подумал, когда впервые увидел Алексию. И именно она поведала, что её брат был сквибом. Впервые мы узнали о существовании Алексии Остин из досье, которое накопала Грейнджер…

— Вспомнил. Точно. Аверилл — это его второе имя.

— Так это он? — одновременно спросили Анна и Морган.

— Было бы странное совпадение, — спокойно кивнул я, хотя внутри всё так и подпрыгивало.

Странное было ощущение. Нереальное. Буквально надо мной находился человек, которого мы столько времени пытались отыскать. Потерянный, не понимающий, что ему делать дальше, и безусловно — очень опасный и не менее сообразительный. Я вспомнил и другие подробности из его досье, как например то, что его подозревали в убийстве главаря уличной банды, которую он потом стал возглавлять. Поддельные водительские права наверняка хранились у него с тех времён. Я ощутил предвкушение, смешанное с гадким зыбким предчувствием провала, и никак не мог отделаться от мысли: что бы сейчас не придумал для аккуратного извлечения Остина из гостиничного номера, всё обязательно покатится к чёрту.

Анна сидела притихшая и не мигая пялилась на Моргана.

— Мы можем подняться? — спросил я. Она несколько раз моргнула перед тем, как кивнуть. — Номер семьдесят четыре?

Она ещё раз кивнула. Я уточнил, куда выходило окно этого номера, а также то, какие ещё номера на третьем этаже были заняты. Ситуация могла обернуться каким угодно образом, и понимать происходящее вокруг было важно. Хоть Остин и не мог использовать магию, но мог выкинуть что-то другое.

— Морган, я же говорил, без самодеятельности, — негромко сказал я, когда мы, идя друг за другом по узкой лестнице, преодолели первый лестничный пролёт, и Анна уже не могла нас слышать. — Какого чёрта ты там устроил? Что, в Кенте в порядке вещей трепаться со всеми подряд о подобном?

— А тебе мечталось сидеть на пороге и ждать ублюдка? — ершисто ответил он.

— Да, я бы сидел и ждал ублюдка! Ты здесь никаких решений не принимаешь! Мало ты шантажом заставил взять тебя с собой, так теперь ещё и треплешься об убийцах с обычными людьми?

— Иначе было не прорваться.

— Ты просто болван, Морган.

— Следи-ка за языком, — он слегка сощурился, глядя на меня. — Ты получил дело, но не лучше меня, окей?

Я только отмахнулся, давя в себе желание использовать палочку. Быстро набрал Стюарту сообщение, кратко изложив ситуацию. Окно номера, где сейчас находился Остин, выходило на Хартли-стрит, и Стюарт написал в ответном сообщении, что, как ему казалось, там был включен телевизор — неяркий свет, исходящий из чуть приоткрытой шторы, то и дело моргал.

— Ладно, у меня есть идея. Но запомни, Морган. Аккуратно и без шума, — шёпотом сказал я, когда мы остановились в плохо освещённом коридорчике на третьем этаже, таком же тесном, как и всё здесь.

Коридор сворачивал влево, а потом делал ещё один поворот, откуда выглядывала белая дверь с золотыми, чуть сбитыми набок цифрами «65». От осознания всего происходящего зрение вдруг стало каким-то фрагментарным, выхватывая мелочи, на которые я никогда не обратил бы внимания. Так, на полу, устланном красным ковром, приметил прожжённую маленькую дырку. Наверное, от сигареты, хотя прямо над ней, на стене, нижняя половина которой была оббита тёмными деревянными панелями, висела большая круглая табличка с перечёркнутой сигаретой и надписью «не курить».

Как сказала Анна, номеров на этом этаже было занято немного, и те, в которых сейчас спокойно спали постояльцы, находились ближе к лестнице. Пересказав Моргану план, с которым он тут же согласился, мы прошли по коридору до самого конца, где и находился нужный нам номер. Я встал чуть сбоку, так, чтобы открывший дверь не сразу увидел, что нас было двое. В отличие от меня, надевшего обычную одежду, Морган был одет в рабочие рубашку и брюки, (а на шее даже болтался расслабленный галстук), поэтому он больше подходил на роль для осуществления задуманного. Только сейчас я обратил внимание на то, что мы были примерно одного роста, но он — гораздо шире меня в плечах.

Он аккуратно постучал в двери. В номере сначала не раздавалось никаких звуков, но спустя полминуты послышался голос. Он не был каким-то странным или пугающим, совсем обычным. Но вот от того, кому он принадлежал, меня бросило в холодный пот. Я сунул руку под куртку и нащупал палочку, прикидывая, смогу ли при необходимости изловчиться и быстро достать её в таком узком пространстве.

— Это дежурный администратор. От постояльца снизу поступила жалоба, что у вас здесь какой-то шум, — сказал Морган в ответ на короткое «да?». Снова воцарилась тишина. Где-то вдалеке забренчал мобильник, но тут же всё стихло.

— Он ошибся, — ответил голос, слегка дрогнув. — Наверное, это из соседнего.

— Сэр, прошу, откройте дверь, чтобы я в этом убедился. Это не займёт много времени.

— Минутку, я не одет, — послышался ответ, и я поймал взгляд Моргана, ощущая бешеное биение собственного сердца. Ещё через пару минут тихой возни щёлкнул замок, и дверь немного приоткрылась.

— Сэр, могу я оглядеться? — Морган со всей шириной своих плеч чуть подался вперёд, загородив собой мелькнувшее лицо Остина.

Я испытал что-то вроде возбуждённого облегчения — ведь это был тот самый человек, которого до этого видел только на фотографии; и только отдалённо, вздёрнутыми бровями, он напоминал самого себя в «домузейный» период. Правда, теперь его лицо осунулось, посерело, щёки впали ещё больше, а под глазами залегли тёмные тени.

— Я же сказал, — твёрдо заговорил он, теперь мне не видимый, — ничего такого я не делал! Наверное, ему показалось!

На белой двери, которая открывалось вовнутрь, я видел мелькание бледных голубоватых пятен; Стюарт сказал, что у него был включен телевизор. В остальном в номере стояла темнота и тишина. Остин попытался запереться, но Морган вдруг поставил на порог ногу, и дверь глухо ударилась о его ботинок. Я чертыхнулся — план состоял в том, чтобы спокойно проникнуть в номер и быстро обезвредить.

— Что… — раздался голос из номера.

— А ну стой, ублюдок! — гаркнул Морган, а за дверями послышались быстрые шаги и гулкий удар.

Я отпихнул Моргана плечом и скользнул за порог, чуть не въехав в распахнутую дверь крошечной уборной. Захлопнув её, увидел комнату, часть которой скрывалась за углом. Сама комната тоже была совсем маленькой — кровать, стол и стул, узкий шкаф для одежды.

Бежать некуда — быстро мелькнула мысль.

Слева на стене висел небольшой телевизор, беззвучно мигавший. На односпальной кровати лежала спортивная сумка, из которой торчал комок одежды, и бумажный пакет из аптеки.

А перед кроватью, совсем рядом с окном, стоял Грант Остин, держа в вытянутых руках пистолет, направленный точно мне в голову.

Между нами не было и девяти футов, и в эту минуту я осознал, что если он выстрелит, то не промажет. Взгляд сфокусировался на металлическом кольце дула. Оно было даже не близко, но казалось, я чувствовал его холод. Сбоку ощутил движение — это протиснулся Морган. Скорее понял интуитивно, по движению и по выражению лица Остина, что он тоже направил на него оружие.

— Морган, — спокойным тоном — тараторить или паниковать сейчас было бы верхом глупости — сказал я не поворачивая головы, — убери. Это не нужно.

Морган послушался. Лицо Остина, заросшее густой щетиной, грозившей в скором времени превратиться в настоящую бороду, дрогнуло. Я скользнул взглядом за его спину, на кровать. Тёмно-красное пятно на белом белье, прямо за пакетом из аптеки — та самая кепка. В дрожащем свете телевизора различил на ней надпись: «северный Норфолк». Похоже, раньше она принадлежала Майклу Ханту, а Остин, вместе с машиной, прихватил и его одежду, которую тот взял с собой.

Я подумал, что этот пистолет тоже мог принадлежать Майклу. Может, тот самый, из которого убили Аллин.

Остин впивался в меня взглядом, но явно держал в поле зрения и Моргана — тот стоял буквально за спиной. Если он выстрелит, а мне удастся увернуться… успеет ли увернуться Морган? На мгновение все мышцы будто расслабились, стали мягкими, как воск.

— Остин, опусти пистолет, — медленно произнёс я, выставив вперёд руки и стараясь не думать, что его лицо может стать последним, что увижу в жизни. — Ты не убийца. Моё имя Драко Малфой, и я тебе не враг. Я здесь для того, чтобы помочь тебе.

Сказал это, и вспомнил вырезку из газеты — красотка Аллин держала под руку улыбающегося Остина. Может, они действительно по-настоящему любили друг друга, и казалось, что впереди целая жизнь. А ещё вспомнил запах смерти, ощутимый даже на пороге дома Бристоу. Слипшиеся от крови седоватые волосы, широко открытые равнодушные глаза. Залитый кровью пол. Кровавые прорехи на футболке. Остин наносил яростные удары один за другим даже тогда, когда Майкл был уже мёртв. И этот человек сейчас целился прямо мне в лоб.

Сама собой, лёгкая и отстранённая, пришла мысль о Тейлоре. Его нашли с пулей в голове. Его выбросили как мусор. Простой мешок с костями.

Остин молчал. Может, ждал продолжения, которого не суждено было дождаться. Отказавшись заполнять тишину, я надеялся вернуть себе часть силы, которой лишился, когда наткнулся на направленный пистолет.

— Я знаю, кто ты, — наконец процедил Остин. Желваки на его впалых щеках заходили туда-сюда. — Я знаю, мать твою, кто ты такой, ищейка из департамента. Видел в газете. И мне не нужна твоя помощь, — губы тронула болезненная ухмылка. — Я всю жизнь спасал себя сам.

— Знаю, — кивнул я. — И прекрасно тебя понимаю.

— Не говори со мной так, будто знаешь меня, — оскалился Остин. — И зубы мне не заговаривай. Где твоя палочка?

Чуть позади шевельнулся Морган. Я почувствовал его взгляд на затылке.

— Во внутреннем кармане.

Кивком головы от потребовал показать её. Я отогнул край куртки. Из кармана торчал только кончик палочки.

— Второй, — теперь он кивнул на Моргана.

— Он магл.

— Пусть снимет куртку и покажет рукава. Пусть положит пистолет на пол и подопнёт его ко мне.

Морган медленно проделал то, что велел Остин. Когда пистолет оказался возле его ног, он не сделал даже попытки нагнуться за ним. Нас было двое, а он один, и Остин прекрасно понимал расклад. Потом он посмотрел на меня и сказал:

— Теперь ты. Сними куртку и покажи рукава. Медленно, чтобы я видел твои руки. Не вздумай геройствовать, иначе я тебя пристрелю.

Не отрывая взгляда от лица Остина, я снял куртку и встряхнул рукава, чтобы доказать, что там не была припрятана вторая палочка. Из кармана выпало удостоверение, раскрылось и шлёпнулось кожаной обложкой вверх прямо у ног Моргана. Раздался гулкий короткий стук удара металлического значка об пол. Я присел, не сводя взгляда с Остина, положил куртку на пол и поднялся, ощущая на лбу словно горящий третий глаз — направленный в голову пистолет.

— Сейчас вы пойдёте вперёд, и мы все выйдем отсюда. А потом вы дадите мне уйти, тихо и спокойно, иначе я пристрелю вас обоих, как собак. Считаешь, что я не убийца? Попробуй, шевельнись.

— Мне известно про Майкла, — всё так же не отводя взгляда, сказал я, несколько размытых секунд представляя своё положение в миниатюре, будто сверху. Моргнул, быстро глянув на ноги Остина. Он больше опирался на правую. Но попытаться сбить его нечего было и думать, нас разделяло слишком большое для этого расстояние. И если он выстрелит, то кого-то обязательно зацепит — или напрямую, или шальной пулей.

— Что тебе известно? — рявкнул он. Из коридора послышались какие-то приглушённые звуки, но ни Остин, ни я даже глазом не моргнули. — Что я убил этого сукиного сына? Я не собираюсь этого скрывать!

Воздух казался густым. Рот Остина скривила усмешка, а потом по лицу прошла судорога. Он осунулся, будто сама его суть временно покинула тело. Пистолет в руках дрогнул. Я ощутил, как зашевелились волосы на затылке, будто от дуновения лёгкого ветерка.

— Но ведь это самооборона, — всё так же держа уже порядком онемевшие руки на весу, твёрдо сказал я. — Либо ты, либо он. Но это он напал. Ведь так, Грант?

Он поморщился, будто собственное имя, произнесённое вслух, доставило ему дискомфорт.

— Всё это дела прошлого. Уже не важно.

— Ты задумывался, как он нашёл тебя в Кентербери?

Лицо Остина стало походить на маску. Я понял — он прекрасно знал, как Майкл на него вышел.

— Он сказал тебе, да? Что следил за ней?

— Сказал, что разберётся со мной и вернётся, чтобы убить её, — он усмехнулся, быстро глянув на пистолет. — Старый болван. Куда ему.

— Подверглась опасности твоя сестра. Твои маленькие племянники. Бобби и Тилли.

— Им ничего не угрожало, — он резко дёрнул головой.

— Он следил за ней. Чтобы выйти на тебя. Ещё как угрожало, и ты прекрасно это знаешь. А ведь Алексия единственный человек, который всегда искренне хотел тебе помочь.

— Теперь ей ничего не грозит, — он снова оскалился. — И я оставлю её в покое.

— Ты разделался с Майклом и оставил его в чужом доме. В доме, который обязательно свяжут с ней. У неё будут серьёзные проблемы. А ведь она помогла тебе начать новую жизнь. Потом впустила в тот дом, рискуя многим. Я постараюсь сделать так, чтобы у неё не было проблем. Чтобы она продолжала жить той жизнью, которую выбрала. Я не верю, что ты желаешь ей иного. Но это произойдёт только в том случае, если ты опустишь пистолет.

Остин будто впал в транс, но я не обманывался. В любой момент он мог нажать на курок, а защититься теперь мне было нечем.

— Один раз он уже отобрал у меня жизнь, — стеклянный взгляд Остина метнулся к Моргану, а потом снова обратился ко мне. — И хотел сделать это ещё раз. Он забрал у меня, а я у него. Это справедливо. Но он отнял у меня гораздо больше, чем стоила его вонючая шкура! А он ещё решил, что имеет право обвинять меня?

— Я знаю про Аллин. И про Софи. И я знаю, что ты этого не делал, Грант, что ты очень сожалеешь, что вообще ввязался во всё это, — продолжал я. — Элисон отказалась помочь тебе, подтвердить твои слова о том, что это Майкл убил Аллин. Она испугалась, но ты ведь можешь её понять? Она знала Майкла и боялась за свою жизнь. И если ты читал газеты, то знаешь, что именно я занимаюсь делом Софи. И могу сказать, что мы нашли убийцу.

Остин моргнул, но держал пистолет крепко.

— Кто?

— Я расскажу тебе всё, что ты захочешь знать. Опусти пистолет, и мы поговорим. Я могу доказать, что ты никогда не причинял вреда ни Софи, ни Аллин. Твоя жена, Грант, подумай о ней. Она напугана и не понимает, что происходит. Но даже в этом случае продолжает верить, что ты не мог сделать что-то плохое. Вы ведь с Софи планировали сами доказать вину Майкла, так?

Эта идея всю дорогу была лишь домыслом, но вспыхнувшее лицо Остина подтвердило эту догадку и без слов. Он чуть опустил пистолет, на дюйм или меньше, но этого было недостаточно. Зато я понял, что выбрал верный путь.

— Я никогда не хотел смерти Софи, — затуманенным взглядом он быстро обвёл комнатушку. — Разве она виновата в том, что её папаша кусок дерьма и убийца?

— Родителей не выбирают, — кивнул я, снова ощутив движение за спиной.

— Ещё бы, — Остин скорчил гримасу, в которой чётко читалась ненависть. — Я бы своих точно не выбрал. Ублюдки. Сынок родился сквибом, какой позор для семьи волшебников! Ах, какие надежды возлагались, и тут такой облом!

Он захохотал, будто родиться сквибом было его самой удачной проделкой. Смех этот казался потусторонним и жутким. Его явно подстёгивала неприкрытая злоба. И ему, конечно, было плевать, что в комнате находился магл, Остин не контролировал то, что вылетало изо рта. Но я чувствовал необходимость молчать и позволять ему говорить то, что взбредёт в голову.

— Единственное, за что я не могу себя упрекнуть, — гримасничая, продолжал он, — так это за то, что сбежал из дома. Жаль, конечно, было оставлять сестрёнку, но что поделать? Я давно понял, что среди них мне не место. Да, я сбежал. И стал жить так, как хотел я. А потом встретил Майкла. Человека, которому было плевать, волшебник я или нет. Он многому меня научил, не спорю… может, даже в некотором роде стал мне отцом. А его прелестная дочка, Софи, просто ангел, да к тому же волшебница. Мы сразу нашли общий язык, и она никогда не кичилась своей магией. Мать её, бестолковая баба, наркоманка, и если бы не Майкл… А потом я встретил Аллин.

В номере воцарилась тишина. Остин поглядел на нас с удивлением, будто вынырнув из воспоминаний, вернувшись в реальность, был поражён тем, что у него были слушатели.

— Человек, который стал мне практически отцом, убил её. Вот незадача, да, ищейка? — он растянул губы в подобие улыбки. — Шантажировал меня. Заставил украсть у неё. Но потом мы договорились… что в последний раз…

Он снова ушёл в себя. Морган позади чуть дёрнулся, но я отвёл назад плечо, надеясь, что он истолкует этот жест правильно.

— Тогда-то всё и покатилось к чёрту. Я надеялся, что мы больше не увидимся с ним. Я надеялся, что это последнее дело. А потом мы с Аллин… начнём настоящую жизнь? Да, наверное. Она была такой чудачкой… — его руки вместе с пистолетом заходили ходуном, и он нараспев заговорил: — Моё маленькое божество! Здравствуй, здравствуй, моё маленькое божество! Наконец-то, наконец-то мне можно говорить! Мне столько нужно сказать тебе! Напрасно я лаял и вилял хвостом — ты не понимал меня! Но теперь! Здравствуй! Я люблю тебя… Я люблю тебя! Хочешь, я выкину что-нибудь из ряда вон выходящее? Хочешь, покажу фокус? Хочешь, пройдусь на передних лапах, попляшу на канате?.. Всё обстоит прекрасно! На этот раз синяя птица у нас в руках, можешь мне поверить…⁴

Он улыбнулся воспоминанию, а я подавил желание обернуться на Моргана, чтобы и в его взгляде прочесть шок. Но упоминание синей птицы быстро выместило эту мысль.

— Она обожала эту сказку. Да вот только синяя птица умерла в Рождество, — благоговение с лица Остина исчезло, он снова стал мрачным. — Когда-то она подарила мне… надежду. А я передал её Софи перед тем, как… Я надеялся, что у неё всё будет… хорошо. Глазам своим не поверил, когда увидел её в музее… Она сохранила подвеску. Хотела стать художницей. У неё бы это получилось. Аллин тоже любила искусство, в любом его проявлении. А этот ублюдок, этот… этот… он отобрал у неё жизнь. Она любила жизнь, а он забрал её! Забрал её у меня! А меня обвинили в её смерти! Её чёртов папаша, возомнивший себя королём, натравил всех своих псов на меня! Разве это справедливо? Справедливо? Её у меня отобрали, а я должен жить с этим? Я не успел всего на пару минут… Я… я… не знал, что она захочет вернуться домой, ведь… Я не знал, что он возьмёт с собой пистолет, — он тряхнул руками, и всё моё нутро, вмиг оледеневшее, рухнуло куда-то вниз. — Это должен был быть последний раз! Её кровь всё ещё на моих руках!

Остин перешёл на крик. Его голос дрожал, будто он готов вот-вот пуститься в слёзы. Я потрясённо смотрел на него, из последних сил держащегося на ногах, прислушиваясь к шуму в коридоре. Похоже, Морган запер двери. Остин немного сдвинулся влево, к окну, на мгновение перенеся вес на больную ногу, но тут же восстановил равновесие.

— Твоей вины в том, что произошло, нет, — тихо сказал я, всем сердцем пытаясь уверовать в сказанное. — И могу понять тебя, как никто другой. Я тоже оступался и терял. Я тоже делал вещи, о которых теперь жалею, и живу с этим каждый день. Но… прошлое не изменить. У тебя есть сестра. У тебя есть жена, которая всем сердцем за тебя переживает, поверь, я видел её и говорил с ней. Она сказала, что ты самый порядочный человек, которого она знает. Невозможно притворяться таковым и не быть им на самом деле. Она верит в то, что ты хороший человек, как и твоя сестра. Если ты сейчас сбежишь, то всё начнётся сначала. Снова скрываться. Снова лгать. Снова причинять боль близким. Разве они этого заслуживают? Ты отомстил. Всё кончено. Никто не отнимет у тебя память об Аллин. А Софи как никто желала тебе счастья, иначе и не стала бы помогать. Так пусть всё закончится здесь и сейчас, Грант. Пусть смерти Аллин и Софи не будут напрасными.

Остин, всё ещё направляя на меня пистолет, отнял одну руку, закрыл ею лицо и по-настоящему зарыдал. А дальше всё происходило быстро и практически одновременно.

В окно позади плачущего Остина что-то ударилось. Где-то совсем рядом завыла полицейская сирена и тут же смолкла. Остин обернулся на шум, а Морган рванул к нему, пихнув меня плечом так, что сбил с ног. Почувствовал, как повело в сторону, а после в голову врезалось что-то тяжёлое. Морган в этот момент ударил Остина по руке, которая всё ещё сжимала пистолет — тот взвыл так резко, что я чуть не оглох. Пистолет ударился об пол и упал возле пистолета Моргана.

Голова кружилась, затылок горел огнём. Сбитый с ног, я приложился об узкий шкаф, но не потерял способности осознавать происходящее. Остин горящим и диким взглядом обвёл пол, сделал рывок вперёд, нацелившись на оружие. Морган ударил то ли в живот, то ли ещё куда-то, и тот повис на его руке. Но вдруг снова забрыкался — скорее по инерции, повинуясь вросшему в мозг инстинкту: бежать.

Морган уложил его на живот, заломил одну руку — похоже, ударив, он сломал Остину запястье. Он опять заорал, матеря нас обоих, одновременно пытаясь дотянуться до пистолета. Морган ошалело пялился на Остина, застигнутый врасплох таким сопротивлением — он корчился, извивался и не переставал орать. Пальцы его свободной руки почти коснулись намеченной цели. Но он тянулся к пистолету Моргана, хотя тот лежал немного дальше.

Метнувшись под локоть Моргана — он пытался ухватить руку орущего, будто его режут, Остина — я только едва успел задеть пистолет и получил удар локтем прямо в лицо. В ушах что-то громко хрустнуло, а лицо онемело. Перед глазами резко замигали чёрные пятна. Я попятился назад, на мгновение потеряв связь с реальностью. Но слышал через удары гонга в голове, что в коридоре стучали шаги, слышались удары дверей, взволнованные крики.

— Чёрт, Малфой! Я нечаянно! — это я услышал будто из-под воды. В ушах, помимо прочего, отдавались истошные вопли Остина.

Оглушительный выстрел будто разорвал барабанные перепонки. Казалось, слух навсегда меня покинул.

— Мать твою… — только и смог выдавить я, услышав собственный голос издалека, изменённый и жуткий. Приложил руку к ставшему горячим носу. На пальцах остались тёмные следы, и я чувствовал, как кровь уже добралась до подбородка.

Я понимал, что это был выстрел, но не понимал, ранен ли Морган или я сам. Мир перестал существовать, осталась только пульсация в затылке. Жаркая. Тошнотворная. Уходящая куда-то вглубь мозга.

В момент, когда обнаружил себя на полу, Морган, в свете телевизора, срывал с себя галстук и скручивал Остину руки. Похоже, он был цел.

Со страшным треском разбиваемого дерева распахнулась позади дверь. В комнату из коридора проник свет, и я увидел силуэты. Как показалось — много. В ушах всё ещё стоял звон, и реальность казалась потусторонней. Ощутил, как меня подхватили подмышки и поставили на ноги, а следом перед глазами очертилось лицо Стюарта, единственного, кто хоть как-то был связан с привычным миром. Я ухватил его за куртку. Голова трещала, и мир вокруг не прекращал вращаться. Знакомое лицо снова поплыло куда-то в темноту, я еле сдержал подступившую рвоту.

— Малфой, ты ранен? — это вроде бы спросил Стюарт. Я коснулся затылка и ощутил, как намокли пальцы. Попытался кивнуть, но не был уверен, что это получилось.

В комнате стало светло. Это отозвалось новым приступом боли в затылке и новой волной тошноты. Лицо впереди превратилось в скрученную гримасу и куда-то поплыло.

* * *

Задние двери машины скорой помощи были распахнуты, а свет казался острым и жгучим. Я сидел на самом краю пропахшего медикаментами салона, стараясь сосредоточиться на восприятии земли под ногами. Куртка лежала рядом, я не чувствовал холода; жар от носа и затылка будто распространился по всему телу. Оглядел пространство улицы, ещё пару часов назад бывшее пустым и тихим. Теперь вокруг толпились полицейские, вроде бы мелькали вспышки камер, гудели постояльцы, вывалившиеся на улицу, и жители ближайших домов. Что-то то и дело сигналило, кто-то кричал, бормотал, слышались испуганные выкрики — но звуки слышались приглушёнными. Безуспешно поискал взглядом Стюарта. Он будто сквозь землю провалился после того, как коротко рассказал о том, что произошло.

Тошнило не так сильно, но голова болела, а распухший нос, к которому я прикладывал пакет со льдом, мерзко пульсировал, как и затылок.

— Аккуратно и без шума… Аккуратно, блять, и без шума! — со всей имеющейся злобой сказал я и перевернул пакет со льдом на другую сторону.

— Малфой, — требовательно произнесла Грейнджер, — давай поедем в Мунго прямо сейчас…

Нехотя перевёл на неё взгляд. Тревога в глазах была такой явной, что стало неудобно сидеть. Я не понимал, рад ли видеть здесь Грейнджер и быть объектом её беспокойства. С одной стороны — безусловно, но жаль, что сам пребывал в таком неприглядном виде. С трудом можно было поверить, что ещё несколько часов назад мы говорили в её доме. Контраст между её стерильным, просторным жилищем и этим отелем был настолько разителен, что эти две реальности никак не сливались воедино.

— Поедем, но не сейчас, — я откинул пакет со льдом и поднялся на ноги. Слегка потряхивало, да и тошнота вдруг снова подобралась к горлу. — Я должен кое-кому врезать.

Я огляделся в поисках Моргана. Он тоже куда-то пропал.

Грейнджер вдруг схватила меня за руку, и это мягкое касание сковало крепче заклятья.

— Ты сейчас не в той форме, чтобы кого-то бить, — она мягко надавила мне на плечо, чтобы я снова сел, и сунула в руки пакет со льдом.

— Остин был уже не опасен, он бы и сам опустил пушку, а этот козёл… — я ещё раз поискал Моргана. — Если бы не он, ничего бы этого не было!

Прошло не больше получаса после того, как Остин выстрелил в крошечном номере гостиницы, чудом не угодив в кого-то из нас. Анна, как выяснилось, в панике позвонила владельцу гостиницы и всё ему выложила, а тот вызвал полицию. Теперь он тёрся возле полицейской машины, рядом с ним стояла и сама Анна.

Стюарт рассказал, что в тот самый момент, когда завыла подъезжающая полицейская машина, он увидел в окне со стороны Хартли-стрит фигуру. Он понял, что что-то пошло не по плану, а когда увидел силуэт с вытянутыми вперёд руками, то подобрал с дороги камень и швырнул его в окно, чтобы отвлечь внимание. Он и сам не понимал до конца, что его дёрнуло так поступить. Стюарт не знал, что у Моргана было оружие, а потому логично предположил, что это Остин. После этого он набрал Грейнджер, а сам побежал к отелю, прихватив по пути приехавших полицейских.

Никто не пострадал. Остин был пойман, ему оказали первую помощь — запястье всё-таки было сломано — и теперь он сидел в полицейской машине. Грейнджер прибыла немедленно — аккурат к моменту, когда вывели Остина — чтобы утрясти ряд вопросов о случившемся с магловскими полицейскими. Наверное, тут не обошлось без этих её штучек из отдела тайн. Всё, в принципе, было не так уж и плохо (кроме моего разбитого носа и сотрясения, которое получил от удара об угол шкафа), но я был чертовски зол на Моргана и проклинал ту минуту, когда согласился взять его с собой.

— Пистолет Остина отправим на экспертизу, снимем отпечатки, — сказала Грейнджер, будто пытаясь отвлечь. — Мне кажется, это…

— Тот самый, из которого Майкл выстрелил в Аллин шесть лет назад?

— Точно, — кивнула она. — Но в отеле… выстрелили из другого.

— Это Моргана, — с досадой сказал я. — Остин успел схватить пистолет, когда Морган пытался его повязать. Я попытался его оттолкнуть, но… — и указал на свой нос, куда пришёлся сокрушительный удар локтя.

— Хорошо, что никто не пострадал, — выдохнула она, и на пару секунд показалось, что сейчас кинется с объятиями.

Этого не произошло, но я всё равно почувствовал фантомное прикосновение её рук. А потом ощутил настоящее касание. Кончиком мизинца правой руки она провела чуть пониже колена, будто мягко вывела черту. Этот простой и мимолётный жест отдался во всём теле. И вдруг я понял, что он был в тысячу раз приятнее всех объятий, которые она могла бы мне подарить. Никто не мог заметить этого прикосновения, и оно навсегда останется только моим.

— А пистолет Остина был не заряжен, — добавила Грейнджер.

Я медленно выдохнул и ощутил, как содрогнулось всё тело. Не заряжен. Опасности не было. Всё в любом случае обошлось бы. Но, к сожалению, подобные мысли не приходят одновременно с осознанием собственной смертности. На лбу снова будто загорелось металлическое кольцо. Никогда раньше мне не приходилось находиться на прицеле магловского оружия. Магия — эфемерная, способная на многое, но доступная лишь немногим; но даже нацеленная палочка, способная в мгновение умертвить целую толпу, не внушала такого трепета как летящая пуля, не менее смертельная, сам факт существования которой был так обыден и приземлён. Наверное, именно это и смешивало все доступные чувства, сбивало с толку, заставляло снова ощущать ту пропасть, которая много лет отделяла меня от мира маглов. Тейлору магия не помогла, и противопоставить нажатию курка ему было нечего. Испытал ли он такой же первобытный ужас?

— Машину вскрыли? — спросил я, стараясь отодвинуться от запоздалого понимания произошедшего.

— Да, — кивнула Грейнджер, — пока ты был в отключке. И нашли в бардачке столовый нож без всяких следов. Видимо, из дома Бристоу. Вряд ли на нём есть отпечатки, раз он оставил его, но когда тело Майкла привезут… думаю, этот нож опознают как возможное орудие убийства. Так что поздравляю с закрытием дела.

— Какого дела?

— Убийство в доме Бристоу, — Грейнджер вскинула бровь. — Соображаешь ты неважно. Поехали в больницу.

— Нет, погоди. Что будет с Остином? И с его сестрой?

— Пока мы будем собирать доказательства на Купера и искать Элисон, чтобы она подтвердила невиновность Остина, сам он будет ждать суда за убийство Майкла в министерстве. Раз уж я заварила эту кашу, то придётся придерживать легенды, что Алексия тут ни при чём. Я надеюсь, Остин и сам не захочет её приплетать и согласиться сказать на суде, что она просто рассказала ему об этом доме, а он украл у неё ключи. А после суда его, скорее всего, перевезут в магловскую тюрьму. Он ведь сквиб, так что…

— А что с маглами? — я кивнул на проходившего мимо полицейского.

— Сейчас они увезут Остина и подержат до утра, а потом из министерства пришлют машину, чтобы перевезти его. Не беспокойся об этом.

— Значит, у нас будет возможность с ним поговорить.

— Если он, конечно, захочет с нами говорить, — вдруг хмыкнула Грейнджер. — Морган сломал ему запястье… — она стала серьёзной. — Но сегодня ты говорить с ним не будешь.

— Хм. Знаешь, а синяя птица наконец-то обрела смысл. Чёрт, мне столько хочется тебе рассказать…

— Расскажешь, покажешь, сделаешь всё, что угодно. Но сейчас тебе надо в больницу, Драко, пожалуйста, у тебя сотрясение!

Я опустил взгляд на наручные часы, запоздало вспомнив, что забыл их дома.

— Который час?

Грейнджер посмотрела на часы и прищёлкнула языком.

— Без пятнадцати шесть, — она подняла взгляд к небу. Я и не заметил, как стало светать. — И да, считай, что завтра у тебя выходной.

— Хм. У меня завтра… точнее, уже сегодня важное дело.

— Это какое?

— Меня ведь должны отстранить, забыла? — я усмехнулся, сразу поморщившись — голова будто раскололась надвое — глядя на то, с каким сожалением смотрела Грейнджер.

Она покачала головой, хотела что-то сказать, но вдруг обернулась. Я чуть склонился вбок, чтобы увидеть из-за её фигуры человека, который только что выкрикнул моё имя.

Грейнджер отступила, и я увидел несущегося Моргана, а за ним шагал Стюарт. Я встал, стараясь держаться ровнее, потому как злость на него, на мгновение приугасшая, вспыхнула с новой силой.

— Вот ты где, сукин сын, — рявкнул я, не чувствуя себя даже на каплю таким же угрожающим, каким прозвучал мой голос. — Морган, ты…

Он подступил так стремительно, что я чуть было не осел обратно. Но всё-таки удержался на ногах. Морган был одного со мной роста, но теперь будто нависал, скалясь и клокоча от злобы.

— У вас, сассенахов⁵, юмор такой? — взревел он, ткнув мне в лицо моё же удостоверение. Я вспомнил, как оно выпало из кармана, когда Остин заставил снять куртку.

Стюарт стоял чуть позади. Заслышав слова Моргана, он вдруг переменился в лице и шагнул вперёд.

— Какого чёрта ты сейчас ляпнул? — рявкнул напарник. Таким злобным я его никогда не видел. Грейнджер чуть приоткрыла рот, но ни звука не издала.

— Что? — я отказывался понимать пышущего злобой Моргана. Моя собственная злость вдруг сменилась тревогой. Я перехватил своё удостоверение и увидел в нём то же, что и всегда:

«Департамент магического правопорядка. Следственный отдел. Детектив»

Я поднял взгляд на Моргана. Ушиб на затылке запульсировал в унисон биению сердца. Морган был маглом, и всякий подобный ему, даже Стюарт, мог видеть обычный значок обычного копа, и скрытое было им не доступно. А вот если значок рассматривал волшебник…

— Департамент… магического… правопорядка? — тихо, с таким выражением, будто не верил, что произносил это вслух, сказал он. Его злость вдруг сменилась настороженностью, а лицо стало напряжённым. — Малфой, какого чёрта? Объясни мне, я… — он вдохнул и будто подавился этими словами. Пока он стоял передо мной, его рука взлетела к груди целых два раза. — Что происходит? Что это значит? Это шутка? Розыгрыш? Что там плёл этот парень про магию? Что ещё за… Я… я не понимаю. Кто ты такой, мать твою? Ты вообще коп или…

Морган беспомощно заозирался по сторонам, будто искал помощи у снующих туда-сюда людей. Наткнувшись на взгляд Грейнджер, он будто слегка шарахнулся от неё, переступив с ноги на ногу. Стюарт глядел на меня широко распахнутыми глазами.

— Морган, ты… действительно видишь это, — я посмотрел на напарника. Разведя руки в стороны, он пожал плечами. Я вдруг сообразил, куда они одновременно испарились. Похоже, Морган пытался что-то выпытать у Стюарта.

Грейнджер, приложив кулак ко рту, молчала и с удивлением смотрела на Моргана, будто поверить не могла, что он стоял здесь.

— Так, катитесь вы все к чёрту, я еду домой, — Морган попятился, вцепившись во что-то у него на груди и теперь уже не опускал руки. — Нахер вас всех, вы просто… Бред…

Он как-то весь сжался, а круги под глазами проступили ещё чётче. Он будто постарел лет на пятнадцать.

— Морган.

— Это просто какая-то хрень… — бормотал он, будто в бреду.

— Морган! — я сделал два шага вперёд, ухватившись за плечо Стюарта, чтобы удержаться на ногах.

— Просто поверить не могу, я…

— Энди!

Он замолк и внимательно на меня посмотрел. Мертвенно-бледный, он поджал губы и имел такой вид, словно вот-вот даст дёру.

— Кто твои родители?

— Что? — Морган ещё немного попятился.

— Чёрт, ты…

Я не мог найти слов. Что вообще следовало говорить в таких случаях? Морган замер, как напуганный заяц, и не моргая глядел то на меня, то на Стюарта, то на Грейнджер.

— Успокойся, Энди. Возьми себя в руки. Давай отойдём, — я кивнул в сторону от столпотворения, поражённый не меньше Моргана. — Я всё тебе объясню.