Короткие истории о некоторых обитателях Вестероса (сборник драбблов) (гет)

По заявке Fluxius Secundus: Варис | Теон, "С тех пор все тянутся предо мною кривые, глухие окольные тропы…"

* * *

Автор расписывается в своей полной несостоятельности и поэтому предлагает вашему вниманию модерн-AU. Убедительно просим пристегнуть ремни и приготовить к броску гнилые помидоры.

* * *

Теон, трясущийся старичок с ломкими, седыми волосами, был, несмотря на внешний вид, молод — ему не исполнилось и двадцати пяти, — а поэтому его не могло не насторожить действо, происходящее на сцене. Больше всего место, где он оказался, напоминало собание какой-нибудь тоталитарной секты.

Вокруг молоденькой девчушки с пронзительными густо-синими глазами в странной, гипнотической пляске двигались с дюжину полуодетых мужчин — Теон долго пытался заглянуть им в глаза, а когда у него это вышло, он содрогнулся: глаза у них были мертвые, как матовые стекла в глазах манекенов.

"Матерь, Матерь, Матерь", — взывали они, а девчушка кивала им в такт, скорее всего, притворяясь столь же завороженной: ее взгляд, обшаривающий душный зал, был скальпельно-острым, осязаемым, как кошачьи когти, больно процарапывающие кожу.

В зале творилось безумие — горячий воздух бурлил и дурно пах, как кипящий бульон из несвежего мяса. Кто-то подхватывал крики: "Матерь", кто-то хлопал в такт ритмичным движениям — и наконец экстаз почти полностью захватил присутствующих.

"Уйти, немедленно уйти", — подумал Теон, пока сам не начал бесноваться, выкрикивая несуразности, повинуясь странному взгляду девчонки, и уже было приподнялся с неудобного сиденья, до немоты измучившего спину, как вдруг на плечо ему опустилась чья-то рука.

Теон в панике дернулся, оборачиваясь — с тех пор, как он побывал в руках ублюдка Рамси, превратившего его... в ничто, чужих прикосновений к собственному телу он боялся и терпеть не мог.

Еще хуже, если его трогает один из этих, одержимых.

— Ты же будешь послушным Вонючкой?

Теон кусает губы, видя, как из темноты выплывает острый скол смутно блестящего лезвия.

— Простите, если напугал вас, — возвращает его к действительности вкрадчивый голос. Обратившийся к нему мужчина лыс, дороден и прилично одет — даже непонятно, что он забыл на этом сборище. И глаза у него — не мутные, а скорее как у "матери": острые и изучающие.

Он протягивает ему руку, и Теон, помедлив, жмет ее. Рука у незнакомца широкая и мягкая — Теон, неуверенно, стараясь преодолеть дрожь в пальцах, пожимая ее, почему-то вспоминает о детских хирургах.

— Не думаю, чтобы вам здесь нравилось, — замечает незнакомец. Голос у него такой же, как руки, мягкий и елейный — едва ощутимо неприятный. — Смею заметить, что солидарен с вами. Но со стороны, — он пожевал губами, изображая задумчивость, — наблюдать за этими маленькими пташками пожалуй, небезынтересно. Как люди превращаются в рабов...

— Ты будешь во всем меня слушаться.

В липкой тьме блестят глаза, похожие на застиранные белые простыни, и мир опрокидывается.

Кивнув Теону, незнакомец перевел взгляд на сцену.

— Подождите! — торопливо окликнул он его, и неожиданно для себя спросил: — А вы сами-то что тут делаете?

— Хочу стать безупречным, как и обещает название сего благородного собрания, — ухмыльнулся мягкий человек. — Вы, думаю, тоже пришли сюда с этой целью, не так ли, юноша?

А он проницателен. Угадать юношу в трясущемся старике — для этого требуется магия почище, чем предлагает Д. Таргариен со своими Безупречными. Впрочем, в одном незнакомец все же ошибся.

Не было у Теона никакой цели — по правде говоря, прийти сюда было первым более или менее осмысленным решением — до этого он только и мог заставить себя — прятаться. Прижиматься к темным углам, утопая в страхе, как в паутине: только не ублюдок Рамси. Только не снова.

— Н-нет, не думаю, — промямлил Теон, чувствуя, как странными рывками, как на неисправной карусели, начинает кружиться голова.

— Думаю, вам пора на воздух, — участливо сказал незнакомец. Теон напоследок успел удивиться: разве ему так уж интересно притворяться?

* * *

Господин Варис, успевший представиться, пока тащил его полубесчувственное тело до ближайшей скамьи, крутил в руках соломинку, и искоса, как большая птица, посматривал на Теона.

— Понимаете, юноша, наши с вами судьбы безусловно похожи, — витиевато и мерно продолжал он беседу, которой не существовало — Теон упорно молчал. — В детстве меня, точно так же, как и вас, искалечили.

Теон вскинулся, но не успел вставить ни словечка:

— Не спрашивайте, откуда я знаю — увидел по вашим глазам, — невозмутимо продолжил Варис. — Это был... безумный фанатик, такой же, как все эти кандидаты в Безупречные госпожи Таргариен. Но я не отчаялся. С тех пор все тянутся предо мною кривые, глухие окольные тропы…

Круглый белый палец закачался перед носом у Теона.

— Все эти люди, сидящие на престолах из человеческих костей и обещающие открыть людишкам магию бессметия, удачливости, рая, ада — да чего угодно, — в сущности, безнаказанны. Но они забывают, что людишки тоже могут играть в престолы.

— Что же вы хотите? — спросил Теон, чтобы не молчать.

Варис рассмеялся, цепко глядя на Теона совершенно не смеющимися глазами.

— Играть в престолы, разумеется — это же так увлекательно. И уничтожить их проклятую "магию". Вырвать ее с корнем.

Он тяжело поднялся со скамьи, и, не прощаясь, зашагал куда-то со стремительной целеустремленностью, немыслимой для такого грузного человека.

Ты — никто. Ты и шага не сможешь без меня сделать — без моего приказа.

Теон двинулся следом за Варисом.