Закат мракоборца (гет)

Blackout in London

Just slip´n slide

Blackout in London

I´m just about to lose my mind

Big time in Paris

Time´s gonna fly

Big time in Paris

It´s c´est la vie for me tonight

Here I go

To take the one and only road I know

In my life

Here I go

Another place to bare my heart and soul

Restless nights

Scorpions “RestlessNights”

В подкрадывающихся сумерках Гарри стоял у ворот поместья Блэк, вдыхая соленый ветер, и отстраненно разглядывал возвышающуюся над морем скалу вдалеке. Легкий бриз едва заметно колыхал полы его плаща, заставляя извиваться фигуру золотого дракона на спине, а в остальном волшебник хранил полную неподвижность, пребывая в глубокой задумчивости.

Странный разговор за круглым столом все еще ходил ходуном в голове и отдавался эхом в висках, но он дал ему облегчение. Зияющая бездна внутри не закрылась окончательно, но знание, что ты сражаешься не один, тоже стоит не малого.

Удивительно, он думал, будто они с отцом остались вдвоем против всего мира, а оказалось, война полыхает повсюду и непрерывно. Гарри трезво взвешивал свои шансы против Дамблдора, и, даже при условии, что магия вновь ему покорится, они оставались удручающе малыми. Это, если еще не брать в расчет министерство, большей части сотрудников которого семьи Блэк, Малфой, и Моуди, выписали билеты к Хель.

Он поклялся отомстить за родителей, а значит, Дамблдор и Волдеморт были его смертельными врагами, что бы в будущем ни происходило. С министерством все обстояло немного сложнее. По большому счету Гарри было плевать на Британию, и на много возомнивших о себе чиновниках, что в ней сейчас заправляли, однако проблема в том, что политическая власть — тоже ресурс на войне. Уступи старые семьи волшебников свои позиции в Визенгамоте, и Верховный Чародей с министром не преминули бы воспользоваться свалившейся на них властью.

По-настоящему надежной была едва ли четверть состава совета волшебников, в которую входили как родовые маги, так и простые сотрудники министерства, у кого была голова на плечах. Остальных же приходилось запугивать, шантажировать, или умасливать золотом. Орион Блэк с отцом чудом сумели собрать большинство голосов в Визенгамоте, однако оно постоянно норовило развалиться на три враждующие группы, и тогда государственная власть окончательно перешла бы к директору и канцелярским крысам. И не было фигуры, способной всех объединить.

Сочувствующие Темному Лорду зубами вцепились в остатки своих былых вольностей, и всеми силами пытались выделиться из рядов прочих волшебников, кичась своей «чистотой крови», заодно стараясь загнать в кабалу остальные магические расы, и всех, чья кровь была в их понимании недостаточно чистой. Бюрократы — воровали, и пытались захватить столько власти, сколько только удастся, ну а небольшая часть здравомыслящих волшебников просто не знала, что делать, и кого поддерживать.

Отец был фигурой знаменательной и, ни сторонники Волдеморта, ни бюрократы, в чьей памяти еще были свежи воспоминания о том, как в стране заправляли авроры, ни за что не подпустили бы подобную личность к рычагам власти. Зато его поддерживал старый костяк министерства, тот самый железный кулак, что год за годом выбивал зубы всем, кто покушался на безопасность и жизни граждан Волшебной Британии, и хоть как-то поддерживал порядок в этой проклятой стране. Самые надежные и здравомыслящие люди в стране, что десяток лет вытягивали на себе гражданскую войну... к сожалению, их было мало.

Орион Блэк с Люциусом Малфоем обладали значительным влиянием на бывших соратников змеелицего и им сочувствующих, а так же выцарапавших себе за время мира чины повыше канцелярских крыс, однако эту публику назвать союзниками было сложно. Эти группы, в основном, отстаивали исключительно свои интересы в Визенгамоте, и сбивались в стаю только, когда действия Дамблдора с его сторонниками напрямую затрагивали их интересы. Отец в глубине души лелеял надежду когда-нибудь бросить одну половину этих «политиков» в Азкабан, а вторую — заавадить, но в обозримом будущем это оставалось лишь пустыми мечтами.

Прежде чем вычеркивать лишних членов Визенгамота из списка представителей власти по профнепригодности, требовалось найти тех, кто мог бы их заменить. А здравомыслящих людей, которые бы добровольно стали заниматься политикой, увы, всегда было мало, да и пробраться в Визенгамот для обычного сотрудника министерства без крепкой поддержки за спиной — дело практически неосуществимое. К тому же, начни происходить с недобросовестными политиканами несчастные случаи, нельзя исключать вариант, что их места тут же займут приверженцы АльбусаДамблдора.

Тяжело вздохнув, Гарри печально взглянул на почти округлившуюся луну над морем, до полнолуния оставалось буквально несколько дней, и медленно покачал головой. Политика всегда казалась ему чем-то мерзким и грязным, но, похоже, деваться было попросту некуда.

Один чародей, в принципе, мог объединить вокруг себя противоборствующие группировки волшебников, и доставить политическому Олимпу Туманного Альбиона массу неприятностей, но...

Это мордредова уйма работы! Которую, к тому же, едва ли оценят. Министерство давно превратилось в пожирающую собственный хвост змею, так что пришедшему к власти волшебнику обязательно потребовалось бы перелопатить написанные за последние четыре с лишним века законы, пересмотреть отношения с магическими расами, вывести экономику волшебного мира на самоокупаемость, и провести массовые сокращения в министерстве. А после сокращений еще и куда-то деть тысячи ничего толком не умеющих магов, пересмотреть образовательную программу в волшебных школах... не говоря уже о таком сложном вопросе, как статут секретности.

Честно говоря, Гарри предпочел бы в очередной раз столкнуться с ордой троллей, или подраться с драконом, чем связываться с Визенгамотом. Том Реддл когда-то тоже просто хотел навести в стране порядок, и поддержка у него была гораздо сильнее, чем ее сейчас могли обеспечить Поттеру, и ни к чему хорошему оного это не привело. Впрочем, особого выбора у него не было, политика это такое дело, в ней или инакомыслящих преследуешь ты, или они тебя. Так что Поттер уже мысленно смирился со своей незавидной участью. Ближайшие несколько лет обещали оказаться удивительно интересными, и полными увлекательнейшей работы.

— Гарри, ты что, куда-то собрался? — Из распахнувшихся ворот поместья выглянула наружу макушка блондина.

— Да, Драко. Хочу заглянуть к вейлам на остров. Мне кажется, они держат мою девушку в плену. — Глубокомысленно покачал головой волшебник.

— Девушку?

— Ну, да, я тут с одной вейлой на днях познакомился, Флер, ты ее видел. И вот уже неделю мне не удается с ней свидеться. Держат в плену, не иначе, — многозначительно заметил Поттер.

— Я, в принципе, и не против бы, — с сомнением проговорил Драко. — Но что ты в ней такого нашел?

— Она... — зеленые глаза Поттера на секунду вспыхнули неприятным внутренним светом. — Трудно объяснить, но она такая же, как я. Я это чувствую.

— Тоже психопатка, помешанная на всяких железных штуках, созданных для того, чтобы протыкать и разрезать на части своего ближнего... — понимающе кивнул Драко. Он очень хорошо запомнил взгляд блондинки, которым та осматривала трупы грабителей в трущобах, и очень отчетливо видел в её глазах что-то нечеловеческое. Прямо, как у кузена, впрочем.

— Можно сказать и так, но ее глаза... они светятся. — Мечтательно улыбнулся Гарри, вспоминая бездонные темно-сапфировые омуты глаз полувейлы, что было для него, мягко говоря, не характерно.

— Ааа...

— Бэ. Нужно освобождать. Вдруг еще и какое чудовище по дороге встречу?

Драко понравилась идея освободить из плена принцессу. Он заранее предвидел, что за этим обязательно последуют какие-то неприятности, но какой герой не мечтает о подвиге? Тем более, что в компании Поттера подвижничество — это весело и почти безопасно.

— Лучше бы без чудовищ... — все-таки уточнил Малфой.

— Меч из тени?

— Или факел, будто бы случайно забытый в библиотеке! — Радостно подтвердил Драко. Трудностей Поттера он не пережил, но обладал ясным умом, и тоже любил философию. Это ведь глупо, когда книг полно, а их никто не читает, так что он вполне понимал Герострата. А еще ему нравилась логика, без нее волшебникам, да, в общем-то, и магглам тоже, пришлось бы трудно. Заклинания, если они сложены неправильно, не действуют, а если логика оторвана от реальности, становятся просто бредом.

— Мы волшебники, так пойдем совершать чудеса и подвиги! — Весело рассмеялся Гарри и, выхватив из ножен клинок, указал на вейловскую скалу. Наверное, впервые в его жизни проблемы ненадолго ушли, взгляд героя полыхал чистотой и светом. Он сражался с самого детства, и, наконец, отстоял в поединке с реальностью позиции разума.

— А где возьмем лодку?

— Мы ее спиздим!

— Мой друг, это же гениально!

Весело улыбаясь, двое пошли к причалам: равный, и тот, кто принял равнение.

* * *

— Гарри, мне все же кажется, что это плохо, брать чужое без спроса. — Задумчиво проговорил Драко, глядя, как кузен сталкивает деревянную лодку в воду.

— Я, в общем-то с тобой согласен, но мы же оставим хозяину денег. — расхохотался Гарри, и снял с пояса кожаный кошель.

— А вдруг мы крадем лодку у человека?

— Думаешь, среди лягушатников тоже есть те, кому безразлично золото? — Задумчиво почесал затылок Поттер.

— Ну а вдруг? — Драко тоже сомневался, что среди французов есть нормальные люди, но они ведь были в волшебном мире, и в нем иногда случались и чудеса. К тому же, Франция, что ни говори, выглядела гораздо чище и опрятнее их собственной Родины, а здешние волшебники были вежливее, на первый взгляд, образованнее и богаче. У них ведь не было Темных Лордов, и столь гениальных правителей, как АльбусПерсивальВулфрик Брайан Дамблдор.

— Эм, — задумчиво потер подбородок Гарри, — тогда оставим записку. Если человек, то поймет, что плавательное средство нам было просто необходимо! И, конечно, постараемся лодку вернуть. Есть подозрение, что возвращаться нам придется в спешке и своим ходом, но приложим все усилия.

— Как скажешь, брат. — Усмехнулся Драко, запрыгивая в лодку следом за Поттером.

— Брат? Хм, ну ладно. — Кивнув блондину, Гарри с сомнением посмотрел на весла. Грести вручную ему не хотелось.

— Гарри, я знаю одно заклинание, чтобы лодка сама плыла, может, попробуем? — мгновенно решил возникшее затруднение Драко.

— Давай.

Малфой направил палочку в воду, и за лодкой взвились буруны. Вода вскипела, и судно понесло прямым курсом к застывшей на горизонте скале.

— Эм, дружище, кажется, крепость не приближается. — Через некоторое время заметил Гарри. Берег остался далеко позади, а вот вейловская твердыня так и застыла каменным изваянием вдали.

— Ну, сейчас еще поддам газу! — Хохотнул Драко, и пригнул палочку ниже к воде.

Лодка явно ускорилась, но пристанище вейл так и оставалось пятном на горизонте.

— Твою мать! — Зарычал Гарри, и встал в полный рост. — Драко, а ну-ка притормози.

Качнув головой, Малфой отключил заклинание. Ему было очевидно, что остров защищает какая-то магия, а вот как ее преодолеть, он не имел представления, но у Гарри всегда были планы. Драко вообще казалось, что Поттер умеет и знает все на свете.

— Вальхалла! — Встав на носу лодки, Поттер зарычал и от души ударил по невидимой стенке. В воздухе на мгновение появилась светящаяся трещина, однако через мгновение погасла.

Кое-как удержавшись на ногах, Гарри с негодованием уставился на недостижимый остров.

— Вот и все. Можем разворачиваться. — Грустно вздохнул Драко.

— Не бойся, брат, для нас нет ничего непреодолимого! — В ответ весело расхохотался Гарри.

— Вот этого, Гарри я и боюсь...

* * *

Гарри сидел на корме, придерживаясь одной рукой за чуть светящийся от прикосновений барьер, и усиленно размышлял. Невидимый купол полностью прикрывал остров, смыкаясь над вершиной скалы, однако глубоко под водой свободно плавали рыбы. Акулы, если быть точным.

Такие мелочи его не пугали, однако он не мог понять, существует ли щит под водой. Птицы свободно пролетали сквозь защиту острова, а вот лодку она не пропускала. То ли из-за сидящих в ней волшебников, то ли еще почему, однако факт оставался фактом.

— Драко, похоже, нам придется поплавать. — Криво ухмыльнулся Гарри, разглядывая плещущиеся волны. Луна давала мало света, однако это ничуть не мешало взору волшебника.

— Акулы...

— Да что там, всего лишь рыбы. — Хмыкнул Гарри. Больше его занимало, существует ли барьер под водой, и каким образом он устроен. Настроен ли против магии? Или останавливает только разумных существ? — На всякий случай, когда прыгнем под воду, не думай.

— Это как? — Округлил глаза Драко.

— Ну, просто, возьми, и не думай. — Пожал плечами Гарри. — Ты же разбираешься в окклюменции.

Драко закашлялся.

— Это очень сложно.

— Что поделать, только так у нас есть шансы прорваться на ту сторону. — Вздохнул Гарри. — А под водой я тебя проведу, если получится, конечно.

Собравшись с силами, Драко встал, и подошел к другу

— Поехали!

Взявшись за руки, двое переступили через борт, и пошли ко дну. Драко сотворил для себя пузыреголовое заклинание, ну а Гарри выпил одну из пробирок, что висела на его груди в патронташе. Колдовать он, увы, не мог, но плавать умел отлично, благо в Черной Долине у него была собственная река.

Даже легкие кожаные доспехи быстро тянули волшебников ко дну, и они стремительно погружались в морскую пучину.

«Стой!» попытался, было, прокричать Гарри, увидев, что в сторону Драко мчится акула-молот, однако выпустил лишь облако пузырей изо рта. С силой оттолкнув Малфоя в сторону, он подставил для укуса сапог гоблинской ковки.

Драко резко перевернуло в воде, и он лишь краем сознания отметил хруст зубов, а через мгновение отметил, как огромное акулье тело отбросил в сторону мощный удар кулака. Мальчишек отнесло в одну сторону, а окутанную кровавым облаком акулу — в другую.

Удаляясь от набросившихся на товарку хищниц, Драко внезапно ощутил схожие впечатления с теми, что он испытывал при аппарации. Его немилосердно болтало в потоках воды, казалось, будто проходишь сквозь узкий резиновый жгут, который сдавливает тебя со всех сторон, и он просто поверить не мог, что кто-то может плыть с такой скоростью. Гарри держал его за шиворот, и тащил водному ему известном направлении, будто какой-то груз.

Впрочем, так продолжалось лишь несколько секунд, улучив момент, Поттер резко крутнулся, и его плащ с головами накрыл мальчишек. Несколько мгновений темноты, за которые Малфой успел причислить себя с кузеном к числу погибших, а затем Гарри совершил очередной кульбит, и потянул Драко с удвоенной силой.

Мистлтейнн неистово сиял в водной пучине ослепительным белым светом, позволяя ребятам разглядеть силуэты морских чудищ. Очередная линия защиты вейловской скалы оказалась бы серьезным испытанием для любого волшебника, но только не для охотника на чудовищ.

Драко был талантливым бойцом и разбирался в боевой магии не хуже иных родичей-шестикурсников, а то и некоторых взрослых, избравших своей стезей торговлю, или работу на министерство, однако глядя, как Поттер с легкостью рассекает рыб, и отрубает щупальца кракенам, он почувствовал себя ненужной обузой для кузена. Неприятное чувство.

О таких, как Гарри слагают легенды, да в его честь и так называли детей по всей Британии. Будто бы отключившись от реальности, он смотрел, как кузен тянет его вперед, и, как никогда остро, ощутил разделявшую их двоих пропасть, и дело вовсе не в магической силе, количестве изученных заклинаний, или навыках фехтования. Конунг. Вот слово, которое более всего подходило Поттеру. Проплывая среди жутких подводных монстров, Драко краем глаза видел окружающее кузена серебристое сияние. Можно бы было подумать, будто это всего-навсего биолюминисценция, однако он отчетливо слышал пение валькирий. И оставалось только гадать, то ли девы битв явились, дабы унести потомка Одина к себе в Вальхаллу, то ли они здесь для того, чтобы оберегать его от беды...

Драко понятия не имел, как долго продолжался их подводный заплыв. Он даже не видел в темноте, куда Гарри плывет, только что морской живности вокруг становилось все больше. И все же, в какой-то момент Поттер остановился.

Гарри знаками указал ему куда-то наверх, и показал, чтобы Драко был готов за что-то схватиться. Разумеется, Малфой не очень-то понял всех этих распальцовок, к тому же, проделанных свободной от меча рукой, однако все же согласно кивнул.

Удовлетворившись ответом, Поттер тут же ухватил кузена за пояс, и, воткнув клинок в брюхо проплывающей мимо белой акулы, с силой выбросил Малфоя из воды. Драко закричал.

К счастью, полет длился недолго. Не успел Малфой толком испугаться, вылетев из воды, как впечатался в каменную скалу. Его руки рефлекторно ухватились за трещины в сером камне, а сапоги быстро нашли подходящие выступы, так что он даже не плюхнулся в воду. Немного отдышавшись, Драко отыскал взгляд вход в пещеру футах так в десяти над его головой, и медленно пополз вверх.

Море под его ногами, тем временем, будто бы закипело. Сияющий в глубине клинок начал, будто бы, гаснуть, но тут...

— Вальхалла!

В фонтане красноватой от крови воды с громогласным ревом на поверхность вырвался Гарри. Он буквально взлетел вверх, будто пробка от шампанского, и в считанные секунды оказался на примеченном Малфоем карнизе.

— А ты что-то не особенно и торопишься, да? — По-собачьи отряхнувшись, хмыкнул брюнет, и протянул кузену руку.

— А куда спешить-то? Луна, море, на небе сияют звезды... — несколько раздраженно пробурчал Драко, поднимаясь на ноги. Если поначалу идея пробраться в волшебную крепость казалась ему замечательным приключением, то сейчас он уже начал жалеть, что напросился на эту ммм... экскурсию. Что ни говори, а он себя чувствовал совершенно не готовым к испытаниям такого рода. Впрочем, лезть обратно воду ему не хотелось, тем более, уродливые щупальца спешно хватали плавающие на поверхности ошметки акул, а оказаться кормом для спрутов с кальмарами в планы Малфоя отнюдь не входило.

— Увы, если хотим возвратиться засветло, спешить, как раз, надо. Сейчас большинство здешних обитательниц спит, а вот днем нам будет чертовски сложно остаться здесь незамеченными.

— Гарри, откуда ты это знаешь?

— Дедукция, мой друг, дедукция. Если бы ты был столь же наблюдателен, как и я, то наверняка заметил бы, что это место давным-давно уже не крепость, а просто огромное общежитие: ни стражи, ни дозоров, всю работу делает магия. Странно, кстати, уж вейлы-то в войне разбираются.

— Но Моуди-Хаус тогда тоже всего-навсего лачуга в Лондоне. Что-то я и у вас стражи не видел, — не спешил сдаваться Драко.

— Ты прав, двух человек и одного домовика слишком мало, даже чтобы поддерживать порядок во всем доме, не говоря уже об охране. Ксантенский замок, медовый зал, несколько особняков, разбросанных по территории всей Британии, конспиративные квартиры... Моуди-Хаус способен запросто вместить и тысячу обитателей, но последние триста лет оказались для семьи, мягко говоря, не слишком удачными. — Резко дернув щекой, Гарри повернулся ко входу в пещеру, и поудобнее перехватил клинок. — Честно говоря, последние века очень тяжело ударили по всему Волшебному Миру, и даже не знаю, оправимся ли когда-то...

* * *

По мере того, как двое проходили вглубь скалы, вокруг становилось все холоднее и холоднее. Десятка минут не прошло, как на стенах засеребрились инеистые узоры.

— Будь осторожен Драко, я чую впереди что-то недоброе. — Равнодушно произнес Гарри, разглядывая чуть заметно светящуюся в темноте изморось, полностью укрывшую пол, стены и потолок. Малфой и так шел за его спиной, но предосторожность никогда не бывает лишней.

И вот, когда Драко начало уже понемногу казаться, будто они заблудились, ребята вышли в огромный ледяной зал.

— Ётун! — Испуганно воскликнул Малфой, едва увидев огромную синекожую фигуру на ледяном троне в противоположном конце пещеры. Он едва не лишился рассудка от ужаса при виде жуткого чудища из детских сказок, однако краем сознания все же отметил, что гримтурс гораздо пропорциональнее своих обычных сородичей. Да и вообще, если бы не синяя, покрытая морозным узором кожа, и рост почти в сорок футов, даже в сидячем положении, это существо можно было бы принять за человека. Разумеется, эту не обезображенную интеллектом бородатую рожу счел бы красивой только слепой, однако в любом припортовом кабаке на побережье можно было с легкостью найти кучу народа гораздо страшнее, что у волшебников, что у магглов.

— Вот и ответ на загадку, почему вокруг острова скопилось так много живности, едва ли морскому народу нравится такое соседство... — рассеяно проговорил Гарри, выставляя клинок вперед, и походя, отпихнул Малфоя себе за спину. — Боюсь, кузен, к встрече с таким противником ты еще не готов. Постарайся не путаться под ногами.

— Серрдце биться ровно. — Прорычал великан. — Стрранно, ты не боишшься. Назовись, жалкий червь!

В зале резко похолодало, и если Драко лишь затрясся от холода, а с каждым его вздохом в воздухе образовывались облачка пара, то черные доспехи замершего впереди Поттера моментально покрылись синеватыми инеистыми узорами. Ужасная сила великана беспощадно пригибала его к земле.

— Я — Гарри Троллеубийца из рода Поттеров! — Зарычал брюнет так, что затряслись своды пещеры. Он резко выпрямился, вскинув клинок вверх, и пошире расставив ноги, и Драко на секунду показалось, будто само пространство потемнело, и испуганно задрожало вокруг кузена. Мистлтейнн вновь неистово засиял, и нижняя его плоскость отражала землю, а верхняя — дневное небо. Не на пустом месте возникло поверье, будто меч это путь в Вальхаллу. Даже волшебный клинок мало что мог противопоставить могуществу ётуна, но не тому, кто месяцами выживал у самых границ ужасного Муспельхейма, пристало чего-то бояться. — Назови свое имя, порождение Хель, прежде чем я отправлю тебя к собратьям!

Угроза в нынешних условиях едва ли была выполнима, но уж попробовать-то ее исполнить Гарри никто не мешал. Сила крови все еще была с ним, и он в долю мгновения просчитал прыжок и траекторию для броска клинка. Ванна из тролльей крови что-то в нем изменила, и, вложив всю силу в один удар, он мог надеяться сразить даже такого противника, пущенный его рукой Мистлтейнн мог бы обогнать ветер. Впрочем, такая попытка наверняка закончилась бы для него переломами, а то и инсультом, так что Гарри предпочел сначала поговорить.

— Поттер. Гончар. Не слышал я о такой семье, — задумчиво проворчал великан. — Ас, не пытайся меня обмануть, я вижу за твоей спиной тень Одноглазого! Представься, и прими свою судьбу, обманщик!

О чести и благородстве инеистых великанов Гарри был весьма наслышан еще в детстве, не говоря уж об историях, что гоблины травили друг другу в краткие мгновения между работой, особенно часто поминал ётуновГриммболг, но и молчать смысла не было. Великан мог заморозить их с Драко в любом участке пещеры, и, возможно даже в море, так что бежать все равно бы не удалось.

— Мой приемный отец — Аластор Моуди, потомок могучегоСкьольдаСкевинга. Назови свое имя и ты, обвинивший меня во лжи!

— Семя Одина. — Хмыкнул великан. — Что же, не могу не порадоваться, что такие, как ты, все еще бродят по этой земле. Мне следовало бы убить вас: когда— то сын убийцы Фафнира привел меня к девам битв в качестве вергельда, и оставил на страже... но нет, не моей руке предначертано норнами оборвать нити ваших судеб. Ваши жизни и сами по себе тяжкое испытание. Внимание Асгарда, это и благословление, и проклятие одновременно. Виндасвади мне имя, сын Кулги, Эгира внук. Не понадобится тебе мое имя, смертный, но не должно мне оставаться не названным, коли уж ты представился.

Только сейчас Гарри заметил, что великан прикован к стене серебристой цепью. Она была толщиной с руку взрослого мужчины, но на торсе ётуна казалась всего лишь нитью.

— Эта цепь выкована самим Вейлундом, смертный, и никому из живущих не достанет сил её разорвать. — Ответил великан на невысказанный вопрос. — Тысячу лет назад мы с тобой, Гарри Троллеубийца, были бы врагами, но сейчас...

Великан медленно покачал головой.

— Сейчас мы союзники. Темные века, ха! Даже самые подлые, самые мерзкие из тех, кто правили тысячу лет назад и в подметки не годятся властителям нынешним, — огорченно прорычал великан. — Никто не помнит о чести, всем безразлична правда, одно только золото их волнует, а прочие от страха трясутся, живут, будто дикие звери, и непонятно чему подчиняются. Грустно.

— Ты знаешь, что происходит во внешнем мире, ётун? — С удивлением приподнял бровь Гарри. Ему просто не верилось, будто кто-то может с подобным существом общаться.

— Я слышу и вижу все, что только происходит во всех девяти мирах, Ас, таково наследие нашего праотца, Имира. Один из последних ётунов в Мидгарде, это смешно и трагично. Иди наверх, Гарри из Скьёльдунгов, маленькая вейла ждет тебя, не стоит обижать её сверх необходимости.

— Хорошо. Но прежде ответь, почему ты нам помогаешь? — Во время разговора Гарри не мог избавиться от противного ощущения, будто великан его в чем-то обманывает, и он уже почти готов был повернуть обратно в поместье Блэков.

— Ты, я, они, — указал великан на свод пещеры, — мы дети Старого Мира, и мы все должны объединиться, если не хотим стать историей. Не смейся, Гарри Поттер, у нас с тобой общего гораздо больше, чем у тебя и любого смертного. Зигмунд вырвал у меня клятву служить воинственным девам до той поры, пока у норн не закончится пряжа, а Ермунгад не взойдет на сушу, и я не могу противиться своему долгу.

— И поэтому предаешь их? — Весело хмыкнул Гарри, не опуская меча.

— Предаю? Нет, чародей, — покачал головой великан и шумно вздохнул, отчего в зале еще сильнее похолодало. — Только женщины могут веками копить обиды, и плевать на доводы разума, поддавшись чувствам. Девчонка Мистлейв слишком печется о своих дочерях, и сама не видит, что толкает их к вымиранию. Она слишком полагается на мою защиту, и не желает понять, что существо, назвавшееся Лордом Судеб, опасно даже для таких, как я. Ты, сын Асгарда, как минимум, можешь спасти одну из них, а если не станут глупить, то вывести из бедственного положения целую расу, и потому я не буду тебе препятствовать.

— Этих спасти, тех спасти, что-то я в последнее время прямо нарасхват... — Хлопнув ладонью по лицу, Гарри припомнил несколько фраз, услышанных им в подземной кузнице, когда молодой гоблин уронил мастеру на ногу раскаленную заготовку...

Как следует отведя душу, Поттер устало помассировал переносицу, и вновь поднял взгляд на ётуна. Он все равно чувствовал, что синекожий его в чем-то обманывает, и никак не мог понять, в чем подвох.

— И что, никаких состязаний в мудрости, и прочих ётунских развлечений? Признаться, я даже разочарован. — Деланно тяжело вздохнул Гарри, убирая Мистлтейнн в ножны. Похоже, сегодня смерть снова обошла его стороной.

— Ха-ха, Вафтруднир, мудрейший из нас, уже однажды соревновался с самим Иггом, и это плохо кончилось для него. Иди своим путем, победитель троллей, не мне предначертано пасть от твоей руки, и не тебе от моей. — Замолчав, великан небрежно взмахнул ладонью, и к неприметному лазу под потолком взвилась легкая ажурная ледяная лестница, впрочем, «неприметным» он выглядел лишь на фоне общих размеров зала.