Аркан без имени (гет)

Она почувствовала, как ее ладонь слегка сжимают. Наверное, кто-то стоял рядом. Подумав несколько секунд, поняла, что, наконец, вернулась — если можно так сказать, — но не могла заставить себя открыть глаза. Подождать. Да, нужно немного подождать, обдумать все произошедшее!

Впрочем, время текло для нее странно, и она страшилась задуматься, сколько дней провела в коме. Вздрогнула, вспомнив своего малыша, и ее внезапно затопила паника. А если Волдеморт уже исполнил свой замысел? О, Мерлин, нет, нет, это невозможно... Ужасно... Открывать глаза было невыносимо тяжело... Она надеялась и одновременно боялась узнать, что...

Пульс ее участился, горло перехватило от волнения, но ощущение, что ее касаются, возникло вновь. Кто-то держал ее за руку.

На мгновение она решила, что это Северус. Но почти сразу поняла: Перси.

Северус! Она снова видела его! Даже смогла обнять, почувствовать силу его рук, бешеное биение сердца, запах его кожи и запах зелий... Это был не сон. Это просто не могло быть сном! Северус был жив и искал ее.

— Гермиона... — голос Перси прозвучал удивленно, — Гермиона! Мерлин... Ты невредима!

Он напряженно и жадно разглядывал ее, следя за реакцией. Она чувствовала, как дрожит его рука, и видела виноватый взгляд. Может быть, он раскаялся в своих поступках и поможет ей сбежать отсюда? В нем что-то изменилось, безусловно. Это заметно. В нем еще сохранилось что-то, сдерживающее внутреннюю тьму, из-за которой он примкнул к Лорду. Может быть, в Пожирателе еще живет староста Гриффиндора...

Эта мысль заставила Гермиону вспомнить о сыне, спрятанном где-то в замке. Только бесконечная любовь к ребенку позволила ей не сгинуть в туманной неизвестности. Она вспомнила свое отчаянное желание, выйдя из комы, найти его во что бы то ни стало. Теперь она, наконец, очнулась! Теперь она сделает все, чтобы снова держать сына в руках.

— Перси, — ее голос дрожал.

— Подожди, — он наполнил стакан водой. — Держи, попей немного. Будет легче. Дуфи!

— Нет, — попросила она все еще дрожащим голосом. — Нет, не вызывай эльфа. Нам нужно поговорить, Перси...

Слишком поздно. Послышался легкий хлопок, и одновременно с ним в комнате появилось тщедушное существо с зеленоватой кожей. Гермиона узнала эльфа, прислуживающего Перси с тех пор, как ее заперли в гриффиндорской гостиной.

— Чем могу быть полезным, хозяин? — пискнул эльф.

— Перси...

— Оставь нас. Я позову тебя позже.

— Хорошо, хозяин, — послушно ответил озадаченный эльф, прежде чем исчезнуть.

— Зачем нужно было отсылать Дуфи? Тебе следует принять зелья... Кома тебя обессилила...

— Я в полном порядке, — возразила Гермиона, вставая.

Но, видимо, она переоценила свои силы, поскольку голова сразу же закружилась и ноги задрожали. Она едва не упала, но Перси ее поймал. Должно быть, от бездействия мышцы атрофировались, а суставы стали менее подвижными.

— Гермиона! Это безумство! — укорил Перси.

— Как долго я была в коме? — спросила она шепотом словно про себя.

— Почти два месяца...

— Нет! — простонала она, отталкивая Пожирателя.

— Извини, Гермиона. Я не собирался причинять тебе вред, только... Тогда ты меня вынудила! Ты хотела ударить меня ножом и...

— Это ты меня вынудил! Ты похитил меня и посадил под замок! Ты забрал моего сына, и теперь это монстр принесет его в жертву! И почему? Из-за пророчества! Дурацкого пророчества! Как ты, один из самых здравомыслящих и умных людей, которых я знала, мог поверить в эту чушь!

Покраснев, Перси застыл перед нею, пытаясь подобрать слова.

— Я сам его слышал... Я никогда не верил в предсказания, но это... это было... особенно. Профессор Трелони произнесла истинное пророчество, — он выглядел взволнованным.

Гермиона с трудом узнала свой смех, таким безумным он оказался.

— Сумасшедшая старуха! Только из-за слов сумасшедшей старухи ты похитил моего сына! Ты играешь с его жизнью!

— Если бы ты его слышала! — вспылил он, побагровев от гнева и стыда.

— Ты же понимаешь, что речь могла идти о любом ребенке... Все зависит от того, как истолковать! Перси... Пожалуйста...

— Я не мог ошибиться. Пророчество ясно говорило о Снейпе!

— Это смешно! А ты знаешь, что пророчество про Гарри подходит и Невиллу?

— Невиллу! — Перси был потрясен.

— Да, Невиллу! В пророчестве не было ничего такого, что указывало бы только на Гарри. Волдеморт сам его выбрал.

При имени Темного Лорда Перси вздрогнул.

— Я тебе не верю!

Но несмотря на его протест Гермиона заметила, что он засомневался. Этим надо воспользоваться!

— Представь, что ты ошибся, что это не тот ребенок!

— Я...

— Пожалуйста, Перси. Еще не слишком поздно. Мы еще можем убежать. Я знаю, ты не такой, как они. Я знаю, какой ты на самом деле...

— Тогда тебе повезло, потому что я этого не знаю! — он в бешенстве уставился на нее: — Я больше этого не знаю!

— Ты хороший человек. Гриффиндорец и Уизли к тому же, — тихо добавила она, положив руку ему на предплечье.

Сразу вспомнилась темная метка, разъедающая плоть в этом самом месте. Мог ли Перси снова стать прежним? Молодым человеком, на редкость въедливым, разумным и серьезным, настолько, что раздражал этим всех. При этом он был честолюбив и работал на износ для достижения своей цели. Он хотел власти. Так ли уж сильно отличалась от него она сама? Тоже была готова сделать что угодно для признания окружающими ее магических талантов. Хотя, конечно, она бы никогда не выбрала темную сторону.

— Я теперь совсем другой человек, — Перси наморщил нос. — Сегодня я богат и могуществен. У меня нет ничего общего с этой семейкой неудачников, слышишь!

Зря она упомянула Уизли. Похоже, у него испортилось настроение. Он начал ходить перед ней взад-вперед. Лицо сосредоточенно, кулаки сжаты.

— У меня есть все, о чем я мечтал, — решительно заявил Перси. — Меня все уважают. Даже Господин... Но ты... Ты меня уважаешь?

Так резко, что она не успела среагировать, Перси схватил ее и притянул к себе. Его лицо было всего лишь в нескольких дюймах от ее.

Гермиона почувствовала себя очень неуютно.

— Перси, пожалуйста... — слова давались ей с трудом. Ситуация выходила из-под контроля. — Верни мне сына...

— Верну, — прошептал он еле слышно, опускаясь перед ней на колени. — Да, верну...

Его дрожащие руки легли ей на бедра, она чувствовала его теплое дыхание на своей промежности даже через ткань сорочки. Лоб упирался ей в живот, а потом, осмелев, Перси принялся гладить ее спину и бедра.

— Перси... — попросила она.

Нужно что-то делать. Собрать оставшиеся силы и оттолкнуть его. Но он обещал, что она увидит сына. Только это важно. Задыхаясь, Гермиона закрыла глаза. Сердце в груди колотилось как сумасшедшее.

— Я больше не тот... слабак... Другой человек... Меня боятся... Уважают... — шептал он, прижимаясь к ней все теснее. — Скажи, что ты меня уважаешь, что хочешь меня... Скажи...

Гермиона подумала, что Перси услышал ее мольбы, когда он убрал руки с ее бедер. Только для того чтобы приподнять ночную рубашку. «Верну»...

— Скажи мне это... — настаивал он сдавленным, почти болезненным голосом.

— Отдай мне сына... — единственный ответ, который она могла дать.

— Гермиона, ах, Гермиона... — задыхался он ей в живот, дрожа всем телом, задирая тонкую ткань рубашки. Все могло быть совсем по-другому...

* * *

Ее состояние было трудно описать. Казалось, она годы прожила до этой минуты, ее снедали нетерпение и страх.

— Ты дрожишь...

— Мы не можем отказаться...

— Я знаю.

Вдалеке в сумерках тонули башни замка, а над черным озером пеленой расстилался мерцающий туман. С высоты холма Хогвартс прекрасно просматривался, ждали лишь сигнала к атаке.

Холодный влажный воздух заставил ее поежиться. Кончики пальцев, выглядывающие из митенок, начали неметь. Но она была готова, вооружена и не собиралась сдаваться. "Постоянная бдительность!" Этот лозунг Тонкс помнила еще со школы авроров.

Чуть в стороне Грюм давал Гарри последние наставления перед смертельной схваткой, наверное, последней. При взгляде на парня сердце женщины преисполнилось гордости: сколько испытаний он перенес! Потеря родителей. Жизнь в семье ужасных магглов. Непонимание сверстников. То клевета, то всеобщее поклонение. И он был готов отдать жизнь за этот мир... Да, таким нельзя не восхищаться.

Возможно, он почувствовал ее взгляд, так как обернулся и улыбнулся легкой ободряющей улыбкой.

— Все будет хорошо, — промолвила она в ответ.

Гарри кивнул и обратил внимание на высокие ворота.

Да, все будет просто отлично! Она дала себе обещание... Теплая рука накрыла ее ладонь.

— Лучше бы ты осталась в Штаб-квартире.

— Ремус, мы это уже обсудили...

— Ты забываешь про ребенка, — печально и немного устало возразил он. Сказывалось недавнее полнолуние.

— Наоборот, именно о его будущем я думаю.

* * *

Дрожащими руками подняв с пола рубашку, Гермиона тороплива ее натянула, желая как можно скорее скрыть свое обнаженное тело от Пожирателя.

Это были странные минуты. Она видела смену эмоций на обычно таком бесстрастном лице Перси, но собственные, всегда такие яркие эмоции оказались будто выключены. Заморожены — вот более точное слово. И она благодарила за это небо.

Да, она наблюдала словно со стороны за происходящим, словно это тело ей не принадлежало. Она не слышала ни его криков удовольствия, ни своего имени, которое он повторял как молитву, ни его просьб взглянуть на него...

— Позволь мне, — зашептал он, касаясь тесемок рубашки, которые она пыталась завязать.

От этого прикосновения ее передернуло. Лицо Перси Гермиона видеть не могла, но почувствовала, как он напрягся за ее спиной.

— Что ж, понимаю, — проговорил он сухо. — Просто хотел тебе помочь.

Она повернулась только, когда он отошел, и снова вздрогнула, услышав, как он, проходя мимо, скинул стопку книг с журнального столика.

Злится... А если он передумает? Сердце забилось так сильно, что, казалось, выскочит из груди.

— Перси... выполни свое обещание, — напомнила она, позволяя слезам течь по лицу.

* * *

Это было одной из привилегий деканов факультетов. Хогвартс признал его; у этих старых камней была душа, они словно могли мыслить.

Через проход одноглазой ведьмы он попал на третий этаж. По дороге ему никто не попался, но все же он уже не преподаватель, не стоит разгуливать по коридорам, есть риск нарваться на одного из старых дружков... Северус полагал, что он был вторым в очереди на уничтожение в списке Темного Лорда. Первый, разумеется, Поттер.

У него было бы больше шансов найти Гермиону, если бы при нем оказалась сейчас та самая поттеровская карта, которую он конфисковал у мальчишки несколько лет назад. Какая ирония! Но Ордену она сегодня была нужнее. Поэтому оставалось рассчитывать только на собственный разум и на удачу.

Скорее всего, Темный Лорд облюбовал для собраний Большой зал, а подземелья, наверняка, полны Пожирателей. Кабинет директора... Северус готов был биться об заклад, что туда никому попасть не удалось. Если Уизли прячет Гермиону в замке, то где-то в привычном для нее месте!

Снейп двинулся по коридору к лестнице, ведущей на четвертый этаж, но остановился, не пройдя и двух шагов. На стене проступила тонкая резьба, не видимая никому кроме него. Северус приложил ладонь, камень задрожал и отодвинулся, открывая тайный проход, неизвестный Пожирателям.

Едва он протиснулся в узкий ход, стена за ним закрылась, и он оказался в полутьме, разгоняемой тусклым светом зачарованных факелов. Маленькая винтовая лестница вела на седьмой этаж...

* * *

Наконец-то он на месте. Через несколько секунд он поднимет к небу палочку и выпустит красные искры. Подаст сигнал. Тогда все поймут, что ворота открыты. Но прежде нужно сделать еще кое-что: устранить двух Пожирателей, патрулирующих двор.

Драко быстро выскользнул из теплиц, где скрывался, имитируя свое отсутствие в Хогвартсе, и нырнул в темноту парка... Он старался ступать по влажной траве, чтобы производить как можно меньше шума.

Чуть впереди гигант-Пожиратель по имени Мордок хохотал над речами своего напарника:

— Ты прав! Покажи ей, кто хозяин в доме!

— Она должна быть счастлива, что является женой Пожирателя! Уважаемой женой!

— Ха, женщины...

Драко попытался подавить несвоевременную дрожь, но безуспешно. Он боялся потерпеть неудачу. В конце концов, у этих двоих опыта побольше, чем у него!

— Беда мне с ней!

Драко почти тошнило от отвращения. Он понимал, о ком речь. О молодой приятной на вид, но очень уж унылой женщине, которую муж, похоже, бил. Пару раз она появлялась на званых ужинах Лорда вся в синяках. Малфой вспомнил, как накануне вечером по пути в Большой зал он остановил в очередной раз разошедшегося громилу. Приказал ему поторопиться, потому что Темный Лорд не любит ждать, а с женой и вечером будет время пообщаться, и, не выдержав, выдохнул украдкой, видя, как хватка на хрупком запястье разжалась. Позже отец просветил его, что это был брак по расчету, а молодая женщина — дальняя родственница Каркарова.

И вот впервые после достопамятного четвертого курса Драко напал на человека сзади. И ему было ни капли не стыдно.

* * *

Слава Мерлину! Когда Дуфи появился перед нею, сжимая в руках маленький сверток, Гермиона чуть не лишилась чувств.

Ее сын! Наконец-то она нашла своего сына! Не раздумывая ни секунды, она подбежала эльфу, отобрала ребенка и отчаянно прижала к себе.

— О, мой малыш, мой ангел, — теперь она плакала от радости.

Гермиона не знала, сколько времени провела, прижимая сына к себе, полностью поглощенная ощущением его такой нежной кожи, таким особенным запахом волос... Боги, как она его любила!

Сын начал проявлять недовольство и пищать, только тогда она согласилась оторвать его от груди и приподняла на руках. Наконец она снова видела его личико! Его приоткрытый маленький рот, курносый носик, пухлые румяные щечки, нежные ушки и такой темный, такой пронизывающий взгляд, что сердце переворачивалось! Мерлин...

Она нежно улыбалась ему, но ребенок плакал, и его плач больно отдавался у нее внутри.

— Тссс, любовь моя, тихо, — шептала она ему на ушко, вновь прижимая к себе.

Она его укачивала несколько минут, стараясь успокоить, и вздохнула с облегчением, когда он спрятал личико на ее груди, маленькой ручкой вцепившись в рубашку.

— Хозяин, — неожиданно пропищал эльф, возвращая Гермиону в реальность. — Надо вернуть ребенка... Хватит на сегодня. Если Темный Лорд заметит...

— Нет! — взвыла Гермиона, разворачиваясь к эльфу спиной и пряча от него ребенка. — Я не отдам вам его! Больше вы его не заберете! Перси... — рыдала она, — умоляю тебя...

— Иди, Дуфи, — сухо ответил Перси. — Я сам отнесу ребенка.

— Хорошо, хозяин — пропищал эльф с видимым неудовольствием и исчез с громким хлопком.

* * *

— Дуфи, не должен был этого говорить...

Эльф бросился на колени и начал неистово биться лбом о каменный пол, издавая долгий пронзительный вой.

Мужчину это не беспокоило: эльфы постоянно себя за что-то наказывали. Можно было отрезать им голову и украсить холл, как делали Блэки. Правда этот эльф слишком уродлив для украшения.

— Хватит. Говори, — он потерял терпение и сделал вид, что замахивается тростью.

— Нет, Дуфи не должен рассказывать о секретах хозяина Уизли, но...

Шлеп! Шлеп! Эльф снова упал на пол.

— Но... Хозяин Уизли не достоин почестей своего круга! Нет...

Шлеп! Шлеп!

Хм, очевидно, эльф предавал своего хозяина по какой-то важной причине, раз так усердствовал в самоистязаниях: голова вся была в крови. Мужчина оценил старание, которое приложило создание, осмелившись прийти в его комнаты. Интересно, очень интересно.

— Если твой хозяин предатель, ты должен сказать. Не забывай, что он служит Темному Лорду, настоящему хозяину.

Жалкий эльф поднялся, дрожа всем телом, и смешно приоткрыл беззубый рот.

— Он... Он... Он отдал ей ребенка! Грязнокровке!

Вот! Наконец-то представился случай вывести Уизли из игры — этого отпрыска предателей крови — и занять его место при Темном Лорде. И тогда он может позабавиться с этой маленькой шлюшкой Грейнджер! Вряд ли она станет возражать! После Снейпа. И после Уизли — Люциус прекрасно видел, как пялился на нее этот дурак! Он готов был поспорить на тысячу галлеонов, что тот уже побывал у нее между ног!

* * *

Когда он увидел искры над парком, сердце пропустило удар. Он знал, что придется рискнуть жизнью. Но сейчас, когда со всех сторон сыпались заклинания, это знание превратилось в реальность. Каждый удар, каждая вспышка, каждый взрыв, каждый крик, каждый вздох — абсолютно все держало его в напряжении.

Справа, совсем рядом с ним, замер Малфой, тоже практически парализованный от страха.

— Не дрейф, хорек!

— За кого ты меня принимаешь?

— Осторожно! Протего!

Повернув голову, увидел, как бесится Яксли.

— Грязный предатель! Лучше сдохни, потому что если я до тебя доберусь...

Рон послал «ступефай» в Пожирателя, но тот отразил заклинание щитом.

Драко, запыхавшийся и обливающийся потом, швырялся проклятиями направо и налево. Он не удовлетворялся одним противником, а бил в самую кучу, стараясь нанести максимальный ущерб. Рона восхитили напор и храбрость того, кого он всегда считал подлым и трусливым. Драко подставлялся так больше остальных.

— Следи за противником, если не хочешь, чтоб тебя прикончили, мальчишка! — проорал Грозный Глаз, видя, как сражается Малфой.

Сам старый аврор нападал на Макнейра с абсолютно безумным видом. Позади Рона Луна, его красавица Луна заставила Долохова сначала замолчать, а затем давиться слизнями. В другой обстановке Рон бы посмеялся!

— Где Люциус?! — Ледяной голос Темного Лорда прозвучал под сводами Большого зала, на мгновение прервав ведущийся бой.

— Ищешь свою собачонку, Том? — храбро спросил Гарри, направив палочку на противника.

— Как ты смеешь? Маленький паршивец! Ты должен упасть ниц перед Господином! — истерично выкрикнула Беллатрикс, сражавшаяся против Молли.

Плачущие Джинни и Джордж рядом поддерживали окровавленное тело Фреда.

Нет! Невозможно! Его брат не мог... Когда Рон уже чувствовал, что близок к отчаянию и готов сдаться, то заметил огромную змею, ползущую в их сторону. Он заметил Нагини! «Возможно, еще не все потеряно», — подумал он, бросая взгляд на Гарри, боровшегося с Волдемортом.

— Акцио меч Гриффиндора! — призвал он, надеясь, что тот не заставит себя ждать.

Это была идея Гарри. Он вдохновился первым заданием турнира трех волшебников, когда с помощью заклинания призвал свою "Молнию". Было ясно, что без меча змею им не уничтожить, и так же ясно, что предсказать ход боя будет невозможно. Если Нагини окажется там — в чем Гарри был убежден — тот, кто увидит змею первым, попытается убить ее. Меч спрятали за старинными доспехами у входа в Большой Зал — ждать своей очереди. И вот Рон оказался лицом к лицу с тварью!

Он услышал шипение и оглянулся. Одновременно Драко увернулся от «круцио» Яксли. И Рон наконец увидел, как ему в руки летит нечто длинное и серебряное. Поймав меч за рукоять, он устремился к ужасной змее, которая собиралась напасть на Тонкс, вместе с мужем сражавшейся с Лестрейнджами. Одним махом Рон вонзил лезвие в змеиную шею и давил изо всех сил, пока не услышал отвратительный треск. И почти сразу же ослепительный свет разорвал тело рептилии, которое истаяло на изумленных глазах сражающихся.

— Неееет! — взвыл Темный Лорд, разворачиваясь к своей постоянной спутнице, обезумев от гнева. Гарри направил на него палочку:

— Авада Кедавра!

Рон видел, как зеленый луч поразил высокий черный силуэт, как медленно он рухнул на холодный камень зала. Воцарилась тишина. Все оглядывались. Боеспособных Пожирателей охватила паника. Некоторые попытались убежать, но были настигнуты членами Ордена; другие, как Беллатрикс, продолжали бороться.

Но в сердцах членов Ордена уже поселилась надежда.

* * *

— Не бойся... Подойди сюда, маленькая грязнокровка. И если ты добром согласишься, возможно, я сохраню тебе жизнь.

— Оставьте ее! Не приближайтесь к ней, Малфой!

— И почему я должен тебя слушать, скажи мне? — усмехнувшись, спросил блондин.

— Потому что она принадлежит мне! Темный Лорд отдал ее мне, как вознаграждение, и я требую, чтобы ты...

— Я не думаю, что ты в состоянии требовать чего-то, червяк! — голос Малфоя сочился ядом. Он направил палочку на раненого Перси.

Молодой человек съежился в углу, держась за адски болящий живот. Лицо его было перекошено, но несмотря ни на что он попытался встать. Северус знал Люциуса достаточно, для того чтобы сообразить, какое заклинание тот применил. Одно из тех, что расплавляют внутренности, обеспечивая жертве медленную и мучительную смерть.

Но взгляд его, скользнув по противникам, не задержался на них. Перед ним, наполовину скрытая диваном, который не выдержал бы и секунды под яростной атакой Люциуса, стояла совершенно обезумевшая Гермиона, отчаянно сжимая в руках что-то похожее на ворох тряпок...

Тут Северусу показалось, что сердце у него остановилось. Определенно. Не тряпки собиралась защищать Гермиона, а свое дитя. Их дитя.

Оценивать ситуацию было некогда. Эффект неожиданности будет ему на руку! Крепко сжав палочку и жестом приказав Гермионе молчать, Северус бесшумно вошел в комнату. Он собирался применить к Люциусу какое-нибудь проклятие побольнее, как вдруг тот стремительно обернулся. Длинные светлые волосы взметнулись в воздухе. Салазар! Похоже, его присутствие выдал ошарашенный взгляд Уизли.

— Вы! — прохрипел молодой человек, сплевывая кровь.

— Северус, так, так... — промурлыкал Люциус и выпустил синюю молнию, от которой Снейп увернулся в последний момент.

Он отлично понимал, что с Малфоем разговаривать бесполезно, просто так он их не отпустит. Слишком сильно Люциус ненавидел Северуса, мечтая поквитаться с ним за предательство. И тогда он очертя голову вступил с Пожирателем в схватку, исход которой было невозможно предсказать.

Одно за другим сыпались заклятия: мощные, разрушительные, дезориентирующие противника. Северус изо всех сил старался избежать вспышек и серебряных стрел, выпускаемых палочкой-тростью, прикрывая Гермиону и ребенка щитовыми чарами, когда в пылу сражения противники подходили слишком близко... Его заклинания тоже летели одно за другим, «сектумсемпра» уже достигла своей цели. Но этого было мало. Люциус, морщась от боли и крови, вдруг выкрикнул:

— Круцио!

Северус, заметив, как губы Малфоя складываются в первый слог, приготовился блокировать проклятие, но... Люциус обвел его вокруг пальца! Он и в самом деле произнес непростительное, но из его палочки вылетело другое заклинание, такое же страшное.

Снейп почувствовал, как нечто извне подавляет его волю, противник контролировал все его действия.

— В моей власти заставить тебя сделать все, что угодно, мой дорогой друг... Ты знаешь, я могу быть очень изобретательным. С чего бы начать...

Нет, только не это! Только не это заклинание! Хуже просто быть не может! Его жена, его сын, которого он даже не успел взять на руки, окажутся в полной власти Люциуса! Нет!

— Я могу заставить тебя выпрыгнуть из окна или сдать Господину, но думаю, есть кое-что получше...

И в момент, когда Северус решил, что все потеряно, он услышал:

— Акцио палочка Перси! Ступефай!

Люциус, теша свое тщеславие, совсем упустил из вида Гермиону, забыв какой отважной и находчивой волшебницей она была!

Малфой упал, Северус же, вновь обретя контроль над собой, бросился к Гермионе, сжал ее и ребенка в объятиях. Боги, как он был счастлив! Он чувствовал ее прерывистое дыхание, жар ее тела, ее колотящееся сердце...

— Гермиона, любимая...

— О, Северус, — всхлипывала она на его плече, — если бы ты знал... что они хотели сделать... с нашим малышом...

— Теперь я с тобой... И всегда буду... Но нам нельзя здесь оставаться, — Снейп опомнился, окинул взглядом два лежащих тела. — Следуй за мной.

И он провел их по проходу, которым воспользовался, поднимаясь в башню Гриффиндора, молясь, чтобы они беспрепятственно добрались до Хогсмида... Путь казался длинным, почти нескончаемым. А звуки развернувшегося в замке сражения только усиливали тревогу Северуса. Он должен их надежно спрятать!

— Я не могу больше ...

— Еще несколько ярдов, и мы сможем аппарировать, — подбодрил он.

Когда их лиц коснулся свежий ночной воздух, на сердце стало легко, как не было уже давно, очень давно. Он осторожно заключил Гермиону в кольцо своих рук, стараясь не раздавить ребенка, и сконцентрировался на штаб-квартире Ордена. Тотчас же все закружилось вокруг них, и последним, что Северус увидел перед аппарацией, были маленькие темные глаза сына.