Луна (джен)

21 сентября, 2012 г.

— Рон, может, хватит?

— Заткнись, Перси! — пригрозил Рон, наливая очередную порцию огневиски, — ты всегда был той ещё задницей. Все тебя в школе ненавидели, включая Гарри. Этакий «Мистер Совершенство»!

— Прошло много времени. Я изменился. Знаешь, с годами люди меняются, Рональд, — Перси поправил гладко выглаженный галстук, окинув презрительным взглядом младшего брата.

— А вот Гарри… — вырвалось у Рона. — Великий человек Гарри! Мой друг, между прочим, лучший.

— Хочешь что-то сказать, Рон?

Самопишущее перо тут же воспарило над столом, где лежал блокнот. Вокруг него, словно из не доигранной шахматной партии выстроились бутылки разнообразных форм: некоторые из них стояли, ожидая своего хода, а некоторые и вовсе были уже «срублены», отлёживаясь на стеклянном брюхе. Официанты несколько раз пытались забрать «пустые фигуры», но встречались со злобным взглядом Рона. Он как бы говорил им: «Только троньте, и их тугие горлышки окажутся у вас в заднице».

— Он был самым лучшим, самым смелым, истинным гриффиндорцем, — за словами Рона последовал скрип пера. В Хогвартсе мы всегда были вместе — неразлучное трио. Влипали вечно в какие-нибудь приключения. С василиском или с тем же философским камнем — думаю, все и так помнят и знают. Я-то его сразу приметил, ещё в поезде, и не потому, что он там великий Гарри Поттер!.. Хотя, что тут скрывать, он всю свою жизнь оставался великим… Мы все только и могли, что надеяться на него, а теперь его… нет, — голова Рона опустилась, а взгляд впился в стакан. — Перси, почему? Почему он умер?! — предательская слеза покатилась по щеке. Перси, сам не зная зачем, пожал плечами.

— Перси, я тебе клянусь, я клянусь! Я отказываюсь верить! — и в качестве странного доказательства руки рванулись к пиджаку Перси. Несколько пустых бутылок слетели со стола, а сам Рон наклонился настолько сильно, что упал на усыпанный осколками пол.

Взгляд посетителей фешенебельного ресторана лениво скользнул к разыгрывающейся драме. Покровом опустилась тишина, зрители предвкушали дальнейшую развязку. И пусть не обманет вас безразличие на их лицах, в душе они оставались благодарны. Благодарны за то, что им посчастливилось наблюдать столь унизительное зрелище. Унижения этого человека пробуждали в них извращённую радость, что это не они и никогда не будут на месте этого несчастного.

— Рон, вставай, — выдавил Перси. Многократно сложенный белый платок появился в руке старшего Уизли. С помощью него он вытер выступивший пот со лба, взятого в осаду рыжими прядями. «Они что, все на меня смотрят?»

— Рон, с тобой всё в порядке? — Перси ухватил за руки брата.

Рон с большим трудом начал приподниматься, множество осколков стекла зацепились за свитер, отчего Рон напоминал нарядную рождественскую ёлку.

— Перси, как? Как это вообще возможно? Скажи мне, как это вообще возможно? — Рон навалился на Перси, продолжая бормотать под нос.

— «Эванеско». Не знаю, Рон, не знаю. Но всё будет хорошо, — Перси потихоньку усадил брата на место, а затем принялся убирать с себя налипшие осколки.

— Костюм молодого человека вконец испорчен, — с сочувствием пришли к мнению посетители и вернулись к своим делам. Кто продолжил выстилаться перед важным клиентом, чтобы заключить «сделку века», а кто очаровывал изысканными комплиментами спутницу, в надежде провести с ней ближайшую ночь. Иными словами, представление закончилось.

— Перси, как это могло произойти? Как он мог умереть?— обессиленным голосом произнёс Рон.

— Сейчас все в магическом мире задаются этим вопросом, — последовал незамедлительный ответ. В данный момент мысли Перси были далеки от слов Рона.

На первый взгляд, Перси с его фирменной высокомерной ухмылкой походил на непреодолимую каменную стену. Казалось, эмоциям и чувствам не оставили даже потаённого уголка, но внутри «непробиваемой глыбы» кипели довольно-таки нешуточные страсти вперемежку с бесконечной неуверенностью в себе. Конечно же, шушуканья и недобрые взгляды посетителей ресторана провоцировали волнение, рвущееся наружу — стакан в мгновение наполнился дурманящей жидкостью: «Так, надо взять себя в руки и провести интервью до конца».

— А как же министерство? Там ведь Дамблдор, — подыграл знакомый голос. — Он всегда нас защищал, всегда! Как он мог допустить смерть Гарри?

— Не забывай, Рон, что Поттер возглавлял департамент по борьбе с Тёмными силами, — пара спасительных глотков и надменная ухмылка снова на лице, — и лучшим аврором. В конце концов, он сам выбрал этот путь, — после этой фразы стакан стал уже пустым.

— Тебе просто плевать, Перси. Всё что тебя волнует, так это получить деньги за свою поганую статейку.

— Ты ведь мне поможешь, чтобы она не оказалась такой уж поганой?

— А как же!

Первым улыбнулся Рон, за ним потянулась улыбка Перси, и впервые за много лет братья громко захохотали:

«Последний раз, так, чтоб вместе, наверное, это было в Норе, когда вся семья была ещё в сборе, когда мечты казались такими далекими, и было лишь «здесь и сейчас», и этот дурацкий прикол Фреда и Джорджа, но безумно смешной…»

— Мне просто страшно, — выпалил Рон. Он уставился на Перси, после чего нагнулся ближе и прошептал:

— Как думаешь, кто смог убить Гарри?

Мелкая дрожь пробежала по спине Перси, рука потянулась во внутренний карман пиджака.

— Ты принёс?

— Да, и это, пожалуй, вся информация, доступная нашей газете, — глаза Рона уставились на появившиеся картинки, которые с присущей Перси тщательностью выкладывались на стол.

— Вот на этой группе снимков запечатлена улица, которую полностью покрыли тела погибших. Большинство из них — мирные жители. Видимо, убийца следовал по Рокингэм-стрит, а затем вышел на пересечение с Гарпер-роад, где произошла главная битва. Правда, на этой колдографии мы видим абсолютно нетронутую часть улицы, но при этом мёртвые тела находятся повсюду! В живых не остались и люди, находившиеся в прилегающих зданиях, будь то кафе или жилой дом. Взгляни, здесь заснят труп молодого человека проживавшего на Рокингэм-стрит. На теле нет никаких повреждений, но глаза — всмотрись — глаза у него стеклянные, словно использовали смертельное... Рон, ты слушаешь?

Рон молчал. Он становился все бледнее с каждым снимком, и уже после половины просмотренных колдографий его взгляд уставился в окно. Это Перси заметил только сейчас. В нависшей между ними тишине он аккуратно сложил колдографии в стопку. Поёрзав на месте, Перси также направил взгляд в окно.

В глазах отражались яркие цвета картины ночной улицы, они возникали, словно мираж и уводили в мир глянцевой роскоши и бутафорского блеска. В темноте завывал сильный ветер. Мелкий мусор подбрасывало вверх, после чего, кружась в невероятном танце, он пролетал мимо прохожих, чей сгорбившийся вид сильно отличался от изображений красивых и счастливых людей, наполнявших вывески и рекламы. Для этих ночных странников неоновый свет стал единственным ориентиром в лабиринтах огромного мегаполиса. И сейчас где-то в этих лабиринтах пробуждался другой Лондон. Тот, от которого возникал необъяснимый холод.

Чем дольше Перси всматривался в «картину за окном», тем ярче становились воспоминания о материалах, уходивших в печать. Все они кричали об участившихся убийствах, напряжённости в обществе и странных явлениях в самых тёмных уголках города. Маггловскую прессу также охватила нескончаемая череда ужасных новостей, добавившая красок в портрет умирающего Лондона. Кажется, что это уже предел, что вот-вот обрушится вся тяжесть мира на проклятое поколение. И когда мы успели смириться с этим? Ах, да, был луч надежды — Гарри Поттер. Казалось, вот он — герой, мессия добра! После того, как он победил Тёмного Лорда, всё ведь должно было измениться… Но этого не произошло…

— Ненавижу это всё, — сквозь зубы прорычал Рон, — а ещё больше ненавижу себя, потому что ничего не смогу сделать.

Рука непроизвольно потянулась наполнять стаканы.

— Поистине жуткими событиями охвачен город, — Перси всё ещё пребывал в мыслях. Рон успел приготовить для брата «эликсир забвения», жестом приглашая выпить:

— Ну, по-братски!

— Рон, остановись! Посмотри, во что тебя превратило пьянство.

— Во что? — натянутая улыбка появилась на лице Рона.

— Ты ведь герой войны, так? К тому же друг самого Гарри Поттера! — пара больших глотков. — У таких на лбу было написано — блестящее будущее.

— К чему это ты клонишь?

— К тому, Рон, что ты его просрал, — после этой фразы Перси опустошил стакан.

— Ты ничего не знаешь, и поэтому — заткнись!

— Что я не знаю?! «Меня бросила Грейнджер» или «Я слишком туп, чтобы…»

— Ещё одно слово… — Рон сжал руку в кулак.

— Я… пойми меня правильно, мне просто больно видеть тебя таким разбитым. Мы семья, не забывай это.

Рон опустил плечи и обхватил гладкое стекло стакана, на лице замерла нерешительность.

— Это всё «призраки прошлого». Они меня преследуют ещё с того дня — в министерстве, — Рон выпил залпом.

— Что бы там ни случилось, я всегда буду на твоей стороне, — Перси был доволен собой. От радости он откупорил новую бутылку. Дорогой виски наполнил стакан Рона.

— Тогда произошло что-то важное, скорее всего, самое важное в моей жизни.

— И ты не помнишь?

— Нет. Дамблдор стёр нам память. Сказал, что так будет лучше. — Вот оно! Дамблдор, конечно! Я чувствовал, что нащупаю сенсацию! Неужели спустя столько лет у меня появятся первые доказательства, что это не мальчишка убил Тёмного Лорда, а сильнейший волшебник современности!?

— … понимаешь, я их чувствую! Они шепчут мне, что всё пропитано большой ложью, что я потерял что-то действительно важное, и порождают огромное желание найти это. Но что мне искать, если я ничего не помню! — на последних словах Рон опустошил стакан до дна, теперь его тело немного покачивалось, а глаза с большим трудом находили собеседника.

— Кто эти «они»?

— Воспоминания. Это так больно, Перси. Так больно.

— Почему тогда ты не попытался восстановить память, если это доставляет такую боль?

— Не забывай, Перси, что заклинание применял Дамблдор. К тому же, это очень важная тайна. — Конечно, сделать из мальчишки символ победы, одурачив тем самым общественность.

— Так, значит, ты ничего не помнишь?

— Я помню, как мы отправились в министерство на выручку Сириусу, встретили пожирателей и арку, — когда Рон упомянул арку, он вздрогнул, а затем несколько капелек пота пробежали по лицу. — Хм, может Дамблдор появился возле арки?

— Арка? Что за чушь! Может какой-то смысл кроется в ней, в её образе? Попробуй вспомнить.

Но в памяти Рона не возникало никаких образов. Поэтому задумчиво покачавшись взад и вперёд, он пришёл к выводу, что «ничего не может вспомнить». — Ну, Рон, пытайся!

— Ладно, а кто ещё…

— Луна! — Что?

— Что?

— Да-да, именно! Луна Лавгуд! Что-то связано с ней. Арка и Луна, Луна и арка! — Ну, да, очередная маленькая девочка убила сильнейшего тёмного мага! Что за чушь!?

— Кто это? Только не говори мне…

— Да, она как раз была с нами в министерстве! — Рон, остановись!

— Луна Лавгуд? Это, случайно, не та сумасшедшая с Рейвенкло, что ещё ходила в чудаческих нарядах?

— Да, это Луна! — О Мерлин!

— Рон, извини меня, конечно, но ты уверен, что она как-то относится к смерти Тёмного лорда? Может, там просто произошло нечто странное, и поэтому у тебя возникли ассоциации со странной девочкой?

— Может, и так. В любом случае, я ни в чём не уверен, но мне кажется, что она — ключ к моей памяти и событиям в министерстве. Может, Луна Лавгуд победила Тёмного лорда? Как думаешь, Перси? — Я думаю, годы алкоголизма не прошли бесследно.

— Да, скорей всего.

— Надо её найти! Возможно, она сможет победить и того, кто убил Гарри! Или научит меня парочке заклинаний. Поможешь мне в этом? — Конечно, Рон, но в начале сотру воспоминания о том, что у меня есть младший брат.

— Да, может быть. Слушай, Рон, что-то мы засиделись…

Рон успел пропустить ещё пару стаканчиков, пока Перси оплачивал счёт, затем они направились к выходу. Снаружи их встретил резкий порыв ветра, отчего Рон потерял равновесие и привалился к стене. Перси изо всех сил придерживал брата, чтобы он хоть как-то сумел удержаться на ногах:

— Я сей-час обпарирую.

— Пожалуй не стоит, Рон, ты же не хочешь, чтобы твоя голова оказалась на площади Пиккадили, а нога — под подушкой королевы Англии.

Рон лишь помотал головой. Вдалеке показался тусклый свет фар, разгоняющий полумрак Колман-стрит.

— А вот и такси. Спасибо, что уделил мне время.

— Братец, да я всегда тока… надо езщё так, душэвно!

— Давай я тебе помогу…так, ногу сюда…уфф, голову осторожней…ладно-ладно, давай обнимемся…ну, всё, ещё встретимся. До Чартон-стрит, дом восемь.

Визг шин, и секунды спустя, под пронзительный гул ветра, Перси наблюдал за удаляющейся машиной. Холод стоял жуткий, пробирающий до самых костей. Мысли попытались сложить воедино весь сегодняшний вечер, но в голове было только одно — Луна Лавгуд.