Тропой василиска (джен)

За Гарри с лёгким щелчком захлопнулась дверь. Он огляделся: небольшая комната в тёплых тонах, без портретов, с широкими картинами на стенах. Чемпионы двух школ общались с представителями прессы, вокруг их тесно обступили несколько фотографов. Для начала Гарри решил представиться. Скорее всего, будущие соперники не слышали его имени, ведь Хогвартс оказался последним в жеребьёвке. Помня уроки этикета, которым Риш и Арчи посвящали каждую субботу, вначале он подошёл к даме.

Журналисты расступились, с жадным интересом наблюдая за чемпионами.

— Мадемуазель, моё почтение, — лёгким кивком головы Гарри приветствовал француженку, которая с приятным изумлением вслушивалась в родную речь. — Позвольте представиться, Гарри Поттер, чемпион школы Хогвартс.

— Элизабет Грюон, — она протянула руку и улыбнулась, Гарри заметил очаровательные ямочки на щеках. — Мсье Поттер, ваш французский едва ли отличается от моего!

— Мой репетитор по иностранным языкам любил полностью погружать меня в языковую среду. Это помогло мне сломать лингвистические барьеры, — иногда Ричард выезжал на конференции к иностранным коллегам и брал Гарри с собой. Всё бы ничего, но не мог маленький тогда ещё мальчик сохранять серьёзное лицо, когда называл наставника дедушкой.

— У вас, несомненно, был хороший учитель, передайте ему мои самые тёплые благодарности, — приветливо заметила Элизабет. — Моя няня знает только итальянский, так что я не смогу удивить вас безупречным английским произношением. Кстати, отец рассказывал мне о вас летом, но я не думала, что так скоро смогу увидеть Ученика зельевара.

— Работы вашего прадедушки помогли вылечить моего крёстного, поэтому я едва ли смогу по-настоящему отблагодарить вас. — Гарри покачал головой. — Но я очень рад встрече!

В комнату вошла директриса Шармбатона, мадам Максим. Увидев свою подопечную за разговором с будущим соперником, она нахмурилась и в три гигантских шага оказалась рядом.

— Элизабет! Что за вольное поведение! Мне необходимо написать вашим родителям, юная леди? — Гарри с удивлением понял, что в её тяжёлом баритоне слышится настоящая злость. Пообещав себе запомнить такое странное поведение директрисы на заметку, он взял огонь на себя.

— Мадам Максим, прошу прощения, но я первым подошёл представиться. Мадемуазель Грюон со своей стороны лишь проявила вежливость и незаслуженное пока мной дружелюбие — Последние слова сопровождались почтительным поклоном в сторону Элизабет.

— Благодарю вас, мистер Поттер, — почти с возмущением ответила мадам Максим, глядя на молодых людей с высоты своего роста. Гарри едва доставал ей до пояса. Сухой колючий взгляд великанши озадачил его. Но не стоило создавать новой знакомой дополнительные проблемы. Поклонившись, Гарри отошёл в другой конец комнаты, чтобы познакомиться с третьим участником Турнира.

Дурмстранговец заметил его ещё на середине пути и, протиснувшись сквозь стаю настойчивых журналистов, сам вышел навстречу.

— Привет. — Чемпионы обменялись крепким рукопожатием. Соперник Гарри был на пару дюймов ниже. Посох он держал в левой руке. — Я Алексей. А, — он махнул рукой, припоминая, — ты знать. Я первый ходить к Дамблдор. Но здесь не слышать, что в зале.

Гарри взмахнул палочкой. Лингвозаклинание не раз спасало его на конференции зельеваров в Бельгии.

— Гарри Поттер, к вашим услугам. — Заговорщически подмигнув, он убрал палочку и пояснил: — Алексей, ты же не будешь против заклинания? По-французски я ещё с горем пополам говорю, а русский, прости, не осилил.

— О нет, что ты, — Каркаров отмахнулся от извинений обеими руками, нечаянно заехав посохом по затылку какого-то писаки. — Я сам хотел попросить, но не знал, вдруг ты обидишься или что-то в этом духе. Знаешь, некоторые англичане такие снобы... Ох, кажется, мне всё же придётся извиниться, — хмыкнул Алексей, впрочем, не сильно раскаиваясь. Гарри негромко хохотнул.

— Алексей, я слышал, Дамблдор назвал твою фамилию... Директор Дурмстранга твой родственник?

— Да, Игорь Анатольевич — мой дядя, родной брат моего отца, — Алексей шумно выдохнул, беспокойно вспоминая. — У нас большая семья, Гарри, дома осталась мама, младший братишка Кузя и сестрёнка Маруська. Смотри, что мне Кузя сделал в дорогу. — Каркаров отстегнул пуговицу на вороте рубашки и достал из-за пазухи деревянное солнце на верёвке. — Сказал, что сбережёт от сглазов и порчи. А ты сам, как, один-то? — светловолосый Алексей с таким неподдельным участием смотрел на Гарри, что тот даже не смог придумать отговорок:

— Знаешь, сначала было трудно, — Гарри опустил глаза, пожал плечами. Если бы не Риш с Арчи, он бы просто умер. А с отцом и в самом деле оказалось невыносимо удерживать дистанцию. Он оторвался от созерцания обуви нового знакомого и смог улыбнуться. — Потом привык, а сейчас у меня крёстный появился, Ремус Люпин. Ты его увидишь ещё на занятиях.

— О, значит, у нас будут совместные занятия! — обрадовался Алексей, словно пропустив часть откровения Гарри. — Здорово, а то меня Янко расстроил, сказал, будем по каютам учиться. Я думал, ну всё, пиши пропало. Точно! Гарри, хочешь, давай я у дяди Игоря спрошу, если он разрешит, я тебя на наш корабль отведу! С ребятами познакомлю, Зилар и Тома мне все уши прожужжали про какую-то конференцию в Арсхоте, а я понятия не имею, о чём речь...

Гарри не мог сдержать улыбки, пока слушал торопливую речь такого странного, открытого парнишки, который с первых же минут сумел расположить к себе, сбивчиво описывая школьных друзей и смешно потряхивая светлыми, как сено, волосами. Он чем-то напоминал Драко, только вот... что-то неуловимое мешало Гарри воспринимать Алексея как сверстника.

— Эй? — Вопросительные интонации вывели последнего чемпиона из задумчивости. Гарри едва не вздрогнул, взглянув в лицо Каркарова. Тот сделал полшага навстречу и, положив руку на плечо Гарри, чуть сжал его. — Держись, чемпион, — с непонятной грустью, совершенно серьёзно произнёс Алексей. — В Болгарии нет Тёмных Лордов, но мы слышали о том, через что тебе пришлось пройти. Каждый дурмстранговец знает, что один в поле — не воин, так что хорошо, что у тебя есть крёстный отец. Тебя есть кому поддержать. Ты уже не один. Ну? — и снова на веснушчатом лице расцвела широкая светлая улыбка.

Пока на плече лежала чужая рука, Гарри едва не прослушал, как сильно бьётся сердце. Алексей не упустил ни одного из тех немногих слов, что сказал ему Гарри, как и не упустил он то, что стояло за каждым из этих слов.

— Конечно, Алексей, спасибо. — Гарри кивнул и посмотрел вверх. За спиной Каркарова встал директор Дурмстранга.

— Алёшка, опять болтаешь лишнее? — Со всей подозрительностью Игорь Анатольевич посмотрел на хитро переглядывающихся мальчишек.

— Нет, что вы, сэр, я познакомился с Гарри Поттером. Гарри, это мой дядя, — Алексей повернулся, вынуждая директора встать прямо перед Гарри.

— Здравствуйте, директор, — поздоровался Гарри. Перед ним стоял длинный худощавый мужчина с пепельно-чёрными волосами до плеч. Вместо мантии на нём был тёмно-алый сюртук, на ногах такие же красные сапоги, как и учеников Дурмстранга.

— Мистер Поттер, — медленно проговорил Игорь, — наслышан о ваших успехах в Бельгии. Северуса уже можно поздравить? — От внимательного взгляда Алексея не укрылось, как вздрогнул Гарри при упоминании своего Мастера. Не укрылось это и от Игоря.

От ответа Гарри спасла распахнувшаяся дверь и делегация организаторов Турнира.

— Чемпионов просим пройти в зал для жеребьёвки. Момент исключительно организационный и не является преимуществом в соревновании.

В зале их снова оглушили овациями и свистом, пока Дамблдор не взмахнул рукой, призывая к порядку. Вперёд суетливо прошёл рослый полноватый маг в полосатом костюме:

— Ещё раз приветствую вас всех на этом замечательном Турнире! — восторженно начал он. — Позвольте для начала представиться, Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта. Именно мне выпала честь комментировать всё, что будет происходить на соревнованиях. Итак, сейчас, — мистер Бэгмен развернулся к чемпионам, воодушевлённо улыбаясь, — нам нужно определить, кто же из наших счастливчиков первым откроет Турнир. Прошу вас, мистер Филч.

Завхоз, недовольно покряхтывая, выкатил в центр зала стол с тремя небольшими прозрачными сосудами.

— Каждому из вас даётся по одному заклинанию на ваш выбор. Вы должны, разумеется, попасть в сосуд, после чего по цвету жидкости мы определим нашу очерёдность. Синий — первый, красный — последний.

Гарри заметил, с каким скепсисом взглянула на Бэгмена Элизабет. «Ну, в самом деле, — подумал он, — Нельзя было определить всё как-нибудь проще? Спички потянуть, нет?»

— Итак, на счёт «три!» — Бэгмен отошёл в сторону и поднял руку. — Раз, два, три!

— Evanesko! — у чемпионов обнаружилось просто поразительное единодушие в выборе заклинания. Бэгмен удивлённо поднял брови. Тем не менее, жидкость в сосуде Элизабет окрасилась в синий цвет, у Гарри — в красный, а у Каркарова так и осталась прозрачной.

— Отлично! — Бэгмен шустро подскочил к подопечной мадам Максим и галантно вывел её вперёд. Зал разразился аплодисментами. — Поздравляем, мадемуазель Грюон, вы откроете Турнир!

Элизабет рядом с крупным Людо казалась совершенно крошечной, что нисколько не смутило девушку, и, изобразив лёгкий книксен, она опустилась за стол Хаффлпаффа.

— Мистер Каркаров! — громче хлопали слизеринцы, что и понятно: дурмстранговцы сидели именно там. Алексей также проследовал за свой стол.

— И, наконец, мистер Поттер, — Бэгмен пожал Гарри руку, после чего и он смог сесть на место.

Когда чемпионы уселись, а шум стих, глава Департамента продолжил:

— Сейчас я вкратце расскажу об испытаниях Турнира. Не волнуйтесь, — ухмыльнулся он, — задания, как и полагается, останутся в тайне вплоть до их начала. Мой краткий экскурс будет, в основном, в историю и главный смысл Турнира Трёх Волшебников. Изначально Турнир был предназначен для того, чтобы выбрать мага, который в случае опасности сможет защитить народ. Сегодня это осталось лишь традицией, данью векам и символом признания заслуг Мастеров перед страной.

Гарри почувствовал, как гордость за отца постепенно разрастается внутри, но не посмел взглянуть на профессора.

— Однако, несмотря на некую символичность, в современном Турнире остались те же принципы подбора испытаний, что и в ранние времена. Чемпионом сможет стать только маг, который покажет себя способным защитить кого бы то ни было самым абсолютным образом. Вы все знаете, что чемпионов ждут три испытания. Первое покажет, насколько хорошо колдун или ведьма могут справиться с магическим существом, если они представят опасность. Мы не скажем, кто из существ может попасться на этом Турнире: может, это будет сфинкс со своей загадкой, может вепрь или единорог, может оборотень, вампир, баньши или маленькие корнуэльские пикси, но поверьте, они будут разными для каждого из вас. — Бэгмен со всей серьёзностью смотрел на чемпионов.

Каркаров задумчиво кивнул своим мыслям. Гермиона с невообразимой скоростью что-то строчила на пергаменте. Гарри повернулся к Бэгмену.

— Второе испытание относится к способности постоять за себя на дуэли с магом. Из этого Комитет Турнира решил не делать тайны. — Людо явно был не доволен таким решением, но поделать ничего не мог и только развёл руками. — На этом этапе чемпионы сражаются друг с другом. Ничего сверхъестественного, поэтому просто повторите весь ваш арсенал заклятий перед испытанием. И наконец, последнее испытание. Оно представляет самую серьёзную опасность, поэтому заслуживает самого пристального внимания с вашей стороны, уважаемые участники Турнира. Мы все знаем, и история показывает нам достаточно примеров, когда умные, сильные, харизматичные маги становились опасными, неконтролируемыми, беспринципными и опасными преступниками, — голос главы Департамента звонко и грозно звучал в тишине Большого зала. — Сила покоряет не только того, на кого направлена, но и того, от кого исходит. Третье испытание, в отличие от предыдущих, не оценивается баллами. В этом никогда не было необходимости. Третье испытание всегда проходит только один из чемпионов или не проходит никто, тогда победителя определяют по количеству очков от предыдущих испытаний. На последнем этапе Турнира каждый из чемпионов должен преодолеть самую большую опасность в его жизни — самого себя. Я не стану объяснять, что это значит. Главное, что вы должны уяснить: если у вас есть слабое место, будьте готовы либо избавиться от него, либо повернуть себе на пользу, иначе оно убьёт вас.

Зал молчал, пока ученики и чемпионы переваривали информацию. Драко был встревожен.

Пока Бэгман говорил, Дамблдор подошёл к мадам Максим, стоявшей у двери, и также едва различимым: «Игорь, прошу вас», подозвал Каркарова. После короткого совещания директор подошёл к Людо и тихо передал итог коллегиального совещания. Бэгман кивнул и вновь обратился к залу.

— И в заключение, по просьбе наших уважаемых директоров, мы просим Чемпионов немного рассказать о себе. В конце концов, — улыбнулся он, — вам предстоит жить в одной школе без малого год. Да и вам самим будет полезно узнать друг о друге что-то кроме имени и названия школы.

— Мадемуазель Грюон, — приятно удивился Бэгман, когда увидел, что первой для знакомства набралась смелости француженка, — Прошу вас, — Людо отошёл от трибуны, предоставляя место молодой ведьме.

Воспитанница Шармбатона была на голову ниже Бэгмана, поэтому Дамблдор незамысловатым взмахом палочки наколдовал ей пару ступенек. С благодарностью кивнув директору, она поднялась на помост:

— Меня зовут Элизабет Жаннет Грюон. Моя семья известна во Франции как потомственные зельевары по мужской линии, — девушка гордо расправила плечи и ненадолго задумалась. — Что ж, в школе мне больше всего нравятся Зелья, это очевидно, и Нумерология, но, в отличие от отца и брата, я взяла Мастерство по Трансфигурации и надеюсь найти в Хогвартсе благоприятную атмосферу для того, что бы продолжить своё обучение. Я желаю другим Чемпионам интересной и честной игры. Спасибо за внимание, — Элизабет легко спрыгнула со ступенек, благосклонно улыбнувшись Дамблдору, что подошёл подать ей руку. С милым безупречным книксеном, встреченный зрителями аплодисментами, Элизабет прошла в зал и села на место за столом Хаффлпаффа.

За постамент уже выходил Алексей. Он аккуратно коснулся палочкой рта и заговорил:

— Меня зовут Каркаров Алексей Борисович, Игорь Анатольевич, моя дядя — директор школы в Дурмстранге и Мастер Рун, под чьим руководством я прохожу ученичество. Я рад, что в этом году участники Турнира младше обычного, младше тех, кто сражался за собственные жизни и страны почти полтора столетия назад. Это должно быть интересно. Я знаю, что это серьёзное и ответственное событие, но я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы было интересно, — по-хулигански Алексей тряхнул головой и сощурился, разглядывая кого-то за столами. Близнецы Уизли первые встретили его речь довольными хлопками и свистом. К ним сразу же присоединились остальные.

Последним поднялся Гарри. Он по-прежнему старался не смотреть в сторону отца и Ремуса. Если их пристальное внимание заметил даже рассеянный Невилл… Гарри шёл, игнорируя холодок, скользящий по спине.

— Меня зовут Гарри Джеймс Поттер, — он заметил, как Драко в удивлении поднял кровь: да-да, его давно зовут не так, но не объявлять об этом в первый же день Турнира! — Если вы читаете британскую периодику или любите книги по истории, то наиболее ранняя часть моей истории должна быть вам известна. Я выбрал Ученичество в Зельеварении, о чем ни разу не пожалел. Моя основная цель в Турнире — выжить, чтобы продолжить варить зелья, — он смог улыбнуться, когда в зале послышались смешки, но в груди больно кольнуло. — Надеюсь, этот год принесёт нам только хорошее, и на правах принимающей стороны я позволю себе ещё раз поприветствовать Чемпионов из других школ: Добро пожаловать в Хогвартс! — повинуясь неясному порыву, Гарри взмахнул руками, словно распахивая объятия, и в ту же секунду все окна в большом зале распахнулись, впуская свежий ветерок.

Вейлы Шармбатона восхищённо ахнули, когда за их столом появились букеты нежных кремовых роз, а дурмстранговцы, как попозже поделился Алексей, почувствовали, как легко стало дышать в Англии. Под оглушительные аплодисменты Гарри вернулся на место. А вместо него на помост встал директор Дамблдор и торжественным голосом произнёс:

— Дорогие гости, первокурсники и те, кому Хогвартс уже стал вторым домом, я не стану мучить вас утомительными речами, а лишь ещё раз поздравлю вас всех с проведением этого замечательного соревнования и пожелать всем хорошего настроения на остаток дня. Чемпионы, готовьтесь к первому испытанию. Оно состоится первого октября, поэтому у наших гостей из Шармбатона и Дурмстранга будет время, чтобы влиться в учебный процесс. Гриффиндорцы, — обратился к красно-золотому столу Дамблдор, лукаво поблёскивая глазами, — не замучьте нам чемпиона, второго не будет.

Смешками и громкими овациями студенты поддержали речь директора, после чего начали расходиться по гостиным.

Гарри искал взглядом Ремуса и отца. Как же хотелось всё объяснить! Может, и прав был Риш, когда говорил, что пора всё рассказать отцу. Может, хватит уже этих ненужных слизеринских тайн и совершенно не нужных интриг? В конце концов, кто как не Ремус и отец его семья?

— Хэй, Гарри!

— Дай-ка потрогать чемпиона! — Близнецы выросли перед поднявшимся Гарри, словно из-под земли.

— Дред, мы же ещё не потискали его! — один из Уизли, не скрывая своих кровожадных намерений, подошёл ближе.

— Эй, ребята... — Гарри не смог вывернуться из дружеского захвата. Пути отступления оказались полностью перекрыты.

— Фордж, как мы могли? — его рыжий брат за секунду подхватил инициативу. Близнецы переглянулись:

— ИСПРАВЛЯЕМ! — вслед за ними на Гарри накинулись практически все гриффиндорцы. Дин, Симус, и даже Перси, Рон, Джинни, гриффиндорская команда по квиддичу, братья Криви, за ними подтягивались студенты других факультетов. Гарри хлопали по спине, обнимали, снова хлопали, Колин и его группа поддержки неустанно щёлкала фотокамерами. В итоге, когда лавина людей схлынула, глаза не видели почти ничего кроме ярких плавающих кругов, спина нещадно болела. Гермиона громко отчитывала близнецов. Гарри увидел, что почти все учителя уже разошлись.

— Рон, ты сможешь найти Драко? Нужно поговорить. — Рон кивнул, и с облегчением вырвался из толпы галдящих гриффиндорцев. Он был рад за друга, и эти семь кругов ада, включая объятия сумасшедших братцев, вызвали у Рона и смех, и сочувствие.

Искать Драко долго не пришлось: он только вставал из-за стола. Он махнул своим слизеринцам рукой, и, расставшись с ними, подошёл к Рону.

— Гарри хочет поговорить с нами.

Драко кивнул в ответ, мимо прошли дурмстранговцы:

— Что-то случилось? — спросил он. Рон пожал плечами.

— Не знаю, когда Гарри зашёл в Зал, мне показалось, он был чем-то взволнован. Или, скорее, напуган. — Рон растерянно посмотрел вокруг. Гарри нигде не было видно. Они подошли к дверям.

— Я здесь, ребята, — за их спиной прошептал Гарри, — в мантии. Рон, твои братья чуть меня не раздавили! Давайте пойдём куда-нибудь подальше.

— Куда? Сейчас кругом эти иностранцы, — поморщился Драко. Ему не нравились большие скопления людей. А большие скопления незнакомцев вообще раздражали.

Гарри вспомнил о своём кольце. Отлично, можно спрятаться... где же... в Тайной комнате, точно!

— Возьмите меня за руки. И не кричите, — предупредил он друзей. Пальцы коснулись кольца.

— А есть повод? — нервно уточнил Драко, хватая друзей за руки.

«Тайная комната, — мысленно попросил Гарри, поворачивая на пальце Ключ замка Хогвартс. — Перенеси нас в Тайную комнату»

С ощущением, словно только что неведомая сила протащила любимую тушку через садовый шланг, Гарри открыл глаза и снял мантию-невидимку. Друзья потрясённо озирались вокруг. И было на что взглянуть: выложенная чёрным мрамором просторная зала с потолками, уходящими далеко наверх, дорога, по обе стороны которой выстроились колонны гигантских каменных змей с высунутыми языками.

— Где мы, Гарри? — просипел оглушённый открывшимся зрелищем Рон.

— Это Тайная комната, хотя, знаешь, Рон, — Гарри оглянулся и пожал плечами. — Я бы назвал это Тайным подвалом или Тайным залом, на крайний случай Тайным подземельем. Но уж никак не комнатой.

Драко вспоминал встречу со Слизерином на дуэльных состязаниях и пытался представить человека, который мог бы построить... такое.

— Это Салазар Слизерин? — Рон подошёл к бассейну и встал перед каменной головой. Гарри присел рядом, смачивая руки в воде:

— Нет, это первый Слизерин, его предок. Кстати, — он взмахнул рукой, — здесь мы с Салазаром занимаемся. Пойдём, я покажу вам нормальную комнату. Там можно посидеть, а мне надо вам кое-что рассказать. Кто-нибудь голоден?

Драко покачал головой, Рон замялся, но взглянув на хитрую улыбку друга, сдался:

— Я бы пожевал что-нибудь.

Рассмеявшись, друзья двинулись за Гарри в сторону комнаты Азара. Домовик быстро принёс поднос с бутербродами и чай.

— Гарри, рассказывай, в чём дело? — Драко закинул ногу на ногу, удобно расположившись на кожаном диване. Рон почти закончил с ужином. На виноватый взгляд друга Малфой не купился. — Ты пропал на полдня, потом профессор Снейп едва не стёр в порошок нашего старосту, столкнувшись с беднягой в коридоре, мадам Помфри влила Дереку полторы дозы успокоительного зелья, а теперь ты снова появляешься, и наши профессора прожигают в тебе взглядом дырки. Да что там! Ты боялся на своего Мастера глаз поднять! Что произошло? Неужели Северус не рад, что ты будешь участвовать в Турнире?

Гарри с каждым словом опускал голову всё ниже, пока не закрыл лицо руками. К концу короткой речи Драко он молча покачивался взад-вперёд.

— Гарри? — Рон обеспокоенно переглянулся с Драко. — Кубок ведь не мог принять твоё имя, пока Снейп не подаст заявку первым, Гермиона так говорила... Так что же?...

Гарри без слов покачал головой. Что же?

— Поттер, ты начинаешь меня пугать. — Драко поднялся, чтобы сесть поближе к другу, Рон сел напротив, скинув подушку на пол. — Ты переживаешь из-за Северуса, да? Не бойся, я знаю его, он подуется на тебя недельку и отойдёт. В конце концов, он мог и сам не бросать своё имя в Кубок. Хочешь, я поговорю с ним?

— Он не бросал, — едва слышно прошептал Гарри. Голос не слушался его. Он всеми силами старался держать себя в руках. Опустив ладони, он поднял голову и посмотрел на друзей покрасневшими влажными глазами. — Он и не бросал, Драко, он не бросал, не бросал, не бросал... Он. Не. Бросал.

Пошатываясь, он поднялся и развёл руками. Рон, сглотнув, во все глаза смотрел на друга. Драко выжидал.

— Кто-то сделал это вместо него, профессор бы никогда в жизни не согласился участвовать в Турнире, он сам мне признался, а я понятия не имел, а когда он сказал, уже было поздно, моё имя было в Кубке, его имя почернело, он не бросал... О Мерлин, что я наделал... — он сорвал очки, отбрасывая ненужные стекляшки в сторону.

Всё так же пьяно пошатываясь, Гарри подошёл к высокому столу, за которым во время занятий любил сидеть Азар. Чёрный лакированный стол из монолитного куска дерева доставал почти до середины груди. На него было удобно опереться, стоя рядом. Гарри так и сделал. Теперь он стоял к друзьям вполоборота с безумной полуулыбкой на лице: мучительная животная боль разъедала изнутри как самая худшая в мире язва, червь, болезнь, от которой нет спасения. Смешок из его уст едва не оглушил замерших Драко и Рона.

— Знаете, то, что профессора Снейпа толкают на верную смерть, ещё не самое страшное. И то, что он разозлился, и то, что я буду участвовать в Турнире против воли Мастера, и даже то, что меня легко могут убить, если не сам Турнир, так те недоброжелатели, которые подкинули имя профессора в Кубок, — не это страшно.

С каждым предложением улыбка его становилась шире, а смешки, вылетавшие из губ, — чаще. С последним предложением Гарри громко расхохотался, запрокинув голову.

И смех его оборвался так же резко, как и начался. Он в ярости треснул кулаком по столу, запустил пальцы в волосы и с силой дёрнул за пряди.

— Куда страшнее то, что теперь профессор знает, кто я — наследник Основателя, наследник этого замка, что у меня есть силы, о которых он не знал... Да что там силы! У меня целая жизнь, о которой самому близкому человеку совершенно ничего не известно! И я предал его доверие. Мерлин...

Казалось, он совершенно забыл, что находится в комнате не один. Слёзы текли из его глаз, искры отлетали от рук. Опустив взгляд на голубые волны магии, исходившие от него, Гарри чертыхнулся и, коснувшись кольца, исчез из комнаты. Драко и Рон переглянулись и сразу же побежали к выходу. Зрелище, опередившее их лишь на секунду, поражало воображение.

На мраморном полу главной залы стоял Гарри. Из его рук и тела вырывались яростные голубые всполохи — это была магия в самом чистом своём проявлении. Голубые ленты стремительно заполняли Тайную комнату, вырываясь из раскрытой груди одна за другой. Десятками они разлетались в самые невообразимые направления, помещение всё больше озарялось голубым сиянием. Гарри яростно выдохнул, глядя на стихийный выброс. Из него текла магия, которая окутывала мягким светящимся коконом его самого и его друзей, который застыли, купаясь в волнах, исходивших от Гарри. Они ощущали магию на вкус, пропуская её через свою кровь и дыхание, каждая клеточка наполнялась волшебством. Слёзы Гарри блестели, капая из ярко горящих зелёных глаз.

Воздух в зале потяжелел и протяжно завибрировал. Коконы голубого цвета стали плотнее, а то, что ещё окружало детей, стало огненно-красного цвета. Магия, прежде восхитившая Драко и Рона, теперь стала походить на неконтролируемое Адское пламя — словно большая дикая гончая из самых глубоких миров вечности, пышущая жаром и горящая желанием убивать. Прекрасные голубые ленты становились гигантскими огненными шарами. Несколько мраморных голов змей рассыпались в крошку, прежде чем в мгновение ока всё не пропало.

Гарри мягко лёг на чёрные плиты. Его глаза были открыты, он взмок, дыхание давалось с трудом. Рон и Драко подбежали к нему, опускаясь на колени; он медленно переводил взгляд с одного на другого.

— Но даже это не самое ужасное. — Всплеск истощил Гарри, истерика прошла без следа, слёзы сами высохли на лице. У Рона мелькнуло чувство, словно им показали маленький сон, и то, что они видели своими глазами секунду назад, никогда не происходило. Гарри сел, по-турецки скрестив ноги, пристально всматриваясь в лицо Малфоя. Обыкновенно и без того незагорелое лицо Драко казалось почти прозрачно-бледным.

— Что?! Есть ещё что-то похуже, чем это?! — Рон выглядел так, словно ему только что показали гигантского акромантула.

— Рон, Драко, кажется, мне нужно рассказать вам, наконец. — Гарри вздохнул, поднял голову и улыбнулся: грустно и нежно. — Самое ужасное во всей этой каше, что я заварил... Знаете, я предал доверие не просто профессора, не просто своего Мастера, не просто Снейпа. Я предал отца. Он мой,— через силу Гарри сглотнул вставший в горле ком, было необходимо произнести это вслух. — ...Папа.

Воцарилась тишина. Ребята молчали, осознавая услышанное. Гарри заставил себя поднять глаза, чтобы посмотреть на друзей, посмотреть, остались ли у него ещё друзья. Несмотря на страшную сумятицу внутри, он понимал, что для Драко и Рона он был важен, и было важным то, что сейчас произошло. Под растерянным взглядом Рона даже тревога об отце и Ремусе отошла на второй план.

— Гарри... — Рон выглядел беспомощным и потерянным, как несколько часов назад сам Гарри рядом с Ришем.

Драко же сразу же оказался на мраморном полу рядом с Гарри, он, не колеблясь, положил свои ладони другу на плечи и, склонив голову, внимательно всмотрелся в блестящие от недавних слёз глаза.

— Привет, братишка, — успокаивающе прошептал Малфой. Гарри недоверчиво отшатнулся, но спустя секунду его притянули в крепкие объятия, вырывая судорожный выдох облегчения. — Я не знал, конечно, я не знал, Гарри, но я чувствовал, ты не поверишь, это было так близко, так тепло, ещё той ночью, когда ты ушёл с праздника, в Самайн, мы с Роном ждали тебя в комнате, а потом ты разбудил меня и сказал, — Драко запнулся, ахнул и, отстранившись от Гарри, он шутливо стукнул его кулаком в грудь. — Ты знал уже тогда, когда сказал: «Ты мне как брат, Драко». Я помню это! Гарри, ты всегда это знал? То есть, ещё до того, как приехал в Хогвартс?

Рон уже сидел рядом. Он тихо слушал сбивчивый негромкий голос Драко, всматривался в знакомые черты Гарри, который умудрился найти самый, казалось бы, отталкивающий повод, чтобы стать ещё ближе. Невероятно. Сын Снейпа. Его друг. Значимая часть сердца. Души.

— Снейп не знает? — едва слышно спросил он. Эта мысль пришла так внезапно, что Рон не успел удержать вырвавшиеся слова.

Гарри покачал головой.

— И ты испугался. Не того, что профессор узнает о твоей силе, а о том, что у него есть сын, — закончил Рон.

— Да, — Гарри хватило смелости не прятаться снова в ладони, спасибо Драко, чьи руки по-прежнему крепко удерживали его. — Я не знал, как он отреагирует, если узнает. Давно, до моего рождения, что-то произошло. Я даже не уверен, знает ли он, что имеет сына? Потому что, если он знает, почему предпочёл забыть? А если не знает... он не может не знать.

— Ты, все эти годы, зелья, книги, ученичество, только потому что Снейп твой отец, да? Ты давал профессору узнать тебя, а сам узнавал его?

Гарри понял, почему Рон постоянно выигрывает у всех в шахматы. Он, может, и не слишком ладит с Чарами и Трансфигурацией, но есть вещи намного важнее: он всегда видит дальше, пристально смотрит вглубь, не пренебрегает деталями. Он понимает. И Гарри был благодарен другу, что не ему пришлось произносить все эти слова.

— Мы с тобой, братишка, — Драко помог ему встать с пола. — Спасибо, что ты рассказал мне и Рону. Я бы свихнулся держать такое в секрете. А теперь нужно подумать, как добраться до тех, кто подставил семейство Снейпов — Он подмигнул залившемуся краской Гарри. — Ты расскажешь нам всё с самого начала, Гарри. Надеюсь, теперь-то тебе больше нечего скрывать?

Рон согласно кивнул.

— Пойдёмте тогда в гостиную, что ли? Кажется, это надолго, я попрошу у Касти ещё еды. — Гарри и Драко одновременно ухмыльнулись, глядя на бесстыдную вечно голодную веснушчатую физиономию.

— А что, я не прав? — Рон с облегчением улыбался и разводил руками.

— Прав-прав, — хором ответили друзья.

Под сводами Тайной комнаты раздался дружный смех. Кассий пару раз попробовал языком воздух и, мягко шелестя шкурой по камню, скрылся в сети труб замка Хогвартс.