Маска, я вас знаю! (джен)

И вот наступил долгожданный праздничный вечер.

Исполинский многоярусный зал сверкал тысячами магических огней. Мраморные колонны, поддерживавшие высокий потолок, походили на стволы могучих деревьев из Запретного леса — настолько плотно они были обвиты искусственными лианами и украшены живыми цветами. Столики, по большей части прижавшиеся к стенам, где освещение специально приглушили, ломились от щедрого разнообразия напитков и снеди. Не обошлось, конечно же, без наряженной елки, установленной на возвышении в центре просторной площадки для танцев. Риддл благосклонно отнесся к результатам усилий дизайнеров по интерьеру, приготовивших это великолепие к проведению здесь корпоратива. Он занял место в одной из уютных студий на втором этаже, огромное панорамное окно из которой выходило в зал, позволяя видеть все как на ладони и издали оценивать каждого пришедшего. У Тома было минут двадцать, чтобы расслабленно последить за тем, как помещение заполняют младшие сотрудники и клерки, а также работники среднего звена ответственности, которые по неписаным правилам явились первыми. Приветствовать их лично Риддл не собирался — не заслужили еще.

Мнение Тома о карнавальных костюмах прибывавших, прямо скажем, было не на высоте. Создавалось впечатление, что половина сотрудников нарядились в мусорные мешки темно-зеленых и грязно-серых оттенков. Кого они изображали, определить казалось исключительно сложно. Вторая половина явившихся на корпоратив проявила чуть больше фантазии — среди них Том отметил несколько змей, пару угрюмого оттенка лягушек и… себя. Да-да, некоторые решили, что на «вечеринку равенства» будет уместно прийти в маске, очень напоминавшей внешность самого босса. Когда Том увидел первого, кто рискнул так одеться, его это позабавило и даже можно сказать — понравилось, потому что льстило самолюбию. Но когда число таких смельчаков приблизилось к дюжине, подобное начало нервировать.

— Ни ума, ни фантазии, ни чувства меры, — прошептал недовольный Том себе под нос, изучая гостей из своего наблюдательного пункта.

Картина вообще складывалась не слишком веселая — все выглядело серо и тускло, навевало скуку, от которой Том намеревался избавиться, и неимоверно раздражало контрастом между яркой елочкой и унылой людской массой, копошившейся вокруг нее. В студию к Риддлу сначала поднялся Малфой, который по протоколу должен будет сопровождать босса во время выхода к гостям. Несмотря на несомненное старание соответствовать всем высказанным Томом требованиям, не узнать Люциуса было практически невозможно. Снежно-голубого цвета мантия с вычурным расшитым стразами воротником, сомкнувшимся над макушкой, превращала его в узковерхий конусообразный шатер, на удивление весьма точно передававший характер самого Малфоя. Тот тоже постоянно держался так, что походил на бесчувственную льдышку. Лицо закрывала маска, разрисованная тем же узором, что и воротник, а серые глаза, глядевшие на Тома из прорезей, казались искусным дополнением костюма и завершали образ.

— Ты кто? Эверест в снегу? Или порция «Снежка» в кулечке? — Риддл хмыкнул, Люциус не ассоциировался с наркотиком — веселья в нем было маловато. Вот Долохов — другое дело.

— Сосулька, сэр, — сдержанно ответил Малфой и попытался поклониться, но жесткая ткань наряда не позволила ему этого сделать с обычным изяществом.

— Подтверждаешь свое звание скользкого друга?

Риддл не стал дожидаться ответа, потому что в этот момент к ним присоединилась Белла, привлекая к себе максимум внимания. Узнать ее можно было только по мастерски накрашенным огромным выразительным глазам, сверкавшим в отверстиях костюма, представлявшего собой что-то несуразное из гладкого шелка, фасолевидное по форме, грязно-розово-бледно-фиолетового цвета и с зеленой шляпкой на макушке.

— А это что за ху*ня с глазами? — воззрился на нее Том, не понимая — ужасаться ему или смеяться.

— Это недозрелый баклажан, — обиженно всхлипнув, просветила Белла и топнула ножкой в зеленой, под цвет шляпки, туфельке. — Не ярко, не пестро, не живое существо, не объемное… — она еще раз всхлипнула.

— Ладно-ладно, не разводи сырость. Прости, я не узнал баклажан. Наверное, потому что он недозрелый, — Том все же расхохотался, подумав, что и в этом унылом «безобразии», что собиралось на корпоратив, может отыскаться что-нибудь забавное. Его настроение немного повысилось, и, перед тем как спуститься в зал, чтобы поприветствовать начальников отделов и отделений, которые придут с минуты на минуту, он поинтересовался. — Белла, глядя на вот все это, — он широким жестом обвел открывавшийся вид из окна, — тебе не кажется, что лозунгом карнавалу следует выбрать что-то вроде: «Мы мусор в прекрасном мире». Или… «Серость — норма жизни». Где львы и корнуэльские эльфы? Белки сдохли, а пираты утопились?

— Но вы же сказали, что они были слишком яркими. И вообще, — Белла начала сердиться, — это, — она ткнула пальцем в сторону толпившихся внизу сотрудников, — в основном идейная разработка нариков! А что вы хотели? Такая вот у них убогая фантазия! — насмехавшийся баклажан, разводивший руками, смотрелся уморительно, и Том снова рассмеялся. — Вам же не понравились мои лисички и белочки. Вы назвали их детским садом.

— Не я, а Северус, — поправил ее Том.

— Се-ве-рус, — в тоне Беллы чувствовалась прорва презрения. — И где же он? Почему не вертит перед вами задом и не шипит в ухо гадости на всех нас?

— Прекрати истерику. Накажу, — лениво предупредил Том. Он многое позволял Белле, но и ее свободам имелся предел. — Северус присоединится к нам в зале. Он обещал мне сюрприз. Идемте. Я уже вижу черного медведя с гармошкой. Готов поспорить — это Антонин, — Том направился к лестнице с ажурными перилами, которая вела прямо в зал. — И зря ты отменила свой зверинец — они были приличнее этих… ходячих членов. Что? Почему ты фыркаешь, Люциус? Приглядись! — Том, медленно спускаясь по ступеням, махнул на группу в бесформенных хламидах из ткани, похожей на латекс, и с масками в виде чуть вытянутых кверху шаров на головах. — Даже не возьмусь гадать, кого они представляют.

— Это стайка рыбок, — буркнула Белла. — С ними рядом стоит русалка, которая вам понравилась. Разве не видно?

— А, как на мой взгляд, члены, а не рыбки, — Том скривился. — Раз твои девочки в образе фаллосов, то интересно посмотреть, как выглядят мальчики. Изображают задницы или… — Тому пришлось прервать полет своей сексуальной фантазии, потому что они уже приблизились к толпе сотрудников. Его слова могли услышать. Не стоило начинать вечер с оскорблений приглашенных на праздник.

Некоторое время Том был занят тем, что приветствовал своих заслуженных работников, тщательно упакованных в безвкусные карнавальные костюмы. Многих из них он узнавал по голосам, если те не догадались использовать зелье, чтобы замаскировать и этот фактор своей личности. Малфой недолго находился в компании Тома и Беллы. Он отправился за отдельный стол с супругой после того, как она поздравила босса с днем рождения и, проигнорировав запрет на подарки, вручила ему заколку для мантии с изумрудами. Нарцисса Малфой выбрала для себя наряд вьюги — на мантию нашили сотни ленточек от льдисто-голубого и белого до светло-серого и жемчужного цветов.

— Как оборванка, — прокомментировал Том, когда Малфои отошли достаточно далеко, чтобы не слышать его слов. — Будто собаки погрызли ее мантию. Белла, составишь мне компанию? — предложил он Беллатрисе, заглаживая свою резкость по поводу ее внешнего вида. Они заняли места за главным столом, расположенным на невысоком подиуме, откуда неплохо просматривался весь зал. — А вот и Северус, — Том уставился на ступившего в зал «Упивающегося Смертью», следом за которым вошел еще кто-то в костюме мультяшного зайки — он выглядел чрезвычайно ярким и солнечным на фоне остальных гостей. Зеленые штанишки и желтая курточка сочным пятном выделялись в толпе. Том даже дар речи потерял, настолько контрастно смотрелся этот наряд и, как ни странно, заставлял улыбнуться.

— Вот тебе и детский сад, — хмыкнула Белла. — И кто же это у нас такой смелый? Я вроде доходчиво объясняла, в какой цветовой гамме нужно одеваться.

— Так все же признаешь, что эта серость твоих рук дело? — в тоне Риддла не было недовольства, а лишь насмешка, и Белла рискнула дерзко ответить:

— Я строго придерживалась ваших указаний, папочка.

— Не думал, что ты воспримешь все так буквально. Согласись — мрачно вышло. А зайка миленький… или миленькая. Вполне прилично смотрелись бы рядом твои белка и треххвостая лиса, — Том немного печально вздохнул. — Зато у меня теперь нет ни малейших сомнений, кто получит обещанный мной приз за костюм… и за смелость.