Магия сказок (гет)

— Будь неладен этот Малфой! — громко шипела Грейнджер, несясь по коридорам Хогвартса в сторону своей комнаты. — Даже сейчас, семь лет спустя, он всё такой же идиот! Хотя, с чего бы это ему вдруг меняться, идиотам это не под силу.

Тут, наверное, стоит сделать небольшое лирическое отступление и сообщить, о чём, собственно, речь, и почему Гермиона, по натуре своей спокойный и уравновешенный человек, шипит на весь Хогвартс. Вот уже полгода, как Гермиона Грейнджер вернулась в школу волшебства и проходила стажировку у Северуса Снейпа. Покинув Хогвартс семь лет назад, она решила выбрать своей специальностью Зелья. Поступила в Магический Институт Зельеваров и закончила его одной из лучших учениц выпуска. Но, чтобы претендовать на хорошую работу, в том числе и в качестве преподавателя в любой магической школе, требовалось ещё один год пройти в учениках для получения необходимых рекомендаций у признанного дипломированного зельевара, коим Снейп и являлся. И он почему-то согласился её взять. Когда Гермиона оправляла письмо, она сомневалась, нужно ли — ну, зная-то Снейпа, но всё равно послала для успокоения души. Ведь лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал, и мучиться вопросом, а что бы могло выйти. Получив письмо с его согласием взять её стажером на год, она целых три часа просидела, ошеломленно уставившись на него. На протяжении последующих двух недель сборов Гермиона спрашивала у Джинни, всякий раз подсовывая подруге под нос листок, не померещилось ли ей. В общем, к тому моменту, когда всё было собрано, а Гермиона была доставлена друзьями к Хогвартс-Экспрессу, Джинни была на грани коллапса или, проще говоря, обычного нервного срыва. В связи с этим ей уже не терпелось отправить, наконец, подругу восвояси, вернуться домой и выпить чашечку зелёного чая для успокоения. И Гермиона отбыла, испытывая при этом такой спектр эмоций, что перечислять замучаешься.

Прибыв в Хогвартс и увидев родные стены, в которых прошло её детство и юность, в которых она постигала азы взросления и где она столько пережила вместе с друзьями, Гермиона, конечно, расчувствовалась и прослезилась. А встретив своего бывшего декана, так вообще разревелась. Проболтали они тогда с Минервой весь вечер, вспоминая ушедшие дни. Утро, однако, преподнесло ей сюрприз, причём не самый приятный: первым, с кем она столкнулась, идя на завтрак, был Малфой. Вот уж кого-кого, а его она вообще здесь увидеть не ожидала. Однако именно с ним Гермиона столкнулась в коридоре перед Большим залом. Хорёк Малфой совсем не изменился — такой же белобрысый, тощий и долговязый, с противной ухмылкой на лице. Может, она предвзято к нему относится — нет (положа руку на сердце), конечно, предвзято, чего уж там отрицать, но последующие полгода, проведённые с ним под одной крышей, подтвердили, что Малфой как был хорёк хорьком, так им и остался.

Все эти довольно непростые месяцы Малфой донимал её своим вниманием, будь он трижды неладен. Сначала он просто поддевал словами, затем стал преследовать в коридорах, донимая какими-то нелепыми оскорблениями и грязными намёками. Мало того, что Снейп ей не давал спуску, и она была под постоянным прессом давления от общения с ним, так ещё и этот на её голову свалился. И почему только слизеринец выбрал преподавание в Хогвартсе? Пусть и квиддича, но на него это совсем не было похоже. Хотя Гермиона слышала, что он тут всего на год, и это что-то вроде возврата долга Снейпу — на следующий год тот найдёт постоянного учителя. Гермиона фыркнула: «Тоже мне, учитель! Аристократ недоделанный! Сидел бы дома, проматывал папенькины деньги».

А говорить что-либо про Снейпа смысла особого нет, но, если вас интересует, то он тоже не изменился. Все такой же — весь в чёрном, хмурый, необщительный, дотошный педант. Хотя тут она, конечно, тоже немного предвзята. Он по-прежнему является преподавателем Зелий, а также занимает пост директора. Но к следующему году планирует оставить за собой только старшие классы и директорские обязанности, а для младших ищет нового преподавателя Зельеварения и, возможно, должность будет за ней — если она очень постарается. Добавить больше к этому нечего. Ну, разве только то, что временами Снейп на неё странно смотрит, когда думает, что она не видит. И эти его взгляды каждый раз вызывают у Гермионы толпу мурашек. Правда, иногда ей кажется, что это не мурашки ужаса, а какие-то совершенно другие, однако углубляться в анализ мурашек от взгляда Снейпа она себе запрещает. И не спрашивайте почему, ответа на этот вопрос всё равно нет.

Итак, закончим отступление и вернёмся, наконец, к спешащей в свои комнаты Гермионе. Ей срочно нужно было прополоскать себе рот — этот мерзкий хорёк только что зажал её в коридоре и попытался засунуть ей в рот свой язык. К слову сказать, он очень длинный, холодный и слюнявый. Откуда такие подробности? Да потому что удалось ему это! Ну не равны их силы в рукопашной, поэтому зажал и засунул! За что был безжалостно укушен и сейчас воет там же в углу, а она с чувством отмщения несётся полоскать рот. Нет, не подумайте, она не ханжа и внимание мужчин любит, как и целоваться, хотя последний год был загруженным, и ей было немножко не до этого... Но не с Малфоем же, всё не до такой степени плохо.

И тут Гермиона со всего маха врезалась в кого-то. Книга, которую она прижимала к груди во время всего своего спринтерского забега, выпала у неё из рук, да и сама гриффиндорка начала вслед за ней приближаться к полу.

— Какого Мерлина, вы несётесь, словно ужаленная в зад мантикора?! — прорычал Снейп (а это был именно он), пытаясь также не упасть и чисто инстинктивно ловя бесноватую Грейнджер.

Но, к сожалению, упали все трое: и книга, и Гермиона, и Снейп.

— Простите, сэр, я вас не заметила, — Гермиона попыталась подняться, но тело пока бунтовало и не слушалось, шок и удар об Снейпа были достаточно сильными.

— Мисс Грейнджер, вам лучше исчезнуть, пока я не встал, иначе вам не поздоровится.

— Да, сэр. Конечно, сэр. Мне очень жаль, сэр! — выпалила Гермиона.

С невероятным усилием она поднялась на ноги. Нужно забрать книгу и покинуть Снейпа — тот сидел с задравшейся на голову мантией — и будет лучше, если этот неловкий момент он переживёт один, как он, собственно говоря, и хочет. Гермиона оглянулась в поисках книги. Та лежала всего в паре шагов, но, как назло, рядом со Снейпом. Книга раскрылась и светилась странным светом, оба одновременно протянули к ней руки и…

* * *

— Доченька, иди ужинать! — донеслось до гриффиндорки.

Гермиона резко села на кровати. Книга! Та, что ей подарили на Рождество Гарри и Рон! В открытке, приложенной к подарку, значилось, что это обычная магловская книга сказок, которую купил Гарри. Друзья над ней поколдовали, чтобы она ожила. Гермионе они обещали, что вместо обычного текста персонажи в ней будут двигаться и разговаривать, переживая сюжет сказки. Подарок необычный (уж от ребят-то такой фантазии она точно не ожидала!), но очень приятный, сказки она любила, в них было особое очарование. Однако посмотреть и убедиться Гермиона так и не успела, подарок она получила как раз перед инцидентом с Малфоем. Последнее, что она помнит — книга светилась, и когда девушка коснулась её, все пропало. И теперь она тут, похоже, в самой книге: «Я их убью! Специалисты, соплохвоста им за шкирку! Интересно, попал ли сюда Снейп, ведь он тоже коснулся… »

— Изольда…

Поднявшись, Гермиона побрела на кухню, но, почуяв аппетитные запахи, ускорила шаг. Желудок требовательно заурчал.

— Давай, садись, милая, — женщина добродушно улыбнулась, ставя перед ней тарелку с чем-то аппетитным, на вид напоминающим мясное рагу.

— Спасибо… мама, — прозвучало немного натянуто.

Сев за стол, она принялась за еду, поглядывая на женщину, сидящую перед ней, и пытаясь рассмотреть её получше. Лицо у неё было приятное, очень светлое и доброе, похоже, его никогда не покидала улыбка — это было заметно по небольшим морщинкам у рта. Одежда ничем не отличалась от наряда Гермионы, разве что расцветкой.

Отодвинув от себя пустую тарелку, Гермиона замялась, не зная, что ей делать и говорить дальше.

— Вкусно? — избавила её мама от необходимости придумывать что-то.

— Да, очень! — улыбнулась она в ответ. — М-м… мам, скажи, а ты не видела здесь человека… — Гермиона запнулась, думая, как лучше описать Снейпа, — ...темноволосого человека, с таким суровым взглядом, в тёмной одежде, и нос у него ещё… — она старательно изобразила рукой крючок напротив своего маленького носика, — ...такой большой, — хотя, судя по всему, и у Снейпа могла смениться одежда, запоздало подумала Гермиона.

Женщина удивлённо посмотрела на неё:

— Нет, не видела. А почему ты спрашиваешь? Он что, к тебе приставал? — она охнула и привстала, перегибаясь через стол и ближе наклоняясь к девушке. — Тебя что, кто-то хотел обидеть?! — требовательно спросила она. — Нужно сказать дяде Зигфриду!

— Да нет, нет! — поспешила заверить её Гермиона. — Он меня не обижал. Просто… просто я ловила бабочек, и… В общем, он много знает о бабочках, и я хотела бы ещё раз с ним поговорить, — уже сказав это, Гермиона вяло подумала, что вранье вышло ужасное.

— Красная Шапочка, ты же знаешь, нельзя разговаривать с незнакомцами! — назидательно сказала женщина. — Мало ли, что это за человек, и мало ли, что может случиться, — сурово добавила она, погрозив пальцем.

— Извини… мама, — Гермиона опустила голову, сама не понимая, почему чувствует себя виноватой. — Но он показался мне хорошим человеком… и добрым, — она мысленно скривилась от той характеристики, которую выдала зельевару.

Это Снейп-то хороший и добрый? Нет, он, конечно, не монстр, но и до добродетели ему далеко. Хотя, в любом случае, появись он сейчас, она была бы искренне ему рада.

— Нет, милая, я не встречала этого человека. Может, он путешественник, и просто шёл мимо, — женщина принялась убирать со стола.

— Я помогу! — Гермиона вскочила и стала помогать собирать тарелки.

— Спасибо.

Собрав и вымыв посуду, женщина вытерла руки о фартук и ласково потрепала Гермиону по голове:

— Сейчас до лущим горох и пойдём спать, — сказала она и направилась к двери.

Гермиона поспешила за ней. Выйдя на улицу, они направились к сараю, внутри женщина взяла бадью с горохом и указала девушке на пустую миску, стоящую рядом.

— Возьми её, пожалуйста, и пойдём на крыльцо, там сидеть-то поприятней будет.

Подхватив миску, Гермиона снова вышла во двор и, подойдя к крыльцу, расположилась на ступеньках. Поставив ведро на ступеньку между собой и дочерью, женщина взяла горсть стручков и принялась аккуратно их вскрывать, бросая горошины в миску. Проследив за её действиями, Гермиона осторожно взялась за дело. Монотонная работа действовала успокаивающе, и все проблемы и события текущего дня отступали на задний план, уступая место внутреннему умиротворению. Легко вздохнув, девушка подняла глаза, любуясь закатом. Багряное солнце опаляло верхушки деревьев, постепенно прячась за ними.

— Погода завтра хорошая будет, — довольно сказала женщина, — солнце вон какое красное, яркое.

Гермиона кивнула, продолжая любоваться закатом.

— Ты подумала о нашем вчерашнем разговоре?

Гермиона опустила глаза. О чём речь она понятия не имела, как, в общем, и что ей надо было ответить.

— Милая, я, конечно, тебя не тороплю, но решать всё равно придётся!

Гермиона кивнула, а что ещё можно сделать в такой ситуации, когда понятия не имеешь, о чём с тобой могут разговаривать? Даже зная сказку, она не представляла, про что говорит женщина и о чём идёт речь.

— Я бы посоветовала тебе выбрать Ганса, Фердинанд-то ни одной юбки не пропускает, да и не нравится он мне, с таким мужем намаешься. А Ленхен слишком молод, вы хоть и ровесники, но дитя он ещё не оперившееся. Мальчики, они, знаешь, от девочек-то отстают в развитии, как в умственном, так и в эмоциональном. Так что Ганс — лучший выбор, но решать в любом случае тебе.

Гермиона снова кивнула. Сказать ей по-прежнему было нечего. Если ей не показалось, её замуж выдать хотят? Интересный поворот в сюжете!

— Через пару деньков парни придут к нам обедать, и было бы не плохо, если бы к тому времени ты приняла решение. Пора начинать взрослую жизнь, а то ты как маленькая у меня, все своих бабочек ловишь целыми днями! — она ласково улыбнулась дочери.

Гермиона улыбнулась в ответ, надеясь, что выберется отсюда раньше, чем её выдадут за какого-то Ганса, Фердинанда или Ленхена.

Удовлетворенно кивнув, женщина снова принялась за лущение, тихонько напевая себе под нос какую-то красивую мелодию и больше не отвлекалась на разговоры, чему Гермиона была несказанно рада. Закончив работу, женщина довольно прихлопнула в ладоши и подхватила миску с горохом.

— Спасибо, что помогла, милая, а то одна бы я долго сидела. Иди спать, я сама всё тут уберу.

Встав, Гермиона отряхнула руки и поднялась по крыльцу.

— Спокойной ночи, мама!

— Спокойной ночи, доченька! — тепло улыбнувшись ей, женщина развернулась и пошла к сараю.

Вернувшись в свою комнату, Гермиона открыла небольшой комод и поискала что-нибудь похожее на ночную рубашку. Найдя искомое, она переоделась и легла в кровать. Не успела голова коснуться подушки, как гриффиндорка тут же заснула.