Мародёры-младшие (гет)

С самого утра в Министерстве Магии было многолюдно в связи с тем, что сегодня должны были объявить имена новых членов Совета при министре. Часть волшебников представляли собой неравнодушных к политике, которым суждено было толпиться в атриуме, ожидая новостей. А к голосованию были допущены избранные маги, которые внесли в общество весомый вклад или те, что занимали высокие посты в министерстве.

Сириус в этом людском потоке чувствовал себя как рыба в воде, то и дело встречая знакомых, с каждым из которых он умудрялся перекинуться парой слов. Когда время стало поджимать, Блэк изловчился незамеченным протиснуться сквозь толпу на черную лестницу, где блаженно выдохнул, на пару секунд прислонясь к закрытой двери. Сегодня на нем была фирменная аврорская мантия, которой он в обычные дни пренебрегал, а на груди поблескивали знаки отличия. Сейчас Сириусу предстояло спуститься на последний этаж — да, весьма приличное расстояние, но он был в прекрасной физической форме, поэтому спуск вниз воспринимал, как легкую разминку. Он уже спустился на один пролет, когда услышал, как позади него открылась дверь, впуская шум множества голосов. Вскоре дверь вновь закрыли, и в тишине до него донесся елейный голос заместителя министра.

— Вам нужен последний этаж, мистер Батлер. Я уж поеду на лифте, сами понимаете, возраст…

— Нынешний министр всего на два года младше вас, и наравне с рядовыми аврорами недавно успешно прошел всю полосу препятствий, — с презрительной ухмылкой на губах едко заметил Сириус, поднимаясь обратно, чтобы лицом к лицу встретиться с Фаджем и Батлером.

Заместитель министра встретил его кислой миной, которая без слов говорила о том, что он не рад видеть аврора Блэка. А вот лицо Лео Батлера светилось искренней радостью встречи, несмотря на то, что он явно находился здесь не очень законно, и Сириус вполне мог помешать его планам.

— Мистер Блэк, доброе утро! — жизнерадостно поздоровался Лео. — Тоже решили воспользоваться черной лестницей?

— Да, захотелось добраться до зала в тишине, — вполне миролюбиво ответил Сириус, протягивая руку, чтобы поздороваться с Батлером.

— А я, как видите, несколько нарушаю правила, — Лео обаятельно улыбнулся. — Через лифты пускают только официальные лица, а я таковым не являюсь, но очень хочу попасть на заседание.

— Тогда идемте, иначе мы рискуем опоздать, — Сириусу всегда нравились бунтари, каким был он сам, поэтому он был не против незаконного проникновения Лео на сие мероприятие.

Фадж тут же просочился обратно в шумный атриум, а Сириус и Лео направились вниз.

— Отчего же вам так захотелось попасть на заседание? В принципе, там не будет ничего интересного — всего лишь подсчет голосов и процедура принятия новыми членами Совета своих обязанностей, — Сириус слегка поморщился при этих словах — будь его воля, ноги бы его на этом заседании не было.

— Все просто, — улыбнулся Батлер. — Мой друг — один из кандидатов, я хочу его поддержать.

— И кто же ваш друг, если не секрет? — Сириусу было не очень-то интересно, но раз уж так вышло, что они спускались вместе, он решил поддержать беседу.

— Какой тут секрет, — рассмеялся Лео. — Грех скрывать такого прекрасного друга, как Люциус Малфой!

Сириус бросил мимолетный взгляд на Батлера, стараясь не выдать своего удивления, а Лео тем временем продолжал.

— Я поддерживаю его идеи, а то, какую помощь он оказывает различным учреждениям, просто восхищает меня! Я даже думаю тоже податься в политику, так вдохновился его примером…

Сириус сказал ему в ответ что-то банальное, обдумывая услышанное. Лео моложе его, а значит, гораздо наивнее. Похоже, он правда поверил во все эти идеи Малфоя, которые заключались в том, чтобы помогать бедным, но и не забывать о благородных представителях чистокровных семей, которые и занимались этой благотворительностью. Судя по всему, неопытный Леонард Батлер не видел подтекста, который крылся за сладкими речами Люциуса: тот лишь завуалировано предлагал низшим слоям поклоняться элите, которая взамен на это поклонение давала им милостыню. И еще неизвестно, какие законопроекты протащит этот бывший Пожиратель, оказавшись в Совете. Сейчас Сириус про себя молил Мерлина не дать Люциусу оказаться среди двух счастливчиков, имена которых назовут на сегодняшнем заседании. Однако вслух Блэк не стал выражать свою антипатию к Люциусу Малфою — сейчас было важнее выслушать все, что скажет Батлер.

— Кстати, я слышал, что некто Энтони Нотт также выдвинул свою кандидатуру, — осторожно заметил Лео. — Если я не ошибаюсь, он был Пожирателем смерти…

— Как и ваш друг Люциус, — с улыбкой ответил Сириус, все же не удержавшись.

— Но Люциус перешел на другую сторону в конце войны! — горячо возразил Батлер.

«Ага, когда понял, что его дражайшему Лорду скоро придет конец», — добавил про себя Сириус.

— Я читал, что он здорово помог Ордену Феникса, да и сам Альбус Дамблдор выступал в его защиту. А вот Нотт, хоть и был оправдан, высказывает такие взгляды, от которых мороз по коже!

— Мистер Батлер, в Совете всегда должно быть равновесие сил, — как можно более нейтральным тоном принялся объяснять Сириус. — А в связи с тем, что летом Совет покинул как раз представитель радикалов, то будет вполне логичным взять на его место мистера Нотта.

«Да, прекрасно будет, если они попадут в Совет оба», — мрачно заключил про себя Сириус. Нотт хотя бы выступал в открытую, а от этого скользкого гада Люциуса всего можно ожидать.

У входа в зал Лео уже поджидал Фадж, и Сириус с облегчением оставил их, пройдя на свое место, находившееся в первых рядах, а его соседом был Грюм, который уже давно находился здесь, внимательно наблюдая за окружающими.

— Я так понимаю, этот красавчик — мистер Леонард Батлер? — поинтересовался Грюм.

— У него что, на лбу написано? — усмехнулся Сириус, поворачиваясь к Грюму.

Его встретил внимательный настоящий глаз Грюма, а искусственный лихорадочно крутился в глазнице, вызывая у Сириуса неприятное ощущение.

— Птички напели, что Фадж собрался его провести на заседание.

— Какое тебе дело до Батлера? — хмуро спросил Сириус.

— До Батлера — абсолютно никакого, а вот за Фаджем нужен глаз да глаз.

— В таком случае, у тебя с этим проблем возникнуть не должно, — усмехнулся Сириус. — Ты уже проголосовал?

— Еще бы, я тут уже битый час торчу, — проворчал Грюм, а его волшебный глаз в этом момент сделал резкий поворот.

— Тогда я пойду проголосую, а то, судя по часам, осталось мало времени.

Сириус встал со скамьи и еще раз посмотрел на красивые песочные часы, которыми для избирателей было отмеряно время для голосования. Блэк быстренько чиркнул зачарованным пером в графе «Против всех» и с широкой ухмылкой бросил бумажку в волшебный кубок. Вернувшись обратно, он услышал от Грюма подробный отчет о том, кто и за кого проголосовал — не зря же он тут провел столько времени.

— А вот и Снейп явился, — глаз Грюма теперь смотрел прямо перед собой, и Сириус повернул голову налево, чтобы увидеть ненавистного Нюниуса.

— Тут к провидице не ходи, итак ясно, кому он отдаст свой голос, — проворчал Блэк.

— Неа, — покачал головой Грюм. — Отдал голос за Тернер.

— Интересно, хотя, с другой стороны, это он предупредил Дамблдора, что Малфой выставит свою кандидатуру…

— Предупредил? Да к этому моменту уже половина министерства об этом знала.

— Ты так говоришь, потому что не доверяешь Снейпу, как и я, собственно, — усмехнулся Сириус, провожая Снейпа взглядом — тот, проголосовав, тут же покинул зал.

— Да, не доверяю, — громче, чем надо, прорычал Грюм. — Как не доверяю всем этим оправданным Пожирателям — Малфой, Нотт, Макнейр, Паркинсон, Крэбб, Гойл…

— Можешь не продолжать, я знаю эти списки наизусть, — оборвал его Сириус.

В этот момент голосование закончилось, и кубок озарился вспышкой глубокого синего цвета, после чего из него выпрыгнули результаты, изучением которых тут же занялись несколько человек.

— Как пить дать, Малфой попадет в совет, ну а вторым, думаю, будет Тернер — в Совете должна быть еще одна женщина, — высказал свои предположения Грюм.

— А ты не думаешь, Грозный Глаз, что Малфой и Нотт пробьются в Совет оба? — тихо спросил Сириус, наклонившись поближе к своему начальнику.

— Рехнулся совсем, что ли? — рыкнул на него Грозный Глаз, а сидевшие рядом волшебники начали кидать на них любопытные взгляды. — Это невозможно.

— Дамблдор приходил? — Сириус поспешил сменить тему, видя, как Грюм начинает злиться.

— Он проголосовал одним из первых, как мне сообщили. Старый пройдоха продолжает делать вид, что отошел от политики после поражения Лорда, но мы-то знаем, что это не так.

Грюм хотел сказать еще что-то насчет Дамблдора, но в этот момент со своего места поднялся Руфус Скримджер, и в зале тут же воцарилась тишина. Фадж с таким важным видом, словно его назначили самим министром, передал Скримджеру окончательные результаты голосования. Сириус не удержался от смешка, который привлек внимание заместителя министра, вмиг побагровевшего от гнева.

— Что, Блэк, совсем плохо с выдержкой? — на этот раз шепотом поинтересовался Грюм. — Я тебя в последний раз предупреждаю — не зли Фаджа, кто знает, как сложится ситуация через год, когда будут выборы министра.

Сириус вмиг помрачнел, представив себе Фаджа на месте Скримджера. Плакала тогда его аврорская карьера, и должность начальника «шпионского» отдела, как его всегда шутливо называла Алекс. Сириусу очень нравилась именно эта позиция в Аврорате, и ни на какую другую он бы ее не променял. Занять место Грюма было весьма заманчиво, но Блэк к этому не стремился, хотя его все и называли за глаза протеже Грозного Глаза.

Тем временем министр уже закончил вступительную речь и приступил к самому важному.

— Большинство голосов получил мистер Малфой! — громким голосом объявил министр. — Поздравляю, Люциус, — добавил он от себя, но в его взгляде была сталь: Скримджер был одним из тех, кто мечтал засадить Малфоя в Азкабан в свое время.

— А вторым стал… — эта короткая заминка и удивление, пусть и ненадолго, скользнувшее по лицу министра, не предвещало ничего хорошего. — Энтони Нотт.

В зале зазвучали аплодисменты, довольные Малфой с Ноттом переглянулись и поднялись с мест, чтобы подойти к Скримджеру, а Грюм вцепился в локоть Сириуса.

— Немедленно отправь весточку Дамблдору. Не к добру это.

* * *

— Это немыслимо, — вымолвил какой-то старшекурсник, сидевший неподалеку от Гарри и Алекс. — Два бывших Пожирателя стали членами Совета…

Почти все в школе сегодня обсуждали главную новость, которая к обеду дошла до старого доброго Хогвартса. Большинство гриффиндорцев кидали в сторону слизеринского стола ненавистные взгляды, где Малфоя и Нотта младших чествовали так, словно это они победили на выборах.

Гарри на все происходящее лишь хмурился, но никакой реакции от него не последовало, что объяснялось весьма просто: сегодня Вуд раздал членам команды новую стратегию, изучением которой Поттер занимался даже во время еды. Гермиона, глядя на него, качала головой. Алекс готова была поклясться, что гриффиндорская зазнайка думает о том, что Гарри стоило бы проявлять такое рвение в учебе. Самой ей было просто некуда себя деть: в сборную по квиддичу она не попала, политика ее раздражала, а больше сегодня поговорить за столом было не о чем, поэтому Алекс тупо уставилась на слизеринцев.

Вот сидит Тео Нотт, и его лицо светится самодовольством, а Драко в нескольких метрах от него тщательно старался сохранить непроницаемее выражение на лице, которое остальным могло показаться высокомерным. Алекс считала, что хорошо знает Драко, и она думала, что ему не нравится это всеобщее внимание, которое привлечено к нему, благодаря успеху его отца.

К вечеру Алекс и вовсе готова была лезть на стенку от тоски. Вуд с командой оккупировали часть гостиной, где они яростно обсуждали новую стратегию, которая пришлась не по душе охотникам, так что о Гарри этим вечером можно было забыть. Драко тоже был занят, потому что в подземельях устроили вечеринку, и он был обязан на ней присутствовать. Поэтому Алекс уже рано вечером устроилась в спальне за плотно задернутым пологом, чтобы никто из соседок ее не доставал. Она читала скучнейшую Историю Магии, надеясь, что сон от такого чтения сморит ее быстро и ей не придется слушать глупые разговоры Парвати и Лаванды, которые пока еще не вернулись. Однако стоило Алекс отложить книгу и блаженно сомкнуть веки, как она услышала звук шагов, а в следующий миг до нее донесся голос Лаванды.

— А еще мама обещала прислать то средство, которое придает волосам красивый блеск.

— Это которое рекламировали в «Ведьмополитене»? — восхищенно уточнила Парвати.

— Да, — подтвердила Лаванда. — Ты уже приготовила валентинки?

— Да, а ты? — Парвати глупо захихикала.

— Меня сейчас стошнит, — тихо пробормотала Алекс, закрывая голову подушкой, чтобы больше ничего не слышать.

— Конечно, — Лаванда тоже хихикнула. — Покажешь мне свои?

— Да, а ты свои.

Послышался звук выдвигаемых полочек, а Алекс поняла, что уже задыхается под подушкой и отпихнула ее в сторону, смирившись с тем, что придется слушать эту болтовню.

— Ого, вот эта у тебя самая красивая, — донесся до Алекс голос Лаванды. — Для кого она?

— Можешь прочитать, — смущенно ответила Парвати.

— Для Малфоя? — удивленно воскликнула Лаванда. — Тебе нравится Малфой?

Алекс напряженно стиснула подушку.

— Да, по-моему, Драко — самый симпатичный мальчик в школе. И он не ведет себя так, как некоторые — Симус мне вчера мантию поджог в попытках обратить на себя мое внимание!

— Драко слишком смазливый, — прыснула Лаванда.

— Твой Гарри тоже смазливый! — громко возразила Парвати.

Алекс резко села на кровати — так она была права в своих подозрениях насчет Лаванды!

— Тише ты! — зашипела Лаванда на свою подругу.

— Что тише, тут все равно никого кроме нас нет. Ты же знаешь, что Алекс раньше полуночи никогда в спальню не приходит, и эта заучка тоже допоздна сидит в гостиной.

Лаванда проворчала в ответ что-то неопределенное.

— И вообще, когда ты наконец признаешься Гарри, что он тебе нравится? — спросила Парвати, но уже гораздо тише, так что Алекс пришлось переползти на самый край кровати.

— А сама-то собираешься лично признаться Малфою? То-то валентинка анонимная! — ехидно прошипела Лаванда.

Теперь настала очередь Парвати что-то смущенно ворчать вместо ответа.

— Я решила, что нужно начать больше общаться с Гарри, ну, для начала. Он же ни на кого, кроме своей драгоценной Алекс, не смотрит!

От возмущенного тона Лаванды Алекс передернуло, и ей надоело слушать этот бред, поэтому она с головой накрылась одеялом и постаралась не обращать внимания на их разговор. К счастью, вскоре ее сморил сон, но перед этим Алекс успела пообещать себе расквитаться с теми, кто испортил ей вечер.

* * *

— С днем Святого Валентина! — прозвенел противный девчачий голосок прямо над ухом Алекс, и она раздраженно прошипела что-то себе под нос.

— Чего ты там бормочешь? — переспросил Гарри, который увлеченно читал очередное послание, доставленное ему маленьким купидончиком, которые сегодня носились по всему замку.

— Ничего, — почти простонала в ответ Алекс, когда неподалеку от них послышалось отвратительное пение музыкальной открытки. — Это самый идиотский праздник на свете.

— Брось, душка, ты так говоришь, потому что еще маленькая, — ласковым тоном сказала Аманда, одна из старост, садясь рядом. — Вот вырастешь, начнут тебе навиться мальчики…

Гарри в этот момент очень громко рассмеялся, весело глядя на Аманду.

— Извини, Фостер, просто я не представляю себе Алекс, которая будет носиться за парнями по всему замку подобно остальным, — последние слова он сказал с некоторым презрением и вернулся к изучению своих валентинок.

— Он уже слишком избалован вниманием, — покачала головой Аманда, накладывая себе еду в тарелку. — Вырастет самодовольным павлином.

Алекс смотрела на Аманду, скептически приподняв брови, в недоумении от того, что с ней разговаривают на такую тему.

— Я думаю, Фостер, что это не твое дело, — наконец изрекла она и потянулась к коробке конфет, которую ей прислали анонимно, приложив лишь записку, которую Алекс даже не заметила, если бы не Аманда.

— Ой, а от кого такие дорогие конфеты?! — она восхищенно уставилась на коробку. — От твоего папы, да?

— Не знаю, вряд ли, — пожала плечами Алекс, отправляя в рот первую конфету.

— Смотри, тут же записка есть! — Аманда проворно схватила кусочек пергамента, развернула его и ахнула. — «Я очень тебя люблю», — зачитала она вслух и требовательно посмотрела на Алекс. — Кто же он? — спросила она, не дождавшись никакой реакции.

— Откуда я знаю? Насколько я поняла, там не было подписи, — Алекс уже начинала злиться.

— Это понятно, но у тебя же есть предположения? — Аманда наклонилась к ней совсем близко и заглянула ей в глаза.

— Нет у меня никаких предложений и вообще, отстань от меня! — достаточно громко для того, чтобы многие повернули свои головы в их стороны, сказала Алекс.

Она демонстративно встала, велела Гарри подвинуться и пересела. Аманда лишь пожала плечами, вернула записку на место и вернулась к своей тарелке. Драко едва сдерживал смех, глядя, как Алекс достала эта девчонка. И он был страшно доволен, что она открыла коробку конфет, присланных им. Драко не удержался от мечтательного вздоха, и Блейз, сидевший рядом, заинтересованно проследил за направлением его взгляда.

— Драко, ты чего? — он вопросительно посмотрел на друга.

— А? — Драко поспешно отвел взгляд от гриффиндорского стола и посмотрел на Блейза.

— Чего ты уставился на гриффиндорцев?

— Да, там у них какой-то шум был…

— У них всегда шум, — усмехнулся Блейз, хотя в этот день шумно было даже за их столом. — Я имею в виду, почему ты смотрел на гриффиндорцев таким взглядом?

— Каким таким? — Драко решил, что лучше всего будет прикинуться, что он не понимает, о чем идет речь.

— Драко, не притворяйся!

— Ну, задумался я немного, — Драко улыбнулся. — Видишь у Блэк конфеты?

Блейз кивнул.

— Я их очень люблю, так что смотрел я не на гриффиндорцев, а на коробку конфет…

— Тебе стоит отправить им валентинку, — сказал Блейз, посмеиваясь.

Драко фыркнул от смеха, радуясь, что Блейз поверил в такую глупость. Вдруг перед ним опустилась школьная сова и важно протянула лапу с привязанной к ней запиской. Драко быстро отвязал ее и развернул, закрывая содержание рукой от любопытного Блейза.

— Что, любовное послание? — усмехнулся Блейз.

Но Драко его уже не слышал, потому что таких посланий он еще не получал.

«Драко, давай встретимся в штабе после завтрака, надо поговорить.

Алекс»

Конечно, не любовное послание, но записка, подписанная только Алекс… У Драко были подозрения, что Гарри не будет на этой встрече. Так зачем же она его позвала? Вряд ли за тем, чего бы хотел сам Драко.

Ему с большим трудом удалось улизнуть от однокурсников, которые собрались прогуляться в это солнечное воскресенье, пока не началась оттепель, и окрестности Хогвартса не превратились в сплошное болото. Драко уже спешным шагом подходил к штабу, когда сзади в него кто-то почти врезался.

— Еле догнала, — радостно возвестила Алекс, буквально повиснув на нем. — Пошли быстрее зайдем в штаб, пока никого вокруг.

Она потянула его за руку, и Драко решил, что она ударилась головой и перепутала его с Поттером. В штабе Алекс поделилась с ним конфетами, который он сам же ей и прислал, и принялась объяснять причину этого спешного собрания.

— У мальчишек шахматный турнир, Гарри сейчас как раз играет с Роном, поэтому он нам не помощник, — объяснила она и затем вкратце пересказала подслушанный вчера разговор в девчачьей спальне.

— Сам понимаешь, эти две ведьмы меня ужасно взбесили, так что я решила как-нибудь им насолить. Лаванде сейчас итак паршиво, потому что у Гарри в голове только квиддич и шахматы, а вот Парвати…

Алекс посмотрела на Драко, хитро сощурив глаза.

— В общем, не мог бы ты попросить Парвати встретиться с тобой?

— Что? — у Драко челюсть отвисла от такого предложения.

— Что слышал. И ты должен пригласить ее на свидание, — Алекс скорчила рожицу, словно это слово далось ей очень тяжело. — Но ты не должен прийти!

— И это твой гениальный план мести? — Драко с подозрением посмотрел на нее.

— Слушай, я не хочу придумывать какой-то заумный план, потому что не считаю, что Парвати того стоит. Поверь мне, ей будет достаточно и того, что ты позовешь ее на свидание и не придешь. Поэтому я и хочу, чтобы ты сделал это лично, чтобы она не подумала, будто это кто-то другой подшутил.

— Хорошо, допустим, я согласен, хотя я все еще считаю это полным бредом. И как ты себе представляешь это — я подхожу к гриффиндорскому столу во время обеда и приглашаю Патил на свидание? Что за бред, Алекс?

«Я бы лучше пригласил тебя», — добавил Драко про себя, не сводя с нее глаз. Возможно, некоторые и не считали ее за девочку, особенно последнее время, потому что она стала одеваться в мешковатую одежду и вообще почти перестала следить за собой, но Драко видел ее совершенно другой. Вот, она откинула волосы назад и смотрит на него своими нереальными синими глазами, обрамленными густыми ресницами, на щеках легкий румянец, рот чуть приоткрыт, потому что сейчас она раздумывает, что бы сказать ему в ответ.

— Мерлин, Драко, мы сейчас что-нибудь придумаем!

Видимо, в этом ей все же нужна его помощь, Драко притворно вздохнул и уселся в кресло — на самом деле, ему было очень приятно провести с ней какое-то время наедине. И сработались они вместе неплохо, потому что вскоре оба выходили из штаба, многозначительно переглядываясь и ухмыляясь.

* * *

Алекс постаралась сделать так, чтобы они с Гарри шли как можно ближе к Лаванде и Парвати — вышло так, что девочки почти наступали им на пятки, и это был идеальный вариант. На пороге Большого зала Алекс встретилась взглядом с Драко и едва заметно ему кивнула. Малфой ухмыльнулся и поспешил оказаться как можно ближе к гриффиндорцам, когда они входили в Большой зал. Именно в этот момент, пока гриффиндорцы еще не дошли до своего стола, над их головами разорвалось слишком много хлопушек с конфетти и все вокруг заволокло туманом из разноцветных блесток. Если бы Драко и Алекс в этой суматохе не нужно было быстро действовать, они бы могли заметить, что зрелище получилось красивое. Но Алекс в это время резко подалась назад, словно испугавшись, и оттолкнула Парвати от Лаванды, а Драко в этот момент оказался рядом с Парвати и прошептал ей на ухо заученные еще утром в штабе слова. Конфетти в воздухе стало уже меньше и, когда Драко отстранился от Парвати, она смогла рассмотреть мальчика, назначившего ей первое в ее жизни свидание. Малфой еще и очаровательно улыбнулся, отходя к своему столу, а Парвати застыла на месте, глядя ему в след.

— Парвати, прости, я на тебя налетела, — принялась извиняться Алекс.

— Да ничего, — улыбнулась она. — А где Лаванда?

Алекс ухмыльнулась про себя — конечно, сразу побежит все рассказывать подружке. Она посмотрела в ту сторону, где должна была быть Лаванда и не поверила своим глазам. Видимо, когда хлопушки взорвались, Гарри, как и она, отскочил назад, но только действительно от неожиданности, и сбил Лаванду с ног. Теперь же он сидел рядом с ней на коленях и извинялся, а Лаванда картинно держалась за бок, который якобы сильно ушибла при падении. На самом деле ей совсем не было больно, и Алекс видела, как она смущенно опустила веки и смотрела на него из-под ресниц, слушая извинения Гарри, который оказался красноречивее, чем ожидалось. Необходимо было вмешаться.

— Гарри, что тут происходит?

— Лаванда упала из-за меня, видимо, придется проводить ее в Больничное крыло, — Гарри подал руку Лаванде, помогая встать, а она, притворно охая и ахая, вцепилась в него.

— Я с тобой, — решительно заявила Алекс.

— Да ладно, не стоит, — улыбнулся ей Гарри, позволяя Лаванде взять его под руку. — Я быстро.

И они ушли, а Алекс буквально плюхнулась на скамейку, до сих пор не веря в произошедшее. Боковым зрением она наблюдала, как Парвати подсела к Джинни Уизли, которая была кем-то вроде Лаванды только на год младше. «Ей ведь нужно поделиться с кем-то новостями, вот и мелкая Уизли сгодится для этого. Ну ничего, Парвати еще получит свое, когда ее любимый Драко не придет». Такие мстительные мысли витали в голове у Алекс, ей даже тяжело было смотреть на еду, и она то и дело поглядывала в сторону дверей, ожидая возвращения Гарри и сходя с ума от доселе неведомых ей эмоций.

У Драко было ощущение, что его окатили ушатом холодной воды. Не нужно было прилагать больших усилий, чтобы прочитать эмоции, отразившиеся на лице Алекс, когда Гарри ушел вместе с этой Браун. Она ревновала, Алекс ревновала! Ей было бы все равно, даже если бы он, Драко, пошел на свидание с Патил, ей было плевать на него, а вот из-за Поттера она сидит и дергается, как ненормальная. Умудрилась сжать свои губы так, что издалека их и не разглядишь, брови нахмурила, дышит тяжело, словно бежала сюда от самой гриффиндорской башни и вилку сжимает в руке, а про еду даже не вспомнила, может, подойти и напомнить, для чего нужны столовые приборы?

Драко вдруг стало мерзко оттого, что он готов на все ради Алекс, а она все равно никого кроме Гарри рядом с собой не замечает. Поттер был для нее не просто лучшим другом, которого она знала с детства… «Гарри мне как брат», — так Алекс как-то сказала, но братьев так не ревнуют, нет. Значит, раз ей плевать на меня, почему бы и не встретиться с Парвати? Где там, на четвертом этаже? Прекрасно, он там будет в семь ровно, даже пораньше придет, чтобы не заставлять даму ждать. И нужно раздобыть где-нибудь конфет, да, решено. Драко вдруг поднялся из-за стола, мельком посмотрел на гриффиндорцев, чтобы лишний раз убедиться в том, что Алекс по-прежнему буравит взглядом пустую тарелку перед собой, и поймать взгляд Парвати, полный надежды и радости. Драко легко улыбнулся Патил и ушел в подземелья, чтобы взять теплую мантию и пойти на улицу — ему было необходимо охладиться.

* * *

Вечером в гостиной Гриффиндора остались только ученики с первого по третий курс, остальные были на балу в честь праздника. Гарри с Вудом вновь сидели поодаль и обсуждали квиддич: видимо, гриффиндорскому капитану игра была важнее любовных дел. Лаванда сидела неподалеку от Гарри рядом с третьекурсницами, то и дело кидая на Поттера влюбленные взгляды. А Алекс старательно делала вид, что наблюдает за шахматной партией Рона и его старшего брата Перси, который, как староста, вызвался следить за порядком, пока все остальные развлекаются на балу. Надо сказать, что Перси играл гораздо лучше Гарри и остальных, но у Рона все-таки был явный талант к шахматам, поэтому сейчас гриффиндорский староста был в затруднительном положении. Однако Алекс мало интересовала ситуация на шахматной доске, она оживилась лишь тогда, когда Парвати, шикарные волосы которой сегодня блестели особенно красиво, без школьной мантии и в миленьком платье вышла из гостиной. Блэк довольно потянулась, предрекла Перси скорый проигрыш и, сославшись на усталость, удалилась в спальню. Там она с особым упоением откупорила бутылочку сливочного пива, не спеша сделала глоток и развернула перед собой на кровати карту Мародеров.

— Нет, — тихо вымолвила она — такова была ее первая реакция.

На четвертом этаже пока одиноко маячила точка с именем Драко Малфоя, но вот прошло несколько секунд, и рядом с ней появилась еще одна. Алекс отбросила от себя бутылку со сливочным пивом, и она с громким стуком упала на пол, а содержимое разлилось с веселым шипением. Посмотрев на бардак, устроенный ей, Алекс снова повернулась к карте, надеясь, что ей просто привиделось.

«Нет, нет, этого не может быть, карта просто сломалась», — убеждала себя она. Но две точки с именами Драко Малфой и Парвати Патил сейчас шли рядышком по пустынным коридорам замка, а рассудок кричал о том, что карта всегда права.

Алекс медленно свернула карту, положила ее в прикроватную тумбочку, потом выбросила бутылку, убрала все следы своего гнева, забралась на кровать, плотно задернула полог и только тогда позволила себе расплакаться. Она еще толком не понимала, отчего она плачет и почему ей было больно видеть Гарри и Драко с другими девочками. В Алекс сейчас бушевала обида, заглушавшая голос рассудка и прочие чувства, хотя ощущение, что ее предали, все же пробивалось через всю эту горечь.