Моё проклятое дитя (джен)

Тренировка прошла не так успешно, как Гарри себе представлял. Вернее, это был полный провал. Началось все с того, что он впервые почувствовал себя неуютно, садясь на метлу, и не мог не заметить, как ухнуло что-то в животе, едва он поднялся в воздух. Прежде мальчик никогда не чувствовал никакого дискомфорта, паря над землей, а теперь он не мог перестать думать о том, что на земле ему было бы гораздо спокойнее.

— Да что же это такое! — в сердцах воскликнул он, вцепившись в холодное древко метлы после особенно неуклюжего разворота. Метла дрожала под ним, словно раздумывала, не сбросить ли с себя неудачливого летуна. Гарри обругал себя за такие невеселые мысли и упрямо устремился ввысь, присоединяясь к команде. Следующая игра не за горами, тем более со Слизерином. А он и так запустил тренировки, сосредоточившись на своих пустых переживаниях о Тёмной магии и Волдеморте. Абсолютно непростительно, учитывая, что он являлся капитаном и должен был подавать команде пример. Вуд и Спинет сгорели бы со стыда, узнав о его наплевательском отношении к квиддичу.

Внезапный порыв ветра качнул его, и Гарри с трудом удержал равновесие. Оказалось, что Демельза выполнила впечатляющую петлю, схватив квоффл прямо под метлой Гарри. Он развернулся, чтобы крикнуть ей что-то одобряющее, но девочка уже летала на другом конце поля, ныряя под кольцами и сбивая с толку Рона.

Гарри был ужасно медлительным, и это его еще больше расстраивало. Он поднялся на несколько десятков футов над головами сокурсников и завис, наблюдая, как маленькие красные точки носятся с бешеной скоростью по полю. Поттер искренне понадеялся, что снизу все выглядит так, будто он, в самом деле, ищет снитч.

Большие клубы пара вырывались с его рта после каждого вдоха, но Гарри решил не обращать на холод внимания и вытянулся вдоль рукоятки, положив подбородок на сплетенные руки. Что-то внутри настороженно сжалось, и Гарри прикрыл веки, еще больше лишая свое тело какой-нибудь опоры. Его нога легонько закачалась, и мальчик в полной мере, до пронизывающих мурашек на коже, ощутил, что он завис посреди неба, и что под ним нет ничего, кроме десятков футов пустоты.

Его тело тут же напряглось, и он почувствовал тяжелый липкий страх, сковавший его движения. Почему-то глупая мысль о том, что стоит ему только пошевелиться, и что-то непоправимое обязательно случится, плотно засела у него в голове.

«Это же глупо», — думал Гарри, стараясь глубоко дышать. Он же сотни раз подымался в воздух, и это было едва ли не самое чудесное чувство, что охватывало его: пьянящая свобода и радость сливались воедино.

Может, дело именно в том, что теперь это было не самое чудесное чувство, — угрюмо подумал он и тут же постарался не вспоминать о Тёмной магии, так как с каждым разом сдерживать себя становилось все труднее.

Он так хотел её. Больше, чем что либо. Даже полеты его не радовали.

— Гарри, ты что, заснул там?! – громкий оклик вернул его с небес, Гарри открыл глаза и чуть не свалился с метлы: он успел позабыть, что находится высоко над землей.

Рон завис недалеко под ним и, поймав его взгляд, махнул рукой позади себя:

— Лови снитч, соня! Девчонки набили нам уже двести очков! – его мантия взметнулась, и он ринулся назад, к кольцам.

Гарри покрепче обхватил метлу замерзшими ногами и осторожно спланировал вниз, решив облететь поле в поисках золотого шарика сначала по периметру.

Не тут-то было.

Громкий свист, с которым что-то большое на полной скорости рассекло воздух, достиг его ушей, и он едва успел увильнуть в сторону, когда бладжер пролетел у него над левым плечом.

— Отлично, Гарри! Рон сказал подбавить жару! — Джимми Пикс пролетел следом, преследуя свою подачу.

Подбавить жару?!

Гарри уже открыл рот, чтобы яростно заорать на загонщика:

— Это же тренировка, черт возьми! — но издал только полузадушенный вскрик, когда второй бладжер задел его затылок. В глазах потемнело, и он тяжело облокотился на рукоятку, ожидая, когда головокружение пройдет.

— Кут!!! ТЫ ЧТО ОСЛЕП??? – донесся до его ушей девчачий визг.

Гарри оклемался достаточно вовремя, чтобы увидеть, как Джинни подлетает к растерянному Ричи и начинает ему что-то втолковывать, показывая на Гарри рукой.

— Джинни! Займи свое место! – замахал руками Рон, явно колеблясь, что ему делать: возле колец вместе с квоффлом в руках зависла Кэти, оглядываясь на Гарри и ожидая какого-нибудь знака, что игру стоит закончить. Демельза кружила неподалеку от них, готовясь подхватить мяч в любой момент.

Гарри взглянул на табло: 260:0.

Ого. А ведь ловцу полагается поймать снитч до того, как игра перевалит за 150 – это было негласным правилом каждой тренировки.

— Гарри, сзади! – донесся до него резкий окрик, но мальчик не успел увернуться. Черный мяч врезался в его руку с такой силой, что защитный нарукавник отлетел в сторону. Застонав сквозь зубы, Гарри, кружась, начал спускаться на землю. Ушибленная рука очень болела, и он не мог удержать метлу как следует. Покрытая инеем трава приближалась быстрее, чем он рассчитывал, и он больно ударился коленями, упав на четвереньки. Молния откатилась куда-то в сторону.

— Черт, — выругался Гарри. Запястье вновь прострелила вспышка боли, к тому же, ноги не желали ему повиноваться.

К нему кто-то бежал. Гарри слышал крики и ругательства, но первым, кого он увидел, был Найт.

— Где болит? – резко спросил аврор, склоняясь к нему.

— Запястье. И колени, — прошипел мальчик, интуитивно зная, что в такие моменты Найту лучше не перечить.

Аврор без лишних слов приподнял Гарри и усадил его на землю. На коленках, обтянутых светлой тканью, начали просачиваться пятна крови.

— Посмотри, что ты наделал! – обвиняющее кричала Джинни, останавливаясь рядом с ним.

Джимми Пикс, коренастый мальчик, стоял рядом, виновато склонив свою неаккуратно подстриженную макушку.

— Прости, Гарри. Я был уверен, что ты увернешься.

— Ничего, — как можно беспечнее заверил его Гарри, — сам виноват. Мне нужно было быть осмотрительнее, — он попытался подавить горечь в своем голосе.

— Это всё он виноват! – Джинни, порозовевшая и ярко сверкавшая глазами, явно собиралась добиться справедливости. Но смотрела она не на Джимми Пикса, а на Рона Уизли, зло вытирающего пот со лба.

— Умолкни! Это была полноценная игра, и если ты думаешь, что слизеринские загонщики будут на матче стоять в сторонке и просто наблюдать, то ты круглая дура!

Найт, хлопотавший над Гарриным запястьем, резко спросил:

— В чем дело?

Никто ему не ответил. Пикс и Кут предпочли смотреть куда угодно, но не на разъяренного аврора. Кэти и Демельза косились на Рона.

— Мой брат решил, что наша тренировка не совсем полноценная, — язвительно промолвила Джинни, выделяя каждое слово. — Видите ли, ему показалось, что наш капитан не докладывает усилий, чтобы наша команда была на высоте. И ему ничего другого в голову не пришло, чем встряхнуть Гарри, запустив в него парочку бладжеров! – последнюю фразу Джинни прокричала, уперев руки в бока. Её рыжие волосы, некогда заплетенные в косу, растрепались, и сходство с матерью стало просто неимоверным.

Рон выглядел подавленным, но вовсе не пристыженным.

— Гарри летал как пришибленный, и золотой снитч пролетел перед ним как минимум два раза! Он даже не заметил его! Если такое повторится на настоящем матче со змеями, победы нам не видать!

— О, а с переломанным ловцом нам победа обеспечена, так? Да как у тебя рука поднялась! Он же твой лучший друг!

— Погоди, Джин, в меня же Джимми и Ричи целились, не Рон. Он охранял кольца, я видел, — Гарри предпринял попытку привстать.

— Не дури, Гарри, это ведь была его идея! Он так трясся за свои очки, что отлепиться не мог от колец ни на минуту. Ну что, доволен? 260:0! И раненый Гарри в придачу! Этого ты хотел? – Кэти взяла Джинни за руку и попыталась её успокоить, так как никто не сомневался, что еще чуть-чуть, и они все будут иметь дело с летучемышиным сглазом.

Рон злобно смотрел на сестру.

— Мне жаль, что у Гарри травма, но я действительно считал, что это поможет! Раньше он всегда удачно уклонялся!

— Постойте, — кажется, Гарри начал кое-что понимать. — Рон, ты сказал Риччи и Джимми, чтобы они сбили меня с метлы?

— Я… Не совсем так, — Рону было явно неловко. — Я решил, что тебе просто нужна подходящая атмосфера, как на матче. Тогда бы ты легче влился в игру. Кроме того, твоя задача состоит не только в том, чтобы преследовать снитч! Ты должен уклоняться от бладжеров! Загонщики не всегда смогут находиться рядом, чтобы отбивать их от тебя!

Гарри почувствовал, как его наполняет злость.

— С каких пор вратарь решает, как должны вести себя другие игроки на поле? – он старался, чтобы его голос звучал ровно.

Девочки испуганно переглянулись. Рон покраснел.

— С тех пор, как ты спишь на метле во время игры! Должен же кто-то следить за тем, что происходит на поле!

— К твоему сведению, я – капитан команды, а не ты, Рон, — холодно сказал Гарри, выпрямляясь. Он был ниже, чем его друг, но знал, что в его силах поставить зарвавшегося парня на место. — И я прекрасно знаю о своих обязанностях, так что не нужно проявлять никакую инициативу. Спасибо. Я. Справлюсь. Сам.

— Если бы ты все делал сам, у нас вообще не было бы тренировки, — фыркнул Рон. — Ты даже забыл о том, что на сегодня было зарезервировано поле!

Что правда, то правда. Но он не собирался ни в чем каяться.

— Гарри, тебе нужно в Больничное крыло, — вмешался Найт. Он неодобрительно поглядывал на Рона, но в спор встревать не стал. — Потренируетесь в другой раз. Идем.

Гарри не был уверен, что правильно услышал то, что донеслось до его ушей, когда он отвернулся. Но слова «неблагодарный лентяй», «носить на руках» и «провал» точно были различимы. Кто-то издал удивлённый возглас. Он вывернулся из рук Найта и кинулся к Рону, ослепленный желанием ему врезать.

Три пары рук вцепились в его квиддичную мантию. Джинни, Кэти и Демельза изо всех сил удерживали его, умоляя успокоиться, и он перестал вырываться, не желая задеть кого-нибудь из них ненароком.

Но Рон, который стоял перед ним и весело смотрел на то, как в него вцепились, усмехался.

Он усмехался, не подозревая, как гадко это выглядело.

Гарри пробрала дрожь ярости.

— Вон! – выплюнул он в сторону рыжего.

Рон приподнял брови.

— Мы еще потренируемся немного, а ты иди, полежи, Гарри. Может, придешь, наконец, в себя.

— Вон из команды! – заорал Гарри.

На минуту на поляне воцарилась полная тишина. Гарри никто больше не держал, все поочередно смотрели то на него, то на Рона, следя за малейшим изменением эмоций.

— Что ты сказал? – рот Рона ушел в сторону от сдерживаемого негодования.

— Что слышал! Я не хочу видеть тебя в команде! Мне надоело, что многое ты решаешь за меня, будто у тебя есть на это право! И еще указываешь, что мне следует делать!

— Ты ненормальный, — почти прошептал Рон, глядя на Гарри так, будто сам вид капитана ему противен. – Ты ненормальный! Выкидываешь игроков только по своей прихоти! А о Гриффиндоре ты подумал?! Матч через две недели! Я не куда не уйду!

— Уверяю, с тобой или без тебя – мы и так выиграем, — Гарри почти вернул контроль над своим голосом и глубоко вздохнул, давая себе время передумать. Потому что то, что вертелось у него на языке, было очень тяжелым оскорблением для Рона. Он попытался взглянуть на парня незамутненными яростью глазами, но увидел лишь сжатые кулаки и отвращение на его веснушчатом лице, с которым тот нередко смотрел на Малфоя. Как на предателя. Как на умалишенного.

— Ты напыщенный идиот! Мерлином клянусь, из-за тебя команда окажется в самом низу турнирной таблицы! — Рон яростно сплюнул на землю, затем последовал поток ругани.

И заготовленные слова вылетели изо рта Гарри сами по себе:

— Мы выиграем, потому что ты и так не представляешь никакой ценности для команды. Все пойманные тобою мячи – просто удача, ты сам мне в этом признался. К тому же, я, девочки, Джимми и Ричи, — он кивнул на ребят, замерших за ним, — получили место в команде благодаря своему таланту, в честном испытании, а ты — благодаря любящей девушке, которая на отборочном туре сбивала Конфундусом твоих конкурентов на место вратаря.

Рон застыл, пытаясь осмыслить услышанное.

— Ты врешь.

Гарри вернул ему усмешку:

— Спроси у Гермионы. Может быть, тогда ты придешь в себя, — он намеренно вернул ему его же слова, затем развернулся и, прихрамывая, быстрым шагом направился в замок. Потрясенная команда не сдвинулась с места, но он не удостоил их и взглядом.

Найт было пошел за ним, но Гарри рявкнул:

— Не иди за мной!

Аврор сложил на груди руки и спокойно смерил Гарри взглядом. Сверху вниз.

— Мне казалось, мы уже обсудили это.

Гарри в отчаянье запустил руку в волосы.

— Мне… мне нужно побыть одному. Понимаешь?

Найт кинул взгляд поверх плеча брюнета, но Гарри абсолютно не было интересно, чем занимаются ребята. Может, утешают Рона и говорят про него, Гарри, гадости. А может, попросту молчат.

— Я проведу тебя только до Больничного крыла, пусть Помфри тебя подлатает. Все же, я не так хорошо умею сращивать кости, как она. А потом будешь делать то, что хочешь. Я обещаю.

Гарри, не глядя на Найта, кивнул.

Каллекс отошел, осторожно поднял Молнию и подошел к Гарри, кладя свою руку ему на спину.

— Идем, — мягко подтолкнул его аврор, и парню пришлось приложить все усилия, чтобы дойти до замка твердым шагом, не оборачиваясь назад.

* * *

В Больничном крыле мальчику пришлось переждать долгих пятнадцать минут, прежде чем его рука обрела чувствительность после цепочки лечебных заклинаний, а ссадины на коленках были более-менее вылечены настойкой бадьяна. Время тянулось раздражающе медленно, и Гарри едва не дрожал, сдерживая в груди бутон из ярости и досады, который вот-вот грозился распуститься. Поэтому он даже не придал значение тому, как будет выглядеть его побег из медпункта.

Удивленный Найт успел схватить его за локоть у поворота. Гарри на это чуть не застонал вслух.

— Придержи фестралов, Гарри, тебя же только что на ноги поставили.

— Я в порядке, — отрезал Поттер и постарался мягко высвободить руку, — Просто… мне нужно переодеться, — он мысленно дал себе по лбу, но отступать было поздно. Так себе отговорка. Можно было придумать что-то более убедительное.

Темно-бордовые пятна на его светлых бриджах очень бросались в глаза, но не выглядели так уж жутко, чтобы желать избавиться от них немедленно. А если смотреть издалека, то даже вполне вписывались в расцветку формы Гриффиндора.

Но Найт не стал ничего спрашивать. Его выражение лица было необычайно серьезным, когда он сказал:

— Конечно. Просто, Гарри… постарайся не делать глупостей. Ляг, поспи. Все как-нибудь разрешится само собой. Я уверен, что уже завтра утром Рон попросит у тебя прощения, и вы это оставите в прошлом, как досадное недоразумение, — Найт хотел еще что-то добавить, просто не мог подобрать нужных слов. И Гарри вдруг понял, что тот действительно за него переживает, именно сейчас.

— Так и сделаю, — он слабо улыбнулся. – Не волнуйся. Я сам знаю, что мы обязательно помиримся. Не впервые.

Найта его заверения не вполне успокоили, но у Гарри не было больше времени. Он настойчиво потянул свою Молнию из рук аврора, игнорируя тяжелый взгляд. Кивнул на прощание и постарался ровным шагом дойти до поворота в коридор, что вел к Большому Залу. Но он вовсе не собирался подниматься в башню Гриффиндора в этот раз. Чувствуя, как гулко бьется сердце, Гарри кинулся в подземелья.

Он будто не замечал каменных крутых ступеней и неожиданных поворотов – ноги сами несли его. Вяло горящие факелы на стенах, которые он оставлял позади, шипели и потрескивали, и ему пришлось несколько раз остановиться и сделать пару глубоких вдохов, чтобы хоть как-то успокоиться. Холодный влажный воздух наполнил его легкие, и Гарри понадеялся, что бушующее пламя внутри него утихнет. Гнев, обида, потрясение, разочарование сплелись в беспокойный клубок эмоций, который кипел внутри него и разгорался. Мальчик побежал быстрее, не обращая внимания на гулкий топот своих ног.

Нужная дверь нашлась без усилий. Несколько лет назад Гарри имел несчастье пройти возле нее и наткнуться на мастера зелий, который впервые угрожал ему не пустыми словами, а кое-чем более существенным – флакончик прозрачного зелья правды до сих пор стоял перед глазами. Но сейчас Гарри оно было не к чему. Насколько он помнил, кладовая Северуса Снейпа ломилась от разнообразных емкостей с зельями и снадобьями. И он был уверен, что найти нужное не составит никакого труда.

Единственное, чего он не ожидал, так это того, что дверь будет открыта нараспашку. Белая тень света падала на пол и стену, но из самой кладовой не раздавалось ни звука. Гарри осторожно заглянул внутрь, щуря глаза от яркого света, бившего ему в лицо.

— Поттер.

Ослепительный поток света опустился на грудь Гарри, дав ему возможность разглядеть очертания предметов перед собой. Бледное, ничего не выражающее лицо профессора Снейпа стало неприятным сюрпризом. Почему он не учел возможность того, что мастеру зельеварения понадобится что-либо в собственной кладовой именно в эту минуту? А свет, который, безусловно, струился из волшебной палочки мужчины в его сторону, так же был удручающим обстоятельством.

— Не могли бы вы убрать свет? – тихо попросил Гарри, как ему показалось, довольно вежливым тоном. Впереди предстоял очень трудный разговор, и мальчик не мог придумать, с чего начать, и что конкретно рассказать. Снейп просто застал его врасплох. Но в груди все же билась отчаянной птицей надежда, и Гарри решил, во что бы то ни стало, попытаться, пусть это и грозило ему отнятыми баллами или же кинутыми вслед банками с зельями.

— Пожалуйста, сэр, — неуверенно добавил он, сморгнув в сторону. Глаза действительно слезились, и многочисленные баночки и флаконы расплывались в яркие пятна.

С минуту свет горел так же ровно, будто Снейп размышлял, удовлетворить его просьбу или же позлорадствовать еще немного, но потом он приглушил импровизированный фонарик и сложил руки на груди, глядя в упор на студента. Гарри быстро протер пальцами глаза под очками. Когда его зрение привыкло к полумраку, он быстро сообразил, что его насторожило в первый миг, но он не придал этому значения.

Снейп был зол. Несмотря на то, что его лицо было абсолютно лишено эмоций, Гарри знал, что сейчас мастера зелья просто трясет от гнева. Тонкие губы не кривились в презрительной усмешке, а застыли сжатой прямой линией, бледные пальцы с силой обхватывали плечи, как если бы профессор удерживал сам себя от необдуманных действий, даже огонек Люмоса на кончике его волшебной палочки иногда мигал – магия рвалась наружу.

Гарри вдруг стало любопытно, достигла ли злость профессора своего пика. Ведь Тёмная магия, вырвавшись наружу, пахнет озоном, и он не мог остановить себя от того, чтобы не подойти ближе.

Да.

Еле заметный, тонкий, но он был. Ноздри Гарри с наслаждением втянули свежий, как глоток чистого воздуха, аромат, по которому скучал долгие-долгие недели. Запах наполнил его грудь, успокоив бушующий внутри ураган, и скользнул в живот, оставляя чувство предвкушения… чего-то большего.

Гарри не мог себя контролировать и шагнул еще ближе, отчаявшись почувствовать колючие разряды, пробегающие по коже и волосам, но застыл, как только увидел, что Снейп от него отшатнулся.

Черные глаза Снейпа блестели, он дышал чаще обычного. Гарри с мучительным стоном прикоснулся к своим горячим щекам. Стало очевидно, что они наклонились друг к другу одновременно.

— Как вы тут оказались, Поттер? – Снейп отвернулся от него и устремил свое внимание на ряды закупоренных флаконов, все без надписей.

— Я… искал вас, — растерянно пробормотал Гарри.

— Неужели? – мастер зелий увлеченно шарил рукой по полкам, разглядывая и переставляя флаконы, или делал вид, что его в данную минуту заспиртованные щупальца тритона интересуют больше, нежели Гарри Поттер. Но в голосе сквозила насмешка, и Гарри решил, что еще не все потеряно, — И какое это важное дело заставило нашу знаменитость спуститься в подземелья и искать общества ненавистного профессора, когда у него в распоряжении есть кучка прихвостней? Я уже не говорю о вашем Каллексе, который слепо верует в то, что способен уберечь от бед такого повесу, как вы. И где он, позвольте поинтересоваться?

— Я попросил его не сопровождать меня, — с обидой в голосе сказал Гарри.

— Конечно, слово Золотого Мальчика – закон, — фыркнул Снейп. — Какой вообще толк от присутствия в школе этих так называемых авроров, которые на каждом углу развлекают всех своим напыщенным видом, а о своих прямых обязанностях вспоминают, лишь поскользнувшись в луже чьей-нибудь крови? Директор чересчур лоялен, его кто угодно может покорить своим обаянием и всеми теми безрассудными качествами, которыми так гордятся гриффиндорцы.

«Напрасно вы считаете, будто не из их числа», — вертелось в голове у Гарри, но он вовремя прикусил себе язык.

— … а о компетенции и должном внимании к своей работе речь в собеседовании наверняка даже не поднималась. Мой вам совет, Поттер – если вам уж так дорога ваша жизнь, не высовывайтесь из своей гриффиндорской башни, не подвергая риску ни себя, ни бесполезных людей вокруг.

Гарри не выдержал.

— Я попросил Найта не идти со мной, потому что знал, что вы сцепитесь, как кошка с собакой! – его почему-то злило, что Снейп даже не смотрел в его сторону, а все еще разглядывал свои склянки, поэтому он решил подойти ближе и высказать все в лицо. Едва он занес свою ногу над порогом кладовой, как был остановлен тихим, но полным угрозы голосом:

— Ни шагу, Поттер.

Нога Гарри так и повисла в воздухе, и он уцепился за раму двери, чтобы удержать равновесие. Снейп повернулся к нему, и мальчик еле поборол дрожь от колкого взгляда черных бездонных зрачков, в которых плескалось что-то безумное.

— Я… я всего лишь…

— Позвольте пояснить Вам кое-что, — холодно промолвил мужчина, держась рукой за ребро деревянного стеллажа. — Я не из тех людей, кто прислушивается к словам, не сопоставив их с действиями, мыслями и намерениями. Не смотря на то, что ваш разум по каким-то причинам для меня наглухо закрыт, я без труда могу прочитать по вашему лицу, что вами движет. Эмоции всегда были и будут вашим слабым местом. Пронаблюдав за вами пять лет, я могу предугадать примерное содержание того, что каждый раз вылетает из вашего рта. Жаль, что вы почти ничего не почерпнули из наших занятий по окклюменции, пуская все на самотек. Я же, напротив, постарался выудить из тех утомительных часов максимум полезной информации, — Снейп на секунду остановился, всматриваясь в его лицо, от чего у Гарри появилось неуютное чувство беспомощности, как незадолго до этого, когда он ежился под ослепляющим светом волшебной палочки. — К тому же, я знал ваших родителей. Обоих. И могу со всей уверенностью утверждать, что я знаю вас, Поттер. Нет никакого смысла разыгрывать для меня представление, которое заранее обречено на провал. Итак, попробуем еще раз, — учительским тоном уже спокойнее продолжил он. — Как вы тут оказались, Поттер?

Гарри стоял ни жив ни мертв. Внутри все вытянулось в струнку. Он больше не мог смотреть на Снейпа, такого уверенного в себе и собранного, хотя несколько минут назад, мальчик видел это своими глазами, тот был в дюйме от того, чтобы не начать крушить все вокруг. Как ему это удается? Может, все благодаря этой пресловутой очистке сознания? Или спокойствие приходит с опытом?

Мальчик нервно обвел взглядом верхние полочки, которые скрывались далеко в сумраке под потолком. То тут, то там что-то поблескивало и искрилось, как в ночном небе после дождя. Сотни пузырьков, флаконов и банок разных размеров, плотно прижатые друг к другу, укрывали сплошь все стены. И все они — без каких-либо опознавательных знаков, кроме разве что цвета самого зелья и заспиртованных ингредиентов внутри. Понадобилась бы уйма времени, чтобы хотя бы понять, по какому принципу тут все расставлено. Его затея была бессмысленна изначально. Гарри не мог подавить горестный вздох, вырвавшийся из его губ.

— Ясно. Не хотите говорить. Тогда скажу я. Вы вовсе не искали меня, напротив, надеялись, что я буду отсутствовать, пока вы спокойно утаскивали бы зелья из моей кладовой. Мистер Каллекс, естественно, не должен был знать о вашей неуемной тяге к такому низкому занятию, как воровство, поэтому вы его отослали. Сравнивая ваши успехи в краже, я вынужден заметить, что ваша техника намного ухудшилась. Ни соучастников, ни мантии невидимки. Вы даже не удосужились проверить по той чудесной карте, не помешает ли мое присутствие вашей забаве. А чем же вы собирались открыть дверь? Неужели Молния имеет какие-то скрытые свойства поверх тех, что уже все видели?

Снейп насмешливо скользнул взглядом по метле, которую Гарри держал руке, начисто о ней забыв. Гарри вспыхнул.

— Мне нужно было… — тихо выдавил он, мгновенно сдав себя с головой. Гарри зажмурился, желая, чтобы какое-нибудь невероятное разрешение этой унизительной ситуации пришло ему в голову, но в мыслях было пусто, и ему ничего не оставалось, как мучиться от беспомощности и стоять нанизанным на осуждающий взгляд темных глаз.

— Возможно, вам проще будет для начала прямо ответить на мой вопрос, — смилостивился Снейп.

— Хорошо. Я… я поссорился с Роном, — заплетающимся языком начал Гарри, стараясь не задумываться о том, что рассказывает Снейпу о своих отношениях с друзьями, — и очень разозлился… Понимаете, сэр, все вышло из-под контроля, и я понял, что больше так не могу…

Мужчина поморщился.

— Я не спрашивал вас о Уизли, меня интересует, как вы сюда попали!

— Просто пришел! – гаркнул Гарри.

— Вы не знаете местонахождения этой кладовой.

— Знаю.

— Нет.

Гарри вздернул подбородок, стараясь, чтобы голос прозвучал ровно.

— Я случайно оказался тут, когда был на четвертом курсе, и затем Вы угрожали напоить меня Сывороткой правды.

— Не здесь, — удивительно мягко поправил его Снейп. — Тогда кладовая находилась через три коридора отсюда.

Гарри моргнул.

— Чрезмерная влажность – основной враг волшебных снадобий, Поттер. Вы, кажется, сами писали об этом в одном из своих эссе. Черное Озеро медленно, но разрастается, поэтому я вынужден едва не каждый год искать новое место для надежного хранения зелий. И чтобы вы знали, моя кладовая – не Трофейный Зал, в который может прийти любой желающий и полюбоваться на плоды трудов профессоров, поэтому я применил некоторые чары, чтобы эту дверь обходили стороной даже привидения! Но вы, Поттер, как всегда не вписываетесь в общие правила.

Гарри пожал плечами.

— Возможно, я просто знал, что именно нужно искать, — высказал предположение он, подумав о Выручай-комнате.

— И в каком направлении идти? У вас с собой в карманах, случаем, не припрятано волшебного клубка? – язвительно промолвил Снейп.

Поттер чуть-чуть наклонился вперед, выразительно глядя на Снейпа. Терять ведь все равно было нечего.

— Мне кажется, профессор, что я просто чувствовал, куда мне нужно. Даже самые сильные из нас теряют иногда контроль над собой, — Гарри затаил дыхание в ожидании, как поступит Снейп. Явный намек на то, что именно магический выброс профессора привлек его сюда, просто не мог остаться безнаказанным.

Мужчина яростно сверкнул глазами, развернулся и, схватившись за приставную тонкую лестницу, полез наверх. Длинная мантия беспокойно заколыхалась, скрывая от Гарри стеллаж, и он не успел посмотреть, что понадобилось Снейпу именно в этот момент. Возможно, он решил осуществить свою угрозу о том, что споит Гарри Сыворотку правды? Или это будет что-нибудь похуже – какое-то вонючее и медленнодействующее пойло, что заставит Гарри обрасти щупальцами и плеваться слизью? Рон как-то рассказывал, что мистер Уизли конфисковал пару образцов, проданных магглам под видом анаболиков для мышц. Близнецы тогда из кожи вон лезли, пытаясь разузнать, где еще можно достать подобное…

Рон…

Горечь повернувших не в ту сторону мыслей рассек звук летящего предмета. Гарри просто не заметил, как Снейп, похожий на сплошное черное пятно под высоким потолком, кинул в него что-то.

Тело Гарри разрывалось от противоречивых желаний – уклониться или попытаться поймать, но это длилось лишь мгновение – инстинкт ловца сработал непроизвольно, и он ощутил прохладу стекла, зажатого в ладони.

Сердце забилось быстрее.

Это был маленький, продолговатый, но очень знакомый флакон со сверкающими гранями. Гарри нутром чувствовал, что содержащееся в нем вещество Темного происхождения, но не мог разглядеть, что это было. Пробка, закупоривавшая продолговатое горлышко, была распечатана. Неужели это?..

Гарри, отбросив все правила приличия, вырвал пробку и, подставив ладонь, попытался вытрусить из флакончика такие желаемые капли снадобья.

Но их не было.

Он заглянул в узкое отверстие, приставив его так близко к глазам, что оно глухо стукнулось о стеклышко его очков. Слишком узкое. Разглядеть что-либо было просто невозможно.

Над Гарри сверху нависла тень, и приблизившийся свет волшебной палочки заставил флакончик заиграть своими гранями. Прозрачные стеклышки этого, несомненно, шедевра ювелирного искусства просвечивали линию жизни на его ладони, которая, искаженная сквозь призму, казалась необычайно тонкой и короткой.

Поттер поднял взгляд на Снейпа, изо всех сил удерживая слёзы ярости и разочарования. Северус Снейп равнодушно смотрел на него.

— Это шутка? Она пуста! – срывающимся голосом закричал Гарри.

— Пуста, — согласился с ним мужчина. – И это ответ на вашу просьбу. Ведь именно за этим вы пришли, Гарри? Вам нужна кровь единорога?

Гарри дрожал, сжимая в кулаке хрупкое стекло. Все внутри него просто клокотало от безудержной жгучей ярости и непреодолимого желания разбить это невозмутимое бледное лицо в кровь.

— Вы! Вы подлый, мерзкий, бессовестный ублюдок!

— Я попрошу воздержаться от слов, о которых ты можешь после пожалеть, Поттер…

— Я ненавижу тебя!!! – во всю мощь своих легких заорал Гарри, замахнувшись на профессора рукой с зажатым в нем бесполезным куском стекла. Снейп был готов к этому. Запястье Гарри было грубо перехвачено, в левое плечо впились, словно стальные когти, длинные пальцы. Затем его с силой приложили о внутренний косяк двери. В глазах Гарри потемнело, флакон из ослабевшей руки выскользнул и гулко разбился о каменные плиты. Зарычав, мальчик попытался оттолкнуть свободной рукой фигуру профессора от себя.

— Я знаю, — тихо сказал Снейп, все еще удерживая его. — Я это знаю.

Когда в глазах прояснилось, Гарри попытался вложить всю злобу, на которую был способен, в свой взгляд и обратил его на Снейпа. На лице мастера зелий не дрогнул ни один мускул, только челюсти сжались, от чего черты стали жестче.

— А теперь послушай меня, Поттер. Ты должен успокоиться. И попытаться сделать это самостоятельно. Потому что крови единорога, которая помогла бы залить твою истерику, больше нет, ты это понимаешь? Хогвартс не содержит табун единорогов, чтобы пускать им кровь каждый раз, когда какой-то капризный ребенок решит, что он не может справиться с тем, что дано ему магией. А так будет каждый раз, так как попробовав наркотик повторно, ты уже не сможешь думать о том, что можно жить без его помощи. Ты хоть представляешь, какая камера Азкабана распахнута для тех, кто посмел поднять нож на этих волшебных, Мерлин их храни, существ? – он с силой встряхнул Гарри, от чего его очки скатились на кончик носа. – Это смертная камера, в которой тебя будут ждать не нары с черствым хлебом у решетки, а дементор с откинутым капюшоном.

— Тогда почему вы еще не на том свете? – крикнул Гарри, все еще дрожа от ярости и не слишком желая вникать в те слова, которые ему говорил профессор. Все, чтобы тот сейчас не сказал, казалось ему пустыми отговорками. Сейчас он запугает его наказаниями, что ожидают Темного мага за злоупотребление темными искусствами, отвлечет нелепыми и ненужными указаниями, что делать и как себя вести, и отправит восвояси, обманутого и обиженного — словно ребенка, выпрашивающего конфет, но так и не сумевшего их получить.

— Очевидно, я был осмотрительнее, чем некоторые, не выплескивая потоки Тёмной магии прилюдно. Свобода для меня – нечто более ценное, чем вы можете себе представить, Поттер. Однажды я, признаюсь, по своей оплошности попал в неприятное положение и теперь каждый день вынужден бороться за право жить жизнью свободного человека. До сих пор мне это удавалось, и я желаю, чтобы так оно и оставалось. Поэтому немедленно возьмите себя в руки, Поттер! Кто-то идет по коридору, — последние слова Снейп прошипел, вглядываясь за плечо Гарри. Тут-то он по-настоящему испугался. Он не знал, блефует Снейп, или за дверью действительно кто-то был, но тревога заставила его подчиниться. Гарри задержал дыхание и прислушался. Шагов не было слышно, но ведь это ни о чем не говорит – в волшебном мире нужно постараться, чтобы вычислить присутствие скрывающегося мага. Потом он осознал, что может выдать себя не шорохом, а именно магией, наверняка бьющей из него ключом после проявленных бурных эмоций. Снейп ведь так ему и велел – успокоиться, а не заткнуться.

Он закрыл глаза и начал делать глубокие, по возможности очень тихие вздохи, как делал всегда, когда ему нужно было усмирить всколыхнувшуюся внутри энергию. Чувство страха очень мешало ему, отдаваясь в ушах гулким биением сердца, но Гарри попытался забыть о том, где находится, подумать о чем-то приятном, но не связанным с Темной магией. Он гнал прочь все воспоминания о ней.

Что-то приятное…

Что-то, что нравится…

Что-то, что бы его успокоило…

Что-то… соленое?

Гарри как наяву почувствовал свежий, резкий и прохладный воздух, заполнивший его ноздри. Его рот наполнился слюной, и он сглотнул, слизывая едва различимый привкус соли на губах. Мерный, то отдаляющийся, то накатывающий шум привлек его внимание. Казалось, он звучал совсем рядом, нужно было только подойти немного ближе, протянуть руку и дотронуться. И он позволил этим странным ощущениям охватить себя.

Гарри был на берегу моря.

Яркие зеленые и синие краски застилали глаза, босые ступни тонули в горячем песке, а его волосы ерошил порывистый ветер. Подставив лицо под ласку обжигающих лучей солнца, он ликовал от чувства свободы и безнаказанности, раскинув руки в стороны. Он чувствовал щекотку мельчайших песчинок, жалящих его ладони и голени, чувствовал легкие капельки воды, оросившие его лицо и шею.

«Какое чудесное чувство», — все, о чем он мог думать, созерцая шипящую пену, скользнувшую к его ногам, но тут же отступившую, чтобы влить свои силы в новую волну, еще более свирепую и заманчивую. Гарри даже не сопротивлялся, последовав за ней вглубь моря, но едва его ступня оказалась в воде, наваждение пропало как сладкий мимолетный сон.

Снейп все еще стоял возле него, но не держал. Сложив руки на груди и отступив в сторону, он задумчиво глядел на Гарри. Кажется, кризис миновал.

— Что? – выдохнул Гарри.

Снейп ответил, медленно и надменно произнося каждое слово:

— Если вас интересует, почему я на вас смотрю, то это потому, что вы меня ошеломили, простояв спокойно уйму времени, да еще с закрытыми глазами. Поттер, скажите, вы специально изображали идиота на наших с вами уроках окклюменции?

Гарри не нашел, что на это ответить.

— Хоть и с опозданием, но вы порадовали меня новостью, что мои труды не пошли прахом. Ведь это было совсем не трудно, так? Вам просто нравилось изводить меня часами своим бестолковым выражением лица, якобы не понимающим, чего я от вас хочу.

— Я применил окклюменцию… сэр? – Гарри внезапно понял, о чем говорит Снейп.

— Вы очень вовремя заставили стихнуть колебания своих эмоций, освободившись от плена всех образов, что их провоцировали. Это и есть начальной ступенью в ограждении своих мыслей от проникновения извне. Так что очевидно, что это так.

— А кто это был, сэр? Он нас засек? – взволнованный Гарри не мог скрыть радость в своем голосе. Хоть что-то ему удалось. Удалось из того, что Снейп от него ожидал.

Мужчина поморщился, явно недовольный тем фактом, что он мог обрадовать студента.

— Единственный, кого могли засечь, — он холодно выделил это слово, — это вы, Поттер, не заблуждайтесь. На этот раз все обошлось, но, будь этот незнакомец Темным магом, вам бы действительно не удалось отвертеться от проблем с законом, уверяю вас. Даже Дамблдор не спасет вас от министерской проверки темной сущности, — он смерил его колким взглядом, как будто эта самая сущность вот-вот выскользнет из складок мантии. — Надеюсь, это было последней вашей истерикой, поскольку вы продемонстрировали вполне приемлемое применение Окклюменции. Впредь упражняйтесь, дабы этот навык не выветрился из вашей головы так же быстро, как вы им воспользовались. И – нет, Поттер… — он оборвал открывшего рот Гарри, как только заметил, что тот смотрит на осколки стекла, поблескивающие у стены.

— ... вы должны справляться самостоятельно, без стимулятора, я уже ответил вам, почему. Не смейте даже думать об этом. Я также настоятельно советую вам забыть о местонахождении этой кладовой, иначе я буду вынужден сообщить об этом вашему декану. Вы свободны.

Немного помедлив, Гарри надеялся, что профессор скажет еще что-нибудь, что позволило бы ему рассчитывать на какую-то помощь, если все опять пойдет не так. Но строгий и официальный тон профессора свидетельствовал о том, что разговор был закончен. Он поднял упавшую у порога Молнию, чувствуя непонятную обреченность, но приободренный своим успехом в подавлении эмоций он решил, что справится. Он не использует Темную магию уже месяц. Было бы обидно перечеркнуть все свои труды из-за какой-то нелепой ссоры.

— И Поттер…

Гарри обернулся, с надеждой глядя на черную фигуру профессора.

— 20 баллов с Гриффиндора за оскорбление преподавателя. Ничего оригинального я не услышал, но запомню.

Чуть ли не бегом выбираясь из подземелья, Гарри утешил себя, что отделался малой кровью.

В башне Гриффиндора было не так шумно, как обычно. Едва он ступил на ковер, так шепотки и вовсе смолкли, очевидно, всем уже было известно о его ссоре с Роном на тренировке. Гарри, стараясь ни на кого не смотреть, взбежал наверх. Спальня пустовала. Кровати Рона, Симуса и Дина были аккуратно застелены, а место Невилла было плотно закрыто полотном балдахина. Он не удивился – было еще не очень поздно, и парни вполне могли еще бодрствовать, а Рон, наверное, вернется ближе к ночи, так как предпочитал вовсе избегать Гарри, когда они не разговаривали друг с другом. Пожав плечами, Гарри направился в ванную, где еле отодрал прилипшие к коленкам корочкой крови бриджи. От пережитой сегодня встряски его руки и ноги подрагивали, на плече расплывался багровый синяк. Сполоснувшись, он одел пижаму и скользнул ногами на прохладные простыни. Сегодня он заставил себя выпить не менее трети графина воды, и к концу этой долгой процедуры трубочка была вся изжевана, а живот вздулся так, что резинка пижамных штанов больно впивалась в кожу. Недовольно бормоча, он стянул с себя штаны и, перекатившись на спину, попытался поупражняться в окклюменции. Однако, как только он подумал о море, его веки опустились сами собой, и он заснул глубоким спокойным сном.