Спрямить путь (джен)

Перед праздничным ужином на Хэллоуин Гермиона решила зайти в библиотеку отдать книги. И еще раз проглядеть справочник по этикету. Невилл увязался с ней. На слизеринский бал его пригласили тоже, и, листая справочник, они договорились, что пойдут вместе.

— Так нам не придется подпирать стену, — сказал Невилл, когда их вытолкали из рано закрывавшейся библиотеки. — Я, конечно, плохо танцую…

— Ничего, — отмахнулась Гермиона. — Вряд ли от нас будут ждать вальса.

— Вальс-то я умею, — Невилл пожал плечами. — Это не страшно. А вот фокстрот…

— Его от нас точно никто ждать не будет. — Гермиона сделала мысленную пометку точно узнать, что же это за танец такой — «фокстрот». Она, услышав это слово, всегда представляла бегающую кругами лису. — Зайдем проведать Рона?

Ответить Невилл не успел. Они завернули за угол и наткнулись на Панси и Милисенту. С палочками в боевой позиции. Палочка Панси смотрела в лоб Гермионе.

— Вот ты где. Расслабилась, грязнокровка?

— В чем дело, Паркинсон? — спросила Гермиона своим самым спокойным и выдержанным голосом.

— Она еще спрашивает! — воскликнула Паркинсон. — Ты возомнила, что сможешь стать нам своей!

— Э… — сказал Невилл неуверенно. — Слушайте, так нельзя. Вы что?..

— Петрификус Тоталус, — лениво произнесла Милисента. Палочка Паркинсон даже не шелохнулась. — Не вмешивайся в серьезные дела.

Гермиона закусила губу. Ее палочка лежала в кармане. Как бы ее незаметно вытащить… Говорил же профессор Снейп о ручных ножнах, и почему она не послушала?

— Ты не шевелись, Грейнджер, — сказала Паркинсон. — Мы тебя немного разыграли, с балом и прочим, а ты так красиво повелась! Сразу поверила. Какое тебе еще доказательство, что ты не наша и нашей никогда не будешь? Даже гламурным кремом намазалась. Дешевкой, разумеется.

— И мы этого, конечно же, ожидали, — расплылась в улыбке Милисента. — Так что ты молодец, сама себе приготовила домашнее задание! Ты ведь любишь домашнее задание?

— У тебя, грязнокровка, друзей быть не может…

— Это у тебя, Паркинсон, их быть не может! — вскинулась Гермиона. А за нее вступился Невилл. И пусть ничем не помог, все равно…

— Силенцио. Ну вот видишь, ты никак не можешь быть нашей: нарвалась. Теперь стой смирно, и сейчас мы тебя просветим очень подробно!..

Какую гадость начала колдовать Паркинсон, Гермиону уже не волновало. Она закусила губу — ну не убьют же они ее! — и кинулась прямо на Паркинсон и ее палочку, выставив вперед локоть. Панси не успела среагировать и, едва не выпустив палочку, шлепнулась на спину, Гермиона свалилась ей на живот. Кажется, ей все же досталось заклятием Паркинсон, и через минуту ее угостили Петрификусом, но один удар правой она сделать успела. У Паркинсон будет великолепный синяк.

— Да ты помешанная, — прошипела Паркинсон. — Безумная, бешеная дура.

Гермиона лежала лицом в пол, не могла пошевелиться и ругала себя за импульсивность. Не бить правой надо было, а выхватить палочку и окаменеть обеих. И правда, дура.

— Если от тебя не стошнит хотя бы трех человек — заклятие снимется, — продолжила Паркинсон. — Но где ж ты таких найдешь. Пошли, Милли. Не хватало еще из-за этой дуры опоздать на праздничный ужин.

Заклятие? Какое еще заклятие?

Шаги удалялись, потом — пауза. Голос Паркинсон произнес:

— Фините Инкантатем.

И все стихло.

Гермиона осторожно села. Рука ныла, и Гермиона потрясла кистью в воздухе прежде чем взять палочку. Странно, что Паркинсон сняла Петрификус. Зачем?

Рядом зашевелился Невилл.

— С тобой все в порядке? — Гермиона повернулась к нему. Невилл потряс головой.

— Чувствую себя полным… — он поднял лицо, кинул на Гермиону один взгляд и позеленел. Зажал рот рукой. — И-извини…

«Если от тебя не стошнит…»

— Мне нужно зеркало! — Гермиона вскочила на ноги. Подняла взгляд на портрет женщины в палевом розовом платье за туалетным столиком. — Мне очень нужно зеркало, пожалуйста!

Женщина скривилась от ее вида, но кивнула, вытащила из ящика ручное овальное зеркало на длинной ручке и повернула его к Гермионе.

Из нарисованного зеркала на нее смотрела нарисованная она: с выцветшими, в белесых пятнах волосами и с лицом в струпьях.

«Трава-отмычка, — почти спокойно подумала Гермиона. — вот чем Паркинсон воспользовалась. Значит — не просто легенда. Нужно записать».

Нужно… вести дневник наблюдений. Да. Наверняка.

Гермиона всхлипнула и бросилась прочь, зажав рыдание в горле. Было в замке одно место, куда точно никто не сунется. И поплакать будет с кем: призрак Миртл всегда рад поддержать.

А потом Гермиона пойдет к директору, потому что такое спускать нельзя.

И директор что-нибудь придумает.

Наверное.