Свое мнение (джен)

— Северус, сколько мы уже знакомы? — Поттер провернул в пальцах чашку, вглядываясь со скрытой надеждой в плавающие чаинки.

— Прекратите фамильярничать. Зовите меня мистер Снейп или профессор Снейп, мистер Поттер, — едкое, брошенное вскользь замечание, заставившее бывшую-надежду-магического-мира встряхнуться и оторвать взгляд от созерцания чаинок.

— Северус...

— Поттер!

Гарри неопределенно хмыкнул:

— Ну, хорошо, профессор, сколько мы уже знакомы?

— Достаточно, чтобы вы, мистер Поттер, запомнили, что ко мне не стоит обращаться по имени.

— Мистер Снейп, вы выглядите достаточно молодо, — многозначительная пауза, — чтобы пока еще помнить, что я уже много лет как сам являюсь профессором. И мне поперек горла эти все светские формальности.

— Пару лет — это не срок.

— Шесть лет. Шесть лет упорного труда.

— Поттер, вы и труд не...

— Совместимы, вполне.

Профессор оскорбленно замолчал, не спеша возобновлять беседу и предаваться пустой болтовне. И главное, с кем — с Поттером. Нет, конечно, герой всея магической Британии стал неплохим артефактором, но преподаватель из него аховый. По его мнению, ну, не может неусидчивый, пусть и повзрослевший мальчишка держать в узде студентов. Никакого авторитета.

Профессор не спешил нарушать приятную тишину, но все же:

— Поттер, зачем вы пришли?

Гарри смотрел прямо на него: на зажатую в тонких жилистых пальцах книгу, на развернутые плечи и прямую осанку, на ритмично пульсирующую венку на шее. И поймал цепкий взгляд черных глаз.

— Северус... — Поттер в последний раз вздохнул. — Профессор. Мне нужна помощь.

Ожидаемых комментариев о несостоятельности не последовало.

— Выкладывайте, Поттер, не задерживайте и меня, и вас.

— Понимаете, профессор...

Повисла долгая пауза.

— Поттер! — Снейп нетерпеливо дернул кончиками пальцев.

— Да-да, дайте мне всего минуту, прошу! Итак, у меня сломался артефакт...

— Вы криворукий идиот, Поттер, я и так это знал. Дальше.

— И теперь я умру.

Снейп и бровью не повел, ведь всю жизнь волей-неволей имел дело с такого рода "специалистами".

— Северус, я хотел извиниться.

— Погодите, Поттер, — Снейп почувствовал, что что-то все же произошло, но все еще не сомневался, что это какая-нибудь мелочь. — Расскажите по порядку, что за артефакт, каким образом вы ему повредили.

— Он сам.

— Рассказывайте уж, — Снейп присел в кресло напротив. — Вы ведь все равно не уйдете, пока не получите по крайней мере совета.

— Его привезли Рон и Гермиона из своей последней экспедиции во Льды. Вернее, ее. Это статуэтка лисицы. Костяная, красивая. Ребята нашли там подобие алтаря: камень, а на нем грубая, побитая временем фигурка. Поспрашивали. Оказалось, что святилище заброшенное. Никто из местных не помнил, чтобы там было святилище. В том же и единственном поселении неподалеку сказали, что местные отродясь лисам не молились. Только духам предков — духам диких собак. Шаман племени, как я понял, вызвал дух Полярного белого пса, который и подтвердил, что племена всегда были под покровительством "звездных псов". Гермиона проверила жертвенник на предмет подношений — никакой энергии, просто камень, не более.

Вот, собственно, и все.

Они мне и подарили-то эту статуэтку, потому что она как портключ сработала. Занятной им показалась. Они меня давно увещевали в отпуск съездить, а после своей мини-экспедиции загорелись и меня отправить повидать Полярного белого пса. Дескать, экзотика, а то у нас в Британии таких развлечений нет.

— Хм, и что же, по-вашему, во всем этом приведет к вашей смерти? — он спросил скептически.

— Злой дух.

— Поттер, какой, к Мерлину, злой дух?

— Лисицы, говорю же.

— Излагайте внятно.

Гарри сжал кулаки.

— Так я и излагаю!

— Прекратите паниковать!

Поттер минуту посидел, успокаиваясь:

— Простите, профессор.

— Я так понимаю, что в алтаре был запечатан злой божественный дух, а ваши "друзья" привезли его вам в качестве сувенира. На долгую посмертную память.

— Вы тоже думаете, что посмертную? Значит, надежды нет? — спросил Гарри, смирившись.

— Я еще ничего не считаю. Вставайте, Поттер, вставайте, — Снейп поднялся, а палочка будто сама скользнула ему в руку.

— Куда? — недоуменно задал вопрос Гарри.

— Сначала к Уизли, затем к алтарю, после в Мунго. Вы ведь туда даже не обратились, пустая вы голова?

— Нет, не обратился, — он поник, добавив, приподнимаясь: — А зачем к Уизли?

— А что, я, по-вашему, наугад аппарировать буду?! Требуются координаты.

Снейп крепко подхватил юного неугомонного профессора под руку и с ним исчез.

— Поттер, держите себя в руках. И клыки втяните.

— Какие клыки? — Гарри от удивления аж дар речи потерял.

— Фигуральные, но это пока, а там видно будет.

— А почему пока?

— Да потому! Потому что в вас, Поттер, обосновался злой дух. Это вам сейчас и доктор подтвердит, когда закончит. А когда вы с миазмами сольетесь — это только вопрос времени.

— С миазмами?

— Вы не знаете, что такое "миазмы", Поттер? — сарказма в словах Снейпа было не занимать.

— Знаю, — смутился Поттер. — Но почему вы выбрали именно это слово?

Снейп присел на соседнюю кушетку. День был длинным, вернее, ночь.

Поттер застал профессора зельеварения в покоях поздно ночью, когда тот решил воспользоваться свободным временем и отсутствием пар следующим утром, чтобы разобрать частную библиотеку. К тому времени, когда они добрались до Мунго, было уже утро.

— В вас вселилась не душа, а скопление отрицательной энергии, — очередной пронизывающий взгляд, — с зарождающимся сознанием, полагаю.

— Вы правы, профессор Снейп, — подтвердил доктор. — Мистеру Поттеру повезло: у него есть еще чуть более четырех суток для разделения сознаний. Потом этот процесс будет необратим.

— Всего четверо суток?! Так мало?

— Так много, — поправил его доктор. — Ну, что ж, мистер Поттер, имею часть откланяться. У меня сложный пациент, не смею задерживаться.

— Погодите, доктор, а мне-то что делать? — окликнул он уже уходящего врача.

— Мой вам совет: найдите хорошего легилимента-ритуалиста, чтобы он разделил ваши сознания. До свиданья.

Гарри перевел осмысленный взгляд на профессора.

Снейпу под этим прямым пристальным взглядом стало неуютно.

— Нет, даже не думай, Поттер. У меня нет никакого желания копаться в вашей дурной голове, и я не ритуалист.

— С подготовкой рун и подношений я вам помогу. Это не обсуждается. А что по поводу моего сознания, так с этим только вы и справитесь. Никто кроме вас не сможет обойти мои природные блоки.

— Не смешите меня, мистер Поттер, о каких блоках может идти речь? Да у вас в сознании ветер гуляет.

Гарри подавил удрученный вздох:

— После принятия наследия Блэков, у меня... Да что я вам объяснять буду. Просто попробуйте. Ну же!

Пристальный взгляд глаза в глаза. Зеленое море травы, солнце... В нем тоже можно тонуть.

— Откуда...

— Наследие Блэков.

Уничижительный взгляд со стороны профессора.

— Если бы вы все же были элементарно вежливы, то узнали бы, что я недоумевал по другому поводу.

Снейп дождался смиренного покаянного молчания и продолжил:

— Наследие Блэков темное. Отчего же не туман?

— Профессор, у меня все не как у людей, — и это была констатация факта.

Северус подавил неподобающую моменту улыбку. Уж он-то помнил все, что связано с этим мальчишкой — да каким уж тут мальчишкой! — молодым мужчиной. Его надоедливый, несообразительный, такой раздражающий ученик вырос. Надо же, а Северус и не заметил.

Поттер продолжал играть ребенка для студентов, которые так легче воспринимали преподавателя, мыслящего с ними на одной волне. Сам Снейп считал это глупостью, баловством и попустительством. Не учитель должен подстраиваться под учеников. Наоборот. Ну, по крайней мере, со Слизерином эта тактика срабатывала. Не даром же у них дисциплина на высоте.

— И еще кое-что, сэр, — Северус отвлекся от своих мыслей, вздохнул. — Мне понадобится помощь с закупкой составляющих для ритуала.

— И какие вас на этом этапе подготовки могут ждать проблемы? — спросил Снейп скептически.

— Половину из необходимых нам ингредиентов можно купить только в Лютном, — получил он вкрадчивый ответ.

Северус возвел глаза к потолку, мысленно высказывая ему все, что он думает об одном молодом преподавателе.

Никто ведь не говорил, что будет легко.

— Скара... Поттер, зачем вам скарабеи? — удивленно задал вопрос Снейп, сверяясь со списком, и получил в ответ раздражение:

— Рецепт придумал не я.

— А мандрагоры есть в школьных теплицах. Не проще было взять там?

— С мадам Стебль вы бы стали договариваться?

Северусу быстро надоела эта игра. Мистер Поттер на все вопросы отвечал спокойно и обстоятельно, подробно аргументируя свою точку зрения. Его и раньше переубедить было сложно, а теперь и подавно. Как он сказал? Шесть лет упорного труда? Что же, возможно.

— Что, канат тоже нельзя было купить в другом месте? — сделал Снейп еще одну попытку.

— Нельзя, — Поттер сосредоточенно надиктовывал расцветающему на глазах продавцу, что еще им нужно. — Канат должен быть определенной толщины и сделан из волокон магических растений. Даже свечи не из обычного воска.

Северус отмахнулся. Поттер неплохо справлялся с задачей сам — непонятно, зачем он привлек помощника. Снейп снова пробежался глазами по списку. А вот это зелье он сварит сам. Вернее, будет. Все же в Лютном процветала контрабанда и фальсификация. В мелочах могут и не надуть, но зелья ценятся куда больше, чем тертые скарабеи, мандрагора и канат.

Поттер расплатился с довольным лавочником. Тот заработал сегодня недельную выручку.

— Теперь займемся сооружением алтаря, — под нос себе выдал Поттер. — В идеале нужно использовать тот, на котором была сделана и освящена фигурка, но нам нужна подстраховка. Так что подготовим одноразовый алтарь. Профессор, на вас рисунок.

— Какой? — Северус нахмурился.

— Вот, — ему показали листок с четко вычерченной пентаграммой, правда, не классической. С дополнительными лучами и ответвлениями. Сама фигура заключена в правильный треугольник. — Это надо выложить канатом на полу. Каждой линии соответствует заклинание. Вот, я тут все указал. Сами линии тоже укладываются в определенной последовательности. Это тоже...

— Поттер! — не выдержал профессор. — Я не первокурсник — разберусь.

— Да, конечно, — тот потер виски, и Северус осекся.

Он как-то выпустил из вида, что мальчишка по-прежнему носитель темной и зловредной сущности. И все это время удерживал эту сущность в узде, не давая никак проявить себя. Это должно сильно изматывать. И морально, и физически, и магически. Из-за того, что его душа однажды уже имела соседа в своем теле, этой пакости было довольно легко преодолеть защитные барьеры. И все же... Как бы упертый гриффиндорец ни раздражал Северуса, в выдержке ему не откажешь. Сильный. Да, к слову, о силе.

— На какой основе вы будете проводить ритуал?

Недоумевающий взгляд в ответ.

— На собственном резерве, конечно.

Северус заставил себя глубоко вдохнуть и выдохнуть. Медленно. Несколько раз. Кажется, он все же переоценил Поттера.

— На каком резерве? У вас же его сейчас кот наплакал.

— Должно хватить, — упрямо заверили его.

Снейп начал злиться.

— Значит так, я сварю вам укрепляющее и бодрящее. И вы его выпьете. Это обеспечит резкий кратковременный скачок силы, а после мы вас стабилизируем.

— Мне кажется, это лишнее, — Поттер поджал губы.

— Нет уж, Поттер! Если ритуал не удастся, вы можете утянуть за собой и меня. А я вам за гранью покоя не дам.

— Какой вы добрый, профессор, — сказал он, неожиданно приподняв уголки губ в намеке на вымученную улыбку.

Тот был не согласен, но промолчал. Доброта и здоровый прагматизм — разные вещи.

Полная комплектация алтаря заняла четверо суток. Довольно нервное время для Северуса. Всего линий в рисунке оказалось сто тридцать одна, каждую нужно было зачаровать, уложить ровно, потому что после прочтения заклинания сдвинуть канат не представлялось возможным.

Поттер чувствовал себя все хуже, но на работе это не отражалось. Все смеси были приготовлены, разложены на своих местах. Специально сваренной краской были начерчены руны, которых оказалось не так уж и много. Пол было портить не жалко: директор разрешила.

Процесс раскрашивания узора зельевара даже заинтересовал. Он был далек от артефакторов и ритуалистов: эти профессии узконаправленные. Неожиданно выяснилось, что Поттер неплохой специалист в своей области. Знаки под его руками буквально пели и сами просились на каменную поверхность пола. Это по-своему красиво. Магия любила мальчишку, этого не отнять.

— И какие же руны основные? — спросил он, наблюдая, как расцветились углы, лучи пентаграммы и вершины треугольника.

Поттер смутился. Интересно.

— Это — Разум, — дрожащая рука указала на символ, похожий на игрек, перечеркнутый иксом. — Это — Душа, Тело, Мысли, Сердце. Это — Смерть и Жизнь. А это — Грань. Разделение.

Последним шел парный знак в виде стрелок часов. Одна другую догоняла.

— Еще нужно что-то важное лично для меня в качестве якоря, — в центр пентаграммы отправилась фотография четы Поттер.

Где Лили еще жива, смеется и счастлива.

— Почему не мантия-невидимка? — Северусу казалось, что клок волшебной ткани гриффиндорцу дороже.

— А она послужит проводником. Нужен предмет, принадлежащий миру Мертвых. Конечно, Воскрешающий камень был бы лучшим вариантом, но мы обойдемся тем, что имеем.

Северус всунул Поттеру в руки две склянки. Тот сморщился, предвкушая издевательство над своими вкусовыми рецепторами. Но выпил беспрекословно. Так-то лучше. Поттера заметно передергивало, но руки больше не выплясывали джигу, а взгляд приобрел свойственную ему ясность.

— Вы со своей частью разобрались?

Северус прищурился. Он что, издевается? За эти четыре дня он прочел столько трудов по ритуалам, что и сам теперь может по ним лекции читать.

— Все просто. Ваш организм с захватчиком не справляется. Потому мне придется залезть в вашу голову, временно слиться с вашим разумом и вычленить чужеродную сущность, после чего уничтожить. Ну, и провести наше разделение, соответственно. Скажу вам прямо, Поттер, ощущения будут не из приятных.

Тот безразлично пожал плечами. Снейпу захотелось выругаться. Мальчишка, видимо, совсем ослабел рассудком, раз до конца не понимал, на что идет. Конечно, ему будет легче, так как процедура добровольная, однако... Вторжение есть вторжение. Безболезненным оно не бывает. Возможно, будет даже хуже, чем когда в голове бывшего героя окопался Волан-де-Морт. Ведь тот захватывал лишь поверхностные пласты. А Северусу предстоит перекопать все. Да и ему самому будет несладко. Слияние не шутки: одна ошибка, и на выходе получатся два кандидата на палаты в Мунго.

Жаль, что при ритуале могут присутствовать только его непосредственные участники. Помощь им бы не помешала.

— Начнем? — наверное, Северус зря добавил в зелья успокоительное.

— Начнем, — подтвердили в ответ.

Поттер накинул мантию, не застегивая и не надевая капюшон. Он принадлежал миру Живых, потому и не скрылся полностью. Символистика, Мерлин ее. Поттер занял место в центре, ровно над фото родителей. И Северус начал читать заклятие.

Ничего не происходило. Никаких спецэффектов. Ни малейшего колебания воздуха. Только зрачки человека напротив стали нереально большими, постепенно замещая собой все вокруг. Становясь целым миром, являясь целым миром. И в данный момент этот мир един с Северусом. Он — Северус, и Северус — это он. Слияние прошло на удивление легко, практически безболезненно. Да и найти в переплетениях солнечных лучей сгусток тьмы не составило особого труда. Сущность оказалось слабой, неспособной сопротивляться и имеющей возможность жить только в качестве паразита, убивая носителя и впадая в спячку до следующего оболтуса с подходящей силой, что возьмет статуэтку-лису.

Мир стал теплее, в нем больше ничто не мешалось. Можно было жить дальше, но... Что-то не то. Чего-то не хватает, чего-то лишку. Но ведь все так гармонично...

— Северус...

Мир дрогнул. Северус. Он — Северус. Их двое. И они должны разъединиться. Когда... Когда он забыл об этом? Вот только обратный процесс не шел. Две души, два разума отказывались снова быть порознь.

— Северус...

Надо. Снейп сделал последнее волевое усилие, прежде чем вырваться из чужого сознания и мешком повалиться на пол, замечая, как Поттер делает то же самое.

Где-то они все же ошиблись.

Северус очнулся первым. Болело все тело, и особенно голова. Она-то и категорически отказывалась соображать и делать хоть какие-то выводы. Единственное, на что Снейпа хватило, — это растолкать бессознательного Поттера и добуксировать его до больничного крыла. Там ими занялась мадам Помфри. От услуг других колдомедиков Северус отказался: все-таки ритуал, что они проводили, был далек от светлого. Сесть с отчаянным гриффиндорцем в соседние камеры, а то и в одну, профессору не хотелось совершенно.

Мадам Помфри долго вздыхала над полуобморочными пациентами, напоила каждого как минимум пятью зельями, после которых маги медленно, но верно начали оживать.

Прогноз обследования был неутешительным.

Как и предполагал профессор, у мальчишки были свободные ресурсы и очень гибкая душа. Внедрение чего-то столь родственного (магия, отсутствие отрицательных эмоций) не воспринялось ей как что-то опасное. Все же с миазмами злого духа Поттер хоть как-то боролся. Вследствие чего слияние длилось куда дольше положенного, успев внести коррективы в оба сознания.

Теперь сложно предсказать, какие побочные эффекты могут проявиться. Чудо, что они оба остались в своем уме (пусть в случае с Поттером это может быть и банальным везением). Однако сейчас им как можно больше времени стоит проводить вдалеке друг от друга. Видеться как можно реже. Для души сильнейший стресс то, что произошло с двумя магами. Так что не исключено, что они сами будут искать способ соединиться вновь. Уже навсегда.

Ни Гарри, ни Северус свои личности терять не хотели, так что новость восприняли адекватно. Они наивно полагали, что это будет несложно: преподавали они в разных частях замка и, так или иначе, практически не пересекались. А столкновения в Главном зале можно и пережить. Легко сказать.

Они непостижимым образом оказывались в одних и тех же местах раз за разом. То один, то другой не мог понять, что мог забыть так далеко от своего класса. Стоило задуматься, как ноги сами несли вперед. Туда, где обреталась вторая часть объединенной души.

Северусу снились кошмары, где знакомая безносая фигура посылала в него зеленую молнию, где без дыхания падала Лили Поттер, сраженная смертельным заклинанием, где из мира утекал свет и радость вместе с дымкой, что исчезала в воронке рта дементора.

Гарри мучила боль в шее, у Гарри ломило все тело в память о часах, проведенных под Круциатусом. Он стал раздражительнее и циничнее, перенимая манеру поведения у одного небезызвестного зельевара.

Понять, где кончается один и начинается другой, становилось все сложнее. Ситуация ухудшалась с каждым днем. Сильные эмоции перестали быть личными. Стоило одному разозлиться, как это же испытывал второй. А однажды ошарашенные ученики могли видеть, как смеется их профессор зельеварения.

Это выматывало. Так сильно, что жизнь превратилась в размытые пятна и борьбу с собой. В итоге Северус нашел Поттера у себя под дверью. Без сознания. И плюнул на все. Втащил безвольную тушку к себе, усадил в кресло, поднес нюхательную соль. И с иррациональным удовлетворением вглядывался в зеленые глаза, с которых слетела ставшая привычной за это время туманная дымка.

Маги настороженно следили друг за другом, но ничего фатального не происходило. Их сущности, почувствовав рядом то, к чему так долго тянулись, успокоились, не спеша совершать переселение в одно из тел. Новое слияние перестало быть угрозой. Нужно лишь дать своей душе то, что она хотела.

В этот же день Гарри Джеймс Поттер, преподаватель артефакторики школы чародейства и волшебства Хогвартс, переселился в подземелья, ибо один упертый сноб отказался из них вылезать напрочь. Теперь им придется учиться уживаться.

* * *

Укутанный в плед Гарри расслабленно сидел в кресле в гостиной профессора зельеварения и следил из-под прикрытых век за его работой.

— Никогда не думал, что вы такой добрый, мистер Снейп, — нет смысла показывать тупые клыки, но это въевшаяся привычка.

— Оставьте свое мнение при себе, Поттер. Может, чаю?