В глазах (джен)

Мир кружится. Белыми пятнами пляшет перед глазами. Я чувствую, как энергия вливается в меня. Подрагивают руки, и с пальцев будто срываются искры. В голове шум и гул, словно ветер. Проносятся мысли, отрывками, моментами. Для меня сейчас имеет значение только одно. Цель задана. Маршрут проложен, и давно продуманы все возможные пути решения. Мышцы натянуты как струны, напряжены. Как хищник перед прыжком. Собраться, сосредоточится и... наслаждаться. Да, это то, чего я жду, чего хочу, чего остервенело желаю. Здесь — я есьм всё. Длань дарующая, рука карающая. Кто я? Я...

Я иду по темным узким улицам. Серые громады домов возвышаются по обе стороны от меня. И лишь мокрый асфальт под ногами. Шаги тихие. Брызги влаги, монотонно барабанящий по карнизам дождь. Палочка нетерпеливо пляшет в моих пальцах. Я вышел на охоту. Ноздри раздуваются, и я принюхиваюсь. Я знаю, он где-то рядом, неподалеку. Тот, за которым я должен следить. Он находится быстро. Я знал, где искать. Стоит, облокотившись о стену, черное пальто чиркает по земле. Сгорбленная спина и чуть удлиненные темные волосы, собранные в жиденький хвостик, свисают между лопатками. Да, это он. Но ещё рано. Надо ждать, но сил нет. Прячусь в тени. Он должен провести меня к ним и тогда... О, да... Я чувствую дрожь предвкушения, пробегающую по позвоночнику, выгибается спина, сжимаются кулаки. Гнев начинает потихоньку затоплять мозг, накатывая волнами, смывая границы разумности. Но я жду. Жду момента, когда смогу увидеть страх в их глазах, их сжимающиеся в напряжении пальцы, слышать их учащенное дыхание. Адреналин по венам быстрым потоком... Нет-нет-нет! Набраться терпения. Потом будет всё. Сейчас я должен быть спокоен.

Проходит немного времени, и моя жертва бросает на мокрый асфальт докуренную сигарету, направляется в сторону большого заброшенного склада. На встречу ему идет ещё одна безымянная фигура. Почему безымянная? Она существует только этот миг для меня, и она — никто. Для меня имеет значение лишь факт ее присутствия здесь. Причастен — значит, замешан. Замешан — значит, виновен. Виновен — значит, грешен...

Я тень. Меня скрывает мантия от любопытных глаз. Ночь — мой помощник. Я иду за ними. Шаги легкие, пружинистые. Я не пытаюсь прятаться и не боюсь напугать и потерять свою цель. Она уже моя добыча. Лишь нужно дождаться время, когда я смогу ее взять. Не может быть борьбы. Потому что нет смысла слабому бороться с сильным, обрекая себя на неминуемое и ещё более унизительное поражение. Их нити жизни уже вплетены в ковер судеб. Прикрыв глаза, я чувствую под пальцами тонкие штрихи ярких линий на полотне. Их поступки, желания и все действия подчиняются мне. Теперь я владею...

Хлопок аппарации внезапен, но я не удивлен. Не могли же они оставаться здесь. Я не расстроен. Считываю путь. Рывок в районе пупка и легкая горечь во рту. Острая боль в правом боку. Чёрт! Яркий свет бьет по глазам. Лишь на миг прикрыть, а потом распахнуть. Ведь передо мной конечная точка. Цель достигнута.

Они стоят кружком в просторных темных длинных плащах. Никаких мантий — они лишь привлекают внимание. Между ними ящики, набитые тем, за что им гореть в аду. Ад? Если он существует, то они всё равно до него не дойдут — я прегражу им путь. Никто не смеет отнимать у меня моё...

Как удачно они выбрали место, то что надо. Золото песка под ногами и теплое южное солнце. Глаза закрываются сами, а палочка послушно прыгает в ладонь из крепления на предплечье. Я знаю, что будет дальше, и от этого дрожу. От предвкушения, от сладостного ожидания скорой развязки. Миг и мир меняется вокруг меня. Я чувствую магию, которая бежит по венам вместе с моей темно-красной кровью, искрит и наполняет каждую клеточку тела. Сейчас я могу всё, что хочу. Сбрасываю мантию, скрывающую меня, и вижу их расширившиеся глаза. О, этот запах страха. Они боятся, я вижу. Я усмехаюсь. Они пытаются добраться до палочек, но я быстрее. Заклятие, выпущенное ими с трех сторон проносится над головой. Нырок вниз, подкат под ноги одному, сшибаю. Он валится кулем, палочка отлетает вбок. Красный луч слетает с моей и попадает в грудь второму, стоящему рядом. Ещё четверо. Во мне бушует адреналин, и я теряюсь в этом вихре эмоций и ощущений, запахов, чувства вседозволенности. Я — сила, которая пришла карать. Все они виновны. В своих деяниях, поступках, в мышлении, таком неправильном, запретном. Палочка — продолжение руки, единое целое со мной. Я вижу, как на глазах она превращается в подобие меча. Он сверкает гранями на солнце, бросая блики. Так даже ещё интереснее! Взмахи, рубящие удары от плеча. Заклятия соскальзывают, оставляют глубокие надрезы на теле врагов. Их вина может быть смыта только кровью! Сейчас я в своей стихии. Я знаю, что от меня требуется, и я должен это исполнить... во славу, во имя чести и справедливости!

Один умудряется ускользнуть из моего поля зрения — тот, за кем я изначально следил. Увертливый, сукин сын! Бросаю взгляд на поле боя — здесь моя работа окончена. Взмахом собираю валяющиеся палочки и кидаюсь на звук аппарационного хлопка. Считываю след. Вываливаюсь из потока в темное помещение. А, это тот заброшенный склад! Где же моя жертва? Не хорошо убегать, если тебя ещё не отпускали... Я слышу его тихие шаги за стеллажами. Он думает, что скроется от меня. Посылаю заклятие Обнаружения. Да, он именно там, где я думаю. Иду наперерез. Он натыкается на меня, заворачивая из-за ящика. Сталкивается и слегка пошатывается, но быстро ориентируется, и уже через миг с его палочки сыплются заклятия. Ах, как же хорошо играется кошке с мышкой. Может, продлить удовольствие?.. Но тут он всё портит, посылая в меня серию темных проклятий. Вот чёрт! Это же те самые, которые эти ублюдки разрабатывали! Гнев затапливает, и я окончательно теряю разум. Только вспышки перед глазами и чувство выполненного долга после смертельного взмаха палочкой...

Сознание возвращается неохотно. Я так не хочу терять это чувство эйфории. В голове бухают молотом слова низким голосом о том, что нужен живой свидетель... А я тупо смотрю на расползающееся по полу темно-красное пятно.

-Вот, блять...

Надеюсь, в той бойне в песках остался кто-то живой...

**

Я захожу в квартиру и с силой хлопаю дверью. Грудь сдавливаю ремни на плаще. Большие стальные бляхи в форме голов львов больно врезаются к кожу. Щелк! Щелк-щелк! Накидка летит на кресло и раскрывается веером, укрывая спинку и подлокотники. В помещении темно, но мне это совершенно не мешает. Я знаю куда иду. На тумбочке возле кровати лежит пачка сигарет. На миг красная точка пламени освещает мое лицо и гаснет. Затяжка-жжение-выдох. За окном огни большого ночного города. Он никогда не спит. Панорамное зачарованное окно почти во всю стену создает прекрасный вид. Мне он так нравился, когда я только въехал сюда. А теперь? Теперь мне пофигу. Я знаю, что то, что вижу — лишь фальшивка, макет нашей идеальной сказочной жизни. Если копнуть глубже, то в глаза бросается бедность, нищета, вся грязь бьет фонтанами, прорываясь гнойными фурункулами на улицах. Вся ущербность живущих здесь людей, как муравьи, копошащихся в этом логове. Меня бесит этот мир с его лживым содержимым. Убийцы, воры, насильники. Твари! Они выползают на улицы, как только солнце скрывается за горизонтом. Я не могу позволить им разгуливать там. Жажда крови? Мести? Агрессия? Мне плевать, как это называется. Заразу можно уничтожить только каленым железом, выжечь под корень, удалив причину инфекции. Кто, как не я?..

Падаю спиной на диван и прикрываю глаза. Сразу же всплывают образы и видения, которые уже прожжены на сетчатке. Палочка — меч, знак на груди — алый крест. В моих руках сила и мощь. Дайте же мне выплеснуть её наружу! Я не могу больше сдерживать! Вот к чему приводит мое терпение — кровь по полу и крики Кингсли. Но я ему нужен... Нужен же?.. Черт, я не знаю этого уже. Но мне всё равно. Я прав, остальные пусть идут нах! Шарю рукой по кровати. Пальцы дрожат. Давно уже не было этой сладости, этой легкости в них. Грёбаный министр продержал меня у себя почти сутки. Что ему надо было? Я так и не понял. Какой-то бред, какие-то напыщенные слова. Меня от них тянуло блевать ещё в школе, когда мне их втирал Дамблдор, Фадж, Скримджер и долбанутая общественность. Сейчас я просто сжимаю губы и, пропуская мимо ушей его речь, смотрю перед собой. А перед глазами снова картинки. Ммм, я знаю, что скоро настанет этот миг, когда я буду далеко от этого дерьма. Да, это-то мне сейчас и нужно. Мобильник находится почти сразу. Быстрый набор и уже знакомый голос на другой стороне. Я знаю, он скоро будет и принесет исцеление, избавление. Это своеобразная расплата за мою нерадивость, за то, что я не в силах изничтожить весь грех, обитающий в этом мире. Но и это моя награда. Оно дарит мне прощение, и я обновляюсь, перерождаюсь, наполняюсь энергией. Скоро...

Я встаю и подхожу к окну. Я вижу свое отражение в блеске стекла. Волосы острижены и так же топорщатся в разные стороны, как и раньше. Только это и осталось от прежнего меня. Всё остальное исказила реальность. Черты лица, движения тела. Я еле узнаю себя. Но это не значит, что мне жаль. Я стал сильнее, решительнее. Это меня устраивает. И я вижу вещи в истинном свете. Да, уже очень скоро я смогу смотреть его глазами, своими глазами. Когда он рядом в этот момент, в момент истины, я вижу отражение себя в его глазах. На миг — боль, на миг — счастье...

Стук... Я готов. Последний взгляд на отражение. Мои глаза горят зеленью и кажутся сумасшедшими. Пускай! Для меня важно лишь то, что я иду открывать дверь. Дверь в мой персональный ад и рай. Он стоит напротив, лыбится, сука, знает, что я жду из последних сил. Но замечаю, что и у него самого подрагивают руки, а взгляд бегающий и затравленный.

— Заебали, да?

— А тебя? Смотрю, тоже.

— Ублюдки.

— Ага. Пошли.

Комната, диван, стол. Я уже не здесь, не сейчас. Вне времени, вне пространства. Последнее и самое важное — взгляд, глаза в глаза. Это уже как ритуал. Но только так я не теряю эту гребаную реальность. Я знаю, что если что, я найду путь назад, там, в его глазах...