Боже, только не снова! (джен)

Возможно, Гарри и ждал первого урока с настоящим Грюмом — а он знал, что тот всё ещё был настоящим, потому что попросил близнецов проверить по карте только этим утром. Вообще-то, он просил их об этом так часто, что им это стало надоедать, и тогда он начал платить им за каждую проверку. Естественно, всё закончилось тем, что они принялись выискивать Гарри и при каждой удобной возможности уверяли его, что Грюм всё ещё Грюм, но Гарри не парился на этот счёт. В конце концов, близнецам нужны были деньги для того, чтобы открыть свой потрясный магазин приколов. Как бы то ни было, пусть Гарри и ждал этого урока, но этого ожидания было недостаточно, чтобы заставить его появиться заранее. В отличие от всех остальных. Даже Гермиона попросила Рона и Невилла вытащить её из библиотеки, чтобы вместе со всеми постоять перед кабинетом, с нетерпением ожидая начала занятия.

Гарри пришёл, когда Грюм уже был в классе, но до того, как прозвенел звонок. Его видимое безразличие разочаровало его друзей, и они заставили его сесть рядом с ними на первых рядах в качестве наказания. Ладно, возможно, они и не считали это наказанием, но он был обыкновенным подростком — ну, вроде того. Вообще-то, нет, но, как говорится, главное — это внимание: сидеть в первых рядах ему никогда и ни за что не хотелось.

— У меня есть всего год, чтобы научить вас, как бороться с тёмными… — начал урок Грюм, но его объяснение было грубо прервано репликой Рона.

— Вы что, не останетесь? — расстроенно выпалил он.

Гарри это удивило. От урока не прошло и двух минут, а Рон уже хотел, чтобы Грюм навсегда остался их учителем? Хотя, если рассказы о его занятиях, которые он слышал от других учеников всю неделю (все они были сумбурны, разумеется), о чём-то и говорили, то явно о том, что Грюм умело использовал свою славу.

Грюм бросил на Рона взгляд, в котором отчётливо читался нелестный вопрос относительно его умственных способностей, но воздержался от так и напрашивающегося резкого комментария.

— Кто-нибудь желает ответить?

Гарри поднял было руку, но его опередил Невилл.

— Разве Волдеморт не наложил на эту должность какое-то проклятие, закатив истерику после того, как Дамблдор не взял его на работу, потому что понял, что он злой волшебник? По крайней мере, так говорил профессор Блэк.

— Я знал это… — соврал Рон.

Признаться честно, Гарри был впечатлен тем, что, хотя Рон и был единственным из восьми гриффиндорцев с их курса, кто так и не получил пятьдесят баллов, обещанные Сириусом за произнесение имени «Волдеморт», все остальные теперь так свободно называли того по имени, что он перестал дёргаться, едва заслышав это слово, где-то в начале декабря.

Грюма это позабавило.

— Сириус всегда был слишком безрассуден… Да, Волдеморт действительно наложил проклятие на эту должность около сорока лет назад. Учитывая, что последние два года его удавалось успешно обходить посредством добровольного увольнения преподавателей и заключения трудового контракта всего на год, я также планирую не работать здесь дольше отведённого срока. Может быть, я вернусь через пару лет, если пенсия наскучит, но к тому времени вы уже выпуститесь из школы, так что вам уже будет всё равно.

— Вы будете показывать на нас действие заклятия Империус? — полюбопытствовал Гарри.

Грюм с подозрением оглядел его.

— Откуда ты знаешь? Ты что, разговаривал с другими курсами? Если я узнаю, что они испортили вам первое впечатление…

— Да нет, — заверил его Гарри. — Просто, насколько я могу судить, тот, кто выживает после Авады Кедавры, получает в награду телепатический шрам.

Он был немного удивлён, что содержание урока не изменилось. Однако, пожалуй, это говорило только в пользу актёрских талантов Крауча, заменявшего Грюма в первый раз.

— А ещё жить не может без внимания, — услужливо подсказал Невилл.

— Неужели? — Грюм отнёсся к услышанному — тому, что сказал Гарри, а не Невилл, — скептически — так же, как и все, кто слышал это объяснение впервые.

— Найдите ещё одного выжившего и докажите, что я не прав, — пожал плечами Гарри.

— Ты знаешь два из трёх Непростительных заклинаний. Известно ли тебе третье? — спросил его Грюм.

— Заклятие Круциатус, — быстро ответил Гарри. — Отвратительная штука, после него отходишь полдня.

Заметив на себе полные любопытства взгляды, он поспешил добавить:

— Нет, я не собираюсь делиться с вами своим опытом использования этих заклинаний так же, как и не собираюсь объяснять, что из них что, тем, кто умудрился прожить как минимум четыре года в мире магии и так и не узнал три проклятия, применение которых обеспечит вам билет в один конец до Азкабана… в большинстве случаев.

Он вполуха слушал, как Рон, Невилл и Парвати объясняют, что делает каждое из проклятий, в то время как Грюм наглядно это демонстрировал. Мёртвый паук был неприятен, вид мучаемого паука вызывал у него не самые лучшие воспоминания, а паук, танцующий чечётку, выглядел по большей части ужасно и только немного смешно.

Гарри показалось, что Невиллу было не так плохо по сравнению с прошлым разом, когда он впервые увидел, как мучают гигантского паука, однако он всё равно сильно побледнел, и его била лёгкая дрожь. Гарри подбадривающе улыбнулся ему, на что тот ответил слабой улыбкой. Ему никогда не будет просто смотреть на столь живое напоминание о том, какая судьба постигла его родителей.

— Между прочим, — произнёс Гарри, заметив, что никто не стремится нарушить неуютную тишину. — Я хотел бы передать всем, кто не верил, что мой боггарт — вспышка зелёного света — на самом деле Авада Кедавра: я же говорил.

— Конечно, — закатила глаза Гермиона. — Ты ведь просто оплот истинности и ни разу в жизни не давал нам повода сомневаться в твоей правдивости.

— Рад, что ты наконец-то осознала это, Гермиона, — просиял Гарри.

— Эм, Гарри? — неуверенно обратился к нему Рон. — Думаю, это был сарказм.

На это Гарри вздохнул и удручённо покачал головой.

— Ты преодолел множество трудностей на своём пути по умелому распознаванию сарказма, юный падаван, однако тебе всё же ещё многому предстоит научиться.

— Ты что, — непонимающе вытаращился на него Рон, — только что назвал меня «падаваном»?

— Не бери в голову…

— Постоянная бдительность! — неожиданно выкрикнул Грюм. Все — за исключением Гарри, который уже через это проходил, — подпрыгнули, наверное, на метр. — Видите, если какой-то окрик вызывает у вас такую бурную реакцию, то очевидно, что вы совершенно не готовы к боевым действиям.

— Но мы же… живём в мире, — неуверенно уточнила Лаванда.

Грюм многозначительно усмехнулся.

— Мы всегда живём в мире… пока не начинается война. Тёмная сторона редко когда заранее предупреждает нас о готовящемся нападении.

Гарри благоразумно изобразил кашель, чтобы скрыть смех, который у него вызвала эта, скорее всего, нечаянная отсылка к «Звёздным войнам», однако Грюм всё равно подозрительно на него посмотрел. Но, учитывая, что это был Грюм, а Гарри кое-чего не договаривал, ему, вероятно, стоило к такому взгляду привыкнуть.

Урок окончился, а Грюм так и не наложил ни одного Империуса. А раз он подтвердил, что будет показывать действие этого заклинания на учениках, то Гарри никак не мог понять, передумал ли он из-за того, что он, Гарри, как удачно выразился Невилл, «непрошено оказался в центре внимания», или дело было в том, что лекция о Непростительных заклятьях отличалась от практического занятия.

И так как Невилл всё ещё казался опечаленным, а Гарри точно знал почему, но Невилл явно не хотел, чтобы все об этом узнали, то Гарри предложил пойти погулять, и остаток дня они провели, замечательно отдохнув у озера.

* * *

Этим вечером Гарри, Рон и Невилл добрались-таки наконец до той дополнительной домашней работы по прорицанию, которая досталась им из-за Рона. Рон и Невилл сочиняли небылицы наобум, но вот Гарри подходил к делу с определённой долей ответственности и изобретательности… по крайней мере, так ему казалось.

— Гарри, в этом месяце тебе уже четыре раза выпадало, что тебе будет досаждать обывательская глупость, — заметил Рон.

— Правда? — удивился Гарри. — Всего четыре раза? Должно быть, это хороший месяц.

— Предсказания не должны повторяться, — напомнил ему Невилл.

— Ой, профессор Трелони поймёт меня, — отмахнулся он. — Она ведь сталкивается с точно такой же проблемой в вопросах прорицания.

— Ты учишься здесь уже четвёртый год и до сих пор не можешь смириться, что никто не в силах состязаться с твоими безумствами? — не поверил своим ушам Невилл. — Ну… кроме Луны, разумеется.

— Видимо, да, — пожал плечами Гарри. — Или же — на этом настаивает мой шрам, а у меня уже хватает ума не подвергать сомнению то, что он мне говорит.

— Эй, а что это там делают Фред и Джордж? — внезапно спросил Рон, которому в конец наскучило выполнение задания. Гарри сомневался, что ему бы пришлось делать его так долго, если бы он перестал напичкивать каждый день таким количеством событий. Если месяц Рона станет ещё чуть более трагичным, то профессор вполне может решить, что именно ему предначертано умереть молодым, а пропустила она это только потому, что он всё время скрывался в тени Гарри — как и обычно. Будучи до крайности суеверным, Рон, скорее всего, поверит ей, и тогда им придётся долгие месяцы выслушивать его стенания о жестокой судьбе, пока он наконец не умрёт… задушенный своими рассвирепевшими друзьями.

Гарри бросил взгляд в сторону близнецов, которые, по всей видимости, что-то планировали.

— Полагаю, они обсуждают дело, которое собираются открыть в будущем. Отвлекай на свой страх и риск.

— Нет, спасибочки, — быстро отказался Рон. — Мне и так неплохо.

— Наконец-то, — усмехнулся Невилл. — У него появился инстинкт самосохранения!

— Давай по справедливости, — невозмутимо заметил Гарри. — Он жил с ними всю свою жизнь. Так что это, скорее всего, близнецовый инстинкт.

— Верно, — мрачно согласился Невилл.

— Эй! — возмутился Рон.

— Я закончила! — провозгласила Гермиона, влетая в общую гостиную. Бросив взгляд на домашнюю работу Рона, она заметила: — Кажется, ты тонешь дважды.

— Значит, повезло, что Дин — настоящий спасатель, — благодушно ответил он. — Хотя можно было бы подумать, что жизнь меня чему-то научит после первого раза…

— Разве не очевидно, что ты всё это выдумал? — спросила Гермиона.

— Давай, осуждай нас, Гермиона, — пфыкнул Гарри. — То, что ты не смогла продержаться хотя бы год, ещё не значит, что ты имеешь право принижать тех, кто наделён настоящим талантом.

Гермиона окинула его испепеляющим взглядом.

— По твоему собственному признанию, у тебя нет таланта.

— А у Рона есть, — парировал он.

— Так что в коробке, Гермиона? — спешно перевёл тему Невилл, предотвращая начало полномасштабной перебранки.

— Удивительно, что ты спросил, — ответила Гермиона, всё ещё прожигая взглядом Гарри.

Она открыла крышку, и их взорам предстали до боли знакомые, разноцветные значки Г.А.В.Н.Э. Только на них было написано не «Г.А.В.Н.Э.», разумеется, ведь Гарри занял это название. Ему следовало бы догадаться, что одно лишь это не способно остановить крестовый поход Гермионы в защиту домашних эльфов.

— ХАРЭ? — спросил Рон в явном недоумении.

— Хватит Атаковать Работающих Эльфов, — радостно возвестила Гермиона. — Как вам, нравится?

— Гермиона, никто не станет воспринимать всерьёз организацию, которая называется «ХАРЭ», — без обиняков ответил Невилл.

— Она называется не «харэ», а «Х.А.Р.Э.», — исправила его она.

— Ага, так всем и не начхать, — вставил свои пять копеек Гарри. — Проще сказать «харэ».

Гарри, в общем-то, было плевать, какую схему на этот раз выдумала Гермиона, к тому же, ему это всегда вкратце мог пересказать Невилл.

— Так вы… вступите?

В глазах Гермионы горело столько надежды, что он почти согласился. Но потом он вспомнил, как его раздражало Г.А.В.Н.Э. и какой двинутой идеалисткой стала Гермиона, когда начала бороться за права домашних эльфов. Так что, вместо того чтобы дать согласие, он спросил:

— Могу я сделать пожертвование?

— Пожертвование? — замешкалась Гермиона. — Зачем?

— Налоговый вычет, — просто ответил он.

— Опять ты со своими налогами? — простонал Рон. — Ты что, одержим или помешан?

— Конечно же нет! — возмутился Гарри, изображая глубочайшее оскорбление. — Но так как я тут единственный, кто должен платить налоги, то только я понимаю, что в этом деле каждая копейка на счету. Если я буду членом Х.А.Р.Э., то не получу налоговый вычет, так как тогда это будет считаться пожертвованием ради собственной выгоды.

— Ты ведь можешь нанять человека, который будет заниматься твоими налогами, — предложила Гермиона. — Мои родители поступают именно так.

— Да, — улыбнулся Гарри, — могу. Только я лучше нахожу лазейки в законах.

— Даже не сомневаюсь, — отстранённо пробормотал Невилл. — А теперь, чего нам будет стоить членство в этом «харэ»? Потому что распродажа выпечки — это уже выше моих сил.

— Справедливо, — кивнула Гермиона. — А как ты относишься к вязанию?

* * *

Вскоре пришло время того урока по защите от тёмных искусств, которого Гарри так долго ждал, — это был шанс оказаться якобы совершенно не подверженным действию заклятия Империус и противостоять ему с первой попытки. Положа руку на сердце, на выработку «иммунитета» у него на самом деле ушло четыре попытки, но это звучало не так круто.

— Это ведь незаконно, — возмутилась Гермиона. — Могу поклясться, что кое-кто назвал это «билетом в один конец до Азкабана».

— Законы магического мира не применимы к Дамблдору, — объяснил ей Гарри. — В смысле, что они могут ему сделать? Арестуют его? — Он хмыкнул, вспомнив, что было, когда министерство попыталось поступить именно так. — Удачи.

— Я бы не стал заходить так далеко, — спокойно вмешался Грюм, — однако это правда, что никто не хочет лишний раз придираться к каждому решению, принимаемому Дамблдором.

— Придираться?! — не поверила своим ушам Гермиона. — Это не называется «придираться», речь идёт о заклятии, которое, как известно, находится наравне с ужасными пытками и моментальным убийством, и мы не можем просто…

— Кроме того, — перебил её Грюм, — если вы не желаете присутствовать на уроке, дверь там. Только потом не удивляйтесь, если тёмный волшебник наложит на вас это заклятье, а вы будете совершенно не подготовлены и не сможете сопротивляться. Чтобы вы знали, его не всегда используют исключительно Пожиратели смерти. Часто оно применяется для менее очевидных на первый взгляд злодеяний, особенно в сочетании с заклятьем забвения.

Нервно сглотнув, Гермиона осталась на своём месте.

Гарри бесстрастно наблюдал, как все его товарищи сломились под влиянием Империуса. То, что они делали — пародировали белку, прыгали по классу, распевая гимн страны, выполняли довольно сложные гимнастические трюки и т.д., — само по себе было довольно забавным. Вытекающее из этого заключение, что его одноклассники и друзья оказались бы совершенно беззащитны перед лицом Пожирателя смерти или даже просто какого-то психа, забавным не было. Наконец, настала очередь Гарри.

— Поттер, — прорычал Грюм. — Ты следующий.

Гарри совершенно спокойно вышел в центр класса. Грюм поднял палочку, направив её в сторону Гарри.

— Империо.

Разумеется, Гарри ощутил действие заклятия — это блаженное чувство полёта. Однако после Второй магической войны начинающих авроров тренировали до тех пор, пока им не удавалось полностью побороть заклятье, к тому же, Гарри заколдовали после этого ещё несколько раз — для проверки, так что теперь он уже едва замечал его воздействие.

Запрыгни на стол.

Гарри демонстративно вздохнул.

— Знаете, я бы запрыгнул, правда. Честно сказать, при обычных обстоятельствах, думаю, это стало бы замечательной отсылкой, данью памяти «Обществу мёртвых поэтов». Как бы то ни было, я не могу — из принципа — подчиниться какому бы то ни было приказу, находясь под действием заклятья Империус. Это просто-напросто неправильно.

— Это что же, Гарри сопротивляется заклятью? — удивилась Гермиона.

— Может, это Грюм развлекается, — предположил Рон.

— Ну конечно же Гарри удалось противостоять, — простенал Невилл. — Неужели кого-то это и вправду удивляет?

Ответом ему послужило молчание.

— Впечатляет, действительно впечатляет. До вчерашнего дня я мог бы со всей искренностью заявить, что никогда не встречал никого, кто бы настолько не поддавался действию заклятья Империус, — проговорил Грюм задумчиво.

— Что произошло вчера? — поинтересовался Шеймус.

Грюм улыбнулся.

— Вчера у меня был урок с третьим курсом Рейвенкло, и некая мисс Луна Лавгуд даже не заметила, что я наложил на неё заклятье.

— Похоже на правду, — подтвердил Дин.

— Как я горд, — не сдержал чувств Гарри. — Луна просто великолепна.

— На сегодня всё, — объявил Грюм. — Пускай лишь Поттер смог противостоять Империусу с первого раза, повторные воздействия вырабатывают естественную защитную реакцию, так что, если кто-то из вас хочет продолжить подобные занятия со мной, оставайтесь после урока, и мы составим расписание.

Не стоит и говорить, что на ужин Гарри отправился в гордом одиночестве.