Мои миры, твое отчаяние. Танец второй (джен)

— Я же говорил, надо его чем-нибудь приложить, а вы все твердили о правильной мотивации и поиске слабых мест!… А тут хрясь, и все, — раздался зычный мужской бас откуда-то слева.

Гарри открыл глаза и попытался оглядеться. Он находился в странном темном помещении без окон и дверей. В какой-то момент мальчик даже испугался, что снова умер и попал за Грань.

— Проводник? — позвал Поттер на всякий случай.

Никто не появился на его зов, и мальчик чуть расслабился. Как минимум, пока что он жив.

— О, а вот и он, хотя мне казалось, процесс перетягивания займет больше времени, — холодно заметил другой мужской голос.

— Ты всегда, когда планируешь что-то, оставляешь большой запас времени на всякий случай, — усмехнулась какая-то девушка.

Ее голос Гарри узнал сразу же: именно его он слышал в кабинете зельеварения, когда повстречался с мороком второй раз. Мальчик попытался нащупать свой перстень, но с ужасом понял, что его больше нет на пальце.

Внезапно вспыхнул свет, и Поттер наконец-то смог оглядеться вокруг. Он находился в какой-то небольшой комнате с каменными стенами. В левом углу стоял большой деревянный стол, заваленный множеством свитков. Чуть дальше от него лежала большая булава и потемневший от времени щит. Больше ничего примечательного в этом месте не было.

Помимо него, в помещении еще находились четыре полупрозрачных силуэта. Гарри не знал, реальны ли они, или это очередное творение чьей-то неумной фантазии.

— Где я? — максимально спокойно спросил он.

— В одной из комнат Дурмстранга, мы здесь живем, — тихо произнесла незнакомым мелодичным голосом вторая девушка. — Меня зовут Елена.

Гарри попытался лучше рассмотреть ее. Круглое лицо, большие выразительные глаза, длинные до пят волосы, стройная фигура и пышная грудь. Поттер точно ни разу не видел ее в школе, и не читал о ней в газетах. Он знал нескольких Елен, но ни одна из них не была даже отдаленно похожа на эту девушку. Если предположить, что это все-таки настоящий призрак, а не качественно наложенная иллюзия, то мальчик не мог вспомнить никого из истории магии, хоть чем-то напоминавшую ее.

— О, Елена, ты и после смерти отлично выглядишь, — хмыкнул приземистый парень, неверно истолковав взгляды, которые Гарри бросал на девушку. — Я Иван, — он чуть подумал, а потом с гордостью добавил. — Это я тебя так приложил.

— Это сомнительная честь, знаете ли, — едко прокомментировал мальчик, недоумевая, почему у него все-таки не болит голова.

Второй мужчина, который выглядел куда старше, чем остальные, задорно рассмеялся.

— Я Финист, — представился он. — Мы уже с тобой встречались: ты пытался меня напоить Сывороткой правды.

Гарри недоверчиво покосился на него.

— Ты Гилберт?

— Нет, что ты, — отмахнулся он. — Я…

— Позволь мне все объяснить, — прервала его девушка. — Меня зовут Василиса. Думаю, наши имена тебе ничего не скажут… Как ты уже должен был понять, мы не являемся живыми людьми, мы — всего лишь призраки вот уже практически тысячу лет. Я тебе скажу, в этом нет ничего хорошего. Наша единственная задача — почувствовав необходимость, начать искать Достойного, который сможет принять на себя всю тяжесть защиты замка в будущем. Мы пристально следили за тобой с самого момента поступления. Финист, обычно занимающий позицию наблюдателя, даже соизволил с тобой пообщаться, использовав тело Гилберта. Он, кстати, медиум. Редкая способность, она появляется у тех, кто постоянно живет в одном шаге от Грани или слишком долго пробыл там. Кровь Готта отравлена, и ему приходится пить противоядие поддерживающее в нем жизнь, каждый месяц.. Скорее всего, кто-то таким образом контролирует его отца и держит того на расстоянии от политической арены…

— Кхм, — кашлянула Елена. — Мне кажется, что сейчас не самое время рассказывать мальчику о твоих выдающихся способностях в области раскрытия интриг.

— Если я его часто буду бить по голове, то он может быстро отупеть, — заметил Иван. — Так что лучше поспешите изложить суть проблемы, пока его обратно не вытащили.

Финист чуть отстранил Василису себе за спину и присел на корточки перед мальчиком.

— Я постараюсь быть кратким… Нас когда-то принес в жертву уже сошедший с ума к тому времени темный волхв Кощей. Ему нужна была надежная защита для замка. Он предвидел, что на Дурмстранг будет совершено четыре нападения, в ходе каждого из которых школа оказалась бы перед угрозой разрушения. Тогда, чтобы сохранить свое детище, он вложил в замок часть себя и своих сил, но этого было мало. Ему требовался разум и некая дополнительная защита. Он провел жуткий ритуал, в ходе которого убил нас, — мужчина поморщился. — Умирать крайне неприятно. Но помимо того, что он лишил нас жизни, он лишил нас и покоя. Думаю, ты знаешь, что призраки привязаны к определенному месту и не могут освободиться, пока не уничтожат их тела, — он потер виски. — Но он и тут сделал нам подлость. Кощей спрятал наши тела от нас самих в комнату, в которую мы не можем проникнуть. Лишь последний Достойный, отыскав амулет, сможет найти дорогу в наш склеп. Как ты понимаешь, сообщить точное место, где его следует искать, мы не можем. В наших силах только подтверждать или опровергать твои предположения.

Гарри кивнул.

— Тогда зачем меня нужно было пугать?

— Это часть наших обязанностей, — пробасил Иван. — Нам, хочешь не хочешь, приходится испытывать тех, на кого падет наш выбор. Ну, если ты от любой мелочи готов грохнуться в обморок, какой ты Достойный?

— Кстати, довести тебя до потери сознания нам также требовалось, чтобы поговорить с тобой именно здесь. Сейчас твое тело находится в спальне, нам удалось временно вытянуть в это пространство только твой дух.

Гарри сел на пол и оперся спиной о стену.

— А какой смысл разговаривать со мной тут? Не проще ли было бы явиться ко мне?

Василиса нахмурилась.

— Конечно, в твоих словах есть логика, но тогда все стало бы слишком просто. Никакого азарта, интереса и сложностей! Какой в этом смысл? Конечно же, основная наша цель привести тебя к медальону, чтобы ты забрал его и уничтожил содержимое склепа, дав нам возможность уйти дальше, но не оставить себе возможность повеселиться… Тем более, тебя крайне сложно застать абсолютного одного, так еще и этот перстень, за который ты хватаешься при малейшем шорохе…

— Мой амулет четвертый?

— Да, — согласно кивнул Финист. — До этого было использовано уже три, они активировали разные защитные сферы замка, связанные с определенной стихией: воздухом, огнем и водой. Осталась только земля. И еще, чтобы получить амулет, тебе необходимо не только понять, где его искать, но и пройти последнее испытание.

— Что будет, если я не захочу искать этот амулет? — тихо спросил Гарри.

Ему совсем не хотелось быть зависимым и привязанным к замку. В его жизни и так хватало обязательств. Гарри прекрасно понимал, что любая сила несет ответственность для своего владельца. Здесь же изначально от него требовалась готовность защищать, полностью забыв о себе.

— У тебя все равно нет выбора... — тихо заметила Елена, заправляя прозрачную прядку волос за ухо. — Во-первых, если на Дурмстранг нападут, ты в любом случае окажешься втянут в противостояние, не зависимо от того, есть ли у тебя амулет, который, кстати, является не самой силой, а лишь ключом от дверей, ведущих к ней Это один из самых верных способов обеспечить замку защиту. Вдруг ты решишь использовать эту силу в корыстных целях и исключительно для себя? Во-вторых, мы никогда не выбираем только одного Достойного. Если ты не справишься, то нам придется начать испытывать других. Думаю, этого тебе точно не захочется?

Гарри внимательно посмотрел на нее.

— Кем являются другие Достойные?

— Это Эдвин Эрстед, Виктор Крам и... — она усмехнулась, — Альберт Грегорович. Отличный подбор кандидатур? Каждый из этих людей тебе дорог, поэтому никому из них ты не позволишь пройти через испытание страхом.

Поттер сжал кулаки.

— Почему я должен вам верить? — закричал мальчик. — Может, это очередная ложь? Способ заставить меня делать то, что хотите вы!

Финист покачал головой.

— Конечно же, это способ заставить делать то, что мы пожелаем, но кто тебе сказал, что наши слова также не могут являться истиной?

Мальчик поморщился. Действительно, разве ему когда-то оставляли выбор? Кому-то всегда что-то требовалось от него, но никогда никому он сам. Есть ли смысл отказываться, а потом наблюдать загнанное выражение лиц своих друзей и точно знать, что с ними происходит, но ничего не суметь сделать, чтобы помочь им? Уничтожить призраков можно, только превратив их тела в прах, а добраться до них, не получив амулет, невозможно. Это отличная ловушка, из которой нет выхода. Каркаров прекрасно понимал, что мальчик попал в нее, именно поэтому и подарил ему ту книгу.

Вспомнились его слова, оброненные будто бы вскользь еще в начале второго курса: «Если только у Дурмстранга одна душа». У замка же их было очень много. Гарри чувствовал себя преданным. Дурмстранг стал для него родным домом, оплотом безопасности и местом, где можно быть счастливым, а теперь…

— Каркаров тоже проходил испытания?

Василиса широко улыбнулась.

— Не совсем, это был наш провал. Тогда тоже назревала война, и мы решили, что, возможно, Дурмстрангу потребуется Достойный. Его испытания начались, когда он уже был на шестом курсе, — девушка тяжело вздохнула. — Он решил, что это галлюцинации и розыгрыш его товарищей. Игорь просто перестал пить на ночь по бокалу медовухи.

Гарри удивленно приподнял бровь.

— А он был Главой школы?

— Этот-то? — пробасил Иван. — Я б ему даже лошадиную упряжь не доверил бы подержать в то время. Он всегда был умен, но его лень часто перевешивала и вместо того, чтобы посидеть над учебниками, Игорь занимался тем, что читал стихи о любви дурочкам, которые соглашались его слушать. Хотя перед выпускным он стал Главой своего курса.

Финист довольно усмехнулся.

— Но я всегда говорил, что у него есть потенциал, а вы мне не верили. Теперь-то Каркаров директор, — он ненадолго замолчал. — Игорь только чуть позже понял, что происходящее с ним здесь не было чьим-то розыгрышем. Ему удалось докопаться до истины, да и мы особо от него не скрывались. Для нас не осталось незамеченным, что за книгу он подарил тебе. По хорошему, Игорю нельзя было вмешиваться в испытание, по идее, его следовало бы наказать, но это просто не имело смысла, потому что ты, несмотря на все наши старания, так и не решился на то, чтобы вступить в игру и начать искать ответы. В любом случае, мы подсунули бы тебе эту книгу сами.

Они воспринимали все это, как некую игру… Гарри не был каким-то пустоголовым болванчиком без души, позволяющим кому-либо изводить себя только ради того, чтобы кто-то получил от этого процесса удовольствие. Поттер не был мстительным, скорее, это качество у него отсутствовало вообще, но сейчас в нем взыграла злость.

Когда-то давно Том изучал призраков в надежде сделать из них цепных псов для охраны своего поместья, но после всех проведенных обрядов добиться того, чтобы они пропускали кого-то, кроме увиденных ими в течение часа после ритуала людей, не удалось. Тогда Реддл без особой жалости избавился от последствий своего неудачного эксперимента.

По лицу Гарри расползлась злая улыбка.

— А кто вам сказал, что я уничтожу ваши тела? — спросил он. — Вы довольно-таки полезны, за столько лет вы набрались много опыта… Не проще ли было бы попробовать вас подчинить себе? К своим телам вам не добраться без посторонней помощи. Вы лишили меня покоя, и я, в свою очередь, отплачу вам тем же.

Елена радостно рассмеялась и хлопнула в ладоши. На ее лице проступило выражение, свойственное сумасшедшим: широко распахнутые глаза мерцали в свете факелов, рот приоткрывался и чуть скривился набок.

— Давно, как же давно, у нас не было столь интересного противника! Это так захватывающе! Мы хотим покоя, но еще больше желаем играть. Представь, практически тысячу лет жить только в этом замке, это хуже чем в тюрьме! Единственным нашим развлечением был поиск Достойных. Кстати, еще не факт, что именно ты станешь одним из них, хотя у тебя больше всего шансов на это. Мы видим твою суть. Она так прекрасна! Созидание и разрушение так тесно переплетены… Ничто так не подойдет Дурмстрангу сейчас… Нечто схожее есть у Эрстеда, но его тьма глубже твоей. Скорее всего, он не справится с ней, и она поглотит его окончательно.

— Вы безумны, — покачал головой мальчик.

— В некотором роде это так… — Василиса скрестила руки на груди. — За столько лет мудрено не помешаться… Все, что мы можем тебе дать, — это информацию. В таком случае, предлагаю заключить сделку: если ты Достойный, то перед тем, как уничтожишь наши тела, мы расскажем тебе, кто именно является Гласом Дурмстранга.

— Разве это не вы? — удивился мальчик.

Иван почесал затылок.

— Ну, вообще-то, чисто технически Гласом можно было бы назвать нас, некоторых мы запугали так сильно, что они решали продолжить свое обучение на дому. Скорее всего, эта глупая легенда пошла именно из-за этого. Но бумагомарательством нам еще не приходилось заниматься. К представлениям с картами и ко всему, что им предшествовало, мы непричастны.

Гарри захотелось побиться головой об стену. Просто прекрасно, он стал объектом интереса двух разных групп помешанных маньяков. Что может быть лучше?

— У меня ведь все равно нет выхода? — обреченно спросил он.

— По сути, нет, — подтвердил Финист. — Но если время действительно не пришло, то путь к амулету даже не откроется перед тобой.

— Почему Кощей выбрал именно вас?

— Интересный вопрос, — поджала губы Василиса. — Мы в некотором роде были символами для него. Иван — богатырь, олицетворение грубой мужской силы без намеков на минимальную разумность. Финист — это созерцатель, правитель, тонкий стратег и дипломат. Я же всегда была очарованна книгами, меня никогда не интересовало, что происходило вокруг, пока у меня было то, что можно прочесть или исследовать. Я олицетворение жажды познания. Елена — это воплощение женственности, чувственности, мягкости и коварства красоты. Такие разные, мы символизировали целостность и многообразие мира. Тем более, цифра четыре! Это же начало и конец всему сущему. На четырех столпах держится мир: зачатие, жизнь, смерть и возрождение! Про стороны света и прочее я молчу. Четверку всегда наполняли сакральным смыслом. Кощей просто выбрал для себя идеальных жертв, к нашему несчастью, ими оказались мы.

Поттер с трудом представлял себе, каково это: быть запертым в огромном замке без возможности покинуть его. Обезумел бы он сам? Ожесточился бы? Поселилась бы в его душе ненависть ко всему миру? Ему было страшно даже подумать об этом.

— Как мне найти ваш амулет? Какие-то подсказки мне будут даваться или это из разряда: иди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что?

Василиса улыбнулась, закрыла глаза и громко продекламировала:

— У начала всех путей

Пред тобой откроют дверь.

И в нее стремглав войдя,

Наконец-то обретешь себя.

— Если я найду путь, должен ли я буду сообщать вам об этом? — поинтересовался Гарри.

Елена пожала плечами.

— В этом нет никакого смысла. Мы все равно будем следить за тобой.

— Как-то мне это совсем не нравится… — поморщился мальчик. — Может быть, скажете, как выбраться отсюда?

— Скоро тебя вытащат отсюда. Все, что надо сделать — это привести в сознание твое тело, что не так уж сложно, хотя надо сказать, люстра приложила тебя отменно.

— Насколько сильно? — как-то совсем безучастно спросил Поттер.

— Хм… Ну, там немного крови есть… — пробасил смущенный Иван. — Там не дюже сильно, конечно. За ночь в Лечебном крыле подлатают…

— Надеюсь, вы понимаете, что членовредительство будет мне мешать искать амулет и ваши тела, — устало произнес мальчик, откинув голову назад.

Ему хотелось сейчас, чтобы его как можно скорее привели в чувство и он покинул это место. Нахождение здесь он считал бессмысленным. Призраки придумали себе слишком много сложностей. Для них это сложная партия, а для самого Поттера новые проблемы. Уж чего-чего, а сложностей в его жизни было и так много, чтобы добровольно соглашаться на новые.

Казалось, что каждая клеточка его тела состояла из усталости. Первые эмоции схлынули, от негодования не осталось и следа. Если он все-таки достанет амулет, это будет означать только одно: замку действительно потребуется дополнительная защита. Подобное произойдет только в одном случае — если начнется война, и кто-то решится на осаду Дурмстранга.

Уже сейчас у него погоны главы факультета. Возможно, к тому времени он станет главой школы. В любом случае, придется брать на себя руководство защитой замка. Сможет ли он сделать все правильно? Получится ли отстоять Дурмстранг, чтобы он не пал? Хватит ли у него сил? Ведь он так слаб…

— Гарри, — тихо позвал его Финист. — Никто не может гарантировать то, что ты сможешь дойти до амулета. Возможно, двери не откроются перед тобой, и это будет значить, что сейчас еще не время, и Дурмстрангу ничего не будет грозить в ближайшем будущем… Все, что мы можем чувствовать, — это еле уловимый запах надвигающейся войны. Для нас этого достаточно, чтобы начать искать Достойного… — он ненадолго замолчал. — Гарри, Глас Дурмстранга — это один человек, и ты его хорошо знаешь. И еще, он носит имя человека, погибшего где-то одиннадцать-двенадцать лет тому назад… Вскоре Глас нанесет еще один удар, будь настороже. Пожалуй, это все, что мы можем тебе сказать… Если ты сам не поймешь, кто это, то мы дадим тебе ответ, независимо от того, сможешь ли ты добыть амулет или нет…

— Спасибо, — тихо прошептал Поттер.

— И еще… — чуть замялась Василиса. — Тот разговор, что ты слышал в ванной… В общем, это была я… Эдвин и Альберт в тот момент находились в своих комнатах. Ты редко был один, да еще и твой перстень… На тот момент было необходимо испортить твои отношения с друзьями.

— Значит, им можно доверять? — выдохнул Гарри.

— Это решать только тебе, — печально улыбнулась Елена. — Но ты не можешь пока что рассказывать о нас. Таковы условия поиска…

— Я это уже понял… — усмехнулся Поттер. — Когда я был с Сириусом в лаборатории, это были вы или Глас?

— Мы, — заверил его Иван.

Очертания комнаты начали расплываться перед глазами. В голове запульсировала боль, в ушах что-то зазвенело и сквозь заложенность тихим шепотом доносилось чье-то обеспокоенное: «Гарри!».

Его кто-то нес на руках. Смотреть было больно, слишком уж яркий свет бил в глаза и все поему-то расплывалось.

Откуда-то раздался тихий стон и только через какое-то время мальчик осознал, что этот жалобный звук вырвался из его рта.

— Тише, тише… Мы практически пришли, — мягко произнес чей-то знакомый голос сверху.

Гарри никак не мог вспомнить, кому именно он принадлежал.

— Сириус? — произнес он.

— Кого он зовет? — обеспокоенно поинтересовался голос сверху.

— Не знаю, — ответил сбоку кто-то не менее знакомый.

Еще несколько покачиваний. Будто бы кто-то спускался по лестнице.

— Крам? Что случилось с мальчиком?

Поттер почувствовал, что его тело положили на что-то мягкое. В воздухе пахло дезинфицирующими зельями и ромашкой. Гарри чуть прищурил глаза и попробовал сфокусировать свой взгляд. Поодаль стояли взволнованные Альберт и Эдвин. Чуть дальше за их спинами мялся Гилберт Готт. У дверей стоял Виктор Крам и что-то объяснял целителям. Его руки были в крови… В крови Гарри…

Мальчик зажмурился. Было больно… В груди что-то жгло. Он не знал имени этого чувства. Это было что-то на грани благодарности, признательности и желания защитить. Гарри никогда не хотелось бы, чтобы на его руках была кровь его раненных друзей, не хотел крови своих врагов…

Желание вечного мира и стабильности выглядело жалким на фоне надвигающейся бури…

Вспышка боли пронзила его голову. Он зашипел. Кто-то что-то успокаивающе прошептал … Голос Виктора раздавался совсем рядом…

Гарри протянул свою руку и сжал ладонь Крама. Виктор был очень добр к нему просто так. Они не были близкими друзьями из-за разницы в возрасте, не играли в одной команде… Но с ним было надежно. Возможно, Дориан был прав и мальчик, не найдя в своей жизни тех, кто мог бы заменить ему родителей, стал искать тех, кто взял бы на себя роль старшего брата? Может быть, ему просто хотелось, чтобы о нем заботились?

Возможно, это было и так. Никто не вправе запретить ему иногда помечтать о чем-то подобном.

— Я найду начало путей, — пообещал Гарри присутствующим в палате. — Вам не будет больно, я обещаю…

Что-то прошелестело сбоку, в рот осторожно влили какую-то вязкую жидкость.

— Видимо, сотрясение у него куда сильнее, чем мы предположили, — взволнованно произнесла госпожа Мягкова. — Я посижу с ним. Кто-нибудь, сообщите директору.

Гул в голове понемногу начал стихать. Голоса стали приглушеннее. Гарри надеялся, что чуть позже, когда все уйдут, он сможет подумать о том, где же в Дурмстранге находится это самое начало начал?…