Чужой среди своих. Начало (джен)

На следующий день Остролап пораньше разбудил своего оруженосца, чтобы сымитировать рассветный охотничий патруль.

— Я хочу есть, — Шустрик решил начать свой день с нытья.

— На охоте поешь, — отрезал Остролап. — Что может быть лучше дичи, которую сам поймал?

— Да я так голодным до Сезона Зеленых Листьев буду ходить!

— Ну-ка перестань капризничать, как котенок. Все у тебя получится. Я буду рядом и буду помогать.

Не желая дальше выслушивать жалобы ученика, Остролап развернулся и направился к выходу. Справедливости ради, он тоже не стал есть, чтобы маленькому коту не было обидно.

Они вышли в лес и направились в сторону Речного племени. Пестрая говорила, что там давно не охотились, а значит, там должно быть много дичи. По крайней мере, больше, чем в других местах.

Наставник и ученик шли через лес по подстилке из опавших листьев и тщательно принюхивались и прислушивались. Остролап достаточно скоро услышал, скорее всего, полевку, копошащуюся где-то справа. Но говорить об этом не стал — пусть Шустрик сам услышит. Или, как он заметил, останется голодным на пару сезонов.

Но Шустрик выбрал голодовку. Иначе объяснить то, что он не услышал явное шуршание, Остролап не мог.

— Ты разве не слышал шорох? — тихо поинтересовался наставник у своего ученика.

— Слышал, — поднял брови Шустрик, — но ты почему-то не сказал…

— А я должен говорить тебе об этом?

— Ну, я думал…

— Хоть бы спросил. И сейчас ты на охоте, меня здесь нет. Считай, что я просто тень.

— Слишком говорливая тень какая-то, — усмехнулся оруженосец.

— Сосредоточься на охоте, — буркнул Остролап.

А для пущего эффекта наставник отошел подальше, чтобы не смущать маленького кота надеждой на совет или подсказку. Через некоторое время Шустрик то ли услышал, то ли унюхал скворца, сидящего на ветке. Через мгновение и Остролап увидел объект, который заставил его оруженосца насторожиться. Наставник остановился и начал наблюдать за действиями юного охотника.

Несмотря на то, что охоте Шустрик учился всего около месяца, он имел уже неплохие результаты. Правда, пока ему не удалось поймать никого, но ошибки были незначительными. То маленькая ветка хрустнет, то хвостом листву заденет. Один раз он в самый неподходящий момент чихнул из-за того, что ему на нос упала капля. В общем, у него все получалось неплохо, но мелочи постоянно мешали ему поймать свою первую добычу. В отличие от его брата, который поймал мышь, выйдя на охоту второй раз.

Сейчас же вроде бы все шло гладко. Шустрик убедился, что находится с подветренной стороны и его запах не сорвет охоту. Начал подкрадываться к добыче, стараясь как можно аккуратнее ставить лапы. Остролап понял, что его ученик собирается сделать, поэтому аккуратно направился в сторону его добычи.

Наконец, трясущийся от напряжения Шустрик подкрался так близко, чтобы одним прыжком достать до скворца. Остролап находился неподалеку, чтобы подстраховать, но оруженосец не видел учителя. Все его внимание было сосредоточено на добыче.

Он прыгнул. Прыжок получился великолепным. Особенно, если сравнивать его первые неуклюжие прыжки. Скворец почти успел среагировать, но охотник не оставил шансов птице. Одним точным мощным ударом он сбил птицу на землю. Однако приземлился Шустрик не очень удачно, потому что ударился о ветку лапой. Оглушенный скворец попытался взлететь. Получилось очень неуклюже. Но Остролап не собирался отпускать первую добычу своего ученика. Поэтому он просто прижал черную тушку к земле и подождал, пока Шустрик оклемается и подойдет. Скворец безуспешно трепыхался под лапой молодого наставника.

— Спасибо, — немного виновато произнес Шустрик.

— Он твой.

Остролап убрал лапу с добычи, а оруженосец впился в черную тушку когтями и через мгновение оборвал жизнь птицы укусом в шею.

— Прекрасная работа, — одобрил Остролап. — Но в следующий раз подумай получше, прежде чем прыгать.

Оруженосец потупился.

— Можешь съесть, — сказал учитель. — Первая добыча должна быть съедена охотником.

— А как же племя?

— В кучу мы поймаем еще добычи, не беспокойся.

Дичь пока еще не попряталась в норы окончательно, поэтому охотникам не пришлось долго петлять по лесу. Когда Остролап решил проведать новые границы, установленные не так давно, он без особого удивления обнаружил, что метки переставлены. Причем давно. Речное племя забрало обратно отнятую у них территорию. Но Остролапа это никак не волновало, потому что не территория была целью той битвы.

Наставник с учеником поймали пару мышей, дрозда и тощую белку. Остролап съел мышь и белку, а остальное решил отнести в лагерь. Поэтому он со спокойной душой отпустил Шустрика отдохнуть перед боевой тренировкой, «проветрить мозги», так сказать, а сам понес добычу в лагерь.

В лагере Остролап хотел поговорить с Грозой Звезд насчет племени Ветра, но, войдя в лагерь, воин обнаружил, что предводителя нет на месте. Остролап понадеялся, что тот отправился в племя Ветра по его просьбе. В лагере не обнаружилось никого, кто мог бы подтвердить или опровергнуть его надежды, поэтому Остролапу не оставалось ничего иного, как пойти на тренировку.

Молодой учитель побродил по лесу, наслаждаясь его прекрасным видом, чтобы дать достаточно времени оруженосцу для отдыха. После этого направился в Песчаный овраг, где его должен был ждать Шустрик.

Выйдя в овраг, наставник был приятно удивлен. Он застал своего ученика за лазанием по дереву.

— Эй, белка, слезай, — шутливым тоном позвал его Остролап.

Шустрик повиновался и поспешил встать напротив своего наставника:

— Что будем делать сегодня?

— То же, что и всегда, — усмехнулся Остролап, — тренироваться. Сейчас я буду наносить тебе удары, ты так же будешь уклоняться и контратаковать. Только мои удары будут чуть быстрее, чем в прошлые разы.

Остролап начинал обучать своего оруженосца с совсем медленных ударов, чтобы тот увидел и понял, как они наносятся и как от них уворачиваться. Со временем наставник немного добавлял скорости к ударам, чтобы у оруженосца развивалась еще и реакция, и мышечная память. Так он планировал дойти до нормальных ударов, и пока все шло очень даже неплохо.

Шустрик кивнул и встал в позицию, широко расставив лапы. Остролап усмехнулся неуклюжести позиции, но сделал это про себя. Ученик сам должен додуматься до того, что сделал не так. Из неудачного опыта. А уж им Остролап обязательно обеспечит оруженосца.

Не предупреждая и не давая никаких знаков, Остролап слегка занес лапу и направил удар в голову. Шустрик среагировал, как надо, и увернулся. Тогда Остролап сделал обманный выпад и сделал самую легкую подсечку, которую только можно придумать. Он попытался подсечь оруженосца под левую переднюю лапу. И, как и ожидалось, Шустрик не успел среагировать. Вернее, успел, но из-за широко расставленных лап он не успел перенести вес на остальные лапы. Поэтому он споткнулся о лапу наставника и едва устоял на лапах.

Остролап удивленно поднял брови, демонстрируя крайнюю степень удивления.

— Да знаю я, знаю, — огрызнулся оруженосец. — Ошибся.

— Где? — уточнил Остролап.

— Пока не знаю, — буркнул Шустрик.

— Тогда продолжаем, — пожал плечами наставник.

Коричнево-серый ученик что-то прошипел и снова встал в стойку. В ту же стойку.

Остролап нанес удар в плечо, от которого Шустрик вполне неплохо ушел. Не останавливаясь, наставник продолжил наступать. Удар в голову, ложная подсечка и снова удар в голову. Удар левой, потом сразу правой, нацеленный в морду Шустрика. И от всего этого оруженосец смог увернуться. Кроме последнего удара, поплатившись неприятным ударом по носу. И за этим он не заметил точную подсечку под передние лапы. Точнее, заметил, но слишком поздно, чтобы среагировать из своей позиции. Шустрик полетел на землю, а Остролап отметил, что несмотря на всю неуклюжесть стойки, подсечь оруженосца было достаточно сложно.

— Я не успел перенести вес, хотя видел удар, — пожаловался Шустрик, поднимаясь и отряхиваясь от песка.

— Что бы это могло значить? — усмехнулся Остролап.

Шустрик кинул злобный взгляд на наставника, подумал и встал в практически идеальную стойку.

— Да ты просто умница! — Остролап не смог сдержать довольную улыбку. Да и не хотел сдерживать.

Он дал пару мгновений Шустрику насладиться похвалой, после чего коротко бросил:

— Продолжаем!

Серия из трех ударов и точная подсечка. Шустрик успел уйти от всех ударов в последний момент. И успел уйти от подсечки. Конечно, немного оступившись о лапу наставника, но успел. Результат был закреплен, значит можно идти дальше.

Удар, удар, удар, обманный выпад, снова удар. Шустрик неплохо справлялся, но кое что он, все же, забыл.

— Мне кажется, или мы говорили о том, что ты тоже будешь атаковать? — недовольно осведомился молодой наставник.

— Прости, исправлюсь.

Удар, удар, уклон от неуклюжего контрудара, подсечка, обманный выпад. Уклонялся Шустрик очень неплохо. Но вот его удары были чуть хуже чем отвратительными. Остролап нахмурился.

— Так. Теперь я буду бить медленно. А ты на каждый мой удар будешь отвечать своим. Понял?

— Понял, — кивнул Шустрик.

Через некоторое время Остролап спросил:

— Как думаешь, почему я вижу каждый твой удар?

— Потому, что ты опытный, — пропыхтел оруженосец.

— Неправильно! Сейчас я покажу, как ты бьешь, а ты скажешь, видишь ты удар или нет. Ну-ка, нападай!

Шустрик попытался ударить. Остролап легко увернулся, поднял лапу, как следует замахнулся и почти со всей силы отправил лапу в оруженосца. Он не собирался жалеть своего ученика. Если он пропустит такой удар, то виноват будет сам. Да и пора привыкать, что боль — очень частый спутник в жизни воина.

Но оруженосец не просто увернулся. Он отшатнулся и полсекунды удивленно наблюдал за летящим мимо ударом.

— Это что такое? — поднял брови Шустрик.

— Это твой удар.

— А почему замах такой сильный?

— Это ты у себя спроси, — усмехнулся Остролап.

— Какой кошмар!

День уже подходил к завершению, когда наставник отправил своего ученика на полянку для упражнений. А сам поспешил в лагерь, узнать, ходил ли кто-то в племя Ветра. Уж слишком сильно было предчувствие скорой беды.

Войдя в лагерь, Остролап заметил Грозу Звезд уже традиционно рядом с Пестрой.

— Привет, — поздоровался он.

— Привет, — ответила Пестрая.

Предводитель кивнул.

— Гроза Звезд, ты не обидишься, если я спрошу насчет племени Ветра?..

Темно-бурый кот чуть скривился.

— Сегодня не было времени туда сходить.

— Ты все-таки решил обратиться к ним? — с облегчением спросил Остролап.

— Я думаю, это не будет лишним, — кивнул Гроза Звезд.

— О чем вы говорите? — не поняла глашатая.

Гроза Звезд вкратце пересказал то. Что Остролап говорил ему вчера. Пестрая слушала молча, а когда предводитель закончил, высказала свое мнение:

— Это вполне возможно. Зная, какие подлецы управляют и тем, и тем племенем, я могу сказать, что они пойдут если не на все, то на многое ради победы.

— Они оба зарекомендовали себя как не самые лучшие в лесу коты, — кивнул Остролап.

Гроза Звезд мрачно кивнул, но от каких-то высказываний воздержался. Остролап подумал, что после смерти Орлячки предводитель стал очень молчаливым и закрытым. Как будто тот жизнерадостный и уверенный кот умер вместе с соплеменницей. И это в очередной раз заставило Остролапа задуматься о том, не была ли Орлячка дочерью предводителя.

Чуть погодя коты уже начали готовиться ко сну. Остролап загнал в палатку оруженосцев Шустрика, убеждая того, что завтра будет тяжелый день. После недолгого спора ученик успокоился и поплелся в гнездышко. Остролап и сам был не против поспать, ведь после Совета он толком не выспался. Поэтому, не обращая внимания на снующих по лагерю котов, отправился в свою палатку, поудобнее устроился на мягком мху и почти сразу провалился в сон.

И проснулся на земле, пропитанной запахом гниющих папоротников. И мгновенно пришел в такое бешенство, что ему на некоторое время заволокло глаза. Но он быстро справился с этим и вышел к Учителю абсолютно спокойным.

— Надо же, ученик стал учителем, — осклабился одноглазый кот.

Остролап с достоинством кивнул, но не проронил ни слова.

— Что ж, мои поздравления.

Остролап остался невозмутим и, не мигая, смотрел на ненавистную морду с одним глазом.

— Что-то ты сегодня неразговорчивый. Обиделся? — Страшный кот обнажил желтые клыки в не менее страшной улыбке.

Вместо ответа Остролап неуловимым движением вонзил когти в плечо кота и вырвал оттуда большой клок шерсти вместе с мясом. Учитель взвыл и бросился на обидчика. Это был первый раз, когда Остролап начал схватку.

Одноглазый наступал так свирепо и стремительно, будто ему было совсем мало лет, но он имел очень большой опыт. Выглядел он, правда, гораздо хуже. Но в бою он преображался из старого облезшего кота с торчащими ребрами в неукротимого воина. А огонь его единственного глаза горел так ярко, как не горели у некоторых оба глаза.

Несмотря на то, что первый и весьма удачный удар, ослабивший противника, был на стороне Остролапа, ему приходилось отступать. И отступать очень быстро. Он еле успевал уворачиваться от ужасно острых когтей страшного воина. А Учитель никак не хотел допускать ошибок.

Наконец, Остролап успел заметить удар до того, как одноглазый снова поднял лапу. Он буквально увидел летящий в него удар, хотя лапа только поднималась с земли. Это дало ему время. Но он не собирался больше отступать. Настала его очередь.

Точным выпадом лапы черный воин отразил удар Учителя, летящий ему в голову. Заодно выдрал из его лапы немного шерсти. Учитель, явно не ожидавший такого, как и в прошлый раз потерял равновесие. Этого было предостаточно, чтобы начать свою атаку.

Правой лапой, которая только что стояла на земле, Остролап уже бил Учителя по месту, где должен был быть глаз. Удар достиг цели, брызнула кровь, а страшный кот завопил от боли. Но это не обмануло Остролапа. Он знал, что Учителю нельзя давать не просто ни секунды, а ни мгновения. И он не дал.

Следующим ударом Остролап вырвал еще клок шерсти из того же места, куда был направлен первый удар. Это заставило его если не хромать, то оступиться хотя бы раз. Следующим ударом снизу вверх молодой воин рассек все еще не оправившемуся Учителю подбородок, губу и нос. Но мешкать было нельзя.

К сожалению, Остролап понял это слишком поздно, поэтому из его разодранного плеча начала течь кровь, а еще через мгновение у него было рассечено ухо. Стало так больно, что слезы наворачивались на глаза и мешали видеть, куда бьет противник. Поэтому не оставалось ничего, как просто отпрыгнуть и разорвать дистанцию. Что было очень плохо для маленького Остролапа. Но этим он спас себе оба глаза. Когтистая лапа пролетела в мышином усе от них.

И снова настала очередь Остролапа уворачиваться. Он не собирался подставляться под удары, но раненое плечо мешало, и он оступился. Чем немедленно воспользовался Учитель, опрокидывая Остролапа на землю. Молодой воин повалился на спину, одновременно с этим задирая лапы вверх, чтобы предотвратить атаку. И как раз вовремя. Учитель всем телом напоролся на все четыре когтистые лапы противника. Но он успел нанести удар и разорвать щеку. И тут же еще один, рассекая лоб. Но и Остролап не остался в долгу и разорвал шкуру противника в нескольких местах. Теплая кровь стекала по его лапам и капала ему на живот и грудь.

Остролап собирал все свои силы и отшвырнул тощего кота подальше от себя. Получилось не очень далеко. И вот уже Учитель стоял на всех четырех лапах и снова бросался в бой. Остролап успел только позавидовать такой скорости и прыти.

Но его спасли раненое плечо и лапа Учителя. Тот перенес на нее слишком много своего веса, и она подогнулась. Одноглазый упал, давая время и возможность Остролапу встать. Тот немедленно вскочил и успел сделать кровоточащую рану где-то на лбу Учителя. Теперь и ему будет мешать кровь, стекающая из нее.

Их бой протекал необычно молча. Каждый раз, когда они дрались до этого, они говорили и подстегивали друг друга разными ругательствами и издевками. Сейчас же от тишины, воцарившейся в этом мерзком и отталкивающем месте, болели уши. Или они болели, потому что Учитель рассек левое ухо Остролапа почти пополам? Возможно.

В любом случае, оба кота понимали, что уйдет из этой битвы только один. Сейчас не было никакого Воинского закона, чести, воинского искусства и доблести. Сейчас оставалось только очень сильное желание жить. Только другой кот, который больше всего на свете мечтает убить тебя. Кто это будет, пока не понятно, но понятно одно: победитель будет наслаждаться истекающем кровью противником. Он будет считать последние вздохи умирающего, желая, чтобы их было как можно больше. Чтобы насладиться победой, вырванной силой у самой смерти. И они дрались, дрались молча, желая только одного: стоять и смотреть, и наслаждаться мучениями умирающего врага.

Молодой воин увидел летящую в него справа лапу и ушел вниз. Удар просвистел над ним, а у Учителя теперь не доставало еще одного клока шерсти. Уворот, и нет клока шерсти на боку, а из кровоточащей раны, если присмотреться, были видны ребра. Белые, смазанные красным ребра. Но у них не было времени рассматривать рану, потому что таких ран на каждом теле накопилось больше десяти. А маленьких и незначительных царапин — несчетное количество.

Но, все же, тяжелых ран было больше на теле Учителя, и Остролап начал наступать и бить увереннее. До победы еще очень далеко, каждая незначительная ошибка может стоить ему жизни. Но Остролап видит, как одноглазый кот терял силы. Как он все больше и больше оступался, как чаще подгибалась его лапа. Еще немного, и страшный кот встал бы на три лапы, потому что даже ему не стерпеть такой боли. А на трех лапах он хоть и будет очень грозным соперником, но Остролап будет уже победителем. Этого осталось просто дождаться.

Но ему не давали. Он так сильно сосредоточился на бое, что буквально каждой клеточкой своего организма ловил малейшие движения противника. Поэтому, когда он услышал откуда-то сверху или сзади — он не понял — окрик: «Остролап!», он вздрогнул и почти пропустил смертельный удар. Лишь в самый последний момент он успел подставить плечо, блокируя нацеленный ему в шею удар.

Боль разрывала на части. Боль мешала думать.

«Но думать сейчас не надо. Сейчас надо только быть чуть быстрее противника».

И Остролап был быстрее. Да, он был сильно изранен: кровь застилала ему глаза, капая со лба и головы, на правой лапе больно стоять, неглубокая, но, все таки, рана на шее тоже добавляла неприятных ощущений. Но Учитель слабел. Еще совсем чуть-чуть, и одна лапа не сможет шевелиться. Совсем немного.

— Остролап!

Ну уж нет! Второй раз на это молодой воин не повелся. Учитель, надеющийся, что его ученик допустит ту же ошибку, бросился в бой. Остролап легко ушел от удара. Ему и не составило труда опрокинуть обессиленного одноглазого кота на зловонную землю. Учитель все понимал. Это читалось в его единственном глазу. И в отчаянии пытался достать Остролапа. Последний рывок. Не удался.

Молодой воин увернулся от двух ударов, едва не отправивших его на тот свет, и вогнал когти в горло противнику так глубоко, как только мог. Надавил сильнее. Кровь начиала сочиться между его пальцев, а Учитель в неистовстве рвал на Остролапе шкуру. Тот чувствовал, как острые, будто орлиные, задние когти одноглазого кота рвут его живот, а передние — бока. Но Остролап смотрел в единственный глаз поверженного противника и улыбался. Очень нехорошо улыбался. От этой улыбки по телу Учителя прошла мелкая дрожь. Страшный кот все еще надеялся, что не повержен, что сейчас он скинет с себя наглого воина и порвет ему глотку.

Но секунды таяли вместе с жизнью одноглазого кота. Его покидала надежда. И все, чего он хотел сейчас, это забрать с собой Остролапа. А он не слишком был против. По крайней мере, так казалось Учителю. Ведь под его когтями рвалась шкура ненавистного черного кота, а его кровь щедро смачивала облезшую шерсть старого кота. И это придавало ему больше сил, хотя казалось, что их не осталось вовсе. И он с удвоенной силой вонзал когти в шкуру Остролапа, а на него с удвоенной силой капала его кровь. И он уже лежал в алой луже.

Но Остролап улыбался. А Учитель уже не мог дышать из-за крови, заполнившей его легкие. Он пытался кашлять, но черный воин слишком сильно придавил его горло к земле. И ему ничего не оставалось, кроме как из последних сил пытаться забрать с собой Остролапа.

Но молодой воин улыбался. И его улыбка делалась еще шире и кровожаднее. Ведь когти Учителя уже не оставляли ужасных кровавых ран. Они с трудом проникали под шкуру, оставляя лишь небольшие царапины. А в единственном глазу старого кота уже виднелось безумие. Он надеялся, он желал убить врага. Но у него не было на это сил.

Но Остролап достаточно насладился зрелищем беспомощного воина Сумрачного леса. Он достаточно насладился его беспомощностью, его отчаянием, его ужасом. А теперь еще и безумием. Резким движением он распорол тело Учителя от шеи до середины живота. Продолжить смертоносное движение у победителя не хватило сил.

Из распоротого живота что-то вывалилось, но Остролап не заметил. Он смотрел в глаз Учителя, который закатился так, что виден был только белок. Страшный кот судорожно пытался поймать ртом воздух, но из его рта лишь снова и снова вырывался фонтан красной крови. И Остролап отвернулся. Но прежде успел увидеть, как когда-то страшный и ненавистный противник растворяется в воздухе. Но победитель не чувствовал ничего. Он сполна насладился страданиями поверженного, и теперь у него не осталось сил что-то чувствовать. Поэтому он просто отвернулся, желая как можно быстрее покинуть это место, которое пахло теперь не только гниющими папоротниками, но и смертью. Или оно всегда так пахло, а Остролап понял это только сейчас? Он не знал, и просто отвернулся.

И проснулся от жуткой боли во всем теле. Он был оглушен болью. Теперь, когда горячка боя прошла, он жалел о том, что позволил этому коту рвать свою шерсть. Ничего не слышащий и не видящий воин с трудом поднялся и понял, что мох сочится его кровью. Лапы подкашивались, но надо было идти к Пепельной. До того, как объяснить свои раны, Остролапу не было никакого дела.

Молодой, истекающий кровью воин все еще был оглушен ужасной болью, которая пронзала все его тело. Поэтому только через несколько секунд до него донеслись отдаленные звуки битвы. И только еще через пару ударов сердца черный воин с ужасом понял, что битва идет не в его голове, а прямо в их лагере.