Аргус Филч и возрождение Гриндевальда (джен)

Аргус сидел на кровати в своей комнате, задумчиво уставившись в раскрытую книгу, подаренную ему мистером Ричем. Юноша сидел так уже с десяток минут: только недавно его сознание перестало заполнять безудержное чувство радости, которое мешало наблюдать за окружающими людьми и трезво мыслить.

«Итак. Судя по реакции и ответам продавщицы книг, по-настоящему интересные и безумно полезные области магии находятся под запретом Министерства. Не думаю, что я один такой, кому интересны темы бессмертия, воскрешения мертвых, увеличения собственной силы… Мистер Рич не особо удивился, когда узнал о моих интересах. Хорошо держит лицо или это для него обычные вещи? На завтра он позвал нас в гости, обсудить причину, по которой я не могу нормально пользоваться магией. Вот заодно и разузнаю у него, как он относится к запрещенке», — размышляя о событиях уже подходящего к концу дня, Аргус залез в ящик стола и достал оттуда толстую тетрадку с прикрепленной к ней ручкой.

Перед тем как расстаться, Аргус рассказал мистеру Ричу о том, что он искал в книжном информацию по защите воспоминаний от заклинаний, которые могут стереть их, но ничего путного не нашел. Мистер Рич, на удивление мальчика, предложил очень простой и пока единственный подходящий ему вариант — вести дневник. И вот сейчас Аргус склонился над открытой тетрадкой и тщательно выводил слово за словом. Он не хотел, чтобы потом пришлось тратить время на разбор слов из-за кривого почерка.

* * *

Энтони Френсис спускался со второго этажа своего дома, предварительно закрепив палочку в кобуре на предплечье. Домовой эльф предупредил его, что гости вошли в дом и устроились в приемной. Он перешагнул порог небольшой комнаты, в которой без проблем расположились пятеро человек в темных мантиях. Подойдя к массивному креслу, Энтони скрестил ноги и уставился на своего друга, по совместительству являющегося одним из лучших специалистов в области наблюдения, шпионажа и разведывательной деятельности.

— Мне долго любоваться, как твоя смазливая рожа набивает себе пасть моими фруктами?

— Ничего она не смазливая. Завидуешь? Так завидуй, не привлекая внимания, — отмахнулся от него Джексон.

— Рассказывай, и так на работе начальство загоняло, еще и ты со своими выкрутасами, — Энтони устало откинулся на спинку кресла.

— Слушаюсь, сэр! — шутливо воскликнул Джексон. — Если кратко, то парнишка очень интересный и многообещающий. Мистер Рич любезно помог им освоиться на Косой Аллее, погулял с ними по магазинчикам, заглянул с ними в книжный, просмотрел их древо, которая миссис Филч получила у гоблинов...

Пауза затянулась. Джексон явно нагнетал обстановку, меняя тон повествования от сухого, которым обычно зачитывают отчеты, до восторженного, будто актер на сцене, восхваляющий римского императора.

Энтони едва уловимым движением выхватил палочку из кобуры и бросил невербальное жалящее заклинание в своего друга.

Джексон подскочил с кресла, обиженно надувшись и потирая то место, куда попало заклинание.

— Больно же!

— Не тяни, Джекс, — произнес Энтони, покачивая в руке палочку.

— Да понял я, понял. Ты испортил такой момент! А парнишка-то оказался внуком Уолтерса. Джейкоба Уолтерса, если ты не понял.

Дыхание Энтони сбилось, грудь словно сдавило со всех сторон, по спине пробежал холодок. Липкий страх давно минувших дней вновь накатил на него с новой силой.

«Уолтерсы. Отец и дед рассказывали о них… Никогда не гнушались влезать в самую чернуху для получения желаемого. Поговаривали, что кто-то из их предков поднял полностью самостоятельного лича. Тело красавицы стало его послушным рабом, на которое не действовало большинство заклинаний. По слухам, лич мог пользоваться магией… Мерзость. Но если этот парень унаследовал хотя бы часть из способностей своих предков, то он станет очень сильным подспорьем в предстоящих событиях. Если его успеют перетянуть на другую сторону, то мы в жопе».

— Парнишка явно испытывает влечение к деятельности его родни, — успокаивающе заговорил мистер Рич, подмечая едва уловимые изменения в лице Энтони. — Конечно, многие мальчишки в его возрасте мечтали о силе и бессмертии, но мы все тут понимаем, что вовремя оставленная на столе раскрытая книга по темной ритуалистике или небрежно брошенные в его присутствии слова о том, что бессмертие вполне реально способно сделать из него настоящего темного мага и достойного наследника его деда. Мальчишка не понимает, что с ним происходит. Он чувствует силу, но не может ей воспользоваться. Проход на Аллею не открылся. Очевидно, что на нем либо ограничения, либо дрянь посерьезнее. В таком случае уже нужно привлекать ритуалиста. Я договорился с миссис Филч, что они завтра заглянут ко мне на обед. Также я их предупредил, что у меня в гостях будут люди, сведущие в причинах проблемы ее сына.

— Отлично сработано, мистер Рич. Завтрашний день станет переломным в жизни Аргуса. Нужно его в достаточной мере заинтересовать, но осторожно. Так, чтобы он не подумал, что это ловушка. Мистер Рич, судя по всему вы уже смогли стать для наследника Уолтерсов мостиком между его миром и нашим. Я хочу, чтобы вы укрепили эту связь и стали для юноши наставником. Отец рассказывал мне, что вы дружили с покойным Джейкобом.

— Это было сложно назвать дружбой, — грустно улыбнулся мистер Рич. — Я восхищался им. Схватывал каждое слово, движение… Я буду рад обучать его внука.

— Вот и порешали! Я со всей этой деятельностью жрать хочу, сил нет! — весело загоготал Джексон, подпрыгивая с кресла и устремившись в сторону кухни. — Эн, скажи домовикам, пусть приготовят чего! Что как не родной, где твое гостеприимство?!

* * *

Глухие стены устремлялись в черное небо. Кирпичная кладка, намертво скрепляющая каждое звено стены, возвышалась над головой на недосягаемой высоте, не оставляя и шанса покинуть лабиринт поверху. Он бежал вперед. Туда, куда его звало тоскливое чувство в груди. Очередной поворот и очередной тупик. Он понимал, что рано или поздно сможет пройти этот чертов лабиринт и спасти… Кого он хочет спасти? Это ощущение чего-то родного и неразлучного с ним, которое одновременно так знакомо и ново... Сжав губы и впившись ногтями в ладони, он крепко сжал кулаки и двинулся в очередной поворот, выходя из очередного тупика… Продолжительная погоня за постепенно усиливающимся чувством привела его к высокой арке, ярко выделяющейся среди кирпичных стен вырезанными на ней рунами, которые ярко полыхнули при его приближении. Ноги перестали держать путника, его глаза постепенно стали закрываться. Каждый шаг к арке давался ему все тяжелее и тяжелее. Ему оставалось пройти буквально несколько метров, чтобы пересечь границу, которую охранял неумолимый страж, когда силы полностью покинули его и он упал прямо перед аркой, погружаясь в забвение.

* * *

Эстебан Филч, муж прекрасной женщины и отец самого лучшего ребенка на свете, с тоской смотрел на то, как его сын ворочается во сне. Было очевидно, что ему снится что-то нехорошее и сейчас ему бы не помешала родительская поддержка. Но он не мог. Он не мог подойти к сыну и обнять его, прижать к груди и сказать, как сильно он его любит. Каждая попытка приблизиться к сыну вызывала головосносящее желание приложиться к бутылке. В тайне от любимой жены он пробовал ходить к специалисту. Говорили, что тот способен вытянуть любого пропащего человека из порочного круговорота пьянства и наркотиков. Либо Эстебана обманули, либо он еще более запущенный случай. Зря выброшенные деньги и потраченное время не принесли никаких плодов, разве что он стал считать себя более никчемным отцом и мужем. Уйти он тоже не мог. Он знал, что несмотря на все, что сейчас с ним происходит, Бриджит любит его и надеется, что он сможет преодолеть неотвратимое влечение к алкоголю.

«Как же все это паршиво. У моего сына скоро день рождения, а я даже не могу его обнять покрепче и дать какое-нибудь отцовское напутствие...»

Очередное паршивое утро в жизни Эстебана Филча прошло как обычно. Наскоро перекусив оставленным женой ужином, он взял отложенные ему деньги с тумбочки, накинул легкую куртку и покинул семейный дом.