Гарри Поттер и Орден Клюквы (гет)

— Мне кажется, всё здание куда-то движется, — пожаловалась Гермиона.

— Это потому, что оно и правда движется, — пожал плечами Юрий. Взмахом руки он пригласил всех в лифт. — Видишь ли, «Горький-9» — это объект высшего класса защиты. Он почти никогда надолго не останавливается, всё время перемещается с места на место, чтобы злобные силы мирового капитала не смогли дотянуться.

Двери лифта захлопнулись за ними. Довольно ощутимо рвануло вверх.

— Глупости какие! Больно надо нашим странам охотиться на вашу школу! — вспыхнула Гермиона. — Да у нас никто не знает даже, как она выглядит!

— О, поверьте, барышня, кому надо, знают очень хорошо, — Юрий нажал какую-то кнопку на боковой панели.

Над дверью были написаны названия этажей. Сначала лампочка зажглась возле надписи «Главный ангар». Затем — возле «Третий реакторный блок», затем…

— Эй, я могу понять, что тут написано! — воскликнул Рон.

Гарри тоже вдруг сообразил, что надписи сделаны не на английском, но он их всё равно понимает.

— Молодец, рядовой Уизли, — хлопнул его по плечу Юрий. — Как ты можешь заметить, я и говорю с вами уже минут десять исключительно по-русски. Это особое заклинание, наложенное на школу. «Вавилонская Башня» называется. Его изобрёл советский волшебник Юрий Валентинович Кнорозов, когда пытался объяснить одному финскому туристу, что в озере, в котором тот хочет рыбачить, рыбы нет. Так что на территории школы можно говорить и читать на любом языке — тебя всё равно поймут.

— Круто! — в один голос воскликнули Гермиона и Рон.

Даже Драко выглядел впечатлённым.

Лифт тем временем добрался до этажа под названием «Столовая» и, тренькнув, остановился. Двери распахнулись, и перед Гарри и остальными оказался самого обычного вида коридор. Нижняя половина стен в нём была покрашена светло-зелёной краской, а верхняя, как и потолок, побелена.

Прямо у лифтовых дверей стояли две девушки. Обе были одеты в одинаковые коричневые платья с чёрными фартуками. У обеих на шее были повязаны красные галстуки.

— Здравствуйте, Юрий Владимирович, — хором поздоровались они.

— Здравствуйте, — степенно кивнул Юрий. — Гульмирзаева, Селезнёва… Значит, это вас мне на подмогу бросили, интуристов встречать?

— Ещё Филина из девятого «Б», — ответила та, что справа, с толстой чёрной косой на плече. — Но он сейчас в типографии, позже подойдёт.

— Хорошо. Тогда оставляю гостей на ваше попечение, — кивком попрощавшись со всеми, Юрий поспешил вперёд по коридору.

Повисло неловкое молчание.

— Здравствуйте, меня зовут Алиса, — представилась девушка с короткой стрижкой. — А это Адолат. Мы учимся в девятом «А» классе.

Она улыбнулась, и Гарри, сам не зная, почему, улыбнулся в ответ.

Гомоня, перебивая друг друга и продолжая знакомиться, они прошли по коридору и оказались в довольно большом помещении. Столовая была просторной, но самой обыкновенной — ни в какое сравнение не шла с Большим залом Хогвартса. Рядами стояли простые квадратные столы и табуреты с алюминиевыми ножками. Большая часть табуретов стояла прямо на столах, сиденьями вниз. В ответ на вопрос Гермионы Адолат пояснила, что сейчас в русской школе, вообще-то, каникулы, и бóльшая часть учеников разъехалась по домам.

Гарри изредка вставлял вопросы, но больше слушал, пытаясь уместить в голове чужие порядки. Оказывается, здесь каникулы четыре раза в год, а не два! И учатся в этой школе с семи лет, поэтому, хотя обе девушки и были их ровесницами, но учились магии уже девятый год!

Они подошли к широкой металлической стойке, и Алиса вышла вперёд, показывая пример. Гарри благодарно кивнул, в точности повторяя все её действия и составляя на разнос незнакомую еду. Идущая следом Гермиона подсказывала Рону, а оказавшемуся последним Драко помогала вторая местная девочка со странным именем Адолат.

Набрав еды, они расселись за ближайшим столом. Тут же в его центре материализовались шесть небольших хрустальных рюмок, доверху наполненных кристально прозрачной жидкостью.

— Эй, минуточку! — Гермиона, только начав садиться, тут же подскочила на ноги. — Это что... водка?!

— Обижаешь, Гермиона, — улыбнулась Алиса, как ни в чём ни бывало пододвигая одну рюмку к себе. — Это чистый спирт. Ну, ваше здоровье!

— Да что у вас за такие порядки, в этой вашей!.. — рявкнула Гермиона. — Это просто какая-то...

Алиса рассмеялась. Вторя ей, хихикала сидящая рядом Адолат.

— Все иностранцы покупаются, — пояснила она. — Почему-то уверены, что у нас водку даже грудничкам дают. А это живая вода просто. Особое зелье для поддержания иммунитета и здоровья. Яга… кхм, то есть Ядвига Гавриловна её изобрела давным-давно. Её все ученики обязаны пить трижды в день для профилактики.

Налитая в рюмках жидкость на поверку и правда не имела ни вкуса, ни запаха. Пожав плечами, Гарри, а за ним и остальные студенты Хогвартса опорожнили свои рюмки и принялись за еду, не забывая активно делиться друг с другом впечатлениями.

— Сейчас бы Прытко Пишущее Перо пригодилось! — сокрушалась Гермиона. — Понимаете, нам дали домашнее задание — подготовить доклад о различиях между вашей школой и Хогвартсом. И вы столько всего рассказываете, что очень хочется записать.

— Ну, это тебе лучше Сеню о помощи попросить, — рассудительно покачала головой Алиса. — Он у нас стенгазету выпускает и постоянно включает туда что-нибудь из истории «Горького». Опять же, для доклада фотографий поможет наделать — лишним это не будет.

— Здорово! — просияла Гермиона. — А где этого Сеню можно найти?

— Я с тобой, — вставил нахмурившийся Рон.

— Да он сам скоро подойти должен.

— Только… — Гермиона смутилась. — Видите ли, мы сами не ожидали, что с Гарри отправимся, и совсем ничего с собой не взяли — даже пергамента и перьев с чернилами.

— Канцелярия вся тоже у Сени в редакторской лежит, — пожала плечами Алиса. — Мы сами там постоянно ручки и тетрадки берём. А как получилось, что вы к нам поехали?

Гарри мысленно отметил, что русские пишут, как маглы, шариковыми ручками в тетрадях. И это, Мордред побери, был ещё один плюс в пользу их школы. Поттер до сих пор с содроганием вспоминал, как на первом курсе учился писать пером.

Разговор тем временем перетёк на события прошедшей ночи. Рон и Гермиона принялись в красках расписывать погоню, перестрелку с Пожирателями и битву с Волдемортом. Алиса и Адолат ахали, переспрашивали, снова ахали и почти не притрагивались к еде. Малфой слушал молча, только ответил один раз, что «в него в самом начале попали заклинанием».

Через двадцать минут, когда Гарри уже вчетвером уламывали показать заклинание Патронуса, в форточку протиснулась знакомая полупрозрачная лохматая собака с голубыми глазами. Приземлившись на соседний стол, она откашлялась и голосом Юрия скомандовала:

— Поттер, бегом к выходу из первого корпуса. Остальные — идите в общежитие заселяться.

— Вот и посмотрели Патронуса, — вздохнула Алиса.

— Это ведь лайка была, да? — обернулась к ней Адолат.

— Якутская охотничья, вроде бы. Гарри, тебе нужно выйти вон в ту дверь, пройти до конца коридора, и как раз окажешься, где надо.

— Э-э, спасибо… — Гарри беспомощно оглянулся на оставленный у стены рюкзак.

— Мы твои вещи донесём, — успокоила его Гермиона. — Иди.

Он благодарно улыбнулся в ответ и поспешил к выходу. Сердце стучало в груди. Неужели сейчас он встретится с загадочным другом Дамблдора?

* * *

— Ну что, малец, пойдём, — махнул рукой Юрий.

— Куда?

— Ядвига Гавриловна сейчас занята, так что опять мне отдуваться, — вздохнул тот и устало потёр лицо ладонью. — Но письмо мы вместе прочли, так что в общем и целом понятно, чего тебе нужно. Это окклюменция!

— Окклюменция?

— Да, это такой тяжёлый, муторный и трудный в освоении раздел магического искусства. Времени у нас не так, чтобы много. Готовься — учиться будешь день и ночь. С полным, так сказать, погружением.

Напоминание об учёбе слегка испортило настроение Гарри, но оно быстро исправилось за время прогулки. Всё вокруг было необычным и странным, не таким, как в Хогвартсе. Сугробы, искрящийся на солнце снег, дома из брёвен. Порой в сугробах что-то шевелилось. Пару раз взгляд Гарри натыкался на деревянные башенки с куполообразной крышей-луковицей и торчащим шпилем в форме креста.

— Правильно мы поняли — ты увидел во сне этого вашего Волдеморта, который на кого-то нападал, рассказал про это Дамблдору, и информация о нападениях подтвердилась? — поинтересовался Юрий.

— Да, в целом так, — Гарри не стал жаловаться, как трудно было добиться встречи с Дамблдором и какие ужасы творил Волдеморт.

— А этой ночью тебе ничего не снилось, так?

— Верно.

— Что и требовалось доказать. Осторожно, если с тропы сойдёшь, можно в берлогу провалиться, тебе там не рады будут, — Гарри придержали за плечо. — Значит, разум этого вашего Волдеморта как-то связан с твоим. Потому-то и нужна окклюменция, умение защищать свой разум.

— А почему я сегодня снов не видел?

— Потому что в поезде защитные экраны вот такенные. А уж Железный Занавес и подавно любую легилименцию на корню режет. Тем более у нас вон, видал, часовенки везде понатыканы, они положительные торсионные поля создают. Так что сейчас ты в безопасности. А вот когда в Англию вернёшься — всё по новой начнётся. До тех пор тебе нужно научиться окклюменции.

— А это сильно сложно?

— Да не очень, — ухмыльнулся Юрий. — Примерно так же просто, как не думать про белую обезьяну.

Всю оставшуюся дорогу они молчали, и Гарри, чертыхаясь про себя, пытался выкинуть мысли о белой обезьяне.

Мысли упорно не выкидывались, хотя Поттер мог поклясться, что до того он ни разу в жизни ни про какую белую обезьяну и слыхом не слыхивал.

— А вот и моя избёнка!

Бревенчатый дом чем-то напоминал хижину Хагрида, но вместе с тем выглядел новеньким, только что построенным. Должно быть, в этом тоже была замешана какая-то магия.

Юрий, поднимаясь на деревянное крыльцо с перильцами, притопнул несколько раз. Гарри поначалу решил, что это такой местный обычай — станцевать перед входом — и с ужасом начал вспоминать всё, чему научился перед Святочным Балом, но как выяснилось, Юрий просто сбивал снег с сапог.

— Добро пожаловать, — махнул Юрий рукой, распахивая перед Гарри дверь.

Распахнул ещё одну дверь, зачем-то сделанную сразу за первой, и Гарри неожиданно услышал музыку. Странную, совсем не мелодичную, дерганую, но ноги Гарри словно сами пустились в пляс, вприсядку, руки сложились на груди, а изо рта вырвалось непонятное:

— Казачок! Эх! Ух! Казачок!

Ноги вприсядку сами несли Гарри вслед Юрию, который спешно прошёл из коридора в просторную комнату. Там, возле печки, сидел настоящий медведь, игравший на странной треугольной скрипке, причем прижимая её к животу и вместо смычка дергая за струны когтями.

— Казачок! — выкрикнул Гарри.

— Как тебе не стыдно? — укоризненно спросил Юрий.

Он встал перед медведем, и правая рука его недвусмысленно легла на кобуру с палочкой.

— В доме холод собачий, стол не накрыт, а ты на балалайке тренькаешь! Да ещё и на вещдоке!

Медведь выронил скрипку и стыдливо прикрыл лапами морду. Гарри сразу прекратил танцевать, поднялся, раскрасневшийся.

— Маню я на перевоспитание взял, — пояснил Юрий, повернувшись к Гарри, — после того, как наши товарищи в Германии спасли его из жестокого капиталистического цирка. Да вот видишь, всё норовит к старым привычкам вернуться.

Он погрозил медведю кулаком:

— На стол накрой, да сходи реактор в подвале проверь, холодина такая!

Затем он снова повернулся к Гарри:

— Замерз, малец? Ну, сейчас согреешься, на-ко вот, накинь.

С этими словами он протянул Гарри какую-то толстую короткую шубу болотно-серого цвета, один рукав которой был порван.

— Ватник называется, — непонятно пояснил Юрий, — а что рукав порван, ты не обращай внимания, это я Маньку натаскивал врагов народа обезвреживать! Главное, что он русским духом пропитан!

Медведь, схватив огромную двурогую вилку, залез ей в печь и начал доставать котелки, словно для зельеварения, только с толстыми стенками. И в этих котелках вместо зелий была еда. Уже знакомая Гарри картошка, какая-то странная каша коричневого цвета и уже виденный в столовой густой красный суп, словно приготовленный на крови.

— Вас покормили? — уточнил Юрий и, дождавшись кивка, уселся за стол. — А я вот с утра не жрамши, начальству отчёт давал. Тебе не предлагаю.

С этими словами он налил себе в рюмку что-то очень похожее на уже виденную Гарри живую воду:

— На здоровье!

Крякнул, занюхал рукавом, а перед Поттером поставил большую кружку с крепким чаем. По телу Гарри и по дому постепенно разливалось живительное тепло, потянуло в сон. Вернулся перепачканный в чём-то медведь, заскулил жалобно, протягивая лапу к треугольной скрипке.

— А ну цыц! — строго сказал Юрий. — Не позорь перед гостем!

Медведь взревел ещё жалобнее, повалился на спину, задирая лапы.

— Эх, шельмец, — улыбнулся Юрий.

— Теперь мы будем учиться защищать разум? — спросил Гарри, едва дождавшись, когда хозяин дома доест и сыто откинется на спинку стула.

Юрий поднялся, задумчиво посмотрел на стопку писем, в беспорядке сваленных на тумбочке у дверей.

— Знаешь что, у меня тут ещё утренние доносы не разобраны и вообще дел полно... Разум защищать, хм… Ты потренируйся пока... на медведях! Маня, играй!

Гарри дёрнулся было, но опоздал. Медведь перекатился, быстро и проворно, подхватил треугольную скрипку и сразу заработал лапой, цепляя струны когтями. Руки Гарри словно сами собой сложились на груди, а ноги пошли вприсядку, взмывая вверх, под выкрики Поттера:

— Казачок!

— Не давай мелодии поработить твой разум, — рассеянно заметил Юрий, левитируя письма перед собой. — Если что, я в кабинете.

После чего скрылся за дверью.