Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

Из всех отказывающих чувств, самым верным оказался слух. Именно он стал улавливать из чёрного и глухого Ничто какие-то голоса. Если сосредоточиться, то можно было даже определить, что один голос принадлежал мужчине, а другой женщине. А вот мозг оказался не таким расторопным и никак не хотел улавливать смысл сказанных слов. Хотя… Нет, он тоже начинал просыпаться, поэтому Гарри явно различил одну фразу: «Этого не может быть». Интересная фраза, загадочная. Наверное, врождённое любопытство окончательно разбудило его способность мыслить.

— Отчего, не может быть? Я допускаю, Поппи, если использовать удвоенное заклинание, то можно из квиддитчного мяча сделать пушечное ядро, — это говорил мужской голос. — Поэтому рёбра мальчика были раздроблены.

— Но я не совсем это имела ввиду, — мягко возразил голос собеседницы.

Не о нём ли идёт речь? Гарри попытался открыть глаза. Ой, глаза, оказывается, были открыты, только вокруг было так темно – ничего не разглядеть.

— Понимаете, Альбус, если мяч так сломал грудную клетку, то неминуемо должен был повредить и внутренние органы. Юноша был обречён на смерть.

Ого! Если всё же говорят о нём, то это становится ещё более интересным. Гарри сделал попытку напрячь зрение. Как он и предполагал, большой процент темноты был в его сознании. В комнате царил лишь полумрак. Теперь стали различимы бледные лица. Над одним из них было небольшое белое пятно, а под вторым белое пятно побольше.

— В таком случае, что же предотвратило смертельное повреждение? — спросило лицо с пятном внизу. Если это был Дамблдор, то белела его борода.

— Какая-то неизвестная мне защита, — ответила мадам Помфри в белеющей шапочке.—Я могу прочувствовать только её границы. Она охватывает голову и грудь мистера Поттера.

— Любопытно!

Ещё бы! Это известие взволновало Гарри. Безумная мысль пьяно ударила в голову: а может он… вообще бессмертный? Парень про себя рассмеялся.

— Вряд ли защита, которую сотворила его мать перед смертью, может быть действенной на протяжении стольких лет, — задумчиво продолжил Дамблдор.

— Я с вами согласна. Это исключено. Любовь может творить чудеса, но не такие, — ответила лекарь.

Любовь может творить чудеса… Интересно, а гарпия действительно любит его? Может это её защита? Или это просто побочный эффект от переданного ему дара? Скорее всего…

— И ещё… — голос мадам Помфри стал тише.—Я хотела поговорить с вами о девушке.

— О мисс Фриман?

Гарри весь напрягся.

— Да, о ней… Это, конечно, всего лишь мои предположения, но…

— Говорите, Поппи, я отнесусь к вашим предположениям с должным вниманием, — попросил старый маг.

— Люди видели, что в девушку попала молния. Но я сомневаюсь не в этом, а в самой природе этой молнии…

— Вы хотите сказать, что молния была не естественным порождением столкновения небесных туч? — было заметно, что Дамблдор сделать так, что бы его изумление было не столь явным.

— Да, я хочу сказать, что молния скорее всего была магической… Как вы знаете, если настоящая молния заденет человека, то всё его тело получит полный разряд. Но в данном случае было только обожжено плечо, а девушка потеряла сознание от удара о землю при падении. Удара током не было.

Значит, его любовь всё-таки сотворила чудо! Ему удалось спасти Уну… Гарри даже слегка приподнял голову над подушкой, стараясь не пропустить ни слова.

— Верно, магическая молния имеет свой основной ударный луч, вокруг которого сжигающая оболочка, — согласился колдун. — Вы правы, по-видимому, именно она задела мисс Фриман.

— Тише!—остановила его шёпотом лекарь. Она наклонилась над Гарри, а тот, в свою очередь просто замер, моментально закрыв глаза.—Нет, мне показалось. Мальчик спит… Если у слизеринских хулиганов хватило мозгов порыться в книгах и найти подходящее заклинание, что бы покалечить юношу, — женщина презрительно фыркнула, — то не думаю, что у них хватило ума и магических сил, что бы сотворить молнию.

— Тем более такую мощную молнию, которая устроила большой пожар… — задумчиво добавил директор.

— Я далека от школьных дел, но, у меня создаётся впечатление, что девушку тоже хотели убить. А вы не думаете, Альбус, что это может быть заговор?

— Нет, я так не думаю. Мы вместе с фрау Хуч и с мистером Снейпом уже разбирались в этом. Мистер Гойл сознался, что использовал магию, что бы как можно больше увеличить силу удара по мячу. Он говорит, что мистер Поттер сам случайно налетел на бладжер.

— И вы этому поверили?

— Нет, не поверили. Все знают о той доли неприязни, которая имеет место между гриффиндорцами и слизеринцами.

«Доля неприязни»! Мягко сказано! Гарри чуть не передёрнуло от этих слов.

— Но мистер Гойл никак не тянет на роль убийцы. Он глуп и поэтому мог переборщить с заклинанием.

— На сколько я знаю, им управляет сын Люциуса Малфоя, — ввернула мадам Помфри.

— А вы ещё говорите, что далеки от школьных дел! — ввернул в свою очередь Дамблдор.—Но младший Малфой слишком умён, что бы идти на подстрекательство убийства. Думаю, они действительно не рассчитали силу заклинания. Тем более, если тут участвовал и мистер Крэбб. Это извечные мальчишеские раздоры. Но вот магическая молния… Поппи, я вас очень прошу, никому не говорить об этом. Я постараюсь в этом разобраться.

— Ладно, я никому ничего не скажу… Так покушались именно на девушку?

Дамблдор слишком уж медлил с ответом.

— Это мог быть так называемый пробный выстрел. Его мог сделать Вольдеморт, что бы показать свою силу, — наконец произнёс он. — Это могла быть угроза как всё тому же мистеру Поттеру, так и угроза всем детям.

— А как же защита школы?—ахнула женщина.

— Мы с мистером Версетти только недавно проверяли всю защиту школы… Всё это лишь предположения, нам всем не стоит спешить с выводами.

Дамблдор стал прощаться, и лекарь пошла его провожать.

Директор ничего не сказал о том, что совсем недавно была пробита эта самая защита школы. Пробита магией Азкабана. Гарпии связаны с Азкабаном, к тому же умеют сотворять молнии. Величайший маг быстро сложит два и два и догадается, что произошедшее — «дело рук» одной из них. И мотив связан только с Гарри. Так стоит ли молчать? Окипета уверяла, что он ничего не сможет доказать. А выходит, что ему всего-то и нужно – подтвердить… Но стоило парню представить, что ему придётся передавать весь разговор с гарпией… Какое унижение – быть объектом безумной любви полуптицы! Нет, он не станет это рассказывать! К тому же Гарри хотелось, что бы никто не знал о том, какими умениями временно наградила его Окипета. Решено: рот нужно держать на замке. В крайнем случае, можно только подтвердить присутствие гарпии на территории школы.

Гарри тяжело вздохнул. Как всё запутано… Его мысли тоже запутались и переместились в область сна.

* * *

Парень проснулся и тут же почувствовал, что кто-то сидит у него на кровати и держит его за руку. Он был без очков, но одного даже нечёткого взгляда было достаточно, чтобы понять, что это Уна. Яркое утреннее солнце заливало больничную палату теплом и светом. Девушка смотрела в окно и, кажется, улыбалась. Как хотелось верить, что это не сон… Юноша потянулся ей навстречу, но тут с ужасом почувствовал, что не может пошевелить ни руками, ни ногами. Он нелепо затрепыхался и чертыхнулся.

— Гарри! Гарри! — Уна тотчас повернулась к нему. — Не беспокойся, мадам Помфри наложила на тебя заклинание недвижимости, — успокоила она и улыбнулась, заметив выражение его лица. — Она сказала, что не доверяет тебе, что ты можешь убежать или ещё что-нибудь выкинуть. А тебе нужно лежать ровно, что бы твои рёбра правильно срослись.

— Спасибо за заботу, — буркнул недовольно он, ощущение было не из приятных.

Девушка осторожно подложила ещё пару подушек так, чтобы парень мог полусидеть, водрузила ему на нос очки и села к нему поближе. Гарри сразу различил под тканью халата повязку на плече Уны.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он озабочено.

— Почти всё зажило. Голова уже не болит, — парень наслаждался её сияющей улыбкой.

— Наклонись ко мне, пожалуйста, — попросил он.

И когда она выполнила его просьбу, поцеловал девушку в нос – куда смог дотянуться.

— Я так испугался за тебя! Я так люблю тебя… — сказал он тихо.

— А я испугалась за тебя! Я люблю тебя ещё больше, — как интересно: губы Уны не утратили своего шоколадного вкуса не смотря на злополучный матч.

Кто-то кашлянул в углу палаты, и девушка сейчас же сделала вид, что поправляет больному подушки. Выпрямившись и бросив мимолётный взгляд через плечо, она стала говорить громко:

— Гарри! Мы победили! Ты же просил выиграть любой ценой. Правда, мы дороговато заплатили за выигрыш. Вот Майку нос сломали, — она повернулась и помахала Лазарски, занимающему кровать в другом конце палаты, именно он деликатно кашлянул. Сегодня марля закрывала только его нос.

Через одну кровать от него лежал Уорингтон, наблюдающий за ними с неприязнью.

— Гарри, есть одна странность, — сказала вполголоса девушка, вновь повернувшись к нему.

— Что за странность? — парень весь напрягся так же, как и во время позднего визита Дамблдора. Все эти странности матча начинали его доставать.

— Вечером, когда ты уже заснул, мадам Помфри наконец пустила Гермиону. Она сняла с меня и Майка Защитный Обруч. Кстати, нам действительно стоит подумать о применении Защитной Маски. Видишь нос Майка оказался без защиты, хотя Обруч всё-таки смягчил удар… Но странность в том, что твой Обруч пропал! Гермиона была потрясена этим. Она уверяла нас, что ты сам убрать его не мог, так как не знал заклинания, — Уна слегка прищурила глаза, глядя испытывающе на Гарри.

— Я действительно не убирал свой Обруч, — ответил парень.

Мысли, восстанавливающие ход вчерашних событий вереницей проносились у него в голове. Он вспомнил, что когда Гарпия просила его снять очки, он это сделал беспрепятственно, то есть уже тогда защиты на его глазах не было. Почему?

Тут в палату стремительно влетела хозяйка госпиталя в своих белоснежных, туго накрахмаленных шапочке и переднике. Она принесла на маленьком серебряном подносе лекарства для своих пациентов. Когда врач протянула Гарри стакан с зельем, то вспомнила, что он не может взять его сам, и её рука замерла на пол пути. Уна со словами: "Разрешите, я сама", — взяла стакан из её рук и стала поить парня. Мадам Помфри смотрела, как девушка бережно поднимает голову Гарри, прижимая его к себе, как она заботливо его поит. Губы женщины вытянулись в нитку, глаза прищурились, и она произнесла:

— Пожалуй, мистер Поттер, я сниму заклинание недвижимости с ваших рук. Я думаю, что вам не повредит, если вы будете сами принимать лекарство, питаться и так далее. Мисс Фриман завтра выписывается и может помогать вам с уроками, чтобы вы не отстали, — сказала она мягче, видя, как Уна тотчас сникла. Но тут же добавила: — Я думаю, мисс Фриман, что вы так же можете помогать мистеру Лазарски.

— Да, конечно, мадам, — ответила девушка, слегка улыбнувшись.

После завтрака Майк подсел к гриффиндорцам и стал рассказывать душераздирающую «Историю Сломанного Носа». В его устах это выглядело комедией, так что, ребята не переставая смеялись.

— И тут мои уже совсем косые Глаза видят, как к ним приближается мяч. «Без паники! Нас надёжно защитила наша уникальная староста!» — шепчут они мне. «А меня нет!» — только и успел крикнуть мой Нос, — но тут рассказ Майка прервал нетерпеливый стук в дверь.

Все разом оглянулись и увидели, как в палату заглядывает только что упомянутая «уникальная староста». Так как мадам Помфри не было на горизонте, Гермиона смело вошла и сразу же направилась к пострадавшим членам своей команды, бросив уничтожающий взгляд в сторону слизеринца.

— Я узнала! — сходу выпалила она.

— Что?—живо спросил Майк.

— Откуда? — Гарри сам не понял, почему именно это слово вырвалось у него.

— И это вместо вопроса о самочувствии, — с усмешкой упрекнула подругу Уна.

— Раз вы гогочете на весь коридор, значит с вами всё в порядке, — нетерпеливо отмахнулась Гермиона.—Я узнала… — девушка знаком попросила приблизиться к ней. И когда четыре головы чуть не стукнулись друг о друга, продолжила: — На перемене я пошла в туалет. Извините, мальчики, за подробности. Так вот… — Гермиона повернулась, бросила контрольный взгляд на Уорингтона, затем стала дальше просвещать заинтригованных друзей. — Вошли Паркинсон и Бычешейдер и стали выдавать свои секреты.

— Тебе? — удивлённо спросил Майк.

— Жди!—усмехнулась девушка. — Я сидела в своей кабинке тихо, поэтому вошедшие не заметили моё присутствие. Они разговаривали между собой. Сначала эта Панси всё расписывала, как Драко ущипнул её перед матчем за… эээ… за попу. Мальчики, ещё раз извините.

— Тоже мне, женский секрет!—фыркнула Уна.—подобные секреты я слышала от неё ещё летом.

— Неужели сама Гермиона сбегает с урока, что бы рассказать нам о сексуальных забавах Малфоя?—у Гарри отлегло от сердца: почему-то он был уверен, что речь пойдёт о гарпии.

— Во-первых, сейчас большая перемена. Во-вторых, речь идёт не об этом. Я лишь придерживалась хронологического порядка. В-третьих, если вы будете меня отвлекать, я не буду вам ничего рассказывать, — сухо ответила Гермиона.

— Жаль. Я не прочь бы послушать о пострадавшей заднице этой высокомерной… — но Уна зажала Майку рот и тем самым не дала ему продолжить.

— Извини, Герми, мы внимательно тебя слушаем, — сказал Гарри.

— Потом девчонки стали вспоминать вчерашний матч, и всё охали по поводу царапин на «прекрасном лице» Драко, — рассказчица скривилась.

— Но он действительно красивый па… — начала Уна и осеклась, увидев взгляд Гарри.

— Это не важно, — ответила Гермиона. — Потом оказалось, что Паркинсон заинтересовало на вчерашнем матче то же самое, что и меня – как слизеринская команда может летать на мётлах, почти не держась руками.

Этот вопрос вчера возникал и у Гарри, так как он знал, что команда противника никогда не отличалась виртуозностью полётов, а так летать было очень трудно – он знал это из личного опыта.

— Оказывается, Снейп перед матчем дал им всем выпить какого-то зелья. Дура Паркинсон не запомнила название. Но я полагаю, что оно производное от Зелья Невесомости…

— Да, Снейп всегда болезненно реагировал на проигрыши их команды. Наверняка рассчитывал, что это поможет им победить. И это им вчера действительно помогало, — сказал Гарри.

— Снейп – жук!—отрезал Майк.

— Снейп — молодец. Наша завуч нам не помогает, — ответила Уна.

— Она и не должна этого делать! Мы должны проявлять самостоятельность, — важно заявила староста. — Но это ещё не всё!—Гермиона ещё раз оглянулась на Уорингтона.—Оказывается, слизеринцы разработали целый заговор против тебя, Гарри! Это была идея Драко. Он хотел как можно больше покалечить тебя. Панси по его приказу рылась в библиотеке и отыскала Усиливающее заклинание. Гойл и Крэбб закрепили свои палочки под рукавами и с помощью этого заклинания выстрелили бладжером в Гарри, которого подманил к ним Малфой.

— Вот драконье дерьмо!—вырвалось у Майка.

Всё оказалось именно так, как и предполагал директор. Но Гарри об этом умолчал, как умолчал о том, что бладжер мог убить его.

— Нужно об этом рассказать хотя бы Дамблдору, — заключила Гермиона.

— Не нужно, — возразил Гарри. — Матч закончен, а после драки кулаками не машут.

— И ты это просто так оставишь?—изумился Майк.

— Нет, не оставлю. Я сам потом разберусь с Малфоем, — ответил Гарри.

Уна внимательно посмотрела на него, но ничего не сказала.

— Ты капитан – тебе и решать, — заключила Гермиона, и добавила, взглянув на часики на руках. — Ой, я уже опаздываю!

И девушка вихрем умчалась на урок.

Обед прошёл под знаком мечты Гарри Поттера. Когда дежурный эльф поставил ему на специальный кроватный столик поднос с тарелками, прикрытыми крышечками, Уна проследила взглядом, как мадам Помфри уходит в общий зал в сопровождении того же эльфа. Девушка сразу же вызвалась помогать Гарри, хотя он, собственно говоря, мог теперь есть сам. Но разве можно было отказаться от кусочка яблочного пирога или стакана молока, подносимых желанной девушкой, и при этом неизбежно прикасаться губами к её пальцам? А когда Уна взяла его ложку и попробовала, не слишком ли горячий суп, Гарри предложил ей обедать вместе с ним из одной тарелки.

— Пока ты мне помогаешь, твой обед остынет, — пояснил он.

— Не остынет под крышкой, — улыбнулась девушка. — Но я принимаю твоё предложение.

Она хотела встать, что бы взять свою ложку, но парень протянул ей свою. Так они и ели по очереди из одной тарелки, одной ложкой. Что тут особенного? Они почти не разговаривали. Но лукавые взгляды Уны из-под полуопущенных ресниц и изучающие взгляды Гарри сквозь стекло очков, которые иногда не могли скрыть его восторг – говорили о многом. Весь обед превратился в своеобразный ритуал превращения душ двух людей в единое целое. И не существовало в их особом мире ни ран, ни боли, ни гарпии, ни Вольдеморта, ни мести, ни вероломства, ни смерти…

— Уф, — вырвалось у Лазарски, когда обед был закончен. Оказывается, он невольно наблюдал за этой парой.

Вернувшаяся с обеда мадам Помфри объявила медосмотр. Она отгородила ширмочкой постель Уны. По шуршанию одежды можно было определить, что девушка сняла халат.

— Скажите, доктор, у меня на всю жизнь останутся эти шрамы? — Гарри услышал её тревожный шёпот.

— Не думаю. Но тебе, милочка, придётся походить ко мне на процедуры в течении недели, — ответила лекарь. — Восстановление гладкости кожи после ожогов и ран – кропотливый процесс. Обычно он волнует только девушек. Парни по большей части наоборот считают шрамы и рубцы своим украшением. Например, мистер Малфой…

Майк громко хихикнул, переглянувшись с Гарри.

— Например, у мистера Малфоя шрамы на лице, — повысила строгий голос врач. — Поэтому я восстанавливаю его кожу.

«Тоже мне – шрамы! Царапины», — совесть ни сколько не мучила Гарри за тот удар метлой.

Потом очередь дошла до него. Мадам Помфри задрала ему рубашку к самому подбородку. Она прощупывала рёбра, едва прикасаясь пальцами к груди, потом долго водила ладонями над ним. Наконец лекарь удовлетворённо улыбнулась и наполнила стакан очередным зельем.

— Мадам Пофри, — чуть слышно попросил Гарри после того, как выпил эту очередную гадость.—Не могли бы вы на несколько минут снять с моих ног заклинание недвижимости?

— Зачем это?—подозрительно спросила женщина?

— Мне нужно в туалет, — одними губами ответил парень.

На это она наклонилась и достала из-под кровати «утку». Но, увидев ужас в глазах парня, она снова наклонилась и вытащила из-под кровати «судно». Гарри был готов провалиться сквозь землю от стыда. Он отрицательно замотал головой.

— Решайте быстрее, что вам нужно!—сказала мадам Помфри, вновь вытаскивая «утку».—Так всё-таки это?

Теперь Гарри замотал головой утвердительно. Но тут же добавил:

— Клянусь, я никуда не убегу, только дайте мне самому пойти в туалет.

— Нельзя, — неумолимо ответила врач, твёрдой рукой придвинула к его кровати ширмочку, сунула ему в руки эту специальную посудину для лежачих больных и вышла, бросив через плечо:

— Я вернусь к вам через пять минут.

Да… Такова была проза жизни. Когда через пять минут он отдавал стеклянный сосуд мадам Помфри ему почему-то вспомнилось, как он разбил мечом унитаз позавчера… Позавчера? Как же давно это было!

Лекарь объявила сонный час и скрылась за дверью. Уна босиком на цыпочках перебежала на соседнюю с Гарри кровать и отодвинула ширмочку так, что бы было видно его лицо.

— Тебе влетит за это, — сказал парень.

— Ну и пусть!—улыбнулась девушка, залезая под одеяло.—Если меня изгонят, то не далеко – на мою кровать.

И опять мечта стала теснить реальность. Они лежали, держась за руки, ещё дальше безжалостно отодвинув ширмочку. Их взгляды переплетались… Гарри было видно, как солнце наполняет золотом синеву глаз девушки, он видел своё отражение в её зрачках… Какие красивые, какие любимые глаза… Ему казалось, что ещё чуть-чуть и он постигнет какую-то тайну этой девушки. Но что это? Зрачки Уны стали расширяться, вот они уже заполнили всю радужку её глаз… Тихий судорожный стон заставил его очнуться от этого всепоглощающего созерцания. Девушка закрыла руками глаза.

— Что с тобой?—Гарри попытался сесть, но это ему не удалось.

— Я не знаю, — прошептала девушка.—Мне почему-то стало больно и… — она слегка опустила руки поглядела на него сквозь пальцы. — … и страшно.

— От чего?—парню удалось приподняться на локтях.

— Не знаю… У меня вдруг возникло такое ощущение, что я проваливаюсь в твои глаза.

Дар Окипеты! Гарри охватил ужас. Он совершенно забыл о том, что у него появилась способность забирать душу человека. А может только душу Уны? Как он был не осторожен! Парень невольно зажмурился и откинулся назад на подушки.

— Это наверное от лекарств, — как можно увереннее сказал он.—У меня что-то тоже голова кружится. Спи спокойно, ни о чём не тревожься.

Гарри боялся даже взглянуть на девушку.

— Хорошо. Я действительно посплю. Что-то я устала… А ведь мне завтра уже идти на занятия, — ответила Уна.

— Почему тебя держали в госпитале только один день? По-моему, это мало для лечения ожога, — не открывая глаз сказал Гарри.

— Почему один? Я здесь уже два дня, — ответила девушка слегка удивлённо.

— Как два?—в свою очередь удивился Гарри. Он невольно открыл глаза и всё же взглянул на неё, но опомнившись опять зажмурился.

— Матч был в воскресенье, а сегодня уже вторник, — пояснила Уна.—Да! Ты же проспал весь вчерашний день! Я забыла тебе это сказать.

Гарри не видел лица девушки, но чувствовалось, что она улыбается.

— Гм… Мадам Помфри не жалеет для нас зелий! Ладно, давай спать, — мягко сказал он.

Парню не терпелось остаться наедине со своими мыслями.

Он старался проанализировать только что произошедшее. Почему у него проснулась эта способность забирать душу именно сейчас, а не во время обеда, например, когда он тоже смотрел Уне в глаза? Наверное, сейчас он был более расслаблен и более сосредоточен на своих ощущениях. И… сейчас он, как никогда, желал эту девушку… Концентрация и сильные ощущения — вот, по-видимому, те движущие силы, которые приводят в действие страшные магические силы внутри него. Гарпии спокойно контролируют этот процесс. Значит и он сможет. Сегодня только стон девушки спас ей жизнь. Такого больше не должно повториться! Лучше вообще не смотреть в глаза Уне, чем подвергать её риску…

Вечером, после занятий, в госпиталь пришли Рон с Гермионой, а за ними – Адриан, Джинни и Кэтти. Вся Гриффиндорская команда была в сборе. Ребята уселись к Гарри на кровать, чуть не отдавив ему ноги, которые парень даже не мог поджать. Но Уна согнала Рона и Адриана на соседнюю кровать. К ним присоединился и Майк. Когда ребята стали обсуждать матч, капитан сказал:

— Этот матч был жёстким. И хорошо, что он был не очень долгим, а то бы покалеченными были все.

— Ну да, четыре часа – это не очень долго, — иронично заметил Майк.

— Если учитывать тот факт, что в мировом квиддитче матчи длились и по несколько дней, — начала поучающим тоном Гермиона.

— И если учесть тот факт, что в мировом квиддитче матчи длились и по несколько минут, — с удовольствием подхватил Рон – он, как всегда, не упускал возможности подколоть Гермиону.

Девушка сверкнула глазами, но Гарри быстро продолжил:

— Хочу особо отметить классную игру Адриана. Молодец! В этом матче из двух команд не было игрока лучше тебя, — все увидели, как лёгкий румянец стал разливаться по щекам Фримана.

Рон одобрительно хлопнул его по спине, а Джинни пожала руку. Гарри продолжал:

— Унди тоже хорошо себя показала. Для человека, который столько лет был сиккером, а потом переквалифицировался в охотника — это хорошее начало. Кэтти, я знаю, что ты — хороший охотник, но тебе нужно взять на заметку быструю реакцию Адриана. Это было действительно здорово — забить гол на первых секундах матча!.. Джинни — молодец! Я на протяжении всего матча чувствовал твою поддержку, да и Адриан тоже. Майк вообще дрался как лев, за что и получил по носу. Рон... за тот пропущенный гол я не буду тебя ругать. Я знаю, как ты себя казнишь, так никто другой не может. Учитывай свои ошибки! В остальном — ты тоже молодец. Я насчитал, по крайней мере, пять мячей, которые ты отбил. Ребята, так держать! Но учтите, я вам застаиваться не дам!

— Гарри, — ответила Джинни. — Ты сам был великолепен! Малфой, гадина, устроил тебе ловушку. Хорошо, что я не так поздно это поняла. Если бы тебя зажали Крэбб и Гойл, боюсь, всё закончилось бы гораздо хуже!.. Но то, что ты сделал с Малфоем — это было здорово! Это было красиво!

И тут в палату вошёл Драко. Когда он увидел всю гриффиндорскую команду, то резко остановился, рука его непроизвольно дёрнулась к лицу и прикрыла шрамы. Но слизеринец быстро взял себя в руки и с высоко задранной головой быстро прошёл в кабинет мадам Помфри. И, когда дверь за ним закрылась, Майк вдруг продекламировал:

— Вот Малфои — вредители,

И Драко и родители!

Вечно что-то натворят

И от суда уйти хотят.

А вот фиг им всем — не выйдет,

Гарри Поттер всё увидит,

Разберёт, найдёт, раскроет

И от Альбуса не скроет... *

Все засмеялись.

— Что это за стихи? — спросил Гарри. Эти строки «… и от Альбуса не скроет» напомнили ему о том, что стоило бы многое поведать директору. Но…

— А это я сочинил на досуге ещё в прошлом году, когда тебе, Фреду и Джорджу запретили играть в квиддитч.

— Ты ещё и стихи писать умеешь? — с интересом спросила Кэтти.

Все по-новому посмотрели на этого парня. Он был чуть выше среднего роста, очень здоровый, коренастый кареглазый брюнет с аккуратной стрижкой. Ребята знали, что Майк любил подурачиться на тренировках, посмешить всех. Но они не подозревали в нём ещё и поэтические способности.

Потом все дружно начали обсуждать пожар на матче. Оказывается, внимание населения Хогвартса было поделено между восхищением игрой гриффиндорцев, возмущением игрой слизеринцев и погорельцами из хаффлпаффа.

— Я вчера залезал на сгоревшую башню, — радостно сообщил Рон.—Я даже нашёл то место, куда попала молния!

— Зачем?—спросил Гарри. Ещё не хватало, чтобы и у его друга зародились подозрения насчёт природы этой молнии.

— Ну как зачем?—округлил глаза рыжий любитель приключений.—Всем известно, что на квиддитчное поле наложена защита от молний – ведь не в первой приходится играть во время дождя.

— Вот мне это не было известно, — огорчённо сказал Гарри.

— Рону это тоже не было известно до вчерашнего дня, пока я ему не сообщила об этом, — успокоила его Гермиона.—Вы оба так и не удосужились прочесть «Историю Хогвартса»!

Оба друга одновременно застонали и подняли к небу глаза. Все засмеялись.

В это время Малфой вышел из кабинета врача и подсел на кровать Уорингтона. К тому же, в палату вошло несколько слизеринских девушек. Внимание гриффиндорцев было отвлечено, что очень порадовало Гарри. Они поболтали ещё немного и вскоре ушли, подгоняемые напоминаниями Гермионы о просто «диком» объёме домашнего задания. Уна пошла проводить посетителей до двери. Возвращаясь, она столкнулась с Паркинсон, направляющейся к выходу.

— Ундина, жаль, что ты пострадала, — вполне миролюбиво, но достаточно холодно сказала Панси.

— Спасибо. Ничего страшного со мной не произошло, — ответила ей Уна. В её голосе засквозил тот снобизм, который бросался в глаза летом.

— Значит ты в порядке?—заботливо спросил подошедший Драко. Таким тоном он не говорил ни с кем из Гриффиндора.

— Вполне, — чуть мягче ответила Уна.—Завтра я выписываюсь.

Панси по-хозяйски положила руку на плечо Малфою и сказала:

— Вот и славно. Счастливо оставаться.

В её тоне читалось некое превосходство. «Летом они были соперницами», — подумал Гарри, но тут же себя одёрнул: «Это Паркинсон так думала. Уна говорила, что всегда любила меня». Эта мысль разлилась по телу несказанным теплом.

Потом Уна вызвалась помочь мадам Помфри в приготовлении лечебных зелий. Врач долго колебалась, но согласилась.

— После я ещё сбегаю вниз, всё-таки узнаю, что там за страшные домашние задания на завтра, — сказала девушка, перед тем, как последовать за лекарем.

— Гарри, — сказал Майк, когда обе скрылись в кабинете, — вечером, если я буду вам с Ундиной мешать, можете поставить ширму и забыть о моём существовании... Уорингтон не в счёт. Только у меня будет к Уне просьба: пусть она пригласит Кэтти прийти сюда после ужина... Ты знаешь, я, в общем-то, только из-за неё пришёл в команду...

— Договорились, — ответил Гарри.

Когда он передал Уне просьбу смущённого Майка, девушка с понимающей улыбкой кивнула и упорхнула прямо так, в больничном халате и тапочках.

— Знаешь, практически все пацаны с нашей параллели тебе завидуют, — сказал Майк. — Особенно после Хэллоуина и той истории с Роджером Дэвисом. Ты же знаешь, на Гриффиндоре это не обсуждается. Но рейвы и хаффлы любят поболтать об Ундине. Кстати, самая впечатляющая история — это случай с Сэлливаном из Хаффлпаффа. Ну, ты знаешь...

Но Гарри ничего не знал об этом. Это его очень неприятно кольнуло.

— Майк, расскажи, — хрипло попросил он.

— Да этот верзила Сэлливан как-то преградил Ундине дорогу в коридоре и стал ей что-то говорить, а потом взял её за руки выше локтя. Я сам там был и видел, как Сэлливан закричал и отдёрнул от неё руки — обе ладони у него были красные от ожога, прямо на глазах стали надуваться пузыри. Говорят, он потом неделю ходил с забинтованными руками и ничего не мог ими делать... Все понимают, что лучше с Ундиной не связываться. Но ты же знаешь, запретный плод всегда сладок...

"Боже, сколько же всего я ещё не знаю об Уне!" — мысленно воскликнул Гарри. Вся эта история оставила у него в душе неприятный осадок.

Потом мадам Помфри снабдила всех свежими зельями, поправила повязки у пациентов, поправила себе выбившиеся из-под шапочки волосы перед небольшим, местами почерневшим от времени зеркалом, сообщила: «Я буду в учительской» и ушла. Зато после ужина, действительно пришла Кэтти Бэлл. До этого Уна отгородила ширмами палату на три части так, что бы получилось три отдельные комнатки для неё с Гарри, для Майка и для Уорингтона. Когда Кэтти это увидела, она сначала замялась, но Майк позвал её, и девушка пошла к однокласснику. Весь вечер Майк развлекал свою гостью смешными историями.

— Гарри, а это замечательная идея, — сказала Уна, наклонившись к парню, — накладывать на тебя заклинание недвижимости! Теперь я так и буду делать, если ты будешь выходить из-под контроля. Сейчас, например, я могу делать с тобой всё, что хочу!

Уна целовала его, щекотала, но сама в руки ему не давалась. Когда Гарри случайно встречался взглядом с девушкой, он старался держать себя в руках и не так резко отводить глаза в сторону, что бы у неё не зародилось никаких подозрений. Хорошо, что его дар временный!

Иногда им было слышно то, что рассказывал Майк, и они неудержимо смеялись вместе с Кэтти. Особенно смешной была история, разыгранная Майком в лицах, об ужине двенадцатиголового дракона, у которого были очень капризные головы: одна хотела пирожки с капустой, другая – пирожки с филе рогатых свиней, третья – с потрошками лондонцев, а четвёртая вообще требовала зажаренных слизеринцев прямиком из Хогвартса, и дальше в том же духе.

— Майк, ты так вкусно это описываешь, что я опять захотела кушать! — смеялась Кэтти.

— Ты явно каннибалка! — смеялся в ответ Майк.

Но в десять часов пришла мадам Помфри и объявила отбой.

И всю ночь Гарри снилась трёхголовая гарпия с лицами Малфоя, Крэбба и Гойла, которая требовала на ужин блюдо из Фриман.