Гарри Поттер и Портал в Ад (гет)

В тот же день, ребята увидели на доске объявлений большой листок, где предписывалось всем без исключения гриффиндорцам собраться сегодня в гостиной в 20.00 часов.

— Что там ещё могло случиться?— недоумевал Рон.— МакГонагалл уж могла бы поставить в известность хотя бы нас, старост,— добавил он обиженно.— Герми, она тебе что-нибудь говорила?

— Нет, не говорила. Может это на счёт дополнительных музыкальных занятий? Я слышала, они скоро начнутся,— ответила Гермиона, уютно устраиваясь в кресле, прижав к себе вырывающегося Косолапсуса.

— Не иначе наш декан решила организовать факультетский хор,— предложил Гарри.

— А я бы пела в хоре,— сказала Уна, которая сидела на диване впервые рядом с Гарри.— Я очень люблю петь.

Парень вспомнил, как она пела про себя о маленьком крабе. Он положил свою ладонь на её руки и встретился с милой улыбочкой в ответ. Парень услышал, как громко фыркнули Лаванда и Парватти. Они тотчас отвернулись, стоило ему посмотреть в их сторону. Сами девчонки, тем не менее, сидели с братом Уны.

Заинтригованные гриффиндорцы собрались в назначенный срок, переспрашивая друг у друга о цели сборища, но никто не знал ничего определённого. Все расселись по стеночкам, оставив свободной середину гостиной. Семикурсники, как главные, заняли лучшие места, рассевшись в креслах. Один из первокурсников попытался согнать кого-то с кресла, но сейчас же был пересажен на книжный шкаф. Впрочем, последний не возражал — со шкафа открывался восхитительный обзор на всю гостиную. Остальные малыши благоразумно сели прямо на ковёр впереди стоящих полукругом кресел. Теперь место в первом ряду было их. Кто-то из второкурсников, не сумев пробиться ближе, залезли прямо на столы.

— Это что за безобразие!— крикнула им строгая староста.— Сейчас же слезьте!

— Ну, Гермиона, мы подложили бумажки под ноги,— они начали канючить.

Когда все собрались, вдруг встала Уна и громко сказала:

— Это я написала объявление о собрании,— тон её был очень холодный, не терпящий возражений. Гриффиндорцы, привыкшие слышать такой же тон своего завуча — профессора МакГонагалл, тут же притихли.

«Неужели это как раз то, о чём она просила?»— мелькнуло в голове у Гарри.

Ундина гордо, как королева, вышла на середину гостиной. Она заложила руки за спину, захватив полы плаща, и расставила на ширину плеч свои длинные стройные ноги в длинноносых туфлях. " И всё-таки юбка у неё слишком короткая,"— ревниво подумал Гарри. Встав в такую воинственную позу, девушка обвела аудиторию жёстким взглядом и сказала:

— Я собрала вас всех здесь, чтобы официально заявить, что я, Ундина Фриман, являюсь девушкой Гарри Поттера!

По гостиной разнёсся изумлённый возглас. Конечно, об этом знали все, но всех удивило, что она об этом так открыто заявила. Самого ошеломлённого Гарри бросило в жар, и он дёрнулся к ней. Но Уна сделала останавливающий жест рукой в его сторону. Затем девушка продолжала, высоко задрав подбородок:

— И я запрещаю вам сплетничать по этому поводу. Своими сплетнями вы принижаете звание гриффиндорцев. Я так же запрещаю вам злословить о Гарри по любому поводу. Своё мнение держите при себе...

— Интересно, а как ты нам можешь запретить?— раздался чей-то раздраженный голос.

— А так,— ответила Уна.— Рон, Гермиона, выйдите на минутку, пожалуйста.

Друзья колебались. Гермиона вопросительно взглянула на Гарри и увидела, что тот кивнул головой. Было видно, что Рон ни в какую не хотел уходить, сгорая от любопытства, но девушка его утащила. Когда они вышли, Ундина быстро подошла к Гарри и протянула ему руку. Ничего не понимающий парень встал. Тогда она стала описывать круги палочкой над его головой. Спираль из ярко синих и фиолетовых звёзд вылетела из палочки и стала вращаться вокруг Гарри. Уна быстро произнесла какое-то заклинание.

— Это же чёрная магия!— пропищал кто-то.

Гарри почувствовал, как холодное дуновение коснулось его лица и слегка пошевелила волосы. Потом Уна резко прекратила свои движения и повернулась к зрителям.

— Так вот,— жёстко сказала она,— Я создала вокруг Гарри такое защитное поле, что у говорившего гадости о нём язык станет короче на полдюйма. Если же этот человек повторит свою ошибку, то лишится ещё полдюйма своего языка.— все потрясённо молчали.— Ну что, гриффиндорцы, есть ли среди вас желающие испробовать действие заклинания на себе?... Гарри достаточно уже сделал, не только для факультета, для школы и даже для всего мира магов. Так научитесь его уважать! Вы привыкли что он " таскает каштаны из огня " для вас. А сами-то вы что сделали? Я не говорю для мира и для Гарри Поттера, хотя бы друг для друга?— она обвела присутствующих гневным взглядом.

Рон и Гермиона давно уже вернулись и с интересом наблюдали за происходящим. Ундина прошлась туда и обратно по гостиной. Её одежда ярко-жёлтого цвета контрастировала с чёрным плащом. Такая она была вся – состоящая из контрастов. Как-то органично в ней сочетались нежность и твёрдость, хрупкость и жёсткость. Может, за это Гарри и полюбил эту девушку? Молчали все присутствующие, стараясь до конца уяснить эту информацию.

— Несколько дней назад кое-кто устроил мне скандал по поводу прошлогодних статей в «Ежедневном Оракуле »,— продолжала Уна.— А в то время, вспомните, многие ли гриффиндорцы были на стороне Гарри?.. Моё мнение такое: это честь для всех вас, что вы имеете возможность разделять общество Гарри. Всё, собрание окончено.

Все были в шоке: кому-то было страшно, кому-то стыдно, кому-то обидно, кто-то возмущался. Гарри смотрел на эти такие знакомые ему лица: вот Симус, Дин, Майк, Адриан, Джинни, Парватти, Лаванда, Невилл, братья Криви, Кэтти... Как они к нему относились на самом деле? Что теперь они будут думать о нём? Все, тихо переговариваясь, постепенно вышли из гостиной. Остались только Уна, Гарри, Рон и Гермиона. Гарри сел в кресло у камина, а друзья окружили его.

— Уна,— потеряно сказал парень, на которого теперь было наложено заклятие.— Ты что сделала? Ты же превратила меня в чудовище для них! Теперь люди будут шарахаться от меня, что бы лишний раз не сказать что-нибудь о великом Поттере!— парень с досадой отвернулся.

— Гарри,— девушка опустилась перед ним на колени и теперь старалась поймать его взгляд.— Я предвидела, что ты так к этому отнесёшься, поэтому и взяла с тебя заранее обещание не вмешиваться... Ты не представляешь, как я ненавидела тех, кто писал те идиотские статьи о тебе! А когда Рон рассказал мне об отношении в то время к тебе всех этих,— девушка махнула рукой в сторону двери,— я буквально вскипела!

Гарри посмотрел на смутившегося рыжего друга. И когда он только успел ей это рассказать?

— А, по-моему, она всё отлично сделала,— неожиданно вступилась Гермиона.— Я прекрасно помню, каково тебе было, когда все думали, что ты — Наследник Слизерина, или что ты убил Седрика Диггори, или что ты вообще сошёл с ума! Да у нас много было человек в "Армии Дамблдора", но, действительно, много ли среди них было гриффиндорцев?

— Уна, это было так потрясно! Я даже понятия не имел, что есть такое заклинание!— наконец не выдержал и восхищённо воскликнул Рон.

— Я попросила вас двоих выйти из комнаты, чтобы это заклинание не коснулось вас. Вам, на правах друзей, иногда даже положено злословить в адрес Гарри,— слегка улыбаясь, сказала виновница переполоха.

Сам Гарри молча сидел. Он злился на Уну за своеволие, за то, что она так вмешалась в его жизнь... Стоп! Он же сам жаждал, что бы она была ЕГО, ему даже хотелось, что бы она переживала за него, что бы его интересы стали её интересами. Вот что теперь с ней делать? Обидеться на человека, который многие годы его личные проблемы воспринимал как свои?

Ундина положила свои руки ему на колени, затем они двумя змейками стали подниматься выше вдоль его ног и сомкнулись у парня за спиной. Уна сказала, глядя ему в глаза:

— Гарри, прости, если что-то не так…— её голос дрогнул.

Парень, наконец, посмотрел на неё. Боже, да она сейчас и впрямь заплачет!

— Я сделала это, что бы не сделать что-нибудь похуже,— продолжала девушка.— ЕСЛИ ОНИ НЕ УМЕЮТ УВАЖАТЬ, ТАК ПУСТЬ БОЯТСЯ — ЭТО ЛУЧШЕ.

Он всё молчал, не зная, как же ему теперь вести себя с ней.

— Предупреждаю, если ты теперь знать меня не хочешь, я пойду на крайние меры... Помнишь, я говорила тебе о них в теплице?

Вот тут Гарри не удержался от улыбки. Даже если он на неё решит обидеться, любить от этого он не перестанет, потому что это было не в его власти.

— Да ладно тебе, Гарри,— сказал Рон, бесцеремонно усаживаясь на подлокотник его кресла и хлопнув его по плечу.— Уна всё сделала просто здорово!

— Гарри,— подхватила Гермиона, она тоже положила свою руку на его другое плечо.— У тебя такая натура, что ты лучше потерпишь несправедливость в свой адрес, чем защитишь себя. А Уна защитила тебя, как умела. Если бы я умела так делать, я бы сама так сделала!

Теперь улыбка стала расползаться по лицу Гарри всё больше. Он обнял за плечи Рона и Гермиону, наклонился к Уне и сказал:

— Я очень люблю вас! Мне нравится моя компания!

Тут в гостиную заглянула профессор МакГонагалл и строго сказала:

— Мисс Фриман, пройдите со мной!

Уна встала, Гарри тоже встал и хотел пойти за ней. Но Уна остановила его рукой:

— Не нужно, Гарри, сама заварила эту кашу, сама и буду расхлёбывать. Я умею отвечать за свои поступки.

И героиня сегодняшнего дня ушла.

Её долго не было. Гриффиндорцы постепенно возвращались в гостиную. Обстановка казалась обычной, может чуть-чуть напряжённой. Все дружно старались не смотреть на Гарри.

— Ничего, шок пройдёт, и будет всё нормально!— сказала Гермиона, пожав его руку.

— Я сейчас больше переживаю за Унди.

Гарри показал девушке рецепты, которые честно отработал, дав возможность Уне устроить это собрание.

— Что ты об этом думаешь?— спросил он.

— Ну, по-видимому, это какие-то наркотические зелья, или они вызывают галлюцинации,— девушка внимательно просматривала каждый рецепт.— А зачем это тебе?

И Гарри рассказал о методе «неосознанного письма», и о том, что он хочет подобрать зелье, вводящее в транс.

— Ты хочешь поговорить с Сириусом, да?— спросил Рон.

— Да. Я надеюсь, что когда-нибудь свяжусь с ним через зеркало,— твёрдо сказал Гарри.— Может он просто не знает, что зеркало уже там, на его стороне!.. Если у меня получится метод письма, то я смогу общаться с ним и так. Герми, а что ты скажешь вот об этом?

И он протянул ей рецепт от Парацельса. Чем больше вчитывалась девушка, тем выше задирались её брови и округлялись её глаза.

— Это шутка?— спросила она.

— Где шутка?— спросил Рон, который не отреагировал, когда речь шла о зельях.

Он выхватил у девушки листок. Сначала его улыбка становилась всё шире, а затем он вообще покатился со смеху.

— Нужно это показать близнецам!— сквозь смех сказал Рон.— А эта, как её... утренняя...

Но он так и не докончил. Гарри отобрал у него листок и сам быстро пробежал его глазами. Что же там утренняя? Ага, вот. Оказывается, утренняя урина медиума, которая будет действовать только в том случае, если медиум не заражён яйцеглистом. Действительно, этот Парацельс, наверное, принимал читателей за идиотов. Или просто за магглов.

— Ну-ка, дай ещё раз посмотреть,— попросила Гермиона.

— Я знаю, как с помощью этого зелья можно общаться с умершими,— заявил Рон, промокая глаза подолом своей рубашки.— Выпиваешь его и со спокойной душой отправляешься на тот свет — сто процентное общение гарантировано!

Уна вернулась часа через два. Гарри рванулся к ней. Все без исключения гриффиндорцы повернулись к ним, а затем также дружно отвернулись.

— Вот видишь,— тихо сказала Унди,— я даже могу поцеловать тебя, и никто этого не увидит.

И самое интересное, что она действительно сделала это. Но друзья, конечно, это увидели. У Рона рот стал до ушей, а Гермиона покраснела и отвернулась.

— Когда и ты меня так поцелуешь?— спросил у неё Рон.

— Никогда!— отрезала Гермиона.

— Я пошутил,— ответил рыжий Уизли, но настроение у него испортилось.

— Ну, рассказывай, досталось тебе?— спросил Гарри у Ундины, когда они сели с Роном и Гермионой. Она махнула рукой.

— Всё нормально, не переживай! Но теперь, Гарри, за тобой долг,— сказала она с улыбкой.

— Я отработаю свой долг!— ответил парень.

— Уна, где ты достала этот перл Парацельса? А вообще-то он подлинный?

Девушка принялась рассказывать о мемуарах, а потом они обе склонились над рецептом, водя пальцами по строчкам, что-то горячо, но очень тихо обсуждая и иногда пересмеиваясь.

— Тебе не кажется, что Герми все эти годы не хватало подружки в нашей компании?— спросил вполголоса Рон, толкал друга локтём и показывая подбородком на девушек.

Гарри согласно кивнул.

* * *

На следующий день обстановка на факультете Гриффиндор была потеплее. Лев и единорог с красного гобелена гостиной смотрели по-прежнему доброжелательно. Ребята стали заговаривать с Гарри, но Уну они всё-таки сторонились.

За завтраком Джинни села рядом с девушкой, теперь скандально знаменитой на всю школу, и сказала обиженно:

— Не обязательно было накладывать заклинание и на меня. Ты же знаешь, что я люблю Гарри.

— Знаю. Но я тебе не нравлюсь,— с улыбкой ответила Уна.

— Да нет, Ундина, не не нравишься! А от твоего брата я просто балдею!— сказала, улыбаясь в ответ, Джинни.

— Не ты одна,— заметил Рон.

— Уна, а можно ли у тебя на досуге узнать кое-какие сведения об Адриане?— не смутившись, продолжила Джинни.

— Смотря какие.

— Ну, например, осталась ли в Дурмштранге у него девушка?— спросила Джинни.

— Это знаю даже я!— сказал, усмехаясь, Гарри.— У него нет девушки. Вообще.

— Да?— обрадовалась Джинни.

А Унди с подозрением посмотрела на него, но возражать не стала.

Делать уроки вчетвером было весело: Гарри, Уна, Рон и Гермиона шутили, наперегонки искали в учебнике нужный материал, диктовали друг другу. Это было так заразительно, что Адриан подошёл к ним.

— Ребята, можно мне заниматься с вами?— спросил он.

Какие на это могли быть возражения? А вот Джинни бросала на них завистливые взгляды, ведь у неё были совсем другие домашки.