Мертвая тишина (джен)

8 декабря

Гарри Поттер вышел из лифта, и, машинально поздоровавшись с толпой колдунов из Сектора борьбы с неправомерным использованием магии, быстро зашагал вперед по широкому коридору. При виде Главы Аврората, авроры, порядком скучающие, немедленно принялись имитировать бурную деятельность, но заметив, что их начальник на безделье никак не отреагировал, мигом отложили свитки и волшебные палочки и вернулись к чаепитию.

— Беспредел, Поттер, — мерзко прогнусавил портрет Мнемона Редфорда, прославленного аврора двадцатого века.

— Изыди, — шикнул Гарри, отмахнувшись от назойливого портрета.

— Когда авроры чаевничают, грех не быть таким нервным. А если кишка тонка их приструнить, так шел бы разгребать помет водяных чертей...

Свернув в другой коридор, Гарри был рад, что отвязался от своего советчика. Быстро поздоровавшись с секретаршей, Гарри принял от нее не очень радостные новости.

— Мистер Поттер, за то время, что он здесь сидит, я уже недосчиталась связки павлиньих перьев, бронзового канделябра и Рога Изобилия гоблинской работы, — пожаловалась она, пока Гарри подписывал какой-то документ. — Я уже его привязывать хотела!

— Так чего ж не привязала? — улыбнулся Гарри, приободрив совсем сникшую помощницу. — Ладно, он еще там?

Помощница кивнула и, покачав головой, насыпала немного корма огромной скалярии в аквариуме.

Гарри зашел в свой кабинет, угрожающе захлопнув за собой дверь.

— Молись, кусок ты драконьего дерьма, — рявкнул он, и невысокий гость, до этого хищно пожирающий взглядом серебряную чернильницу, сжался от страха.

Это был лысоватый человек с маленькими заплывшими глазками, которые перепугано забегали при виде Главного Аврора. Одет гость был причудливо. Потертый бордовый пиджак, подкатанные мешковатые брюки и тяжелая золотая цепь на почти отсутствующей шее. Его короткие пальцы были украшены кольцами (по большей части, женскими), а запястье обтягивал серебряный браслет с превосходными опалами, явно украденный у какой-нибудь почтенной женщины.

— Гарри! — пискнул этот интересный человечек и отодвинулся подальше. — Как же я рад тебя видеть!

— Наземникус, гад, я тебе что в прошлый раз сказал?! — прорычал Гарри, едва не швырнув старого знакомого в другой конец кабинета. — Я тебя предупредил, что если ты свою лавочку ворованного барахла не прикроешь, я тебя в Азкабан упрячу!

— Не-не-не, Гарри, так мы не договаривались! — возразил Наземникус, отодвинувшись еще дальше. — Ты сказал с Косого переулка свалить, так я и свалил.

— Так ты в Хогсмид поперся, детям паленое зелье удачи втюхивать! Да какого черта ты вообще со мной торгуешься?

— А авроры твои не по делу меня задержали. Вот совсем не по делу.

— Ах, не по делу? — выхватив волшебную палочку, заорал Гарри, не сомневаясь, что до смерти напугал своим криком секретаршу. — Ты понимаешь, тварь ты болотная, что у меня на тебя дел имеется больше, чем на всех вместе взятых Пожирателей смерти?! Рожу твою заплывшую уже весь Аврорат знает!

— Ну это ты, Гарри, загнул, — проворчал Наземникус, нервно заламывая обрубкоподобные пальцы.

Гарри мгновенно оказался у массивного дубового шкафа и достал оттуда толстую папку с бумагами.

— Торговля в неположенном месте, — гневно прочитал заголовок на первой бумаге Главный Аврор.

— Ой, да ладно, в неположенном, — буркнул Наземникус. — Откуда я знал, что монастырь Святого Павла — неположенное место?

— Обвинение по факту воровства, — продолжил Гарри.

— Ничего подобного, я коммерсант!

— Продажа опасных для жизни зелий...

— А вот тут я вообще не при делах! Что у цыган перекупил, то и продал!

— И наконец, мое любимое, — произнес Гарри, достав очередное дело. — «Притворялся инферналом, чтоб проникнуть в дом волшебника и обчистить его». Наземникус, только пикни мне что-нибудь. Прибью на месте.

Наземникус одернул рукава своего пиджака, пытаясь скрыть ворованный браслет, и отодвинулся почти в угол.

— Гарри, ну зачем тебе эта морока? Может по старой дружбе...

— По какой к черту дружбе?! — прорычал Гарри. — Ты убил моих нервных клеток больше, чем Вторая магическая война!

— Да что ты такой нервный, у тебя что, с женой проблемы?

— Не жалуюсь.

— А зря, иногда нужно выговориться. Давай я достану бутылочку бренди и мы забудем о моем совершенно несправедливом задержании...

— УМОЛКНИ! — рявкнул Гарри и Наземникус тут же закрыл рот.

Пыхтя от злости и едва сдерживая себя чтоб не наложить на вора заклятие Оцепенения, Гарри сел за рабочий стол. Наземникус нетерпеливо заерзал на диване.

— Ну и что мне с тобой делать? — устало произнес Гарри.

— Понять, простить и отпустить, — улыбнулся во все свои золотые зубы Наземникус.

— Ну уж нет! Еще нужно составить опись твоего барахла, а потом уже решать, что с тобой делать. Хотя, я предложу Визенгамоту легчайший способ решения, может удастся засадить тебя в Азкабан.

— Было бы за что! — пропыхтел Наземникус, заметно побледнев. — Из-за каких-то дешевых зелий да треснувших маховиков времени!

Гарри обернулся так резко, что шея хрустнула.

— Каких маховиков времени? — предчувствуя нервный срыв, спросил он, пытаясь говорить максимально спокойным голосом.

Наземникус был уже синюшно-бледным от ужаса. Он покачивался взад-вперед, словно неваляшка, потирая руки.

— Никакого криминала, честно! — поклялся он.

— Наземникус!

— Ладно-ладно, купил я партию у Али Башира по уценке, ну и чтоб брак скрыть, я трещинки на каждом маховике клейкой лентой.....

— НАЗЕМНИКУС!!!

От неминуемой расправы контрабандиста спас молодой аврор Тед Люпин, которому видимо секретарша поведала, что в кабинете Главного Аврора кого-то, судя по крикам, убивают.

— Так может его в камеру, а? — рассеянно спросил Тед, глядя, как Гарри грозно навис над икающим от ужаса Наземникусом, рискуя вонзить тому волшебную палочку в глаз.

— Может и в камеру, — согласился Гарри, отскребая Наземникуса от дивана.

Два явно скучающих аврора вскоре увели задержанного, а Гарри, гневно что-то бормоча, с остервенением спрятал папку с досье на Наземникуса Флетчера куда подальше.

— Кингсли еще не вернулся? — спросил Гарри, пытаясь отогнать раздраженность.

— Минуту назад аппарировал к себе в кабинет. Злой, как собака.

— Плохо. Злой Кингсли — как мантикора. Встречается редко, но ущерб наносит колоссальный.

— Я ж чего пришел! — спохватился Тед и вытаскивая из кармана помятый конверт. — Кингсли вам просил передать. Сам он передать не смог, вроде бы чем-то он там сильно занят.

— Спасибо, Тед, — произнес Гарри, забирая конверт. — Спешишь куда-то?

— Вообще-то да, мне еще пару таких конвертов раздать надо.

Гарри вскинул брови, не поняв загадочности, на которую вдруг потянуло Кингсли Бруствера, но Тед дал понять, что его спрашивать не стоит.

— Сам ничего не понимаю, — признался Тед. — Вот где бы мне еще получателей искать...

Тед закрыл за собой дверь и Гарри уселся в кресло, распечатал конверт и достал клочок пергамента, на котором рукой Кингсли было написано:

Зал совещаний. 18.00

* * *

Поднявшись на четвертый этаж, опять с кем-то поздоровавшись, Гарри, так и не поняв, что уже удумал временный министр, свернул в нужный коридор и остановился у широкой двери. Толкнув ее и оказавшись в зале совещаний, Гарри оглянулся по сторонам, и увидел человека, которого уж совсем не ожидал здесь увидеть.

— Гермиона? — словно сомневаясь, позвал он.

Миловидная волшебница с аккуратными каштановыми локонами удивленно улыбнулась, но поспешила обнять старого друга.

— Где б мы еще встретились! — улыбнулась она. — Я уж думала, одна здесь буду.

— Дай угадаю, письмо от Кингсли? — спросил Гарри, присаживаясь рядом с ней за большой круглый стол из красного дерева.

— Ну, письмом это сложно назвать, — заметила Гермиона, достав из сумочки клочок пергамента. — Скорее небрежное выражение мыслей.

— Как Рон? — поинтересовался Гарри.

— Он не сердится, если ты об этом, — произнесла Гермиона. — С одной стороны, он конечно брат Джинни, но с другой — твой лучший друг.

— Ну слава Богу, я уже подумал, что он на меня зуб точит.

— Ничего подобного, все в жизни бывает. Сегодня вы с Джинни поссорились, завтра помирились, Рон же не совсем бесчувственный чурбан, чтоб этого не понимать.

Слова Гермионы не могли не утешить, за что Гарри был ей безмерно благодарен.

— Как у тебя на работе? — спросил он, и Гермиона тут же закатила глаза.

— Все по-старому. Прихожу домой и просто падаю от усталости, — сообщила Гермиона. — Ко мне в офис то и дело приходят сумасшедшие мамаши, которые жалуются, что их дети пока не в состоянии превратить табакерку в кролика. А я сижу и объясняю, что если в семь лет ребенок не блещет магией на уровне Мерлина, это не повод для беспокойства. В такие моменты я сожалею иногда, что я не пошла в банковское дело.

Гарри понимающе кивнул. Не успел он что-то ей ответить, как дверь со скрипом открылась, и в зал вошел малоприятный человек, чье одутловатое лицо выглядело так, будто он оказывал кому-то услугу, соизволив прийти в зал совещаний.

— Я наверное ошибся, — бегло произнес Захария Смит, поспешив развернуться и уйти.

— Заходи, заходи, — крикнул Гарри.

Смит нервно покосился на Главного Аврора, затем на круглый стол, но все же занял место подальше от Гарри.

— Очень интересно, — протянула Гермиона, видимо задумавшись над тем, что могло объединить вызванную Кингсли троицу.

Смит видимо думал о том же. Напрягающая тишина повисла над круглым столом, до того самого момента, когда в зал вошли еще двое. Первый, красивый мужчина, тихо матерящийся себе под нос, а второй, воистину самый упорный работник Министерства магии, Перси Уизли.

— Здравствуйте, — громогласно поздоровался Перси.

— Привет, Перси, — улыбнулась Гермиона. — Может хоть ты объяснишь, что придумал Кингсли?

— Хотел бы, но я поклялся молчать, — важно произнес Перси. — Государственная тайна.

Гермиона и Смит еле сдержали смешки.

— Блейз, ты же вроде в отпуске, — шепнул Гарри, когда красивый волшебник сел рядом с ним.

— Вообще при мне это слово не говори! — вскинулся Блейз Забини. — Мало того, что мой отпуск пришелся на декабрь, так еще и накрылся медным тазом из-за того, что, видите ли, меня вызвали сюда, угрожая расправой!

У Гарри язык не поворачивался назвать Блейза Забини своим другом. В министерстве они пересекались крайне редко, ограничиваясь лишь скованными приветствиями (видимо еще со школы помнили кто гриффиндорец, а кто слизеринец), но в отличие от всех слизеринцов, чудом сумевших сохранить свое место в Министерстве магии, репутация Блейза была безукоризненна.

Гермиона же любезничать ни с кем не спешила. Ее больше интересовал принцип, по которому Кингсли собрал людей в зале, а так же смысл этого собрания.

— Без пяти шесть, — заметил Захария Смит, взглянув на старинные часы.

— Предлагаю посидеть еще десять минут, и если никто не явится — потихоньку свалить, — предложил Блейз, искренне надеясь на реализацию своего плана.

— Ни в коем случае! — спохватился Перси, поправив очки на переносице.

— Тихо! — шикнула Гермиона.

За дверью послышались шаги, и приглушенный голос Теда Люпина прошептал:

— Еще один такой фокус, и я засажу тебя в камеру. И вообще, выложи все колюще-режущие предметы, если не дай Бог они у тебя есть. Давай, давай, вытаскивай!

Забини и Смит удивленно переглянулись. Перси важно достал перо и свиток пергамента, совершенно не обращая внимания на шепот за дверью.

Дверь с уже знакомым скрипом отворилась, заставив Перси взглянуть на прибывших.

— Матерь Божья! — вырвалось у него, стоило ему заметить вошедшего.

Скорпиус Малфой, не взглянув даже на блюстителя порядка, положил мотоциклетный шлем на стол и, бросив на Теда полный проклятий взгляд, вальяжно сел на стул между Гермионой и Захарией Смитом, заставив последнего побледнеть от ужаса и тихонько поскуливать.

— Привет, — искренне улыбнулся Гарри, забыв даже подумать, что Скорпиус тут делает.

— Здравствуйте, — кивнул Скорпиус, закинув ногу за ногу.

— Что это за Сатана? — прошептал Блейз, оглядев немного несоответствующий для министерства дресс-код.

— Потом, Блейз, — шепнул в ответ Гарри.

Скорпиус даже еще рта не раскрыл, а Захария Смит словно весь сжался от страха.

— Мистер Смит, спокойнее, он на входе выложил все опасные предметы, — заверил его Тед.

— Но это не значит, что я не смогу выдавить ему глаза пальцами, — холодно произнес Скорпиус, вскинув проколотую бровь.

— Какой милый мальчик, — умиленно произнес Блейз.

— Я даже не знаю с чего начать возмущение: с одежды или пирсинга, — шокировано сказал Перси.

— Дорогой, у тебя нездоровая худоба, когда ты в последний раз ел? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— Где ты был последний месяц? — поинтересовался Гарри. — Я не мог связаться с тобой...

— Господи, да свяжите вы ему руки и отсадите куда-нибудь! — простонал Захария Смит.

Скорпиус не понял повышенного к нему интереса и одним взглядом своих пронзительных серых глаз дал понять, что разговаривать он не хочет. А чтоб пресечь дальнейшие попытки взрослых волшебников поговорить с ним, он заткнул уши наушниками и, откинувшись на спинку стула, закрыл глаза.

— Я рад, что вы все здесь собрались, — послышался низкий голос Кингсли Бруствера, которого никто не заметил до этого момента.

Все взгляды устремились к нему.

— Кингсли, может объяснишься? — произнес Гарри, когда Кингсли занял место за столом. — Что это за тайные собрания?

— Объяснюсь, — согласился Кингсли. — У нас очень большие проблемы.