Персональный ангел (гет)

Андрей Жданов устало потёр лоб, снял очки, покрутил их в руке и снова надел. Катя, смешная и некрасивая девочка, сидела рядом и с сочувствием смотрела на него.

— Вы слишком много работаете, Андрей Павлович.

— Катя, и от кого я это слышу?

Катя покраснела, отвернулась, но при этом своей маленькой ручкой взяла его ладонь крепко-крепко, изо всех сил, сжала.

— Я пойду, Андрей Павлович. Папа…

— Ах, Катенька, только с тобой я могу просто посидеть, отвлечься от всех этих мыслей… — он безнадёжно махнул рукой, очерчивая размер свалившихся на них неприятностей.

Даже в тусклом освещении было видно, как щёки Кати становятся из красных — очень красными, почти бордовыми. Андрей опустил взгляд. Яркая краска смущения не украшала обычно бледное личико его секретарши.

— До свидания, Андрей Павлович.

Катя легко выскользнула из машины, но грациозности ей хватило только до ближайшего препятствия — со всего размаха она врезалась в ствол старого клёна, безлистного, одиноко стоявшего посреди большого двора.

Ежевечерний ритуал. Вот уже третью неделю президент «Зималетто» Андрей Павлович Жданов отвозит свою секретаршу — помощницу, чёрт, помощницу! — домой после работы.

В общении с Катей он давно отказался от вежливого «вы», давно перестал играть роль опытного и красноречивого Казановы, отбросил его образ — слишком соблазнительно было это спокойствие после рабочего дня. Дня трудного, полного лавирования между Сциллой необходимых дел и Харибдой создания видимости, что в бизнесе всё прекрасно, нет никаких проблем. Вообще нет.

Днём ему приходилось улыбаться, строить из себя жизнерадостного болванчика с Ромкой, примерного жениха — с Кирой, бонвивана и преуспевающего президента преуспевающей компании — со всеми остальными. И только вечером в салоне его дорогого и престижного — а как же иначе? — авто, рядом с девочкой-секретаршей — вечером перед собой не надо ведь лгать? да, и перед Катей тоже — он мог отпустить эмоции, расслабиться и не играть никого. Быть собой.

Он, конечно, знал, что Катерина влюблена в него. Но она, примерная девочка, дочь строгих и правильных родителей, продукт их воспитания — молчала. А он не считал необходимым на этом заострять внимание. Он понимал, что использует её. Его ежевечерний отдых — это Катины нервы, Катино погружение в него, Андрея, ловушка, в которую её затягивает всё сильней, свет лампы для ночного мотылька. Понимая это умом, он ничего не мог и не хотел с собой поделать. В конце концов, она была с ним. Наверное, для неё и это можно считать счастьем?

Эти мысли проносились и исчезали, не оставляя следа. До следующего вечера. А пока он просто смотрел, как его смешная Катерина споткнулась, быстро вбежала по ступенькам крыльца и скрылась за железной подъездной дверью.

Андрей убрал застывшую улыбку с лица, ещё раз устало потёр лоб, завел свою красавицу — вот его вторая настоящая любовь после «Зималетто», и выехал на широкую улицу.