Свой путь (гет)

Штаб-квартира Службы по контролю за параугрозами. Несколькими днями ранее.

Солнечные блики сверкали на зеркальной поверхности штаба СКП, надёжно скрывая всё, что происходит внутри. Несмотря на то, что за исключением логотипа с изображённым на нём щитом, поверх которого шли буквы СКП, здание выглядело совершенно неотличимо от других, безумцев, решивших атаковать его, ждал очень неприятный сюрприз. Скрытые по периметру турельные установки в любой момент могли выдвинуться из скрытых ниш и атаковать, заливая вторженцев потоками пены, обжигая лазерами и обстреливая нелетальными, а в крайнем случае и смертельными боеприпасами. Разумеется, всегда можно было зайти через главный вход, где вечно толпились туристы в ожидании экскурсий, сновали жадные до сенсаций репортёры, караулили своих кумиров фанаты, попутно тратя деньги в расположенном там же сувенирном магазине, но... Сражаться с героями в их собственном доме, в месте, утыканном различными ловушками, полном бойцов подразделений СКП, благодаря суперсовременному снаряжению и различным технарским устройствам способных успешно противостоять даже кейпам, было, вне всякого сомнения, весьма экстравагантным способом самоубийства.

Первый этаж здания, как уже упоминалось, служил своеобразной вывеской для туристов и жителей города, демонстрирующей, что Протекторат не только стоит на страже общества, но и весьма дружелюбно к этому обществу расположен. В сувенирной лавке каждый мог купить фигурку понравившегося кейпа (“Спешите только сегодня, Оружейник с набором из пяти сменных Алебард всего за 16.99$”), футболку с изображением любимого кумира, видеоигру (“Мисс Ополчение IV. Возвращение дракона”. "Внимание, игра не предназначена для лиц младше шестнадцати лет"), а при удаче и записаться на полноценную экскурсию с посещением остальных этажей, где располагались личные апартаменты юных героев, арсеналы, казармы СКП, гаражи с различной техникой и прочие помещения, посещение которых, несомненно, вызывало у каждого добропорядочного гражданина гордость за тех, кто ежедневно защищает его от разнообразных угроз.

Пятьюдесятью метрами выше, там, куда ни туристам, ни рядовым бойцам СКП ходу не было, располагался зал для переговоров, где прямо сейчас шло совещание. Директор Суинки — глава местного отделения СКП, со скрытым неодобрением смотрела на собравшихся перед ней героев. Члены Стражей, известные под прозвищами Виста и Винрар заняли одну сторону стола, напротив них сидели Бесстрашный, Оружейник и Мисс Ополчение — герои Протектората. Заметно было, что между Оружейником и Мисс Ополчение оставалось свободное пространство, которое ни один из героев не собирался занимать.

Директор тяжело вздохнула. Кейпы. Люди с паранормальными способностями, одарённые силами, порой неподвластными воображению, способные изменять физические закономерности и законы так, как только им понадобится... И, несмотря на это, они облажались. Не в первый раз, кстати. Первым заговорил Оружейник:

— Ладно, — он потёр подбородок, — думаю, нет причин объяснять, зачем мы все тут собрались.

— Да, сэр.

— Так точно, сэр.

— Конечно, — вразнобой ответили юные герои.

— Хорошо. Аналитик, ответственный за сортировку свидетельских показаний и общий анализ подойдёт чуть позже, так что пока рекоммендую рассмотреть ситуацию в целом. Не так давно герои были вынуждены продемонстрировать свою полную несостоятельность, не сумев задержать одного-единственного кейпа. Я не говорю, что это абсолютный провал, но ошибки, допущенные при задержании, необходимо тщательно разобрать, чтобы не допустить их повторения.

— Прежде чем мы начнём, — Директор Суинки прокашлялась — Я хочу знать, почему Призрачный Сталкер не явилась на собеседование?

Сидящий почти напротив неё Винрар покачал головой.

— Не имею ни малейшего понятия, мэм. Я не видел её уже достаточно долгое время. С того момента как сбежал тот кейп, если быть точным.

— Как я понимаю, на связь она тоже не выходила? — Директор недовольно покачала головой.

— Нет, мэм.

Суинки вздохнула.

— Похоже она забывает то, что всё ещё находится на условно-досрочном режиме. Если Сталкер не объявится в ближайшее время... СКП будет вынуждено принять соответствующие меры.

— Я передам ей, если будет возможность, мэм.

— Рассчитываю на это.

— Если возражений нет, я бы хотел приступить к докладу.

Оружейник выпрямился в кресле и медленно заговорил, вспоминая подробности.

— Всё началось с многочисленных звонков в приемную Протектората. Звонили из старшей школы Уинслоу, ученики сообщали о том, что один из них прошёл через триггер и сразу же начал угрожать собственным одноклассникам. По описаниям, способности новообращённого кейпа подходили под категории "Бугай" и "Оборотень". Возникла угроза гибели детей, поэтому я принял решение созвать всех героев, кто был поблизости, чтобы создать численный перевес.

— Верное решение, — согласилась директор Суинки. — Что было потом, когда вы уже прибыли на место?

— Когда мы приблизились к зданию и рассредоточились, из окна второго этажа выпрыгнул парень. Молодой, лет двадцать на вид, был одет в белую рубашку и чёрные брюки, полностью подходил под описание того кейпа. Согласно протоколу я, как наиболее опытный член группы, начал с ним беседовать, чтобы убедить сдаться добровольно. До этого Сталкером был произведён предупредительный выстрел, чтобы он не начал атаковать. Он... отреагировал вполне адекватно, но сотрудничать отказался. Заявил что не собирается нас атаковать, но и оставаться на месте не намерен. В связи с этим я принял решение задержать его силой.

— Вы уверены, что это было действительно необходимо? Из-за вашей атаки, вероятность того, что он присоединится к героям, стала существенно меньше! А каждый кейп, не сотрудничающий с Протекторатом — это почти всегда либо потенциальный труп, либо потенциальный злодей, и не мне вам это объяснять!

— Я был уверен в том, что рядом со мной находятся сотни невинных детей, — упрямо наклонил голову Оружейник, — и один неизвестный кейп, который им угрожает. Я считаю, что лучше иметь один потенциальный труп, чем кучу реальных.

— А вы не думали о том, что если он станет злодеем, то реальных трупов может и прибавиться? — язвительно поинтересовалась директор Суинки. В ответ на её реплику Оружейник лишь сложил руки на груди и упрямо вздёрнул подбородок, показывая, что уверен в своей правоте и не собирается менять точку зрения.

— Ладно, — Суинки вздохнула. — Рациональное зерно в ваших убеждениях есть.

— Рад, что мы это разъяснили. Теперь рассмотрим подробнее способности нашего... — Оружейник пожевал губами, подбирая подходящее слово, — нашего беглеца. Начнём с того момента, как он покинул здание.

— В этом было что-то необычное? — уточнила директор.

— Да, — согласился Оружейник. — На месте его приземления остались следы ног. Напоминаю, площадь школы была заасфальтирована, из чего можно сделать вывод, что он обладал массой, нехарактерной для человека.

— Не соглашусь, — возразил Бесстрашный. — Он не обладает подобным весом всё время, иначе это давно бы заметили учащиеся и доложили нам. Соответственно, можно сделать вывод, что он обладает возможностями контроля своей массы в достаточно широких пределах.

— Принимается, — согласился Оружейник. — Этим, возможно, и объясняется сила его ударов. Возможность в момент удара скачкообразно нарастить массу, нанести, собственно, сам удар и, откатив изменения, сохранить мобильность.

— Именно так он и вывел из строя мой щит, — Бесстрашный недовольно поморщился. — По предварительным замерам, сила столкновения был сравним с столкновением с автомобилем, движущимся на высокой скорости.

— Значит, он ещё и "Бугай"? — осторожно поинтересовалась Виста.

— Нет, посмотри шире, — мягко обратился к ней Оружейник. — Если присваивать каждому кейпу тот класс, к которому относятся его способности, можно легко запутаться — их будет слишком много. Необходимо вычленить основной, и анализировать остальные, исходя из него.

— "Оборотень", — Мисс Ополчение согласно кивнула. — Достаточно высокий ранг. Способности варитативны — изменение облика, повышение физической силы, скорость, реакция, способность использовать структуру своего тела как оружие.

— Последний пункт. Он воспользовался своего рода метательными ножами для того, чтобы вывести из строя доску Винрара? — уточнила директор Суинки.

— Да, — сказал Оружейник, слегка кивнув. — Я провёл экспресс-тест сразу же после того, как мы вернулись в штаб. Метательное оружие представляет собой лезвие, длиной около тридцати сантиметров, ширина основания — четыре, матово-чёрного цвета, сходное с цветом владельца во время метаморфозы. Состав определить было не так сложно, в основе лежит тот же хитин, что и в панцирях насекомых, впрочем, по прочностным характеристикам он заметно отличается, примерно как современная сталь от изделий девятнадцатого века. Также внутри лезвия обнаружены полости, в которых, вероятнее всего, находилось некое вещество. К сожалению, судя по разрушениям структуры, оно полностью деградировало в течение трёх-пяти минут после попадания в доску, и получить его не удалось.

— Он воспользовался ими для того, чтобы атаковать Винрара, или целью была именно доска?

— Именно доска, мэм, — заговорил Винрар. — Если судить по траекториям, он пытался уменьшить вероятность попадания по мне и метил в заднюю часть доски.

— Это хорошо. По крайней мере, он всё ещё не желал причинять серьёзный ущерб.

— Это радует, да, — согласился с ней Оружейник. — Но я бы не стал надеяться на то, что он будет проявлять подобное... отношение в дальнейшем. Такое оружие предназначено только для убийства. Ни для чего иного. Как и остальные его формы.

— Когти и лезвие. Что можно сказать по ним?

— Острота, достаточная для того, чтобы разрезать стальные тросы. Клинок оставил существенные зарубки на моей Алебарде, а она в несколько раз превосходит по прочности обычную сталь. Крайне опасен в ближнем бою.

— Кроме того, он не стесняется применять и технические средства — Висту он вывел из строя светошумовой гранатой. — Мисс Ополчение задумчиво потёрла висок.

— Это моя ошибка, мэм, — виновато произнесла Виста. — Я сегодня же попрошу технический отдел поработать с моей бронёй, чтобы избежать подобных случаев в дальнейшем.

— С твоей стороны это будет очень предусмотрительно, — Мисс Ополчение успокаивающе улыбнулась девочке.

— В связи со всем вышеперечисленным, предлагаю классифицировать его как "Оборотень", примерные значения восемь — девять. Подклассы — "Скрытник", "Движок", "Бугай", возможно "Стрелок". Идеи, дополнения? — Оружейник вопросительно вскинул бровь.

— Поскольку нам абсолютно неизвестно то, каким образом он меняет облик и что для этого необходимо, предлагаю отложить точные значения "Скрытника". Может быть, ему достаточно мимолётного взгляда или наоборот, необходима долгая, кропотливая работа, — Бесстрашный сложил на груди руки.

— Скорость движения около ста пятидесяти километров в час, плюс способность передвигаться по стенам и совершать прыжки на значительную высоту. "Движок" — пять или шесть, — Мисс Ополчение склонила голову набок и машинально поправила причёску.

— "Стрелок". Скорость снарядов незначительна, в сравнении с огнестрельным оружием. Невысокая поражающая способность. Низкая точность — на дистанции в тридцать метров попал один нож из четырёх. Примерно три, — Винрар нервно скрестил пальцы.

— Данные могут быть не точными, — Оружейник покачал головой. — Он мог и не сражаться в полную силу. Да более того, я уверен, что он этого не делал — единственной целью был лишь побег, а не прямое противостояние. Но субъективно... “Бугай”, пять. Есть возражения?

— Как я вижу, — подытожила Директор Суинки, выждав несколько секунд, — возражений нет. Я бы хотела услышать о методах противодействия.

Оружейник задумчиво прищурился.

— Поскольку способности нашего вероятного противника основаны в основном на манипуляциях с собственной массой, то я бы рекомендовал использовать телекинетиков. Высокую эффективность могут продемонстрировать члены Новой Волны с их способностями к стрельбе лазерами, и силовым барьерам, способным его удержать. Категорически запрещено вступать в ближний бой всем, кто уязвим к физическим повреждениям. Может быть, за исключением Стояка — его способности можно использовать, но лишь в крайнем случае.

— Как я считаю, основной проблемой будет не то, как его атаковать, а то, как его поймать. С возможностями скрытника он может быть кем угодно — старушкой в парке, продавцом мороженого... Можете сказать, что я преувеличиваю, но расслабляться я бы не рекомендовал, — сказав это, Бесстрашный кивнул своим мыслям.

— Организовывать проверку документов в тех местах, где он был замечен. Привлечь наших "Умников". Использовать камеры наблюдения. Просчитать его планы и подготовить засаду.

— Принимается, — согласился с Мисс Ополчением Оружейник.

— Силы СКП этим займутся, — Суинки несколько раз сжала и разжала руку и хищно улыбнулась. — Разумеется, мы ожидаем участие Протектората.

— Нам обязательно его ловить, мэм? — спросила Виста. Смутившись под пристальным взглядом директора СКП, она пояснила: — Он же не обязательно может оказаться злодеем. Почему его обязательно надо преследовать?

Суинки в ответ на это глубоко вздохнула и покачала головой.

— Злодей он или нет, но он явно не типичен для обычного кейпа. Во-первых, триггер был достаточно давно для того, чтобы он привык к своим способностям и изучил их. Во-вторых — зачем ему нужны поддельные документы? Кто он на самом деле? Зачем подорвал свой личный компьютер, и что за данные там были? Откуда, наконец, он достал светошумовую гранату — в свободной продаже их нет. Слишком много вопросов для того, чтобы позволить такому как он бродить по улицам. Необходимо провести задержние и допрос. Для его же блага, разумеется.

— Я поняла, мэм. Извините.

— Пустое, — раздражённо отмахнулась директор.

— Слишком мало информации, — Оружейник покачал головой. — Логично будет устроить засаду у того чиновника, которого он подкупил для подделки документов, благо это было несложно выяснить. Надо попытаться вывести его на диалог, не демонстрируя агрессии… Также надо будет связаться с Драконом, она сможет прошерстить интернет, может быть, он успел где-то засветиться. В целом, господа и дамы, ситуация неутешительная — мы слишком расслабились, не учли того, что вместо новичка, толком не осознающего своих способностей, нам может встретиться опытный кейп. Надо серьёзно поработать над тем, чтобы в дальнейшем такой ситуации не повторилось.

— Вот и займёмся этим, — согласилась с ним директор. — Теперь предлагаю выслушать аналитика.

— Директор Суинки. Оружейник. Бесстрашный. Мисс Ополчение. Винрар. Виста. Рад вас видеть. — В комнату вошёл, держа в руках планшет, мужчина лет сорока, одетый в форму Службы Контроля Паралюдей.

— Мистер Грейсон, — Суинки приветственно наклонила голову. — Каковы результаты вашего расследования?

— Весьма неутешительные. С вашего позволения, я сяду.

— Конечно.

Мужчина сел на свободный стул в углу стола, сохраняя дистанцию от героев и начал свой доклад:

— В ходе расследования, проводимого в Старшей Школе Уинслоу, выяснились крайне тревожные факты.

— Продолжайте, — голос Суинки моментально заледенел, а температура вокруг, казалось, упала на несколько градусов.

— В ходе расследования были взяты показания у свидетелей трансформации подозреваемого, благодаря чему мы смогли узнать в подробностях, что же там произошло. Начну издалека, — аналитик прокашлялся. — Итак, на протяжении уже полутора лет среди учащихся школы имеет место целенаправленная травля одной из учениц. Неоднократная порча личных вещей. Оскорбления. Угрозы. Физическое насилие. Унижение личного достоинства.

— Это, конечно, отвратительно, но я бы хотела услышать более... близкие к делу факты.

— Они близки к делу настолько, насколько это возможно. Наиболее отвратительный поступок учеников как раз и послужил, если можно так выразится, спусковым механизмом произошедшего события. Одна из учениц несколько часов была заперта в собственном шкафчике. Уточняю, заперта вместе с содержимым нескольких мусорных вёдер из женских туалетов.

Мисс Ополчение и Виста одновременно ахнули, прижав руки ко рту. Оружейник хрустнул костяшками пальцев. Бесстрашный хотел было не вполне цензурно выругаться, но покосился на присутствующих и предпочёл промолчать. Винрар зябко поёжился, про себя сочувствуя незнакомой ему девушке. Суинки не повела и бровью.

— Из того, что нам удалось выяснить, Ричард Гордон, он же наш подозреваемый, оказался неподалёку шкафчика с запертой девушкой и услышал её крики о помощи. Нетрудно догадаться, что увиденное привело его в ярость. Этим и объясняется его... чересчур эмоциональная реакция на происходящее. Вызволив пострадавшую из шкафчика, он сопроводил её к школьному медику. Видимо, его способности находятся в некой связи с эмоциональным состоянием, поскольку именно тогда и произошла трансформация. Доставив её к медику, подозреваемый покинул школу. Произошедшее далее вам уже известно.

— Ладно. Нам известна причина, почему он угрожал школьникам. Будь я моложе на несколько лет, то и сам мог так же поступить, — проигнорировав недовольный взгляд директора СКП, Оружейник продолжил: — Но ведь это не всё, что вы выяснили.

— Увы, не всё, — аналитик покачал головой. — И тут выясняется самая неприятная часть. Нам не удалось поговорить с девушкой — её состояние на данный момент слишком нестабильно, сейчас она находится в психиатрической клинике. Но, опираясь на косвенные факты и показания свидетелей, нам удалось вычислить основную группу, стоящую за произошедшим. — Аналитик ненадолго замолк. — Это одноклассницы пострадавшей девушки. Эмма Барнс, Медисон Клеменс. И, к нашему сожалению, София Хесс, также известная как Призрачный Сталкер.

В комнате воцарилась мёртвая тишина, которую, спустя несколько секунд, прервал хруст разломанного надвое карандаша, так некстати оказавшегося в руках у директора Суинки.

— Вы уверены в этом? — уточнила Суинки, с трудом сохраняя неподвижность. О, как ей хотелось сейчас наорать на этих самоуверенных кретинов, кучку суперидиотов, безполезных, даже больше — опасных для всего общества, которые творят всё, что им вздумается... Боже, как она их ненавидела. Но она держалась.

— Несколько независимых источников. Ошибки исключены. Мисс Клеменс и мисс Барнс помещены под стражу. Мисс Хесс, видимо, ожидая подобного, скрылась в доках. За её домом установлено наблюдение. Опекуны также проинформированы.

— Оружейник, — Суинки смерила героя тяжёлым взглядом, по её пухлому, широкому лицу стремительно расползалась краснота. — Мне плевать, как вы это сделаете. Мне плевать, что вы с ней сделаете, но эта... эта мелкая дрянь просто обязана оказаться за решёткой в самое ближайшее время! — в конце её голос чуть не сорвался на визг.

— Я лично возьму под контроль этот вопрос, — Оружейник кивнул. — Подобный поступок... Непростителен. Абсолютно непростителен. Если понадобится, мы будем дежурить круглосуточно.

— Рада, что вы понимаете всю серьёзность ситуации, — Суинки вытерла выступивший на лбу пот, отдуваясь после вспышки гнева. Оружейник, заметив, как скривились лица героев при его словах о круглосуточных дежурствах, скрипнул зубами и долбанул кулаком по столу, заставив всех вздрогнуть.

— Достаточно! Вы хоть осознаёте то, что сейчас выяснилось!? Мы герои, черт вас дери! Герои! Вы все понимаете, что от наших усилий зависит благополучие целого города? Одна из тех, кто сражался с нами плечом к плечу, оказалась психопаткой, которая чуть не довела человека до сумасшествия! Что если она окажется новым маньяком, вроде отморозков из Бойни номер девять, или кем-нибудь вроде Мясника, и угрохает кучу людей только из за того, что мы её упустили, не заметили той гнили, что у неё внутри? Но мало этого, сегодня нас сделал один-единственный кейп! Что дальше, Протекторату и Стражам наваляют Убер и Элит? Поймите, — он сел обратно в кресло, с которого поднялся, нависнув над героями, во время своей речи, — наши силы — это не игрушки, не повод поразвлекаться, это зачастую единственная возможность противостоять всем возможным угрозам! Пожалуйста, — он пристально обвёл взглядом смутившихся героев, — будьте ответственнее. Убедившись, что его слова достигли их ушей, Оружейник выдохнул и гораздо спокойнее произнёс:

— Рад, что вы меня поняли. Теперь же давайте поработаем над тем, как исправить наши ошибки.

* * *

Калейдоскоп из крыш, скатов и балконов стремительно мелькал под его ногами. Невысокие, в четыре-пять этажей дома не могли, конечно, предоставить такую же свободу манёвра, которую дарили сияющие стеклом и хромом небоскрёбы, но было всё же в этих старых, обшарпанных домах какое-то очарование. Современные многоэтажки казались бездушными, огромные стеклянные аквариумы, в которых добровольно запирались работники офисов, обезличенные, зализанные памятники богатству и бездушности, они будто бы воплощали в себе молчаливую, словно акулья пасть, но от этого не менее страшную угрозу.

Дома, построенные ещё в шестидесятых-семидесятых, подкупали своей искренностью и почти повсеместным присутствием жизни. На крышах высились разнообразные надстройки, порой уже неясного назначения, там собирались шумные компании, которые ему приходилось огибать, пробивался из трещин в бетоне мох, упрямо цепляющийся за жизнь наперекор погоде, сновала разнообразная живность, домашняя и не очень. В общем, передвигаться по этим крышам было сложнее, но не в пример приятнее.

Пробежать по скату, оттолкнуться от самого края, пропуская под ногами пропасть в шесть этажей в высоту, на дне которой пешеходы, несмотря на поздний час, торопливо снуют по растрескавшемуся асфальту. Приземлиться на крышу другого здания, слегка взмахнуть рукой, сохраняя равновесие и продолжить свой бег, прыгнуть ещё раз, уцепиться рукой за стену и, благодаря набранной скорости, бежать прямо по ней, быстро перебирая ногами и оставляя за собой длинную царапину от пальцев руки, удерживающих тело в слегка наклонённом от вертикали состоянии. Прыгнуть снова, пробежав уже по другой стене вертикально вверх и, извернувшись в воздухе, соскочить уже на крышу ещё одного дома. Порой Ричарду приходилось спускаться вниз, проносясь по тёмным, неосвещённым тротуарам стремительной, размывающейся в воздухе тенью, избегая взглядов случайных прохожих.

Вот уже месяц он жил на положении беглеца. Силы Протектората, по всей видимости, не собирались оставлять в покое кейпа, сумевшего сбежать от прославленных героев. Конечно, он в любой момент мог уйти, смешавшись с толпой, скрыться от внимательных взглядов оперативников СКП и визоров камер наблюдения. Было лишь одно "но". Документы. Он только один раз попытался провернуть старый трюк и подкупить чиновника, известного ещё по первой сделке, но в этот раз только благодаря чуду и вовремя обострившейся интуиции он смог сбежать из сужающегося кольца оперативников и героев — чинуша, четыре месяца назад с радостью польстившийся на вознаграждение в обмен на комплект документов, сейчас так же радостно сдал его Протекторату. Герои безошибочно смогли найти его уязвимость, отсекая все полуофициальные пути к заполучению удостоверения личности. Конечно, можно было обойтись и без него, но жизнь на положении изгоя, не способного ни устроиться на работу, ни купить что-либо более дорогостоящее, чем одежду и продукты, его не устраивала. Конечно, существовали и неофициальные пути получения удостоверения, но для начала надо было ещё знать людей, способных качественно подделать документы, к тому же такие личности не выполняли заказы для кого попало, допуская к себе только по рекомендации проверенных клиентов. А для того, чтобы получить такую рекомендацию, надо было выполнить тот ещё квест, тесно завязанный на близкое общение с криминалитетом. Это автоматически гарантировало участие в убийствах, рэкете, торговле наркотиками и прочем дерьме, с которым Ричарду связываться было определённо не с руки.

Так что приходилось бегать по ночам, организовать несколько схронов и по мере сил не попадаться героям на глаза. Можно было, конечно, воспользоваться самым простым методом — убить человека и занять его место, присвоить его документы, словом, выдать себя за собственную жертву. Но были у этого пути и минусы. Во первых, его способности не позволяли ассимилировать память человека полностью. События, вызывающие эмоциональный отклик — да. Информация, которую он искал целенаправленно — да. Но этого было явно недостаточно для того, чтобы жить полноценной жизнью. Можно было засыпаться на самых повседневных поступках — не узнать в лицо близкого друга или родственника, столкнуться с кем-то вроде членов банды или с теми, кому была обязана его жертва. Подозрение могли вызвать и изменившиеся привычки, непроизвольные моторные реакции, вроде машинального почёсывания брови или привычки хрустеть костяшками пальцев. Это и было той причиной, из за которой в Нью-Йорке сколько-то ни было долговременные внедрения были невозможны. И гражданские и военные с одинаковой паранойей реагировали на то, что их родственники и знакомые будто бы забывали очевидные факты из собственной жизни, предпочитая или стучать куда положено, или использовать детекторы заражения. Существовала немаленькая вероятность того, что на вооружении у местных были подобные или даже более совершенные методы — ведь недаром существовал класс кейпов "Скрытник", в который входили все, кто тем или иным образом мог скрыть своё присутствие от других. По слухам, на СКП работали кейпы, способные, к примеру, по одной лишь фотографии месячной давности узнать где сейчас находится человек и чем он занимался всё это время. И проверять эти слухи ему, право, не хотелось.

Да и к тому же, убийство было очень простым путём. Настолько простым, что быстро вызывало привычку, от которой не так-то просто было избавиться. И ему это было совсем не нужно.

Порой он размышлял: не была ли эта по-детски наивная попытка жить нормальной жизнью, закрыв глаза на своё проклятие, ошибочной изначально? На всём протяжении двух лет гражданской войны и локального апокалипсиса, он с надеждой думал о том, что, может быть, придёт то время, когда ему не нужно будет скрываться от людей, его лица не будет на плакатах "Особо опасен", и он сможет спокойно ходить по улицам, не вызывая у людей дикого ужаса... Ну да, не прошло и пары месяцев, как он вернулся к тому, откуда начинал. Зашибись. Вот просто зашибись. Стоило ли вообще это делать? Впрочем, по крайней мере, сейчас его не пытаются прикончить, и это уже плюс.

Он двигался от одного схрона к другому, по старой привычке запутывая собственный след, порой делая непредсказуемые повороты на бегу, замирая в тени на несколько минут, вслушиваясь в темноту, иногда смешиваясь с немногочисленными пешеходами, надев чужую личину.

Громкие выкрики, ругань и хохот достигли его ушей как раз в тот момент, когда он висел на здании, впиваясь в гладкую стену кончиками пальцев. Конечно, в районе доков можно было услышать и не такое, но в гоготе и неразборчивом гудении толпы он услышал голос, определённо похожий на женский. Определённо с нотками паники. Конечно, он был не героем. Но проклятье, оставлять девушку наедине с толпой пьяного быдла? Чёрта с два.

Оттолкнувшись от стены, он преодолел расстояние до карниза и, уцепившись за него, изящным пируэтом перебросил своё тело на крышу. Осторожно подойдя к противоположной стороне крыши, Ричард всмотрелся в происходящее под ним действо.

Герой в костюме цвета воронёной стали, похожий на помесь рыцаря и персонажа из книг по научной фантастике, стоял на пустыре, когда-то, вероятнее всего, бывшем детской площадкой. С тех пор как вместе с закрывшимся портом район доков пришёл в упадок, детская площадка постепенно изменялась и стала в конце концов жутковато-унылым гибридом свалки и места сходок мелких банд, где земля обильно орошалась кровью и выбитыми зубами, а от обилия нецензурной ругани увядала даже трава, пробивающаяся из под асфальта.

Напротив героя гудела многочисленная толпа отморозков. Разнообразные отбросы общества сотрясали воздух похабными выкриками и дебильным гоготом, трясли зажатыми в руках битами, обрезками труб, ржавыми железками и прочим колюще-режущим мусором, распространяя попутно дикую вонь от немытых тел, некачественного алкоголя и дешёвой наркоты.

За спиной Рыцаря, — а насколько Ричард понимал, это был именно он, — скрывалась невысокая девушка, одетая в мантию с капюшоном, на спине и груди, выделяясь на белоснежном фоне, алел знак Международного Красного Креста.

Панацея. Единственная, на его взгляд, героиня, по-настоящему достойная столь сильного и значимого слова как "герой". Девушка, получившая дар абсолютного целителя, способная лечить смертельные болезни одним лишь прикосновением. С момента проявления дара счёт людей, спасённых ей, уверенно шёл на тысячи. Как и все герои, принадлежащие к отряду "Новая Волна", она не скрывала своё лицо. Из новостных сводок Ричард знал, что её настоящее имя было Эми Даллон, родственники её также были известными героями, составлявшими костяк Новой Волны. Сейчас же, прячась от улюлюкающей толпы за спиной Рыцаря, Эми сжимала в руках мобильный телефон, еле слышно бормоча себе под нос.

— Возьми трубку! Ну же, дура, возьми трубку! Где тебя носит?!

Бутылка, вылетевшая из толпы, взорвалась осколками стекла и брызгами некачественной подделки под пиво. Звук заставил девушку вздрогнуть, от чего она едва не выронила телефон.

— Слышь ты, фраер! — из толпы раздался вопль одного, наверняка самого борзого индивида. — Отдай девчонку, быра! Мы тебя тогда не больно бить будем! ГЫ-ГЫ-ГЫ!

Рука Ричарда встретилась с его лицом. Может быть, уничтожить мир было не самой плохой идеей? По крайней мере, его слух сейчас не насиловали бы столь извращённой пародией на юмор.

Рыцарь, хранивший внушительную неподвижность, повернул голову, направив слабо светящиеся визоры костюма на оратора и громко произнёс:

— Вы хоть понимаете, ЧТО вы делаете? Если вы хоть пальцем посмеете тронуть Панацею, за вами будут охотиться все герои этого города! Вся ваша жизнь превратится в ад!

— Наша жизнь и так уже ад! — раздался новый голос из толпы. — А за девчонку мы хотя бы денег выручим! Да и полечиться мы бы не отказались. А может, и не только полечиться!

В ответ на эти слова толпа одобрительно всколыхнулась, загоготала на разные голоса и начала продвигаться в сторону героев.

— Эми! — произнёс Рыцарь, не отводя взгляд от толпы. — Как только я тебе скажу, беги как можно быстрее, и не прекращай звонить Виктории. Она должна быть где-то в этом районе, искать Толкача и его банду. Я постараюсь их задержать.

— Чёрт! — Эми раздражённо взмахнула мобильным телефоном. — Чтоб я ещё раз послушала эту идиотку! “Я встречу вас в доках, всё будет в полном порядке, тебе всё равно надо отвлечься, никто и не заметит как мы их отделаем!” Отделали, как же!

Новая бутылка взорвалась о подставленный наруч Рыцаря, забрызгивая его содержимым.

— Сейчас! — прокричал он, отправляя в толпу несколько золотых вспышек света. Парочка отморозков пустилась наутёк, завывая от страха, ещё троих оперативно привели в порядок ударами по голове. Все его усилия совсем не сказались на плотной толпе, которая, постепенно ускоряясь, устремилась к ним. Эми развернулась и бросилась назад, к стоящему торцом дому, надеясь скрыться в лабиринтах переулков. В этот же момент Ричард пришёл к выводу, что пришло наиболее подходящее время для его появления.

Эми вскрикнула от неожиданности в тот момент, когда в нескольких метрах впереди рухнул на асфальт незнакомый человек, оставляя концентрические трещины на месте появления. На некоторое время все замерли, герои настороженно смотрели на незнакомца, одетого в чёрный кожаный плащ. Его шею обматывал длинный шарф, козырёк кепи залихватски нависал над левой бровью. Незнакомец выпрямился, переступил ногами, обутыми в берцы военного образца и обезоруживающе улыбнулся.

— Панацея. Рыцарь. Думаю, вы не откажетесь от помощи?

— Назови хотя бы одну причину, по которой ты не можешь быть одним из них, — Панацея кивнула на толпу людей в паре десятков метров от них, настороженно вглядывающихся в незнакомца.

— Оу, — он задумчиво прищурил левый глаз. — Как, к примеру, насчет такой: если бы я хотел тебя захватить, то что бы мне помешало прыгнуть на пару метров дальше, или подождать, пока ты не отбежишь достаточно далеко и настигнуть тебя уже там?

— Принимается, — Рыцарь шагнул назад и протянул Ричарду руку. — Рыцарь. Рад знакомству.

— Пока просто Ричард, — он пожал руку героя в ответ. — Прозвища пока не выдумал. Были конечно варианты, но така-а-я хрень...

— Ладно. Панацея, беги, пока они не очнулись. Ричард, кто по классификации?

— Преимущественно "бугай", — Ответил Ричард, шагнув по направлению к толпе.

Рыцарь сжал и разжал покрытые бронёй кулаки, по которым скользнули искры электрических разрядов.

— Тогда может и справимся.

Разозлённые убегающей добычей, отбросы двинулись вперёд.

— Эй, господа! — Ричард пронзительно свистнул. — Как насчёт того, чтобы принять меры по деэскалации конфликта?

Наткнувшись на недоуменное молчание в ответ, Ричард вздохнул.

— Перевожу с английского на блатной! Живо с**лись отсюда, кретины, пока ещё целы!

— Не можешь без шуток, как я погляжу? — Рыцарь продолжал метать в толпу сгустки света, благодаря чему от неё то и дело отваливались выведенные из строя противники.

— Разумеется, — Ричард устремился к врагам, постепенно переходя на бег. — Они же унылые, как мушиное дерьмо! Так хоть веселее будет.

— Ща я тебя... — понять, что имел в виду небритый субъект, размахивающий доской, обитой гвоздями, Ричард не удосужился. Резко замерев на месте, он выбросил левую ногу вперёд, впечатывая ботинок в грудь своему оппоненту. Сипло вякнув, тот улетел под ноги своим товарищам. Следующему индивиду, распространяющему вокруг сокрушительный аромат перегара, он до хруста выкрутил запястье, заставляя его выронить нож, третьему ударом ботинка походя сломал ногу, и ушел в сторону длинным прыжком, сумев избежать подтянувшейся толпы. Зайдя с фланга, он ударил раскрытой рукой в грудную клетку одному из оборванцев, сломав тому пару рёбер. Следующим двум он банально свернул набок челюсти, следующему ударил вытянутыми пальцами по кадыку, заставив противника рухнуть на колени в безуспешной попытке вдохнуть воздух. Резкими рывками перемещаясь между дезориентированными противниками, он наносил точные удары, гарантированно выводящие цель из строя. Ему даже не нужно было выискивать уязвимые точки — сила удара компенсировала всё остальное, позволяя без усилия ломать кости.

Рыцарь стоял непоколебимо, словно скальный утёс под напором бури. Лишь только мелькали его кулаки, каждый удар которых выводил противников из строя с весёлым треском электрического разряда. Прочная броня давала ему возможность с презрением игнорировать жалкие попытки причинить ему вред — ножи, обрезки труб и прочие орудия труда местного криминалитета лишь бессильно отскакивали от закалённой стали, оглашая окрестности мелодичным перезвоном. Схватив одного из противников за горло, Рыцарь приподнял его в воздух. Глаза бандита осветились золотистым сиянием, он затрясся и, упав на землю, скорчился в беззвучных рыданиях.

Преимущество медленно склонялось в сторону обороняющихся — проход, в котором скрылась Панацея был надёжно прикрыт Рыцарем, большая часть врагов безуспешно пыталась пробиться мимо Ричарда, то и дело пополняя компанию валяющихся то тут, то там инвалидов.

Дождавшись, пока трое ближайших противников подойдут вплотную, Ричард усмехнулся и с силой свел ладони в хлопке. Если бы так сделал обычный человек, максимум, чего он смог бы добиться — удивить окружающих, но хлопок с силой, на порядок превосходящей человеческую, произвёл эффект светошумовой гранаты, серьёзно контузив окружающих. Рыцарь тем временем вырубил двух ближайших противников точными ударами перчаток-шокеров и развернулся к оставшимся, которые уже растеряли весь пыл и задор.

— Вы же не будете больше доставлять нам проблемы?

Один из бандитов, посмотрев со страхом на героя, отбросил биту в сторону, словно та была ядовитой змеёй, и медленно опустился на асфальт, вытянув вперёд руки. За ним вскоре последовали и другие. Лишь один из них, долговязый, с лицом, напоминающим вытянутую крысиную морду, пятился от наступающего на него Ричарда, судорожно роясь в карманах замызганной, местами дырявой куртки.

— Господи! Вы с ними справились! Чёрт, Рыцарь, я уже думала, что нам конец!

— Панацея! — безликий шлем развернулся к девушке, укоряюще сверкнув огоньками визоров. — Я же говорил тебе бежать как можно дальше!

В ответ Панацея недовольно нахмурилась:

— А ты не думал, что там меня могла ждать засада? Я отошла чуть дальше, спряталась и наконец дозвонилась до Славы. Она выбивает дурь из Толкача, сказала, что скоро будет.

— И всё равно, ты могла...

БАХ! БАХ! БАХ!

Серия выстрелов заставила героев вздрогнуть от неожиданности, стремительно разворачиваясь к последнему из бандитов. Тот стоял, вытянув руку с зажатым в ней пистолетом, из дула которого сочилась струйка порохового дыма. Напротив него неподвижно застыл их неожиданный союзник, на груди его виднелись отметины от пуль — три, по числу выстрелов.

БАХ! Пистолет снова дёрнулся, а на лбу Ричарда появилось пулевое отверстие. Повернувшись спиной к поверженному противнику, бандит направил пистолет в сторону Рыцаря и Панацеи и выкрикнул сиплым, каркающим голосом:

— А теперь руки на землю, быстро! И без шуточек!

Герой в тёмно-сером костюме глухо выругался, шагнул вперёд, закрывая девушку своим телом, и вдруг замер на месте, словно застыв. Панацея насмешливо улыбнулась.

— Эй, что лыбишься, ты... — кто-то осторожно похлопал бандита по плечу. Медленно повернув голову, он с ужасом посмотрел в лицо своему противнику, который по всем законам логики и здравого смысла должен был уже давно лежать бездыханным на асфальте, истекая кровью. Ричард аккуратно протянул руку, вырывая из безвольной конечности пистолет, а затем, добродушно улыбнувшись, сжал его в ладони. Прочный металл протестующе заскрипел, пошёл трещинами, сминаясь и съёживаясь, с треском плюнул отлетающими металлическими осколками и, наконец, бодро захрустел, рассыпаясь на кучку деталей под действием неумолимой силы. Другой рукой Ричард развернул руку оппонента и ссыпал получившееся крошево тому в ладонь, несильным толчком отправив его в сторону подельников, замерших на асфальте.

Мрачно оглядев поверженных врагов, он сплюнул на асфальт кусочек свинца и громко произнёс:

— Господа, вы имеете право хранить молчание, каждое сказанное вами слово может быть использовано как повод познакомить ваше лицо с моим ботинком. Надеюсь, вы примете это к сведению.

— А не зубоскалить ты совсем не можешь? — мимо него проскользнула Панацея, каждые несколько секунд останавливаясь возле валяющихся тут и там врагов.

— Так... Перелом кисти, не смертельно. Трещина в ребре и перелом голени, дальше... Что тут? Три сломанных ребра, одно из них пробило лёгкое. Чёрт тебя побери, ты что, не мог действовать осторожно?

— Эй! — Ричард оскорблённо сложил руки на груди. — На минуточку, они собирались тебя похитить и использовать как заложника! Причем в лучшем случае как заложника. А чем больше сломанных в организме костей, тем больше у этого самого организма здравого смысла.

— Помяни моё слово, шутник, в один прекрасный день ты проснешься убийцей. Дерьмо! Сломанный кадык! Он чуть не умер!

Эту сентенцию Ричрад решил, закатив глаза, проигнорировать. Не рассказывать же ему, в самом деле, о своей бурной карьере на улицах Манхэттенской Карантинной Зоны.

— Не обращай внимание на Панацею. Она каждый раз так реагирует, — понизив голос, обратился к нему Рыцарь.

— Учитывая её занятие... Не самый худший недостаток, — Ричард безразлично пожал плечами.

— Эй! Я всё слышала! И не думай ко мне подлизываться, шутничок! — крикнула Панацея, врачуя очередного увечного.

— Слушай, да что ты пристала к моему чувству юмора? Каждый борется с БПТ по своему!

— БПТ? — Переспросил Рыцарь.

— Боевая психическая травма. Лёгкая форма — всего лишь кошмары и приступы депрессии. И даже не спрашивайте, где я её заработал.

— Суицидальные мысли? Приступы социопатии? Вспышки немотивированной агрессии? Панические атаки?

— Слава Богу, нет. Ты бы ещё про энурез вспомнила, — открестился Ричард.

— Тогда всё более-менее нормально. Рекомендую посетить психолога. Или попросту выговориться близкому человеку. И всё же, сделай милость, будь осторожнее в следующий раз.

Исцелив последнего пациента, Панацея сопроводила того к подельникам. Почувствовав мнимую слабину, бандит попытался схватить девушку за запястье, к его удивлению, он даже смог это сделать. Спустя считанные мгновения, даже прежде, чем среагировали окружающие, его тело прошила жёсткая судорога, и он мешком свалился на землю, поскуливая от боли.

— А теперь послушайте меня. То, что я исцелила вас, ещё не значит, что вы можете наглеть. Точно так же я могу превратить вас в жалкую кучку импотентов, будете на кресле-каталке сидеть и питаться через трубочку. Или в толпу гомиков. Нравится перспективка, а?

— А вот сейчас она меня пугает, — шепнул Рыцарь Ричарду, отправив перед этим сообщение в ближайшее отделение полиции.

Тот согласно закивал.

Панацея покраснела и отвернулась от них, скрывая смущение.

— Кстати, — продолжил Рыцарь — Ты же Ричард Гордон, да? Продемонстрировал способности в Старшей школе Уинслоу, угрожал ученикам, с боем прорвался через заслон героев и скрылся в городе. За последующий месяц несколько раз пытался заполучить комплект поддельных документов и успешно миновал облаву.

— Вау, — Ричард приподнял бровь. — Достаточно точно, за исключением второго предложения. С чего же такая спокойная реакция?

— Ты нам помог. Можешь считать меня наивным идеалистом, но я не могу поверить в то, что спасший нас человек — социопат, беспричинно угрожающий невинным детям.

— Ключевое слово — “невинным”. Спасибо за столь высокую оценку, — Ричард коротко склонил голову. — На самом деле, всё было не совсем так, как описали эти засранцы, звонившие в СКП.

— Мы все внимание, — Панацея внимательно рассматривала поскуливающих от боли бандитов, задумчиво наморщив веснушчатый нос. Что бы она ни говорила об излишней жестокости, исцеляла она только на самом деле серьёзные травмы, оставляя без внимания неопасные, но снижающие мобильность, вроде переломов костей или вывихов. Убедившись, что большинство жалующихся — наглые симулянты, выдающие несколько синяков за оторванную ногу, она присоединилась к союзникам, надзирающим за поверженным противником. Убедившись, что выбывшие из строя враги их не услышат, Ричард начал свой рассказ:

— Ну... Думаю вам ясно, что Ричард Гордон — всего лишь вымышленное имя, по которому я получил первый комплект поддельных документов. На самом деле, я оказался в Броктон-Бей по чистой случайности, но поскольку переезд в другой город представлял некоторого рода трудности... я остался тут и, верите или нет, поначалу хотел просто закончить обучение в школе и поступить в вуз.

— По мне так всё логично. Геройство — это, конечно, прибыльно и весело, но с высшим образованием в любом случае спокойнее.

— Да. Рад, что ты меня понимаешь. Так вот, потратив некую сумму денег на взятки, я поступил в эту самую Старшую школу Уинслоу. И вот тут-то и начались проблемы... Что вы знаете о школьной травле?

— Травле? — переспросила Панацея. — Лично не сталкивалась, но ничего хорошего. Тебя травили?

— Если бы меня... — вздохнул Ричард. — Нет, жертвой была одна девушка, моя одноклассница... Проклятье, она подвергалась всяким мерзким издевательствам чуть ли не каждый день. Те твари, что ее преследовали, были на редкость изобретательны — каждый день новая забава. Оскорбления, испорченные вещи, постоянные унижения и угрозы, — Ричард ненадолго замолк и затем продолжил, словно бы через силу: — Каждый раз, вспоминая это, я чувствую себя последней сволочью. Я мог вмешаться в любой момент, но трусливо отворачивался в сторону, опасаясь навлечь на себя лишнее внимание — фальшивые документы не панацея, уж простите за каламбур. Это продолжалось до тех пор, пока в один день эти... люди совершили с той девушкой нечто настолько мерзкое, что я не выдержал. Уж извините что без подробностей, но рассказывать об этом я не желаю. Ну а что было дальше — вы, думаю, знаете.

— Что же... По крайней мере, тебе было не всё равно. А это — первый шаг на пути к герою, — Задумчиво сказала Панацея.

— Не хочешь вступить к нам в команду? Я имею в виду Протекторат, — спросил Рыцарь.

— Пожалуй, нет, — отрицательно мотнул головой Ричард. — Не подумай ничего дурного, но я не слишком доверяю правительству. Предупреждая следующий вопрос: не потому, что верю в то, что миром правят жидомасоны-рептилоиды с Венеры. У меня есть свои причины. И свой негативный опыт.

— Собираешься стать героем-одиночкой? — спросила Панацея, поправляя капюшон. Ричард пожал плечами.

— Может, одиночкой, а может и нет. Может и не совсем героем. Кто знает? Впереди множество различных перспектив.

— Тогда советую тебе носить маску, — добавил Рыцарь. — В одиночку слишком опасно светить своим настоящим лицом.

— Настоящим? — Ричард улыбнулся. — Откуда ты знаешь, какое из моих лиц настоящее?

Секунда — и вместо молодого русоволосого парня с карими глазами и небольшим шрамом над бровью стоит солдат в чёрной униформе, лицо его скрывает противогаз, руки, одетые в тактические перчатки, скрещены на груди. Ещё секунда — и серия изменений скрывает солдата, оставляя на его месте лишь непонятный силуэт, из которого стремительно проглянул пожилой, седобородый мужчина в белом, лабораторном халате. Сцепив за спиной руки, он улыбнулся героям и коротко кивнул. Ещё миг — и на его месте стоит подросток в толстовке — тот самый Ричард Гордон, что учился в Старшей школе Уинслоу. Миг — и на его месте стоит женщина. Затем снова солдат, одетый в форму пехотинца США. Затем пилот вертолёта. Морпех. Офисный работник. Дворник в ярко-оранжевом комбинезоне. Дворник сменился нынешним обликом Ричарда.

— Впечатляет, — хмыкнул Рыцарь, внимательно наблюдая за его метаморфозами. — Так кто же ты на самом деле?

— Кто я? Хороший вопрос. Пока могу дать лишь небольшую подсказку. Воспользуетесь?

— Почему бы и нет? — улыбнулась Панацея.

— Тогда бесплатный совет. Рекомендую записать мои слова. Будет затруднительно разобрать всё с первого раза.

Дождавшись, пока Панацея достанет телефон, а Рыцарь при помощи панели управления на запястье активирует встроенную в шлем камеру, Ричард поднял голову и пропел на незнакомом языке:

Я всех высмеивать вокруг

Имею право!

И моя слава

Всегда со мной!

Пускай всё чаще угрожают мне расправой,

Но я и в драке хорош собой!

— Несколько строк песни на неизвестном языке? Ты серьёзно? — недовольно фыркнула Панацея.

— Ну... вы же не думали, что всё будет так легко? — Ричард усмехнулся и коротко склонил голову. — Благодарю за бой и за беседу, но, кажется, мне пора бежать. Быть может, мы ещё свидимся. Если возникнет потребность в моём обществе — свяжитесь через Parahumans.net. Буду рад помочь.

Сказав это, он сорвался с места, сразу же взяв скорость, достойную олимпийского бегуна. Всё сильнее и сильнее ускоряясь, он добежал до ближайшего дома, в несколько нечеловечески длинных прыжков достиг крыши и устремился прочь.

— Достаточно интересный человек, не находишь? — поинтересовался Рыцарь у Панацеи, смотря вслед Ричарду.

— Не спорю. Но всё же — где эта глупая курица, которая по ошибке стала моей сестрой?

— Эй, Панацея, ты говоришь о моей девушке! — возмутился Рыцарь.

— Я говорю о своей сестре, — ответила Панацея чуть тише, отведя в сторону глаза.

Несколько минут протянулось в неловком молчании, которое было прервано шелестом одежды. С негромким стуком Слава опустилась на землю, одарив развернувшегося к ней Рыцаря радостной улыбкой. Затем её взгляд перешёл на недовольную Панацею, скрестившую перед собой руки.

— Слава. Нам необходимо серьёзно с тобой поговорить, — строго произнесла Панацея. На несколько мгновений Славе захотелось притвориться, что она что-то забыла и улететь отсюда как можно дальше.