Сталь и шелк или Гермиона, займемся любовью (гет)

Бесконечный рабочий день тянулся дольше, чем самая скучная лекция профессора Биннса, и Гермиона с ностальгией вспоминала осеннюю суматоху, когда аврорат жил в постоянном авральном режиме: задание сменялось двумя новыми, и не оставалось времени даже съесть бутерброд. Ещё полтора месяца назад целая ночь сна считалась недоступной мечтой, а сейчас, заваленные архивной работой, они засыпали над свитками с отчетами не от усталости, а от скуки.

Возникшая проблема с кошмарами у Гарри как-то завязла во времени, погружая друзей в рассуждения и лишив возможности действовать прямо немедленно. Гермиона специально узнавала: оказывается, официально никто не занимался поисками пропавшего племянника министерской шишки. И дело о взломе их с Гарри кабинета заглохло в бюрократической волоките отдела внутренних расследований. Её даже ни разу не вызывали к начальству по поводу пропавших архивных документов.

Девушка совсем уж было собралась предложить Гарри забраться ночью в кабинет малютки Гольдберга и поискать бумаги, но в последнюю секунду, посмотрев на молодого мужчину, статус которого упорно не желал меняться с друга на возлюбленного, передумала.

«Нет, — решила Гермиона. — Пусть Гарри тренируется мечом махать, а я как-нибудь сама разберусь с этими документами», — мысленно подбодрила себя ведьма и, потянувшись, встала со стула размять ноющую поясницу. Девушка подошла к своему кофейному агрегату и потребовала себе кружку кофе. Добившись от машины желаемого, она осталась смотреть в окно, освобождая сознание от мыслей о тоскливой бумажной работе.

«Через три недели Рождество», — улыбнулась сама себе Гермиона и тут же вспомнила про намечающуюся свадьбу Добби. Она собралась было спросить у Гарри, что он думает по поводу этого торжества, но, взглянув на его отражение в стекле окна, окрашенного сумерками в чернильный цвет, передумала во второй раз.

Вообще, после того, как они сходили вместе с Роном посмотреть на предполагаемую жертву Гарри Поттера, Гермиона почувствовала такую тоску, что все её мысли сворачивали на себя любимую. Хотелось лелеять свои обиды и не вспоминать о хорошем даже под угрозой щекотки.

Гарри сидел за своим столом и успешно изображал полную погружённость в составление очередного нудного отчета, чья судьба — быть пришпиленным в очередную папку с нудными отчетами. Он пытался размышлять о том, как в очередной раз докажет Снейпу, что может легко справиться с ещё одной миссией героя и спасителя. Но почему-то все мысли о героической судьбе разлетались, как пикси, и уступали место в голове мечтам о Гермионе, одетой в шелковое платье, скользящее под его пальцами, сминающими тонкую ткань в складки. Очень логично его мечты перетекли в обдумывание возможности заполучить эту ведьму сегодня к себе в постель с целью реабилитироваться после воскресного ужаса у Уизли.

В этот же самый момент Гермиона решила не откладывать на потом обыск кабинета министерского Гольдберга и придумывала, как бы половчее отделаться от Гарри и Рона. Если от Уизли она просто отмахнется, то с Гарри это уже невозможно. В принципе, и заполучить мантию-невидимку во временное пользование было бы не плохо. Хотя, если подумать, можно справиться и так. Решительно вернувшись на свое место, Гермиона принялась за детальную проработку операции по самостоятельному проникновению в кабинет друга министра. В её голове план обрастал всё новыми деталями, подробностями и запасными вариантами, и в нём совсем не было места друзьям.

Часы показывали семь часов вечера, а Гермиона сидела над книгой, и, казалось, что уходить она не собирается. Гарри, решив, что пора бы уже закончить работу, поинтересовался у девушки, когда она завершит изучение фолианта, и получил недвусмысленный ответ: «Ты иди, Гарри, меня не жди, я ещё долго буду сидеть над этими документами».

Поняв, что его только что отшили, парень пошвырял в ящик письменные принадлежности и, раздраженно буркнув: «До завтра», — подхватил плащ и убрался из кабинета.

Гермиона ещё около четырех часов штудировала справочник служебных заклинаний аврора-оперативника, тихо притаившись за рабочим столом. Время от времени девушка бросала взгляд на часики и выпивала очередную чашку кофе. Еды у нее не было: поскольку план ночной вылазки родился спонтанно, запастись для ожидания основательно она попросту не успела. Наконец часы отметили половину первого, ночной обход в министерстве был завершён, и Гермиона рассудила, что самое время идти к кабинету Гольдберга. Будучи, всё-таки, предусмотрительной, она опустила в карман мантии кинжал, лежавший до этого времени под пергаментами, и, оглядев свой рабочий стол, потихоньку выскользнула из комнаты.

Герм стояла в коридоре, по которому днём вечно сновал народ. Сейчас стена напротив, казалось, почти вплотную приблизилась к дверям кабинета, который они с Гарри делили уже Мерлин знает сколько времени. Отбросив угрызения совести из-за мыслей о Поттере и опасливо посмотрев в сторону лифтов, девушка, зажав в одной руке палочку, кралась вдоль стены по коридору, сузившемуся до ширины одного человека. Свернув к выходу на лестницу, которой пользовались лишь единичные служащие, Гермиона поднялась на два этажа вверх, стараясь производить как можно меньше шума тяжёлыми ботинками. Остановившись на площадке, девушка осторожно выглянула в коридор, по ночному времени освещенный лишь одним светильником, закрепленным в нише на перекрестке проходов.

Гермиона наложила на себя обманные чары и шагнула на этаж министерского начальства. Теперь следящие и охранные заклинания, положенные по статусу всем дверям кабинетов высокопоставленных магов, путались в определении нарушителя из-за помех, создаваемых чарами. Оказавшись перед искомой дверью, ведьма еще раз осторожно осмотрелась и, направив палочку, начала методично снимать охраняющие комнату заклинания.

Завершив «Алохоморой» прорыв обороны кабинета малютки Гольдберга, девушка закрыла за собой дверь и огляделась, засветив обычный маггловский фонарик, стянутый из ящика рабочего стола Гарри.

Мысленно попросив помощи у всех известных ей святых, а заодно и у Мерлина со товарищи, Гермиона сконцентрировалась и вполголоса попробовала заклинанием призвать полувековой давности архивный список магов, ушедших жить в мир магглов.

Не дождавшись, когда свиток окажется в её ладони, ведьма обречённо вздохнула и подошла к шикарному столу, отполированному так, что свет от её фонарика отражался в глянцевой поверхности дерева, как в зеркале. Проверяя содержимое ящиков, Гермиона то и дело смотрела на часы, отмечая, сколько времени осталось до второго обхода дежурных авроров. Ночью в огромном здании находилось шесть охранников, которым положено четыре раза за смену совершать обход и проверять помещения.

Не найдя нужного ей свитка в столе, девушка подошла к книжным полкам и стала вынимать том за томом, прекрасно понимая, что ничего здесь не найдет. Вообще, Гермиона уже осознала всю беспомощность своей затеи: не такой дурак этот глава отдела внешних магических связей, чтобы оставить документы у себя в кабинете. Она понадеялась на защитные чары, наложенные на все министерские архивные бумаги, никто не мог вынести оригиналы из здания, только копии, поэтому и ждала, что свитки лежат в кабинете Гольдберга.

Вернув нарушенный порядок несколькими взмахами палочки, девушка вышла из комнаты, успокаивая себя тем, что отрицательный результат — тоже результат. Навесив обратно все охранные заклинания на дверь, Гермиона свернула в коридор и вдруг споткнулась на ровном месте. Ничего особенного, раньше такое случалось. Но сейчас, когда кинжал прорвал карман мантии и с глухим стуком выпал, Герм даже не услышала этого. Ей вдруг показалось, что кто-то смотрел в спину, нет, в затылок. Чужой взгляд буравил череп, причиняя почти физическую боль. Девушка резко повернулась, коридор был пуст.

— Этого не может быть, — пробормотала мисс Грейнджер, сама не понимая, что имеет в виду:

не может быть, что кто-то действительно наблюдает (ха, а как же дежурные авроры? — Прим. автора.), или, наоборот, не может быть, что никто не смотрит в затылок, раз она это чувствует. А она это чувствовала спиной, затылком, всем телом. Холодок по спине, плечи передергиваются в ознобе…

Перехватив покрепче палочку, Гермиона, едва ориентируясь от охватившей её паники в хитросплетении коридоров и кабинетов чужого этажа, стремительно шла прочь, думая, что это, наверное, похоже на кошмары Гарри, воплощающиеся в жизнь. Она прислушивалась, тишина вдруг показалась ей странной. Ни звука… Однако, чувство тревоги росло, переполняло её, пока, в конце концов, ей не захотелось броситься со всех ног по коридору с громким воплем. Она точно увидела это со стороны: как бежит, а рот открыт в немом крике и звука нет. И она с бледным лицом. Безумие…

«Нельзя поддаваться нелепому страху. Гермиона, возьми себя в руки», — скомандовала себе ведьма и тут услышала шаги. Кто-то, не торопясь, шёл по коридору, и, вместо облегчения, её горячей волной накрыло отчаяние: «Авроры, только их не хватает».

Свернув в последний, отделяющий девушку от вожделенной лестницы коридор, она припустила к дощатой двери, дернула за ручку. Дверь оказалась закрыта. Гермиона покрылась испариной. Потом ей стало страшно и смешно одновременно. Смешно потому, что, прошептав отпирающее заклинание, выученное ещё на первом курсе, девушка легко оказалась на лестнице. Но, несмотря на доводы разума, убеждающие её в собственных возможностях ведьмы, прошедшей войну с тёмным лордом, страх не проходил. Он заставлял её двигаться быстрее, гнал по ступеням с желанием оказаться за своим рабочим столом, который виделся ей островком безопасности.

Дверь в кабинет открылась, и девушка уже внутри знакомой и такой родной комнаты, где в углу стоял колченогий стул, давно не воспринимающий бесконечные «Репаро», и вкусно пахло кофе.

Она с трудом дышала, как ныряльщик после долгого пребывания под водой, когда грудь саднит и кажется, что никогда не сможешь надышаться. Медленно опустившись на пол, Гермиона мысленно поразилась тому, что с ней произошло.

«А что, собственно, произошло? Да ничего… Я просто сама себя запугиваю. Дежурные же меня не поймали, а вернуться домой, минуя их, проще, чем обмануть кошку Филча…» — успокаивала себя девушка. Только краешек сознания слегка царапало подозрение, что за Гермионой следил в коридоре вовсе не дежурный аврор.